Расписываю писало дракотиками любимыми
Синдры вообще не было в первом томе? - Не беда, "первый том глазами Синдры" можно уложить в пару тысяч слов
Ничего сюжетного, несмотря на объём, - просто зарисовка, основывающаяся на допущении, что Синдра и Морлин всё это время могли
звонить общаться через Эфир. Немного трагикомедии того, когда антагонист совершенно не хочет быть антагонистом (но ему приходится), и "Но она же красивая! - Но потом сожги".
Тэг фанфикшна, конечно, поставлю, - но, поскольку я всё ещё не дочитал до Синдры (а прикиньте, сколько missing scenes я смогу выдать, когда она наконец в тексте появится?)), вы же понимаете, что это по-прежнему во многом оридж об именно той Синдре, которую я играл. У меня тут немножко свой канон, проще говоря.
2249 словВосемнадцать лет! Он восемнадцать лет искал девчонку, наверняка погибшую в море. Младенцы не умеют плавать - даже у котёнка или щенка шансов было бы больше.
Морлин искал, Синдра ждала - и упражнялась в искусстве общения через Эфир. Для мысли не существовало расстояний, - но то, что Морлину давалось легко, требовало от Синдры приложения всех усилий. Всё равно что учиться... плавать - рядом с рыбой. И Синдра была благодарна Морлину за то, что он оказался терпеливее многих её наставников, будучи её проводником в ничему не подчиняющейся, никогда не перестающей преображаться стихии.
И однажды настал тот день, когда Морлин сообщил:
- Её нашли. И доставили прямо в мой... В место, которое когда-то было моим домом. Какая ирония.
- Ты убьёшь её? - поинтересовалась Синдра с надеждой.
- Нет, - ответил Морлин после паузы. - Я хочу её спрятать. Она пока не знает о том, кто она и кто я. И не должна узнать.
- Ты будешь прятать её до старости? - усомнилась Синдра. - Если она в самом деле чистокровная элейка, а не самозванка, то её век будет долог. И скорее рано, чем поздно, её отыщут.
- Вот и посмотрю, кто явится за ней, - отмахнулся Морлин. Синдра, конечно, не могла его видеть, но очень хорошо могла представить. - Быть может, они составят ей компанию, чтобы она не скучала в моё отсутствие. А может, она не захочет никуда с ними идти! Уверен, она не желает этого навязанного ей спектакля так же, как не желаю его я. А от здешних немереев-фанатиков я избавлюсь.
- Избавишься как?
- Очень просто: чужими руками, - Морлин по ту сторону Эфира усмехнулся. - Видишь ли, в моём родном мире немереев преследуют как отступников. Не только чернокнижников вроде меня. Всех.
В его голосе прозвучало мрачное удовлетворение. Синдра помнила его историю: когда-то паладины, сами бывшие немереями, без тени сомнения пришли убивать его за то, что он был более талантлив и осмелился исследовать иные пути. Теперь другие немереи могли узнать на своей шкуре, каково это - когда тебя обвиняют во всех бедствиях, которые вовсе от тебя не зависят, до которых тебе и дела нет.
- Ты родился в отвратительном мире, - произнесла Синдра. И добавила, помолчав: - Но всё же я хотела бы его увидеть. Твой дом.
- Не на что там смотреть, - резковато откликнулся Морлин. - Одни развалины.
А сейчас в его голосе пренебрежение мешалось с ноткой горечи. В мысленной речи было сложнее скрывать эмоции - даже для него. Синдра промолчала, не настаивая, - но, должно быть, Морлин тоже что-то расслышал в её молчании, потому как голос в её голове сменился картинкой перед внутренним взором. Она прикрыла глаза.
Пейзаж, который показывал ей Морлин, был соткан из серого, коричневого и тёмной зелени. Щербатый камень, бывший когда-то колоннами ворот и арочными проёмами башен, поросший поверху мхом; стволы деревьев, что, выворотив каменные плиты, выросли вплотную к стенам, - вызывающе грубые, словно похваляющиеся своей мощью перед недолговечными постройками людей... И всё это затапливал понизу, отражаясь от лужиц талой воды, золотистый закатный свет. Там, где этот свет ложился на бурые и зелёные краски, - мир делался тяжёлого, густого рыжего цвета, как настойка водорослей на спирту.
- Как пасмурно! - вырвалось у Синдры. И это - голубая планета, что светит ясным, серебристо-лазурным отражённым светом?..
- Поздней осенью здесь часто бывает так, - равнодушно заметил Морлин.
Но несмотря ни на что - это было красиво. Синдра ожидала, что руины будут выглядеть противоестественно, будто труп: на всей Арайнии не было заброшенных, разрушающихся домов. Но в облике остова замка-крепости было нечто величественное, нечто живое, - подобно древнему дереву, упавшему в лесу и ставшему колыбелью для новых грибов, папоротников и лиан. А может, просто Морлин умел любоваться этим скудным видом?.. Силуэты изваяний драконов замерли на фоне лилового неба; расползающийся ковёр пожухлой травы стелется под ноги хозяину жилища, укрытого этим небом вместо каменных сводов; вдруг выступают из сумрака ему навстречу обломки ступеней... Неужели будущее вселенной должно вершиться здесь, среди камней и теней, а не среди звёзд? Неужели кто-то в это верил?..
Синдра коротко взглянула за окно, на сад во внутреннем дворе виллы её матери. Каскады цветочных клумб и воздушные кроны, плещущие на ветерке солнечными бликами, показались ей на мгновение опостылевшими своей безупречностью.
- Пожалуй, я предпочла бы сейчас быть там, с тобой, а не здесь, - сказала она.
Ей хотелось повидать другие миры, на Арайнии ей было тесно. К тому же, если бы она могла быть рядом - Морлину не пришлось бы в одиночку противостоять культистам Трины Лиа.
Морлин рассмеялся, и картинка, увиденная его глазами, исчезла. Связь через Эфир ослабевала, у Синдры слегка кружилась голова, как если бы она надолго задерживала дыхание - и вот вынырнула на поверхность. Но ничего, она ещё выучится. Ещё сумеет перемещаться во плоти через Эфир, как мог один только Морлин.
- Итак, она прибыла в Тринисию, - сообщил Морлин спустя время. - И зимбурийцы тоже, но на этих болванов мне плевать.
- А она? Она не одна? - нахмурилась Синдра.
- Нет. Бывший поп и бывший раб... - пробормотал Морлин с досадой, но Синдра не знала значения этих слов.
- Ты ведь сможешь с ними справиться? - уточнила она, более утверждая, нежели спрашивая. - Сможешь их остановить?
- Я... дал слово не причинять им вреда, - признался Морлин. - Помнишь, я рассказывал тебе про старую Ану? Она взяла их под своё крыло, как наседка.
Померещилось, или Морлин был не только зол, но и растерян?.. Выходило, что он был связан по рукам и ногам, - а ведь речь шла о поисках магического булыжника, который, если верить клятому пророчеству, был для него смертельно опасен! Синдра почувствовала, что у неё холодеют пальцы, и ей захотелось застонать от бессильной ярости. Старуха выжила из ума, раз пестует потенциальных убийц того, кого сама же спасла когда-то. Новых паладинов, которые не станут сомневаться, когда им дадут в руки оружие и укажут на врага.
- Не отчаивайся, - Морлин усмехнулся. Синдра не смогла бы утаить от него мыслей, но и не старалась: она сама это выбрала. - Я не могу их раздавить, но могу оторвать девчонку от старухиной юбки. Я предложу Трине Лиа свою помощь прежде, чем она увидит Камень, - и лучше ей думать, что он утрачен. Мне не забрать его из-за Стражей, - но лишь я знаю о том, где он спрятан, и она тоже не доберётся до него!
Стражи... Синдре живо представились рыцари, стоящие на посту и в дождь, и в снег в древних доспехах вроде тех, что как-то раз показывал ей Морлин, осматривая свои покои в подземельях замковых руин. Настолько древних, что если уж Ана, по словам Морлина, была дряхлой, - то внутри этих доспехов оставались заточёнными одни бесплотные духи, не заметившие, как истлели в труху их тела. Но, разумеется, Стражи должны были быть чем-то более страшным, нежели пережившие катаклизм элеи или механические статуи. Кем-то, кого даже такой могущественный чародей, как Морлин, не мог одолеть.
Столько предосторожностей, столько уловок, сохранявшихся столетиями вместо того, чтобы кануть в прошлое, сгинуть вместе со своим Камнем в недрах земли или на дне морском! И всё это - ради чего? Ради того, чтобы однажды попытаться убить одного-единственного немерея, чьей силы другие так боялись, что не забывали об этом на протяжении Тёмных веков? Иных сколько-нибудь полезных свойств Камню не приписывалось. И это Морлин-то, как гласило пророчество, явился, чтобы разрушать... И как там ещё было - опустошать? Да он ведь желал только прибрать всё к лапам - всё, включая никчёмную дикарку, пусть и элейской крови. А мог бы прикончить, как и ещё пяток таких же подходящих сироток, которых меранские фанатики непременно поднимут на знамя после неё. Лучшего правителя, чем Морлин, чтобы вновь объединить Империю и вернуть прозябающей в невежестве Мере былую славу, всё равно не найти, - так где их почтение и благодарность? Или же немереям и потомкам элеев нравилось жить изгоями?..
- Если она решила стать принцессой - я сделаю её принцессой. Здесь, на Арайнии, где Ана со своим отребьем до неё не дотянутся, - продолжал тем временем Морлин. - Играть в игрушки, ей предназначенные, она сможет и без Камня. И не станет враждовать со мной, её спасителем от рук зимбурийцев. Трина Лиа будет править Арайнией, а я... А мне она не помешает делать всё, что я пожелаю.
Синдра кивнула. А Морлин будет править Империей - в этом она не сомневалась. Она сказала только:
- Значит, ты скоро вернёшься?
- Да. Скоро я вернусь и принесу Арайнии её королеву.
Когда-то они оба хотели избавить Арайнию от ложных богов, - но как исправить элеев, жаждущих слепо кому-то поклоняться? А раз исправить нельзя, то можно это хотя бы использовать. Арайния теперь волновала Синдру не больше, чем Мера - суровая родина принца. В мыслях она уже путешествовала среди звёзд, и её дом был везде, куда она следовала за Морлином. Он будет править Империей, а она будет править вместе с ним.
Когда Морлин вернулся, у них почти не было времени поговорить - даже мысленно: ему и Синдре нужно было собрать как можно больше вельмож, немереев и служителей культов, чтобы они успели засвидетельствовать свою преданность Трине Лиа. Морлин торопился: он знал, что Ана каким-то образом тоже очутилась здесь, на Арайнии, и ждал, что та захочет всё испортить. И именно теперь он, казалось, менее всего был уверен в том, что девчонка - настоящая Трина Лиа, - но это уже не имело значения. Синдру грызло дурное предчувствие, но было поздно отговаривать Морлина тащить в Элдимию девицу, которая ещё не привыкла к нему и могла в любой момент обернуться против него. К тому же Синдра всё равно не могла предложить другого плана: похоже, ни в Маурайнии, ни в Тринисии, ни здесь, в Элдимии - попросту было не найти такого уголка, где провозглашённая принцесса не могла бы подвергнуться влиянию на диво живучей старухи. А Морлин не станет убивать Лорелин: всё же он был рыцарем...
Морлин слишком долго отсутствовал во время церемонии, и тревога Синдры возрастала. А затем она ощутила колебания в Эфире, и в те же мгновения услышала снаружи рёв, похожий на рокот обвала, - и гости, позабыв обо всём, приникли к окнам и загалдели. Дракон! Ни мать Синдры, ни мать её матери никогда не видели драконов: эти создания перестали посещать Арайнию слишком давно. Вместе с частью зевак Синдра выбежала на крыльцо. Против дракона стояли двое мужчин с мечами наголо, и она сразу всё поняла. Почему их не задержали? Почему Морлин вышел к убийцам один?!.. Клинок одного из них был не выкован из стали, а выточен из цельного прозрачного кристалла. И в то же время к ним навстречу протолкалась Лорелин, сжимая в ладони огранённый кристалл поменьше, но также чистый, как стекло. Но ведь Морлин говорил, что Камень не покинул своего тайного места! Значит, это обычный самоцвет, каковых у Морлина было немало?..
Синдра, не раздумывая, потянулась мыслью к дракону - без слов, не отвлечь, лишь прикоснуться. Она знала, что имеет дело не со зверем, а с разумным существом, - но тот оказался даже чем-то бОльшим, нежели человек или элей. Он словно принадлежал одновременно и материальному плану, и Эфиру, - Эфир не отторгал его, поскольку его природа была так же изменчива. Вот, значит, почему Морлину не нужен был корабль, чтобы пересекать пространство Эфира. Вот почему он не старел и жил дольше немереев. Вот какой была его истинная сущность: дракон с душой рыцаря. Чудовище для всех, но не для неё, Синдры. Его огромные костистые крылья словно царапали когтями по куполу неба, от ударов хвоста поднималась пыль, - но зверь дрался бы иначе: сбив с ног, больше не дал бы подняться и разорвал бы противника клыками. Морлин же сражался как фехтовальщик в драконьем теле. Но уж сейчас он должен был победить, - почему он медлил с убийством этих пришельцев?!..
Слепящая вспышка. И кровь. Так много крови на голубом как лёд алмазном клинке, что странно было, что он не тает. По крайней мере это было не холодное железо... Синдра пошатнулась от эха чужой боли, но связи не разорвала.
- Уходи. Пожалуйста, уходи сейчас!..
Пока не опомнилась толпа, пока есть крылья... Вкус крови освежал и ударял в голову подобно алкоголю - Синдра не заметила, как прокусила губу, чтобы не сказать это вслух и не выдать себя. После взгляда на Камень, полыхнувший светом в ладони уже другой девицы, которую Синдра поначалу упустила из внимания, перед глазами пульсировали цветные пятна. Значит, Трина Лиа и Камень Звёзд были в чужих руках? Как давно? И кто передал Камень Лорелин?!.. Синдра подалась было следом за преследовавшими дракона чужаками, но они почти сразу вернулись: Морлин исчез. От облегчения, что он спасся, и от связи через Эфир, которую она прежде не поддерживала собственными силами целиком, и от запаха крови на вытоптанной траве - Синдра была будто пьяной: что-то говорили вокруг, но она не слышала, медленно опускаясь на ступень возле колонны портика.
Всё оказалось напрасным, восемнадцать лет поисков обернулись новой разлукой. Морлин не нашёл пропавшую принцессу Эйлию первым, не убедил её отказаться от исполнения пророчества. Трина Лиа попробовала дармовую силу - и уже не отступится от неё. Отныне она станет угрозой. А самозванка была всего лишь приманкой в ловушке на дракона, ягнёнком на привязи - у капкана, который мог стать смертельным для них обоих. Следовало догадаться. Столько хитростей, столько жертв - и ради чего? Скажите, называющие себя поборниками света, - ради чего?!..
- Ты, кажется, испугалась?.. - Синдра не сразу поняла, что такой знакомый голос в её мыслях обращался именно к ней.
- Да, очень. За тебя. - она слабо улыбнулась. Конечно, Морлин умел затягивать обычные раны, но Синдре ещё никогда так сильно не хотелось, чтобы он взял её с собой: кто знает, что сделал с ним свет Камня?.. - Что нам делать теперь? Тебе - и мне?
- Война объявлена. Готовиться к войне, - Морлин говорил холодно: так он скрывал бешенство. - У неё будет армия, - значит, армия должна быть и у меня. А ты... будешь нужна мне здесь, как и прежде. Ты сблизишься с ней. Но мы обсудим это позже.
Да, не сейчас. Сейчас Синдра, доведись ей приблизиться к Эйлии, захотела бы её убить, - но Морлин явно желал не этого. Жаль, вправду - жаль.
Рыцарь с душой дракона. Не успокоится, пока не заполучит сокровище... живьём.
Синдра поднялась на ноги, пригладила подол, огляделась с усмешкой. Вот какова истинная суть их обоих: в мире, не знавшем бед, в мире, который меранцы считали сказочной обителью блаженства, - быть стилистической погрешностью, строкой поперёк, диссонансом в торжественном гимне. Вот почему их попытаются вымарать - во что бы то ни стало.
А значит, ей нужно будет стать сильнее. Чтобы, если придётся, - суметь защитить дракона.И источник (...да, я к тому времени уже замыслил писать, - но определённо ускоритель!)) вдохновения тоже здесь будет. Вновь погулявший по тележным каналам флэшмоб "Пять рандомных фактов о персонаже" Софийка подхватила в формате скетчей-иллюстраций к оным фактам (вот бы все так подхватили... мечты-мечты)), и я неотвратимо загадал Морлина. Потому что смотреть на прекрасного драконьего принца - в любом формате - никогда не бывает достаточно
Факт первый: Морлин - клептоман. То есть, как сказал бы я, - коллекционер
Поскольку возлежать на золоте - всё ещё естественная потребность драконов и необходимое условие их правильного содержания. А помимо золота и драгоценностей можно тащить антиквариат, девушек, артефакты...