У меня были две игры подряд с персонажами, которых я давно ждал, и это, я считаю, прекрасное начало сезона. Хочется загадать на "как встретишь - так и проведёшь", чтобы дримы сбывались: как у меня на роли, так и у мастеров на воплощение миров, историй и идей.
С тех самых пор, когда Марта впервые заикнулась об игре по Формуле любви в частности и фильмам Захарова в целом, я как-то сразу примерил на себя Жакоба. Люблю абдуловских персонажей, Медведь был моей первой ролью (если считать по "нецивильным" РИ), и хотелось продолжить в том же духе; при этом косплей и копирование мне неинтересны, каждый раз хочется сохранить что-то узнаваемое и привнести что-то своё, - а насколько получается, не мне судить. К тому же именно на Сказке - Жакоб был на перепутье, всё как я люблю: я не загадывал, не закончится ли его история трагикомедией в лучших захаровских традициях. В итоге Жакоб пришёл к очень правильному выводу: ничто не заканчивается.
Что ценно - прежде всех благодарностей: Марта уточнила у меня и письменно, и устно, правда-правда ли мне норм играть персонажа-саппорта, который имеет довольно опосредованное отношение к сюжету и единственную завязку. Да, это тот случай, когда мне норм - я сознательно хотел просто побыть персонажем и не ждал большего. Но лишний раз предупредить - всегда лучше, нежели когда я сам бесплодно докапываюсь до мастера с "хочу поговорить, а когда можно доехать, а надо бы обсудить".
Когда я собирал прикид, Птаха подала отличную идею в виде попугаистого фрака Байерли - для комического персонажа нелепости много не бывает. А за неимением лорнета "вещью" Жакоба стал театральный бинокль, который к этому фраку подходил как родной.
Дальнейший предыгровой пожизняк
Утром субботы я запоздало вспомнил, как "люблю" добиралова без ориентиров, без карты и даже без указания остановки, до которой следовало ехать. В номерах общественного транспорта добиралово и яндекс расходились, и я решил, что заплутаю навеки, если не упаду кому-нибудь на хвост. Отчаянно затормозил, когда зашёл за подарком на СикретСанту на DC и обнаружил, что оставил деньги дома, - но на подступах к Перово я удачно очутился в одном вагоне с Джонтом. На платформе к нам присоединились Энни и Стрикс, и мы дошли пешком.
Арткомбинат оказался недалеко от перовского танцзала (что я по яндекс-карте не отсёк). Отличное место с истинно захаровским антуражем: кирпичное фабричное помещение с потолком на уровне третьего этажа и такими же высокими окнами, станком и арт-объектами из металлолома. Холодное само по себе, но газовые факелы и пара теплопушек нас спасали. Жаль, что для танцев не подходит: каменный пол мало того, что холодный, так ещё и жёсткий и неровный (ибо стыки плит).
Начали почти вовремя. Я немного опасался, что не все модели сыграют, но игроки действительно пели, танцевали, играли на пианино и играли в настолку! Первые три пункта я не умею; последний, правда, тоже, но мог научиться в процессе, - а было как-то не до того. Было интереснее наблюдать за развитием чужих историй, и хотелось, чтобы поиграть на желание успели все, кому это действительно было нужно и важно. А история Жакоба начала складываться к лучшему почти сразу - но об этом он сам расскажет.

Жакоб. Отчёт отперсонажныйВ один злополучный день граф просто исчез. И чудесные вещи сразу перестали происходить. Английского принца из меня так и не вышло, и, помыкавшись так и сяк, я решил возвращаться обратно в Россию, где, может статься, мне и было самое место. Но поскольку я не очень уж торопился, а в мире было ещё столько всего, что я не видел, - добирался я кружным путём, через Карпаты. Как всегда неожиданно, наступила зима, и я остановился в маленькой гостинице в горах, где с меня даже не взяли денег. Что ж, застрять зимой в Карпатах - определённо приятней, чем застрять зимой в России. Да и постояльцев ввиду непогоды было много.
Утро началось с ломящегося от угощений стола и кофейника, к которым стекалась разношёрстная публика. Меня в особенности привлекали пирожки, и я справился у помощницы Хозяйки, что те, которые круглые, - с грибами. А по опыту выяснил, что квадратные - с капустой.
- Грибам я ещё не обещал, что я их не ем...
- С вас нужно взять обещание, чтобы вы нас не съели?
- Не обязательно. Обычно я сам его даю.
- А зачем?
- Для установления доверительных отношений.
- То есть, вы встречаете зайца и обещаете ему его не есть? И как, помогает?
- Ещё бы! Но сначала приходится его догнать, чтобы дать обещание.
- И это обещание касается только одного зайца или всех?
- Всех, разумеется. Я надеюсь, он передаст остальным.
Поблизости оказался некий учёный, который, по его словам, занимался магией. Вот это было уже интересно!
- А разве вы не знаете, - строго сказала ему леди в красном, - Что занятия магией ничем хорошим не заканчиваются?
- Это справедливо в отношении всех занятий, - заметил я. - Ничто ничем хорошим не заканчивается.
Затем эта леди по просьбе сказочника рассказала историю о простом солдате, который стал королём при помощи волшебного огнива. Огниво позволяло получить любую вещь, превратить что угодно во что угодно, перенестись в любое место и перенести к себе любого человека, но не могло заставить кого-то тебя полюбить. Поэтому, когда солдат хотел взять в жёны принцессу, пригрозив превратить её отца-короля в баклажан, та ему оказала, - и только когда солдат ушёл, принцесса поняла, что любит его, убежала из дворца вприпрыжку и догнала его.
- Вприпрыжку! - всплеснула руками старая гувернантка. - Разве принцессе подобает бегать вприпрыжку?
- Возможно, она скакала на лошади? - предположил я.
- Думаю, её молодость извиняет её припрыжку!
- Хорошо, что догнала, - резюмировал я. - Некоторые так и не догоняют.
Когда сказка была рассказана, я спросил о самом важном:
- А где же берётся такое полезное огниво?
- Его солдату подарил волшебник, которого ведьма превратила в кота. Он эту ведьму убил и кота расколдовал. А потом он вернул огниво волшебнику, потому что оно ему было больше не нужно, и где оно теперь - никто не знает.
- Обращайте внимание на котов, - посоветовали мне. - Вдруг встретится заколдованный волшебник.
- Так это ещё надо найти ведьму, которая его заколдовала...
- Вот кот и приведёт вас к ведьме.
Хозяйка подошла к нам уже к концу сказки и спросила, о чём речь.
- Мы узнали, как стать королём, - рассказал я вкратце. - Нужно убить ведьму, расколдовать кота и жениться на принцессе. Главное - не перепутать: если убить принцессу, расколдовать ведьму и жениться на коте, может получиться неловко.
Но на самом деле мне совсем не хотелось убивать какую бы то ни было ведьму, пусть даже и злую. Чёрт с ним, с этим огнивом, - мне-то и не нужно становиться королём!
Услышав, что я в некотором роде путешественник, мне предложили поговорить об обезьянах с гувернанткой-дуэньей, следовавшей за воинственного вида девушкой с мечом.
- Я не то чтобы специалист по обезьянам, - признался я, - Но охотно составлю вам компанию.
- А какие обезьяны вам больше нравятся, человекообразные или не очень?
- Человекообразность - понятие субъективное...
- Ну, вот есть такие обезьяны, как орангутаны. А есть, например, мармозетки.
- Мармозетки - это звучит красиво. Как бабочки или цветы. Но я их ни разу не видел.
- Они похожи... на фей. Одну мою воспитанницу вырастили лесные феи...
Сказочник, который представился как Джером и у которого волосы были ярко-малиновые, тоже рассказал историю о феях, которые всё время спорили, какого цвета должны быть цветы на клумбе, и перекрашивали их по нескольку раз на дню. Когда их воспитанница выходила замуж, феи прямо на балу поспорили о цвете её платья и принялись его перекрашивать. Тут-то сказочник и угодил под их волшебную пыльцу и стал малиновым целиком, но со временем отмылся, и малиновыми остались только волосы. История была совершенно неправдоподобной, зато волшебной, а мне так не хватало волшебства.
- Жаль, что я ни разу не видел фей. - у меня сложилось впечатление, что феи - довольно бестолковые, но забавные создания, вроде хомячков.
- Как же так! - удивился сказочник. - Вам нужно непременно побывать у них в гостях.
- Я не против.
И пусть Россия ещё немножко подождёт. Там, в конце концов, слишком холодно. Я как раз разговорился с ещё одним путешественником, который, по его словам, направлялся в Северное королевство, находящееся севернее самого севера, - там, говорили, изобрели чёрное мороженое, потому как всё вокруг там было белым. Я же вспоминал, как застрял под Смоленском - или под Саратовом, а может, и под Самарой: в России столько похожих городов на букву С! Все стали помогать мне перечислять города на С, включая Сызрань и Санкт-Петербург, откуда я был родом, я вспомнил и Самарканд, но никто не мог сказать в точности, был ли Самарканд Россией или нет. Тут путешественник услышал музыку и сказал:
- Люблю эту песню. Она популярна в двухтысячном году.
Я не ослышался? Значит, он ещё и во времени путешествовал? Мне бы так же!
Я отошёл с бокалом к камину и почти сразу увидел графа. Он как будто выглядел моложе прежнего, но всё так же щёгольски одет; он заметил, что я его заметил и присматриваюсь, и я окончательно убедился, что это он и есть. Вот это по-настоящему удачная встреча!
- Граф! Это вы! Какое счастье, что вы тоже здесь!
- Кто вы? Мы, кажется, не встречались.
- Это же я, Жакоб, ваш кучер! Помните, вы наняли меня в Петербурге? Мы потом ещё застряли под Смоленском, а может, под Саратовом...
Меня не слишком напугало то, что он потерял память. Во-первых, нечего там было помнить - поездка вышла не из удачных, а во-вторых, тут столько странного творилось, даже путешествия во времени. Может статься, он тоже прибыл из более раннего времени и с ним этого ещё не произошло - а может, и не произойдёт, ведь направляться в Петербург я бы ему не советовал.
- Хм, не помню. Значит, в России?.. И что вы хотите?
- Я хочу снова служить вам и путешествовать с вами. Если вам не нужен кучер, я могу быть поваром, столяром, ювелиром, старовером, комиссаром...
- Давайте остановимся на кучере. Правда, у меня сейчас нет лошади...
- Я могу управиться и с дилижансом, и с дирижаблем!
- Замечательно. Только говорите потише: я здесь инкогнито, и афишировать, кто я такой, мы будем очень узко. Здесь я представляюсь как Александр Джузеппе де Бальзамо.
И он продолжил свою беседу с молодым мужчиной в зелёном, которую я прервал:
- А чем занимаетесь вы?
- Я, в какой-то степени, тоже врач. Только врачую болезни общества.
- Вы священник или палач? - полюбопытствовал я.
- Знаете, и то, и другое. Я рублю людям головы, только пером, а не топором.
- И что же вы делаете со всеми этими головами, складываете их в кучку?
- А люди даже не замечают, что обезглавлены. Приходят домой, идут на службу... им так гораздо легче.
- И вы не возвращаете людям их головы? - спросил граф. - Это же воровство.
- А было бы забавно приставить человеку чужую голову, - заметил я.
Писатель - а это был представитель именно этой древнейшей профессии - развивал метафору до тех пор, пока её не становилось совершенно невозможно воспринять. Устроился он чрезвычайно удобно: считал, что если люди, читая его, не смеялись над собой и не плакали, - значит, они попросту ничего не понимали. Также он утверждал, что по отдельности люди, может, и хороши, но все целиком представляют из себя тупое стадо, и напрочь отказывался радоваться жизни, так что его становилось даже жалко.
- Жизнь коротка, - убеждал его я. - Поэтому жить нужно в своё удовольствие.
- Если все будут жить по вашим законам...
- Законы - это скучно.
- По вашим принципам...
- Принципы - это тесно.
- Если все будут жить так, как вы, в мире наступит хаос!
- Но это же прекрасно!
- Значит, вы хотите сказать, что если мне доставляет удовольствие воровать, то я должен воровать?
- Разумеется! До тех пор, пока вас не посадят в тюрьму. Или не посадят - если будете достаточно быстро бегать.
- Но кто в вашем идеальном мире будет за мной гоняться? Разве что кому-то доставит удовольствие поймать меня и держать под замком.
- О, поверьте, хватает людей, которым это доставляет удовольствие.
Мне самому доставило бы удовольствие избавиться от этого высокомерного зануды.
- Тюрем недостаточно. Нравственный закон должен быть внутри.
Я заглянул к себе за шиворот:
- У меня внутри ничего такого нет.
- Значит, люди бегают вокруг вас безголовыми, как курицы... - подытожил граф.
- Вы так говорите, будто курицы - это что-то плохое, - заступился я.
- Они хорошие, - сказал писатель. - Вкусные.
- Вовсе нет. Умные и ласковые.
- И летать не умеют.
- Сразу видно, что вы ни разу не общались с курами. Летать они умеют, пусть и невысоко. И что самое прекрасное - они счастливы! Если, конечно, вы их не сожрёте. Они могут взлететь на высоту... скажем, вон того фонаря - и этого им вполне достаточно.
- Они счастливы потому, что не стремятся к большему, как Икар?
- Они счастливы потому, что для счастья им достаточно того, что они имеют. Они умеют радоваться малому.
- За что же вы так людей не любите... - вздохнул граф.
- Я люблю людей! По отдельности. Я могу любить Анну, Джека, Мэттью...
- Если вы любите и Анну, и Джека, - строго заметил я, - Вам следует поговорить с ними обоими, иначе получится, что вы обманываете обоих.
К счастью, к нам подошла Хозяйка и избавила от участи выносить компанию литератора вдвоём.
- О чём это вы разговариваете?
- Он любит Анну и Джека, - кивнул я на писателя.
- Вы забыли Мэттью.
- А перед Мэттью вам вообще должно быть стыдно, - укоризненно заметил граф.
- Видите, он смотрит на нас как на куриц, - добавил я.
- Почему куриц?..
- Понимаете ли, этот господин сделал из курицы метафору, даже не спросив её разрешения.
- Думаете, курица была бы против?
- Как знать! Не каждому нравится, когда из него делают метафору.
Я слышал, что в этом безымянном трактире существовал обычай рассказывать свои истории. Та женщина в красном, что рассказывала об огниве, подала всем пример, рассказав свою сказку об отражении, подменившем свою хозяйку. Закончив, она сняла маску, надела корону и призналась, что она - королева. Сколько же королев было в одной гостинице? Я насчитал как минимум троих, а учёных было и того больше. Наверняка неспроста они все тут собрались.
- Почему у многих такие сложные отношения со своим отражением? - недоумевал граф, окружённый слушателями. - Почему бы не отпустить его погулять ненадолго? Ведь ему так скучно жить. Оно живёт только тогда, когда вы смотритесь в зеркало!
- Значит, всю жизнь оно только и делает, что причёсывается?
- Вот именно! А ему тоже иногда хочется погулять и посмотреть мир.
- А если его отпустить, оно вернётся?
- Может, да, а может, и нет. Но разве это страшно? Без отражения вполне можно жить.
- Причёсываться не глядя, - добавил я. - Краситься вслепую. Поначалу, конечно, будет не получаться, но тем интересней!
- А как вы будете знать, как вы выглядите? - спросил учёный, интересовавшийся магией.
- Я ему расскажу, - охотно вызвался я.
- А если вам соврут?
- Зачем людям врать о том, как я выгляжу?
- А вдруг кто-то скажет, что вы - прекрасная принцесса? И из-за вас начнётся война...
- А хорошая идея, - заметил я. - Так мы ещё не развлекались. Только без войны, конечно, войны - это плохо. Пусть приедут женихи, привезут подарки...
- Ну нет, - отмахнулся граф. - Это я уже пробовал. Это скучно.
- А с невестами не пробовали? - полюбопытствовал кто-то.
- Жениться на принцессе, стать королём? - подхватил другой.
- С нынешними принцессами слишком много мороки, - вновь отказался граф. - То им перины слишком жёсткие, то рассмешить никто не может. Это раньше всё было просто: достаточно было только убить дракона...
- А теперь, - подхватил я, - Можно убить дракона, а принцесса накинется на тебя с кулаками за то, что ты убил её возлюбленного.
- Или просто откажется выходить за тебя замуж. Нынешние принцессы вообще замуж не торопятся.
- А может, у принцессы-на-горошине было драконье яйцо? Это же какая должна быть горошина, чтобы чувствовать через несколько перин!
Отчего-то заговорили о козлах, которым нельзя в женский монастырь и от которых вовсе нет пользы.
- Говорят, козлов любят бараны и овцы, поэтому пастухи, чтобы собрать стадо, выпускают козла.
- Наш сатирик любит вести за собой стадо баранов. Может, он козёл?
- Это который сатирик?
- Вон тот господин в зелёном, - подсказал я. - Помешан на декапитации и пишет книги о том, как ненавидит людей.
- Сатирик - тоже что-то вроде учёного?
- Разве можно быть учёным, сидя в кабинете и не видя мира?..
- А потом кто-то читает его книги и начинает ненавидеть людей ещё больше, - сказал я. - И сразу же пишет об этом другую книгу. Её тоже кто-то читает, и так до бесконечности!
Некоторое время спустя мы познакомились с ещё одним учёным, который занимался физикой и хотел всё открыть, например - нелинейность времени. Как будто и так уже не было понятно, что время совсем не похоже на линию! Сказочник пригласил его познакомиться с Жанной д'Арк.
- На вашем месте я бы согласился, - сказал я.
- А зачем учёным что-то открывать? - недоумевала дуэнья. - Разве не достаточно того, что оно существует?
- Ну как - зачем... Чтобы получить патент, присвоить своё имя. Учёных хлебом не корми - дай кого-нибудь открыть, даже не спрашивая разрешения.
- Вот именно, - подхватил граф. - Я бы не хотел, чтобы меня открывали. А вы бы хотели?
- Я не знаю, - развела руками дуэнья. - Я и так открытая.
- Но вас будут описывать. Считать, сколько у вас ножек.
- Я и сама знаю, - дуэнья для верности приподняла многослойное платье. - Две руки, две ноги...
Тот путешественник, что путешествовал во времени, спрашивал, как быть дедушкой.
- Рассказывайте внуку сказки...
- Я не умею рассказывать сказки. Я говорю только правду.
- Тогда рассказывайте ему правду! Вырезайте ему рогатки из дерева, запускайте с ним кораблики...
- Я всё это делал со своим сыном. Получилось не очень...
Я уже не удивлялся, что человек, выглядевший так молодо, мог быть дедушкой: когда путешествуешь во времени, ещё и не такое может случиться. И когда он сказал, что не знает, вдовец ли он, я тоже не удивился:
- Вы не знаете, потому что, в очередной раз шагнув вперёд лет на двести, технически вы там уже будете вдовцом?..
- Да, примерно так.
А одна из наших собеседниц была совсем прозрачной, а в её очертаниях угадывалось монашеское одеяние. Было как-то неловко спрашивать, что с ней случилось, и хотя я ни разу прежде не сталкивался с такими зримыми и самостоятельными призраками, я решил, что она призрак и есть. Граф, упоминая, что умеет вызывать духов и общаться с ними, сетовал, что не сможет этого продемонстрировать: духи уже были здесь и общались с кем хотели.
Также он сказал, что королева той северной страны, которая севернее самого севера, предлагала ему стать её советником. Я поёжился. Я, конечно, за графом и в огонь и в воду, но вечная зима!..
- А что ещё делать? Можно ещё податься в придворные маги, но ведь опять будут голову рубить, неприятно...
- Да и скучно сидеть на одном месте, - добавил я. - Давайте лучше в Италию? Там тепло.
- Древний Рим прекрасен, - подтвердила Хозяйка. - Нерон хорошо играет...
- Когда не жжёт, - сказал путешественник.
- Для тех, кто видел Нерона, вы очень молодо выглядите, - всё же не мог не отметить я.
- Люблю, когда что-то делают хорошо, - согласилась со мной дуэнья.
За разговорами время шло незаметно. Вечерело. Огонь камина разгорался ярче. Я заметил, что учёный, который был по части магии, неважно выглядит, кутаясь в тёплый плед.
- Мёрзнете? Может, вам травок каких?
- Нет, спасибо. Травки мне не помогают...
- Может, к вам кота приложить?
- А у вас есть кот?..
- Есть. Только он где-то бегает. Но обязательно вернётся.
- А он согласится?
- Думаю, да. Котам не чуждо сострадание. Может, вам пока горячего чаю или кофе?
- Не нужно.
- Вина? Пирожок?.. Может, вас обнять?
Он отшатнулся, слабо и нервно улыбнувшись. Похоже, дела его вправду были плохи. А я очень не любил, когда кому-то было плохо и с этим ничего нельзя было сделать. Вернее, всегда можно было что-то сделать - не было ничего, что не мог бы сделать граф!
- Мы ведь приложим кота к тому господину, когда кот вернётся? - спросил я графа, и он, конечно же, сразу обратил внимание на пациента.
Учёный сидел в кресле, его спутница принесла ему чашку. Он говорил, что умирает и что у него болит шея.
- Аннунциата, что я потерял?..
- Голову вы потеряли.
- Уж не из-за нашего ли сатирика? - спросил граф. - Он говорил, что любит рубить головы.
- Нет. Из-за палача...
- О, это серьёзно. А вы не пробовали снимать голову, чтобы она не болела? Я частенько так делаю.
- Можно даже положить её на лёд, как шампанское, - добавил я.
Граф протянул учёному пригоршню замороженных слёз феникса и надел ему на шею зелёное перо водяного дракона. У меня тоже было такое перо, поменьше, - но я и не подумал завидовать: больному нужнее. Кто-то ещё подарил учёному перо феникса - оно тоже согревало. Он благодарил, бледно улыбаясь, но выглядел душераздирающе всё равно. Сказав обращаться, если что, я отошёл вслед за графом, оставив учёного наедине с его спутницей.
- Будет грустно, если он умрёт, - признался я, оглядываясь на него. - Неужели совсем ничего нельзя сделать?..
Когда кто-то умирал, я больше всего не любил. Умирать молодым - вообще непорядок, а уж в таком волшебном месте умирать - просто за гранью допустимого. Помощница Хозяйки вышла танцевать с потоками воды, и это было невероятно красиво, а я смотрел краем глаза, что учёный встал со своего места и тоже подошёл взглянуть, и гадал, не стало ли ему лучше. Тут я перевёл взгляд на крыльцо и увидел его двойника. Их всё это время было двое, а я и не замечал, пока один не принялся умирать! Тогда я и подумал, что это неспроста и близнец может быть его отражением или тенью. Граф, правда, утверждал, что без отражения и без тени люди не умирают...
- Мне нужно найти место, - говорил учёный, и я вновь попытался помочь:
- Место? Место у меня есть.
- И где же ваше место?
- Моё место - рядом с этим человеком, - я указал на графа, - Куда бы он ни направился.
- Место - не самое главное в жизни, - заметил граф.
- Быть может, в каждой жизни главное что-то своё?.. - предположил я.
Вдруг в центр зала вышла волшебница-звездочёт и открыла звёздный мост - вроде лунной дорожки, но гораздо, гораздо красивее - для двух влюблённых. А после произошло... что-то. Как будто короткое землетрясение - может, где-то в горах сошла лавина? И вроде ничего не изменилось, но сделалось как-то... обыкновенно, как со мной бывало, только когда рядом не было графа.
Сатирик долго говорил с королевой Маленького королевства, которая хотела завести его сочинения вместо зеркал, и мне было очень её жаль, когда она обещала дочитывать их до конца и даже отзывы писать. Но, по крайней мере, он тоже нашёл своё место и сможет сосредоточить своё ядовитое дарование на тех, кто сам этого хочет, и не будет докучать прочим людям.
- Вас можно поздравить с назначением? - спросил я.
- Это не назначение, - тут же поправил он меня.
- Разве вас не приняли на службу?
- Меня пригласили в гости, - настаивал он, словно в службе было нечто зазорное.
- В таком случае поздравляю с приглашением в гости. Я слышал, даже морду обещали не бить?
- Это поздравление я принимаю.
- Вы хоть иногда смеётесь? - отчаялся я. - Вы за весь вечер даже ни разу не улыбнулись.
- Вы ошибаетесь, я улыбался.
- Ну вот, а я пропустил такое редкое зрелище...
- И я даже иногда смеюсь.
- Дайте угадаю, - сказал граф, - После этого вы плачете?
- Всё так.
Граф только рукой махнул.
Наконец, учёный подошёл к камину, и стало видно, что он не отбрасывает тени. Он взял в руки книжку с чёрными страницами и заговорил со своим двойником. После его слов: "Тень, знай своё место!" - тот стал повторять каждое его движение. Упала наземь книга, упал наземь скомканный лист... Учёный велел своей Тени убираться, но тут за Тень вступились: стали говорить, что нельзя избавиться от части себя. Особенно горячо Тень защищала королева Маленького королевства, возмущаясь, что это хороший человек и ничего плохого не сделал. Я не знал, что и думать. Что если Тень забирала силы учёного, как паразит, и он умирал из-за неё? Тогда, несомненно, ей следовало уйти. А что если учёный сам был тенью, потому и умирал, что в нём не было человеческой жизни? Но я всё равно не хотел, чтобы он умер!
- Почему бы вам не взять Тень себе? - предложил я королеве.
Но пока двое стояли друг напротив друга, Хозяйка велела всем расступиться, да пошире. И все увидели, что у каждого из близнецов есть своя тень. Верно говорил граф, что тень - это просто тень! Вот и Хозяйка сказала, что тень появляется, когда есть свет, А у обоих учёных свет был - у них был их спутницы и другие люди, желавшие им добра.
Следующее происшествие было более тревожным. Помощница Хозяйки упала в обморок, и её перенесли на диван. Хозяйка говорила, что в этом месте творили слишком много магии, и оно начало каким-то образом истощаться. Кто-то должен был занять её место Хозяйки, чтобы всё вернулось на свои места. Сказочник Джером предложил свою кандидатуру: дескать, в гостиницу приходит много постояльцев, и они приносят с собой новые сказки. Хозяйка предупредила его, что однажды он забудет себя, но монахиня пообещала, что будет всем рассказывать о том, что он собирает сказки.
- А лучше об этом написать, - предложил я. - Прямо над дверью. Так оно надёжней.
Ещё некоторое время спустя мрачный парень-оборванец - это, значит, о нём говорили, что он был проклят за убийство дракона! - пытался докричаться при помощи троих помощников до колдуна, который его проклял. Звали колдуна очень вежливо, но он не отзывался - видимо, потому, что это был злой колдун: с чего бы злым колдунам исправлять содеянное? Тогда, видимо, проклятие вступило в полную силу, и убийца дракона сам стал драконом - пока, конечно, в человеческом обличье, поскольку дракон целиком не поместился бы в гостинице.
- Кажется, это ваш клиент, - шепнул сатирик рыцарю меча и гитары.
Но дракона все уговаривали стать добрым драконом, и я надеялся, что он согласится.
- Ну и чудеса здесь творятся, - сказал путешественник. - Впрочем, я уже не знаю, что считать чудесами.
- Думаю, это зависит от точки зрения, - откликнулся я. - Что угодно можно считать чудесами.
Вот как я давеча сказал графу: "Огонь - чудо. А какой-нибудь зануда скажет, что гравитационно-тепловая иллюзия".
- Значит, я теперь ученик дракона... - пробормотал учёный. - Неужели всё заканчивается хорошо?
- Мне кажется, - сказал я, - Что всё в принципе не заканчивается.
- Ну, люди всё-таки смертны. И не только люди.
- Да, но с каждым концом начинается что-то новое.
Королева Маленького королевства приглашала учёного - я так и не запомнил, кого из них как звали, но уже научился их различать, и не только по девушкам - и Аннунциату справить свадьбу в её королевстве. Я напросился на приглашение и для нас с графом. Увидев волшебный шар графа и услышав, что он может общаться с духами, королева сказала, что он будет пользоваться большой популярностью в её королевстве, и попросила дать ей поговорить с её мужем-королём.
Она показала фотокарточку короля, и граф сел за стол, установив на нём мерцающий всеми цветами радуги шар. Я видел, что он очень старался связаться с королём, пальцы его дрожали над шаром от напряжения, - но, когда я уже начал за него волноваться, он объявил, что король спит. Эта новость тоже обрадовала королеву: это значило, что её муж жив.
- А вы? - спросили графа. - Нашли то, что искали?
- Нет, не нашёл, - ответил он. - Я искал учителя.
- Зачем вам учитель? - удивился я. - Вы и так всё умеете!
- Тоже правда.
Остаток вечера мы вспоминали сказки. Я почему-то был точно уверен, что сказка, начавшаяся в безымянной гостинице, продолжится, что я больше не потеряю из вида графа, что мы действительно отправимся в королевство, которого нет ни на одной карте, и хорошо проведём время на свадьбе двух несомненно счастливых людей. Потому что чудеса не имеют никакого отношения к магии. Чудо - это помнить и узнавать, любить и прощать, находить и узнавать друг друга. А всё остальное... о, остальное - это немного веры в себя и ни-ка-кого мошенничества.

БлагодарностиСпасибо Марте за ожившую сказку! Солнце, я очень рад (и за тебя рад, и за себя рад)), что ты снова ставишь игры. Это очень круто. Это нужные и важные истории, настоящие, правильные и красивые, и делай так ещё.
Спасибо всем, кто Марте помогал - с игротехникой, кухней, огонёчками! Аннетта, Келир, Джонатан, Лин Лобарев - героические герои и фантастические молодцы.
Спасибо соигрокам! В первую очередь, конечно, Св. за графа Калиостро - за взаимопонимание, оптимизм, волшебность и отзывчивость. Граф был чудесен и обаятелен.
Спасибо Йори за... Христиана-Теодора? Теодора-Христиана?.. В общем, за внезапно зацепившую драматичную историю - Жакоб искренне переживал за вздумавшего помирать учёного - и за песню, которую я нежно люблю. Спасибо Джонту - дуэт был дивно хорош.
Спасибо Мори за Мюнхгаузена! За красивый образ, в том числе визуально очень гармонирующий с антуражем. Когда путешественник узнал песню из 2000-го года - игрок внутри меня сразу догадался: Доктор!) И на Доктора этот персонаж в самом деле был похож. Вот даже тэг поставлю.)
Спасибо Ренджи за королеву, "не злую, но противную"(с), а на самом деле очень трогательную в своей искренней простоте и добросердечности. За красивый номер про отражение.
Спасибо Гобе за сказочника, Кусаке за дуэнью, Рийе за монахиню, Шороху за Свифта, и всем-всем собеседникам за увлекательные разговоры и интересные сказки!
Спасибо Стрикс и Ноэль за огонёчки, спасибо Руш за гитару и песни!
Все были такие классные, и очень интересно, что-как-у кого сложилось. А Жакоб, кажется, был самым простым персонажем на полигоне, с самого начала ничего не скрывал: ни имя, ни биографию, ни цели. Он был и всегда будет предан графу и потому других вариантов трудоустройства даже не искал. Его желанием было стать необычным человеком в необычных обстоятельствах - и, думаю, оно сбылось. По крайней мере, он понял, что для этого необязательно быть английским принцем, потому что нет ничего более необычного, чем быть самим собой.

Пожизняк послеигровой (междуигровой)Игра закончилась раньше запланированного, потому перед выездом на следующую игру спешить нам с Ренджи и Гобой было некуда. Я быстро собрался и потом таскался по помещению босиком (мне норм), всех провожал, допивал недопитое и доедал недоеденное. Свалили мы последними. Продолжение - про DC-Рождество - следует.
А Рийя подарила мне панда-конфету и вязаный ёлочный шарик! Он очень красивый и безмерно приятный тактильно, очень ему радуюсь. У нас вообще в этом году много украшений гнезда, и мне неожиданно это нравится - и сине-серебряный венок, и гирлянда огонёчков, и разные шарики везде. Можно продлить праздник и сделать зиму более светлой.