Итак: нежно любимый мною формат игробала, по горячо любимой мною пьесе. Много вокруг-игровой рефлексииКраткая справка для тех, кому я ещё не излагал своей биографии: в "Горе от ума" я влюбился в школьные годы, написал по нему каких-то бешеных размеров сочинение (чуть ли не на отдельную тетрадь, а у меня очень мелкий почерк). Заинтересовался историей постановок пьесы и решил экзаменационную курсовую на выпуск из девятого класса писать по ней, плюс современные постановки (как у журналиста молодёжной газеты, опыт первых театральных рецензий у меня уже был и воодушевлял). Посмотрел всё, что было тогда поставлено в Москве, и влюбился снова: в театр на Покровке - в частности, и в театр в целом - окончательно. Решил связать с театром дальнейшую жизнь, перевёлся из школы в лицей, потом поступил в ГИТИС... И вот мы здесь, уже десять лет как без театра (то есть, в театры к друзьям хожу), - зато с ролевыми играми. "Горе от ума" идёт на Покровке и доныне, но активно рекомендовать не рискну: всё-таки актёрский состав сменился. Евгений Булдаков, тогда игравший Чацкого (а также Гамлета, Треплева и многих других трагически-романтических персонажей), ныне играет Горича: как-никак уже 55 годиков человеку. Но ежели соберётесь сходить - зовите (равно как и в театр на Юго-Западе, мою вторую любовь), буду рад предаться ностальгии.
А вот на игру Телерийского десанта по "Горю от ума" десятилетней давности я не попал - не помню уже, почему. Страдал не то чтобы сильно: каких-то персонажных дримов у меня не было. Но каждые десять лет ставить что-то по "Горю от ума" - прекрасная традиция, и пусть она продолжается Вот Чацкий во время вальса докапывался спрашивал у Зизи, какое общество она считает идеальным: когда знакомые всё лица, или когда новые, - и она сказала, что хорошо, когда поровну. А теперь думается мне, что и на этой игре был идеальный кастинг: на ней были и те игроки, с которыми мы и десять лет назад играли, и те, кто играет недавно (но часто). Преемственность - одна из лучших вещей в любом хобби А ещё думается, что дорогой мой Удушьев [Ангел], о котором в каноне, как о многих, две строчки (и одна из моих любимых присказок "О чём бишь Нечто? - Обо всём"), - на игре был ровно таким трагически-романтическим персонажем, каким был Чацкий на Покровке. И будь "Фамусовское общество" на игре более злым - его бы с лёгкостью затравили. (А у Майрет был прекраснейший Чацкий, которому самому палец в рот не клади.)) Это что же получается: я сыграл ровно то, что мечтал сыграть, хотя раньше даже не отсекал, что об этом мечтаю?.. Сиречь подарить такому персонажу счастье в любви, которое станет для него опорой.
Комедии, так-то, - жанр довольно жестокий, и в пьесе Грибоедова счастливых нет. Но иногда (часто?.. Трагедий и в жизни хватает) очень надо потанцевать и поиграть в историю, в которой никто не умрёт, не будет предан, не потеряет всё (батя Тугоуховский схлопотал ссылку, и кузен Фёдор лишился титула, - но, кажется, оба не унывают)). И самому сыграть милоту, чтобы вот прям слиплось от того, насколько у персонажей всё хорошо, они любят и любимы. Такие простые сюжеты - мои большие и долгоиграющие подорожники

С выбором персонажа на игробалы у меня всегда всё просто: привычнее танцевать за даму - значит, находим в сетке даму. В момент появления сетки многих дам расхватали как горячие пирожки, но всегда оставался беспроигрышный вариант: княжны Тугоуховские. Их канонично шесть В пьесе упоминались три имени: Мими, Зизи и Катишь, и я решил, что Зизи - это Зинаида. Красивое имя, давно хотелось его использовать, а тут такой подходящий случай! В общем, я заявился на Зизи Тугоуховскую. Немного персонажной предысторииДвумя моими старшими сёстрами стали Анна Эледина [Джулс] и её сестра Лиза Воронина [Элион] из другой, переводной пьесы Грибоедова, "Притворная неверность"; обе уже сходили в замуж и были вдовами. Затем нашлись ещё две сестры - Мими [Алисса], полным именем, вероятно, Мария(?), и Фифи Софи [Ноэль]. Когда встал вопрос возрастов, померились было пожизнёвой сединой Но я нагло выбрал быть "средней из трёх младших", поэтому Зизи было 18, Мими - 19, а Софи - 16 (первый бал!). Катишь так и осталась где-то за кадром. Но "клан Тугоуховских" всё равно впечатлял, у меня прежде ни разу не было такой большой игровой семьи
Ипполита Маркелыча Удушьева, 22 лет от роду, сперва помянули в нашем семейном чате мастера: дескать, служил секретарём при отце-князе, ухаживал за одной из княжон (ну то есть как - ухаживал... в основном присаживался на уши со своим историческим романом из времён Ивана Грозного)), но со службы был изгнан за неусердие. Выбор, за кем именно он ухаживал, игрок и мастера предоставили нам, - и вновь я нагло решил, что потенциальную личку надо брать, пока дают: интереса к литературе и вежливости у Зизи могло хватить, чтобы выслушивать мечтательные монологи, а там и проникнуться их автором постепенно. А потом мы с Ангелом встретились на танцклассе, и заверте Посему после увольнения Удушьева князь Пётр выслушал от дочери немало "Ну па-ап, ну давай его оставим, ну он же хороший". Впрочем, уволить уволил, но от дома не отказал: как-никак дальний родственник. Из-за этого родства и гадали на доигровом сборе: можно ли жениться на троюродных? Решили, что можно (и только на двоюродных - с особого разрешения): иначе все на игре друг другу родня
На том же сборе мастера и подкинули мне прекрасную идею для потенциального скандала (хотя думается мне, что Ипполит не отказался бы от Зинаиды, даже если бы об этом узнал). Из обмолвок Удушьева Зизи узнала, что в Аглицком клубе собираются поэты и читают свои стихи, - вот только дам туда не пускают... Зато эти собрания так удачно начинаются поздними вечерами! И вскоре после того, как князь Тугоуховский уволил Удушьева, соскучившаяся Зизи задумала его повидать и послушать - инкогнито. Для чего пришла к своему кузену, князю Фёдору, и попросила одолжить ей мужской костюм. Далее всё было делом техники: вечером уйти спать и велеть не беспокоить, затем переодеться, вылезти в окно, поймать на углу извозчика... а к утру - вернуться тем же путём. Разумеется, появились слухи, что-де к одной из княжон Тугоуховских в окно забирался мужчина. Или выбирался. Зато приличного вида и во фраке! А я даже спрашивал мастеров, не могла ли Зизи в оном тайном обществе чего-то эдакого услышать, чтобы невзначай на этом спалиться. Услышала, как похвалялся Репетилов, - но на игре так и не нашла повода об этом проговориться.

Играли-танцевали в субботу в зале ЦДКЖ, который я всё ещё считаю лучшим (или по крайней мере одним из лучших) танцзалов: близко от метро, просторный, с возможностью открыть окна и дышать. И с роялем, который не был на сей раз закреплён и перекатывался от одной компании к другой Немного доигровогоС прикидом мне было просто: ох и вовремя Птаха сшила мне зелёновый ампирчик к Бриджертонам - теперь это у меня самое часто выгуливаемое платье! С причёской было сложнее: с косой на бал не придёшь, а все попытки кустарным домашним способом соорудить на мне пучок - выглядят похабно и разваливаются через 15 минут. Я мог только переспать в бигудях и в них же приехать (есть такая профессия - городская сумасшедшая)), чтобы снять их на месте. Инги привезла шпильки-невидимки с цветочками, а Ноэль воткнула их в меня - восемь штук. Получился вполне симпатичный кудрявый пучок, выживший до конца бала. Эри ещё предложил мне венок, но вот он продержался недолго и начал сползать набекрень.
Меня не хватило на то, чтобы говорить грибоедовским стихом, - но я, как всегда на игробалах, и потанцевал, и поиграл. У бала была интересная и нетривиальная ампирная программа (всегда приятно и полезно расширять список знакомого и любимого), и её даже не пришлось резать (воистину, лучше сокращать перерывы, нежели количество танцев!). Негласный уговор "Никаких дуэлей до Летучей Мыши" был ювелирно соблюдён И я танцевал ВСЕ танцы, кроме двух, которые просто не умею. Думал, что придётся регулярно ставить перед фактом Удушьева, что мы идём танцевать (обычно такова судьба моих кавалеров)), - но даже не пришлось, и кавалеры находились! А солнышко Удушьев мог честно стараться соблюсти правило "не больше трёх танцев" до помолвки.

Вместо-персонажный отчёт об игре и танцах скопомПосле того, как гости поприветствовали хозяина дома и друг друга - кого успели, - объявили полонез. Фамусов предусмотрительно поставил первой парой свою дочь и князя Петра как самого почётного гостя, а сам пошёл во второй. Зизи, конечно, дождалась, когда её пригласит на полонез Удушьев. На ходу он сообщил, что завершил ту уже известную ей главу, в которой герой и героиня беседуют о добродетелях, и приступил к финальной главе, в которой героя-опричника казнят. Героиня уговаривает его бежать, - но он, разумеется, отказывается, чтобы не уронить себя в её глазах. Зизи заметила, что если его казнят, он своей смертью причинит героине ещё большую боль, - но в этот момент полонез временно разлучил их с Удушьевым.
После танца они продолжили разговор: новость о последней главе немало взволновала Зизи, ведь финал - это венец всего творения. Впрочем, Удушьев говорил, что, возможно, добавит ещё одну главу - о том, как героиня будет достойно продолжать жить после казни героя. Зизи поддержала эту идею: стоит показать, что герой не будет забыт, что о нём будут помнить. Удушьев успел посетовать, что Зизи больше не может следить за написанием романа, как прежде, - а потом Зизи уволок вальсировать кузен Фёдор [Бараш]. Вальсировать он толком не умел, кто кого ведёт - менялось на ходу, - но Зизи одобряла, что он практикуется:
- Нужно на балы ходить, а не только в лаборатории сидеть. Иначе где ты себе невесту возьмёшь? В пробирке вырастишь?
- Говорят, в Праге оживили глиняного голема. Может, и невесту можно будет так же поднять?..
- Откуда поднять, бог с тобой? Из могилы?!..
Затем был Беверидж, в который Зизи пошла с полковником Скалозубом [Эри]. Музыка была ускоренная, так что отметили, что раньше-то танцевали медленнее. В вальс святого Бернара (давненько не было сенбернаров в моей жизни)) вышли, кажется, с князем Григорием-англоманом Уварцовым [Векша], - а дальше прогрессия унесла. В кадриль Этрурия Зинаиду ангажировал Чацкий ещё до игры - в комментах своего (сиречь Майретского)) тележного канала Так что - некуда отступать, Москва за нами, - но с уверенно танцующим Чацким и Этрурия была не страшна. Уже не помню, кто пригласил меня на Кембриджский вальс, - потому что побыть первой парой мы так и не успели: музыка как-то очень быстро оборвалась. Шутки про музыкантов, которые напились с самого утра и потому постоянно начинают играть что-то не то, также быстро появились. Но Мориниллэ, конечно, - героиня, переключавшая нам треки.
- Куда вас проводить? - спрашивал Зизи Чацкий.
- Обратно, к столу...
- Это рояль.
- Чацкий, не будьте занудой! Пока я ставлю на него свой бокал, это - стол.
Удушьев вслух вообразил, что если вольно катающийся рояль выпрыгнет в окно, - а Зизи добавила, что в окошко лучше выкинуть музыкантов. Играть лучше они, конечно, от этого не начнут, но доставят моральное удовлетворение можно будет вместо них найти новых. Кто-то, кажется князь Григорий, тут же сравнил её с римской матроной, которая велит выкинуть музыкантов с балкона. После этого Зизи сняла сползающий венок, ворча, что стоит устремить взор в окно - как кто-то непременно сравнит с богиней или матроной.
Мазурку пяти па, как и ожидалось, танцевала одна пара - Эри и Греча. И завершилось первое отделение котильоном, в котором дамы и кавалеры тянули карты: у кого совпадут по масти выпавшие дамы и короли соответственно. Так Зинаида совпала с Ленским [Ника], потанцевала, а на второй круг котильон не пошёл. После котильона Удушьев рассказал Зизи, что в колоде оказались два одинаковых короля (это чья же колода такая шулерская?)), и они достались двум кавалерам, - но он успел пригласить даму первым. Так дама посетовала, что её не пригласил другой кавалер, - а когда Удушьев поинтересовался, отчего она не желает танцевать с ним, та сделала ещё хуже: ответила, что ей всё равно, с кем танцевать. Зизи посмеялась над этой историей: воистину, говорить комплименты и принимать их - это целое искусство. Чацкий также во время вальса (в коротком промежутке между прогрессиями) сообщил Зизи, что она стала ещё краше, чем три года назад, - чем как бы подразумевал, что три года назад она была не хороша, но затем исправился. Зизи, конечно, на Чацкого не обижалась - просто подтрунивала над ним: выросший в доме её крёстного, примерно её ровесник, Чацкий был ей всё равно что родня.
- Но вы в самом деле расцвели, - заступился за этот комплимент Удушьев. - Как прекрасный цветок.
- Вы всегда очень добры ко мне, - Зизи сочла нужным смутиться.
- А какой цветок вам нравится, с каким вы бы себя сравнили? С прекрасной лилией? Или скромной незабудкой?
- Мне нравятся ирисы, - выбрала Зизи компромиссный вариант. Они такие бархатистые...
- А если бы это был котильон, я спросил бы у вас: ветреница или незабудка?
- Тогда - незабудка, конечно.
Рукопись своего романа (фанфика по Карамзину)) Удушьев всё время терял, и кто-то её находил. В первый раз - говорили, как бы слуги не пустили бумагу на растопку, - но Зизи заверила Удушьева, что в доме её крёстного слуги не настолько неотёсанные, чтобы жечь документы, не спрося разрешения. Куда больше Зизи беспокоилась, что до рукописи доберутся собачки. Однако добрался до неё Фамусов [Хэльвдис], провозгласил, что-де это роман о королеве-девственнице, а значит, должен быть непристойным, - и принялся зачитывать вслух. Зачитал, само собой, нечто вырванное из контекста про государя - и потому прозвучавшее крамольно. Напрасно Зизи говорила, что ничего непристойного в романе нет, и что речь не о нашем государе, а об Иване Грозном. Она вообще плохо разбиралась в истории и смутно улавливала, почему действие романа перемещается между Россией и Шотландией (это мы знаем об отношениях Ивана Грозного и королевы Елизаветы I), - но, похоже, не она одна.
- Ах, крёстный, вы читаете совсем без выражения, - Зизи попыталась пресечь это непотребство, но не преуспела. - Давайте лучше я.
Так Зизи и не довелось подержать рукопись в руках, а Фамусов переключился на рассказывание гостям страшных сказок про лешего, в чём он был мастер. Неожиданно перед Зизи возникла сестра Анна и строго поинтересовалась:
- Ты защищаешь этот роман потому, что тебе нравится его автор?
- Даже если так, это не влияет на то, что роман действительно хорош, - возразила Зизи. - Если бы роман был слаб, я бы сказала об этом.
- Ты ведь понимаешь, что этот роман не издадут?.. Пожалуйста, будь осторожна.
- Я знаю, что цензура нынче строгая, - но ведь это исторический роман! Он не ругает государя.
- Это мы с тобой понимаем, а глупые люди этого не поймут и увидят в нём подстрекательство к недовольству.
- Что ж, может, ты и права. Как жаль, что из-за авторов, которые действительно пишут крамолу, могут попасть под нож и исторические романы!..
Зизи действительно не видела в романе никакой опасности: это ведь не бунт, а всего лишь сочинение, - не пострадает же Удушьев за вольнодумство, как пострадал его герой!.. Но начиналось второе отделение, и Зизи посоветовала Удушьеву не вздыхать, а танцевать. Объявили Ринку, и танцевать Удушьев согласился - под заверения Зизи в том, что это вальс очень простой.
- Вам тоже не понравилось, как они читали и смеялись?.. - с трогательной искренностью спросил Удушьев.
- Они смеялись не над текстом, а над тем, как читал крёстный, - заверила его Зизи. - У него лучше получается читать за лешего, чем за Ивана Грозного.
И прежде чем их разлучила прогрессия - Зизи увидела, что Удушьев засмеялся, и уверилась, что с ним всё будет хорошо. Правда, пока они танцевали, - рукопись, оставленная без присмотра, опять куда-то пропала. Удушьев сетовал, что вовсе не следовало её приносить. Зизи согласилась, что, пожалуй, серьёзный роман - неподходящее чтение для бала: вон и её сестру он уже напугал. На балах лучше читать лёгкие стихи. Вокруг заговорили о цензуре (собратья Удушьева по тайному обществу, похоже, также не сомневались, что его роман не издадут), и кто-то рассказал историю о том, как цензура не пропустила труд о пользе и вреде грибов, поскольку он-де повествовал о вреде постной пищи.
- Считаются ли ядовитые грибы постной пищей?.. - задумалась Зизи.
- Так разве яд - это пища? Яд может разве что быть лекарством.
- Яд - нет, - а то, что его содержит?.. Но это слишком философский разговор!
После чего Зизи пересказала это Ленскому, пригласившему её на Вольных каменщиков, и добавила, что разговор как-то незаметно перешёл к грибам от литературы. Мы долго ждали, найдётся ли в наш сет третья пара, поскольку танцевать в две пары было бы затруднительно. В результате танцмейстер Алмазов (Блёстов) [Дикта], так и не сумев уговорить кого-либо из дам, частично спас нас, встав одиноким кавалером. Получились НЕДО-Вольные каменщики Несколько хаотично, зато весело. Следом был марш герцога Карло (куда Зизи вышла не помню уже с кем), и я осознал, как давно его не танцевал: как-то всё Карусель да Карусель, иногда ещё Венгерский или Радецкого, а классика прямо-таки начала забываться. Хотя вспомнить, конечно, - минутное дело.
Видят боги, перед Варшавянкой я очень старался слиться с фуршетным столом, даже попытался что-то съесть... Набитый рот меня не спас Даже там Зизи нашёл Горич [Полина], муж её подруги Натальи Дмитриевны, с которой у неё так и не нашлось времени обмолвиться хоть словечком, - и уволок танцевать. На вопросы Зизи, не испугает ли его её неловкость, Горич безапелляционно отвечал, что во всякой неловкости в танце всегда виноват только кавалер. Что ж, этот вальс-мазурку мы прошли, и она даже не показалась такой бесконечной, как прежде. Зизи признала, что ей всё же нужно больше опыта, и поблагодарила Горича за возможность практиковаться. А про себя подумала, что Натали определённо повезло с мужем, который так хорошо танцует и так обходительно ведёт себя с дамами. Хотя на этом вечере многие хорошо танцевали: и Алмазов, и Чацкий, и Скалозуб, и француз [Сумирэ]... Глаза бы разбежались, не будь сердце Зизи уже занято!..
Даже несколько танцев спустя Фамусов всё ещё вещал о леших, но начинал плавно переходить к русалкам. Самое время было объявить Фэйри-вальс. Тут Удушьев проявил решительность и пригласил Зизи вновь, пользуясь тем, что её родителей не было видно в зале - как и князя Фёдора, которого её сёстры не могли найти (Зизи предположила, что родители где-то обрывают ему уши, а за что - найдётся: он же талантливый). Теперь я люблю Фэйри-вальс в несколько раз больше прежнего, поскольку это оказалось так романтично - кружиться в "доске", глядя в глаза друг другу Но Удушьев явно хотел не только потанцевать, но и поговорить, - а во время танцев говорить было несподручно, да и в промежутках между ними времени было мало. Так что, поскольку начинал Ипполит Маркелыч очень издалека, - важный разговор имел несколько итераций.
Сперва Удушьев заговорил с Зизи о том, насколько это фантастический сюжет - когда молодой человек без чинов и состояния влюбляется в девушку из семьи высокого положения. И, как это обычно бывает, Зизи половину прослушала, потому что не верила своим ушам от счастья: неужели он намекает на неё?.. Казалось бы, Удушьев давно на неё смотрел влюблёнными глазами, и всё давно было ясно как день божий, - так нет же, все признания чувств всегда работают так: слышишь голос, слова не слышишь, потому что сердце в ушах стучит. Зизи, впрочем, удержала себя в руках и сказала, что сюжет это довольно распространённый, а вот фантастика - это когда потом бедный юноша внезапно оказывается каким-нибудь наследником герцога. А если не окажется, продолжал Удушьев, и родители девушки будут против такого брака?.. Что ж, в книгах бывает и так, что родительское сердце может дрогнуть и разжалобиться при виде истинной любви, заметила Зизи. Хотя - тоже фантастика, конечно... Но можно ведь и тайно обвенчаться!
- А вот в Шотландии... - мечтательно проговорил в ответ на это Удушьев.
- Зачем же так далеко ехать? Обвенчаться можно и ближе, - удивилась Зизи. - К тому же там, вроде, и вера другая.
Оказалось, Удушьев имел в виду, что в Шотландии сложнее подкупить священника, поскольку там священнослужителями становятся отпрыски богатых дворянских семей. Зизи согласилась, что у нас это куда как проще: достаточно сделать пожертвование в церкви - и обвенчают. Правда, энтузиазма воплощать эти идеи в жизнь Удушьев не проявлял. А ещё с Зизи поговорила Анна. Спросила прямо:
- Ты его любишь?
- Люблю, - ответила Зизи и сама удивилась, насколько просто было это сказать.
- Но наш отец его выгнал и не отдаст тебя за него.
- Батюшка вспыльчив, но отходчив... И, может, матушка поймёт меня и как-то повлияет на него.
- Поговори с ней, - посоветовала Анна.
- Да, пожалуй, надо поговорить... Но предложение-то делать всё равно не мне.
- А можешь поступить, как я, - предложила Анна. - Выйти за богатого старика. Он умрёт, а ты останешься богатой вдовой. С вдовы меньше спрос, у неё больше свободы. Она сама себе хозяйка, и приданое за ней давать не нужно...
- Стариков на всех не хватит, - посмеялась Зинаида, думая обратить это в шутку.
- О, ты не представляешь, как много похотливых стариков, - горячо возразила Анна. - У моего покойного мужа была большая компания. Хочешь, я тебя познакомлю? Одному из них сто два года!..
- Н-нет, пожалуй, сначала я попробую поговорить с родителями. Я ещё не настолько... - и договорила Зизи уже в спину удалявшейся Анне: - ...Отчаялась.
Анна ушла, а Зизи осталась обтекать. Наверное, Анна предлагала из самых добрых побуждений... а может, хотела, чтобы не ей одной пришлось страдать. Быть вдовой и самой выбирать, за кого выйти замуж, было заманчиво, - но Зизи совсем не хотелось иметь дело с "похотливым стариком": ни несколько лет, ни единого дня. И Ипполит не заслуживал такого! Он заслуживал невесту, которая будет только его и ничьей больше. Уж лучше тайно обвенчаться!..
После Фэйри-вальса Удушьев продолжил разговор о литературе и спросил, какой сюжет всё-таки кажется Зизи более реалистичным: уговорить родителей или же тайно обвенчаться? Зизи ответила, что ежели по уму, то лучше сперва посвататься: это покажет серьёзность намерений и храбрость влюблённого не только перед родителями, но и перед самой дамой. А если родители откажут - вот тогда можно и венчаться против их воли.
- А если увезут в деревню? - спросил Удушьев.
- Из деревни и выкрасть можно, - заметила Зизи. - Это ведь не рыцарский роман, когда девицу запирают в самой высокой башне, куда поди ещё заберись!..
- Рыцарь может подняться к башне на драконе.
- Рыцарь верхом на драконе - это хорошая идея, - одобрила Зизи. - А в деревне драконов нет, разве что сторожа да собаки. Ещё можно выкрасть прямо из кареты, притворившись разбойниками!.. Но тогда родители очень уж испугаются.
- Зато потом как обрадуются, узнав, что их дочь жива-здорова, - предположил Удушьев.
- Обрадуются, но в момент похищения у них может и сердце прихватить. Рассказывала мне как-то тётка, как одна девица ушла в лес за грибами да заблудилась, и пока три дня проплутала и вернулась - её мать уже с ума сошла... Нет, так нельзя. Вот что: родителям можно будет записку оставить, или письмо потом прислать, чтобы не волновались. Дескать, всё у меня хорошо, меня увезли не против моей воли...
- Но у похитителя должно быть своё поместье, чтобы было, куда увозить, - Удушьев прервал поток её творческой мысли и вернул с небес на землю. - А если у бедного юноши нет поместья, и никто из родственников не приютит его, - то что тогда?..
Зизи ненадолго задумалась. В самом деле, идти им с Ипполитом будет некуда, скрываться негде...
- А в некоторых пьесах ещё бывает так, что девица может бежать, переодевшись в мужское платье, - сообщила она. - Тогда легче будет найти уголок хоть на постоялом дворе. А что? Двое друзей путешествуют вместе, - никто не удивится!
Зизи в самом деле была готова делить с Ипполитом даже одну лавку на почтовой станции, - но, судя по его лицу, для него это было как-то слишком. Но если слишком долго медлить - могут ведь и замуж выдать за другого: чем тогда отговариваться-то?..
В начале этого разговора на Зизи свалился было бесцеремонный кузен Фёдор с вопросом, кто собирается ему голову оторвать. Зизи пояснила, что сёстры его потеряли, и потому она предположила, что с ним говорят её родители, - но рада видеть, что его уши остались на месте. Тогда Фёдор спросил, видела ли она слухи, и чуть ли не за руку хотел её туда отвести, - и ей пришлось сказать, что посмотрит не сейчас.
- И с чего я ему вдруг так занадобилась... - пробормотала Зизи. Ей это показалось подозрительным: что если родители велели Фёдору не давать ей разговаривать с Ипполитом?..
Когда они с Удушьевым после разговора вернулись к обществу, Фёдор потащил-таки её смотреть на слухи. Ага, именно смотреть, а не слушать: на этой игре, как на играх по Риму на форуме, была "стена" из длинного листа ватмана, на которой можно было писать слухи - и дополнять уже имеющиеся. Модель прекрасная, на Римах я в неё с удовольствием играл даже как игротех, - но когда танцуешь, подойти в противоположный от фуршета конец зала совершенно нет времени. Так что только кузен ответственно показал Зизи слух о забиравшемся в окно молодом человеке, к которому кто-то подписал, что тот был босиком, а сам Фёдор поправил, что в хороших сапогах. Но, казалось, его эти слухи беспокоили, потому Зизи посоветовала:
- А если тебя будут спрашивать - скажи, что это ты в окно залезал: фрак-то твой. Может, ты ключи забыл и сторожа не добудился, а я ещё не спала, вот ты и влез через моё окно.
- А это идея! - обрадовался Фёдор. - Но я тебя вот за чем позвал. Я тебе этот костюм одалживал...
- И хочешь вернуть его обратно?
- Нет, хочу от тебя ответной услуги.
- Хочешь одолжить у меня платье? - предположила Зизи без тени сомнения.
Но всё оказалось гораздо проще: Фёдор хотел, чтобы Зизи отвлекла Фамусова, когда объявят вальс, - потанцевала с ним, пока Фёдор потанцует с горничной Лизой. Зизи согласилась, тем паче что ей уже советовали вытащить танцевать застоявшегося за разговорами крёстного.
А потом была весёлая Девятая булавка, и ещё один котильон - с розой. Зизи и Удушьев так в котильоне и не встретились, зато Зизи закружили качественно: дам было мало, вальсировать пришлось с несколькими кавалерами подряд без перерыва (я не жалуюсь, я хвастаюсь, ага)). Кузена Фёдора - понадобилось припарковать, а то у него голова закружилась (а после - учить его провожать дам: да, даже сестру, чтобы вошло в привычку). С Чацким - во время вальса можно было побеседовать:
- Как вы находите сегодняшний вечер?
- О, прекрасным. В доме крёстного мне всегда хорошо, как дома.
- Неужто все-все вечера были хороши? - лукаво спросил Чацкий.
Сказать, что каждый вечер лучше предыдущего, - всё-таки значит слишком уж польстить гостям Фамусова, - и Зизи ответила честно:
- Случались менее удачные вечера, но больших разочарований я не припомню.
- И чем же эти вечера так хороши?
- Приятным обществом.
- И кто же - приятное общество для вас?
- Например, вы, - сообщила Зизи. - Вас так давно не было в Москве, и я рада вас снова видеть.
- А какое общество для вас приятней: где все свои, или незнакомое?
- Пожалуй, пополам: чтобы были и те, кто уже как родные, и новые лица.
А Молчалин [Джилл] приглашал Зизи повальсировать один кружок - а потом шутил:
- Кажется, это уже второй круг... Сейчас я постараюсь довести нас до рояля. О нет, мы от него отдаляемся! Похоже, это третий круг!
Зизи смеялась и отвечала, что это задача кавалера - довести даму по назначению. Она довольно часто танцевала с Молчалиным, но это не казалось ей предосудительным: не будет же кто-то всерьёз ожидать, что секретарь Фамусова имеет на неё виды?.. А после котильона Молчалин жаловался на головокружение и говорил, что-де Чацкий ему что-то подсыпал. Вот что за ребяческие шутки между этими двумя?..
Тут нужно сказать, что состоялись уже две благополучные помолвки: княгиня Барятинская [Мышь] объявила о помолвке своей дочери Екатерины [Лиара] и Скалозуба, а следом и князь Пётр - о помолвке Анны и Ленского. Зизи была очень рада за сестру и говорила Удушьеву, что это настоящее чудо - выйти замуж по любви (и чтобы родители были согласны). Она обнимала Анну, поздравляла Ленского, говорила ему, чтобы берёг сестру, и что они теперь родня. А примерно во втором перерыве между отделениями последняя итерация разговора Удушьева с Зизи и состоялась.
- Мне больше нечего вам предложить, кроме своего сердца, - говорил Ипполит, и у Зизи снова громко забилось сердце.
- А мне больше ничего и не нужно, - поспешила она его заверить. - Этого достаточно!
- Достаточно для вас, но не для ваших родителей. Я говорил с ними, и они не будут против нашего брака, если я смогу обеспечивать вас.
Зизи про себя отметила, что умница Удушьев в самом деле решился посвататься. Сама она так и не успела замолвить за него словечко перед матушкой или батюшкой, но рассудила, что этим и должен кавалер заниматься, а не она (типичное "Ты выйдешь за меня замуж? - Что ещё я должна за тебя сделать?", ага)). Конечно, сбежать и обвенчаться было бы романтичнее, - но она понимала, что здравомыслящий Удушьев прав, и родители тоже правы: им нужно было на что-то жить.
- Вы согласны подождать меня до тех пор, пока у меня не будет что представить вашим родителям?.. - продолжал тем временем Удушьев.
- Да. Я дождусь, - пообещала Зизи. - Я буду всем отказывать. Не станут же меня выдавать насильно!..
Теперь, когда родители обо всём знали, ожидание не казалось таким рискованным, - да и не сказать чтобы кто-то ещё стремился к Зизи свататься. Да, не хотелось ждать, хотелось как можно скорее быть рядом с ним, - но это стоило любого ожидания. В общем, "Друг друга ждать обещали мы, но всё-таки деньги где". Зизи и Ипполит держали ладони друг друга в своих, и это - в перчатках - было единственной допустимой нежностью.
- Ждать не придётся долго, я очень скоро всё решу, - сказал Ипполит. - Ваши родители говорят, что я должен совершить подвиг в вашу честь, и я смогу его совершить.
- Конечно, вы сможете, только берегите себя, прошу вас, - Зизи немного встревожилась: слово "подвиг" ассоциировалось с рассказами Скалозуба о Кавказе и окопах, а Удушьев был совершенно не предназначен для военной жизни. - Я хочу, чтобы вы после подвигов вернулись ко мне живым. Я буду ждать.
Удушьев заверил, что вернётся, и попросил пока держать их уговор в тайне от родителей. Зизи пообещала - и, когда они вернулись к обществу, осталась гадать, какие подвиги ожидались от Удушьева. Хорошо бы, если бы он просто поступил на службу, - уж с этим-то он справится! Писать романы можно и в свободное от службы время, а большого жалования Зизи от него и не нужно. Когда возобновились танцы, она видела издали, как Удушьев с её отцом подходят к карте, висевшей на стене, а затем выходят из зала. Что бы это могло значить? Не мог же батюшка, скажем, подарить Удушьеву какой-нибудь клочок земли просто так?.. Как бы не возникло проблем!..
Как обычно, к третьему отделению бала танцующие начали выдыхаться. На манеже всё те же Одни и те же отважные лица выходили танцевать. Зизи всячески порицала мужской кружок, обсуждавший политику, - и не где-нибудь, а в самом козырном месте возле открытого окна, куда раньше можно было подойти подышать! Скучно им, видите ли, с дамами, - будто мало им Аглицкого клуба!.. Как ни подойдёшь - то ругают за что-то Голландию, то ещё что. Тем не менее, состоялся вальс Пламя свечи, и в КД Отставной офицер Зизи тоже сходила - кажется, со Скалозубом, - но из-за отсутствия Удушьева и тревоги о нём была несколько рассеянна. Но вот и пришло время вальса, когда пора было отдать должок кузену Фёдору, - тот утверждал, что всё теперь зависит от неё. Фамусов как раз выходил в контрданс, и у Зизи появился повод к нему подойти после оного.
Она похвалила крёстного за то, что он танцевал, и спросила, не танцует ли он вальс. Однако Фамусов наотрез отказался вальсировать: дескать, не умею, не хочу позориться, все ноги тебе оттопчу. Пришлось продолжать отвлекать его разговором, пропуская ради кузена такую прекрасную вальсовую музыку. Некоторое время Зизи с Фамусовым смотрели на танцующие пары с видом "Красивое - Мне тоже нравится": крёстный говорил, какая хорошая пара из Софьи [Греча] и князя Григория, а Зизи спрашивала, нравится ли тот ей. Фамусов об этом не знал, а Зизи с Софьей об этом не говорила. В процессе беседы Зизи старательно вращала глазами в сторону Фёдора и его Лизы [Люция], чтоб шли танцевать, и плавно вставала перед лицом крёстного, дабы заслонить от него вальсирующих своей неширокой спиной. Заговорили о Чацком: Фамусов спросил Зизи, не обидел ли тот её ещё, как всех, с кем разговаривает.
- Так ведь я его с детства знаю и не обижаюсь.
- У него дурная привычка говорить правду, - с неожиданным сочувствием произнёс Фамусов. - А это опасно по нынешним временам. И за эти три года он ожесточился. Раньше он был добрее, теперь шутки стали злыми...
- А мне кажется, сердце у него по-прежнему доброе, - вступилась за Чацкого Зизи.
- Вы думаете?.. Может, это и так.
И разговор, и вальсовая музыка постепенно сошли на нет, - и Зизи подошла к Фёдору и Лизе, спрашивая, что же они не потанцевали. Впрочем, они поговорили, - и это уже было важно. Фёдор рассказал Зизи, что хотел бы обвенчаться с Лизой, да она крепостная. Хотел бы выкупить её у Фамусова, - да тот отказывается, и не потому, что денег хочет больше, а потому, что, дескать, не продаётся. Жалко ему, что ли?.. По здравому размышлению, - Фамусов наверняка не хотел допустить скандала, что его дальний родич женился на его крепостной. Но Зизи до здравого размышления доходила не сразу, а всячески сочувствовала Фёдору и была готова ему помогать.
А потом князь Пётр в сопровождении Удушьева вернулся, громко о чём-то говоря. Зизи и другие подошли посмотреть. Оказалось, что Удушьев нашёл клад! Благодаря своим историческим изысканиям. Клад был времён Наполеона - Ипполит в детстве видел, как французы его прятали, - и, к счастью, находился на ничьей территории, так что всецело теперь принадлежал Удушьеву. Только княгиня Марья Алексеевна [Аллор] опознала среди пригоршни драгоценностей свою пропавшую во время нашествия жемчужину - и, конечно, её получила. Удушьев сказал, что проверит клейма всех украшений и вернёт владельцам те, что будут опознаны как разыскиваемые. Но и того, что останется, должно хватить! Князь Пётр с гордостью говорил всем, что Удушьев - его секретарь (снова). Сестра Анна уже поздравляла Зизи, - а она скромно стояла у родителей над душой и терпеливо ждала, когда Ипполит сделает первый шаг (он же в это время оказался занят разговором с Марьей Алексеевной о некоем дальнем поместье). Наконец, князь Пётр не выдержал этого стояния:
- Ну, что ты смотришь? Мы с матушкой не против.
- Тогда благословите, - попросила Зизи, и Ипполит также обернулся к ним.
Родители их перекрестили, а делать объявление на весь зал не стали, отговорившись тем, что это первый бал Софи и нужно найти жениха прежде всего ей (хотя объявить о помолвке Анны им это не помешало). Затем попросили благословения у родственницы Удушьева, у которой он жил, - старухи Хлёстовой [Любелия], - и она повела будущих молодожёнов куда-то в уголок, говоря, что у неё тоже есть какие-то диковины, кем-то выкопанные из могилы. Зизи и Ипполит переглянулись: разорять могилы - это как-то не по-христиански... Хотя, если речь о совсем древних курганах, - то, может, это новая наука эт-но-графия, рассудила Зизи. Удушьев взглянул на два медных кольца, отданных ему Хлёстовой, и решил передать их в Кунсткамеру или ещё какой музей. Зизи согласилась, что уж в музее-то лучше смогут определить, что это за кольца и какому народу принадлежали.
А танцы тем временем продолжались, и Зизи с Ипполитом пошли во Французскую кадриль. Хорошо, что Софья проговаривала фигуры, а парой напротив нас встали уверенные в себе Чацкий с сестрой Лизой. Я не повторял Французскую так же часто, как Этрурию, поэтому не особенно успевал в шассе-жете-ассамбле: главное - дойти до нужного места. Но танцевать с Ипполитом всё равно было для Зизи огромным удовольствием, даром что на остальные кадрили её уже расхватали. Затем, не расходясь далеко, станцевали вальс герцога Кентского (так игра собрала все три похожих контрданса с вальсовыми проходками). Богемка была вторым танцем, который Зизи пропустила, просто не отлипая от принимающего поздравления счастливого Ипполита, - и сама была абсолютно счастлива. Ей всё ещё немножко не верилось в случившееся чудо: найти клад - это даже удивительнее, чем оказаться наследником герцога!.. А на КД Булочница Зизи вытащила Фёдора, потому что этот контрданс прост как валенок. И когда все дамы поочерёдно уже прошли, а музыка ещё оставалась, - Зизи предложила перейти на кавалеров: если есть весёлая булочница, то почему бы не быть и весёлому булочнику?.. У Фёдора от всего этого действа был весьма потешный удивлённый вид.
После третьего отделения явился сам генерал-губернатор Голицын (им вышел Кервен, прежде игравший Загорецкого). Зизи удивлялась, для чего это он прибыл к шапочному разбору?.. Фамусов и Тугоуховский встретили его у дверей. Фёдор, Ипполит и остальные потянулись посмотреть и поприветствовать, хоть Зизи и говорила, что глазеть неприлично - почётный гость сам к ним придёт. Губернатор что-то говорил о снесённом здании, затем прозвучала фамилия Удушьева (но тот явно ничего не сносил, когда клад искал)). В результате Удушьева даже похвалили, и вновь князь Пётр говорил, что этот человек служит у него. Почётный гость велел сыграть ему вальс, чтобы танцевать с Софьей, - и Зизи с Ипполитом тоже воспользовались случаем потанцевать. Зизи немного беспокоилась, не вздумает ли губернатор свататься за Софью: Фамусов от такой чести не откажется, а Софья с немолодым уже Голицыным точно счастлива не будет.
Малый фигурный Зизи прошла с князем Григорием (как-то часто мы эти Малые и Большие танцуем именно с Векшей, - и хорошо же). Уговорила старуху Хлёстову вдвоём утащить Ипполита в Польку-тройку. Станцевала Прихоть мистера Чиверса в компании Горича и Елизаветы Носовой [Мэгги]. А в Летучую мышь её умышевил Скалозуб ещё в начале вечера, - Зизи только уточняла потом, есть ли у них сет, поскольку бегать и собирать сеты - занятие для кавалеров. И сет собрался, и душевно станцевали (ну, залажали круговую фигуру, потому что для этого достаточно одной дамы, двигающейся не в том направлении, - но это незначительная погрешность, а финал не сломался). Честно говоря, узрев, что и Мышь кто-то танцует тоже с па-де-басками, я в своём познании настолько преисполнился... Воистину нет предела совершенству техники! Ну а после Мыши всё пошло по звезде
Князь Пётр вдруг ворвался в зал, стуча тростью по полу, и стал требовать у Ленского подтверждений в том, что он действительно Ленский. Анна, рыдая, повисла у него на плече, пытаясь остановить, - но куда там! Батюшка зашёл ещё дальше: обвинил Фамусова в убийстве и кинул ему перчатку. Незаконность дуэлей и присутствие губернатора его не остановили. Зизи так надеялась, что старики назначат дуэль на утро, а к утру помирятся, - но те ушли стреляться прямо сейчас. Ипполит предложил было Зизи выставить его вместо её отца, - но Зизи, промолчав обо всём, что очень хотелось высказать (А именно - "Ты с ума сошёл или где, вот только потерять тебя и овдоветь до свадьбы мне и не хватало!"), посредством жестикуляции, сказала "Нет".
Зизи ничегошеньки не понимала. Спрашивала у матушки, понимает ли она что-нибудь, - но и та понимала не больше, что особенно пугало. Тугоуховский и Фамусов были роднёй, давно друг друга знали и давно уже всё друг другу высказали, не обижаясь на крепкие словечки, - какая муха им сейчас под хвост попала?!.. Скалозуб ушёл вместе с ними, и оставалась надежда, что он их разнимет и помирит, - и потянулось нервное ожидание. Хоть бы промазали оба, или стреляли в воздух!.. Зизи смотрела на программу бала и находила особенно ироничным, что "Добрая дружба" так и не случилась. Ипполит утешал её, заверял, что всё будет хорошо, - и она ему верила. Обнимала его и спрашивала, что бы делала без него. Как же вовремя состоялась помолвка, чтобы обниматься можно было, не скрываясь!.. В это время у дуэлянтов случилась магия кубов (люблю такое): они ОБА выкинули единицу. Сиречь выстрелили, но из рук вон плохо и оба отделались лёгкими царапинами. Скалозуб поспешил принести радостную весть, что старые хрычи живы и вернутся, как только их перевяжут. Зизи выдохнула с облегчением.
Старуха Хлёстова отвесила обоим горе-дуэлянтам по пощёчине (потому что может), а княгиня Марья Алексеевна ответила Голицыну согласием (от этого союза Москва содрогнётся)). И случилась-таки "Добрая дружба" - ещё один "устаревший", помимо Бевериджа, танец в программе. Даже ещё более старый, чем он: когда-то эту "Дружбу" танцевали на каких-то хитровывернутых гавотных шагах, а вот сейчас танцуют на шассе-жете-ассамбле. В финале Ипполит трогательно спрашивал Зизи, будет ли она отпускать его по четвергам в Аглицкий клуб. Зизи пообещала, что отпускать, конечно, будет, - но всё же заметила, как жаль, что на эти собрания не пускают дам: а ведь они тоже могли бы почитать свои стихи. Князь Григорий отговорился тем, что на собраниях поднимаются темы не для женских ушей. Раз мне к вам нельзя - значит, вы к нам в гости приходите, рассудила Зизи. Ипполит подхватил идею, что можно в чьём-нибудь доме устраивать вечера для всех, более пристойные. Зизи как-то забыла, что у них с Ипполитом пока нет собственного дома... Но это только пока! Зря он, что ли, клад нашёл А потом были последние вальсы. Ипполит в вальсе был нетвёрд (хотя лучше, чем кузен Фёдор)), но это ведь не главное, чтобы получать удовольствие
Также Ипполит, которому Зизи сдала беду Фёдора и Лизы (ибо какие же секреты от будущего мужа?), подал блестящую идею: пусть Софья, когда будет выходить замуж, попросит отца отдать ей горничную с собой, - и тогда выкупать Лизу придётся уже не у Фамусова, а у неё. Зизи тут же донесла эту идею до кузена и Лизы, гордясь тем, что будущий муж у неё такой умный а она красивая. Софья, правда, ещё помолвлена не была, - но ведь пора уже, пора!.. После финала Ипполит признался, что хотел было совершить во имя Зизи только один подвиг: либо найти клад, либо попроситься к грозному Тугоуховскому обратно на службу. Но вышло так, что вторая половинка карты была как раз у Тугоуховского, так что были совершены оба подвига сразу По итогам игры не успокоившийся и не смирившийся Тугоуховский (Фамусов действительно не то его тётку отравил, не то ещё что, а доказательств у князя Петра не было, зато было острое желание нести возмездие за честь семьи) отправится в ссылку на Каспий - проверять, правда ли Волга в него впадает (а то вдруг перестала). Это, увы, означает, что служить при нём Удушьеву уже не получится, - но ничего, устроится при ком-нибудь ещё, благо доброе имя и стартовый капитал ему уже обеспечены. Также выяснилось, что сестра Лиза старалась отбить у кузена Фёдора княжеский титул для своего будущего мужа (Алмазова), - и князь Пётр лишил-таки Фёдора титула за то, что "хотел выкупить крепостную не первой свежести". Впрочем, титул-таки достанется первому родившемуся внуку.

Вот и вся сказка. В обозримом будущем у Зинаиды Удушьевой есть все шансы стать хозяйкой литературного салона. И небольшие, но отличные от нуля (ибо проживание в Москве - не панацея)) шансы стать женой декабриста, мда
Спасибо мастерам (Эри, Кервену и Майрет), Дикте за героическое танцмейстерство (и Грече за подхват), и всем соигрокам за танцы и разговоры! Ещё много раз Ангелу за романтическую историю, Джулс за сестринскую поддержку, и всему многочисленному семейству. Аж постигровую хочется. И, конечно, хочется ещё игробалов
Мы закончили аж за полчаса до времени выметания. Я извлёк гвозди шпильки из головы, выковырялся из платья и перчаток, и вышел вместе с Элион и Софийкой, которая нас снимала (так что я жду-не дождусь красивых фоток!). И для того, чтобы нас снимать и даже ни разу не потанцевать, эта прекрасная женщина арендовывала костюм в Лисьем Доме и после игры ехала его возвращать. А я после игры ехал вытягивать лапки и переключаться на Излом