Александринский театр (Санкт-Петербург)
Первый акт предваряет видеопроекция на стену матового стекла: краткий клип на тему процесса зачатия в животном мире - анемоны, улитки, ящерицы, люди. На сцене - аквариумы с живыми рыбками, а сложенные пирамидой в центре вещи покойной владелицы дома - белые коробки и гипсовые бюсты - в окружении расставленных и разбросанных цветов создают предсказуемую ассоциацию с кладбищем. Торчат два сухих дерева (миру нужно больше спектаклей без_сухих деревьев! куда смотрит Гринпис?). Появляется карикатурный Йорген - семенящая походка, подтяжки, голова втянута в плечи, тётушка завязывает ему шнурки, пока он мечтает о профессорской степени, ради которой и женился, и купил дом. Затем сама Гедда Габлер в роли капризной холодной акулы с глянцевой обложки гламурного журнала - принимает живописные позы на прозрачной мебели, паясничает, то набрасывая шинель с эполетами поверх белья, то натягивая алый кавалерийский костюм мажоретки.
...А когда захочет - перевоплощается в ловкого хищника, жестами отдавая приказы окружающим, вытягивая когтями чужие откровения и тайны. Мизантроп Гинкас в своём репертуаре - нельзя не вспомнить его "Медею": сильная женщина с лёгкостью манипулирует слабыми людьми, но всё равно проигрывает. Гедда сталкивает в своём доме бывшую подругу и бывшего любовника, чтобы развести их, а при помощи счастливой случайности уничтожает их совместного ребёнка - сжигает рукопись книги. Но это ритуальное убийство чужого потомства - не животная ревность Медеи по принципу "не доставайся же никому": Гедда питает отвращение ко всему плотскому, бытовому, благополучному. Будучи сама беременной, она переживает сильнейший стресс, в её снах новорожденные превращаются в насекомых, пожирающих её тело. И перед вторым актом мы видим очередной видеоролик, показывающий мух, роящихся на чём-то подозрительно напоминающим труп. За державу обидно: раньше Гинкас настолько в лоб не говорил.
Более того - презирая обыденность, в которую сама же себя и загнала, наша героиня жаждет возвышенного - "красивых" и "свободных" поступков в духе античных или шекспировских трагедий (и в духе всех ибсеновских индивидуалистов). Вот только совершать их собирается опосредованно, чужими силами. Режиссируя свой спектакль, она аккомпанирует на скрипке, в том числе и под дождём, для пущей эффектности. Читать дальше!