Немного тревожно-солнечного на Литу, про Кэйю и Таверзин в Индейском лете. Merry Litha, and blessed be
![:sunny:](/picture/2430135.gif)
Раз - зарисовочка-причёсанный сон от Саюри (имя красного шапки вызывает у меня Трёхгрошовые флэшбэки)).
493 словаСША. Город Н.
Таверзин сидела на скамейке в центральном парке, искала платок, чтобы вытереть слёзы, и пыталась вспомнить, кто она и как тут оказалась. Только что она едва не упала в обморок прямо посреди аллеи - расторопные прохожие подхватили.
Люди, испугавшись за миловидную девушку, собрали её перевёрнутую корзинку со снедью, какая-то девчушка сунула ей в руки своё большое зелёное яблоко.
Полицейский, подошедший на шум, пытался выяснить, что случилось. Всё, что могла сказать девушка, было "Пожалуйста, позвоните моему мужу".
...Несколько минут назад всё было хорошо. Таверзин собиралась на пикник с Кэйей, как раз неподалёку у него должна была вскоре закончиться съёмка. Денёк стоял солнечный и ласковый, и беды не предвещал...
Да и не случилось никакой беды.
То есть, сейчас не случилось.
Осколок прошлого догнал так неожиданно и остро, что она не совладала с собою.
Таверзин шла к месту встречи, и ей почему-то казалось, что за ней следят.
Со времени преследования бывшим женихом она училась подмечать такие вещи.
Вот и сейчас: тяжёлый взгляд, тяжёлые мысли, тяжёлая судьба - всё это шло за нею. Она не хотела тревожить Кэйю до того, как убедилась бы, что опасность есть.
Ши не имела привычки убегать от сложностей. Остановилась, развернулась и сказала: "Покажись!".
Мгновения ничего не происходило, кроме игры света в листве. А потом...
Человек... нет, фея, - выступил из тени.
Он был уже весьма немолод. Лицо в шрамах, в глазах - бездонная какая-то боль. Вместо одной руки - культя.
- Ты... - быть на свету ему словно бы причиняло страдания. - Это же ты... Вернулся...
- Кто вы?.. - спросила девушка настороженно. Она очень мало помнила о прошлом, больше Кэйя рассказывал.
- Дэнни-Нож, - имя слетело с искорёженных губ. - Я думал, почудилось, думал, так не бывает...
Таверзин смотрела на него во все глаза.
- Вы выглядите так, будто вам нужна помощь. Что с вами случилось?
Хлюпающий горький смех был ей ответом.
- Он не помнит... Дан, да ты псих!
- Вам вызвать врача? Я знаю одну богганку здесь, если не хотите обращаться в больницу...
- Ты ненавидишь меня, наверное?
- Я не помню вас, сударь, могу я вам чем-то помочь? - ши не видела на фее - кажется, это был красный шапка, - следов ран. Но раны можно и скрыть.
- Однажды я... с ребятами босса... однажды мы убили ши, - сказал он, подходя ближе. - Я перерезал ему горло... С тех пор я как проклят. Всё к фоморам покатилось...
Таверзин сделала шаг назад.
Он подошёл, медленно протянул руку, чтобы коснуться её, - как можно желать коснуться нереального образа, что истает через мгновение.
В тот момент, когда простолюдин дотронулся до неё, ши оглушили воспоминания.
Сражение, страх, солнечный блик на лезвии, крик, захлебнувшийся кровью.
Тогда тоже был солнечный день.
Красный шапка что-то говорил, кажется, умолял о чём-то, но ши его не слышала. Время для неё замкнулось в кольцо ужаса.
С искажённым от боли лицом Дэнни схватился за голову, мотая ей, словно контуженный, и кинулся прочь.
Корзинка выпала из ослабевшей руки девушки. Горизонт ушёл вверх и влево.
Её подхватили, отвели на скамейку...
...Голос полицейского, как сквозь туман: "Всё ли в порядке, мэм? Бродяга напал на вас?.."
"Позвоните моему мужу", - выдохнула она - и ни слова не могла ответить более.Два - моя ответная-парная зарисовочка, в которую всё-таки пролезла без мыла одна там красная шапка - когда-то упрямо родившаяся из идеи образа для фотосета, который так и не был осуществлён. Потому что этот Марк как всегда, опять и снова
![:gigi:](/picture/1134.gif)
Хочет, чтобы у всех (хороших)) персонажей всё могло сложиться хорошо. И потому что паззл тоже сложился с недостающими деталями - и стало ясно, что Дэнни помог Кэрол унести ноги от Терека, который не отпустил бы свою женщину живой, и что они тоже сбежали в штаты ещё до того, как туда сбежали Кэйя и Таверзин. И город, и тайминг у Кларетт, на самом деле, вполне конкретные, - но я не хочу заострять на этом внимание: достаточно того, что это происходит после Второго пришествия, а в Сан-Франциско наши ши могли как временно остановиться, так и осесть насовсем.
962 слова- Скажешь, что мне нужно делать?
Клиентка нетерпеливо прохаживалась туда-сюда, пока он вынимал из кофра фотоаппарат. Ботинки на толстой резиновой подошве, провокационно короткое платье, стрижка "перьями" отливает вишнёво-алым. Видит Дан, Кэйя не любил красных шапок, - но с хранительницей одного из самых жарко горевших Очагов в этой части города выгоднее было дружить, чем ссориться.
- Постараться не волноваться, - ши ободряюще улыбнулся. - И не смотреть на то, что я делаю. Просто вести себя, как обычно.
- Ага, "расслабься, и даже ничего не заметишь". У нас так наркодилеры говорят.
- Вроде того, - согласился Кэйя. - Можем поговорить о чём-нибудь. Поймать живую мимику.
Лестничный пролёт трамвайной станции был самым подходящим местом для красной шапки: голая бетонная стена в ржавых металлических стяжках, падающий сверху жидкий свет ложится на ступени неровными пятнами. Там, снаружи, солнечно, - даже слишком солнечно для техники. В самый раз для отдыха в парке. Сейчас бы идти босиком по траве, пить холодный тоник в тени дерева, смотреть на резвящихся детей и собак вместе с Таверзин...
Кларетт всё же скользнула внимательным взглядом по его металлическим рукам, легко справлявшимся с чуткими настройками и сделавшими пару пристрелочных кадров. Взгляд задержался на обручальном кольце, гармонировавшем с одним из подвижных сочленений.
- Ну давай поговорим. Ты же ирландец? Почему потянуло в Конкордию?
Кэйя знал, что фригольд Кларетт всегда был открыт и для простолюдинов, и для ши. Но ши-Подменыш был редкой птицей даже по нынешним временам, что делало его более "своим", - и, конечно, он вызывал у красной шапки любопытство. Она заявляла, что только фея по ту сторону объектива сумеет запечатлеть её настоящей, - несмотря на то, что фотоаппарат не видел химерического облика.
- Долгая история, - Кэйя осторожно спустился на несколько ступеней, меняя ракурс. - Я не понравился родителям моей, тогда ещё будущей, жены. Пришлось её похитить.
- Надо же, - Кларетт неопределённо хмыкнула. - Мне казалось, что вы, остроухие, просто убираете тех, кто вам мешает. А кто жена? Смертная?
- Тоже ши, - Кэйя невольно улыбнулся, когда образ Таверзин коснулся его мыслей. - Это она сделала мои руки.
- Ничего себе. Одна моя подруга тоже из Ирландии свалила, несколько лет назад уже, - красная шапка, разговорившись, действительно освоилась перед камерой, стала чувствовать себя увереннее, жестикулировать. - Сатирка. Только у неё было всё наоборот.
- Похитила в Холмы смертного мужа?
- Не, - Кларетт скривилась. - Её мужик поехал крышей на почве ревности. Сначала стал её запирать, чтобы никто её не видел, потом начал угрожать, что убьёт, если она уйдёт или даже просто на кого-то посмотрит. В общем, ей надо было спасаться. Добраться сюда ей помогли, но у неё не было ни денег, ни документов, нихера. Так бы и сгинула среди бомжей, если бы я её не приметила и не помогла найти нормальную работу.
- Здорово, - пробормотал Кэйя. Портреты получались такими интимными, такими честными, что он боялся спугнуть эту искрящую искренность. Кларетт говорила о том, что болело, - и эта боль подсвечивала её изнутри.
- Сестра сестре, - красная шапка пожала плечами. - Это и есть самое важное. Если мы протянем руку, даже самой оступившейся, - будет кому протянуть её нам. Каждая может попасть в беду.
- Как она сейчас?.. - Кэйя вспомнил одноглазую Марден, надеясь, что с ней тоже всё хорошо. Сатирка бы не поверила, скажи он ей, что можно так запросто говорить по душам с красной шапкой.
- Отговаривала меня от фотосессии, - смешливо фыркнула Кларетт, но без раздражения, почти с нежностью. - Утверждала, что ничего хорошего не выйдет, если позировать ши. Что вы как-то по-особенному творите, и на это подсаживаешься, как на иглу. И мне теперь пиздец любопытно, что на фотках получится.
Кэйе показалось, что он как будто уже слышал когда-то о чём-то подобном. А ещё он хотел сказать, что уже сейчас получается просто бомба, - но не успел.
Сердце словно провалилось куда-то, на долю секунды он почти перестал чувствовать свои металлические ноги и, пошатнувшись, вцепился в перила, выпустив фотоаппарат.
- Эй, всё в порядке? - встрепенулась Кларетт.
- Сердце, - честно выдохнул Кэйя, ощущая выступившую на лбу испарину.
Таверзин. С ней, с его сердцем, что-то случилось, - не боль, но страх.
- Лекарства есть? Может, скорую вызвать? Или такси?
- Нет, не надо, всё пройдёт. Прости, будем сворачиваться, - ши подхватил кофр, оставив фотоаппарат болтаться на ремне на шее. - Я позвоню, как фото будут готовы.
- Всё окей, у нас и время почти закончилось, - Кларетт залезла в свой рюкзак и сверилась с часами на телефоне. - Не думала, что остроухие такие хрупкие. Берегись жары!
Кэйя уже не дослушал её, с быстрого шага переходя на бег. Телефонный звонок настиг его у выхода со станции прежде, чем он сам позвонил Таверзин. Её высветившееся на дисплее имя сопроводил чужой голос:
- Сэр?.. Это офицер Скотт. Ваша супруга...
- Она в порядке?!
- Да, - похоже, незнакомец опешил и от того, что абонент сразу предположил что-то плохое, и от того, как тот слегка запыхался. - То есть, уже да. Ей стало дурно на улице, она просила позвонить вам.
- Где вы сейчас?
- У центрального парка, напротив библиотеки. Может, вызвать скорую?
- Не нужно. Спасибо, офицер, я сейчас подойду.
То, что Кэйя был совсем недалеко, тоже могло выглядеть подозрительно, - но ему было плевать.
Он выскочил из тени станции на солнце, и от ослепительного солнечного света ему на мгновение стало темно. Когда-то - в другом месте, в другое время, в другой жизни, - был такой же свет. Но сердцу тогда было много больнее, - так, что он уже не чувствовал ни боли, ни чего бы то ни было.
Кэйя издали увидел скамью, и рыжие волосы Таверзин, на солнце горевшие обжигающим золотом, как нить накала, и яблоко в её руках - такое глянцевое, словно она позировала с ним для портрета.
Ши двумя фразами отболтался от полицейского, отвёл глаза прохожим, положил фотоаппарат на скамью. Забрал Таверзин к себе на колени, прижал к себе, целуя воспалённые от слёз щёки. Спросил, что случилось, - но уже догадывался об ответе. И прежде всего - укрыл её собой от солнца, как если бы это оно было во всём виновато. Как если бы оно не смогло защитить её от теней.
Но Кэйя, рыцарь Айлил, сам был тенью, - той, что настигала каждого, кто угрожал Таверзин. И, пожалуй, он знал, у кого навести справки о красных шапках в этом городе.И это ещё не конец, полагаю, - поскольку Таверзин попросит Кэйю не убивать Дэнни, а задать ему пару вопросов. И если у бродяги от одного появления Кэйи в поле зрения случится "инфаркт микарда оттакой рубец"(тм) и спрашивать станет некого, - то останется Кэрол, девушка-с-портрета (
за пояснительной бригадой предысторией - сюда)). Но это будет уже другая история, и если я допишу ещё что-то художественное - то добавлю
![:vv:](/picture/12203805.gif)