ПожизнякВ пятницу я успел свозить фалафель в Кузьминки, а вечером мы с Птахой поехали на вокзал. Там перекусили, там убедились, что посмотрели не в то расписание и до электрички ещё минут сорок, там я отправил работу и отчёт. В итоге были в Гжели, кажется, позже всех, но то, что игры никогда не начинаются в заявленное время, нас спасло. Я поселился на кухне, где Волчонка и ТМП готовили на весь полигон и немедленно выдали мне тазик риса. Арсенал домовых эльфов включал половник гуманизированный - для битья тех, кто вламывается без стука - и половник обычный для тех, кто с первого раза не понял. Поужинав, я переоделся в чёрную водолазку и далее курсировал между мастеркой и Хогвартсом.
Игротешу я редко, потому что хочется же быть на месте игроков. В этом случае - не пожалел. Если бы я поехал тем персонажем, каким заявлялся, меня бы не хватило на подготовку. Меня ещё не до конца отпустило АмРевом и Тортугой (как-то представил себе уже матёрого, седого Фридриха на капитанском мостике, и стало мне хорошо), а в мозгу уже поселились эшу Ма'ии и кошка-Ними (и как их успеть в один день, я всё ещё не представляю, сложно очень). Но я, конечно, не ожидал, что мне эта игра тоже додаст персонажных филинов.
Когда я понял, что могу только в игротехи, то сказал "сыграю вам очередного сбитого немецкого лётчика" скорее в шутку. Прочая история болиПотому что, ну, это же Хогвартс, откуда лётчики. Будешь гиппогрифом, домовиком, совой, сказали мне. Потом я ждал какого-нибудь сбора или чата для техов, не дождался, и меня не покидало ощущение, что я незваным-непрошеным просто поставил мастеров перед фактом, что приеду на игру. Надеюсь, хоть какую-то пользу я причинил. А потом... мастера при мне грузят Той на офицера. Маггла. Лётчика. Дважды, и оба раза у меня вышибает пробки напрочь, и даже напиться нельзя. Если бы я знал, я бы освежил в памяти Аненербе и около, потому как всё уже забыл. Правда, общую идеологию начитать мог бы и предлагал. Признать, что на играх не нужна историческая достоверность, я всё ещё не готов. Но фамилия Гейдриха в списке Гриндевальда доставила моему мозгу некоторых упоротых кроссоверов
Остальное время я отвечал на письма и летал совой. Писем было много, нас - мало, поэтому хочу извиниться перед всеми, кто ответа не получил. Также, разумеется, я наверняка не попадал в ваш хэдканон тех персонажей, которым вы писали, поскольку не читал квенты. Но всем-всем я писал с любовью.
Типа отчёт, подробнее об эпистолярном вролинге и стекле. Внезапный ворнинг: слэш.)
Если придерживаться хронологической последовательности, то с началом игры я экстренно выписывал пропуски от Министерства - напечатаны бланки были на чём-то вроде фотобумаги, так что каждую букву приходилось обводить. В процессе породил секретаря Джона Картера.)
Письма игроки уже складывали просто на холодильник, когда мы с Той оборачивали крафт-бумагой коробку. Пока я сживался с совой - шапочка клёвая, но после неё фантомная сова, а в маске плохо видно, зато удобнее носить её с собой, - Блэквуд и Той начали создавать бомбу из картона, пищевой плёнки и краски. Я только помог распутать проводки, которые были у бомбы внутри и до которых, кажется, так никто и не добрался, а жаль - шикарная была бомба.
Первым моим эпистолярным ТЗ была статья в первый выпуск Пророка о найденных мёртвыми пленных и обрывке неотправленного письма. Письмо было от жениха Роэн, писал я его долго - как раз старался закрыть форточку имени лётчиков, - а мастера долго выясняли, как он мог к ней обращаться, если не по имени. Один экземпляр Пророка после ужина я утырил себе на память.
Во время танцев мы с Мэсс распихивали боггартов и старались не спалиться, поскольку Хогвартс опустел не до конца, а кто-то вообще уже спал. Остаток пятницы можно было наслаждаться реакцией. Судьба боггарта в кладовке мне неизвестна, а боггарта под лестницей, похоже, так и не потревожили - по крайней мере, он там жил до конца игры.
Когда игра начинается в пятницу, нельзя просто так взять и закончить играть до утра субботы. Побегав под дождём и обсохнув, я зашёл перед сном в уборную и так мастерски задел локтем рычаг, что меня окатило из душа. Где-то уже в восьмом часу я приполз на кухню, не захотел будить Веру, использовавшую мой спальник в качестве подушки, и был готов завалиться тупо на ковёр в мокрой водолазке, но мне на помощь пришла Блэквуд. Освободив спальник и переодевшись в футболку, вырубился я раньше, чем молнию застегнул. А уже в десять утра кухня ожила, потому что пора было готовить завтрак, и кормить Ликс, самоотверженно добравшуюся в несусветную рань.
Моя суббота была посвящена письмам чуть более чем полностью. Правила по языкам гласили, что французский моделируется красными чернилами, а немецкий - зелёными, вот только на мастерке не оказалось ни одной цветной ручки. Чтобы написать Вивьен письмо от мамы, я стрельнул красную ручку у самой Ксени. С зелёной было сложнее: я не мог найти Нинкве, одолжил ручку у ТМП, но чернила закончились почти сразу (хорошо, что не на середине письма), пришлось переписывать синими. С тех пор я так и писал на немецком синим, с пометкой в квадратных скобках.
Первое немецкое письмо было Райнеру фон Валленштайну от сестры Анны. Стыдно признаться, я тогда ещё забывал, что Райнер уже не студент, а препод, но для Анны это было не критично. Критичнее было то, что я не знал об Анне ничего, кроме того, что она жива. Нинкве, ты герой - писать столько писем левой рукой! Прости, что на все мы ответить не успели.
А второе письмо было Мариусу Лестрейнджу от его друга Фредерика. Блэквуд дала мне прочесть письмо Мариуса в электронном виде, и я большой ложкой хватил стекла. ТЗ звучало, пересказывая своими словами, так: ответ должен быть кратким, потому что Фредерик вот-вот отбывает на очень важное задание с большой буквы Ж. И не нужно быть мастером, чтобы понимать, что это его последнее письмо. Я едва уложился в лист, а после - меня ещё некоторое время трясло и я жадно пил холодную воду. Вот это вот всё - о том, что главного словами не выразишь, и о том, что когда ты молод, ты не веришь в возможность смерти, а когда кто-то думает о тебе, ты ничего не боишься.
Ночью после игры я слушал Моргана, смотрел ковёр лёжа мордой в ковёр, - и хотя до этого я не знал всю эту историю, как же она считывалась с одного-единственного письма-из-Кале. То, что Фредерик (для гриндевальдовцев - видимо, Фридрих?) больше про действия, чем про слова. И то, что я не написал только потому, что у него кончались время и бумага: что расстояния и границы "тоже ничего не значат, потому что мы - одно". Очень больно, очень хочется Фредерика уползти (никак), очень хочется где-нибудь сыграть его живым (негде и, опять же, никак, потому что персонаж вообще-то не мой). Очень надеюсь, что ответ Мариуса, который я не видел, не потерялся и будет выложен.
Затем последовало письмо Роланда Лестрейнджа, посла в Румынии, в ответ его любовнику Ричарду Эйвери - и Ричард накормил сову конфеткой. И письмо Медее Селвин от отца, который после гибели жены высказывал надежду, что Медея и Рэндом подарят ему внуков. Не дождётся Доставив их, бегал с проклятиями - выдал Грюму рога вместе с коллодием и сообщил всем четырём Блэкам, что им придётся икать. Вот только на полигоне, помимо явных Блэков, были всякие непрямые потомки, и их решено было уведомить тоже. В итоге икало около семерых Блэков. Грюм икал, оставаясь рогатым.
Особое подношение для совы в виде шоколадки прилагалось к трогательному письму Рэндома Соака его сестре-сквибу Фионе. На него я тоже с удовольствием ответил. :3
Вечером мы отпустили ТМП и Веру в Москву, и вместе с ТМП на её ноуте уехал первый Пророк. Проблема заключалась в том, что на ноуте Тэнха не было ворда, так что я не знаю, на чём Симба верстала второй Пророк. Но сначала мы писали в него статьи. У меня взыграла профдеформация, я отобрал у Симбы ноут и накатал, прикладываясь к сидру, четыре текста, оставив профессионалам только подсчёт потерь и слово редактора. Пророк получился скорее еженощным, чем ежедневным, но очень круто расшевелил игру, когда народ слегка устал от танцев.
Шикарную переписку Гриндевальда с Араминтой Бёрк вела Мэсс ("Прошу тебя, только не Хогвартс! - Хогвартс уже мой, что ты готова отдать, чтобы я разжал пальцы?"), я написал письмо со знаком Даров Смерти только Мариусу - на смерть Фредерика. Гспд, я ведь в тот момент ещё даже не знал, как именно он погиб Поэтому Гриндевальд был лаконичен. А мне показалось, что если к Мариусу полетит третья сова, он её пристрелит на подлёте. Сову - уже без письма - сманила Ровена Олливандер, накормила вкусной пироженкой. Совам отказываться не пристало, так что после этого закормленная сова летала низко, часто маша крылышками.
Вытряхнув из ящика ответ Ричарда, я вцепился в него, заявил мастерам, что не могу не ответить, и побежал читать. Пофиг, что совы из Румынии в Британию не телепортируются так быстро. Потому что Рождество и подпись "с любовью" - нужно успеть сказать самое главное, не зная, когда доведётся вновь. Потому что в этой далёкой Румынии довольно паршиво - Роланду заходят многие идеи Гриндевальда, но не заходят способы их воплощения, так что он категорически не встаёт на гриндевальдову сторону, - но прямо об этом не скажешь, чтобы не расстраивать любимого человека; и письма Ричарда - единственный источник света и тепла. Прошу прощения у Моргана, что сыну Роланд не писал - я не видел ни одного письма Мариуса отцу, хотя в каждую свободную минуту тряс ящик Но Роланд любил сына, писал Ричарду о нём, что "он талантливый мальчик, просто увлекающийся, как мы в его годы".
Тогда же я писал Кристофу Гринграссу ответ от мамы на его чудесное письмо с "забери нас отсюда!" на полях, окончательно уже забив на цвет ручки. Сделали бедного мальчика главой рода И вот меня уже зовут послушать стоп-игру, а я не могу, у нас последние письма не дописаны, я дописываю и жду, пока допишет Симба, и разношу по факту после игры - кажется, это что-то да говорит не то об игре, не то о нашей игротехнической команде, что-то странное, но хорошее.)
В воскресенье мне было уже не так больно, потому что я думал по большей части о Роланде. У него хотя бы есть шанс вернуться после поражения Гриндевальда, и снова увидеть и обнять любимых. А сегодня снова взял и вспомнил Артура, который Формартел, и подумал, что есть у него что-то общее с Фредериком. Артур, правда, не только в действия, но и в слова умел, но - та же твёрдая вера в свою правоту, и очень маленькая роль(тм), и "как легко умирать, когда он в безопасности". Гспд, какое дно.

Благодарности и музыкиСпасибо мастерам - Мэсс, Тэнху и Блэквуд! За досконально прописанный мир, за сюжет и вбросы, за неутомимое участие в процессе (умудряться ещё и персонажей отыгрывать при такой насыщенности всего - высший пилотаж).
Спасибо Волчонке - гению АХЧ! Волчонке же и ТМП - за еду, которая была: вовремя! много! и вкусно! чтоб я всегда так ел, как в это суровое военное время!
Спасибо нашей чудесной техкоманде - Той и Симбе, и Вере за фото! Отдельное спасибо Стрикс за саундтрек, который был истинной магией полигона.
Спасибо игрокам, которые создали прекрасных персонажей, таких разных и живых, и принесли с собой их обвм, и сделали очень значительную часть этой игры! Спасибо Руш за организацию первого танцевального вечера и за тему Холмов, спасибо Лезард за ещё одну игровую магию - предсказания, спасибо Тас за перевод хоралов! Отдельное спасибо Птахе за Dawn will come, очень в тему.
Спасибо всем, кто писал письма и взаимодействовал с совами! В этих письмах - столько судеб, столько голосов, столько чувств, эмоций, решений.
Хогвартцы такие... хогвартцы. Вы всё-таки сшивали мёртвых кур! И утопили бомбу! А также взорвали котёл, замучили боггарта...)
Немного для себя и Фредерика, потому что текст. (Да, песня по Крабату.)

И немного всему Хогвартсу. С Рождеством, потерянное поколение!

Где б теперь сыграть какого-нибудь старшекурсника Дурмштранга, отложившего палочку и взявшегося за штурвал...

Послеигровой пожизнякПосле игры я ходил ещё немного потерянный и "как это уже всё и больше не надо проверять почту". Провожал уезжающих. Поймал Птаху, засел с ней на кухне, слушал рассказы заходящих на огонёк. Доедал хлеб и пил, что предлагали. Спать ушли снова под утро, зато на освободившуюся кровать в Рейвенкло. Думали, что проспим всех, но когда встали, в коттедже было ещё полным-полно игроков. И снова обнимал людей, обнимал Нико, чтобы не убежал следом за ними, питался шоколадом, подбирал бесконечные пластиковые стаканчики.
Убирать полигон остались мастера, Симба, мы с Птахой и Лезард. Бомбу убрали в кладовку - раз там уже лежит крест, то вдруг и бомба кому-нибудь пригодится. Пропахли мёртвыми курами и живой лилией - лилии очень люблю, но очень уж могуче они пахнут. Вызвали три машины, утрамбовались. Мы с Птахой и Симбой ехали вместе с Волчонкой до Пражской. Там Симба должна была найти Лёна и Яна, а мы совершили пит-стоп в Макдаке и на метро доползли до дома - часам к одиннадцати.
Сразу по приезду подал заявку на Холмы. На подменыша, работающего на мельнице. Заявку, очевидно, не примут (появилась вторая), но зацените сам факт!
Все уже подводят итоги года, а мне в этом году ещё жить и жить. Зато пришло извещение о сносе дома. Кажется, настолько лихо я в новый год ещё не врывался. Завтра иду смотреть новую хату.