Я уже очень давно знал, что буду игротешить Синчэня на игре Нотиэль по космо-Магистру, - но также долгое время не знал, что этот Синчэнь на игре будет делать. Фичок, на котором основывалась игра, - кроссовер Магистра и СтарТрека, - я не читал: по пересказам сразу понял, что тройничок, в котором двое кое-как терпят друг друга ради третьего, - не мой сорт георгина. Потом появились мастерские материалы, и я узнал, что даочжаны в этом сеттинге - что-то вроде Ордена джедаев: звёздные странники, чувствующие тёмную энергию и приходящие на помощь попавшим в беду. Когда-то давным-давно Баошань пожертвовала собой, убившись о скопление тёмной энергии на Илине и рассеяв по всему космосу и её, и свою душу, - и с тех пор те, в кого попадают осколки её души (зеркало Снежной королевы входит в чат), чувствуют непреодолимую тягу к странствиям и становятся даочжанами. Когда даочжан умирает, его осколок души также переходит к его преемнику и может делиться своими знаниями, опытом и воспоминаниями, - получается эдакий коллективный разум по цепочке. Когда в общем чате Сун Лань использовал выражение "даочжанская вольница", ко мне намертво привязалось "Эх, да густой тума-ан, ой да батька мамка Баошань..." Ещё предыгрового
За неделю до игры (создание игротехнического чата я пропустил, будучи в Питере) я прочитал материалы для игротехов и узнал, что Синчэнь на игре уже мёртв и пребывает в качестве персонального внутреннего голоса Цзычэня (aka Сун Ланя, - но в этом сеттинге, похоже, даочжаны отказываются от фамилий). Однажды Цзычэнь полез на Илин, попал в аномалию, и Синчэнь его вытащил, но сам погиб; с тех пор Цзычэнь летает на его челноке. Как-то обидно, однако, помереть, так и не успев встретить своего Сюэ Яна Итого задача Синчэня сводилась к тому, чтобы делать инфовбросы непосредственно в Цзычэня, - и я был только рад не соприкасаться с моделями, особенно теми, что на электронике.
Вечером-ночером пятницы у нас был игротехнический созвон - два часа мозгоштурма, в основном о том, как превратить однокомнатный лофт в два стыкующихся корабля, а потом провести там же данж из семи локаций Катарина - боженька пространственного планирования: предложила заранее повесить занавесы соответствующих пяти стихиям цветов один под другим и закатать их наверх, а потом опускать их поочерёдно. Я бы до такой сценографии не додумался, - а без неё мы бы задолбались и слишком задержали бы и игроков, и время игры как таковое. А в субботу, пока я играл по V:tM, мы проводящую в лице Катарины стремительно потеряли. К счастью, я успел доиграть до очередного созвона, на котором стремительно вводили в курс дела Элли. В тот же день чуть было не потеряли Минцзюэ, поскольку Тари сложилась в тепляк после сотряса прямо перед Нотиэль, помогая с той самой электроникой. Но гвозди бы делать из этих Таричек, так что она доехала.

Во вторник я получил квест от Тас забрать грим в Митино и решил, что заодно заеду в Леруа за рамками, чтобы два раза не вставать. Из Митино до Леруа ходил автобус раз в час, я вроде как на него успевал. Долго ждал его на остановке, сел - и вскоре понял, что сел не в ту сторону, поскольку Леруа должен был быть через три остановки, а я проехал уже чёрт знает сколько. Вышел, сел на обратный. Оказалось, что в Леруа таки есть клип-рамки на формат открытки Так что Белозорь и Ариан теперь стоят на полке рядом, каждый в своей рамке. Ещё парой рамок среднего формата я запасся, а то в Леруа не наездишься. Пока я был в Питере, метро в очередной раз подорожало, так что я всерьёз обдумываю, как переложить привычные маршруты на автобусы с пересадками. Ещё пожизняка
Заранее я сложил в рюкзак то, что могло понадобиться для игротехнических нужд ("Я уже положил девять метров диодов, переходник, отпариватель, могу ещё что-нибудь положить... - ...например, хер на это всё"(с)). В воскресенье я восстал к полудню и полез в шкаф за игротешьим прикидом. Я точно помню, что у меня была белая водолазка (...или я ничтоже сумняшеся отдал их все?..), но не нашёл, - пришлось брать чёрную. В чёрные джинсы влез сразу - и к часу с копейками поехал на место. Лофт Квазар был на Красном Октябре, так что от Кропоткинской нужно было обогнуть ХХС, пройти по мосту и по набережной. Если я ещё куда-нибудь соберусь идти по такой жаре без возможности спрятаться в тень - стукните меня сразу, потому как за эту короткую прогулку мой котелок совершенно сварился К счастью, в лофте можно было открывать окна, над ними работали вентиляторы, и когда я снял босоножки и стал бегать по прохладному полу босиком - мне быстро полегчало.
Сначала на месте была только Элли; пространство лофта, хоть и антуражное, мы представляли по фото несколько просторнее. Затем доехала Тас, и когда появилась Нотиэль - мы все, включая администратора лофта, пошли таскать вещи из машины Вейда. Администратор вообще очень нам помог: он был достаточно высоким, чтобы вешать неткань за крючки на кронштейны под потолком (для чего мне, например, приходилось вставать на стул). Мы отгородили себе игротехнический уголок, провесили занавеси для данжа, я нарезал карточки, - а игроки постепенно прибывали. Потолок, правда, был низким, особенно балка перед стойкой (проверка на трезвость, не иначе), - высоким игрокам приходилось пригибаться. А ещё в лофте был полумрак. Когда вошла Амариэ и взглянула на это освещение со знаком минус, у неё было такое лицо, что я опасался, что она сейчас развернётся и уедет (и будет права). Тут и пригодились девять метров диодов, которые я приклеил вдоль той самой балки и убил двух зайцев: стало посветлее, и игроки видели, обо что (не) биться головой.
Буквально накануне я узнал, что еды на игре не будет. Но этот даочжан взял с собой пару конфет, оставшихся после субботней игры, - потому как какой Синчэнь без конфет А игроки заказали пиццу, и мне даже досталась пара корочек (благо я следил за тем, чтобы убирать со стойки опустевшие коробки). А ещё у меня был день битья по ногам Когда я сидел-читал в метро, о мою ногу споткнулась старушка, прежде чем сесть рядом, - всячески извинялась, я заверил, что всё в порядке. Потом я шёл по мосту, проходил мимо балующегося ребёнка, - он сам упал и выронил машинку, и она прилетела мне в ногу. Тут я уже понял, что карма моя на этот день такая, и пошёл дальше. По набережной я проходил мимо дворника, подметавшего тротуар, - и именно в тот момент, когда я оказался у него за спиной, он неожиданно резко развернулся и подсёк меня метлой по ногам (не уронил, конечно: для этого нужно было бы вложить силу в замах). Тоже очень извинялся, - но что поделаешь, он правда меня не видел!.. Перед стартом игры я обул сменку, зная свой талант словить босой ногой единственный осколок в помещении И посреди игры, когда я сидел на диванчике, Птаха от души наступила мне на ногу, просто не заметив. Хорошему игротеху положено быть незаметным, но не настолько же!..

Вроде игротехнического отчётаСтартовал я на корабле Цзычэня, сиречь в прихожей, отгороженной нетканкой. Перед открытой дверью шумели цивилы, но если бы мы её закрыли - мы бы задохнулись. До того, как объявили стыковку, игры толком не было - в основном говорили пожизнёво, сидели-ждали начала событий. Только госпожа Юй спросила Цзычэня про судьбу Синчэня и сказала, что когда-то виделась с ним в Юньмэне, и он произвёл на неё очень хорошее впечатление. Синчэнь сказал, что это взаимно, - но его мог слышать только Цзычэнь, и не стал передавать этот привет госпоже Юй.
С рациями мы как-то не преуспели (мне пришлось бы добывать их из родни, а я и так задолбался), - поэтому модель связи была родом из детства: две консервные банки на проволоке А модель пилотирования и стыковки выглядела как одна из причин, почему я порадовался, что я не игрок. Пилоту выдавался пластиковый лабиринт с катающимся внутри шариком, и он должен был провести шарик до нужной точки с закрытыми(!) глазами, по подсказкам навигатора: наклонить вправо, влево, к себе, от себя, перевернуть, встряхнуть... Я бы этот лабиринт и с открытыми глазами не прошёл А при посадке на планету лабиринт выдавался уровня хардкор - объёмный(!), кубический или шарообразный.
И вот корабли пристыковались, начался этап свободной игры. Синчэнь довольно быстро выдал Цзычэню основные соображения, и прежде всего - то, что Илин активизируется и притягивает к себе души, и некоторые души расстались с телом недавно (это коматозное состояние и называлось в сеттинге состоянием "блуждающего духа") и их ещё можно спасти. Если бы Цзычэнь рвался спасать из этого состояния адмирала Фэнмяня или ещё кого-нибудь - Синчэнь бы его отговаривал, но тот не рвался. Однако Синчэнь всё равно сказал, что в одиночку с Илином не справиться, и (тут уже некоторая персонажная отсебятина) что, быть может, все эти люди собрались здесь не случайно: а вдруг это Баошань направляет их пути в космосе, чтобы найти решение сообща. Цзычэнь спрашивал, на что влияет количество, - а Синчэнь намекал, что дело не в количестве, а в том, что все разные, с разных планет. Умница Вэй Ин и сам уже догадался, что раз на Илине установлены климатические защиты с разных планет (об этом Цзычэнь тоже знал), - значит, нужны представители разных планет, чтобы их снять или пройти. И он же утверждал (и Синчэнь был склонен с ним согласиться), что пациентам, впавшим в состояние "блуждающего духа", нельзя покидать зону аномалии, иначе связь духа с телом окончательно прервётся.
Провели умное демократическое голосование: высаживаться ли на Илин вообще всем на одном корабле, оставив на другом, на орбите, все криокамеры с пострадавшими, - или достаточно будет челнока с несколькими специалистами. Все проголосовали за первый вариант, кроме Цзян Чэна и госпожи Юй, которые не хотели бросать без присмотра своих людей, - но Минцзюэ заявил, что криокамеры на Бася выдержат что угодно, в них можно месяцами в космосе дрейфовать. После, как мне казалось, многие персонажи не столько играли между собой, сколько ожидали разрешения на высадку, чтобы дальше бежать по квесту. Цзычэнь хотел поговорить с племянником Синчэня (в этом сеттинге Цансэ была его кровной сестрой), - но Вэй Ин был нарасхват. (К слову, и сам Синчэнь не знал о том, как именно погибла Цансэ: у неё не было преемника, она не смогла никому передать свой осколок души. То, что её душу сожрал Вэнь Жохань, я узнал только после игры, хотя, возможно, игроки до этого и докопались.) Ещё Синчэнь говорил Цзычэню, что чувствует в Вэнь Нине что-то родственное, - и Цзычэнь, обеспокоенный тем, что даочжанов в космосе становится всё меньше, задумывался о том, не предложить ли Вэнь Нину стать его преемником.
Когда Цзычэнь заговорил с Чжулю (он был инкогнито; Синчэнь думал про себя: "А не Гондолин Вэнь Жохань ли это? - Нет, не Вэнь Жохань")) о его кристалле, Синчэнь шепнул ему напоминание, что в кристаллах с Гусу хранится информация, и старые кристаллы могут содержать что-нибудь полезное об Илине. Чжулю разрешил потрогать считать его кристалл, который он просто хранил как память о матери. Это была электронная модель номер раз: кристалл прикладывали к считывающему устройству, и звучала аудиозапись. Когда прочитали первый кристалл, Сичэнь сходил за стойку и вынес из загашника целую охапку кристаллов И началось коллективное прослушивание. Мой кринжометр сломался с треском, когда на записях мужские голоса зачитывали обычные человеческие фразы с такими придыханиями и завываниями, что смысл сказанного напрочь терялся. Вот зачем надо было непременно искать мужиков, любой ролевик бы адекватно озвучил мужского персонажа Из услышанного все сделали вывод, что пятеро основателей кланов попросту бросили Баошань, когда она вынуждена была в одиночку лететь на Илин. Яньли высказала менее радикальную версию исторических событий: они могли недооценить угрозу, а потом не успеть прилететь на помощь.
Последним вбросом Синчэнь намекнул Цзычэню, что в этом месте можно попробовать поговорить не только с живыми, но и с духами, - а Цзычэнь тут даже не единственный телепат, кто мог бы это сделать. Цзычэнь зашёл с козырей: захотел поговорить с самой Баошань. Синчэнь сказал, что раньше это никому не удавалось (как-никак, её душа рассеялась), - но попытка не пытка. Я сдал Ёльф (игравшую Цзычэня) Саглатэн на медитацию, сам посидел рядом; судя по услышанному, Цзычэнь достучался до осколка Баошань в себе самом Также Цзычэнь спрашивал Синчэня, может ли тот, кто однажды уже побывал в состоянии "блуждающего духа", снова в него вернуться. Синчэнь осторожно отвечал, что ему не доводилось слышать, чтобы с кем-то такое случилось дважды, тем паче намеренно. Оказалось, что Цзычэнь беспокоился за Вэй Ина, которого когда-то вытаскивали из "блуждающего духа", и который уже начал видеть себя со стороны. А ведь Синчэнь уже говорил (а Цзычэнь прослушал), что Вэй Ин сейчас особенно уязвим: связь между его телом и душой слабее, чем у других. Синчэнь надеялся, что если удастся как-то справиться с Илином, собирающим души, - то и таким, как Вэй Ин, жить станет легче. Цзычэнь не особенно в это верил, - но он, с точки зрения Синчэня, всегда был так себе оптимист.
Когда Цзычэнь говорил с Синчэнем, с точки зрения окружающих он говорил сам с собой. Его спрашивали, всё ли с ним в порядке, и всем ли даочжанам свойственно разговаривать с самим собой, - и он неизменно отвечал, что да. А ведь какой-нибудь телепат (а все Лани - контактные телепаты, например) мог бы тоже поговорить с Синчэнем, подержавшись с Цзычэнем за руки. В конце концов Синчэнь с усмешкой спросил Цзычэня: дескать, не хочешь говорить, кто твой воображаемый друг? Нет, ответил Цзычэнь, это личное. И, с одной стороны, это трогательно С другой стороны - другие персонажи тоже хотели бы поговорить с Синчэнем (например, Нефриты: их мать, Даошань, тоже была даочжанкой), но попросту не знали, что он рядом. Да и сам Синчэнь чувствовал себя несколько изолированным от мира. Впрочем, я не знаю, могут ли в этом сеттинге осколки душ что-то чувствовать в частности к Сюэ Яну
И вот, наконец, настало время посадки. Перед этим пилот и его навигатор, сиречь Вэй Ин и Цзысюань, подрались и отвели душу (и тут Синчэнь был полностью согласен с Вэнь Нином: если мы не сядем сейчас, мы ё#немся). Во время прохождения хардкор-лабиринта, когда пилот ошибался, игротехи врубали красную вспышку (Птаха забыла дома светопалку, но, к счастью, в лофте была своя) - это значило, что корабль попал в аномалию и все страдают от воздействия тёмной энергии. Разумеется, Вэй Ин допрыгался до того, что упал-таки в состояние "блуждающего духа", его подменил другой пилот, а меня послали в отгороженный белой нетканкой закуток делать ему игротехнику. Попадающим в состояние "блуждающего духа" надо было вгружать цифры методом "писать пальцем на руке" - и хорошо, что я заранее подготовился: написал себе шпаргалку с цифрами и засунул в карман бумажки и маркер для того, чтобы писать шпаргалки для игроков. А как это художественно обыграть - оставалось на откуп игротехам; судя по тому, что Вэй Ин потом радостно рассказывал, как "чувствовал себя двоичным кодом", - Нинкве правильно понял, что я пытался донести За "духом" должны были прийти телепат и его ("духа") близкий человек; поскольку за Вэй Ином, конечно, пришёл Ванцзи (Нотиэль), - то я решил: раз мастер на месте, то можно уже не отслеживать, как они это сделают. (Кстати, общение с "духом" методом "приложить ладонь к ладони через полупрозрачную ткань" предложила тоже Катарина, смотревшая СтарТрек.))
После посадки начинался данж. Схема простая: опускается занавес цвета стихии (за металл у нас отвечала штора под кодовым названием "золотые сопли")), кто-то из представителей той планеты, которой эта стихия соответствует, лезет внутрь, а внутри игротех запускает аудиозапись с речью одного из духов, застрявших на Илине. Это была вторая электронная модель (уже опробованная на игре Тари и Джина по Небожиже и не только): каждому духу соответствовала своя карта Тройка, карту надо было приложить к считывающему устройству. Не понимаю, почему дух не мог явиться "во плоти", сиречь игротехом, - и тем паче вряд ли когда-нибудь пойму, зачем так усложнять, если при необходимости запустить аудиозапись игротех мог бы сделать это с телефона или ноутбука. И не могу не представлять (что совсем уж несбыточно), как круто такой данж выглядел бы в лесу, в неограниченном пространстве. Можно было бы провесить анфиладу локаций, и игроки, физически переходя из одной в другую и продвигаясь вперёд, встречая игротехов, ловили бы такое погружение! А если ещё каждую локацию хоть чуть-чуть заантуражить под её стихию, и включать в разных локациях разные атмосферные треки...
Во время пяти стихийных локаций я не был нужен как игротех, но солнышко Цзычэнь сообщил Синчэню, что кто-то поговорил с духом Баошань, и она просила оставить её в покое. В чём-то Синчэнь её понимал: она сделала всё, что могла, и много больше того, - пора перестать ожидать, что она сделает что-то ещё, теперь наша очередь. Но поговорить об этом он не успел, поскольку техи объявили перерыв до постройки следующего этапа данжа, и я побежал помогать руками. Нам надо было по схеме сложить "мост", похожий на квадратики для игры в классики, из электронных "льдин", когда-то моделировавших Хэлкараксэ (да, "модель Хэлкараксэ" - одна из самых Банальных вещей, что когда-либо слышал этот старый толчок). Все льдины мерцали голубым цветом, но если по ним постучать - становились фиолетовыми в крапинку зелёными или красными, напоминая уже, скорее, твистер. Меня бы такой светофор деролил, полагаю Предполагалось, что игроки смогут "диагностировать" льдины, простукивая их, прежде чем наступать, - но что-то пошло не так, и льдины на стук не реагировали. Тогда по ним просто пошагали - и когда на них наступали, они исправно меняли цвет. Как мы потом обсуждали с Элли, - электроника ВСЕГДА не работает на играх так, как планировалось. Даже если дома до игры она сто раз работала как часы. Видимо, от концентрации волшебства в воздухе всё ломается: в Грёзе же перестают работать Осенние механизмы, и в Хогвартсе, кажется, тоже. Единственное исключение - диоды и прочие огонёчки, чья задача - просто светить.
И путаница, конечно, тоже возникла. Если персонаж наступал на красную льдину (пол - это лава)), он становился "блуждающим духом"; на мосту были две развилки с выбором, на какую из двух льдин наступить - плохую или хорошую. Если бы на каждой развилке сложилось по персонажу, то последняя льдина была бы хорошей; если только на одной развилке, то последнюю льдину заменили бы на плохую. Но Цзысюань благополучно пробежал обе развилки и сложился только на последней льдине. Я утащил его в "блуждающие духи" и думал так: если у меня ещё до начала данжа Вэй Ин получил две цифры из шести, а данж устроен так, чтобы в нём точно сложились двое, - то в Цзысюаня я внесу ещё две цифры, и в третьего "духа" последние две. Но Саглатэн как-то перепутала льдины, так что третий "дух" появился, пока я был занят с Цзысюанем, и я его продолбал. Если вы тоже запутались, то вот главное в этой басне: изначально планировалось, что проводить данж будет Элли, грузить "духов" будет Саглатэн, а я оставался бы всегда Синчэнем. Посреди игры стало ясно, что они не справятся вдвоём, и "духов" делегировали мне. А в результате одного меня не хватило: я не смог бы разорваться, чтобы развести двух "духов" по разным углам одновременно. Сиречь это была не задача для двоих, а задача для четверых. Чем больше техов, тем лучше!
В общем, я напел Цзысюаню то же, что и Вэй Ину перед ним, - и за ним с телепатом-Сичэнем пришла Яньли. Это было так в сердечко: Сичэнь сказал, что нужен близкий человек, - а Яньли ответила, что не уверена, что это взаимно Потом Яньли с вытащенным Цзысюанем ещё долго говорили. А я вернулся в зал, когда мост уже сменился следующей локацией - лабораторией с ништяками. Вокруг лаборатории тоже были "льдины", и там нужны были уже не представители разных планет, а полукровки. И тут подходит ко мне Нотиэль и спрашивает, сколько цифр я вгрузил. Два раза по две, говорю. И Нотиэль послала меня срочно вгрузить две оставшихся в Цзычэня. Цзычэнь некоторое время назад как раз со скуки решил помедитировать на кружащихся в этом пространстве духов в целом, - но тогда нам нечего было ему сообщить, кроме того, что он чувствует осколки души Баошань только в себе и Синчэне и немножко в Вэнь Нине. Он надеялся услышать то же, что слышали "блуждающие духи", - но для этого состояние медитации не было достаточно глубоким. А теперь мне пришлось прогнать ему, как информационный поток коснулся и его тоже. Можно сказать, Цзычэнь добился своего Хорошо, что никто не заметил задержки, поскольку Цзысюань, с его двумя цифрами, ещё не наговорился с Яньли.
Цифры были нужны, чтобы открыть сферу, находившуюся в лаборатории среди прочих плюшек. Но сфера, кажется, так и не открылась (привет электронике), хотя Нотиэль сверялась с мастерским документом, чтобы код был введён в правильном порядке. Так или иначе, игрокам запустили с ноута на телевизор видеозапись из сферы. На записи была Баошань, обращавшаяся к кому-то с просьбой не пытаться её найти. В игре была ещё вторая сфера, с видеозаписью Вэнь Мао, - но её, найдя в вэньской части данжа, припрятала Вэнь Цин. В результате игроки так и не узнали, что Вэнь Мао и Вэнь Жохань - не муж и жена один и тот же человек, который жрёт души и поэтому живёт уже сотни лет. Вэнь Цин (и, возможно, кто-то ещё из Вэней) умела извлекать осколки душ, чтобы скармливать их Владыке, и могла бы попытаться извлечь Синчэня (не надо меня ведать!)). Поэтому то, что Цзычэнь никому о нём не говорил, спасло Синчэня от такой опасности, - но для игры-то было бы лучше, если наоборот А когда-нибудь Жохань помрёт - и, возможно, все съеденные им осколки Баошань вернутся в космос, и появятся новые даочжаны.
Ещё Баошань на видео сказала, что для того, чтобы надолго решить проблему Илина, нужно установить аннигилятор (...что это такое и можно ли этим ё#нуть по Крымскому мосту?)) и на всякий случай убраться от него подальше. Устанавливать вызвался Цзычэнь. Пока они летели, он признался Синчэню, что надеялся, что все даочжаны соберутся на Илине и смогут собрать душу Баошань воедино, чтобы она могла вернуться на круг перерождений. Синчэнь ответил, что Баошань сама выбрала для себя такое бессмертие: стать единой с космосом, продолжаться в каждом даочжане. Потом Цзычэнь рассуждал, что он теперь стал капитаном двух кораблей (вроде как аннигилятор он устанавливал, используя древний корабль Баошань), и получится ли у него странствовать, пристыковав к кораблю челнок Синчэня. Синчэнь сказал, что, в конце концов, его челнок - это же просто корабль. На что Цзычэнь возразил, что это не просто корабль, а воспоминания, которые он хотел бы сохранить. Это тоже было трогательно Но лучше всего было, когда Цзычэнь решил передать челнок Вэнь Нину. Правда, для этого Вэнь Нин сначала должен был узнать, что его хотят в преемники
- Цзычэнь, натягивай, не бойся, не порвётся! (с) Это Синчэнь подсказывал, как пользоваться банками при стыковке после завершения миссии, а Цзычэнь канонично даже не улыбнулся
А после этого, когда игра уже завершалась, и кто-то ещё доигрывал, а кто-то уже переходил в пожизняк обниматься (неизменно не люблю отсутствие чёткого стопа, когда непонятно, кто играет, а кто нет), - Синчэнь подталкивал Цзычэня поговорить с Вэнь Нином. Как на свиданку - "Давай-давай, ты сможешь!" (да, я шиппер Сун Ланя и Вэнь Нина, и что вы мне сделаете)). Цзычэнь упирался, что он-де давно не говорил с другими даочжанами и отвык, - но Синчэнь возопил, что не ему же с Вэнь Нином разговаривать!.. В конце концов эти двое поговорили, и Цзычэнь сделал Вэнь Нину предложение (челнока), от которого сложно отказаться. На этом и для меня игра закончилась.
Подводя итоги: занятно было сыграть эдакий "голос из мешочка цянькунь", без особого вролинга. Правда, Синчэнь был по сути единственной близкой связкой Цзычэня - даже в игротехническом списке близких людей, которые могут вытаскивать "блуждающих духов", напротив Цзычэня стояла грустная пометка "достаточно одного телепата". Не то чтобы Цзычэнь был совсем не нужен на игре - он представлял интересы даочжанов, у него были цели и средства, - но было бы здорово, если бы кроме трёх мёртвых даочжанов (Синчэня, Цансэ и Даошань) у него был ещё кто-то близкий. Также я осознал, что как игроку мне не хватало бы кулуаров. Я избалован не только полигонами, но и такими просторными помещениями, как Хавская, Гжель и Дружба, где всегда можно найти, где уединиться. А в лофтах и фотостудиях всё чаще кулуаров нет, не говоря уж о любимых сценичками блэкбоксах, где кулуары не предусмотрены концептуально - будь добр играть свой интим на авансцене, ты же за аплодисментами сюда пришёл. Хорошо, что есть театральный подвальчик. Кажется, выбирать (или не выбирать) игры и по помещению тоже - не самая плохая идея.

А ещё на этой игре я продолбал телефон. Где-то в начале игры мне пришло sms-уведомление о расходах на детей, - а потом, когда я хотел было записать в телефон шпаргалку с цифрами, карман оказался пустым. При этом из лофта я не выходил, так что телефон должен был быть где-то внутри. Это в лесу выронить телефон - значит похоронить, а приносить телефон в жертву лофту я не собирался. Ещё послеигровогоВ свободные минуты я заглядывал под столики, присматривался к углам, приподнимал кресла-мешки... но телефона нигде не было. После игры я переключился на приведение в порядок помещения: снял свою девятиметровую гирлянду, запихивал нетканку в мешки, собирал мастерские вещи, собирал мусор, собирал кружки и отклеивал от них скотч... Потом я попросил Птаху мне позвонить и ещё раз облазил весь лофт, но слышал только музыку. Попросил администратора выключить музыку (и он тут же заснул), но теперь я слышал только разговаривающих людей. В конце концов, заглянув даже в диваны и почти смирившись с тем, что уйду-таки без телефона, - я нашёл его под матрасом на сцене. Нет, не представляю, как он туда попал.
Птахе нужно было взять пива, но до одиннадцати вернуться домой мы бы уже не успели, поэтому стали искать, где на Красном Октябре продуктовый. Карта показала, что рядом есть Фасоль, и, дважды спросив дорогу, мы обнаружили её в соседнем дворе. Вошли за двадцать минут до одиннадцати - словно трубы горят Выбор пива там был хороший, хоть и дорогой. Я знал, что у St.Peter's хорошее пиво, так что выбор остановили на нём и распили дома, ночером, под сериальчик с сухариками и чипсами. Я выбрал "зимний" эль - крепкий, пряный, согревающий, при этом легко пьющийся. Какого-то особого "вкуса рождественского пирога" я не заметил, - зато и никаких ароматизаторов, только хмели. У Птахи был "сливовый портер" - сладкий, но на мой вкус слишком жидковатый и пустоватый. И я видел в Фасоли покемонью газировку! Так её теперь хочется, но не за 200 рублей А на Озоне она только наборами и ещё дороже...
После игры у нас с Птахой остались на память ланьские нашивки. Мироздание словно со всех сторон намекает сыграть Ванцзи. А я чувствую, что страшно соскучился и очень хочу ещё играть Синчэня. Или Яньли, или Чжулю, или Усяня, - но особенно Синчэня. Но правило неизменно: хочешь играть - поставь сам. Ны-ы.