Давеча договорились встретиться в четыре на Курской радиальной в центре зала и затем отправиться питаться в Джаганнат.
Я, как обычно, приехал едва ли не за час и, подперев спиной красно-синюю фиговину в центре, начал почитывать журнал, регулярно оглядывая человеческий поток. В четыре с гаком для пущей верности скинул sms-ку про красно-синюю фиговину. Пару раз, уставая маячить, садился на скамейку ровно напротив оной фиговины. Вскоре после четырёх журнал я уже убрал и тщательно просматривал прибывающую публику, так что шанс разминуться был невелик.
К пяти часам я начал названивать, но безуспешно. В пять поднялся в вестибюль, обошёл его целиком, включая спуск на кольцевую, sms-нул координаты выхода к Джаганнату и отправился туда погреться и перекусить, не теряя слабой надежды, что добрые люди подскажут лишённой сотовой связи Кримхильде, как Джаганнат найти.
Ещё минут сорок я одиноко жевал тофу, пил имбирь и покупал колбасу, после чего вернулся в метро, ещё раз для успокоения совести прочесал всю станцию от первой до последней скамейки и поехал домой в надежде застать весточку об изменении планов в аське или ЛС. Не застал.
Дорогое Мироздание, хорош над нами издеваться
Пойду писать к Arashi-opera.

UPD. Отбой тревоги. Видимо, нас разлучили искривления пространства и причуды телефонов.

Да, не прошло и полгода Хотя, наверное, я подсознательно откладывал сей ответственный момент, пока времени на то, чтобы прочно загрузиться персонажем, было мало. Не то чтобы сейчас его надолго стало больше... но поиграть-то хочется. Очень. Итак...

Имя - Энгус. Ударение на э)
Раса - человек обыкновенный.
Возраст - примерно лет 27.
Выглядит как-то таккак-то так: да, я знаю, что это фанарт на Агронома, у автора ещё много прекрасного) warning: слэш детектед.
И аватарка этого поста - тоже его. ИсходникИсходник:
Или - похож на этого дядькуэтого дядьку: но на порядок более потрёпан жизнью.)
Примерно так он мог выглядеть в юности^^в юности^^
Вроде биографии. Всё банально началось с того, что враги сожгли родную хату(с). Родился наш герой в каморке у казармы, ибо его отец, по имени Гвейд, служил в гарнизоне крепости, называемой (вкупе с прилегающими землями) Кансфолт, а мать, Бэйна, там же состояла служанкой. Так что читать, считать и худо-бедно писать он обучен. Готовился пойти по отцовским стопам, но в один прекрасный день местечкового вождя и гордого обладателя крепости Олуэна отправил на свидание с Мирозданием давний конкурент Морвин. Вместе с вождём при захвате замка полегла и большая часть гарнизона. С матерью Энгуса также произошёл "несчастный случай" - под копыта попала, или под шальную стрелу, или при угрозе изнасилования, спасаясь бегством, навернулась со стены или с моста... Недобитые люди прежнего вождя частично пошли на службу к новому, частично разбежались кто куда. Уклоняясь от призыва всех дееспособных мужчин под знамёна узурпатора, некоторые ушли в лес, в "партизаны" - разбойничью шайку, вожаком которой стал откуда-то свалившийся побочный сын покойного Олуэна (или же самозванец), Ильдих. И Энгус с ними - тогда ещё совсем мальчишка, едва научившийся держать в руках меч.
Но. Чувства мести по отношению к Морвину у него нет - времена суровые, "убей, или убьют тебя" и всё такое. Да, суровость времени не отменяет местечкового патриотизма в духе "пришли чужие гады на нашу родную землю" и тем паче личной обиды от облома - ребёнок-то по природе своей склонен мыслить оптимистично, что вырастет и станет офицером и далее в том же духе, как вдруг бац, и ни мамы, ни папы, ни карьерного роста, потому что все тёплые места победитель отдал своим. Тут любви к князю и желанию ему служить неоткуда взяться. Но всё-таки "гады" не вышли за рамки нормы - Энгус понимал, что как на месте захватчика, так и на месте жертвы мог оказаться любой вождь, - кому больше повезло. Так что разбойничать он подался как существо свободолюбивое - абы за кого воевать не хотелось, тогда как разбойник - он сам за себя. Но он и не беспринципный урод, чтобы грабить вдов и сирот, поэтому "партизанский отряд" стал идеальным вариантом.
ПродолжениеРазбойничья карьера закончилась предсказуемо плачевно. Когда шайка "несогласных" попортила Морвину немало крови (не всё же ему чужие земли завоёвывать - надо с них и профит иметь, а где обозы с оброком, там и "грабим корованы!")), до неё дотянулись и обезглавили, повесив Ильдиха. Дабы не быть принудительно завербованным (ибо нафига Морвину пушечное мясо лишними казнями переводить?), Энгус умудрился сдёрнуть, попутно прихватив с собой всё необходимое методом "от многого взять немножко - не воровство, а делёжка", так что на родине ему лучше не появляться - вряд ли Морвину так уж жалко каких-нибудь коняги и меча, но досадно наверняка.) После разлуки с боевыми товарищами у Энгуса отпало желание ходить по ту сторону правопорядка, и деваться ему было некуда, кроме как в наёмники - ремеслу-то он никакому не выучился. Итого на данный момент он - наёмник, сирота и одиночка, от получки до получки богатством не блещет, из движимого имущества обладает оружием и конягой по кличке Лейхан, таким:

Политические взгляды примерно сводятся к "белые придут - грабят, красные придут - грабят!") Не эльфофоб - отношение к той или иной личности от расы не зависит, но на войне не до отношений, знай исполняй приказ, а с эльфами Энгус ещё не сталкивался, кроме как по разные линии фронта. В таких условиях логично отнестись настороженно к встреченному эльфу, но Энгус в принципе мужик недоверчивый и к незнакомому человеку отнесётся точно так же.
Какбэ цели и средства. Энгус, среди всех моих персонажей брутальной наружности, подходит скорее под категорию "рыцарь", чем "варвар". Но он не честолюбив, не эгоист и не захватчик по натуре, - некоего высокого статуса, лидерства со всеми вытекающими правами и обязанностями ему не хочется. А хочется найти своё место. Всё, что он мог бы защищать, - а это у него, можно сказать, потомственная функция, его ради этого и учили мечом владеть, - он уже потерял: сначала семью, потом последний худо-бедно-свой клочок родной земли, на котором разбойники окопались, и друзей вместе с ним. Защищать чужое ему не нравится - то есть, воевать за деньги он воюет, но ни один военный вождь по умолчанию не вызывает в нём достаточной симпатии, чтобы "из идейных соображений" встать на его сторону раз и навсегда. "Идея" может быть при этом сколь угодно безумной - авантюризм, без которого разбойничать не ходят, никто не отнимал - но, главное, отличаться от общепринятой "натаскать каштанов из огня чужими руками".
К тому же у Энгуса как-то так получилось регулярно быть "мальчиком-который-выжил" Сначала его, мальчишку, при штурме крепости не пришибли, потом - при разгроме разбойничьего лагеря не убили... и на войне - жив пока.) Поневоле задумаешься, чего ради Мироздание бережёт именно тебя, а не того парня. Однако смытый скрысл жизни как-то не спешит обнаруживаться, и окружающая действительность по-прежнему, по меткому определению Эрнё, "кровава, мрачна и бесперспективна". Конечно, это неотъемлемая часть жизни, но у Энгуса было относительно спокойное детство, пока на родную крепость никто не посягал и боевые действия шли "где-то там, не у нас". Так что он может себе представить, что "бывает по-другому", хотя вряд ли верит, что это достижимо. И читать Энгус учился, поди, по каким-нибудь легендам о героях древности.) Да, он не из идеалистов, которые лезут менять мир (и иногда у них даже получается)), но некий "моральный кодекс" у него есть - и желание обрести цель существования.
В довесок ощущаю его замученность одиночеством и желание быть по-настоящему нужным.
Чую, возможность предложить свои услуги "засланцу" из далёкого будущего обрадует Энгуса не столько из материальных соображений, сколько из принципа "чтобы оставить след в истории, нужно хорошенько вляпаться".) Для него это (помимо личных мотивов ) реальный шанс выбраться из привычной мясорубки, бессмысленной и беспощадной, в некую иную плоскость. Быть может, не менее жестокую, быть может, там он станет пешкой, - но хотя бы не пушечным мясом. Но сам Энгус, конечно, не станет так философствовать, как я.)
Роль персонажа, на самом деле, скромная - "спутник героя". Сиречь лезть за ним во все медные трубы, прикрывать от огня и вытаскивать из воды.)

Осилившие, поговорите с Энгусом Ибо хочется надеяться, что мотивы логичны и понятны.

Минувшим вечером я, как подлый предатель, забил на театроведческие предновогодние посиделки с коньяком и чудесно провёл эти часы в традиционной Кошколаднице с I g n i s и [L]efercussie[/L]. Был очень рад познакомиться с Кессом
Наконец-то мы с неуловимым Игнисом поздравили друг друга с прошедшими (в сентябре-котябре)) днями рождения. И наступающим Новым годом заодно.^^ Игнис получил пиратский кофе и креативный ежедневник для позитивного убийства времени на скучных парах, ваш непокорный обрёл большой!горький-прегорький шоколад *--*
Также до меня дошла питерская оказия! Эрнё, моё солнце, ты всё знаешь - я тебя люблю Термос! Он стальной! Он с кнопочкой! Он в понтовом чехле!) *--* Теперь мы с ним будем неразлучны, он согреет меня в зимние холода, и не только. Обложечка также улыбнула и пришлась впору^^
Тэллиэн, спасибо за кулон! Вживую он смотрится ещё вкуснее, изящнее и удивительнее, чем на фото *--* Найду леску и буду носить. Завидовать можно здесь (крайний слева цвета кофе с молоком^^).
Побеседовали душевнейше - о вилках и орках, рефератах, кошках и собаках, о детстве, играх, празднествах и интернетах, и так далее.) Мимоходом я лишил девственности чайник (через носик) и пытался с его помощью вызвать духа (безуспешно). Кесс чайник тискал. Также Игнис и Кесс поочерёдно порывались поспать на жёстком столе, а просторный мягкий диван волею судьбы нагло занимал бодрый, выпивший кофе я.
А в уголке Шокозадницы пригрелся и прижился дедок, который время от времени хорошо поставленным голосом затягивал громкую песню. Его репертуар состоял всего из трёх-четырёх композиций, объединённых морской тематикой, зато тексты он знал крепко. К сожалению, когда мы начали собираться, его как раз ушли, наябедничав администратору. Также мне запомнятся дети с романтическими болезнями и трусы первоклассницы. И шарфы. Нас троих можно узнавать по шарфам.
Я героически впихнул в казалось бы переполненную торбу коробку с термосом, но сам героически втискиваться в переполненный вагон Арбатской ветки не стал. Проводил Игниса и Кесса до красной ветки и как белый человек ехал сидя от Сада. Так что жизнь удалась во всём.
Мррр всем причастным!

Видя, что вся френдлента посмотрела "Хоббита" в Imax'е, я решил, что я этого достоин и тоже как белый человек пойду в Imax. Конечно, я хожу в кино каждую неделю, а не только раз в году, но ведь "Хоббит" бывает только раз в жизни! Ради такого случая можно и шикануть.)
Освоил онлайн-покупку билетов, чукча цивилизуется, однако. И ещё вчера место в середине четвёртого ряда было раз и навсегда только моим.
А поскольку в бумажном эквиваленте я этот билет получил за полчаса до сеанса, то пошёл я в Loving Hut. Тот самый веганский ресторан, который летом кормил всех сыром на веган-фесте - теперь я знаю его дислокацию, но увы, она от меня слишком далеко.) Так я шиканул дважды, ибо купил печенек и поел. Заказал горячие роллы с веганскими креветками - давно хотел попробовать, что это такое (не верите - погуглите vegan shrimp. В меню Хаты даже веганская осетрина была) - и манговый чизкейк на десерт. И всё это было до неприличия вкусным.

А сервис! Влажные салфетки для рук выдали, ароматическую свечку зажгли. И играл Боб Марли.^^
Потом сытый и довольный я получал чистое и незамутнённое счастье два часа и сорок минут. Ибо снова оживают моменты книжки и вся "иконография" иллюстраций. Снова просторы, от которых мороз по шкуре и острая зависть к ПиДжею, который взял поиграть целую страну и возвращать явно не собирается. Снова музыка, которая звучит с тобой в унисон ещё со времён засмотренного (и всё равно никогда не надоест) "Властелина колец".
Прекрасны брутальные варвары-гномы и эльфы-веганы, пушистые пони и шелудивые варги, бледный орк на белом варге и Торин Дубощит отдельно прекрасны как рассвет. Чудесен Радагаст Карий - получился каким-то очень русским лешим (может, из-за озвучки). Очарователен Голлум, глазки мимими, обнять и плакать. Прекрасен Бильбо, который к финалу даже не помял бархатную жилетку. И ЛОСЬ. И каменные великаны. И орлы матьвашу ОРЛЫ я чуть не плакал нельзя быть на свете такими эпичными.
И когда эти почти три часа прошли, мне было мало и хотелось, чтобы оно продолжалось. Зато это волшебное чувство, когда "всё только начинается" и "впереди ещё столько всего!".
Но. Я не люблю дубляж и особенно не люблю, когда мне в кино дублируют песни. И озвучка Элронда мне не нравится вотваще. Хочу всё то же самое и с субтитрами, но пока не знаю, реально ли это...
На счёт высоких технологий: не знаю, будет ли это менее впечатляюще в обычном 3D. Раньше я смотрел в Imax'е только кино, снятое специально для Imax'а, когда всё у тебя под носом. Но глубину картинки, конечно, не пропьёшь. Она достаточно убедительна, чтобы заставить себя буквально чувствовать кожей прохладу дождя. Пустите в кинотеатрах ВК в 3D
И вообще. Все вокруг говорят о "поколении Гарри Поттера", окей, но когда школьники от мала до велика уже бегали с "Философским камнем", я ещё засыпал в обнимку с выцыганенной у родни толстой, как Библия, книгой - Хоббит+ВК+Сильм с иллюстрациями и кучей умных приложений. И эта книга после того, как в детстве я читал только Хоббита и две части ВК в сокращении, была для меня чем-то, чем ни одна другая книжка ни до, ни после неё.

А у меня уже есть ёлочка! Не то чтобы очень большая, но если не забывать поливать, она подрастёт Наряжу её на Новый год... чем-нибудь. В конце концов, искусственные ёлки не пахнут праздником, а вырубать ёлки - как-то не слишком порядочно по отношению к ёлкам, которых у нас в стране скоро вообще не останется.

Оцените мои старания - я уговорил лежать это животное, которое при виде камеры всегда бросается на неё)

Этот пост ждал в черновике месяц, потому что в прошлый раз, чтобы его выложить, я пошёл оплачивать дайры и в спешке забыл поставить галочку на увеличении библиотеки изображений. Оплатить заново - добавив библиотеку - было уже бесоплезно: деньги ушли, а я всё равно остался без возможности выкладывать картинки. А теперь вы у меня снова взвоете от собак, чаёв и прочей лабуды

Наконец-то меня допинали начать перебрасывать из закрытого блогера в дайр свои кулинарные опыты. Я ж без мотивации никуда В этом учебнорабочем году я уже обленился и давно ничего не пёк, но, может, когда мне станет нечем делиться, у меня появится мотивация попробовать что-нибудь новое ^^ Итак, в рубрике отныне будут время от времени выкладываться более или менее удавшиеся вкусности по вегану. С моими кривыми "лучше-не-открывать-превью" фотографиями.

Мой первый Шоколадный кекс
2011 год. Откуда скопировал рецепт, не помню. Впрочем, он настолько элементарный, что едва ли к нему применимы авторские права.
Рецепт200 гр. муки
30-50 гр. хорошего какао (зависит от того, насколько шоколадным вы хотите сделать кекс)
80-100 мл. растительного масла (полчашки)
100-120 гр. сахара
1,5 ч.л. разрыхлителя
пакетик ванильного сахара
300 мл. воды
Смешайте все сухие ингредиенты, муку просейте с разрыхлителем, добавьте масло и воду, тесто должно литься, по консистенции - как сметана. Форму для выпечки смажьте растительным маслом и застелите пекарской бумагой. Выпекайте при 180 градусах около 40-45 минут, в зависимости от формы.
Получился нЭжный бисквит, вкусный и сытный:

Кристина (200?)
Театр "Шаубюне ам Ленинер Плац (Германия)
История театра знает легион способов добиться реалистичности, и Кэти Митчелл доводит эти попытки до логического предела, как бы заявляя нам: если лучшая колбаса - это мясо, то лучший театр - это кино. И тут же выворачивает головоломку наизнанку, показывая изнутри сам процесс создания фильма и тем самым осуществляя вторую крайность: добиваясь максимальной условности. Нерешённым остался лишь один вопрос: как эти полюса сблизить и примирить.
На сцене - съёмочный павильон в виде дома стриндберговской героини, фрекен Жюли. Когда раздвигаются панели-стены с окнами, нам видна только передняя комната, а именно - кухня, место действия традиционно второстепенного персонажа пьесы, кухарки Кристины. Видна плоховато даже с передних рядов партера, поэтому вместо того, чтобы следить за перемещающимися человеческими фигурками, зритель, конечно же, смотрит на киноэкран. Забудьте обо всех издержках облюбованного псевдосовременным театром видеозадника, а именно - снующих перед несчастными актёрами операторах с дрожащими и прыгающими ручными камерами, которые суют куда ни попадя, то засвечивая картинку лучами софитов, то прихватывая в кадр кусочек зрительного зала. В этом павильоне ведётся профессиональная съёмка, свет выставлен шикарно, берутся потрясающие ракурсы. Любой киноман испытает эстетический оргазм от крупных планов множества мелких деталей и натюрмортов. Да и выглядит посуда куда естественней и убедительней актёров, которые, проговорив текст с не вызывающим нареканий мастерством, выбегают из павильона, согнувшись, чтобы лишний раз не попасть в кадр. Магия кино разрушается так безжалостно, словно театр мстит "младшему брату".
Одна актриса - руки Кристины: вот они рвут белые цветы. Вот режут ножом кровавый комочек плоти, должно быть, сердце - пластают на две половинки. Другая актриса - лицо Кристины: колоритное, чумазое, идеально подходящее для измордованной работой одинокой крестьянки бальзаковского возраста, отупевшей от доведённых до автоматизма однообразных действий. Третья актриса - закадровый голос Кристины, читающий монолог совершенно аутистский - бесконечное перечисление логически не связанных предметов и явлений. И этим всё сказано. Персонаж, выведенный Кэти Митчелл на передний план, - да, если в театре проще действовать героям, то кино может высказываться от лица каждого, - оказался слишком скупым на эмоции и погружённым в себя. Наблюдение за увлекательным кинотворением легко перетягивает с личной драмы Кристины одеяло зрительского внимания на себя.
Читать дальше!Увлекательность заключается в том, что необходимо некоторое время, чтобы осознать: каждая деталь показываемого на экране фильма прямо здесь и прямо сейчас осуществляется совершенно автономно и при этом в идеальной синхронности с остальными. Осознать, что здесь нет кадров, снятых заранее и транслируемых теперь: монтаж разноплановых картинок с разных камер происходит в режиме реального времени! Осознать, что мы не слышим голоса актёров, играющих внутри павильона: их озвучивают из-за сцены! Осознать, что музыкальное сопровождение льётся не из динамиков, как в кинотеатре: в соседнем с павильоном закутке играет на виолончели самая настоящая девушка! Осознать, что не слышим мы и звуки, производимые предметами, с которыми взаимодействуют актёры: это дело рук двоих ассистенток, за стоящим прямо на сцене столом неутомимо включающих воду, стучащих ножами, шуршащих бумагой. Даже шорох крыльев бьющегося в клетке чижа, которого ловил Жан, - всё та же бумага!.. По законам условности кино, мы не видим на экране ни живого чижа, ни убийство как таковое. Только мёртвую птицу с уже отрубленной головой, противоречащую уже театральной условности.
А когда мы осознаём всё вышеописанное, нам становится скучно, как после фокуса с разоблачением. "Кристина" стала бы совершенным с технической точки зрения фильмом - но когда мы знаем, как это было сделано, она остаётся лишь сухой констатацией факта, документальным элементом из познавательной серии "как снимают кино". В итоге зритель равнодушен и к мелодраматической истории самой Кристины, которой просто не успевает посочувствовать, отвлекаясь в силу любопытства от экрана на происходящее на сцене, и к препарированию киноплощадки, на которой в конечном итоге ничего неожиданного и из ряда вон выходящего не происходит. Хотелось бы отдельно посмотреть этот фильм о Кристине, символический, образный (всё начинается кровью и заканчивается кровью), - или спектакль о Кристине, поставленный, например, Херманисом, у которого особенно живо и ярко удаются камерные истории "маленьких людей" с чертовски аппетитной стилизованной бытовухой: обоями, кастрюльками, ощипанными курами, чулками и бигудями. А спектакль о кино - отдельно, с более глубоким погружением в документальную среду без необходимости следить за сюжетом киноматериала.
Итак, (само)разоблачение, (само)разрушение театра - эпитеты, во многом применимые и к остальным, немногим, спектаклям закончившегося фестиваля NET, которые можно притянуть под категорию драматических. В первую очередь к "Завещанию", где сам себя выпорол театр реалити-шоу-провокации. И "Завещание", и "Кристина" настолько чураются условности, что предъявляют её в качестве документа - и вуаля, документ этот становится искусственным, фальшивкой, подделкой, ведь сколько раз твердили миру, что законы сцены, сколько ни сравнивай её с землёй, противоположны законам жизни! Тогда как условность, которую не боятся, не мешает добиваться правдоподобия не только "Шинели", - кукольному театру сам бог велел быть условным, - но и документальной "Пробе грунта в Казахстане". Как ни крути, театр, даже документальный, остаётся театром, а театр стоит на условности, как на фундаменте: выбей условность - рухнет и документ. Но наверняка ещё перед многими встанет вопрос: театр разрушить нельзя сохранить.

Проба грунта в Казахстане
Компания Rimini Protokoll (Германия)
"Проба грунта" - представитель документального театра на фестивале NET. Подчёркиваю: документального, а не того, что в степях российских привыкли называть театром док. Здесь нет актёров, пытающихся вывести среднее арифметическое из людей, которых они наблюдали или общали, и представить некие типажи, мало чем отличающиеся от шаблонных персонажей постдрамы. Нет умилённого разглядывания мифологизированных "аборигенов" сквозь толстое стекло с надписью "это тоже люди". И запоздавшего лет на десять выпячивания социально-политических очевидностей, и героических свершений на полях фейсбука - тоже нет. Это действительно живой документ, глубокий, интересный, захватывающий неожиданными поворотами и ювелирным монтажом подлинных фактов. Вместо подготовленных исполнителей - пятеро настоящих, "обычных" людей, рассказывающих истории своей жизни. Истории, которые пронзила, как археологические пласты, буровая вышка.
Крепкий, породистый ариец с седой головой, Герд Бауманн, без видимых усилий шагает по беговой дорожке, имитирующей лыжню. Маленькое табло у его ног отсчитывает энергию, произведённую работой его мышц. Он рассказывает о своей работе на нефтяных месторождениях Казахстана в восьмидесятых: о том, какой ювелирный расчёт и какой риск связан с бурением скважин. Его прадед был ветераном вермахта, получившим "дубовую ветвь" за военные действия на Дону.
Когда войска вермахта были выбиты с Украины, русские немцы - потомки приглашённых Екатериной переселенцев - были депортированы за Урал. В том числе и родители Генриха Вибе, самого пожилого участника спектакля. За организацию баптистской общины его отца посадили, и он вырос в детском доме. Затем семья перебралась в Казахстан, 10% населения которого составляют русские немцы. В Семипалатинск, город у полигона, на котором испытывались атомные бомбы: в воронке от наземного взрыва образовалось озеро, в котором купались и ловили рыбу, подземные взрывы проходили каждую вторую неделю. Генрих садится на велотренажёр, крутит педали, а за его спиной на большом экране тянется дорога современного Семипалатинска, отличающегося от чёрно-белых фотографий только автомобилями. Неожиданно сильным голосом он запевает "Эх, дороги..." - песню, которую пел тогда, чтобы не заснуть, когда водил грузовики с топливом и отливал немного для домашней печки.
Читать дальше!Елена Симкина - одна из потомков русских немцев, эмигрировавших в Казахстан. Маршируя, как в детстве, она запевает "Орлята учатся летать", а чтобы "вернуться" в родной город Жезказган - в резиновых сапогах месит шагами грязь в корыте. На экране - тамошний медеплавильный завод, от которого воздух был с привкусом меди и на котором тогда работали немецкие и японские военнопленные, из которых мало кто вернулся домой жтвым. С соседнего Байконура взлетали ракеты, и Лена, как и все дети, мечтала стать космонавтом, но стала работницей авиалиний. Однако из-за роста цен на нефть всё больше рейсов стало отменяться, и в итоге она потеряла работу.
Нурлан Дуссали - не немец, он казах, получивший немецкое гражданство за учёбу и работу в Германии. Он занимался продажей нефти через интернет и зарабатывал на колебаниях курса, а сейчас перешёл на торговлю солнечными батареями. В деловом костюме, ярко подсвеченный, как на экономическом семинаре, Нурлан выходит с канистрой чистой нефти и поёт на немецком речитатив о собственной карьере, припев заканчивается строчкой: "Я хочу купаться в жидких деньгах".
Когда получивший независимость Казахстан превратился в "Oildorado", в Таджикистане началась гражданская война. У выросшей в то время Елены Панибратовой нет фотографий из своего детства, как у других рассказчиков, и на экране, щёлкая, сменяют друг друга пустые кадры. У неё есть только видеозапись со свадьбы троюродной сестры: прадед-ходжа в окружении целого батальона правнучат, танцующие женщины, машина, увозящая молодожёнов... Елена говорит, что родного языка уже не помнит, но записала на ладони слова песни о Таджикистане. Поёт, не подглядывая, длинную, очень красивую песню.
Рассказчики ведут воображаемые "диалоги" с видеозаписями тех, кто остался в Казахстане. Для Герда это коллеги - немецкие нефтяники. Рассказывают, что нефтяные месторождения из диких уголков постепенно превращаются в островки цивилизации, вот только немцев и русских становится всё меньше, а китайцев и индусов - всё больше. Что по-прежнему налажен "порноканал" - подвоз вертолётами девушек из бывших союзных стран, знающих, что нефтяники могут платить по сто долларов. Но Герда не приманить ни перспективами "нефтяного бума" в 2030-м, ни низкими налогами, ни даже рекламой "немецкой колбасы из казахского мяса".
Елене Симкиной передаёт привет и два портрета Гагарина в подарок хозяйка Жезказганского музея космонавтики - комнатушки в местном ДК. Просит писать письма и напоминает, что никогда не поздно готовиться стать космонавтом. И Елена готовится - от края до края сцены прокатывается в колесе.
У Нурлана в Алма-Ате остались дедушка - ветеран красной армии - и бабушка. Они просят его приехать, и бабушка поёт песню на казахском. Нурлан подыгрывает на домбре.
Когда Хельмут Коль объявил о возможности для русских немцев вернуться в страну, Генрих ею воспользовался. Но русские дипломы о высшем образовании и водительские права в Германии не признавались, поэтому ему пришлось работать дворником, а жене-фармацевту - уборщицей. Теперь он ездит не на грузовике, а на велосипеде.
Семья Елены Симкиной тоже могла принять участие в программе, но их единственный родственник, проживавший в Германии, умер от счастья, узнав, что воссоединится с семьёй. Переехать они смогли позже, самостоятельно.
Дед Елены Панибратовой, чьи предки были родом и Эльзаса, долго обивал порог немецкого консульства, прежде чем вывезти семью в Германию. Поработав в банке, Елена поняла, что ей это не интересно, и сейчас танцует на барной стойке перед американскими солдатами. Зрителям она демонстрирует элемент файер-шоу: "выдыхает огонь", набрав полный горючего и выплёвывая его на факел. Совсем как запущенная буровая вышка.
Герд возвращаться не собирается, но его "немецкий метод" живёт - более эффективный в отличие от "русского метода" направлять подземную миграцию нефти при помощи атомных взрывов. Но, говоря по правде, он выяснил, что ветеран вермахта был его неродным дедом. Бабушка согрешила с еврейским инженером, впоследствии строившим атомные бомбы в Советском союзе.
Елена Симкина тоже не вернётся. Из-за топливного кризиса она не сможет повидать оставшегося в Казахстане брата.
Нурлан заявляет, что в Казахстане делать нечего - открывать бизнес неприбыльно. Зато он демонстрирует сверкающий макет Астаны, новой столицы, построенной на нефтедоллары. Здание нефтегазовой компании напоминает гигантские врата, над которыми высится монумент Байтерек, увенчанный золотым яйцом. Внутри яйца, куда можно подняться на лифте, хранится золотой оттиск "заботливой руки" президента, к которому можно приложить ладонь на счастье. На сцене появляется уменьшенная копия сей реликвии.
Генрих заявляет, что на те деньги, на которые можно слетать в Казахстан, он лучше улетит в Америку. Установив посреди сцены полено, он разрубает топором дрова - по одному на каждого государственного лидера, сломавшего его жизнь.

Шинель
Театр Credo (Болгария, София)
Неделю назад спектаклю, с которого начинался театр "Кредо", исполнилось 20 лет. Сегодня он исполнялся в последний раз. Объездив девять стран, "Шинель" игралась на девяти разных языках, включая болгарский, и в России, соответственно, звучит на русском. Простой, наивный, смешной и трогательный, этот спектакль следовало бы показывать детям, а не поздним вечером с пометкой 16+ (видимо, за дважды употреблённое слово "водка" - других причин я не нашёл).
Создатели театра, авторы и актёры его спектаклей, Нина Димитрова и Васил Васильев-Зуек играют здесь двух клоунов-хохлов с большими накладными усами и бровями, в "лысых" шапочках, огромных башмаках и мешковатых одеждах. Незадачливые герои, Панас и Грицко, ставили в Петербурге капканы на собак, а поймали призрак Акакия Акакиевича, но упустили и предстали перед судом зрителей. Обращаясь к "господам присяжным заседателям" за односложными ответами, они пересказывают публике на свой лад историю, которую им поведал о своей жизни неупокоенный дух гоголевского чиновника. "Своё" у Акакия только маленькое, на редкость уродливое кукольное лицо, остальное изображается подручными средствами из "вещественных доказательств": каркас клетки, на котором закрепляются причудливые картонные "собачьи ловушки", превращается в заплатанную шинель, похожую на крепость, и она же становится департаментом. "Тело" Акакий Акакиевич получает в виде свитка для переписывания, скручивающегося в его любимые буквы.
Сюжет спектакля элементарен и понятен любому дошкольнику: живший миром букв жалконький Акакий замахнулся на то, чтобы букву М вычеркнуть. За что ему и отомстил петербургский Мороз, так что замёрзший кукольный герой отправился к не менее кукольному Петро. Мечты о новой шинели здесь и в помине нет: Акакию дорога старая, но коварный скорняк ободрал с неё все заплаты и буквально навязал бедняге обновку, из-за которой его тут же и ограбили. Новая шинель напоминает уже не футляр, а щит, черепаший панцирь, который легко оборачивается гробовой крышкой: ограбление и смерть происходят единовременно. Но призрак Акакия Акакиевича, с шагаловской лирической гордостью реящий над воображаемым Петербургом, не позволяет комедии стать трагедией или хотя бы драмой. Зато финал претендует на философию: Панас и Грицко опытным путём выясняют, что не только улизнувший призрак может входить и выходить из клетки, когда вздумается, но и они сами. Да, на третий день Зоркий Глаз обнаружил, что четвёртой стены нет. А значит, заседание окончено за невозможностью удержать подсудимых.
И мастерство клоунов, не позволяющих себе дурновкусия, и изобретательность маленького мирка, складывающегося из досочек, тряпочек, мотков ленты, - всё оставляет самые тёплые ощущения. И скромному, но безукоризненному таланту взрослые аплодировали стоя - театр давно не доверял им так, как детям.