Весна пришла (кэп), а я после марафона игр устроил себе неделю социальности, чтобы отдохнуть. Нет, не спрашивайте, как это у меня работает, но работает же. Жаль, что со всеми за одну неделю не увидишься, и что ввиду хвостов работы - спать пришлось часа по четыре

В понедельник у меня и Сани был очередной урок рисования. Птаха снова поставила нам куб-шар-цилиндр, только теперь ещё и со штриховкой. Традиционно оруПлюс: в прошлый раз я нарисовал слишком мелко, в этот раз норм. Минус: задрал композицию, цилиндр едва не упёрся в верхний край листа. А штриховать под Skillet, конечно, весьма духоподъёмно, но что ж всё равно получается не так, как реале? Как это делают вообще?.. И никогда бы не подумал, что заставить цилиндр выглядеть объёмным - сложнее, чем шар. Ну и верх цилиндра я всрал - мне всё ещё недоступно дао стереть вспомогательные линии и не стереть при этом весь овал, который не подправишь!..
А тяжелее всего мне внезапно даётся то, что Птаха не разрешает делиться неоконченными работами (хотя при следующем заходе ты всё равно начинаешь заново). Меня очень фрустрирует работать в стол, даже если это позорище, которое стыдно показывать. Надеюсь как-нибудь с этим справиться, а впереди драпировки!

Вышел во вторник днём - небо голубое, солнечно, ветер уже не вкрадчиво-пронизывающий, а напористый и тёплый, ощущаешь себя парусом. Торговая сеть "Бабушки у метро" уже торгуют мимозой. Напрыгнул в метро на Шелли - напугал Шелли Приехал к Беркане - то есть Беркана доставила меня к себе от Волоколамской. Дальше?Посидели на кухне (коты составляли компанию), обсудили будущее пака Лышко, повспоминали прошлые игры и персонажей и планы на игры будущие, поговорили о литературе и экранизациях. Передал коммишн от Птахи, а Беркана отдала мне потрет Адальберта - вьетнамские флэшбэки теперь всегда со мной Благо это диджитал, а значит, всегда можно распечатать сколько угодно ещё и в каком угодно формате. Беркане спасибо!
Чуть было не забыл у Берканы рюкзак - хорошо, что вспомнил до того, как мы сели в машину и отъехали от дома. Нетбука в рюкзаке не было, но всё равно стоило вернуться - видимо, фригольд не хотел так сразу расставаться с портретом бывшего хозяина.
(Хочется показать вам его электронную версию - ну, если Беркана выложит, то упру.))
А из метро я вышел в шикарную метель. Снег летел во всех направлениях - вниз, вверх, в сторону, закручивался винтом и выглядел совершенно сказочно, заставляя вспомнить Снежную королеву: идёшь вслепую, и того и гляди унесёт. Домой я ввалился облепленным снегом сугробом - хотя в подъезде попрыгал, чтобы его стрясти. И так каждый день - то солнце, то вьюга. Король Зимы в этом году не сдаёт позиции, уважаю.
Дома как раз застал окончание зум-тренировки по VR-ушу к Дао aka той модели на смерть-словах, с которой я по-прежнему несовместим. На Цзянху было даже проще: на твой удар реагируют репликой, но затем акцентируют паузой и голосом свой удар. Но вот когда название удара встраивают в ответную реплику так, что не отсекаешь, что из этой фразы считать ударом... Для этого нужно довести знание своих смерть-слов до автоматизма, а мой мозг сопротивляется настолько бессмысленному зазубриванию даже сильнее, чем палочкомашеству.

В среду доехал до Аркадия. Повидал новых шарнирных жителей, попробовал новых (для себя) вкусных чаёв, показал Аркадию первые три серии Небожителей (да и сам посмотрел более внимательно, чем в первый заход). Дальше?Субтитры определённо приятнее дубляжа, хотя называть поветрие ликов "лицехворью"... ещё бы лицехватом обозвали.
Поговорили за Кастлванию - теперь очень хочется пересмотреть, но, пожалуй, дождусь четвёртого сезона, чтобы уж от начала до конца. Раньше об этом не задумывался, а ведь Айзек и правда похож на Лоргара, и не только внешне - когда ты ищешь бога, но один не ценит твои усилия и не позволяет тебе развиваться ради него, ты находишь другого, которому ты нужен, но который сожрёт тебя целиком. И вот о чём ты думал, батя Император, создавая кого-то, предназначенного для служения?..
Аркадию уруру и надочаще!
Ехал от Аркадия на автобусе - увидел вывеску "Суши авеню", у которой погасли две первые буквы. Не сразу понял, что не так: Ши авеню - это так логично!

А вчера выбрался к Мэв. Подержал в руках бумажное издание Магистра, то самое, от Истари. Дальше?И вот не ужас-ужас, на самом деле. Во-первых, если кто переживал, - Курильница на месте и прочие откровенные эпизоды, полагаю, тоже. А имеющиеся в тексте изменения скорее происходят от самой Мосян, которая правила и переписывала начальную версию новеллы. И спасибо ей за то, что она не стала превращать BL в просто приключенческое уся, как случилось с Ланъей. Иллюстрации Приваловой тоже ничего так - местами хороши, местами какая-то обратная перспектива в пропорциях вылезает. В целом я б даже завёл такое у себя (наверное, без мерча, который всё равно сплошь вансяньский и мне не нужен, оно не заоблачно дорого), в бумажной книжке проще найти нужное место на уточнить, нежели гуглить. Хотя от мысли дать книжку матушке почитать наличие Курильницы как раз останавливает
Душевно посидели и поговорили о всяком - о нынешних играх в целом и магистроиграх в частности, о логике персонажей магистроновеллы (зело полезны такие обсуждения, хоть и неизбежно утыкаешься в авторские рельсы, подыгрывающие тем или иным персонажам, - но ох как хочется поиграть по постканону!..) и о живности (что дана нам для смирения), о жанрах и книжках, сериалах и дорамах. Я проорался о случившихся и неслучившихся игровых катарсисах (периодически очень не хватает расстрела в организме)). И, кажется, я теперь хочу посмотреть Стражей (которые Guardian, по которым нормальные люди отгорели уже несколько лет назад, а я тогда ещё не понимал, что они находят в китайцах). Контрастные пейринги - мой любимый цвет и размер!
И забрал в добрые руки ещё одного плюшевого кролика для домашних Облачных Глубин. Сижу теперь в обнимку с двумя кролями, в шкафу ещё есть третий. Хоть на игру вывози.
Мэв уруру, надочаще и, надеюсь, ещё найдём, где поиграть вместе!

@темы: friendship is magic, сорок тысяч способов подохнуть, мечтай, иначе мы пропали

Игре по Тёмному братству я обрадовался и вписался сразу, ибо мне интересны Тёмные ящеры, а где ещё такое сыграешь. Хотел затащить Птаху братом-каджитом, но Птаха отвалилась, а я, хоть и тупил нещадно, - остался. Причём тупил не потому, что не знал лор - уже знал, всё прочитал и перечитал, - а просто был период отсутствия ресурсов и фантазии на историю персонажа, да и сложно придумать что-то оригинальное тому, кто с детства учится убивать и другой жизни не знает. В результате я делегировал квенту мастеру (не делаю так почти никогда, но упс), а сам подобрал только имя. И раскопки в поисках словаря джеля, которому можно было бы доверять, были отдельным квестом. Так появился Нииткх-Эйхкс, Пепельная чешуя, а для неспособных выговорить тонкокожих братьев - просто Пепельный.
Предыгровой пожизняк: за антураж, помещение и прочаяСимвол Братства на коленке - попросил Птаху намазать ладонь красной краской и приложить к чёрной тряпке; прикид из шкафа (где я кожаный доспех найду?..) - комбинация нагрудника от Хоука с универсальной чёрной мантией. По закону подлости, нашёл в доме всего один колдстил, и то с трудом, хотя у Нииткх-Эйкхса должны были быть парные клинки (раньше вывозил на игры колдстилы букетами, на себя и на того парня, куда делись?!..) и вообще не нашёл булавок, хотя перевернул всё. И забыл чёрные джинсы, а играть в голубых было совсем некомильфо, поэтому играл в серых термоштанах (поначалу чувствовал себя голым, но мы же все знаем отношение аргониан к одежде)).
Надежды не сталкиваться больше с помещением в заброшке в ж#пе мира на Каширке не оправдались, зато меня спасло то, что раньше я там один раз уже играл: ехал я поздно и в одиночку, не знал бы, куда идти, - не нашёл бы. Промзона отлично вроливала в родное Чернотопье: почти полная темнота (один фонарь в дальнем конце улицы), вместо асфальта - полноводная река, и ты пробираешься вдоль неё по отвесным сугробам, наступая в чужие следы. Сугробы норовят рассыпаться, и один раз я таки сполз ногой в лужу и моментально промок. Запасных носков я не взял, но, кажется, надевать тесные туфли на босую ногу было даже проще. Но, возможно, неудобства этого помещения, в котором холодно и душно одновременно, компенсируются ценой (кажется, игры в антикафе и лофтах окончательно отошли в прошлое из-за дороговизны). И деликатными ласковыми спаниелями, ролевое псё в двойном размере (правда, со времени предыдущей игры одна из них успела обзавестись щенками, и что-то мне подсказывает, что это тупая плодёжка).
И спасибо нашему Илиану за идею грима чешуи и её воплощение на мне! Натягиваешь на голову сетку от парика, выглядишь как готовый к ограблению века - и сквозь сетку можно красить всеми подходящими тонами. Затем сетка снимается, результат закрепляется - вы великолепны. За неимением парика могут сгодиться хоть чулки, хоть сетка для мандаринов. Очень жду фоток с игры!
Традиционный игрокопад не обошёл стороной и эту игру. Было приятно увидеть на ней часть ЗВ-чатика И мне очень, очень повезло, что когда у нашего Убежища по уважительным причинам отвалился уведомитель, нашлась новая уведомительница, знающая и понимающая специфику Братства, - это реально спасло мне игру. А кому-то повезло меньше - так, на игре был "норд" в железных доспехах, чьё игровое взаимодействие сводилось в основном к пожизнёвым доёбкам, на которые ты из персонажа не можешь среагировать никак. Также это существо (сложно причислить к виду homo sapiens) смачно харкало на пол - да, в съёмном помещении, фактически в гостях в чужом доме, где у некоторых игроков шлейф прикида по полу волочится, например, - после чего свалилось и уснуло (и это было лучшим, что оно могло сделать). Я бы подумал, что оно нажралось, не будь на игре абсолютного сухого закона. В общем - запомнить и постараться не пересекаться по максимуму.
"На ламповой игре умудрились организовать пять трупов"(с) - ну а что вы хотели от игры по Тёмному Братству Убежище Рихада всралось с самого начала, Нииткх-Эйхкс ходил с мыслью "Жги, Ситис, тут нечего спасать" и изображал варана в ожидании контрактов. Личный минус себе: говорить с шипящим акцентом (растягивая ссс, шшш и жшш) - конечно, здорово, но периодически начинаешь оглушать вообще все согласные и скатываешься на шёпот как слуаг (а аргониане вообще-то шептать не должны), так что никто тебя не слышит. Ну и в целом немногословность часто приравнивают к безынициативности, но что поделать, если персонаж реально молчаливый, высказывается редко и предпочитает действовать?..
Ворнинг: поскольку это была первая игра из цикла, а отчёт может содержать спойлеры, - если хотите присоединиться к последующим играм, не читайте либо задействуйте игроцкий склероз!

Нииткх-Эйхкс. Отчёт отперсонажный. Очень точечный мат, описания убийств. Часть IМоё имя - Нииткх-Эйхкс, и я вылупился во время Кризиса Обливиона под знаком Тени. Орден Тёмных ящеров принял меня, и сколько я себя помню, я служил Ситису. Когда обычные детёныши ещё играли с игрушками, я уже убивал. Я мог остаться в Чернотопье, где убивал бы только по воле старейшин, но я выбрал присоединиться к Тёмному Братству - и дарить Ситису столько смертей, сколько этот мир готов будет ему отдать. Орден получил ответ из Сиродиила: Убежище в Чейдинхоле ждало меня. Я долго был в пути, и вот, много дней спустя, я предстал перед Чёрной дверью.
- Каков цвет ночи?
- Кроваво-красный, брат мой.
- Добро пожаловать домой.
Был 21 год IV эры, и мне был 21 год. Почти все члены моей новой семьи были магами. Я узнал, что не так давно Убежище подверглось Очищению и вся прежняя Тёмная семья погибла, включая двоих Тёмных ящеров. Неужели тонкокожие не понимали, что Тёмных ящеров казнит сам Ситис? Кто угодно другой может столкнуться с Яростью Ситиса и выжить, но если Тёмный ящер предаст Братство, он умрёт. Почему убивать Тёмных ящеров, не подвергшихся Ярости Ситиса, - не преступление?.. Душителя, исполнившего это Очищение и вскоре после этого ставшего новым Слышащим, я не мог в полной мере принять. Но наша уведомительница Аркуэн преданно служила ему и Матери Ночи.
Через два года после того, как я пришёл в Убежище, Аркуэн и её душитель были убиты, и найти убийц так и не удалось. Новой уведомительницей стала Альд Энамор, данмерка. Благодаря её усилиям к нынешнему времени Братство распространило своё влияние на весь восточный Сиродиил и Коловианское нагорье, уничтожив тех убийц, что не даровали души Ситису.
Смерть Слышащего, пережившего до того пять покушений, поразила всех, но меня не расстроила. Хорошо, что тонкокожие неспособны считывать эмоции саксхлил. Слышащий так и не назначил преемника, и я верил, что тот, кого изберёт сама Мать Ночи, станет более достойным. Вместе со Слышащим был убит уведомитель Рамиль, бежавший из уничтоженного Убежища Валенвуда, а гроб Матери Ночи пропал из нашего Убежища. В Убежище Рихада, где он возник, должен был свершиться обряд Призыва, и уведомительница Альд взяла с собой лучших асассинов, каждый из которых мог стать новой частью Чёрной руки. И я был в их числе.
Когда мы прибыли к Убежищу порта Рихад и миновали Чёрную дверь, никто нас не встретил. Уведомительница Альд поднялась на верхний ярус и, видимо, нашла там местную уведомительницу Ясмин. Поприветствовать нас и предложить угощение спустилась каджитка.
- У вас красиво, - сказала Джина.
- Мы стараемся. Это ведь наш дом.
Странная привычка - тащить в своё жилище предметы, которые не могут быть использованы. Впрочем, две вещи в этом Убежище я оценил: книгу, в котором я нашёл описание хрустального черепа - одной из даэдрических реликвий - и картину с изображением Красного года. А ещё в нём были собаки. Собаки - хорошая охрана и хорошая еда.
Вскоре вошли следующие гости: представители Убежища Данстара. Они притащили с собой пленницу-эльфийку со связанными руками и завязанными глазами, в изорванных и запылившихся ярко-красных одеждах; она то рыдала, то бранилась, то предлагала кого-то выдать, на что наши северные братья и сёстры отвечали дружным смехом и говорили, что она в любом случае умрёт.
Произведённого ими шума было достаточно, чтобы уведомительница Ясмин всё же снизошла до гостей и спросила, для чего пленница в Убежище. Норды объяснили, что желают принести жертву Отцу Ужаса и Матери Ночи. Пленницу потащили в Святилище, и многие пошли следом. Я услышал за спиной голос, принадлежавший моему брату Миун-Раа, который произнёс: "Мне никогда не нравились норды", и "Пойдём посмотрим на варварский обычай".
Называть жертвоприношение Ситису "варварством" - оскорбительная ересь. Миун-Раа был саксхлил, которого Октавиан, Хранитель, нашёл раненым и притащил в наше Убежище как Тёмного ящера, и он остался с нами. Миун-Раа никогда не говорил, что ранее был членом другой Тёмной семьи, и при том он оказался так далеко от Чернотопья; я подозревал, что он бежал из Ордена и в своих скитаниях потерял многое из того, чему учили каждого из нас, и что Октавиан ошибся, когда спас того, кто должен был умереть. Лишь теперь я сожалею, что молчал о своих сомнениях.
Но не стану забегать вперёд. Норды устроили пленницу в глубине Святилища, позади гроба Матери Ночи, и почему-то медлили. Местная сестра-босмерка уселась с пленницей рядом и стала спрашивать её имя, уверяя, что она может её не бояться. Гости недоумевали: зачем знать имя жертвы, которая всё равно скоро умрёт?.. Пленница не отвечала и даже угрожала, говоря что-то о том, что мы "проклятия не боимся".
- Если нужно развязать язык, всегда есть кинжал, - предложил я.
Октавиан положил ладонь мне на плечо, призывая не торопиться. И почему людям для того, чтобы донести свои мысли, приходится трогать друг друга?.. Октавиан нравился мне как брат, но постоянно кого-то трогал, и это несколько напрягало.
Норды также предлагали перевести пленницу в пыточную, но босмерка отвечала, что "так не интересно". Кто-то предложил воздействовать с помощью магии, кто-то усомнился, понравится ли Матери Ночи жертва, которая испытает восторг от своей смерти. Я принюхался: жертва отменно пахла страхом. Наконец, ничего не добившись, норды хотели уже было перерезать пленнице горло, как вдруг альтмерка, также из местных сестёр, поставила над ней щит. В этом Убежище что, никого не учили не играть с едой?..
Жертву увели, видимо в допросную, и, хотя уведомительница Альд посоветовала заткнуть ей рот, - она продолжала что-то выкрикивать. Если наши северные братья и сёстры хотели похвастаться своей работой, то работали они слишком уж шумно. Отец Ужаса и Мать Ночи уважают тишину, а крики жертв, да и не споры в Святилище. Мне было дико и странно слышать, что уведомительница этого Убежища, а также вся его Тёмная семья не одобряли жертвоприношения, вплоть до предложения убить жертву за пределами Убежища. Они не понимали, что для убийства не обязателен контракт, что контракт - всего лишь способ получить деньги, а от простых наёмников нас отличает служение Ситису.
Всё же я дождался, когда братья и сёстры Данстара притащили жертву к алтарю Ситиса и перерезали ей горло. Кто-то просил убрать тело с пола, кто-то удивлялся, зачем заботиться о трупе... Я с наслаждением вдыхал аромат свежей крови - он был одной из немногих вещей в мире, приносящих подлинное удовольствие. Лишь когда почти все вышли из Святилища и в нём воцарилась тишина, я преклонил колено пред алтарём. Я никогда не молился Матери Ночи - мне не о чем было просить её, и, хоть мы и почитали её как ту, чьими устами говорит Ситис, она была не более чем жрицей Отца Ужаса. А жест преклонения перед Ситисом, не нуждавшимся в словах, всегда укреплял мою волю.
В свободное время братья и сёстры знакомились и разговаривали. Миун-Раа окружили норды, и один из них решил блеснуть остроумием:
- Однажды одного Тёмного ящера преследовали, но он оторвался от погони и сказал: фух, хвост отбросил. Эй, тебе не смешно?
- Аргониане не отбрасывают хвост, - ответил Миун-Раа.
- Да знаю я. Но это шутка такая. У тебя есть хвост, и погоня - это хвост. Не понимаешь?.. Говорят, аргониане не умеют шутить.
- А знаешь, что самое сложное, когда в лицо орку попадает стрела? - спросил я Миун-Раа, чтобы его подбодрить. - Понять, с какой стороны.
Вторым нордом как раз был орк, который больше молчал, потому что первый болтал и за него тоже и сообщил, что тот наполовину орк, наполовину человек.
- Какая половина верхняя, а какая нижняя? - поинтересовался я.
- У него поэтому только один клык? - предположил Миун-Раа.
- А, видимо, не поперёк, а вдоль, - заключил я.
- Нет, это я выбил ему клык на тренировке, - похвастался первый норд.
- Хаа. Хаа. Да ты шутник, - сказал Миун-Раа.
- А это не шутка. Клык я ему действительно выбил.
Миун-Раа зачем-то старался подражать эмоциям тонкокожих, но не всегда угадывал, после какого слова полагается сменяться.
- А правда, что вы, аргониане, откладываете яйца? - продолжал допытываться норд. - И что, много ли икры выживет, если отложить её, например, здесь, в пустыне?
Миун-Раа объяснил, что саксхлил практически никогда не делают кладки вдали от Хист, а я спросил:
- А много ли ваших женщин выживает, производя потомство столь... противоестественным способом?
Норд не ответил. Я обращал внимание на происходящее вокруг: редгардка-торговка, сестра местного Убежища, пожаловалась, что чешется. Заподозрили, что это может быть яд. Я не умел определять яды, но мне как раз в этот момент налили травяного чаю из общего графина; я принюхался, затем попробовал - ничего необычного не заметил. Да и кто станет нарушать Пятый догмат? Быть может, с торговкой что-то случилось за пределами Убежища или она была неосторожна в экспериментах?.. Потом чесаться начала и каджитка, сочтя это подтверждением того, что напасть заразна.
- Здесь что, у каджитов блохи?.. - поинтересовался я у уведомительницы Альд.
Некоторое время спустя сестра Убежища Дантара, Хельга, созвала всех на молитву Матери Ночи. Пришлось принять участие, преклонить колени и выслушать проповедь. Зачем культ Хаоса обрастал ритуалами, похожими на ритуалы других богов?.. По мне, так это только отвлекало от истинного служения Ситису - дарования ему душ и крови. Сестра Хельга призывала задуматься о том, почему каждый из нас оказался в Тёмном Братстве. Разве этот вопрос впору задавать лучшим из лучших, а не новичкам?.. Такие вопросы - признак сомнения. Сомнений на выбранном пути быть не должно.
После этой молитвы я вновь преклонил колено перед алтарём Ситиса. Когда я вышел из святилища, норд уже вовсю разглагольствовал о том, что такие молитвы - это вера напоказ.
- Как мужчину определяют действия, а не слова, так и мы должны подтверждать свою веру поступками, - говорил он.
Интересно, что с его точки зрения определяет женщин - или в его картине мира женщин не существовало?.. Мне доводилось слышать о том, что некоторые норды настолько суровы, что женщины для них слишком женственны и они не имеют дела с оными, видимо никак не размножаясь; но всё же с его стороны было неправильно высказывать осуждение сестры своей Тёмной Семьи. Впрочем, не прошло много времени, как он уже снова рассказывал всем о полуорке, который выполняет только половину контрактов.
- Если норд смешно пошутит, я очень удивлюсь, - заметил я.
- Я тоже нордка, - откликнулась ещё одна сестра из Дантара. - И я бард, так что шутить мне доводилось.
Сёстры Убежища Рихада как раз знакомились с ней. Так я узнал, что каджитку зовут К'Аюр, а нордку - Сольвейг, и представился сам; со второй попытки К'Аюр даже удалось выговорить моё имя, а нордка протянула мне руку. Ещё одна человеческая традиция, включающая прикосновение... какую информацию тонкокожие, чья чувствительность слабее, чем у лошади, могут передать через ладони - загадка. Всё равно они наверняка различали меня и Миун-Раа только по одежде.
В первый день в Убежище Рихада уведомительница Альд собрала нас на совет Тёмной Семьи и спросила, как мы относимся к свершившемуся жертвоприношению, после которого некоторые братья и сёстры начали слышать голоса духов.
- Нет ничего зазорного в жертвоприношении, - сказал я. - Я тоже приношу к алтарю трофеи.
- Трофеи - это другое дело, мы все их приносим. Но мы никогда не совершали жертвоприношений.
- Но что может быть лучше для алтаря, чем кровь?..
Кажется, мои братья и сёстры неверно поняли слово "трофей", подумав об оружии, артефактах и прочих безделушках, которые лучше оставить себе, нежели предложить Хаосу. Трофеем в моём понимании могла быть свежая голова жертвы, ещё истекающая кровью. Какая разница, была ли жертва убита за пределами Убежища или на алтаре?.. Отличие только одно: потребуется дополнительное мастерство, чтобы незаметно доставить живую жертву к Убежищу - так, чтобы она не привлекла к себе постороннего внимания, не оставила следов.
Наш брат Вилен сообщил, что спрашивал одну из нордок, часто ли в их Убежище проводятся жертвоприношения, но она не ответила; казалось бы, скрывать от брата ей было нечего, но она дала понять, что ей запрещено об этом говорить. Также говорили о том, что жертва была схвачена у посольства Талмора (я от нордов слышал только, что она была знатной альтмеркой и достойным врагом, поскольку сопротивлялась до последнего), и что это могло вызвать большой политический скандал. Даже задавались вопросом, не было ли это сознательной провокацией. Я не любил разговоры о политике, хотя понимал, что Братство вынуждено учитывать политику ради своего существования. Но ещё больше не любил, когда братья и сёстры в чём-то подозревали друг друга.
Также уведомительница Альд спросила, кто хочет стать уведомителем, ведь пока Чёрная рука не будет полной, новый Слышащий не будет избран. Странный вопрос: каждый этого хочет, поскольку это означает признание заслуг перед Хаосом. Но наши желания не имеют значения, имеет значение лишь воля Ситиса.
- Если на то будет воля Ситиса, я готов, - ответил я.
Тогда уведомительница Альд спросила, где можно было бы основать новое Убежище. Миун-Раа почти не дал никому ответить - так рвался в уведомители. Он заявил, что у него остались связи при аргонианском "дворе короля". Кого из старейшин он называл этим человеческим словом?.. Он утверждал, что с Орденом Тёмных ящеров можно будет договориться, - при этом сам упомянул, что Тёмные ящеры не нуждаются в ритуале Матери Ночи, поскольку жертв им может подсказать сам Ситис.
- А нам точно нужно сотрудничество с другой организацией?.. - усомнился Вилен.
- Всё наоборот, - объяснил я. - Это Тёмные ящеры не нуждаются в посредничестве Тёмного Братства.
Да, есть Тёмные ящеры, которые, как говорил Миун-Раа, не хотят работать на старейшин. Они присоединяются к Тёмному Братству за пределами Чернотопья. Простые саксхлил не убивают и не прибегают к помощи убийц, следовательно, услуги Тёмного Братства им абсолютно не нужны и Убежище в Чернотопье - нонсенс и пыль в глаза.
Однако уведомительнице Альд понравился энтузиазм Миун-Раа, и она сказала, что будет рекомендовать его как уведомителя, и что своего душителя Илиана она отпускать не хочет. Для проверки Миун-Раа она задала задачу: однажды был убит некий уведомитель, и рядом с его телом были найдены двое раненых ассасинов. Каждый из них указал на другого как на убийцу. Не было времени ждать, когда нарушившего Пятый догмат покарает Ярость Ситиса. Как следовало поступить с выжившими ассасинами?
Миун-Ра сказал, что всё Убежище в таком случае нужно подвергнуть Очищению. Интересно, как он говорил бы, если бы членом Тёмной Семьи этого Убежища был он сам, или другой Тёмный Ящер?..
- Тот из двоих, кто невиновен, примет свою смерть и поймет, зачем она была нужна, - говорил он.
- Оба виновны, - возразил я. - Один - в том, что убил, другой - в том, что не уберёг.
Вилен же сказал, что в такой ситуации применить к подозреваемым магию, подавляющую волю, и велеть рассказать о произошедшем не будет нарушением Догматов. Уведомительница Альд отметила, что его вариант решения - более сберегающий ресурсы Братства.
Затем она загадала ещё одну задачу. В ней говорилось о том, как когда-то Сота Сил построил механический город с металлическими деревьями. Но людям нужно было чем-то питаться, поэтому он оставил оазис с растениями, которые питала машина, и наместника, чтобы следить за ней. Когда энергии перестало хватать, наместник начал скармливать машине людей. Затем к оазису прибыл некий герой. Предлагалось решить, что сделать на месте героя: разбить машину или сохранить.
Тут я не совсем понял уведомительницу Альд. Никто из нас не был героем, несущим справедливость и порядок. Изменения, которые мы несём, - это смерти во славу Ситиса. Но убивать следует своими руками: если уничтожить машину, души тех, кто умрёт от голода, не отправятся к Ситису.
Миун-Раа сказал, что люди вольны сами решить: продолжать кормить машину добровольцами или, например, по жребию, а если они окажутся к этому не готовы, то пусть разобьют машину сами. Я вновь не понял, почему решения наместника отметались как недопустимые. Почему смерти должны быть или добровольными, или по жребию, почему мы лишали наместника права на убийство? Да, это не были убийства во славу Ситиса, но... Жаль, что я лишь после подумал о том, что каждый из нас на месте героя мог бы стать новым наместником и отдавать Ситису души, а машине - тела.
- В жизни каждого человека наступает момент, когда он больше не может поддерживать своё существование, - сказал Вилен. - Можно отдавать машине их.
- Видимо, их было недостаточно, - возразила уведомительница Альд.
- Душевнобольные, - подсказала Джина.
- Преступники, - добавил я. - Мало ли тех, кого можно убить?..
Когда уведомительница Альд спросила, что думают остальные, и Джина сказала, что дала бы людям выбор, та ответила, что не станет рекомендовать её в качестве новой уведомительницы из-за неумения управлять людьми. Тут я перестал что-либо понимать окончательно: Джина ответила то же самое, что и Миун-Раа, но при этом ответ Миун-Раа был одобрен, а ответ Джины - отвергнут. Как у тонкокожих одни и те же слова могут быть одновременно верными и неверными?.. И как многословие Миун-Раа покорило уведомительницу Альд - количеством слов, но не их смыслом?..
Я ответил кратко, что незачем вмешиваться, пусть люди сами решают свою судьбу.
Уведомительница Альд сказала, что герой этой истории поступил глупо и разрушил машину. Миун-Раа тут же принялся разглагольствовать, что все герои - идеалисты и что в Тёмном Братстве такие не выживают. Но чем была идея про жребий, про голосование, если не идеализмом? Я не верил в то, что слабые люди сумеют принять свой жребий, не пытаясь от него отказаться, сбежать или подставить кого-то другого. Мне проще было представить, что в отсутствие наместника люди перегрызутся и переубивают друг друга - на радость Хаосу и Раздору.
После того, как совет был окончен, я слышал в Убежище не только о появившихся духах, но и о том, что Рихад стоит на грани гражданской войны.
- Со мной духи не говорили, - сказал я, подсаживаясь к Сольвейг. - И они ведь никому не вредят?..
- Но что-то изменилось.
- Ситису угодны перемены, - напомнил я.
- Это верно. И всё же кажется, что что-то не так.
- Не так?.. Единственное, что должно, - это наше служение Ситису.
Я не понимал, почему появление духов связывали с жертвоприношением только потому, что раньше они не появлялись. Даже самые маленькие саксхлил знали, что мир полон случайностей и если вдруг закричала птица, а потом ты наступил на колючку, это не значит, что ты получил занозу из-за птицы. Однако уведомительница Альд считала, что жертвоприношение могло быть исполнено неправильно (откуда взяться правилам в служении Хаосу?..) и хотела поговорить с уведомительницей Убежища Дантара, босмеркой Лаиет. Та подтвердила, что для их Убежища жертвоприношения - нормальная практика.
- Нам тоже стоило бы больше внимания уделять почитанию Ситиса, - не сдержался я.
- Каждый из нас служит Ситису, убивая, - возразила уведомительница Альд. Её ждали для совещания другие члены Чёрной Руки, потому она говорила кратко и на ходу. - Всякая смерть угодна Ситису.
- Это так, - согласился я.
И всё же я говорил не о том, будто жертвоприношения на алтаре чем-то лучше убийств на контрактах, - вовсе нет. Но если бы волей Ситиса я стал уведомителем, я принимал бы в Тёмное Братство лишь тех, кто нёс в своём сердце преданность Ситису, а не тех, для кого Ситис - лишь пустой звук, лишь оправдание, лишь формальность.
И когда сёстры Убежища Рихада, К'Аюр и босмерка Антерр, стали хвастаться тем, что им удалось примирить две враждующие фракции в городе, - я не понимал. Я словно попал туда, где говорили на другом языке, в котором слова имели противоположный смысл. Тёмное Братство - не миротворцы, Тёмное Братство разжигает распри и приветствует желание смертных убивать друг друга.
Также в Убежище Рихада сёстры говорили, что их главная проблема - капитан городской стражи, из-за которого у Тёмной Семьи вот уже четыре года как не было контрактов. По их словам, он неуязвим, неподкупен и все горожане в нём души не чают, а ещё он везде ходит с охраной и даже спит с охраной, а женщинами не интересуется вовсе. Забавно, что первой реакцией уведомительницы Альд было удивление, что в страже нет коррупции, тогда как я сказал, что неуязвимых не бывает. Если кто-то смертен - значит, его можно убить.
Миун-Раа сказал, что готов взяться, если будет контракт на этого капитана. Я добавил, что также готов убить его, и контракт для этого не нужен - Тёмное Братство убирает с дороги тех, кто мешает его существованию.
- У каждого есть мягкое брюхо, в которое можно воткнуть что-нибудь даэдрическое, - говорил Миун-Раа нордам.
- Неподкупный?.. Возникает вопрос, кто кого подкупил, - сказал я уведомительнице Альд.
Я говорил это не всерьёз, это было вроде шутки. Я не мог и помыслить, чтобы всерьёз заподозрить сестёр и братьев в предательстве. Как я сейчас сожалею об этом!..
Уведомительница Альд собрала нашу Тёмную Семью на кухне и сказала, что молилась Матери Ночи, и Мать Ночи сказала ей быть решительней. Уведомительница предложила нам оказать помощь сёстрам Рихада в устранении капитана стражи. Она сказала, что в одиночку с капитаном и его охраной не справиться, - но помимо меня и Миун-Раа, все были готовы принять участие. Оставалось узнать о капитане побольше, чтобы вычислить его слабые места.
Уведомительница Альд обратилась к уведомительнице Ясмин, и та предложила нам пройти в комнату и присесть - это означало, что разговор предстоял долгий. Уведомительница Ясмин удивила нас первой же фразой: она сказала, что капитан стражи - не главное и проблема вовсе не в нём, а проблема в том, что капитан создал систему, распространяющуюся и на другие города Хаммерфелла, и что все люди на его стороне. Уведомительница Альд отвечала на это, что решать проблему можно начать с капитана.
- Говорят, дракона едят по частям, - добавил я. Подумать только, тогда я ещё верил, что сёстры Рихада в самом деле заинтересованы в решении!..
Тогда уведомительница Ясмин принялась нас отговаривать, утверждая, что капитана любят так сильно, что его смерть создаст мученика, отчего станет только хуже. Я удивляться не успевал: почему посмертная репутация жертв должна нас беспокоить и заставлять отказываться от убийства?..
- Действие в любом случае лучше, чем бездействие, - говорил я.
Уведомительница Ясмин считала, что после смерти капитана на его пост придёт преемник - и это тоже было для неё отговоркой от убийства. Как будто убить двоих - не лучше, чем убить одного!..
- Это ещё смотря какой преемник. Неизвестно, кто им будет, он может и не справиться, - резонно отвечала уведомительница Альд. Если капитан столь талантлив, это ещё не значит, что он уже успел воспитать не менее талантливую смену. - Можно сделать так, чтобы этот пост стал проклятым.
Но ничего, кроме отговорок, мы от уведомительницы Ясмин не услышали. Она лишь упомянула, что если кто-то и сможет нам помочь, то только К'Аюр и Антерр, которые в последние два года специализировались на слежке за капитаном и знали о нём всё.
- Мы так ни к чему и не пришли, - вздохнула уведомительница Альд, когда мы вышли.
- По крайней мере теперь мы знаем, где брать информацию, - утешил её я.
Миун-Раа предлагал устроить террор, но я усомнился, что это хорошая идея. Страх - тонкий инструмент, который нужно применять с умом, иначе он может обратиться против тебя... Сейчас я сожалею, что не обратил на его слова должного внимания, не объяснил, почему террор не решил бы проблемы с капитаном и не вернул бы контракты Убежищу Рихада.
К'Аюр и Антерр мы нашли без труда в Святилище и попросили рассказать всё, что они знают о капитане, о его охране и о казармах городской стражи. Они обрадовались, что мы обратились как раз по адресу. Когда они начали расписывать, какие восхитительные новые законы принял капитан, мне пришлось дважды останавливать их, говоря, что это лишняя информация.
Первым делом я спросил о телохранителях, тех самых, с которыми спал капитан. К'Аюр и Антерр ответили, что телохранителей четверо, двое сильнейших воинов и двое сильнейших магов, и что они в самом деле следуют за капитаном повсюду, даже в купальни. Миун-Раа предложил поджечь казарму, на что последовал ответ, что на здание наложены специальные чары и оно несгораемое. Также мы узнали, что во внутренние покои казарм ведут последовательно три магических двери, а какого рода их магия - неизвестно, поскольку ни К'Аюр, ни Антерр не были магами.
Уведомительница Альд спросила, пробовали ли стрелять в капитана с высоты. Антерр сказала, что это было первым, что она попробовала, поскольку она - умелая лучница. И объяснила, что из-за особенностей малоэтажной застройки Рихада и многолюдности его улиц невозможно попасть в толпе в человека, особенно если перед ним идёт высокий телохранитель-альтмер.
Тогда уведомительница Альд спросила, возможно ли подобраться к капитану через его близких или через его людей. Последовал ответ, что у капитана нет семьи, поскольку он вырос в приюте, и все его телохранители выросли в приюте, и что этот путь также уже пробовали, но телохранители верны капитану до гроба. К'Аюр и Антерр отвечали так, словно их обижали наши вопросы: разумеется, они уже не раз перепробовали всё, что только могло прийти нам в голову, и убедились в том, что всё это неосуществимо.
- Разве вы не понимаете, что капитан сделал целью всей своей жизни противостояние Тёмному Братству?!.. - говорили они, всё больше раздражаясь. - Конечно, он предусмотрел всё. Он ненавидит Тёмное Братство за то, что когда-то оно убило его мать. Он говорит, что хочет раздавить череп Матери Ночи.
Так много вопросов роилось в моей голове - и во время этого разговора, и после, много после... Но первым и самым громким был один: почему этот человек ещё жив?! Почему, оскорбляя Мать Ночи, он остаётся безнаказанным?!.. Нет ничего невозможного - есть недостаточные усилия. Если в Рихаде не было ассасинов, превосходящих капитана и его телохранителей по навыкам и силам, - Тёмная Семья Рихада могла бы обратиться за помощью к другим Убежищам. Но вместо этого она предпочла сдаться и вела разговоры о том, чтобы покинуть Рихад. Бросить Убежище, дарованное Отцом и Матерью, - и из-за чего? Из-за одного-единственного смертного! Из-за собственного страха!..
Уведомительница Альд продолжала предлагать варианты. Сказала, что капитан не мог поставить своих людей во все структуры власти, что можно его подставить, чтобы он предстал перед судом как преступник. Но и на это у сестёр Рихада был ответ. К'Аюр объяснила, что капитан стражи сам создал судебную систему, основанную на доказательности, так что обвинить невиновного стало якобы невозможно: если капитана в чём-то и обвинят, суд оправдает его за отсутствием доказательств. Дескать, однажды некий торговец захотел подставить каджита, но суд каджита отпустил, а казнил торговца - "и это в Рихаде, где каджитов ненавидят", с жаром доказывала К'Аюр.
Они говорили о капитане стражи почти с восхищением. Не тем уважением к врагу, которое заставляет тем упорнее его преследовать, чем ловчее он ускользает, - нет, скорее раболепным преклонением, когда не видят недостатков в своём божестве.
К'Аюр продолжала объяснять, почему они намерены покинуть Рихад: дескать, дела в Убежище шли плохо ещё до появления капитана, поскольку две противоборствующие аристократические группировки - Предшественники и Венценосцы - заказывали контракты друг на друга, и на этих контрактах погибло несколько братьев и сестёр. Тут недоумение пробило потолок, полагаю, не только у меня, но и у уведомительницы Альд, и у других членов нашей Тёмной Семьи, присутствовавших при разговоре. Каждый из нас терял братьев и сестёр, смерть при выполнении долга - естественна, и мы утешаемся тем, что их души примет Отец Ужаса. Невозможно бояться смерти и оставаться при том членом Тёмного Братства, что несёт и славит смерть. Избегать убийств из-за того, что кто-то выполнил контракт недостаточно хорошо, - всё равно что кузнецу прекратить ковать оружие потому, что кто-то расшиб себе палец молотом. Да, нехорошо, когда на смену погибшим не приходит новичков... но и с этой проблемой можно было обратиться к Чёрной Руке, дабы новичков направляли из других регионов.
Кажется, на этом уведомительница Альд прекратила разговор, а я почему-то ещё говорил о том, что покидать Убежище недопустимо и что я хочу попытаться добраться до капитана стражи. К'Аюр и Антерр принялись возражать, что смерть капитана, на котором держится порядок в городе, приведёт к войне, и тогда контрактов не будет вовсе, потому что люди начнут убивать друг друга сами, и Убежище, и так едва выживающее (интересно, чем именно - воровством, торговлей зельями и информацией, и прочим, чем могут заниматься обычные гильдии?..), умрёт с голоду.
А я не понимал. Контрактов, по их словам, не было и так - из-за капитана; войны и конфликты всегда приносили не меньше контрактов, нежели мирные времена. Всё здесь, в Рихадском Убежище, было пронизано страхом - перед риском, перед переменами, перед войной, перед стражей, перед аристократами, даже перед самой смертью!.. Здесь невозможно было дышать.
- Смерть капитана ничего не решит, - слышал я в сотый раз.
- Смерть всегда что-то решает.
- Но смерти бывают целесообразными и нецелесообразными.
- Не бывает нужных и ненужных смертей. Все смерти угодны Ситису.
Я вышел из Святилища в зал, обескураженный, вымотанный. Тяжело оперся на стойку, прошипел, ни к кому конкретно не обращаясь:
- Ассасины, которые трясутся за свою жизнь... нонсенс.
- А ты как думаешь, им стоит покидать Убежище?
- Пусть уезжают, раз не справляются. Но я хочу убить этого капитана.
Миун-Раа снова как ни в чём не бывало чесал языками с братьями из Данстара. Спрашивал норда, почему он носит знак кого-то из богов, и спрашивал, откажется ли тот от контракта, если это будет контракт на убийство бога. Тут норд проявил необычную для него смекалку и ответил, что поскольку смертному не под силу даже встретиться с богом, то он откажется, но это будет его первый отказ от контракта. Слова, слова, слова... почему тонкокожие им им подобные так любят говорить о невозможном и так не любят создавать возможности?..
Также Миун-Раа расспрашивал К'Аюр о Предшественниках и Венценосцах - с кем из них проще было договориться и получить контракты. Это могло быть полезно, но у меня больше не было сил слушать - слишком много информации, слишком много политики, голова разбухала от неё, как перезрелый фрукт, и грозилась лопнуть.
А на верхнем ярусе, с кальяном (Антерр упоминала, что, соблюдая Зелёный пакт, курит личинок - как вообще можно курить еду?!..), местные и гости продолжали обсуждать достоинства трижды проклятого капитана. И никуда от этих разносившихся над головами славословий было не деться. В этом Убежище вообще хоть чем-то занимаются, кроме как курить и ныть?!..
- А за что убили Неревара? А за то, что много пиздел, - процитировал я.
- У нас это пели, - кивнула с мечтательным видом Сольвейг. - На несколько голосов...
- Меня уже тошнит от этой всенародной любви, - пожаловался я уведомительнице Альд. - Можно я уже убью этого капитана?..
А ещё я хотел контрактов. Время шло, я уже слишком долго не убивал, и от этого моё настроение также начинало портиться. Но первым отправился на контракт Миун-Раа - уведомительнице Альд по-прежнему хотелось, чтобы он показал себя в лучшем свете и претендовал на пост нового уведомителя. У Убежища Рихада тоже была своя, неожиданная кандидатка на эту роль - та альтмерка, что защищала пленницу. Больше похожая на танцовщицу.
Второй контракт уведомительница Альд не знала, кому отдать, - претендовало сразу трое. Вместо того, чтобы решить, она предложила нам посчитаться. И это она говорила Джине, что та не умеет командовать людьми и потому не годится в уведомительницы?.. Наконец она сказала, что отвернётся, мы все положим ладони ей на спину, и она выберет вслепую. Опять необходимость кого-то трогать! И я не сомневался, что уведомительнице Альд было под силу различить наши руки - по крайней мере, отличить мою от ладоней тонкокожих. Она выбрала Вилена.
Беспокойный дух, поселившийся в Убежище, вёл себя всё громче. Кричал в Святилище, кого-то в чём-то обвинял, оскорблял Мать Ночи - я счёл за лучшее не обращать на него внимания, благо он сам ко мне не приближался. Миун-Раа ворчал, что будь она (дух оказалась женщиной, вернее, старухой с иссохшим серым лицом и редкими белыми космами) живой, то ей бы давно уже выпустили кишки. Я слышал, как К'Аюр назвала духа "мамой" - конечно, эта старуха не была каджиткой, но К'Аюр упоминала, что её вырастили торговцы в караване. Наконец, дух даже попытался кого-то убить, но не преуспел. Я-то понятия не имел, как избавляться от духов, потому ничем помочь не мог.
Миун-Раа, весь вечер на арене, рассказывал, как однажды упал в колодец. Вместе с арбузом.
- Что общего у орка и арбуза? - поделился я с Сольвейг. - Снаружи зелёный, внутри красный.
- А что общего у ботинка и карандаша? - не осталась она в долгу.
- И то, и другое можно воткнуть в глаз?
- И то, и другое оставляет след.
- Красиво.
Со многими, кто молился в те дни Матери Ночи, она говорила, - но слова её были противоречивы. Уведомительница Альд, которой Мать Ночи сперва велела быть решительней, а затем сказала, что вмешательством мы погубим всех, начала сомневаться в том, кто на самом деле с ней говорил: ведь никто не знал, каков голос Матери Ночи. Потому я и считал, что говорить с Матерью Ночи имеет право лишь её Хранитель, и ждал того момента, когда Октавиан откроет гроб Матери и будет говорить с ней. И вот этот момент настал.
Я стоял на коленях в задних рядах и не слышал голоса Матери, но ожидал, что Октавиан растолкует нам её слова позже. Я уже поднимался на ноги, когда на постамент перед гробом Матери вдруг выскочила К'Аюр и сказала, что объяснит всем, почему Тёмная Семья намерена покинуть Убежище Рихада. Я слышал её голос, но почти не слышал слов - настолько мне не хотелось верить своим ушным отверстиям. Она вновь говорила о том, что больше не хочет терять сестёр и братьев, что после всех неудач они не видят смысла бороться.
- Разве это не противоречит тому, что было сказано Матерью Ночи?.. - спросила уведомительница Альд.
- Вы позорите Братство... - прошептал я.
К'Аюр даже прибегла к метафоре (как каджиты любят всё приукрашивать!..), которая, должно быть, казалась ей неоспоримой: дескать, когда лес уничтожен, птицам становится нечего клевать, и они вынуждены улететь.
- Уходите, - сказал я. - Уступите место тем, кто всегда найдёт свою добычу.
Но одно в словах К'Аюр в самом деле встревожило сестёр и братьев: то, что в этом Убежище гроб Матери Ночи не был в безопасности, поскольку в любой момент сюда может нагрянуть стража. Но вопросы почему-то возникли не к Тёмной Семье Рихада, а к Октавиану: почему он переместил гроб Матери именно в это Убежище. Октавиан отвечал, что получил предсмертное письмо уведомителя Рамиля, как и другие. Но уведомительница Альд вслух задумалась о том, не были ли эти письма ловушкой, чтобы заманить весь цвет Тёмного Братства в одно место и уничтожить.
- Мы что же, теперь подозреваем своих братьев?.. - спросил я.
У меня не было оснований не верить погибшему уведомителю Рамилю. Он много сражался за Убежище в Валенвуде. И Октавиану мне хотелось верить.
- Быть может, Мать Ночи выбрала это место, потому что она была нужнее всего здесь?.. - проговорил я. - Чтобы укрепить наш дух.
И тем горше осознавать, что у Матери Ночи это не получилось. Она призывала к решительности, к смелости - а видела лишь слабость и бегство своих детей. Когда все разошлись, я опустился на колени перед алтарём Ситиса и долго смотрел в пустые глазницы черепа, нарисованного на холсте. Я думал о том, с каких пор в сердцах Тёмных сестёр и братьев поселился страх. И не заметил, когда рядом со мной перед алтарём оказалась Сольвейг. О чём думала она, я мог только гадать.
Видя, что мы скучаем, уведомительница Альд отправила меня, Миун-Раа и Джину на разведку в город. Она велела не рисковать собой, сказав, что наши жизни - в приоритете. Рихад встретил нас переполохом. Стража досматривала каждого на входе в городские ворота, так что Джина даже не смогла их миновать - только мы с Миун-Раа, воспользовавшись скрытностью, могли проникнуть за стены. Я начал присматриваться и прислушиваться: страже было некогда говорить между собой, а вот мирные жители обсуждали некие убийства. Кто-то считал, что во всём виноваты Предшественники, кто-то - что Венценосцы. Единицы заикались о Тёмном Братстве, но их тут же поднимали на смех: дескать, от Тёмного Братства уже почти ничего не осталось, а скоро оно стараниями капитана и вовсе уйдёт в прошлое, - разве оно на такое способно?..
Миун-Раа признался, что это он минувшей ночью осуществил задуманный им "террор" - совершил несколько убийств и бросил яд в колодец. Я только и мог, что прошипеть "Спасибо". Теперь стражники не ходили меньше чем по двое, тут и там маги деактивировали колодцы - на всякий случай, а вокруг казарм от стражи и целителей в полной боевой готовности яблоку негде было упасть. Чтобы пронаблюдать за казармой, мне пришлось совершить несколько коротких набегов: несмотря на скрытность, на меня могли попросту наступить, не увидев, если бы я долго оставался на одном месте. Я видел, что из казарм распустили даже слуг, не говоря уж о том, чтобы не пускать посторонних. А план "раздобыть форму стражника" сработал бы, будь я человеком, а не саксхлил...
Мне повезло увидеть и пресловутого капитана с его четырьмя телохранителями, удерживающими над ним магические щиты. Что я мог сделать? - Только атаковать его фактически в лоб и, скорее всего, погибнуть. Но я не мог нарушить приказа уведомительницы выжить, и потому только смотрел - после чего пришла пора возвращаться.
Миун-Раа предложил продолжить "террор" и совершить ещё несколько убийств. Он был похож на детёныша, которому просто нравилось играть в песочнице. Он утверждал, что если начнётся война, капитан стражи вынужден будет бросить все силы на подавление беспорядков и подобраться к нему станет проще. Я же видел обратное, и не сомневался в том, что в случае войны капитана станут охранять в разы усерднее - так, что его даже увидеть не получится. Я чувствовал себя так, словно у меня отобрали добычу.
- Предлагаю вернуться и доложить, - сказал я. - И только потом переходить к действиям.
После разведки мы втроём предстали перед уведомительницей Альд. Я сообщил, что в городе кипеш, и кратко описал всё, что видел, добавив, что всё ещё готов попытаться напасть на капитана, хотя мои шансы выжить при этом невелики. Но я так и не получил одобрения.
Джина говорила, что всё, что она может, - это разве что превратить кого-нибудь в ледяную статую, но посреди засушливого Хаммерфелла это больше усилит панику, нежели принесёт пользу.
- Паника хороша, - возражал Миун-Раа. - Нас должны больше бояться.
- Нас уже не боятся, - бросил я.
Как объяснить, что мелкие убийства мирных жителей говорят о Тёмном Братстве как о слабаках, неспособных замахнуться на по-настоящему опасных противников?.. Как напомнить, что Отцу Ужаса угодна тишина, и именно она, загадочная и неизвестная, внушает людям страх, тогда как тот, кто шумно заявляет о своих деяниях, подобен пустой грохочущей бочке?.. Я не был проповедником, да Ситис и не нуждается в проповедниках. Я мог только служить ему - а смотреть на мой пример или нет, брат решит сам. Каждый сам за себя. Я не обязан спасать других от их ошибок.
Наконец, уведомительница Альд передала мне контракт, и я немедленно отправился в путь. Заказчиком оказался некто по имени Марк, желавший отомстить своей бывшей невесте, сбежавшей с возлюбленным. У заказчика были особые условия: тело должно было быть доставлено к нему неповреждённым (следовательно, придётся использовать только яд) и нетленным. Предчувствуя мороку, я всё же согласился - от контрактов я не отказывался никогда. Но нужно было вернуться в Убежище, дабы попросить помощи с ядом у братьев и сестёр.
Меня направили к торговке Санере. Почему-то она не пожелала говорить при всех и увела меня в глубь Святилища.
- Какой яд тебе нужен?
- Такой, каким можно убить альтмера, и чтобы его тело не разлагалось какое-то время.
- Хорошо. Но придётся подождать.
- Как долго?
- Около часа.
- Хорошо.
Пока я дожидался её ответа, Октавиан позвал всех разбирать завал. Я согласился - он всё делал с таким воодушевлением, даже если требовалось просто таскать камни, и это подкупало. Однако, не успел я приступить к работе, как торговка меня нашла и поманила рукой. Она сказала, что для приготовления яда нужна часть тела объекта: волос или капля крови.
Я отправился на поиски жертвы. Это было несложно: в окрестностях таверны, где раньше работала альтмерка, я послушал разговоры её родни и приятелей и выяснил, куда именно она сбежала. Парочка поселилась в отдалённой деревне; как я узнал, возлюбленный жертвы был наёмником и потому отсутствовал в доме. Как всякая тонкокожая женщина, она расчёсывала волосы, и стащить их с гребня не составило труда. И - вновь возвращение в Убежище. Я сразу пошёл к торговке, не обращая внимания на разговоры вокруг. Когда я выполняю контракт, для меня не существует ничего, кроме охоты.
Но не заметить начавшуюся среди сестёр Рихадского Убежища панику было невозможно - она началась в аккурат перед выходом за Чёрную дверь. Уведомительница Ясмин кричала, что в городе военное положение, что люди на улицах режут друг друга, что за стены невозможно проникнуть, поскольку на ворота поставлены мастера скрытности. К'Аюр рвалась в город на разведку, уведомительница её останавливала. Я говорил, что я только что оттуда и могу рассказать о происходящем в городе, но услышали меня не сразу.
Только когда, не без участия уведомительницы Альд, меня пожелали выслушать, я сказал, что в городе действительно кипеш, стражники привязываются ко всем - кто такой и откуда, у казарм всеобщая мобилизация, но ничего необычного не происходит. Я не понимал, всё ещё не понимал, почему раздор, резня - вызывали страх. Это Хаос, это его музыка!.. Вернее - не понимал, как те, кто боялся, оказались в Тёмном Братстве.
Уведомительница Ясмин спросила, не знаю ли я, по какому поводу кипеш. Я слегка удивился этому вопросу, но подумал, что Тёмная Рука в чём-то уже подозревала сестёр Рихадского Убежища - они выглядели так, словно беспокоились, что с их драгоценным капитаном что-нибудь случится, - и потому им не полагалось знать о событиях прошлой ночи. Но кратко я ответил, что горожане переполошились из-за нескольких убийств и отравленных колодцев - или одного колодца, но проверяли на всякий случай все.
- Колодцы - это вода! Вода выходит из земли! - К'Аюр несла какую-то околесицу. - Лес уже уничтожен, теперь будет уничтожена земля!
Сёстры пришли в ужас - и более всего от того, что в произошедшем обвинят Тёмное Братство. Я заверил, что люди не принимают такую версию обвинений всерьёз, но это сестёр не успокоило.
- Если кому-то хочется паниковать - кто сможет помешать им паниковать?.. - обернулся я к уведомительнице Альд и развёл руками.
- Почему вы не доложили мне об убийствах? - спросила она.
- Я был уверен, что вы в курсе.
- Нет, я даже не знаю, кто это сделал. Это сделали мы?..
- А кто же ещё, - кивнул я.
- Расскажи.
- Мой брат Миун-Раа знает больше. Мне пора отправляться на контракт.
Я забрал у торговки яд и покинул Убежище. Мне не хотелось задерживаться в нём, пока было так шумно. Как и задумываться о том, почему Миун-Раа сделал то, что сделал, тайно, не согласовывая свои действия с уведомительницей.
Беглянка-альтмерка за эти часы никуда не делась. Наблюдая, я увидел, как она принесла собранные цветы старой матери молочника и получила от него кувшин молока. Кувшин она поставила на окне, и стоило ей отвернуться, как яд был уже в молоке. Я заранее припрятал в ближайшем лесу телегу, запряжённую лошадью, и ночью пробрался в дом. Альтмерка умерла в своей постели и казалась спящей. Завернув её в простыню и ковёр, я направился к лесу.
Однако, несмотря на скрытность, меня учуяли деревенские собаки и подняли лай. Гадкие твари! Стоило отравить и их тоже. Жители проснулись и переполошились, но первым делом убедились, что никто не влез в их дома, что дало мне немалую фору - я спешно добрался до леса, вывел телегу и погнал лошадь по дороге. Едва ли люди догадались, что их соседка исчезла, а не мирно спит, но собак они спустили. Лошадь, пожалуй, была быстрее собак, но мне не улыбался привлекающий ко мне внимание хвост. Пришлось потратить кинжал, чтобы убрать лидировавшую собаку на расстоянии, распрячь лошадь и вместе с трупом пробираться через лес верхом.
Вы, должно быть, уже догадались, что лошади не любят аргониан. И трупы не любят. А ещё из-за хвоста я не мог сидеть в седле, а мог только стоять в стременах, что сильно ограничивало возможности управления. В лесу же были волки - а может, даже оборотни: послышался приближающийся вой. Лошадь, и без того нервная, испугалась и понесла. Я был не в силах её укротить и мог только вцепиться в неё всеми когтями, чтобы не упасть и не выпустить свою ношу, пока ветви хлестали мне по морде. Тут уж либо шум выдаст меня хищникам, либо лошадь свернёт шею себе и мне, либо просто вынесет так далеко от нужных мне дорог, что я не успею вернуться к заказчику вовремя...
Ничего не оставалось, кроме как избавиться от лошади. О том, чтобы перерезать ей горло на полном скаку, не могло быть и речи - с трупом в охапке я был не настолько ловок и не избежал бы травматичного падения. Но мне удалось нащупать её трахею и начать медленно сдавливать. Лошадь стала замедлять ход и упала достаточно медленно - я спрыгнул и пошёл пешком, пытаясь сориентироваться. Волки меня более не преследовали - либо потеряли источник звука, либо напали на след лошади и были вознаграждены её умирающим телом.
Я вышел на окраину леса к длинному озеру. Мне повезло - на берегу была привязана рыбацкая лодка, а на самом озере и по берегам не было ни души. Переправившись, я сунулся было в ближайшую деревню, чтобы присмотреть себе новое транспортное средство, но привлёк внимание детей своим объёмистым свёртком. Они спрашивали, что это такое, и норовили потрогать - я только и успевал говорить, что товар хрупкий и их родители не расплатятся, если они его испортят, да ловить мелюзгу за шкирку. Разумеется, дети побежали по домам рассказывать обо мне родителям - ничего не оставалось, как скрыться до наступления ночи.
Зато ночью я мог выбирать, что пожелаю. Имение местного аристократа было на отшибе, и проще было пробраться туда, чем перерезать всю деревню, чтобы она не переполошилась. На этот раз я был внимательней и обращал внимание на охрану и собак, устранил пару стражников и конюха. Лошадей запряг в карету и вывел, обернув им тряпками морды и копыта, и уже за холмом - погнал по дороге. Когда пропажу заметили, я был уже далеко.
Утром я дал лошадям отдых, но днём быстро двигаться не получилось: дорога была оживлённой, по ней туда и обратно двигались повозки торговцев. Я продал приметную карету и приобрёл телегу попроще, чтобы затеряться в этом торговом потоке. Ко мне в попутчики набился какой-то бард - у меня не было причин его не подвезти, и в благодарность он трепался всю дорогу. Но, по крайней мере, вопросов о том, что за свёрток у меня спрятан под соломой, не задавал и не жаловался, когда я говорил, что тороплюсь и не буду рассиживаться с ним по тавернам.
Приближаясь к посёлку, где жил мой заказчик, я сообщил барду, что меня ждут срочные дела и нам пора прощаться. Напоследок бард поведал, как скучает по своей возлюбленной, оставшейся в далёких краях, и подарил мне на память цветок белой лилии, который выглядел совсем как настоящий, но не увядал. Поскольку я не разбираюсь в артефактах, я припрятал подарок в надёжном месте - на случай, если он может помочь отследить меня, или если он украден и его ищут.
Заказчик внимательно осмотрел тело на предмет трупных пятен (некрофилы, чтоб их драл Молаг Бал!..) и остался доволен. Я получил сотню септимов и ещё сто пятьдесят сверху. Деньги как таковые меня не особенно волновали, но были подтверждением успеха. После удачно выполненного контракта в Убежище возвращаешься как на крыльях, в сердце поёт Хаос, и хочется с каждым поделиться наслаждением от убийства... Но в Убежище Рихада было довольно безлюдно.
Я немного отдохнул и сразу же взял следующий контракт: уведомительница Альд получила аж три сразу и позволила нам ознакомиться с ними и выбрать. Я взял тот, что предназначался для мастера скрытности, Джина - тот, что оговаривал магию льда, и третий достался Вилену.
Ещё не покинув Убежище, я услышал обсуждение резни, устроенной Миун-Раа. Видимо, уведомительница Альд не стала никому рассказывать о том, что её совершил брат её Тёмной Семьи, поскольку собеседники недоумевали, кто мог так подставить Тёмное Братство. Илиан даже не верил, что это мог быть кто-то из нас: слишком уж топорным и глупым было убийство тридцати мирных жителей. Как он говорил, нас стали бы бояться, если бы был убит кто-то, до кого трудно добраться - капитан стражи или кто-то из аристократов; убийства случайных людей не дали нам ничего...
Кто-то говорил о том, что Тёмному Братству стоит выйти из тени и заявить о своей непричастности к этим убийствам, что это хороший повод укрепить репутацию. И - даже о том, что Тёмное Братство может взять на себя очищение отравленного колодца и едва ли не примирение враждующих сторон!.. Я снова ничего не понимал. Какой репутации они хотели? Репутации спасителей от смерти? И с каких пор Тёмное Братство открещивалось от действий своих братьев? С каких пор желало наказывать своих братьев на потребу толпе - и наказывать за что? За нарушение людских законов, запрещающих убивать? Раньше Тёмное Братство приносило жизни людей, меров и прочих в жертву Ситису - неужели теперь оно приносило самое себя в жертву смертным?..
- Это действительно было совершено нашим братом, - говорила уведомительница Альд. - Тёмная Рука знает об этом и решит этот вопрос.
- Значит, это было предательство?!.. - произнёс кто-то.
- Это было глупостью, а не предательством, - сказал я и ушёл выполнять контракт.
Убийства превыше всего. Но всё же я немного сожалею и о том, что недостаточно говорил в защиту Миун-Раа и что меня не было рядом с ним, когда решалась его судьба. Я не ожидал, что за глупость его могут казнить, - по крайней мере, не за эту глупость!..
Моим вторым заказчиком оказался каджит. Он желал отомстить данмеру-фальшивомонетчику и хотел, чтобы я не только убил его, но и затолкал ему в рот мешочек с его монетами. На первый взгляд звучало проще простого: каджит указал на трактир, в котором обитал данмер, мешочек фальшивых монет перешёл из лап в лапы. Я прибыл в трактир и назвал имя данмера трактирщику. Тот указал мне на типа, сидевшего за отдельным столиком. Увы, попытка завязать с фальшивомонетчиком разговор ни к чему не привела: когда я заявил, что мне рекомендовали его как мастера своего дела, он стал спрашивать, кто именно рекомендовал, и вообще не пожелал иметь дело с "ящерицей".
Я вскоре понял, что фальшивомонетчик вовсе не выходил из трактира - в нём он ел, спал и принимал клиентов, и ждать, пока ему что-нибудь понадобится в городе, можно было неделю. Я рассчитывал настигнуть его ночью и снял комнату до утра. К моей удаче, в числе прислуги трактира была уборщица-саксхлил, которая и сообщила мне, в какой комнате обитал данмер. Но ночью я потерпел поражение: дверь комнаты данмера оказалась заперта на надёжные засовы изнутри. Видимо, он пережил уже не одно покушение и хорошо подготовился: моих навыков не хватало на то, чтобы неслышно взломать дверь, а до утра он так и не вышел. На окнах же были решётчатые ставни - похоже, трактирщик также принимал меры от воров и убийц и не зря драл деньги за комнаты...
Сам трактирщик не спал всю ночь - в это время его заведение пользовалось наибольшей популярностью у сомнительных личностей, - а днём отправлялся спать к себе домой. Я проследил за ним в надежде выкрасть ключи, пока он будет дрыхнуть, - вот только ключей при нём не было!.. С его помощником-управляющим у меня также не сложилось: он принял плату за комнату, но отказался подняться в комнату со мной и посмотреть на шатающуюся ножку кровати - послал мальчика-служку. При этом моё внимание к его персоне показалось управляющему подозрительным, о чём он не преминул доложить трактирщику вечером, возвращая ему ключи. Трактирщик также насторожился, хоть и храбрился. Я не слишком этого опасался: стражу трактирщик не вызовет - иначе вскроются и его тёмные делишки.
Что ж, когда другого пути нет, приходится действовать напролом. Когда данмер вышел по нужде, я незаметно вышел следом за ним. Нужник был во дворе, свидетелей поблизости не ошивалось (зачем бы?..), можно было неслышно открыть дверь, перерезать горло со спины... Но в тот момент, когда я аккуратно подхватил ещё подёргивающееся тело, оседающее вниз с развязанной ширинкой, - доски настила не выдержали веса двоих посетителей и проломились. Я рухнул в яму вместе с трупом. И тут уж было не до того, чтобы заталкивать ему мешочек монет куда бы то ни было - в рот или там не в рот, - когда прислуга выбегала из трактира на шум, я уже выскочил и убежал. Благодаря мастерству скрытности они могли заметить, если бы присмотрелись, только удаляющиеся мокрые следы.
Бежал я до ближайшей реки, где в самом буквальном смысле залёг на дно. До тех пор, пока течения не отмыли каждую мою чешуйку, и до тех пор, пока в городке не улёгся шум. Затем я вернулся к заказчику - и, несмотря на утерянный мешочек монет, он остался доволен: уже вся округа знала о том, что данмер утонул в дерьме, и до каджита также дошли эти слухи.
Воодушевлённый, я возвратился в Убежище и доложил уведомительнице Альд об успешно выполненном заказе, упомянув, что заказчик оценил утонувшую в дерьме жертву.
- А аргониане чувствуют запахи? - спросила она. - Я раньше как-то не задумывалась об этом.
- Да, конечно, у нас хорошее обоняние.
Чуть погодя уведомительница Альд подозвала меня и Вилена и спросила, что мы думаем о свершившейся казни Миун-Раа. Она просила нас говорить искренне, не как с уведомительницей, а как с сестрой, даже если мы с этим не согласны. Зачем спрашивать после, а не до, - когда уже ничего не исправить?..
Вилен сказал, что Миун-Раа поступил так из-за бездействия и нерешительности Тёмной Руки. Тёмная Рука слишком долго не могла ничего решить, поэтому Миун-Раа вынужден был действовать самостоятельно, по своему разумению. В этом была доля истины.
Когда уведомительница Альд обратилась ко мне, я сказал, что нарушившего Догматы Тёмного ящера убьёт Ярость Ситиса. Если же Ярость Ситиса не приходит в ближайшую ночь, этого достаточно для признания Тёмного ящера невиновным. Я по-прежнему считал, что Миун-Раа совершил глупость, пусть и имевшую неприятные последствия для Тёмного Братства, но не предательство. А глупость ещё не равна нарушению Догматов. Об одном я всё же умолчал, поняв это до конца лишь после: убийство брата или сестры, совершённое не в рамках Очищения, само по себе может считаться нарушением Пятого догмата, даже если назвать это убийство красивым словом "казнь"...
Да, можно считать, что Миун-Раа нарушил Третий догмат, оказав неповиновение старшим членам Тёмного Братства тем, что не поставил их в известность о своих действиях. Но если его казнили не за это, а за то, что он совершил то, для чего был рождён, - за убийства... Тогда я мог лишь ожидать, пока Ситис покарает тех, кто принял и осуществил такое решение.
Более я контрактов не получал: уведомительница Альд отдала очередной контракт Вилену, поскольку он успел выполнить один, а я - два.
Говорили, что пока шумный дух, обретавшийся в Убежище Рихада и оскорблявший Мать Ночи, не будет изгнан, Мать Ночи не станет избирать нового Слышащего. Также уведомительница Альд поделилась тем, что некоторые сёстры Тёмной Семьи Рихада высказывали предположение, что этот дух - Ярость Ситиса.
- Ересь, - сказал я.
- Ересь, - согласилась она.
Но ритуал Призыва всё же решено было провести. Одна из местных сестёр исполнила для Матери Ночи танец с огнём. Матери и Отцу такие бессмысленные действия не нужны, но если они укрепляют дух сестёр и братьев - то пусть... Я сидел, прикрыв третье веко, и огненные шары, с шумом рассекавшие воздух в Святилище, сливались перед моим взглядом в плясавшие огненные колёса.
Затем все приблизились к постаменту, на котором стояли гроб Матери Ночи и Октавиан. Все надеялись уловить негромкие слова Матери, обращённые только к Хранителю. Её рука указала на Илиана, и тот поднялся на постамент. Новым Слышащим стал брат из Тёмной Семьи нашего Убежища - это давало шанс на то, что гроб Матери Ночи вернётся в Чейдинхол.
Если я и мог сомневаться в этом бретоне, то только до этого дня. Илиан стал говорить, обращаясь ко всем и каждому, и практически каждое его слово мог бы произнести и я.

Пост кончился, продолжение следует!

@темы: скурим древние свитки, соседи по разуму, ролевиков приносят не аисты

Охапка сновНекоторое время назад снилась школа, причём я во сне думал о том, что-де так давно в школе не был, сначала универ, и ещё пять лет после, отвык. И почему-то называл себя "типичным слизеринцем" в контексте того, что постоянно что-то продалбывал: то тетрадь забывал, то не знал, куда идти.
Потом снился модерн-ЯнСин в модерн-Облачных глубинах, причём явно в качестве студентов, и они писали какой-то сценарий (фильма или сериала). Точнее, Сюэ Ян писал, а Синчэнь (от лица которого я большей частью всё видел) помогал и подсказывал. Так, по поводу какой-то спорной сцены он сказал, что-де нужно подумать, для чего тебе эта сцена и что ты хочешь ей сказать, и если ничего особенного, то убрать, а если она важна, то оставить.
После полутора суток игр без сна я наспался от души, и приснилась целая серия снов с перерывами. В одном сне я шёл вдоль синей-синей спокойной реки, и синей она была не потому, что в ней отражалось синее небо: из-за отсветов от воды асфальт, по которому я шёл, тоже казался синим-синим. И это было красиво, я люблю синий цвет. Река была по правую руку, а по левую тянулись деревенские домики, тоже красивые и опрятные, так что можно было любоваться: например, домик мог быть выкрашен в голубой, с белыми резными наличниками-кружевами. Так я пришёл в гости в дом, внутри было неярко, прохладно, просторно и уютно. И там я увидел Куковлёва - хотя мы не были толком знакомы, максимум виделись раз-другой на играх, - окружённого шумной стайкой детей, разбежавшихся куда-то вглубь дома.
18+В другом сне был агрегат, нечто среднее между игровым автоматом и тренажёром, который нужно было... удовлетворить в самом буквальном смысле, чтобы получить некую важную вещь. Вещь была очень нужна кому-то из друзей, а что только ради друзей не сделаешь - я решил попробовать. У автомата был джойстик в виде типичного резинового члена, очень удобный, только его полагалось не держать, а сосать, чтобы привести в боевую готовность. После этого нужно было взяться за раму, как у силового тренажёра, толкать её от себя и притягивать к себе - в общем, совершать возвратно-поступательные отжимания. На это упражнение у меня сил хватило, вот только одновременно толкать и держать во рту джойстик не получалось - я начинал задыхаться. По результатам подхода к снаряду было установлено, что бездушная машина так и не кончила.
Напоследок снилось, что мы с Птахой в метро (по ощущениям - на Арбатской) нашли бесхозного мэйн-куна. Кун был потрёпанный и напуганный, но не агрессивный, и мне удалось взять его на руки (вот только тяжёлым он был чертовски). Зачем-то мы притаранили его к окошку вроде кассового, где нам велели кота отпустить где взяли - дескать, кот под их ответственностью и отдавать его хозяевам тоже будут они.

В понедельник между играми к нам после Вескона забегала Айко - на чай с крысой (в качестве крысы выступали Спок и немного Лышко), забрать потеряшку с кофейни и просто поговорить. Я-то хитро рассчитывал послушать про прошедший конвент, но мой Сичэнь напал на оказавшегося на его территории Ванцзы, а дальше я как мастер радовался происходящей сверке хронологии и хэдканонов.

А особо насыщенным днём был вчерашний. У Саньки - и у меня - был под руководством Птахи первый практический урок рисования. Кубик, шарик, цилиндр, ПАНИКА.ПАНИКА. Видите ли, в школьные годы чудесные геометрия была для меня самым провальным предметом, с трудом натягиваемым на тройку, - даже хуже физики и химии, где можно было хотя бы переписать формулы со шпаргалки и, если повезёт, правильно подставить в них циферки. Я живу в двумерном мире, постоянно забываю о невидимых гранях фигур, и для меня реально стало откровением то, что круг можно нарисовать без помощи циркуля, по точкам. И что объём можно построить. А не тупо обводить по периметру и то, и другое, криво-косо-плоско. (Знаю, что и так рисуют, но не хочу так!)
Нет глазомера, нет его вообще, ааа. Вроде всё померил, но куб всё равно слишком маленький, а цилиндр - слишком большой. Стираешь цилиндр, перерисовываешь - теперь СЛИШКОМ МАЛЕНЬКИЙ ШАР. Нет, больше перерисовывать не стал, сделал вид, что так и было, а то бумаге и так досталось. В следующий раз - штриховать. Испытываю причудливую смесь гордости и стыда. Гордости, потому что вроде как получилось что-то, за что никогда даже не брался, ибо не знал, как. И стыда, потому что немного убого и вообще классные художники в вк би лайк: "мне исполнилось 18!", "мне исполнилось 23!". Но ладно, продолжу грызть гранит, посмотрим, что получится.
А вечером заходила Мориэль, тоже поговорить с Птахой, но уже по поводу субботней игры.

Премия "ленивые жёпы года" присуждается пушкинцам: когда в половине одиннадцатого вечера я обнаружил, что с утра забыл закрыть их клетку после раздачи лекарств (матушка заходила, и я отвлёкся), а им никуда и не надо, спят в обнимку в кофтогамаке

У меня назревает сезон закрытия гештальтов.закрытия гештальтов. Японо-чаепитие от Асмелы: когда-то должна была состояться игра по "Госпоже сёгун", но отменилась, а персонаж у меня остался, вот и выгуляю. Игротешка на Каннареджо: аналогично - когда-то отменилась игра, на которой мне предлагали сыграть дочь герцога, теперь она будет игротехнической ролью, но тоже хорошо. Туда же - второй прогон Венсана (всегда жалел, что не попал в своё время на эту игру), долгожданный Змиюшник, игра по Нуменору (тринадцать лет в азкабане я ждал игры по Нуменору!). Вот бы только всё срослось, а то после сезона прошлого я на календарь уже дышать боюсь.
Но стоило порадоваться, что я таки попаду на третий Анкаррис по датам, как навис риск взноса штук в пять, который я чисто физически не потяну Вопрос знатокам: вдруг кто знает коттеджи на 30+ койкомест не по цене сопла от шаттла?.. Очень хочется на игру!

В мелнибонэйском чате породил Бесконтактную Доставку Супругов Мелнибонэ (аббревиатура вы понимаете какая). Драконы будут находить и притаскивать блудных мужей, женихов и прочая - уверен, будет пользоваться спросом!
Под упорос припал к самым свежим комиксам про Элрика, которые "Становление чародея". Немного впечатлений?Там из Симорил сделали блондинку с внешностью куклы Барби Также внезапны предки мелнибонэйцев, похожие на американских индейцев, и драконы, похожие на жирных цикад, но в целом вполне красиво и необычно. Пошёл заедать старыми комиксами, которые хоть местами и странноваты, зато другими местами отлично иллюстрируют текст.

@темы: поржать и убежать, friendship is magic, moments of dream, ролевиков приносят не аисты, это крыса и ей не стыдно, демоны по вызову круглосуточно, мелнибонэйская (о)трава

То, как истории фей перекликаются и переплетаются, наводя мостки между разными играми разных мастеров, - всё-таки ни в каком другом сеттинге не увидишь. Так после Йоля и Хрустальных осколков, поставленных Амартом, история нойшванштайнского фригольда Лебединый Утёс тоже получила продолжение. Я подумал-подумал, кого из моих персонажей может занести в Германию, да и вспомнил про пака Лышко, благо он местный. Насколько ситуация на игре будет зеркалить его первую жизнь, я, конечно, осознал уже постфактум (хотя историю Клементины от Берканы знал, ибо наставник оной прошёл с Клаудом войну - вот так это всё продолжает взаимосвязываться).
Пандемия вновь вмешалась в планы, Нойшванштайн пришлось переносить, равно как и сандерсоновку, из-за чего у меня три игры встали почти подряд, но ни от одной невозможно было отказаться. На Нойшванштайне сменилось двое игроков, был шанс переезда игры на нашу территорию, - но в конце концов всё сложилось так, как нужно, и там, где нужно.
Предыстория персонажа aka квента и вводная
В новой жизни Лышко родился в одной из альпийских деревушек, в многодетной семье - небогатой, набожной и вполне дружной. В 94-м году схлопотал кризалис, в буквальном смысле провалившись сквозь землю - в подвал давно снесённого дома, когда не мог ни выбраться, ни докричаться и внезапно превратился в лиса. После этого ещё некоторое время шарахался по окрестностям, прячась от людей и собак, пока местные феи, привлечённые Танцем Грёз, не нашли его и не объяснили, что к чему. Ему нашёлся даже наставник-пак, старый барсук, который и успел кое-чему научить Лышко - но со временем начал спиваться и скатываться в Банальность. Лышко, к тому времени уже подрабатывавший в Осенней жизни в кофейне-кондитерской, рассудил, что и в жизни фейской нужно как-то устроиться, поскольку повторить судьбу наставника его совсем не прельщало.
О Лебедином Утёсе - большом и богатом фригольде, принадлежавшем самому настоящему ши - Лышко знал давно, но сомневался, что ему там будут рады. Некоторое время он крутился вокруг фригольда, присматривался, прислушивался, и в конце концов подсел в пабе к группе фей, посетивших Лебединый Утёс в качестве гостей-туристов, и расспросил, нагло пользуясь пачьим обаянием. Его заверили, что фригольд прекрасен, а хозяин добр, и Лышко осуществил заход на "а вам лисёночек не нужен?". И к вящему его удивлению, барон Адальберт ап Фиона принял его к себе на службу.
Обстоятельства своих прошлых жизней Лышко помнил плохо - на уровне ощущений, дежа вю; по крайней мере он не помнил никого из постоянных обитателей Лебединого Утёса, а они не помнили его, - следовательно, в этом фригольде он оказался впервые. Ши вызывали в нём восхищение, вообще-то несвойственное свободолюбивым немецким простолюдинам, - а Адальберт был первым ши, которого он увидел так близко, и с ним уже никто не мог сравниться. Лышко любил хозяина - насколько может любить пятнадцатилетний подросток, - и очень старался ему угодить, заслужить хотя бы одно слово одобрения или благосклонный взгляд за день: тогда день был прожит не зря.
Лышко не работал сам, зато смотрел, как не_работают другие, и сообщал старосте-троллице Одетте или хозяину. Некоторые обитатели фригольда недолюбливали его за стукачество, но Лышко был уверен, что просто делает своё дело, и делает хорошо. Из-за пачьей речи он мог, пытаясь наябедничать, кого-то выгородить, - зато никогда не клеветал. За типично пачьи Неблагие шуточки и розыгрыши Лышко недолюбливали тоже - зато он не обижался на ответные пакости и даже одобрял их: это куда веселее, нежели когда долго и скучно читают нотации. Только ши не становились объектами шуток - Лышко даже мог сделать кому-то замечание, если кто-то, на его взгляд, вёл себя с ши с недостаточным почтением. Вскоре Лышко знал во фригольде всё - и присматривал за гостями и новичками, ревностно оберегая хозяйское добро. Своих всегда защищал перед чужими - а своими становились все, кто сваливался во фригольд в Кризалисе.
Так, в октябре 99-го схлопотал Кризалис ши Квентин, и хотя пробыл он до Йоля, прежде чем отбыть в Мюнхен, в Дом Дугал, - Лышко успел хорошо его узнать: тот не гнушался отвечать на вопросы "а как вот это работает" и "а что это ты читаешь". А ещё Квентин иногда переставал видеть - и тогда Лышко мог что-то подать, куда-то проводить; быть полезным ши - это же так здорово! А в ноябре того же года в Лебедином Утёсе появился ши-Дитя Раймунд со своим наставником, Элоисом ап Эйлунд. Адальберт поручил Лышко поиграть с мальчиком, но так, чтобы тот сумел сам открыть игрушку-головоломку. Раймунд с игрушкой справился и остался пожить во фригольде, но Лышко с тех пор почему-то сторонился.
Через некоторое время после того, как Адальберт оставил Раймунда, Лышко за пределами фригольда повстречал некий ши, одетый в цветах Дома Фиона (но очень уж напоказ одетый). И предложил докладывать ему о том, как поживает Раймунд, а главное - не обижает ли кто ребёнка. Было и дураку ясно, что отказ от предложения не был предусмотрен, и Лышко согласился, тем паче что к Раймунду все относились хорошо. Так начались сношения через дупло(тм) - незнакомый ши не всегда являлся лично, но, что особо нервировало Лышко, находил его везде, будь он в человеческом обличье или лисьем, в Осени или на тродах, - и в ходе этих сношений Лышко в основном упоминал посторонних: дескать, такой-то гость косо посмотрел на Раймунда, читавшего книжку даже за столом...
А потом была ночь Самайна, и сатир Кастор, будучи нетрезвым и буйно танцуя, случайно налетел на Раймунда и сбил его с ног. Лышко, конечно, выговорил сатиру, что с ши так нельзя, а потом понял, что утаить этот инцидент от своего заказчика не получится - а ну как тот поговорит с Раймундом сам и всё вскроется?.. Пришлось рассказать, старательно сглаживая углы.
А пару недель спустя Кас пропал, а Адальберт велел Лышко проследить за сатирами. И на следующий день супруг Каса, сатир Поллукс, прибежал во фригольд, рыдая и говоря, что видел Кастора во сне, убитого холодным железом. Отчаянно хотелось, чтобы это оказалось неправдой, но, тайно последовав за Полом по Осени, Лышко убедился, что полиция нагрянула к сатиру с вопросами об обнаруженном теле Кастора. Поневоле задумаешься, не ты ли его подставил...
А спустя ещё полторы недели настал день, чёрный для всего Лебединого Утёса. Барон Адальберт собирался испытать новое, самое масштабное изобретение нокерши Клементины - орнитоптер, летающую машину. Взял с собой, помимо самой Клементины, богганов Грету и Югена и - чтобы развеялся - Поллукса. Ничто, как говорится, не предвещало. Но прошёл час в отсутствие Адальберта, и Очаг начал беспокойно биться, а погода в Грёзе - меняться как сумасшедшая. Тут во фригольд вбежала Грета с криками, что "хозяина убивают". Лышко, вместе с остальными, бросился к площадке для испытаний.
Орнитоптера на площадке не было. Клементины и Пола - тоже. Юген был ранен и без сознания. А Адальберт - мёртв. Бесповоротно. Его фейский облик постепенно истаивал на глазах, и вместе с ним, как бы пафосно это ни звучало, рассыпался весь мир Лышко, который он два с половиной года назад так легко и незаслуженно получил.
Контуженный Юген нёс околесицу про нападение фоморов. Лышко тосковал, перекинулся в Благой модус, и хотя мог бы беспрепятственно уйти в поисках нового тёплого местечка - не мог расстаться с фригольдом, где всё напоминало об Адальберте. Злился на богганов, Клементину, Поллукса - за то, что не уберегли, а больше всех - на себя самого. По ночам он стал видеть кошмары, в которых Мельница горела, хозяин пропадал в огне, а простолюдины разбегались, хватая всё, что подворачивалось под руку: кто книгу, кто клинок, кто плащ из шкур химер или просто мешок с зерном... Он вспоминал, что Мастер спас его от собак, а кого-то спасал от костра, но пламя пришло за ним самим, и что хуже всего - что он, Лышко, был как-то причастен к тому, что волшебница Певунья пришла на Мельницу, хоть и не знал о последствиях. И в голове стучало в унисон: это я убил Мастера... Это я убил Адальберта.
Поговорить бы о своём прошлом, о Мельнице с Кастором, который был провидцем. Но и Кастор был мёртв. Последнее распоряжение хозяина Лышко продолжал исполнять и следил за последней оставшейся сатиркой - Юттой, приёмной дочерью Каса и Пола. Подарок Адальберта - зачарованные очки нокерской работы, позволявшие видеть следы феи - помог Лышко проследовать за Юттой в Крумбах. Там, в полицейском участке, был Пол, и Ютту пустили с ним поговорить, но Лышко, оставаясь снаружи, не смог ничего услышать.
А за несколько дней до игровых событий на Лышко вновь вышел его наниматель-Фиона. И посулил большую награду, если Лышко поможет Эриху ап Скатах (не уточнив, поможет с чем?..) и если новый хозяин фригольда отпустит Раймунда из Лебединого Утёса и в целом хорошо обойдётся с мальчиком, поможет и позаботится. Лышко награда уже была не мила - он очень боялся, что фригольд разрушится, пусть не буквально, как Мельница, но как созданная Адальбертом сказка, и что все разбегутся; очень хотел, чтобы новым хозяином стал кто-то свой, но в то же время хотел, чтобы это был ши. А Эрих был хорошим, раньше он частенько гостил в Лебедином Утёсе, хоть и вёл себя очень уж восторженно. Вот только принесёт ли мир во фригольд тот, в чью пользу говорил вероятный враг Адальберта?..

Лышко, пак-чернобурый лис. Отчёт отперсонажныйНочь Йоля ещё никогда не приходила настолько мрачной; впрочем, тучи начали сгущаться ещё с Самайна. Пару дней назад прибыл Квентин, теперь уже сквайр Дома Дугал, и в его присутствии стало как-то полегче, но Очаг без хозяина горел неярко - выдержит ли он гостей?..
А гости приходили - и первым был нокер Йокке. Я его помнил: он пару раз сопровождал мастера Локка, с которым у барона Адальберта были давние дела. Староста Одетта усадила его напротив себя и велела рассказать о цели его визита. Йокке удалось сдержаться и ни разу не выругаться - вернее, он вовремя подбирал более человеческие синонимы; из его речи я понял, что у мастера Локка был контракт на техническое обслуживание фригольда, и Йокке пришёл этот контракт возобновить. Вот только нет хозяина - не с кем и договариваться. Староста Одетта была в отсутствие хозяина хранительницей Очага, а Грета - хранительницей кухни.
Кто-то по ошибке назвал Одетту тётушкой, хотя у неё, в отличие от Греты, не было племянников.
- Хочешь, я буду твоим племянником? - предложил я. - Можешь меня усыновить.
- Я, конечно, могу уматерить пака... - задумчиво произнесла Одетта. - Но если ты будешь моим племянником, мне придётся тебя воспитывать.
- И это ему не понравится, - подсказали со стороны, пока я обдумывал такую перспективу.
- Это мне не понравится! - отрезала Одетта.
Между делом она назвала Раймунда "Рэй", и я собирался было сказать, что не подобает обращаться к ши неполным именем, но не успел: ворота вновь отворились.
Следующий гость был мне незнаком. Высокий, черноволосый и в доспехах, он выглядел так, словно пришёл не на праздник, а на войну. Одетта не была готова его впускать, пока за него не поручится кто-нибудь из жителей фригольда, поскольку на его счёт распоряжений барона не было. Однако Мист, троллица-оруженосец Адальберта, сказала, что это рыцарь Скатах и что она встречала его в Огненной марке. Я успел потрогать доспехи и поинтересоваться, зачем он в железе, и проверить его уши, скрытые под волосами - острые ли, - но рыцарь обращал на меня не больше внимания, чем на муху.
- А всё-таки, почему он в консерве? - я на всякий случай последовал за рыцарем, когда его впустили. - Он что, нас боится? Так мы не едим ши! Мы вообще никого не едим.
Одетта велела мне не надоедать гостю и пригрозила, что отправит меня стоять на воротах, чтобы я подумал о своём плохом поведении и потом ей рассказал. Но ворота меня не пугали, мне и так было не до праздничных развлечений, а о своём плохом поведении я мог рассказать и сразу, вот только никто не хотел меня слушать (о чём я и пожаловался Квентину, рядом с которым устроился у Очага). Мист и рыцарь незамедлительно уединились на террасе, где было довольно холодно.
- Не примёрзла! - обрадовался я, когда они вернулись.
Тем временем у ворот замаячил ещё один гость, и Одетта послала меня встречать. Гостем оказался Эрих ап Скатах, который раньше бывал в гостях у Адальберта часто, а в последние полтора года, несмотря на то, что барон собирал больше гостей, совсем не появлялся. Меня Эрих также помнил и стал спрашивать, как у меня дела, и мы так задержались в воротах, что Одетта окликнула меня и спросила, что происходит.
- Эрих ап Скатах происходит! - доложил я.
- Так пригласи его сюда!
- Произойдите, пожалуйста, внутрь, - церемонно предложил я.
Эрих и его сородич по Дому встретили друг друга весьма сердечно. Юген же утверждал, что нокер собирается вызвать демона, выложив огоньками пентаграмму. На мой взгляд, огоньки были больше похожи на чей-то профиль.
- Юген, расскажи о плохом поведении, - велела Одетта.
- Его? - Юген с надеждой указал на меня.
- Нет, о своём. Это и будет твоим наказанием.
- Я о своём не знаю! Могу только о его рассказать.
А вот и новые гости... Леди ши в белом плаще и прячущаяся за её высокой спиной пак-кошка Лиз, которую весь фригольд знал даже слишком хорошо. Когда она гостила во фригольде в первый раз, вскоре после Кризалиса, я присматривал за ней, как за всеми новичками, и не зря: она чуть было не стащила из кабинета Адальберта какую-то старую картину. Тогда я подумал, что кошку просто подвело любопытство, и предупредил её, что она может застрять во фригольде, как Клементина, которую, по слухам, барон оставил отрабатывать попытку его ограбить. Кошка в тот же день смылась, а позже возвращалась переночевать на конюшне и, как я узнал впоследствии, стащила пару уздечек, сделанных при помощи Клементины. То есть, на мой взгляд, она была обязана мне по меньшей мере свободой, но отплатила чёрной неблагодарностью. При этом ей хватало наглости делать вид, что ни о каких уздечках она и слыхом не слыхивала. Поскольку Одетта, разговаривая с леди ши, велела всем замолчать, мы с Лиз перешли на общение жестами, в ходе которого я постарался ей напомнить, от какой участи я её избавил.
- Может, пояснишь, о чём вы так оживлённо разговариваете? - предложил Эрих.
- Если бы не я, она бы уже давно! - объяснил я. - Я её тогда, а она опять! И теперь, как видишь!
- Ничего не понятно, но очень интересно, - вздохнул Эрих.
Уздечки я требовал вернуть. Спорить с ши - занятие неблагодарное, но речь как-никак шла об имуществе Адальберта.
- У вас нет доказательств, - утверждала леди.
- А то, что вещь была, а теперь её нет - разве не доказательство? - спросил я.
- Не доказательство. Мало ли, кто её украл!
- А если вещь была, потом пришла кошка, вещь исчезла и кошка исчезла?!..
- Тоже не доказательство.
- И вообще, может, это ты украл, - добавила Лиз. - Потому и пытаешься свалить вину на меня.
- Зачем мне здесь красть? - опешил я. - Я здесь живу!
- А может, и не было никаких уздечек?
- Как это не было? У нас всё должно быть записано! У Одетты наверняка такая книга есть.
Грета меня поддержала, но сделать мы ничего не могли.
- Даже в одной старой книжке было написано - не забывать про уздечку, - ворчал я.
В конце концов и леди ши, и её кошку всё-таки впустили. Леди также ссылалась на некие договорённости с бароном и едва ли не напрямую говорила, что пришла позаботиться об оставшемся без хозяина Очаге. Похвальная самоуверенность! Вот только хозяином станет кто-то свой. И вообще, где все они были со своими договорённостями, когда Адальберта убивали? Слетелись, как стервятники, на опустевший дом, чтобы чем-нибудь поживиться.
Лиз, как только её пропустили к Очагу, увидела белое кресло и принялась с наслаждением точить о него когти. Пришлось её останавливать, объяснять, что портить кресло, на котором барон сидел у Очага, нельзя, и даже я сам на нём не сижу, чтобы не оставить на нём шерсть. И что, так уж и быть, трогать можно, но только если втянуть когти. Кто-то предложил ей обратиться к нокерам за колпачками для когтей, и я одобрил эту идею. Они могут быть разноцветными, и по крайней мере это красиво. И почему паку, сопровождающему ши, приходится объяснять, что во фригольде всё должно находиться в том порядке, в каком повелел хозяин? Неужели ши не занималась её воспитанием? Или подобрала её только что, потому что та уже знала, где что находится во фригольде?.. Всё это было очень подозрительно.
Не успел я убедиться, что хозяйское кресло в безопасности, как пришли ещё гости, и тоже леди ши, двое. Одну из них, леди Ривер, я помнил: когда она в первый раз приходила в наш фригольд, барон был занят в сокровищнице, и Одетта её не впустила. Я сообщил об этом Адальберту, и он распорядился, чтобы в следующий раз гостью приняли - и в этот самый следующий раз они долго общались наедине. Одетта, похоже, и сейчас почему-то не горела желанием впускать гостей, но Эрих за них поручился. Интересно, он вообще всех знает?.. Это тоже было подозрительно.
Грета поручила Югену позаботиться о гостях, но тот очень уж долго со всеми разговаривал, а леди ши, которая пришла с леди Ривер, сидела одна-одинёшенька. Она мне сразу понравилась, потому что не вела себя по-хозяйски. Я хотел было указать Югену, что на ши следует обратить внимание в первую очередь, но тот отмахнулся, что справится сам. Пришлось ещё немного подождать и подойти к леди самому.
- Чай, кофе, пива?
- Кофе. С сахаром. Или с молоком.
Я умчался на кухню и застал там Грету, которая рассказывала Квентину, что произошло в тот роковой день, когда погиб Адальберт. Грета ничего толком не увидела, кроме того, что на барона напали, и это также было подозрительно. Я счёл своим долгом присоединиться и дополнить её рассказ, где нужно. Я пытался донести, что Кас точно мёртв, а Пол не пропал, а жив, и что на площадке для испытаний не было орнитоптера, а выследить Клементину я не смог - очевидно же, что она на своём изобретении и улетела. Но, похоже, я всё только больше запутал, и Квентин изъявил желание взглянуть на место преступления - пусть там ничего и не осталось, можно было поговорить хотя бы с землёй.
Посреди разговора я вспомнил, что пришёл за кофе для леди ши, и попросил у Греты чашку.
- С сахаром или с молоком?
- С сахаром. Или с молоком. Или и с тем, и с другим...
Я добавил в чашку пару ложек сахара, долил молока и отнёс её леди, после чего вернулся на кухню. Там была Ютта, и я предложил ей самой рассказать о том, что она узнала от Пола, - не мне же за неё рассказывать! А то меня несколько настораживало, что она держала свою встречу с Поллуксом в секрете. Ютта согласилась и сообщила, что Пол видел некоего ши в чёрно-золотом, который говорил про Адальберта всякие гадости, обвинял чуть ли не в сговоре с фоморами и изрёк какие-то страшные слова, звучавшие как "пездьетц мудаку". Я предположил, что это может быть по-японски: мудаку, судоку - звучит похоже. А Грета спросила, знает ли Одетта, и мы пошли с Одеттой говорить.
Пока в зале перед Очагом не было никого из гостей, Одетта собрала в круг всех своих (правда, кажется, только простолюдинов - Квентина и Раймунда я в этом кругу не заметил), чтобы обсудить то, что нам стало известно от Ютты. Вспоминали, какой Дом ши носит чёрное и золотое.
- Не Балор ли?..
- А у них разве не чёрный с серебром?
- Чёрный с серебром - это Скатах, - припомнил я. - Может, посмотреть в книгах?..
Тут кто-то вспомнил про Дом русских ши, Варич. Это вполне увязывалось с тем, что убийца был иностранцем. Правда, я думал про себя ещё и о том ши, носившем цвета Фиона, что приходил за мной. Мог ли это быть один и тот же ши? Я стал говорить о том, что ши может и переодеться в чужие цвета, но мне возразили, что на бой ши обычно всё-таки идут в цветах своего Дома. Если ши Варич прикинулся Фионой, мог ли я не распознать иностранца? Или всё же двое ши были в сговоре?..
Ещё Ютта упомянула, что убийца, со слов Поллукса, обвинял Адальберта во владении холодным железом. А, говорят, ши Варич к слухам о холодном железе особо нетерпимы. Мы все сразу смекнули: это всё Клементина и её механизмы и железяки! Это она подставила Адальберта и смылась на орнитоптере.
- Найду её и оторву ей голову, - мрачно пообещал я.
- Это она призвала фоморов, - говорил Юген. - Полчища фоморов.
- А хозяина ты не уберёг, - напомнил я.
- А тебя вообще там не было!
- Да если бы я там был, я бы там и лёг!
- Юген тоже сражался, - примирительно заметила Грета.
Сход закончился, как вдруг Юген закричал, что он "всё понял", побежал в кабинет барона и приволок картину, почти полностью затянутую паутиной. Когда паутину убрали и отдали слуагу Лиховиду, оказалось, что на картине была изображена леди ши, чрезвычайно похожая на нашу гостью, - а чтобы сомнений и вовсе не оставалось, рядом с ней художник нарисовал чёрную кошку, точь-в-точь Лиз. Когда все посмотрели на портрет, я настоял на том, чтобы вернуть картину на место: если барон считал нужным хранить её в кабинете на шкафу, значит, там она и должна находиться. Кто-то объяснил, что леди уже бывала в Лебедином Утёсе в прежней жизни Адальберта, просто её никто не помнил из-за её принадлежности к Дому Бомайн - Дому, обречённому на забвение. И что этот Дом имел тесные отношения с людьми, почти как Скатах, но иначе, и вроде как даже переняли человеческую веру...
- Это они что же, христиане, что ли?.. - изумился я.
Недаром на белом плаще леди Бомайн был красный крест, ох недаром!.. Против простых христиан вроде моих родителей я ничего не имел, но слышал, что когда-то именно христиане открыли секрет использования холодного железа против фей. Всё становилось подозрительней и подозрительней, и мне начинало казаться, что фригольд в осаде.
Когда картину внесли обратно в кабинет барона, Лиз ворвалась следом и хотела было схватить стоявший там портрет Адальберта. Я потребовал убрать лапы, поправил портрет и смахнул шерсть. Богганы и так забывали протирать его от пыли... Ещё не так давно, когда барон был жив, я не мог оторвать от него взгляда - мог просто слушать его голос, смотреть на его лицо, его жесты. Теперь же я не мог оторвать взгляда каждый раз, как оказывался перед его портретом - единственным, что осталось. Портрет не мог меня прогнать, и на него хотелось смотреть бесконечно, не обращая внимания на происходящее вокруг, становившееся вдруг совершенно неважным. Поэтому я не сразу понял, когда позади меня раздался смех леди Бомайн.
- У нас не принято смеяться над умершими, - сказала Одетта.
- Я смеюсь не над его смертью. Он был моим мужем, я знаю, каким он был... И вот каким он стал.
Подумаешь, мужем! У лорда Фиона в былые времена могло быть и больше одной жены, и это никак не было поводом ни претендовать на фригольд, и тем паче смеяться. Все, кто знал Адальберта действительно хорошо, относились к нему уважительно.
Одетта послала меня следить за Очагом, чтобы я не просиживал перед портретом. Но как только я вошёл в зал, мне сообщили, что назначена дуэль! Квентин вызвал леди Бомайн за то, что она говорила дурное об Очаге, фригольде и хозяине. Конечно, нарушать распоряжение Одетты было нехорошо, но за своих полагалось болеть - так ещё мой наставник говорил, когда по единственному в деревне телевизору показывали футбол. К тому же я беспокоился за избирательную зрячесть Квентина. Во время тренировок с Адальбертом он периодически пропускал удары - но когда на территорию фригольда пробралась хищная химера, Квентин одолел её как и подобает воину ши.
Местом дуэли была выбрана та самая площадка, на которой был убит Адальберт. Когда я прибежал, там уже собралась небольшая толпа зрителей, так что из-за их спин я практически ничего не видел и боялся что-либо кричать в поддержку Квентина, чтобы его не отвлекать. Поединок начался - и быстро закончился, так как был до первой крови. Квентин вышел победителем. Значит, Грёза признала его правоту как защитника. И почему Очаг ещё его не признал?.. Конечно, я понимал, что у Квентина наверняка была своя жизнь в Доме Дугал и становиться хозяином фригольда не входило в его планы, и всё же очень хотелось, чтобы Очаг поскорее попал в хорошие руки и на него больше никто не покушался.
Зеваки начали расходиться, а я пропустил всех вперёд и задержался, чтобы сказать Квентину спасибо. Сам он остался на площадке вместе с обоими Скатах, выступавшими в качестве секундантов, дабы осмотреть место убийства. Я вернулся к Очагу. Там всё время что-то происходило: то Эрих разговаривал с Очагом, то ши, пришедшая с леди Ривер, раскладывала карты.
Леди Бомайн предложила ей объединить усилия в прорицании, чтобы приподнять завесу тайны над гибелью Адальберта. Для этого им была нужна или вещь, принадлежавшая барону, или его портрет. Выбрали второе, дабы собраться в кабинете барона. Одетта разумно пригласила Лиховида, который, как все слуаги, также был сведущ в прорицаниях, - трое могут работать эффективнее двоих, - однако леди Бомайн наотрез отказалась прорицать при слуаге, равно как при прочих посторонних. Выходило, что присматривать за ши, пока они будут в кабинете, будет некому.
- Но как же так?.. - спрашивал я Одетту, оставшись перед закрытой дверью кабинета. - Это ведь единственный портрет, копий нет... Что если с ним что-то случится?..
Повода портить портрет у ши, разумеется, не было. Но результатов прорицания они нам попросту не сообщили. Вот и кто так делает? Вот так и пускай их к портрету. Адальберт был нашим хозяином, мы имеем право знать. А теперь это выглядело даже не как осада, а как будто мы были в нашем же фригольде лишними.
Я отлучился проверить портрет, как вдруг из зала послышался шум. Кто-то из местных поссорился с Лиз за то, что она говорила про барона гадости. Одетта велела обеим сторонам извиниться. Хорошо, что меня при этом не было, иначе дело закончилось бы дракой.
Затем на кухне окружили нокера Йокке, который обмолвился, что Клементина была его наставницей, и решили допросить. Даже паяльник не понадобился - Йокке отвечал на вопросы добровольно. Но он знал только, что в какой-то момент Клементина пропала из мастерской (и, видимо, появилась в Лебедином Утёсе), а когда она пропала у нас - в мастерской не появлялась. Куда она могла направиться, Йокке не знал, и о её делах с холодным железом - тоже.
Откуда-то всплыли слухи о том, что несколько фригольдов в окрестных городах были уничтожены холодным железом. А Эрих, зайдя на кухню, рассказал, что слышал о некоем безумном сатире, который бродит по Огненной марке, и предположил, что это может быть Поллукс. Я удивился: Пол ведь в клетке! В той, что люди называют полицейским участком. Пришлось объяснить, что я при помощи хозяйского подарка - очков, видящих следы - проследил за Юттой до Крумбаха, но пробраться в участок не смог бы, потому остался снаружи и ничего не слышал, но видел Пола. Было решено, что Полу нужен Осенний адвокат, если его в самом деле подозревают в убийстве Кастора.
А следом и ши Бомайн стала задавать странные вопросы, и от неё уже нельзя было так же легко отделаться, как от кошки. Она спрашивала, не приносил ли барон Адальберт во фригольд холодное железо - и, конечно, мы не могли озвучивать наши подозрения относительно Клементины, ведь поди докажи, что барона подставили, а не имел место сговор. Но мы вполне честно отвечали, что если бы во фригольде появилось холодное железо, мы бы это почувствовали, и Очаг бы среагировал. Я заверял, что Адальберту и в голову бы не пришло прикасаться к холодному железу, и что холодным железом во фригольде даже не пахло. В конце концов, насколько плохо нужно знать Адальберта, чтобы предполагать такое?.. Для таких истинных детей Грёзы, как он, близость холодного железа была бы попросту губительна.
- Вы предлагаете мне поверить словам пака?.. - поинтересовалась леди Бомайн. - Паки всегда врут.
- Я не вру, когда речь идёт о важном, - насупился я. - А важнее доброго имени хозяина нет ничего.
- Этот пак находился рядом с бароном и знает лучше вашего, - возразила Одетта. - К тому же своему паку вы верили, когда она говорила, что ничего не украла. А мы верим нашему.
- Хорошо, они могут положить руки в пламя Очага, посмотрим, кто прав.
- У меня рук всего две! - запротестовала Лиз.
- А у меня есть хвост, - напомнил я. - И мне его не жалко. Могу и в огонь сунуть.
Я уже не боялся бывшей жены Адальберта, хоть она и была ши. Словно сам Адальберт стоял у меня за спиной. Я мог прямо сказать, что беспочвенные подозрения - это вообще-то клевета и я могу за такое и на дуэль вызвать. Конечно, ши ни за что не примет такой вызов, но оттого он не становился менее серьёзным.
- А ваш хозяин не начинал вести себя странно в последнее время? - продолжала расспрашивать леди Бомайн. - Вы знали Сванту? И что между ними произошло?
Конечно, мы знали Сванту. Троллица гостила у Адальберта некоторое время и пользовалась его большим расположением. Вернее, не пользовалась: хотя он позволял ей то, чего не позволял не то что другим гостям, но даже и своим подданным, например, заглядывать в сокровищницу, - Сванта вежливо отказывалась злоупотреблять гостеприимством. А, как известно, чем холоднее и недоступнее объект чувств ши Фиона, тем сильнее разгораются эти чувства. По мне, так Сванта сама себя лишила многого - любая женщина и любой мужчина только мечтать могли об Адальберте. Но она уехала, и это вовсе не сломило барона, хоть он и болезненно переживал разлуку. Какая связь может быть между его грустью и холодным железом, где бы оно ни было, даже если Кастор в самом деле был им убит?!..
- Когда сердце разбито, обычно идут на преступления, разве нет?
- Сейчас сердце разбито у всех нас! - воскликнул я. - И что же, мы совершаем преступления?..
Ши странные. И иногда судят по себе. Считать кого-то преступником только на основании разбитого сердца? И эта леди ещё что-то говорила мне об отсутствии доказательств?..
Было решено, что все гости поочерёдно поклянутся перед Очагом, что не принесли во фригольд холодное железо. Эрих поклялся и за тех, за кого поручился, и за себя - хоть это и стоило ему немалой траты глэмора. Я проследил, чтобы не забыли и о втором ши Скатах, и только тогда ушёл на кухню за пивом. Очаг и так был слаб - и кто мог бы желать погубить его, спрятав холодное железо при себе?..
Вернувшись, я увидел леди ши, пришедшую с Ривер, - она сидела, низко опустив голову.
- Вы в порядке?
- Да. Просто устала.
- Кофе? Чай? Погладить лису?
- Погладить лису.
И она в самом деле меня погладила, затем подошёл Эрих и присоединился.
- Я помню, ты хотел со мной поговорить, - сказал я. - Когда мы с Гретой говорили с Квентином.
- Да. Мне нужна твоя помощь.
Я сразу вспомнил слова того ши, что хотел от меня помощи Эриху.
- Давай так, - предложил я. - Я помогу тебе, если ты ответишь на два моих вопроса. Но чем тебе может помочь простой пак?..
Эрих предложил поговорить наедине, и мы ушли в кабинет барона.
- Я поклялся Адальберту, что буду оберегать этот фригольд и его жителей, - сообщил Эрих.
Конечно, я не смог бы проверить, говорит ли он правду, но ши обычно не врут о таких вещах, как клятвы, - о таком не врут даже паки.
- Что ж, значит, мой первый вопрос теряет смысл, - сказал я.
- Что это был за вопрос?
- Не был ли ты врагом Адальберту.
- Нет, никогда. Я всегда восхищался им.
Адальберт не принял бы такой клятвы с кого-то, кому бы не доверял. Значит, я тоже мог доверять Эриху.
- Тогда вот первый вопрос. Как ты связан с ши, который одевается в цвета дома Фиона? Не так, как нормальные Фиона, такие, как Адальберт, которые могут одеться как угодно, но по ним и так видно, что они Фиона, - а как бы... слишком. Так, чтобы за два километра заметили, что он Фиона, и понимаешь, что это совсем не Фиона.
- Боюсь, я такого не знаю.
- А он говорил о тебе, - прищурился я.
- Обо мне?.. И что он говорил?
- Говорил, что если я не помогу тебе, будет плохо. И мне, и всем. Мне, конечно, терять уже нечего, но я не против тебе помочь, просто хочу понять. Ещё тот ши говорил о Раймунде. Что если его кто-то обидит, ему, опять же, будет плохо. И что новый хозяин фригольда должен будет его отпустить.
- Странно. Я знаю только одного ши, который знает и меня, и Раймунда, - это Элоис ап Эйлунд.
- Наставник Раймунда? - насторожился я. - Но я его видел. Впрочем, вы, ши, умеете ведь менять внешность?.. Мог ли он убить Адальберта?
- Нет, - с уверенностью сказал Эрих. - Он никогда не желал Адальберту зла.
Мог ли я верить ему в этом? Эрих явно был склонен думать о других лучше, не замечая дурных намерений, и колдуну Элоису ничего не стоило бы его обмануть и просто использовать для освобождения Раймунда. И почему я сразу не сообщил Адальберту, что у Раймунда есть покровитель?.. Или это не помогло бы, барон не стал бы меня слушать?..
В этот момент нас прервали - кабинет постепенно превращался в проходной двор, куда все уходили поговорить, - и, решив, что мы уже всё обговорили, я ушёл на кухню. Эрих вскоре нашёл меня там.
- Нас прервали, - сказал он.
- Я уже услышал всё, что хотел, - пожал плечами я. - На мой второй вопрос ты ответил сам.
- И какой это был вопрос?
- Что тебя связывает с Раймундом. Но в таком случае у меня остался ещё один вопрос, верно?
- Верно.
- Ты знаешь что-нибудь о русском ши?
- Нет... ничего.
- Что ж, тогда я не понимаю одного: если ты поклялся Адальберту хранить этот фригольд, почему ты просто не возьмёшь Очаг?
- Не всё так просто. Сначала мне нужно кое-что найти. В этом ты и можешь мне помочь. Вдруг ты что-то знаешь о том, как договариваться с Очагом?..
- Об этом я ничего не знаю, - честно признался я. - Я пришёл в этот фригольд уже после того, как Очаг принял Адальберта.
Когда мы ушли с кухни и проходили мимо кабинета, там оказалось неожиданно людно: Одетта, Мист, Грета и другие обитатели фригольда. Квентин работал над найденной шкатулкой с письмами Адальберта - как Дугал, он мог избежать всех ловушек в механизме. Да, нехорошо читать чужие письма, но только так мы могли понять, были ли у барона недоброжелатели, - так что я просил не шуметь, чтобы не мешать Квентину. Шкатулка открылась, и Одетта стала перебирать бумаги; Эрих сказал, что там должны быть и его письма.
Она нашла любовное письмо, очень длинное и написанное очень красивым почерком, и не стала его читать. Нашла письмо настолько банальное, что её передёрнуло и она отложила и его тоже, сказав, что его можно будет прочесть потом. Я предложил дать его прочесть мне - я готов был пожертвовать собой на случай, если в этом письме окажется что-то важное, но Одетта уже листала дальше. В шкатулке лежало несколько писем от Вильгельма Локка подряд. Он весьма официальным языком сообщал о задержках заказа, о трудностях, связанных с работой с опасным материалом, и, наконец, о том, что требования заказчика могут привести к гибели работников. С каждым письмом голос Одетты становился всё более упавшим. Она велела открыть дверь, говоря, что нам нечего скрывать, а я просил дверь закрыть - недоброжелателям было вовсе не обязательно знать о делах барона.
Почему все сразу подозревали самое худшее? Разве химерический материал не мог быть опасным?..
Ещё было длинное и пространное письмо от Элоиса ап Эйлунд, в котором излагалась чуть ли не вся история Грёзы, упоминались фоморы, и заканчивалось всё предостережением не следовать по опасному пути. И письмо, отмеченное вместо подписи знаком змеи - знаком Дома Балор, - о том, что свидетель устранён и караван может пройти беспрепятственно. Дочитав, Одетта велела позвать всех - и местных, и гостей. Все набились в кабинет, и Одетта объявила, что нашла в вещах Адальберта холодное железо (было ли это правдой?..), что он заказывал изделия из холодного железа у Вильгельма Локка и переправлял их кому-то из Дома Балор.
Наверное, все были шокированы. Я тоже был не настолько глуп, чтобы отрицать подтверждённое. Но мне почему-то всё ещё казалось, что кому-то, кроме меня, может быть важно, кто убил Адальберта. Я уже ничего не хотел скрывать, я хотел рассказать всё о том ши, который находил меня и которому я по неосторожности помог, - но меня, как всегда, никто не дослушивал до конца.
- Есть ли тут хоть кто-нибудь, кто меня выслушает?.. - спросил я без особой надежды.
- Я выслушаю тебя, - вдруг сказал Квентин.
Я собрал всю волю в кулак, чтобы говорить как можно более кратко, не привирая и не приукрашивая. Я попытался успеть рассказать, что тот ши, притворявшийся Фионой, хотел знать, кто обижает Раймунда, и что Кастор толкнул Раймунда на Самайне и погиб... Но всё равно не успел. Одетта вызвала из толпы Раймунда, и всё внимание переключилось на него.
- Ты можешь покинуть фригольд? - спросила она.
- Нет. Только если хозяин фригольда освободит меня от клятвы.
- Кто-нибудь ещё знал об этой клятве? - спросил я. - Кроме тебя, Адальберта и твоего наставника?
Раймунд мне не ответил. А ведь это было важно! Если тот ши упоминал как обязательное условие, чтобы новый хозяин отпустил Раймунда, - значит, ему было известно о клятве, и значит, Элоис был наверняка причастен к заговору против Адальберта! А даже если Адальберт зачем-то удерживал Раймунда во фригольде против его воли - он не причинял мальчику вреда, и это не было достаточно веским поводом, чтобы его убивать. Что до холодного железа... почему никто даже не задумался о том, что Адальберта так же могли вынудить, заставить, обманом привести к клятве?.. Ведь всем известно, что ши горазды давать опрометчивые клятвы и из-за них творить что попало.
От всего, что было дальше, меня словно отделило стеной тумана. Здесь больше не было никого, кто был бы на стороне Адальберта, и я заслонил собой его портрет, как если бы мог защитить его от обвиняющих слов и мыслей, а потом просто остался рядом с ним, когда все ушли. Эрих вскоре вернулся - или остался, я уже не помнил точно. Сел в кресло за моей спиной, гладил меня по голове, много говорил о том, что постарается, чтобы во фригольде всем было хорошо, - поскольку я не оборачивался, я его почти не слышал.
- Ты станешь хорошим хозяином, - сказал я.
Это правда было лучшим вариантом из доступных. То, с каким восхищением Эрих когда-то смотрел на красоты Лебединого Утёса... едва ли он станет здесь всё переделывать. Наверное, он хотел сказать, что мне тоже будет во фригольде хорошо, но я уже понимал, что не останусь, хотя пока не имел сил об этом говорить.
Эрих тоже ушёл, а я всматривался в нарисованное лицо Адальберта, не замечая, что слёзы текут неостановимо. Могло ли это лицо быть жестоким, безжалостным?.. Несомненно могло. И всё же это было лицо ши - гордого, благородного, следующего за своей мечтой, какой бы она ни была.
Всё это уже было... всё это когда-то уже было. Когда горела Мельница, и чёрный дым заволакивал небо, - все так же легко отреклись от хозяина. Заклеймили злодеем и убийцей, потому что так проще - не сдержать данного ему слова, забыть всё то добро, что он сделал для каждого.
Зашла Грета, спросила, буду ли я присягать новому хозяину. Я покачал головой:
- Нет.
У меня был и есть только один хозяин. Смерть не меняла в этом ничего. Я столько раз за прошедшую ночь говорил, отвечая на вопросы, почему я, например, продолжал следить за Юттой: "приказ хозяина обратной силы не имеет". Кажется, я неправильно употреблял этот человеческий термин (впрочем, если бы я делал это правильно, это было бы слишком банально), но все, полагаю, понимали, что я имел в виду. Приказы должны быть исполнены. Клятвы - тоже. А что я мог сделать в исполнение своей клятвы? - Только отомстить. Пусть это не будет ни справедливым, ни правильным, - это будет моей платой за всё, что в этой жизни подарил мне Адальберт.
- Я не останусь, - сказал я, улыбнувшись. - Я хочу найти его убийц.
- Ты очень смелый пак.
Я засмеялся и снова покачал головой. Я был трусом - иначе сказал бы "нет" тому ши в фионском маскараде. Иначе нашёл бы способ пробраться к Полу. Иначе... Привычка дорожить своей шкурой въедается глубоко. Но и она постепенно отпадала.
Заходил Лиховид с озабоченным видом.
- Что-то ищешь? - спросил я.
- Правду.
О, правду найти нелегко. У каждого она своя - кому как не слуагам об этом знать? Говорят, слуаги всегда на своей собственной стороне. Но Лиховид что-то подолгу обсуждал с рыцарем Скатах, укрываясь в тени, и я не вслушивался.
Приходила та леди ши, которой я приносил кофе.
- Знаешь... из тех мест, где тебе было плохо, лучше бежать.
- А если - наоборот? - усмехнулся я. Мне было слишком хорошо здесь. Было.
- Есть у людей такое выражение: твой дом там, где твоё сердце.
- То, что в моём сердце, теперь всегда будет со мной.
Она поцеловала меня в макушку и ушла. Такая хорошая. Ши - не все, но многие - такие хорошие. Такие красивые, так много знают, и ничего не боятся. И Квентин, и Эрих, и Раймунд тоже, хоть он пока и маленький. Все они достойны и любви, и верности. Но никто из них не был Адальбертом.
Снова вошла Грета.
- Хочешь, хозяин подарит тебе этот портрет?
- Я ведь и так его помню, - ответил я. Я так много смотрел на портрет, что мог, закрыв глаза, представить его до мельчайшей чёрточки.
- Но ты этого хочешь?
- Пожалуй, да. Хочу.
Да, я сам не хотел, чтобы те вещи, которым их место определил Адальберт, куда-то перемещались. Но пора было признать, что Лебединый Утёс больше не был фригольдом Адальберта с вассалами Адальберта. Рано или поздно портрет уберут в недра сокровищницы, где он будет пылиться в забвении. Уж лучше пусть он будет с тем, кто никогда о нём не забудет.
Ещё заходила Одетта. Кажется, ей я тоже сказал о том, что наутро уйду.
- Ты можешь попросить хозяина отдать тебе этот портрет, - сказала она.
Похоже, я был прав и никто не хотел, чтобы портрет оставался во фригольде.
- Он отдаст, - ответил я с уверенностью. Я ещё не получил согласия Эриха лично, но не сомневался в том, что он не откажет.
- Мы все его любили, - произнесла она и накрыла мою ладонь своей. - Он совершил ошибку, но мы все его любили.
Пусть и в прошедшем времени, но мне важно было это услышать. Когда Одетта убрала руку, я поймал её ладонь и сжал:
- Я знаю. Спасибо тебе.
Приходили вместе Ютта и Раймунд. Он спросил:
- Зачем всё-таки ты меня подставил? Зачем подсунул ту головоломку?
- Такова была воля хозяина, - ответил я спокойно. - Он сказал, что так нужно.
- Ясно, - ответил Раймунд, всецело удовлетворившись таким объяснением либо тем, что сам в этом услышал. После они говорили между собой, уже не обращая внимания на моё присутствие.
- Вот видишь, читать иногда полезно, - говорила Ютта.
- Кажется, сегодня я прочитал много лишнего, - отвечал Раймунд.
Если бы я знал, разве я позволил бы прочесть письма Адальберта? Если бы я знал... Но ни один ши никогда не посвятит в свои дела простого пака.
Мист приходила тоже.
- Я тоже могла бы сидеть здесь, - сказала она, и в тоне её голоса слышалось большое невысказанное "но".
- Но ты знаешь, где ты нужнее, - ответил я.
Даже будучи оруженосцем, тролль Огненной марки принадлежал Огненной марке. Я бы никогда не стал осуждать Мист за то, что она не осталась с Адальбертом, потому что рано или поздно она всё равно покинула бы его.
Эрих заходил ешё раз передал мне долю глэмора из Очага. Это означало, что Очаг признал его и для обитателей фригольда всё возвращалось на круги своя. Когда Эрих вышел, я отдал часть глэмора портрету. Где бы Адальберт ни был сейчас - быть может, Грёза передаст ему весточку?.. Даже люди держат при себе вещи, принадлежавшие тем, кого они любят, в надежде, что это создаст связь сквозь расстояние и время. Почему бы и феям не верить во что-то похожее?
В последний раз Эрих пришёл, когда ночь уже подходила к концу. Снова говорил, спрашивал. Я снова отвечал, ничего не утаивая, что уйду и буду искать убийц Адальберта, и лишь мысленно надеялся, что мне никогда не придётся стать с Эрихом врагами.
- Надеюсь, однажды у тебя будет что-то кроме этого портрета, - сказал Эрих.
- Этого уже много, - возразил я.
- Ты всегда сможешь приходить сюда.
- Спасибо. Не уверен, что понадобится, но мне правда ценно знать, что у меня есть место, куда я могу возвращаться. И я рад, что у фригольда будет хороший хозяин.
Эрих говорил ещё что-то, гладил меня по голове, я опять слышал его плохо, но вправду был тронут.
- Я справлюсь, - пообещал я. И строго добавил: - И ты справишься. Я в тебя верю.
- Спасибо, что веришь в меня, маленький лис, - улыбнулся Эрих. - Я тоже верю в тебя. И он в вас верил. В каждого из вас, - сказал он и вдруг тоже заплакал.
Это было так неожиданно - плачущий ши, что я, не переставая плакать сам, обнял его, насколько мог дотянуться снизу до сидящего в кресле, гладил по плечам.
- Теперь я могу плакать о нём, - проговорил Эрих. - Он был самым волшебным.
- Да, - только и мог согласиться я. - Да.

ИтогиНаутро Лышко действительно уйдёт, прихватив с собой портрет и - на всякий случай - какую-нибудь принадлежавшую Клементине вещь, и добрый Эрих очень зря отпустит живым того, кто так много знает. То есть немного, на самом деле, но больше, чем ничего.
Лышко пойдёт к Вильгельму Локку - единственному союзнику Адальберта, которого знал по имени - и сообщит о том, что барона убил некий Варич и что Клементина смылась на орнитоптере. Упоминать о том, что о содержании писем известно всему фригольду, не станет. Вероятно, после этого Локк быстренько соберёт чемоданы куда-нибудь в Перу. Конечно, когда Клауд узнает, чем занимался выпускник его мастерской, он захочет и не поленится крепко пожать Локку шею, но - доживёт ли Клауд до этих времён, вопрос открытый.
Также Лышко попросит Локка связать его с теми союзниками Адальберта, кому сможет быть полезен. И, вероятно, Теневой Двор найдёт, как использовать лиса - и будет это недолго, зато нескучно. А что самое смешное - Лышко, похоже, так и будет оставаться Благим. Потому что нет ничего страшнее вкрай упоротого Благого, для которого цель, которую он считает правильной, оправдывает любые средства. "Разбитое сердце приводит к преступлениям", всё так, всё так.
А что до тайника, и кто успеет к нему быстрее... Ну, на Йоле в Даларне сейчас не только Ласар и Златояр, но и Белозорь, который всегда готов вписаться в кипеш за Грёзу. (И чо-т теперь так и вижу очами души своей эту троицу: Алый Альв, весёлый и злой(тм), в своём плаще, сосредоточенный и собранный Златояр в чёрном, и хищно-напряжённый в предвкушении крови Белозорь. Рисовать не умею - хоть пиши.) В остальном, опять же, - вопрос открытый.
Финал этой заварухи оставляю на откуп мастеров, ибо очень интересно, чем всё может закончиться!

БлагодарностиСпасибо Беркане и Мориэль за игру, за ещё одну историю в Грёзе! Эта история получилась очень интересной, красивой и завершённой. Тот случай, когда не было слишком легко и очевидно, но и не перемудрили - каждый смог внести свою деталь в общую картину, и существовало несколько вариантов решения. А ещё было очень атмосферно, и живые детали фригольда добавляли погружения - и огоньки, и портреты, и паутина на одном из них, и шкатулка с письмами, и артефакты... Очень люблю, когда минимум моделек, максимум материального воплощения. Делайте так ещё, много игр про фей не бывает, всегда нужно больше игр про фей!
Спасибо соигрокам! В особенности - всем обитателям (и выпускнику) Лебединого Утёса. Мне как-то раньше не доводилось играть постоянных жителей фригольда, все мои персонажи были либо гостями, либо хозяевами. А тут - это удивительное чувство, что мы все, очень разные, действительно были одной семьёй, держались друг друга и доверяли друг другу.
Спасибо Птахе за солнышко Эриха, у фригольда будет хороший хозяин! И пусть будет подольше. Восхищаюсь тем, насколько разные у тебя Скатахи.
Спасибо Амарту за Квентина, это прекрасное сочетание кажущейся хрупкости и истинно дугальской железной воли! Пусть он обязательно встретит Нэйла - это тоже красивая история, о возможности дождаться множество жизней спустя
Спасибо Райне за Одетту, у которой хоть и не было племянников, но она в самом деле ощущалась строгой, но внимательной и заботливой тётушкой всего фригольда. Совершенно не раздражает занудство, когда так фонит тролльской надёжностью, уютом и теплом!
Спасибо Асмеле за Ютту и Люции за Раймунда - наших младших, так рано оказавшихся втянутыми в столкновения интересов сильных мира фей. Вы были очень непосредственными и искренними, и вас хотелось защитить - по крайней мере игроку, ибо Лышко было не до всего. И, конечно, отдельное спасибо за то, что подхватили осиротевшие роли и спасли сюжет!
Спасибо Ортхильде за Мист и Тохе за Лиховида - тролль-оруженосец на страже Грёзы и слуаг, который всегда незаметно где-то рядом, очень гармонично уравновешивали друг друга и стали неотъемлемой частью нашего разношёрстного фригольда.
Спасибо Оливии за леди Бомайн - это очень интересный Дом ши, на который я раньше не обращал должного внимания, но после такого красивого образа захотелось вкурить глубже. Спасибо Руш за Лиз - кошка была такая кошка, распространяющая хаос и спонтанность!
Спасибо Луару за Йокке - неунывающего нокера, спасибо Той и Кесс за ши-с-картами, спасибо Анрилу за сурового Скатаха! Хоть и пересекались мало, вы были колоритны и хороши.
Также спасибо Кшись, нарисовавшей Адальберта таким, что в него невозможно было не влюбиться!
И ещё раз спасибо всем-всем за взаимодействия - даже если оные были совсем короткими, почти каждый из персонажей сказал лису какие-нибудь правильные и запоминающиеся слова. Это был поистине значимый Йоль, и ощущение поворота - несмотря на то, что игра с Йолем по датам не совпала.

Посмотрел на обилие нокеров в этой истории, и теперь хочется сыграть нокера... когда-нибудь.
А от того, чтобы когда-нибудь поставить игру о фригольде Чёрная Мельница, меня сейчас удерживают две вещи: что я порвусь персонажно, и жёсткий сюжет...

@темы: соседи по разуму, ролевиков приносят не аисты, мечтай, иначе мы пропали

...по крайней мере до конца месяца. Ибо впереди игромарафон
Птаха додаёт ОТП, не могу пройти мимо. Лоргар и Магнус, брат-раскраска и брат-паззл. На стадии скетча я не сразу понял, что это осколки, а потом как понял...

И - деаноню Птаху по окончании голосования за нерейтинговый визуал на дайри-ЗФБ. Я упросил нарисовать крысу-Журналиста из Лапенко ещё до того, как показал Птахе Лапенко, и получилось даже лучше оригинала! Трогательный и нелепый дамбо рекс углём, каждый взгляд на которого вызывает у меня тяжёлый приступ умиления.

Credits на оба арта: (с)феникс периода полураспада / твиттер
А за командой Грызунов по-прежнему можно следить по тэгу - у нас уже выложены рейтинговые тексты (пора голосовать!) и близится выкладка рейтингового визуала. Оставайтесь с нами

@темы: соседи по разуму, фанарт и иллюстрации, это крыса и ей не стыдно, сорок тысяч способов подохнуть, рисуют моих персонажей и коммишны

Птаха рисует живых людей(тм), и я упросил нарисовать мне барашка, то есть Цзыяна. В кигуруми пикачу because of reasons (кто хоть немного знает Хаосюаня, тот поймёт). Птах утверждает, что непохоже, а по мне так вполне.
А потом барашек был отмщён и Птаха нарисовала меня. На фоне огонёчков, с тем самым шаром-с-подсветкой, в котором мышь. Получилось чутка крипово, мне нравится. Хотя я твёрдо убеждён, что все люди становятся красивее, когда улыбаются, и я - редкое исключение из этого правила.

(с)феникс периода полураспада / твиттер

Графоний ГрифонийПроснулся я такой на следующий день после регистрации, а мне прислали грифона. Которого я вообще не просил и раньше не видел даже. То есть я его и теперь не увидел: на нём так густо лежали всякие декорации, видимо перепутавшиеся местами при пересылке, что его не было видно вообще Пришлось последовательно снимать все культурные наслоения, прежде чем грифон проявился. Красный грифон на фоне красной открытки, с которой он сливался напрочь Поскольку снять открытку стоит немалых игровых денег, пришлось её маскировать: наложить чёрный фон и ещё фосфоресцирующий водопад, чтобы с фоном грифон не сливался тоже. И только тогда я смог свой подарочек рассмотреть. И он идеально подходил моему грифону Сальери! Более того, когда я искал, кого бы купить, я хотел найти грифона с мутацией "салюки" (пушистый хвост), но не нашёл. А у этого грифона - я назвал его Карнаж - как раз такая. Чудеса, да и только. Позже свёл их с Сальери (он слева, Карнаж справа).

И получился грифон, унаследовавший все лучшие черты обоих родителей! И мутации на хвосте, и все эти восхитительные кровавые пятна, особенно на морде и крыльях. Назвал Ситис.

Затем ещё один юзер кинул клич, что собирается размножать грифонов. Я ему написал, ожидая, что он мне кого-нибудь одного продаст. А он сбросил на меня целую охапку грифонов, чтобы я одних оставил, других продал. Что ж - я, давя жабу, оставил троих, максимально разных (они были "голыми", декорации навесил уже я сам). Полосатого как тигрь назвал Шэншоу (да, китайцы мои китайцы, и да, по нему бегают красные ящерицы)). Сегодня свёл его с Ситисом (он слева, Шэншоу справа).

Второго, пятнистого, назвал Неофелис (это латинское название дымчатого леопарда). Его свёл со своим ранее купленным Алекто (Алекто слева, ну вы поняли).

И, наконец, третий, Сфалерит, потому что я люблю монохром. Ему пару думаю приискать.


И вот подарок на ДСВ - грифон из "панк-рок-линейки". Но мне эти цвета больше напоминают джей-рок, так что я назвал его Хидето. Увешал молниями и свёл со своим первым грифоном, Ауриэлем (он слева).

Какое-то фантастически френдли комьюнити по части подарков, это даже немного пугает

И да, никогда не понимал увешивания зверя цацками, как новогоднюю ёлку, по принципу "надеть всё самое лучшее", так что зверя становится невозможно разглядеть. Грешили этим на FR, вижу это и на Гриффах, реже - но видел и на Вулвдене. Однако сейчас грифон без декораций реально кажется мне голым... Жаль только, что на каньонов не ложатся шрамы! Но, может, ещё настроят.
Итого у меня на продажу трое каньонов своего разведения, налетай-торопись, а то мой лимит вышел!

Целых два артера, рисующих ПэйЮэ!Спасибо Сакуре - обрёл целого одного артера, рисующего Пэй Су и Бань Юэ, и это Munchy. Нелегко жить с гетным ОТП в BL-новелле

Просто самая.лучшая.девочка.

И тот прекрасный момент, до которого я уже долистал методом поиска по имени - когда Се Лянь учил Бань Юэ готовить. Это супь(тм). С демонической змеёй. Змея просто не доварилась!^^'


И милое модерн!АУ от meru на ДСВ. Кексик, вероятно, тоже демонический.

@темы: соседи по разуму, фанарт и иллюстрации, убого от бога, матерь драконов, отец волков, рисуют меня, рисуют моих персонажей и коммишны

Доехал сегодня до Аркадия, и в моей жизни появился чай "шоколадный трюфель" из серии Energy - в одном пакетике чёрный и зелёный молочный улун, молотый кофе, ваниль, а также экстракты женьшеня, золотого корня, элеутерококка, якорцев и эпимедиума (последние два страшных слова, как подсказывает гугл, являются травками, повышающими либидо, кхм). Очень вкусно, очень бодрит. В целом у всей линейки - такие же хитросочинённые составы, но чай-карамель и чай-бурфи (а-ля масала) мне тоже понравились. А на коробке об одном из чаёв написано: "со вкусом ПЕЧЕНИ и сливок". Видимо, имелось в виду печенье, но вмешалась коварная автозамена...
Смотрели всякое с перерывом на обед, информационно я теперь тоже сыт

Сперва посмотрели Румпельштильцхена - фильм со Штадлобером, где он бородат и очень, очень пак. Впечатления?Сам по себе фильм - ламповая костюмированная немецкая сказка с реконской ярмаркой и бернскими зенненхундами в качестве суровых сторожевых псов.
Сюжет в точности следует сказочному: Румпельштильцхен, как положено фее, трижды помогает героине, забирая сперва память о матери (увы, не буквально, а в эквиваленте ювелирных изделий), затем требуя её первенца. Способ спасти наследника королевства (будь первенец девочкой - отдали бы без проблем, но по законам имажинарного мира отдать будущего короля - всё равно что отдать королевство под власть фей) только один: назвать фею истинным именем. Но выведать имя оказывается проще простого, всего лишь проследив за Румпельштильцхеном. Фейское золото же не рассыпается пеплом, однако вызывает аллергию. Кажется, авторы сами не поняли, что они хотели сказать и какую мораль донести, - а я-то надеялся, что сюжет хоть как-нибудь иронически обыграют(тм). Но одинокого Румпельштильцхена, который так хотел своего ребёнка и не получил его, правда жалко.
В старых мультиках вроде Черепашек-ниндзя или Мышей-байкеров злодеи иногда облучали героев эдаким лучом вражды, чтобы пробудить в них нетерпимость и агрессию и перессорить друг с другом. Порой мне кажется, что режиссёры используют луч гетеросексуальности - когда герой и героиня, столкнувшись первый раз в жизни, вдруг замирают с восторженными улыбками, как трёхлетки, которых впервые привели в зоопарк посмотреть на слона, резко глупеют и обмениваются нелепыми репликами и жестами. Это так не работает и нифига не романтично выглядит К слову, "лишних" женщин в истории нет: у героини мать умерла, у принца - тоже. А и правда, зачем они.
Итого фильм имеет ценность как "продолжение" Крабата, если представить, что подменыш-Лышко ушёл в лес и слегка одичал, мельник - это Крабат, а его дочь - соответственно дочь Певуньи. И что Лышко хочет заполучить внука Крабата, чтобы... ну, мало ли для чего. Потомок крови мага и королевской крови одновременно - страшная сила. "Неволей иль волей, а будешь ты мой"(с).

Затем Аркадий показал мне первые три серии аниме Медвежья буря (Юрикума Араси) от создателя Пингвиньего барабана (впервые столкнулся с явлением лесби-аниме, снятым мужчиной и для мужчин, - эдакая худшая версия яоя наоборот). Порадовался, что когда Аркадий о нём писал, я не вчитывался в спойлеры. Осторожно: нижеизложенное содержит, собственно, спойлеры к этим сериям и может сломать мозг картину мира веру в людей кто лежал на моей постели и сломал её?(с). Очень много околофрейдистских соображенийЗаранее простите, если местами я буду звучать в духе "Тоторо - идеальный самец"(тм).
Во-первых, в этом аниме реально много юрийного фансервиса. Голых сисек, переходов в горизонтальную плоскость в однозначных позах, всех этих неслучайных соприкосновений ладонями и всего этого румянца. Настолько много, что мне даже как-то неловко становилось. Вот вы можете себе такое представить? Чтобы мне. Да неловко. А вот
Во-вторых, в этом аниме есть определённый символьный ряд, нуждающийся в интерпретации.
Завязка такова: в мире случился бадабум, в результате которого появились медведи-оборотни (и, видимо, вымерли все мужчины, поскольку все люди, которых мы видим в кадре, - женщины: школьницы, учительницы, полицейские). Люди медведей боятся и отгородились от них стеной, поскольку медведи людей едят, и каждая девочка "обречена иметь в доме ружьё"(тм) что твой Пятачок. Сходу возникает предположение, что медведи - метафора вытесненных сексуальных желаний. Когда из-за стены в город проникают две медведицы (существование медведей-мужчин также под вопросом), они вваливаются в дом главгероини, после чего одна эротично моется в её ванной, а другая заваливает её на диван, не встречая сопротивления.
У главгероини медведи похитили/съели возлюбленную и, ранее, маму. У неё всего две реплики, которые она регулярно повторяет и которые совпадают с названиями первых двух серий: "От своей любви я не отрекусь" и "Медведей я не прощу никогда"; больше она практически ничего не говорит, реплики в этом аниме вообще не несут сюжетной нагрузки. В каждой серии она получает анонимный звонок, призывающий её встретиться с медведями на крыше и доказать свою любовь, и переживает одно и то же видение - "суд лилий". На этом суде медведицам задают один и тот же вопрос - готовы ли они стать "невидимыми" или продолжат есть людей. Медведицы выбирают второе, вердикт - "лилии одобряют", и медведицы сладострастно вылизывают, кхм, лилию главгероини. Конец видения.
Символикой лилий в человеческом мире пронизано всё: главгероиня их выращивает на клумбе (а до неё их выращивала её мать), и её возлюбленная говорит, что "вместе с лилиями распустится твоя любовь" (собственно жанр "юри" и переводится как "лилия"). Лилии - во всех узорах и орнаментах, арочные своды школьных коридоров также напоминают лепестки лилий. Однако мозаика на стене школьного актового зала изображает лилии, превращающиеся в голубок - символ невинности.
Для медведей "невидимые" люди - не принявшие свою сексуальность - безвкусны, гораздо вкуснее "те, кто не отрекается от любви". Вскоре мы узнаём, что "невидимые" правят человеческим миром, тогда как медведи "ни от чего не отрекаются", следуют своим инстинктам (вспоминаем Beastars с темой инстинкта и аналогичной метафорой "поедания" как полового акта). А также - что "невидимая буря", срезавшая бутоны всех лилий на клумбе, - явление не стихийное, а вполне социальное. "Невидимой бурей" называется некое подобие тайного голосования в реалити-шоу, в котором школьный класс выбирает чужака, изгоя, врага - того, кто выделяется. Очевидно, что "не отрёкшиеся от любви" - открыто сексуальные, не сидящие в шкафу - не только лакомая добыча для медведей, но и враги общества. Стоит ли добавлять, что в конце третьей серии главгероиню настигает "невидимая буря" - и что "медвежья буря" в названии аниме оной противопоставляется?..
Таким образом методом многократных повторений зрителю вдалбливается тождественность сексуальности, романтических чувств и внутренней свободы (и тут мне как человеку, близкому к асексуальности, становится несколько обидно, ну да ладно). И мне интересно, что будет дальше, по двум причинам: во-первых, несёт ли аниме ещё какую-то цель, кроме того, чтобы на него дрочили;
И во-вторых - чем эта ме-едленно развивающаяся метафора закончится.
Предполагаемый вариант концовки тривиальный: главгероиня продолжит стрелять по медведям, пока не догадается, что нужно отдаться пойти медведям навстречу, отчего стена рухнет, люди и медведи сольются в экстазе, хэппи-энд.
Вариант более нетривиальный и покрасивее: окажется, что все люди - медведи, и все медведи - люди (есть намёки на то, что окружающие главгероиню девочки становятся медведицами, как только признают свои чувства), главгероиня тоже станет медведицей, и другие медведи заберут её за стену, как уже забрали её маму и возлюбленную (на третьем суде медведицы обмолвились, что хотят её "спасти" - а от чего спасать, как не от нехорошего непринимающего социума?), где она воссоединится с ними, хэппи-энд.
Со скрипом допускаю промежуточный вариант имени здравого смысла: признание, что медведи таки не совсем правы (и, возможно, своей бурной страстью действительно убивают людей), главгероиня становится медведицей, но отказывается убивать и тем самым закладывает основу очеловечивания медведей.
Пока пребываю в состоянии "какая гадость этот ваш секс", что нечасто со мной случается
Аркадию уруру, будем продолжать!

А пока мы с Птахой продолжаем смотреть Древнего детектива - ещё одну дораму про цзянху, то есть совершенствующихся нет, но всё равно все летающие. Пока это реально похоже на фанфик по Ланъе, но очень задорно. Слабо спойлерные подробности
В первых сериях мы имеем: главгероя - он очень умный, сам не дерётся, но вызывает во всех необъяснимую симпатию, так что они с первого взгляда бросаются защищать его от обидчиков; пёструю компанию второстепенных персонажей, включающую юношу с ржавым тесаком, одетого в мешок из-под картошки, некроманта с тёмным дудением и зомби, прыгающим как положено (неведомо, как цензура пропустила), невъ#бенно крутую наёмную убийцу и других (мой фаворит - тип с веером, за фразу "Люблю убивать тех, кто говорит глупости")); завязку сюжета в духе классических детективных кабинеток - там, где эта компания собралась, происходит убийство, и кто-то из присутствующих причастен. Главгерой докапывается до всех как Шерлок, надеюсь на нетривиальную развязку расследования.

@темы: не вырубишь топором, friendship is magic, кина не будет, електричество кончилось, белый порошок и стекольный завод

Ожидание: собрать маленькую команду Грызунов, чтобы поиграть для фана и чтобы была мотивация поучаствовать во всех левелах, хоть я и художник от слова худо. Реальность: внезапно у нас оказались опытные игроки, и команда получилась хоть и небольшой, но сильной, с высокой планкой качества и следящей за инсайдом. За команду я рад и горд, но, кажется, пора оставить мысль, что мои каракули могут пригодиться на ФБ
Как и планировал, нарисовал на низкорейтинг покемонов маркерами. Пояснение?Rattata - покемон-крыса, считающаяся "стартовым" покемоном, которого будущие тренеры ловят первым; мысль была в том, что грызуны также считаются "стартовыми" домашними животными для детей, чтобы потом перейти к "взрослым" собакам и кошкам, - но для многих из нас грызуны являются первыми и единственными любимцами. В выкладку это, конечно, не пошло (рисую я в очень малом формате, фотографирую на тапок), пусть хоть тут повисит.

Позорище (вас предупредили!)

Маркерами так и не проникся (не покидает ощущение детского баловства фломастерами), но у меня ещё был план нарисовать заводную крысу-скиватона Заводного города... может, реализую уже вне ФБ.

А драббл-под-дедлайн про учителя Сплинтера в выкладку попал, и за него даже голосовали, так что всё не зря (хотя от мультиканонных команд про зверушек обычно ждут простой милоты, а не... вот этого вот)). Кажется, к тексту тоже требовалось пояснение...пояснение.
В разных канонах Черепашек есть разные версии биографии Сплинтера: где-то он - изначально человек, который, скрываясь в канализации, мутировал в крысу, а где-то - изначально крыса, которая после гибели хозяина мутировала в человека. Но нельзя не обратить внимание на то, что крысы-йокаи - нэдзуми - ассоциировались с ниндзя, которые, будучи наёмниками из низов, сами поддерживали эту легенду, противопоставляя себя самураям - воинской аристократии. Поэтому я показал третью, более традиционную версию происхождения Сплинтера, в которой крыса после смерти обретает человеческий облик (как случалось с духами собак - инугами), чтобы отомстить за своего хозяина.
Шредер же в одном из черепашьих канонов был тэнгу, а здесь... сами увидите.

Нэдзуми. Черепашки-ниндзя, джен G, 543 словаТем, кому нужна цель, чтобы сражаться, - незачем говорить, что бывают сражения, которые начинаешь не ты и продолжишь не ты. Что есть души - или вернее будет сказать, духи? В английском для этого придуманы разные слова, - которые появляются, только чтобы пройти отрезок пути и пронести свою битву сквозь время и пространство. Как память, как долг, как ещё один иероглиф в строке.
Незачем говорить - они всё равно не поймут, каково это, когда к тебе, будь ты хоть зонтик, хоть чайник, прикасается нечто, наделяя новым предназначением. С чем они сравнили бы это, привыкшие видеть форму, а не суть, и твёрдо знающие, что подушка не создана для забивания гвоздей и ей, вопреки всем законам физики, никогда не стать молотком?.. С колдовством, с фантастикой?.. Нет, пусть лучше не знают.
- Учитель, а вы тоже раньше были человеком? Вы не вспоминаете об этом, потому что вам грустно, да?
- Нет, мальчики, мне не грустно. Разве бабочка грустит о том, что когда-то была гусеницей?..
Пусть так. Прежде, в легендарные времена, оборвавшийся путь ниндзя мог принять на себя его самый верный друг - собака. Имён тех, на чей след вставали такие воины, которых можно было отличить от людей по их необычной молчаливости, история не сохраняла. Спустя века изменилась форма, но суть осталась прежней.
С тех пор, как ниндзя стали жить в маленьких квартирах больших городов, их спутником могла стать и крыса. И неважно, что при жизни ты можешь, самое большее, прокусить палец. После смерти - а впрочем, что есть смерть? - ты не хуже пса выследишь назначенного тебе врага.
Скрываться несложно. Пусть твои воспитанники знают людскую жизнь лучше, чем ты: они молоды, им положено интересоваться гаджетами и следить за новостями, решать, что справедливо, а что нет, приходить на помощь и получать благодарность. Ты просто сделаешь вид, что тебя это тоже касается, - крысы быстро учатся нажимать на нужные кнопки. Просто сказать: молодец, сынок. Я тобой горжусь. Ты нужен этому миру, хотя все три его слона - наука, вера и закон - мечтают тебя сожрать. Они просто не знают, что сами стоят на спине черепахи.
Ты нужен мне, вы все мне нужны. Все четверо. Воспитанные… пусть не идеально, зато никто не упрекнёт меня в том, что я был к вам жесток. Потому что бывают враги, с которыми не сыграешь на равных в одиночку. Но ведь вы всё ещё думаете, что наш враг - человек?.. Всегда проще думать, что враг - из плоти и крови.
Прежде, - в иные эпохи, на другом клочке суши, - путь самурая, праведный или же неправедный, мог продолжить его меч. Но сейчас не найдёшь того, кто взял бы меч в руки и услышал его голос. Так новую жизнь обрели доспехи, став вместилищем духа, возжелавшего чего-то большего, чем пугать детей. Новому времени - новые демоны, а старая битва переживёт города и продолжится на руинах.
Шиноби против самурая. Тень против пламени, тайна против ярости, хаос против власти, трущобы и катакомбы против дворцов. Жёлтые клыки серой крысы против полированного металла.
Они веселятся, празднуя победу, и не замечают, как их учитель неслышно уходит, приподнимает крышку люка и говорит на незнакомом им языке. Ками лесов отвечают из парковых аллей, ками гор - с вершин небоскрёбов, ками водопадов - из фонтанов, обсиженных голубями. Черепашкам невдомёк, в какую древнюю битву они втянуты, - это и к лучшему. В самом деле, не может же быть, чтобы равновесие между инь и ян, как и их собственные судьбы, оказались в лапках крысы.
Всего лишь крысы.

Близится рейтинговая выкладка, а на арты и челлендж уже можно посмотреть (и проголосовать!). Следите за Грызунами по тэгу на Баттле

@темы: catch 'em all, фанарт и иллюстрации, фанфикшн, игрища фандомные, я рисую (пытаюсь)

По дому витают ванильный аромат нутридринка, клубничный - сумамеда, плюс запах овощной пюрешки. Когда твой лазарет пахнет как кондитерская...
И кажется, что шкурка Спока растёт, а сам Спок - нет. Поэтому складочки у него всё больше, особенно на брюшке - как у любой одежды, им логично собираться внизу

Сегодня лампово отметили наступивший китайский малым составом чата кофейни: Ильмаяр забежал ненадолго забрать потеряшки, познакомился с крысами и вручил скаташонку подвеску, а Шакал и Смехель остались на весь вечер. Привезли "рандомные леденцы" в духе "Берти Боттс" из ГП - по большей части вкусы там вполне приятные (включая "неправильный" вкус рома), но когда мне попался вкус "тухлых яиц"... я ещё долго ощущал этот привкус (Впрочем, для меня и "правильный" мятный - это "лучше бы это был кошачий корм", ибо ненавижу вкус зубной пасты.) А потом гости варили осенне-зимний супь, с гранатом и пряностями, и он был прекрасен. Травили ролевые байки, обсуждали игры-сериалы-фильмы, и время до одиннадцати пролетело незаметно, а до кофи дело так и не дошло. Уруру всем выбравшимся, вы коты!

Танец Феникса мы досмотрели, и насколько первая половина дорамы тянется по штампам - настолько последние пять-шесть серий круты по динамике развития событий. Спойлеры!И главпейринг проходит через совместные испытания, и тёмный властелин демонстрирует неоднозначность, и финал открытый! (По крайней мере я так и не понял, покинет ли попаданка тот мир, куда её занесло, вместо свадьбы, или нет.) Юй Минъе - невероятный, конечно, котичек, и столько стекла на него одного, очень нужно заворачивать его во все подорожнички доктора Яна. Но хотя бы жив остался, и, вероятно, даже станет новым главой клана. Но мне нужна дорама, к концу которой персонаж Хаосюаня сохранит обе руки
И в рамках родной мышекоманды пересмотрел "Великого мышиного детектива", он же "Бэзил с Бейкер-стрит" (ну то есть как пересмотрел - очень давно в моём детстве были книжка и мульт, я даже забыл, что Бэзил не крыса). Это, пожалуй, один из самых малоизвестных (и незаслуженно!) мультов Диснея, и при этом одна из достойных адаптаций образа Шерлока Холмса (и Ватсона, и Мориарти заодно, и не шипнуть этот треугольник положительно невозможно)). Что ж: может, сам вдохновлюсь, может, вдохновлю кого

@темы: friendship is magic, кина не будет, електричество кончилось, the great mouse detective, это крыса и ей не стыдно

Польза и коварство Я.музыки обнаружилась в том, что по окончании трека он теперь запускает "похожие". И стоило в ночи захотеть показать Птахе Энзиферум, как рандом последовательно вывалил на меня Терион, Сонату, Мыловаров, Блиндов, Тыкв, Сабатон, Аркону и Круашан. Выключить не мог долго, предаваясь воспоминаниям, кого я слышал вживую, чей лицензионный альбом покупал, а кого просто скачивал. Не прошла бесследно юность волосатая.
А потом снилась музыка и не только.снилась музыка. Это были две сюжетно связанные композиции о каджитах, которые (кажется, влюблённая пара) договаривались о побеге. Текст был, наверное, на английском, а названия были написаны причудливым стилизованным шрифтом. Что до музыки, то она была очень красивой, лиричной и в индийском духе, но я, конечно, не то что описать текстом, но и напеть мелодию не смогу, а жаль.
После каджитов снилась другая этника. Вроде как мы с матушкой приехали на экскурсию на хутор, занимающий огромную территорию и целиком принадлежащий одной большой семье (или, правильнее сказать, - роду). Мы вошли зимой, вечером, в сопровождении девушки; территория была огорожена не слишком высокой, в полтора человеческих роста, но добротной деревянной стеной. Вдоль стены шла старушка и не то закрывала окошки в стене, не то гасила фонари, - в общем, медленно совершала некое действо, одновременно бытовое и ритуальное. Я огляделся; посреди двора высились примитивные деревянные фигуры-идолы, изображавшие женщин разного роста и, видимо, разного возраста: конусы юбок, головы в платках, гладкие лица без единой черты. В темноте они смотрелись особенно большими и величественными. Могло показаться, что позади идолов тянулось сплошное гладкое поле, но, приглядевшись, можно было понять, что оно разделено на грядки. Вдали, на противоположном конце двора, высилась гора, в которой было проделано три арочных прохода, достаточных, чтобы проехала фура. За горой владения семьи продолжались.
Девушка провела нас в дом, пригласила к столу. Дом был очень древнескандинавский: длинный, приземистый, с низким потолком. Варилась каша; я подумал, что каша, вероятно, на молоке, но раз попал в такой дом, отказываться может быть не то что невежливо, но и опасно. За столом о чём-то говорили, но я не запомнил.
Затем сон превратился в парад достижений сельского хозяйства: мы с матушкой шли по дому, как по музею, из зала в зал, а он всё не кончался, и на столах лежали грудами продукты, которые хозяева дома производили. Сыры, банки овощных консервов, составленные пирамидами, - стоило неосторожно прикоснуться, и пирамида угрожающе покачивалась, рискуя рассыпаться. После, наконец, мы вышли на опушку, к узкой лесной реке. Там было много лошадей, которых привели на водопой, - в основном арабов с точёными, словно нарисованными головами. Я тоже полез поплавать, вода была холодной, но не ледяной, а приятно освежающей. На этом и проснулся.

Выбрался сегодня на встречу нашего Убежища Чейдинхола к игре по Тёмному братству, что проходила у мастера дома, с мандаринами и каджитками. Послушали про хронологию, прошли пробный экзамен на знание Пяти догматов и поиграли в "виселицу" с угадыванием паролей других Убежищ. Особенно важно пошутить все шутки до игры, когда на игре ты ящер без чувства юмора
Собственно узкофандомные шутки
- Мы все здесь нормальные люди...
- Ты кого человеком назвал?! Да ещё и нормальным! (с)

- Но ма-астер, ты же говорил, что у меня уже были контракты.
- Может, мы его за пивом гоняли?.. (с)

- Ему в контракте написали "сладкий рулет", а он подумал, что это обращение. (с)

- Почему вы обсуждаете, как готовить людей, если у нас нет босмеров?!..
- Мы просто беседуем. О религии.
- И о кулинарии. (с)

- С двухтысячной попытки дверь поверила, что пароль - "Ситис".
- Ты собираешься заДоСить дверь?
- Я очень терпеливый. (с)

(Когда паролем оказалась "невинность")
- Мы вошли в Скайрим. И лишили его невинности. (с)

К игре я, конечно, выучу Догматы, а пока я очень рад посиделкам и надеюсь, что совпаду по датам и впереди у меня все три игры цикла. Уруру всем братьям и сёстрам!

И здесь напишу, что на игру по Мелнибонэ Майкла Муркока очень нужны игроки! Есть и женские, и мужские роли, как с готовыми завязками, так и с возможностью привнести что-то своё. Игротехи нужны тоже - беспрецедентный шанс поучаствовать в оргии побывать кем угодно, от раба до Владыки Хаоса!

Кажется, чтобы следующая неделя не слиплась в сплошной день сурка, дойду до запрашивания заявок на тексты. Хотя, по-хорошему, надо писать на рейтинг-левел, плюс по вводной за ночь - а то потом некогда будет.
Тем временем наступил год металлического быка, с чем все мои внутренние китайцы и поздравляют Завтра лампово отметим с матушкой. А пока продолжаю смотреть Феникса. История волчицы-яо очень хороша, и грим сделали отлично.

@темы: moments of life, поржать и убежать, friendship is magic, скурим древние свитки, moments of dream, кина не будет, електричество кончилось