Недавно померились с Птахой списками "что нарисовать" и "что написать". У Птахи больше, но и продвигается она быстрее, потому как рисовать под болтовню можно, а писать нельзя. Однако я твёрдо намерен за этот месяц закрыть если не весь список, то хотя бы бОльшую часть. Разбаловал я за весенний карантин некоторых персонажей - теперь они привыкли высказываться, а мне записывай. И это прекрасно
Начну с давно обещанной, давно складывавшейся в голове мотивирующей зарисовочки про Soulless. Очередной бессюжетный кусочек бытовухи (уже личная традиция - начинать их с коротких диалогов). Кажется, я, сам того не планируя, почти закрыл с этими ребятами (и с ЯнСином) бинго милоты, по которому некоторые писали флаффтябрь

717 слов, слэш, без особой эротики, но с намёками- Ты ешь батончик в постели специально для того, чтобы я проверил, где твои родинки, а где шоколадные крошки?
Кирицу поднял взгляд от экрана смартфона и машинально признался:
- Нет. - после чего, осознав, добавил: - Но идея хороша!
Канзаки пробрался к нему за спину, ткнулся носом в ямочку на затылке, попробовал кончиком языка кожу под краем коротко стриженных волос и поинтересовался:
- Я тебя не отвлекаю?..
- Ммм... уже нет. - смартфон Кирицу отложил за пределы футона, на всякий случай.
...Сообщать своему терапевту-супервизору о переменах в образе жизни Канзаки хотелось уже постфактум, но это было бы нечестно. Поэтому, когда только начал планировать съезжаться с Кирицу, он всё же поделился этими планами на очередном сеансе - разумеется, без подробностей. И услышал вопрос, который ожидал услышать: "Чего вы боитесь?". Да, не бывает такого, чтобы человек, готовясь столкнуться с чем-то новым, будь то прививка от гриппа или покупка щенка, совсем ничего не боялся. Особенно если речь о том, чтобы променять холостяцкий быт на сосуществование с другим человеком, пусть и ставшим уже близким настолько, что Канзаки множество раз просыпался с ним в одной постели. И больше одного раза - засыпал, устроившись головой у него на коленях, под звуки учебных видеоматериалов.
Канзаки на этот вопрос честно ответил, что боится встречи его родителей с его парнем: всё же они существуют в очень разных мирах, и одно дело - профессионально относиться к любым явлениям, а совсем другое - когда одно такое явление лишает вас надежд на продолжение династии. Что боится, не откажется ли Кирицу, - пусть он был не ревнив и его скорее забавляло, что манера общения его Бойца с друзьями и соратниками порождала всевозможные слухи вплоть до того, что Тошио-де встречается с главой своей организации, но риск лишиться его насовсем Канзаки действительно пугал. Не так-то просто верить, что тот, кому ты, в соответствии с избитым афоризмом, даёшь свободу, не забудет однажды вернуться.
Такой ответ терапевта не устроил. "Чего вы боитесь в отношении себя самого и того, что зависит от вас, а не того, что зависит от других людей?".
Канзаки потребовалось время, чтобы суметь ответить.
В глубине души он боялся, что из их с Кирицу жизни исчезнут лёгкость и новизна, и нетерпеливое ожидание встреч, и желание отложить все дела на потом, чтобы подольше побыть друг с другом; что закончатся темы для разговоров, и совместные вечера, прогулки в парке с одной парой наушников на двоих, поздние ужины - превратятся в рутину. Боялся, что именно для него, Канзаки, склонного к упорядочиванию всего вокруг, эта жизнь войдёт в привычку. Многие люди стремились к такому, но - Кирицу был сбывшимся чудом и заслуживал того, чтобы оставаться чудом.
А ещё некоторое время спустя Канзаки убедился, что боялся зря.
Оказалось, что обсуждением оплаты счетов прелюдию не испортишь (и наоборот). Что он не перестал любоваться Кирицу оттого, что знал наизусть его жесты, понимал степень усталости по тону голоса и различал несколько оттенков его глаз в зависимости от освещения и настроения. Что удивлять друг друга можно не воспетыми всем пантеоном классиков непредсказуемыми и безумными поступками, а угадывая без слов, что хочется съесть или выпить, и практичными, но безошибочно выбранными подарками. Идеальной синхронностью в каждом бою.
Да, о таких отношениях увлекательной манги не напишешь: поели, занялись любовью, поспали, повторить всё те же пункты в другом произвольном порядке. И на орбите этого маленького личного мира - работа и учёба, родные близкие и далёкие, приятели и противники, новые впечатления без потрясений. За новый опыт, и в постели в частности, поначалу больше отвечал Кирицу, как более сведущий во всём, что имело электронную начинку, - но со временем и Канзаки научился выбирать игрушки по вкусу.
Но из всех тактильных ощущений, трансформирующихся в его восприятии в объёмные образы подобно тому, как в синестезии звук рождает цвет или запах, - вызывающим наиболее однозначные приятные ассоциации Канзаки назвал бы ощущение кожаной куртки под пальцами, когда вцепляешься ими в плечо, потому что от поцелуя земля уходит из-под ног - каждый раз как в первый. И никаким достижениям техники, никаким инновационным материалам было не сравниться с руками Кирицу.
Не "привычными", нет. Канзаки не знает, каким словом это назвать, - просто надеется, что когда он говорит терапевту: "Я не боюсь, что мне станет скучно", тот не прочитает по его лицу, насколько ярко он вспоминает прикосновения этих рук.
Не прочитает, конечно: только один человек знает его достаточно хорошо для такого. И этот человек уже сделал всё, чтобы обеспечить безопасность их мира от посторонних глаз.
- ...Кажется, нам не хватает только шапочек из фольги?..
- Между прочим, они отражают солнечный свет и сбивают прицел снайперу.