А ещё Саюри принесла проблему для Магнуса ап Скатах, а то что он такой одинокий без проблемы остался (впрочем, кто ещё чья проблема - сложный вопрос)). Теперь я не могу не называть Магнуса шахматным конём - и тихонько ржу с того, что, позаимствовав ему имя у Эрика свет Леншерра, я буквально обрёк его на то, чтобы любить играть в шахматы, которые в фандоме чериков давно сделались эвфемизмом
И Саюри теперь понимает, почему я так умиляюсь с Файншэга, - да потому что лошади такие трепетные лошади
А я и с Файншэга, и с Фэрганема умиляюсь, - мой умилятор вообще в большой опасносте...
История о купании шахматного коня 
Итак, знакомимся. Калина, вила Варич, из Затенённых - фракции ши Дома Варич, что остались после Раскола на Земле.
Создание, категорически не умеющее унывать, за святое полагающая дружбу. Ре-гу-ляр-но устраивала "весёлую жизнь" окружению, потому что не считала аферы чем-то предосудительным. Напротив! Финансовые пирамиды, поддельные наследницы высоких европейских фамилий и прочая, и прочая, - однажды она месяц выдавала себя за анциллу Тореадор в Париже, пока не вскрылась правда! Это помогает мечтать, чё!
Часто бывала артисткой, актрисой, - воплощала Грёзу и память о ней, где могла. Но ценность её не в этом. Ей повезло владеть ключами от тродов, что вели в безопасное убежище, волшебную Поляну в ближней Грёзе. И, благодаря сильному ритуалу своей ушедшей в Аркадию матери, Калина не могла утратить воспоминания о ключах.
Для Магнуса мотивация завладеть одним из ключей была ого-го какая: это же место, где его приют для детей никто не достанет! Но для того, чтобы Магнус пошёл у вас ключ тырить, а не попросить по-хорошему, - вам нужно сперва испортить ему впечатление о себе
И вот он угодил в какую-нибудь аферу Калины, когда она выдавала себя за другую, - возможно за кого-то, кого он хотел видеть или на кого рассчитывал. Она не со зла, а ради дела или из любви к искусству, - но Магнусу от того было не сильно легче. И когда он начал что-то подозревать и решил за ней проследить, - случайно стал свидетелем использования ключей; и уже не попросишь о том, чего так-то не должен был видеть вовсе. Зато теперь, как только афера вскрылась, - Магнус подумал, что не зазорно будет взять такую виру за обман, и ключ однажды похитил.
Поляна красивая, ночная, с огонёчками и огромными цветами, на которых можно спать
Там бьёт источник с целебной водой. Райское местечко! Конечно, Калина вообще не рада была там незваным гостям, потому что не верила ни в их бережное отношение к пространству, ни в способность сохранить тайну. Но всё же - дети есть дети, и ничего она им не сделала бы. А вот Магнус вызов на поединок получил!
И Магнус на вызов ответил, при условии, что поединок будет не при детях, - и в целом незачем в таком светлом месте кровь проливать. Сказал, что защищать право остаться детям, которым более некуда идти, - будет до последнего вздоха, но смерти хозяйки Поляны не желает и не допустит.
- Вот же, - сказала хозяйка, - о чём и речь моя! Вы мыслите только кровью да смертью! Первое, о чём мысль твоя, - это чей-то последний вздох или смерть. Вот и носишь с собой разрушение! Словно вы все забыли о нашей природе! Несчастные вы создания...
Потом посмотрела на детей:
- Ваш наставник серьёзнее, чем кочан капусты на грядке, вы в курсе? Если будете жить, как он, - превратитесь в налитые бурдюки с Даунинг-стрит раньше, чем трижды чихнуть успеете. Эх, ладно! Напомню старые обычаи. Состязаться можешь со мной и в волшебном искусстве, и в игре, если ещё способен на это!
- Это не мы забыли о созидании, - это нам не позволяют забыть, что куда бы мы ни пришли и где бы ни прятались, нам везде будут угрожать гибелью. Я был бы рад видеть иное и мыслить об ином, но крови и смерти я видел больше, чем игр, и сражался чаще, чем смеялся. Во что ты хочешь играть? Я не пак, чтобы играть в чехарду, - ответил ей Магнус.
- В чехарду ты и мигом проиграешь, это не будет честной битвой! Смех и в сражении победить поможет, - но вижу я, что ты скорее лопнешь, чем отступишься от своего кредо. Хорошо: шашки, нарды, шахматы? До звонка, чтобы не заснуть?..
- Шахматы так шахматы. Когда-то я любил в них играть, но достойного партнёра редко встретишь. Чего ты захочешь, если я проиграю?..
- Если проиграешь - уйдёте отсюда прочь, без возврата и памяти! А ежели победишь - что ж, останется Поляна вам, пока не угаснет её волшебство!
...Коварная Варич, понимающая Узоры стратегий, би лайк: 
И играли они долго и увлекательно (сто и десять дней, как Карпов)), так что аж дети правила выучили, - но упёрлись в глухую ничью. Представляю себе что-то в духе Бессмертной ничьей (сабж, если кому интересно), - благо романтическая шахматная школа вполне подходит Магнусу и ши в целом
(Оно играется красиво и быстро, - но сыграть они могли и не одну партию, пока не убедились, что выходят в ничью каждый раз, разными способами.))
И тогда стало очевидно, что Грёза хочет им что-то сказать... устами какого-то младенца:
- А можно тут ягодки поесть?..
И Калина не настолько была отбитая, чтобы не разрешить.
А дети у Магнуса, шийские и не только (мы подумали и я решил, что дело было после Воссоединения, чтоб у единорога уже был долгий анамнез за плечами - и ныне заслуженное обретение дома после этого всего), - были не избалованные изобилием и привыкшие беречь дефицитное волшебство и другие ресурсы. Привыкшие бывать в гостях у самых разных хозяев, устанавливавших самые разные условия, и не вызывать их гнев. Так что вели себя прилично, в источник не плевали и ничего нарочно не ломали, - и страх и настороженность Калины, скрытые за бравадой, отошли на второй план.
И единорог этот, в какой-то момент после раздела Поляны, отдарился-таки за владение одним из ключей - полезным артефактом, дающим возможность его призвать на помощь. Ибо он, дескать, хочет, чтобы хозяйка всегда возвращалась домой, - но иногда бывает же так, что для того, чтобы вернуться, нужно сперва кого непрошеного снять с хвоста...
(Комментарий вилы Варич: свой бы единорожий хвост сберёг сначала, прежде чем солнце спасать замахиваться!))
И поскольку артефакт тот работал как переход, а не просто маячок, - подарок Калина приняла. Но не абы как, а с условием, что косточка сливового дерева с волшебной Поляны будет у Магнуса с собой. Зачем? - Вторая косточка у неё самой останется; и нет, коню шахматному знать о том - совсем лишнее.
Если косточка почернеет - значит, в беду вляпался. Значит, можно артефакт его использовать - и из беды, как пробку из бутылки с сидром, выдернуть
Зачем? - А так, если не станет его, как у него рано или поздно выигрывать, а?
...Но когда вляпался Магнус, защищая кого-то, а выдернуло его одного, - была драма
"Беда" - понятие довольно определённое, так что вывалился на Калину единорог в состоянии решета, когда ещё чуть-чуть бы - и всё, без шансов. Но, конечно, драматизировать ему это не помешало! И что он не мог вот так дезертировать, и что знал бы - доработал бы принцип действия артефакта, чтоб его можно было успеть передать другому...
Но драматичный бубнёж вида "Я был должен стоять до конца и остаться, когда смерть уж прошла насквозь" Калина воспринимала как "звуки города", - и только так его воспринимать и можно, во имя душевного равновесия Впрочем, видя, что Магнус всерьёз переживает, - она попробовала раскрутить его на явки/пароли, чтобы, подписав стаю товарищей, закончить его квест, "А то и слёзы не выплакал, а одежду уже отжимать можно...". А если будет уже нечего заканчивать, - то притащить ему виновников, чтоб его порадовать
Но на явки единорог не раскрутился, пока на ноги не встал, - поскольку вернуться всё-таки хотел сам. Чтобы, если ещё было кого вызволять, - то вызволить, а если некого уже - то отомстить. Но присоединиться - не запретил. Желание доиграть самому - Калине было вполне понятно
Могла и присоединиться, если после штопания коня шахматного - нитью с волшебного веретена - дел других не свалилось. (Единорог, шитый крестиком, - красота же!))
А в какой-то момент своих приключений исчезла Калина с Поляны года на три. А единорог был уже привыкши(с), что эта чудесная ши играет отнюдь не по тем правилам, которые он ожидает, и что может она что угодно выкинуть, - например, взять и не позвать его в случае чего. И совместил прорицание со своей косточкой сливовой, для верности, - догадываясь, что есть вторая такая же: а ну как первая к Калине приведёт? Если считается, что нечто принадлежавшее разыскиваемой поможет вопрошать о её судьбе, - то что может быть лучше, чем её подарок, в котором и частица её дома, и частица её чар.
Прорицание показало шикарный дом в Париже, полный упырей (в прямом смысле слова). И - доигравшуюся-таки ши в фонарике-клетке, которую никак не выходило взломать!..
Отыскать тот особняк у Магнуса получилось: Калину нашла та старейшина-Тореадор, чьё имя она когда-то украла, - и изловила; однако фея была красива и пела сладкие речи, - оттого стала пленницей, а не едой.
Ну, почти.
Что может быть слаще фейской крови? - Ничего. Вот вампирша и подсела, да и ближайшие слуги её. Только фея одна, часто её не поешь - закончится, - они и экономили...
Эдакий дом в одиночку штурмом не возьмёшь, - и пришлось самому единорогу притворяться, чтобы проникнуть внутрь. И было это невероятно опасное приключение, ведь кровососы Банальны! Хорошо, если удалось бы зачаровать какого-нибудь Малкавиана, чтобы провёл на приём, - но не было у ши времени быть настолько переборчивым. Магнус, конечно, терпеливый, - но понимал, чего может стоить лишнее промедление. И, так или иначе, к кому-то из гостей в доверие втёрся. Может, даже позволил ему кусь во имя взаимной лояльности. А зачаровав его, - поколдовал немножко, чтобы тот и провёл, и не мешал, а то и помог (...да, всё ещё не умеет в Правление, - но у Скатах свои фишки с подправить судьбу)).
И визит потребовался не один: сперва - разведка и вычисление местонахождения ключей от клетки, а после - вернуться с планом: добыть ключи, постараться хоть кого-то из упырей нейтрализовать наедине, отвлечь внимание от клетки... и потом - прорываться боем.
Проникнув в особняк во второй раз, Магнус стал свидетелем "бала Дракулы", - где были и блистательные вампиры, и их очарованные жертвы... И некоторое время сам притворялся жертвой своего компаньона. (И видится мне, что со своей внешностью голливудского злодея - блондин Магнус отлично в антураж этого бала вписывался, как родной.)) А до подачи "главного блюда" особо отличившимся слугам хозяйки дома - пробрался к клетке с ключом, чтобы вытащить своё неуёмное создание. И открыть замок было не самой лёгкой задачей: из холодного железа он был, - как ещё фею удержать!..
Вот уж Калина удивилась своему "соседу по Поляне"! И обрадовалась, конечно. И её плохо слушались ноги поначалу: всё же, сколько крови выпили гады - в данном случае не метафора И в какой-то момент Магнус Калину унёс, не по-джентльменски закинув на плечо, - чтобы хотя бы одна рука на бегу свободной оставалась.
И много было в сражениях и бегстве применено неожиданных подручных предметов, приёмов и тайных городских ходов за пределами дома, - поскольку Магнус бывал в разных передрягах и умеет драться грубо и эффективно. Это вам не шахматы Скатах в бою страшен, - а Калина же и не сражалась с ним никогда... И сейчас - увидев, даже оробела немного.
Но ей - лишь бы из дома душного вырваться, - и улица простором покажется.
Где тени и отражения сплетаются в Узоры, что под руку девы Варич лягут, - там живым мертвецам да слугам их долго плутать придётся, чтобы настигнуть беглецов! В трёх светофорах пусть плутают А как оторвались, - тогда уж и ответа Калина стребовала: и как нашёл, и почему пришёл, и руки покажи, обжёг же, наверное...
Но Магнус не сразу заговорил, - а прежде всего, убедившись, что больше никого не было поблизости (и даже на порядочном расстоянии тоже не было), открыл дорогу домой, на Поляну. Ещё и Калину на руках донёс до целебного ручья, - не замечая, что и сам ранен был.
И ответил, как всегда серьёзно: дескать, никто не должен сидеть в клетке, и я пришёл бы за любой феей, - но ту, что дала мне кров и спасла жизнь, боялся потерять, и рад, что успел. А что руки обжёг... ерунда, заживёт и это.
Калина выслушала Магнуса - не в пример обыкновению, даже до конца, и почти серьёзно, - а после соскользнула с его рук, у самого источника. Гребень из волос достала, бросила в источник, - а тот и разлился озером.
Она сама, лишнее сбросив, в воду вошла, - да и Скатаха сумрачного за собой за руку увести захотела. Пусть вода раны исцеляет и силы даёт, а цветы скроют озерцо от взглядов, хоть и добрых - но детских: рано им пока такой сорт волшбы показывать
(Вот это я понимаю - тонкий намёк
Всё правильно сделала: с этими Скатахами только так и надо, иначе не допрут, что их соблазнить пытаются!))
Скатах как посмотрел на красоту, его руку в своей держащую, - так и потерял дар речи, теперь уж по другим причинам. Снял свой бесполезный уже костюм, приличествовавший для вампирского бала, а теперь изрядно порванный и в засыхающей крови, своей и чужой... - Так, что местами - скорее сорвал, чем снял - И зашёл в воду за Калиной следом.
А там - и сильными руками поддержал её, и поцеловал мягко, - не настаивая, скорее спрашивая. Весь такой серьёзный, такой внезапно нежный, и в шрамах весь, - кажись, не впервые с холодным железом-то повстречался.
И как бы тут и самое заледеневшее сердечко не кольнуло, при виде шрамов этих. Ведь каждый - это и сражение, и боль. И за каждый - утешения дождётся со временем.
Конечно, порыв Скатаха без ответа не остался, и всё у них было и ярко, и нежно, - Калина ведь слов не произнесёт заветных, а сердцу кто прикажет?
...Затемнение. Сами справятся
Магнус ох как соскучился, - и заверил Калину с самой серьёзной мордой, что готов хоть каждый месяц разгонять по вампирскому гнезду, если потом врачевать будут так
И своё игручее создание, после на его плече задремавшее уютнейше, - единорог обнимал бережно, и её сладкий сон даже излишне глубоким вздохом не потревожил; а просто закрыл глаза и впитывал непривычное тепло. Подумал много чего, - он вообще много думает: как давно у него не было дома, где ждут, - и как давно не позволял себе ни к кому привязываться, принадлежа не себе, а своей миссии и долгу. Но теперь защищать Калину и защищать детей на Поляне - друг другу не противоречило и не мешало, - а то ведь любую угрозу он порвёт за неё, за свой лучик смешливый. А что ей Клятвы не дашь, поскольку она не сможет дать Клятву в ответ, - то даже хорошо... И не в Клятвах счастье
А Калина обнаружила, что её единорог бывает довольно старомодно-куртуазен в проявлениях чувств. Он время от времени целовал ей руки (и "ах, эти ножки" - тоже целовал, мы все понимаем вас, Александр Сергеич!)), и спрашивал, что (или кого) сложить к её ногам; а без однозначного ответа - замечал-запоминал, что её радует, и старался без повода и без пафоса этим баловать. Но, надо сказать, "кого" ей складывать к ногам надо было очень редко: только когда уж совсем откуда-то в рыданиях придёт, если кто "посватается" неудачно, и она почему-то только ножки унести сможет, а не проучить. Но таких случаев - может, раз-другой было, не более.
А вот из "что" список немалый:
Клубника, малина, вероника, - она крутит варенье; крапива - щи варить. Цветная пряжа на поделки и шали; жеоды - украшать Поляну.
Да что уж там: прописи, ручки, доска с мелом... Ведь детей мало обуть да одеть: если не выучить, так дичками и вырастут! Магнус и сам их старался понемногу учить, - но учитель из него не самый лучший: если старшие уже могли его уважать как лидера, дававшего полезные навыки, - то для младших он был хоть и терпелив, но слишком зануден
И ягоды, и пряжа, и кристаллы - всё Калине было в достатке. Разнообразие существующих ягод - как и цветов и оттенков пряжи - и самого Магнуса увлекло: так что порой и не поймёшь, кого баловал, - Калину или себя. Maybe both Земляника, черника, жимолость, крыжовник... и тонкие пальцы, ягодами перемазанные, - столько удовольствий
И - Калина тоже примечала, что Магнусу нравится. Старалась ему это соткать-сшить, или сготовить. Или - выменять и добыть, если не сделать было такой вещи дома... Но этот конь вообще не был избалован уютом и готовкой: образ жизни у него прежде был донельзя спартанский. Самыми простыми домашними вещами несложно его было порадовать, - особенно когда их можно было с детьми разделить. Блинов горку напечь сообща, или котелок гречи сварить на костре...
А ещё Калина оказалась хороша в детском досуге (впрочем, возможно, это и раньше проявлялось, но тогда она меньше к детям шла): игру на всех сочинить, или из дела необходимого - игру придумать. И мир Осени где-то показать, и узнать от них что-то. Чьи-то первые сердечные секреты сохранить... всякое же бывало И это как раз было тем, что Магнус чаще всего упускал из внимания: играть детям не мешал, - но вот самому придумать игру, чтобы она не была как две капли похожа на тренировку... Так что дети были в восторге, от мала до велика.
А с ненаглядным, как вместе оставались, - Калина и сидеть могла подолгу, голову на коленях держать и колыбельные ему мурлыкать. И Магнус подолгу на своё чудо любовался, слушал её или беседовал, волосы перебирал бережно и ладони целовал. А если сама начинала дремать, - то и забирал всей ши к себе на колени: в объятиях убаюкивать и согревать, на ушко шептать... Петь куртуазный конь вряд ли станет, а вот стихи декламировать - запростоНо останавливаться на этом, конечно, никто не стал
Сабж между текстамиЗа кем быстрее начнётся охота: за Магнусом, потому что он близок к этой аферистке, и он - способ повлиять на неё; или за Калиной, - потому что она важна для него, а етотконь оттоптал хвосты многим и многим мрачным силам этого мира?.. Конь, конечно, осторожен и заметает следы хвостом, и привык свои слабые места не палить. И охотящихся на Калину - мог раз-другой снять на подлёте или столкнуть лбами между собой. Но, как известно, и на старуху бывает проруха, - и Саюри предложила свести коня цыганами похищать единорога: это свежо, а то что всё прекрасных дам похищаем......И не просто предложила, но и внесла прекрасную зарисовку, - и так оно и продолжилось. А потом внесла ещё одну!..
И - потом ещё добавлю. Цельные художественные зарисовки традиционно маркируются
Буквицами в начале и копирайтом
(с) в конце.
История о похищении (сердечка) единорога
, в целом художественная
И вот, представьте: что если недоброжелатели обеих фей как-то договорились между собою? Ограбленная девой Варич Капелла клана Тремер, Регент которой привлёк старых союзниц, - и красные шапки отряда "Шипы Кронка", те самые, у которых из-под носа Белый Единорог умыкнул пару шийских детишек и немерено награбленного честным трудом, - объединились, чтобы достать наконец наглого выскочку.
Тармит ап Эйлунд ждал... Тёмные глаза выискивали цель в предрассветном тумане. Волшебство надёжно скрывало его самого - и отряд поддержки - от Искусств и артефактов; но скрыло бы оно их от способности Скатах к предвидению?..
Тремер самолично не сражаются с феями: таков один из базовых постулатов Дома и Клана. Чёртовы мёртвые родственнички предпочитают использовать старые узы и долги.
Мда.
Красные шапки чесались и сплёвывали на асфальт.
Ночной туман, дрожащий волшебством, становился прозрачнее с каждым вздохом.
Белый Единорог должен был появиться с мгновения на мгновение.
Он возвращался с успешной миссии: нёс с собою бесчувственное Дитя фей, что вырвал из рук Расточителей...
Вот только Дитя было приманкой, Расточители - основной ударной силой, изранившей воина фей, - а сейчас их группе предстояло сыграть здесь эндшпиль.
Тармит взглянул в отражение неба в луже, махнул платком - простой банк, - и вот уже из тумана навстречу воину Скатах вышла дева с лицом Калины.
Тармит не рассчитывал на многое, не собирался вести с Белым Единорогом речей. Эйлунд был неплохим актёром: всегда старался ощутить, что именно испытала бы разумная, в чьём обличье он появлялся, - и оттого редко фальшивил. Вся соль его методы была в том, чтобы вспомнить собственные чувства и эмоции в похожий момент - и связать их с чувствами персонажа. Вот и сейчас.
Вила Варич в его исполнении - не вскрикнула, не запричитала. На лице её тень боли смешалась с ноткой страха, брови сошлись к переносице: рассердилась, - но бросилась к любимому - помочь...
Достаточно было просто коснуться. Просто коснуться открытой кожи, принимая с рук на руки Дитя. Да, в глазах Магнуса ап Скатах он прочёл понимание - но поздно, - когда отравленная игла уже коснулась его пальца.
Красные шапки бросились вперёд, разворачивая сеть.
- Брать живым! Не убивать! - это всё ещё был голос Калины, но в нём звенела сталь Правления...
Единорог не собирался сдаваться так просто! Он выбросил вперёд свободную руку, Тармит едва успел уклониться, а щёку обожгло болью.
"Наверное, шрам останется".
Прикрываясь ребёнком, Эйлунд отскочил, давая маневр своим бойцам.
Пока они были заняты, он подозвал прятавшуюся в тумане химеру в виде огромной, в рост человека, лисы.
- Унеси Дитя в ближайший фригольд и оставь у порога, - тихо сказал он. - Потом - возвращайся! И не оглядывайся по дороге домой!
Красные шапки закончили своё дело. По асфальту бежали ручейки крови...
- Отходим!
Тармит открыл Серебряный путь, слуги подхватили лежащее на земле тело, и феи отступили прочь.
...Магнус тяжело приходил в себя. Яд всё ещё циркулировал по его венам, не давая применить способности в полной мере, лишая фокуса, точности движений.
Он обнаружил себя в прочной клетке. На руках и ногах - кандалы, - благо, не из холодного железа. Самые тяжёлые его раны были аккуратно перевязаны. В клетке на полу был брошен тюфяк, рядом стоял пластиковый кувшин, наполненный чистой водой. Клетка была вся испещрена магическими символами: судя по всему, это была ловушка для сильных и свирепых химер из глубины Грёзы...
Рядом стояли другие клетки, поменьше.
Недалеко - но, увы, недостаточно близко, чтобы дотянуться, - на стуле то ли сидел, то ли дремал охранник в широкополой шляпе.
Он услышал движение пленника и поднялся.
Лицо его было закрыто маской.
- Итак, - сказал он, - вы пришли в себя. Моё имя Тармит Вереск, и вы взяты в плен моим отрядом - за хорошую награду. Вас хотят купить сразу несколько известных в городе и очень злых на вас группировок. Смерть в руках ни одной из них лёгкой не будет. Но за достойное вознаграждение я готов предметно поговорить о более... привлекательной вашей дальнейшей участи. Если вы планируете молчать и героически погибнуть в лапах Расточителей, - можете игнорировать это деловое предложение. Либо - согласиться на мои условия и начать Игру... (с)
- Молчать я стану, когда придёт время драться, - усмехнулся единорог. - Что с ребёнком? И откуда ты знаешь Калину? Если хоть волос упадёт с её головы - ты ничего от меня не получишь, кроме вызова, хоть и сражаешься бесчестно.
В живых тёмных глазах что-то мелькнуло при упоминании Калины. Веселье? Грусть?..
- Я очень давно не встречал упомянутую особу, как и не получал писем, - пожал плечами Эйлунд. - А Дитя отправил к порогу ближайшего фригольда, оно слишком мало для Игры.
Что же задумал Белый Единорог? Тармит ненавязчиво изучал пленника, пока было на то время.
- Значит, кто-то рассказал тебе о ней? Кто? - а вот Магнус внимательно присматривался к своему тюремщику, совершенно не таясь. И зачем только тот носит маску, если и глаза видны, и голос слышен?.. - Я не хочу играть вслепую, не зная, кто тебя натравил и что посулил.
Ши по ту сторону решётки был не слишком высок ростом, и по сложению скорее ловок, чем могуч.
Одежда на нём была из добротной, тяжёлой ткани, способной выдержать удар ножа.
- Боюсь, сэр, не вы здесь ведёте допрос. Впрочем, и не я тоже.
Ши поднялся со стула, словно стёкший с насиженного места кот. Он не спешил приближаться к прутьям клетки, отдавая должное навыкам своего пленника: такому, чтобы убить, решётки - не помеха.
- В вас заинтересованы представители уважаемого Дома и Клана Тремер, банда Шипов Кронка, двое прославленных Охотников и стая гару - последователей Вирма, кажется. Ах да, ещё один Спектр. Вот скажите, ему-то вы чем насолили?!
Последним обстоятельством Тармит был искренне воодушевлён.
Интонации его сейчас чем-то напоминали удивление Калины, - неуловимо, словно бы у... выпускниц одной мастерской или одного мэтра.
- Много ли нужно, чтобы насолить злобной твари?.. - Магнус равнодушно пожал плечами и прислонился к решётке плечом и виском, продолжая не без интереса наблюдать. - Я выхватываю добычу у них из-под носа, это ты мог успеть понять. Но важно не это, а то, что ты не хочешь быть просто пешкой на их поле, верно?..
Расшаркиваться с наёмником и обращаться к нему на "вы" единорог очевидно не собирался, - впрочем, неприязни или враждебности в его тоне не было также. Пока Тармит не был ни врагом, ни другом, - Магнус смотрел на него почти... с сочувствием. Выполнять грязную работу за Расточителей - не самая завидная участь.
- ...И если ты хочешь вознаграждения, - ты взял самую нищую фею из всех скитающихся по этой земле. Я ничем не владею, - Магнус развёл руками, насколько позволяли кандалы. - Но если хочешь освободиться, - можем поговорить. А то я смотрю сквозь решётку - и не уверен, кто из нас двоих в клетке.
Ожидать вежливого обращения от неотёсанного Скатаха, которого иные Гвидион и за ши бы не засчитали, - было, по меньшей мере, странно; но Тармит считал, что мерить остальных есть смысл лишь по высшей мерке, а целиться - только в солнце. И снижать собственную планку этикета он не собирался. Тем более, что слова Белого Единорога оказались неприятно близки к слабому месту Эйлунда.
- О, вы заблуждаетесь! Вы владеете самым совершенным орудием убийства в этой ойкумене: собою. Если я устрою дело так, что на торгах вы сможете бежать, я потребую всего лишь вашу руку - разящую, - ши усмехнулся. - Вам нужно будет уничтожить Расточителя, и как можно скорее. А вот методы и способы - то уже не моё дело.
- И что же мешало просто прийти ко мне с просьбой убить Расточителя - вместо того, чтобы устраивать эту игру в зоопарк?.. - Скатах усмехнулся, обведя свою клетку взмахом ладони. - Я не покупаюсь на лесть, но не взял бы дорого. Или сударь желают получить, как говорят французы, "и масло, и денег за масло, и задницу молочника"?.. Впрочем, это тоже не важно. Выпусти меня, и пожмём руки. Я работаю только на равных.
Тармит чуть поморщился от грубоватого юмора своего пленника.
Хмыкнул:
- Это можно понять. Если так, - тогда прежде мне от вас понадобится слово во имя Грёзы, что вы не нападёте сейчас и не попытаетесь сбежать! Иначе беды не оберёмся - не только мы с вами, но и одна дорогая нам обоим особа!
Магнус поднялся, размял плечи. Улыбнулся, но при том - заговорил уже серьёзнее, чем прежде:
- Хоть я и оказался в таком положении, - я не тупой зверь, чтобы бросаться. Я понимаю, что осторожность заставила вас пойти на условия Расточителей, и сам умею быть осторожным. Вот вам моё слово перед лицом Грёзы, что не причиню вам вреда и буду следовать вашему плану, покуда мы на одной стороне.
Тармит подошёл к клетке, коснулся рукой замка, - и из того выстрелила крохотная иголочка, кольнув палец ши. Зрачки его чуть расширились, но движение не сбилось.
Искры гламура рассеялись вокруг фей, замок щёлкнул и открылся.
- У нас не так много времени, - вот теперь Тармит был взволнован. - Она заключила сделку, очень давно. У нас был товарищ... из вашего Дома. За ним охотился сильный враг, и мы нашли способ отвадить того врага. Но все получили большой долг. И теперь наш... кредитор требует возврата. Я не смогу объяснить всего, но сможет дева. По моим расчётам, она должна уже получить моё послание, - и встретит вас там, куда откроется Серебряный путь.
Тармит достал откуда-то крошечную подвеску в виде единорога и протянул Магнусу.
Эта вещь была очень старой - и некогда принадлежала Файншэгу ап Скатах.
Магнус подставил ладонь, поднёс подвеску ближе к глазам - и замер на долю мгновения.
- Если вам удалось однажды спасти того, кого когда-то не удалось спасти мне... - проговорил он очень медленно и тихо, словно убеждая себя поверить в увиденное. - Тогда расплатиться за вас своей шкурой - будет меньшим, на что я готов. Но прикончить Расточителя и помогать вам и впредь - нравится мне больше.
Он спрятал подвеску куда-то за пазуху, к сердцу, - и протянул открытую ладонь. Тармит протянул в ответ руку, - пожатие было крепким.
Фея улыбнулась под маской.
- Скоро начнутся торги. Вам нужно будет дождаться, пока выйдет основной покупатель или его представитель, - иначе мы никогда не узнаем истинного лица кредитора, или хотя бы ниточки к нему. С того момента, как торги начнутся, мой долг им будет считаться отданным перед Грёзой, - и вы, воспользовавшись подвеской, сможете ступить на Серебряный путь хоть бы и из клетки. Я обморочу и задержу... покупателей.
О Белом Единороге говорили как о на голову отбитом, о нём так писали в докладах, - и сейчас ши Эйлунд видел: всё правда!
Какое бы ему дело до их с Калиной товарища, пропавшего годы назад?
Магнус ответил на это прямо, без вопроса даже, - но легче не стало. Разве это повод жертвовать собой?..
Повезло Калине, если да.
А перед Скатахом как наяву встало видение ближайшего будущего: перекошенные рожи, злоба и ненависть, что плещется кругом. И шаг к спасению - подвеска в ладони. Калина, что ждёт его там, - на другой стороне перехода...
...Начавшаяся суматоха, сражение - и резня.
Не похоже, чтобы им когда-либо было суждено снова встретиться с ши Эйлунд.
- Значит, это и есть план? - Магнус недоверчиво приподнял бровь. - Предлагаете мне дезертировать из клетки и оставить вам всё веселье? Уступить вам моих врагов... А точнее, уж простите, учитывая численное превосходство, - уступить моим врагам вас?..
Каждый знак вопроса звучал всё более удивлённо, насмешливо, почти возмущённо.
- Научите меня открывать клетку, и я вырвусь с последним ударом молотка. Серебряным путём уйдём вместе, когда станет слишком жарко. А после - моё согласие устранить сколько бы ни было Расточителей, у которых останутся претензии, остаётся в силе.
Взгляд чёрных глаз - удивление, недоверие, сменившееся хрупкой надеждой...
- Так, стало быть? А как же... - Тармит замолчал, видимо принимая какое-то решение. - Пусть будет так! Для этого вам понадобится моя кровь - немного. Надо, чтобы не свернулась до срока. Пожалуй, вот этот флакон подойдёт, чтобы всё сохранить.
Сосуд не больше ногтя появился у ши Эйлунд в ладони, ловко извлечённый из складок одеяния.
- Она... опечалится, если вы не вернётесь, - а меня, может, и не помнит, - проговорил Тармит последнее возражение. - Если вы уверены - рискнём, - но безопасной дороги больше не будет!
- Раз вы готовы рискнуть жизнью лишь ради того, чтобы она не грустила обо мне... И, полагаю, - ради того, чтобы я не оказался приманкой в руках тех, кто рассчитывает убить всех мух одним ударом, - значит, нам точно по пути, и я - уверен. В вас, в себе и в нашем возвращении.
Подпольное торжище расположилось в старом клубе - бойцовском тотализаторе.
Зрители - они же покупатели - были скрыты в своих ложах.
Гайя Рен, послушница Седьмого круга посвящения Дома и Клана Тремер, ждала - и в ожидании была похожа на мраморное изваяние. Тратить кровь на поддержание Маскарада здесь было не обязательно.
Гули рядом, - несколько крепких ребят, - нервничали. Горгулья, туманной глыбой возвышавшаяся за спиной хозяйки, перекрывала вход в ложу, - хотя профессиональному убийце это бы не помешало, начнись тут настоящая заварушка.
В соседних ложах вампирша видела их - фей. Злобой перекошенные лица Красных Колпаков, огромные огры. За ними, в тени портьер, что-то шевелилось. Сверхъестественное зрение позволило Гайе разглядеть длинные пальцы с множеством дополнительных суставов, услышать медленное дыхание.
Слуаг.
Октагон в центре был переоборудован так, что позволил бы разместить в освещённом центре клетку.
Когда последний аукционер занял своё место, ударил гонг.
- Дамы, господа и примкнувшие! - раздался приятный голос аукциониста. - Мы начинаем наше представление! Сегодня вашему вниманию - долгожданный лот! Наши доблестные охотники принесли шикарную добычу. Блистательный, неуловимый Белый Единорог!
Механизмы под сценой пришли в движение, пол разошёлся, - и, в свете софитов, из подпола поднялась клетка.
В ней, безучастная к происходящему, пребывала скованная цепями фея.
Гайя чуть подалась вперёд. Описание совпадало с тем, что выдал ей Регент Маслоу. Именно этот экземпляр нужен для великого Эксперимента.
Регент вёл свой научный поиск столетиями - и был близок к решению.
Да, Кодекс напрямую запрещал вторгаться в дела фей; однако, как и всегда в Камарилье, - не пойман равно успешен.
Гайя участвовала в исследованиях своего Сира и ментора - оттого и была посвящена в детали. Маслоу надеялся вывести свой сорт мёртвых фей. То, что некогда жалкие Ласомбра превзошли Дом и Клан в волшбе, по нелепой случайности получив Каэсидов, - было насмешкой над самим существованием Дома и Клана, как учёных и исследователей.
Верные слуги, обладающие живым током волшебства, - об этом можно лишь бесплодно мечтать... Или - делать, как в их с Маслоу случае.
Эта фея в клетке - сильная, сочащаяся волшебством, как раненый человек свежей кровью, - будоражила и привлекала взгляд.
Предыдущий испытуемый не пережил Становления - хотя был стойким доблестным воином. Гайя его помнила: фею звали Улсен. Именно её клыки оборвали тогда его жизнь.
...Они почти сдружились тогда: фея, лишившаяся всего, - и мёртвая волшебница, коротающая века в подвалах за книгами. Улсен готов был на сотрудничество, если Тремеры помогут ему в его Поиске, - а почему бы и нет?
Но Эксперимент - на то и эксперимент, что результат его непредсказуем. В момент Обращения Гайя смогла удержать волю на острие клыка - и не разорвать в экстазе фею, столько сладкой крови которой хлынуло ей в горло. Капля её витэ упала на лицо феи...
Но как только Улсен ощутил, как магический пласт, доступный ему, его Грёза, его волшебство - растворяется в Банальности, замирает, скованное мощью Тауматургии, и исчезает, - то просто... предпочёл умереть, с именем своей любви на устах.
- Я бы помогла тебе, - твердила тогда Гайя, вся в его крови, над его телом. - Ну что же ты!
Регент Маслоу был вне себя.
Кто знает, что двигало феей тогда. Решил, что его обманули? Решил, что никогда больше не встретится с той, к кому стремился?..
На этот раз Регент не собирался допускать такой ошибки: здесь, на аукционе, ему нужна была фея - не для переговоров, не для сложной интриги. Только кровь, Чаша и Обращение.
Дело было за малым - выкупить её.
Аукцион начался. (с)
(И в этом месте мы пошли кидать дайсы. D10, - я взял белый.
1. Магнус на беспалевность вылезания из клетки - 3, Тармит на вождение за нос окружающих - 7.
2. На общую эффективность в бою: Магнус - 3, Тармит - 10. Похоже, не так много урона с безоружного единорога в кандалах
3. На защиту: Магнус - 6, Тармит - 1. П-пророчество...
4. На то, насколько удачно пройдёт отступление: Магнус - 10, Тармит - 2.
5. Насколько кто запомнит будущую цель-кредитора: Магнус - 3, Тармит - 9.
Похоже, водить Расточителей за нос у Тармита получалось достаточно долго, и в драке он тоже что-то придумал, но - от судьбы бежать очень сложно; и был он сражён чем-то из арсенала Тауматургии, успев-таки взглянуть и запомнить не желающую публичности даже в такой момент вампиршу.
А Магнус из клетки следил, насколько хорошо у Эйлунда идут дела, - и, как обещал, продержался до финала торгов, игнорируя все слова и действия собравшихся в свою сторону, и вырвался в последний момент.
Кандалы и ещё что подручное - тоже оружие, - но достаточное лишь для того, чтобы не дать себя схватить. Скаташье умение двигаться очень быстро и незаметно - также единорога спасло. А вот от колдунства защитить ближнего - было уже не по силам... Зато на отступление Магнус был мотивирован до крайности Пришлось ему встретить флёр флэшбека - и на Серебряный путь заносить товарища, аки Калину, на руках
И как же я полюбил критпровалы!.. Они всегда обозначают необходимость в чуде - и даны нам для создания красоты. И когда нет иного способа спасти жизнь, кроме как менять чужую судьбу, - Магнус рискнёт, не задумываясь.)
Так Калина их и увидела: единорога своего - и ши умирающего, чей образ был почти забыт, - но который был отчего-то дорог.
И стало понятно, как похоже сыграл её Тармит: вот ровно с таким серьёзным лицом она всё это и проделывала, и так же к драгоценному единорогу бросилась, и на ношу его взглянула. Разве что с рук не забрала: Калина довольно хрупкая.
Предположить погоню в таких обстоятельствах несложно, - и тут уже вила Варич вступила в игру в полную силу: запутать следы, сбить с толку, завертеть в Узорах теней и отражений... И открыть другую дорогу - дальше, а потом - ещё одну...
Пока не оторвались.
А её единорог только улыбнулся ей - потому что счастлив её видеть всегда, - и взглянул на неё без слов. Но были в этом взгляде - и уверенность в том, что она всё сделает как нужно: и поможет оторваться от преследования, и ключом воспользуется тогда лишь, когда никого на хвосте не будет; и - также уверенность в том, что он свою ношу до самой Поляны из рук не выпустит.
А там, на Поляне, - он только Калине руки поцеловал и сказал ей, что его раны несерьёзные врачевать пока нет времени: сейчас ему нужно сделать то, что должен, и что не может не сделать для этого ши...
И Калина, и прочие обитатели Поляны, и само место волшебное - помогали ему.
Маску с Тармита он снял, - чтобы тому дышать легче было.
Но чудеса задаром не даются, и чтобы где-то залатать такую страшную дыру в судьбе, - где-то придётся и расплести нити.
Магнус подвеску с единорогом вложил вновь в ладонь Эйлунда, да накрыл своей ладонью.
Тармит напомнил ему о ценном. О том, кого однажды Магнус не успел спасти - и с тех пор не ведал покоя, вырывая детей из самых разных хищных лап, втайне надеясь однажды узнать в одном из них вернувшегося ученика. Пророчества о том как-то раз замолчали вовсе, - но рано или поздно все пути в Грёзе приходят к цели.
Но не бывать этому узлу на гобелене судьбы, уже почти видному далеко впереди. Встречей с Файншэгом в будущем - Магнус и пожертвовал ради того, чтобы сейчас Тармит жил.
Ши, лежавший на плаще у источника, сначала ощупью сжал руку воина. А миг спустя - глаза открыл. Взгляд его ещё был полон боли, - но не было больше в том взгляде предсмертной дымки и лихорадочности.
И Магнуса он над собой увидел - ещё в чужой и своей крови после боя, усталого безмерно после огромного чародейства, с блестящим влагой взглядом: и от горечи воспоминаний, которые словно заново пережил, строчки последнего письма Файншэга мысленно перечитывая, - и от счастья, что всё получилось, и что худшее позади.
Эйлунд посмотрел на спасшего его рыцаря Скатах - и словно ночь сама в душу заглянула.
- Почему?.. - спросил он тихо.
А рыцарь тот улыбнулся ему - и смотрел в ответ, не в силах насмотреться, наконец-то толком увидев его без маски.
- Не хочу ещё и тебя потерять, - ответил он просто. - Не могу - отпустить вот так, смерти тебя отдать... Не могу - и не отдам.
Тармит сказал, тронутый до глубины души, глядя на величественного в своём горе ши:
- Благодарю вас... тебя? - Что смерти не отдал. Страшно мне умирать было... Что могу сделать теперь, в благодарность?
- Что сделать?.. Будь живым, и будь нашим гостем, - а если большее и возможно, то о таком не просят!.. - и, улыбаясь тепло, рыцарь не сразу отпустил ладонь Тармита; но лишь когда подошла Калина - и Магнус обнял её, расцеловал.
Калина редко когда плакала, - да никогда почти; вот, разве что, - не суровый пафос, а боль и горечь её возлюбленного - могли стать тому причиной.
Дева Варич обвила руками стан того, кого назвать не могла как должно:
- Время и тебе исцелиться, моя душа, - позволь же омыть свои раны!
- Всё хорошо, мой свет... Прости, что беспокоиться заставил. Всё тебе позволю теперь!.. - сказал Магнус.
А она посмотрела на темноглазого ши, улыбнулась:
- Словно бы видала я тебя раньше!
И, невзирая на пафос обоих и высокие думы обоих, - заставила их и о бренных телах подумать, помощь принять да раны закрыть. Теперь и целебная вода помогла, - дело за малым, её тут в достатке...
И гостем Тармит остался. Поправлялся, много времени проводил в созерцании у источника. Болтал с Калиной, - они, рано или поздно, вспомнили друг друга, и свою дружбу, приключения и беды.
Хозяин иногда взгляд от гостя ловил, - что было там? Благодарность ли, интерес ли?
Нежность?
Как знать
Магнус и сам находил хоть малую возможность побыть рядом с гостем - да уловить, как Тармит с Калиной относятся друг к другу. И мог понять, что они дружат, подкалывают друг друга; что, в целом, относятся трепетно и бережно. И оба, видимо, не то чтобы думали о романтике меж собой, а если кто и думал, - так мысль такую прочь гнал, чтобы друга/подругу не смутить и ненароком не обидеть. Но кто знает, что будет, если это раздуть...
Но, как честный лошадь, - Магнус прежде с ней поговорил, а не с ним.
- Ты - хозяйка и Поляны, и сердца моего. Позволишь ли остаться нашему гостю? Вернее, - позволишь ли мне просить его остаться?.. Столько сотен лет это сердце молчало, а ныне - ни с одним из вас расстаться не в силах!..
Блеснули глаза девы Варич - словно вьюга среди лета взметнулась... да пролилась весенним дождём.
- Неужто ты, моя краса, думаешь, глаз у меня нет, - не вижу, как смотришь на него? Или думаешь, уши закрыла, - не слышу, как сердце твоё бьётся, когда мимо он идёт!
Чаша весов в её душе колебалась. И мил ей был гость, и иголочка ревности свербила. Но злобы, горечи и отвращения нельзя было прочитать в её душе: не было их.
- А скажи же мне, дорогой, - что в нём есть, чего во мне ты не отыщешь?
- Тебе ведомо обо мне, моё солнце, лучше, чем мне самому, - потому что я твой, покуда дышу, и сие неизменно! - Магнус преклонил колено и коснулся губами её ладони. - Проси обо всём, что пожелаешь, но не проси говорить, будто в ком-то из вас чего-то недостаёт, ибо я не смогу солгать. Ты - такая одна в целом свете, и в тебе мой мир и моё счастье. И он - один такой, и не будет другого. А я не ищу для себя: я сражаюсь за вас, и сражался бы, ничего не имея взамен. И если от того, о чём я прошу, хоть один из вас будет несчастен, - то и просьбы моей не будет более!..
И довольна стала Калина теми речами, на своего рыцаря взглянув благосклонно.
- Что же, коли так решило твоё сердце - пусть его остаётся, нет у меня вражды к нему.
И чуть зарумянились кончики её ушей.
А рыцарь поднялся, заключил её в объятия, осыпал поцелуями, шепча:
- Я не заслуживаю тебя, моё чудо...
...И ещё долгие минуты все поцелуи и все слова - были ей и о ней, ибо от одной любви другая вовсе не делается меньше.
Тармита Магнус нашёл на берегу источника. И, быть может, Калина даже подыграла ему немного: когда тот ждал её, - а тут единорог пришёл. И обрушился со своими откровениями на бедную Эйлундскую голову
- Я пришёл сказать о том, о чём не имею сил и права молчать: я благословлён Дан любить вас обоих... Я не посмею удерживать тебя здесь, - но если уйдёшь, знай, что мой меч всегда на твоей стороне, что бы ни случилось. А пожелаешь остаться - и этот дом станет твоим домом, а я стану счастливейшим из созданий Грёзы, если буду просто видеть тебя!..
В ответ Тармит взглянул на него - долго, испытующе. Попросил:
- Сядь со мною рядом.
И, как послушался его Белый Единорог, - Эйлунд ему рассказал кое-что необычное.
- С тех пор, как помню я о себе, случалось мне танцевать в ваших башмаках: часто приходили ко мне видения будущего. Я сначала страшился, потом исследовал, потом - использовал это. Я привык полагаться на них - возможно, чрезмерно. Всегда мне было на что опереться, понимаешь?..
Губы Тармита тронула усмешка.
- Оттого я сразу смирился, когда понял, что дальше дня нашей встречи ничего не вижу. Что там, за пеленой дня, - белый шум. Несложно было догадаться, что будущего для меня не существовало.
Рука Эйлунда накрыла ладонь рыцаря, он осторожно положил голову тому на плечо.
- А ты изменил всё. Я здесь, дышу, касаюсь воды, слушаю твои речи. Грядущее не является мне пока. И... так сложно стало без подсказок! Я не знаю, чего ждать теперь. Разучился верить самому себе. Вдруг всё изменится через дни или месяцы? Что же я тогда буду делать? Я хочу быть здесь, в этом месте, рядом с тобою и Калиной, я привязался к вашим воспитанницам, но...
Ши Эйлунд поёжился.
- Я понятия не имею, что будет потом. Понимаешь ли меня?
Магнус выслушал его, бережно сжал его ладонь, тихонько коснулся губами макушки.
- Я понимаю тебя. Пророчества так часто говорили мне, что мои усилия безнадёжны, - что я всё реже вопрошал и всё чаще действовал. Предпочитал идти вслепую, а не вглядываться в бездну, полную грядущих потерь. Порой побеждал, порой бывал повержен в прах, - но никогда не жалел, что попытался.
Единорог усмехнулся, прикрыл глаза. Так хорошо было с ним - здесь, так спокойно и правильно!.. Словно обрёл ещё один кусочек себя, века назад расколотого горем, - и держишь его в руках: бесценный, хрупкий...
- Прости, что вмешался в твою судьбу: иначе было не отогнать твою смерть. Но если ты примешь меня, если поверишь мне, - я готов стать тебе опорой. Что бы ни изменилось, я не оставлю тебя и её. Что бы ты ни задумал, я буду тенью за твоим плечом, козырем в твоём рукаве, твоим щитом от бед. Что бы ты ни решил - я с тобой, и всегда так будет.
Тармит улыбнулся открыто и светло, отстранился - посмотреть в лицо. Осторожно коснулся губами щеки феи Скатах. И сказал:
- Будь же со мною, о рыцарь, будь с нами, раз так желаешь этого. И пусть моё волшебство станет тебе вдохновением Поиска и защитой дома. Ты нужен мне...
Рыцарь в любимые тёмные глаза взглянул - и утонул в них, счастливо улыбаясь в ответ. Поднёс ладонь Тармита к губам, поцеловал с нежностью, - и мягко привлёк его к себе ближе, прошептал, касаясь губами виска:
- Это желаннейший дар - быть нужным тебе, моя судьба, дыхание моё... Этот дом - и твой дом отныне, останься с нами, останься со мной!..
И к его губам - почти одним только взглядом потянулся, боясь поторопиться и спугнуть. Всё же Тармит совсем недавно здесь, и столь много нового на него свалилось...
Эйлунд бережно прикоснулся губами к губам, и сам потянулся к нему; это было не яркое, явленное желание Калины, - это загадка, полуулыбка, образ в тумане: таков он в любви и в близости.
Магнус не остановился, понимая, что отвечают ему. И продолжил - со всей своей бережной нежностью, чутко прислушиваясь к желаниям - и желая угадывать их и исполнять. Укрывая в объятиях своё лёгкое, ускользающее тепло, с готовностью следовать за ним - или вести самому в этой игре, поцелуями и ласками прогоняя все тревоги...
...Справятся.
(Тармит в любви - и в глобальном, и в частном смысле, - это только пойти за кем-то, кто позовёт и поведёт за собою. При том, что в прочих сферах жизни он столь же непоседлив, жаден до впечатлений и любопытен, как и Калина. С этой его особенностью члены их маленького Клятвенного круга находили вход во множество забавных ситуаций
Теперь у Магнуса двое таких существ. Они творят интриги, что-то колдуют, пишут пьесы, ставят их, жизнь живут, деятельность кипучую развивают там и сям, иногда рвут вражин, и часто улепётывают от опасностей, так что только пятки сверкают
А Магнус притаскивает и учит детей, своими суетологами восхищается, прикрывает им спину, - поддержка и опора, как и обещал. И врагам их - дорожку заступает на подлёте, - и заботится о них ненавязчиво, чтобы в суете не забывали о себе; и даёт им отдых от бурной жизни - в беседах за шахматами, в играх с младшими или в любви. И встречает их дома, и сам всегда домой возвращается.)Да, Магнус молодец: собрать двоих из трёх фей, некогда заключивших Клятвенный круг
Сабж после текстов(Файншэг, Тармит и Калина как раз были такой компанией ши-Подменышей), - и симпатизировать всем троим, пусть и с разным оттенком чувства
И вот как это работает?.. Кэйя, встретив Эдраха, сразу сказал: тебя будут любить, но это буду не я. А тут, столкнувшись с Тармитом, - я сразу почувствовал, что это тоже остановочка Магнуса: и новые сущности не плодятся, и свободных фей у меня не осталось.
Последнее обстоятельство, конечно, также означает, что для того, чтобы пристроить всех моих фей, нам потребовалось меньше полугода Вернее, ещё есть эпизодические простолюдины и НПС, - но их время ещё не пришло. И как же я ору (всегда) с того, как сплёлся узор этой истории, как Файншэг и Улсен тоже оставили в ней важный след.Вот они, любимые суетологи Магнуса скетчами от Саюри. Сразу видно, что падок единорог на большие глаза
Калина с веретеном, красивая и хитрющая, - и Тармит с прекрасным сочетанием непроглядно-чёрного и шёлково-белого, уходящего в тень и серебро (Эйлундский - и Скаташий - монохром из лав).
И - набросок стекла. Так красиво, так больно, пронзительно и нежно. Да, ради этого волшебного ши с его глазищами невозможными - Магнус чем угодно был готов пожертвовать. Потому что - стоит всего.