И чтоб два раза не вставать - сразу два отчёта от Элис Свифт: с сессии прошлой недели и с этой, - благо это события одного поигрового дня. Ибо подозреваю, что всех уже достала эта женщина, появляющаяся здесь каждую неделю. А я её люблю: хоть у неё и нет каких-то особых способностей (впрочем, особая способность видеть призраков есть только у Виржини, и очень радует, что в эту сторону нет сюжетного перекоса), она олицетворяет тех второстепенных персонажей городского фэнтези, в чью жизнь врывается нечто необъяснимое - и становится частью этой жизни, не отменяющей всех остальных частей. Для героев, сталкивающихся с фэйри, обычно есть два пути: бороться или примкнуть захотеть уйти в Холмы; но есть ведь и третий: постараться узнать о соседях всё необходимое - и продолжить жить по соседству.

Отперсонажный отчёт разК утру у Фредерика началась лихорадка: не прошли даром наши блуждания по болотам. Я немедленно отправила слуг за горячим питьём и пледом. Слуги стали посматривать на меня с уважением и перешёптываться о том, что-де будущая хозяйка поместья будет хорошей, раз уже умеет строить слуг. Либо они снова хоронили сэра Хораса прежде времени, либо предполагали, что я останусь здесь старой девой, - даром что сам сэр Хорас по-прежнему не торопился устраивать моё замужество.
Что до сэра Хораса, то с самого утра он заявил, что поскачет в город узнать, как там дела, - несмотря на то, что я сообщила ему, что мисс Вуд должна была сегодня же вернуться. Конечно, он волновался за неё и был непреклонен, - так что я спросила только, хватит ли ему сил для поездки верхом, ведь дорога нелёгкая, и на ней лужи. Судя по его ответу, камердинер уже разболтал ему о том, что мы с Фредериком заблудились, - всё же в этом доме имеют так мало представления о приличиях!.. Тогда я попросила его заодно пригласить доктора для мистера де Люса, раз уж он всё равно будет в Роксли и наверняка с доктором увидится. Сэр Хорас закивал - но, скорее, собственным мыслям:
- Если доктор будет сопровождать мисс Вуд - это отличная идея!
И он умчался. Проводить всё время у постели больного было бы предосудительно, но я навещала Фредерика, чтобы ему не было слишком скучно, а в остальное время сама старалась вылечиться от насморка. Когда все вернулись из города, сэр Хорас проводил мисс Вуд наверх, и доктор вошёл в комнату следом за ней. Ко мне же зашла Виржини, когда я сидела в кровати, глотая эгг-ног. Я была очень тронута её визитом, хоть и понимала, что в большей мере девочкой двигало любопытство.
- Как же так вышло, что вы простудились? - спросила она самым невинным своим тоном.
- Дорога была поздняя и долгая, - пояснила я, впрочем не надеясь, что Виржини удовлетворится таким кратким ответом. - Мы сильно озябли.
- Но вы ведь вроде уезжали не так поздно?.. - проницательно заметила она.
- Нам пришлось объезжать большую лужу на дороге, и это заняло много времени.
- И вы совсем-совсем ничего интересного и странного не видели?..
- Знаете, когда на дороге появляется лужа лошади по брюхо - это уже само по себе странное.
- Это Англия, здесь везде лужи, - философски пожала плечами Виржини.
- Да. Но эта лужа, кажется, была скорее частью болота.
- И вы её прямо объезжали?..
- Нам пришлось обходить её пешком, - призналась я честно.
- Вы обходили болото по болоту? И выжили?!.. - Виржини была впечатлена. - И никого не видели?
- Представьте себе, нет, - я с улыбкой покачала головой.
- Вы не видели ИХ? Совсем-совсем?.. - а теперь - расстроена и разочарована. - Даже краешком глаза?..
- Увы, - вздохнула я. Я даже сама начала сожалеть, что мы не встретили фэйри.
- Жаль, - подытожила Виржини. - А мы столько про них читали!..
- В тех записках прошлого священника?.. - теперь уже я заинтересовалась.
- Ага. Он писал, что ОНИ буквально везде. Он даже хотел сам с ними встретиться, но пропал на болоте...
Кажется, об этом факте нам в городе никто не рассказывал - по крайней мере, при мне.
- Что только доказывает, что для неподготовленных такие встречи опасны, - заметила я.
- Ну вот, и вы туда же, - насупилась Виржини.
- Я просто радуюсь, что побывала на болоте, но не пропала.
- Я тоже рада, что вы не пропали. А как мистер де Люс?
- Он был так благороден, что отдал мне вчера свой кафтан, и теперь у него лихорадка. Поэтому я попросила сэра Хораса пригласить для него доктора.
- Доктор опять с мисс Вуд, - посетовала Виржини. - А ведь с утра она чувствовала себя хорошо, была практически здорова!..
- Должно быть, её укачало в дороге, - сказала я в защиту экономки. Ведь Виржини пока не могла понять, как долго самочувствие мисс Вуд ещё будет меняться по всякому поводу и без оного.
- А вы не замечали в ней ничего... странного? - спросила она.
- Боюсь, мы с ней не настолько хорошо знакомы, - покачала я головой.
- Я к вам ещё зайду, - пообещала Виржини, вставая.
- Заглядывайте, конечно! - ответила я, поблагодарив её за визит. - И я непременно спущусь к обеду.
После мисс Вуд меня также осмотрел доктор: похоже, Фредерик, несмотря на более плачевное состояние, пропустил меня вперёд.
- Лёгкая простуда, ничего страшного, - вынес он вердикт. - Не гуляйте на свежем воздухе и принимайте по десять капель лауданума перед сном. Ни в коем случае не принимайте с утра!..
Мне было немного жаль, что меня не навестил Уильям, - зато он был столь любезен, что привёз из города лондонскую газету, купленную в кофейне! Конечно, газета вовсе не была свежей, но для меня было очень ценно не чувствовать себя оторванной от лондонских новостей. Ведь в столице каждый день что-то происходит, и меня там, того и гляди, скоро все забудут: даже написать письмо мне было некогда. Да и о чём писать - о призраках и о фэйри?..
Затем мы наскоро пообедали: сэр Хорас буквально на ходу дожёвывал бутерброд и собирался уже было убежать наверх, но Уильям его остановил.
- Сэр Роксли, не могли бы вы немного задержаться?.. Это может быть важным для нашего дела, - сказал он вежливо, но твёрдо. - В Роксли многие горожане говорили про НИХ. Мы думаем, что речь идёт о фэйри. Вы что-нибудь об этом слышали?
- Да, наши края давно славятся этим, - легко ответил сэр Хорас. Кажется, он был первым, кто говорил о НИХ без священного трепета.
- А вы не думали, что с НИМИ может быть связано ваше проклятие? - осторожно продолжал Уильям.
- С чего бы это?.. - сэр Хорас искренне удивился. - Нет, такого не может быть. Их ведь не зря называют добрым народцем.
- Он добрый, пока ему приносят молоко, но я ни разу не видел у вас блюдца, - возразил Уильям. - Быть может, кто-то из ваших предков, не зная правил, случайно его чем-то задел?..
- Ну что вы, это же фэйри! - отмахнулся сэр Хорас, посмеиваясь. - Какой от них может быть вред!
Когда сэр Хорас ушёл, мы все собрались у постели Фредерика, дабы обсудить то, что уже удалось узнать, и наши дальнейшие действия. Уильям кратко рассказал о том, что услышал от владельца кофейни (ничего вразумительного про НИХ), и что прочитал в записках пропавшего священника (например о том, что способность видеть ведьм Проницательности Вуду также даровали фэйри, намазав его глаза особым снадобьем).
- Вы обещали рассказать про две идеи, - напомнила ему Виржини.
- Вот что не даёт мне покоя, - заговорил Уильям. - Я не очень хороший охотник, и хорошо, что мистер де Люс был с нами, - но он, если я не ошибаюсь, не увидел больше, чем увидел я. И что все мы поняли - так это то, что на той поляне могло присутствовать больше участников охоты, кроме сэра Хораса.
- Вы хотите сказать, что там были фэйри? - уточнила Виржини.
- Я не знаю.
- Но вы предполагаете.
- И мы не нашли следов оленя, которого, по-видимому, преследовали на коне, - продолжил Уильям. - Мы не знаем, как он покинул поляну. И вторая моя идея: исходя из записей священника, который провёл исследование статистики - и довольно научное, - что-то происходит в определённые дни. А с третьей стороны - истории про ведьм. Я могу перечислить сказки о проклятиях и о существах, с ними связанных. А в этом замке есть одно старинное крыло и другое - относительно старинное. И вот что я понимаю: если горожане так нагнетают про малый народец, а сэр Хорас утверждает, что фэйри не имеют к нему отношения, - то, возможно, всё это как-то связано?.. В легендах о проклятиях часто фигурирует призрак, одержимый ненавистью и жаждой мести, который либо влияет на целый род при помощи некоей проклятой вещи, либо задерживается на этом свете сам. В общем, моя мысль - что нужно исследовать заброшенные крылья замка.
Я прежде не слышала, чтобы он говорил так взволнованно и сбивчиво, то и дело оговариваясь, что он-де не специалист и может ошибаться. Неужели он нащупал конец нити в клубке догадок?.. Мне и самой казалось, что разгадка лежит где-то на поверхности, просто мы пока не можем её заметить. И что она - не в том, является ли мисс Вуд ведьмой, был ли сэр Артур диким человеком, и водятся ли на болотах фэйри. Что если сэр Хорас водит нас за нос и знает о своём недуге куда больше, чем старается показать?..
- Может, попытаться спросить слуг? - предложила Виржини. - Про Салли они знали, - может, знают и о том, кто может обитать в заброшенном крыле?
- Да, пожалуй. Но я не понимаю, к кому лучше с этим обратиться: к дворецкому или к мисс Вуд... Но она сейчас не в том состоянии, чтобы рассказывать.
- Мисс Элис, вы ведь разбираетесь в слугах? - Виржини обернулась ко мне.
- Я разбираюсь в том, как они выполняют свои обязанности, но не в том, кто из них может знать о призраках, - заметила я.
- Но со мной они не будут разговаривать, - с грустью сообщила Виржини.
- Спросить я, конечно, смогу, - пообещала я.
- Ещё идеи? - она обвела взглядом всех собравшихся.
- Что касается записок священника... Он упоминает осенний языческий праздник, - а вы, должно быть, слышали про Дикую Охоту, - вновь заговорил Уильям. - Не её ли следы мы видели на поляне?.. Правда, я не понимаю, связано ли это с проклятием семьи Роксли.
Я хотела добавить, что Дикая Охота, состоящая из неупокоенных душ грешников и возглавляемая самим дьяволом, проносится по небу и потому никак не может оставить следы на земле, но Уильям продолжал:
- Я не знаю, как ещё трактовать эти следы. Если мы всё же берём легенды, - то я слышал, что Охота появляется осенью, и есть некие принципы и правила того, что можно делать и что нельзя, чтобы привлечь её внимание или, наоборот, не привлекать. И дикий человек как-то связан с сэром Артуром, - но, с другой стороны, мы слышали версию о том, что этот несчастный столкнулся с фэйри и сошёл с ума.
- А как это связано с проклятием?.. - уточнила Виржини.
- Никак, но сэр Артур его искал, и если верить мистеру Смиту, хозяину кофейни, и не только ему, - мог его видеть.
- А вы больше не рассматриваете версию, что это одно и то же лицо? - спросила я не без удивления.
- Если я правильно понял мистера Смита, то, кажется, проклятие, наложенное на семью, во всех байках и сказках проявляется единообразно.
- Так ведь мы и решили, что это одно лицо, потому, что описание дикого человека совпадает с описанием симптомов проклятия, - напомнила я.
- Но если вспомнить, что рассказывал трактирщик, то он не видел дикого человека во времена своей юности. Раз уж мы проходимся по всем теориям, то я не исключаю, что на дикого человека что-то могло влиять, - но его не было видно больше, чем несколько лет. Если верить трактирщику, дикий человек действовал на протяжении пары десятков лет...
- И именно поэтому..! - повторила я в отчаянии. Я всё ещё не могла понять, как то, что говорил трактирщик, противоречило тому, что сэр Артур и был диким человеком. Дикий человек мог появиться, когда умер отец братьев Роксли, и пропасть, когда сэр Артур погиб.
- Но проклятие более длительно. Если верить записям, оно поражало мужчин рода Роксли столетиями.
- Я помню это, - кивнула я. - Но, быть может, раньше этих мужчин не выпускали из дома.
- Итого у нас есть две идеи, - подытожил Уильям. - Если говорить про проклятие, - тут он покосился по сторонам, словно нас могли подслушивать, - то попробуем пролезть в старые крылья замка. Но, - он виновато взглянул на де Люса, - я также исхожу из того, что вам пока не стоит рисковать и совершать длительные прогулки.
- Мне не рекомендовали выходить на улицу, но, быть может, завтра я уже смогу ходить в пределах поместья, - возразил Фредерик. - Если вы не собираетесь отправиться в старое крыло нынче ночью.
- Конечно, мы пойдём туда днём, - заверил его Уильям.
- А мисс Элис попросим поговорить со слугами, - напомнила Виржини.
- С этого и начнём, - кивнула я.
- И вторая мысль: пойти в библиотеку и сузить круг поисков, - продолжил Уильям. - Попробуем понять, есть ли там книги про сверхъестественные сущности и истории, связанные с проклятиями.
Я только вздохнула про себя: казалось, библиотеку мы перерыли от и до ещё в первый же день после того, как сэр Хорас посвятил нас в свою проблему с проклятием. Как можно было надеяться найти там что-то ещё, если новые книги не зарождались там, как мыши в пыли?..
- И про способы защиты? - добавила Виржини.
- Да. Я ни в чём не уверен, но если мы всё-таки признаём, что имеем дело с чем-то сверхъестественным, наложившим проклятие, а не с болезнью, - то кто бы за этим ни стоял, ему наверняка не понравится то, что мы хотим проклятие снять.
- Значит, мы идём в библиотеку, а со служанкой вам лучше поговорить наедине, - решила Виржини, глядя на меня. - Потом приходите к нам. Мистер де Люс, вы составите нам компанию?..
Они ушли, а я вернулась в свою комнату. Подкараулить там служанку, следившую за тем, чтобы у меня всегда было горячее питьё, не составило труда, а желание развеять скуку беседой - не вызывало подозрений.
- Я заметила, что в вашем замке одно крыло совсем заброшено, - заговорила я как бы между делом. - Неужели у вас совсем не бывает гостей?..
При слове "гости" горничная неожиданно вздрогнула и забормотала:
- К гостям мы внимательно относимся! Вы чем-то недовольны?.. Мы немедленно всё исправим!
- Нет-нет, всё хорошо, я всем довольна, - поспешила заверить я её. - Просто я ещё не всё видела в замке, а то крыло выглядит совсем заброшенным...
Вздох облегчения служанки был слышен, казалось, на всём этаже.
- Так там был потоп, ещё при дедушке сэра Хораса, - охотно принялась рассказывать она. - Дом сделался практически непригодным для жилья, так что пришлось строить заново новый, хороший дом. А на то, чтобы старый снести, денег уже не хватило. Хозяин думал, что, быть может, его сын накопит на снос, а тот и подумал - пусть стоит... Но мы туда не ходим, там заперто. А ключи есть у дворецкого - и у мисс Вуд, но с неё сейчас спрос невелик.
- А отчего же случился потоп? - поинтересовалась я.
- Этого я не знаю: меня тогда ещё и в заводе не было, и моих родителей не было. Но, конечно, странное это дело: дом стоит на горе, и вдруг потоп. Может, у них кто-то навроде нашей Салли была...
- И неужели об этом не осталось никаких легенд? Это ведь так романтично: старый, заброшенный замок с привидением!..
- Да что же тут романтичного? - укоризненно возразила горничная. - Это наша Салли, безобидный ребёнок... а всё французы проклятые, бессердечный, безбожный народ...
- В Салли, конечно, ничего романтичного нет, - подтвердила я, прервав этот поток ворчания и порадовавшись, что Виржини его не слышит. - Бедная девочка. Ей повезло, что здесь к ней так хорошо относятся.
- Это точно. Но допустить, что ей будет плохо, - себе дороже, - усмехнулась горничная.
- Значит, совсем никаких призраков в старом крыле?
- Это хозяевам здесь живётся не очень, а слугам - отлично, - она пожала плечами. - Можете у дворецкого спросить, глядишь, он книги учётные поднимет.
- Да, пожалуй, обращусь к нему, - согласилась я, живо представив себе книги по учёту призраков. Похоже, неучтённых неупокоенных душ здесь в самом деле завестись не могло.
Мистер Бенджамин явился ко мне в приподнятом расположении духа.
- Чем вас развлечь, мисс? Рассказать ли вам что-нибудь о прошлом замка, о жизни предков? Мы, как хранители замка, многое знаем... Но рассказываем только хорошее, - заявил он, как заправский зазывала в балагане.
- Расскажите про потоп, - попросила я.
- Это было при моём деде, - сообщил он. - Тот ещё казус: на горе - и вдруг потоп. Пришлось всё перестраивать, а в старом крыле до сих пор плесенью пахнет. Впрочем, мы его давно не проверяли: желающих особо не было. Но если хотите - можете посетить.
- О, конечно. Мы с другими гостями были бы рады прогуляться по древней части замка.
- Другими гостями?.. - напряжённо переспросил дворецкий.
- Я имею в виду остальных гостей сэра Хораса, которые сейчас находятся в замке. Если, конечно, хозяин будет не против...
- О, конечно, он не будет против, он только рад, когда его замок может послужить познавательному развлечению для его дорогих гостей, - с радостью выдохнул мистер Бенджамин.
- В таком случае, я бы хотела попросить у вас ключи.
- Я их сейчас же заготовлю! Спасибо за предупреждение.
И он удалился. Почему все слуги стали так нервно реагировать на слово "гости"? Раньше такого не было... или же раньше мы просто не заговаривали с ними о гостях? То "ОНИ", то теперь вот это. Что если гостями сэра Хораса и были фэйри, оттого он с ними в хороших отношениях?..
И я пришла в библиотеку - передать согласие дворецкого впустить нас в заброшенное крыло. Как я и ожидала, Уильям при содействии Виржини и Фредерика не смог найти ничего нового, касавшегося проклятий, - только пару древнегреческих трагедий, в которых фигурировали эринии, духи мести. Оставалось надеяться, что он, с его здравым смыслом, не принял эту находку за знак судьбы. Где Англия, а где древняя Эллада?.. Крылатые фурии не прилетят сюда.

Отперсонажный отчёт дваВремя ещё не было поздним, и решено было отправляться в заброшенное крыло прямо сейчас. Фредерик преисполнился мужества, а Виржини смотрела на своего учителя с видом, ясно говорившим без слов: "Если вы не возьмёте меня с собой сейчас, я пойду сама и потом".
- Не забегайте вперёд, держитесь за мной, - проинструктировал её Уильям. - И если у вас возникнут какие-то... мысли, - делитесь ими.
Он так выделил слово "мысли", что я сразу вспомнила, как сэр Хорас говорил про некие способности Виржини. Если девочка в самом деле могла видеть сверхъестественных существ - так, что даже мистер Корн в это поверил, - то это могло нам весьма пригодиться.
Виржини в ответ сделала книксен и сбегала в класс - должно быть, за писчими принадлежностями. Я не знала, что могла бы взять с собой в эту экспедицию в пределах одного дома (признаться, я чувствовала себя, как в детстве, когда залезала исследовать дядюшкин чердак, воображая, что это дикие джунгли или пещера с сокровищами), но рассудила, что джентльмены вооружены, и в любой непредвиденной ситуации я буду падать на них в обморок.
Мистер Бенджамин выдал нам ключи и фонари, и мы отправились вперёд по анфиладе нижнего этажа - через столовую, гостиную, библиотеку и музыкальный кабинет - до последней маленькой комнаты. Она, казалось, не несла какого-либо предназначения, и в ней была неказистая дверца, которую Уильям отпер ключом. За этой дверцей оказалась пыльная лестница, которая вела и вверх, и вниз, - хотя я не предполагала у замка подвального этажа. Я предложила начать с нижнего этажа и подниматься снизу вверх, и за неимением других предложений мы начали спускаться.
Внизу была огромная, тяжёлая дубовая дверь, когда-то разбухшая от воды. Она совершенно не поддавалась, и на ней не было ни замочной скважины, ни ручки.
- Она что, открывается силой мысли?.. - посетовал Уильям.
- Вы предлагаете постучать в неё головой? - уточнила я.
Уильям осмотрел дверь вблизи и заметил на том месте, где могла бы быть замочная скважина, нацарапанную на древе круглую спираль с какими-то чёрточками и пометками. Виржини перерисовала её на листок и прокомментировала:
- Кажется, в подвал нас не пускают. Пойдём наверх или будем настойчивы?
- Об этой двери можно будет потом спросить у слуг, - решила я.
Мы поднялись наверх, и дверь там была поменьше и хлипче на вид. И в ней были и ручка, и огромный старинный замок, к которому подошёл такой же древний ключ из связки - длиной почти до локтя. Дверь отворилась с громким скрипом, но её Уильям также осмотрел - и не нашёл никаких знаков, кроме царапин.
Дверь открывалась в коридор, в котором стоял тяжёлый запах плесени, покрывавшей стены. С одной стороны коридора были заколоченные окошки, с другой - двери в комнаты, а вдалеке виднелась площадка с лестницей, уходившей вниз.
- Кажется, мы нашли обходной путь, - обрадовалась Виржини, заметив лестницу. - Ну что, пойдём вперёд?
- Может, сначала заглянем в комнаты? - предложила я.
В первой комнате были свалены покорёженные стулья и истлевшие матрасы. Всё было покрыто толстым слоем пыли, к которой Уильям неустанно педантично присматривался в поисках следов. В следующей комнате стояла здоровенная кровать - должно быть, её собирали прямо там, - с резными спинкой и ножками. Остальную мебель из комнаты вынесли, отчего кровать выглядела весьма одиноко. Виржини подошла к спинке и нажала на пятку деревянного Морфея, который когда-то овевал спящих масличной ветвью, - и вдруг в спинке открылся тайник. В тайнике лежала маленькая самодельная книжка, которую Виржини аккуратно схватила.
- Это почерк Изабо! - воскликнула она, открыв книжечку и пролистав несколько страниц. Это было похоже на записную книжку, исписанную неразборчивым почерком. И Виржини пожаловалась: - Я не могу прочитать... Вы не могли бы сказать, что здесь написано?..
- Давайте я попробую, - предложил Уильям, и Виржини с грустью рассталась со своей находкой.
Даты дневника начинались со второй половины XVI века. Первая запись была о том, что леди пытались выдать замуж против её воли за отвратительного, грубого человека. Она писала, как её матушка настаивала на этом браке, и как её снова побили за отказ. И этим ужасным грубым человеком был сэр Роксли. Уильям открыл книжку с конца - там леди скучала по мужу и тревожилась о предстоящих родах. И в целом в дневнике не видно было ничего странного: только разлуки да встречи с мужем, - похоже, Изабо кроме него ни на что не обращала внимания.
- А вы можете найти, где её мнение о муже изменилось? - попросила Виржини.
- Ищу, это же не словарь, - проворчал Уильям, продолжая листать.
Так мы выяснили, что вскоре после свадьбы (от которой леди Изабо также была не в восторге и писала, что её жизнь кончена и ею владеет лишь отчаяние) хозяйка дневника писала, что сэр Роксли в танце - совсем другой человек, и наконец проявилась его истинная душа, и как она могла раньше не заметить такого внимательного, тонко чувствующего человека.
Моя первая мысль была о том, что леди Изабо попросту ждала ребёнка, когда писала это. Женщины во время беременности часто становятся сентиментальны и влюбляются в своих мужей. А вторая - о том, что фэйри в сказках славятся своим умением танцевать. Если начнёшь танцевать с фэйри - будешь навсегда очарован и больше не вернёшься к людям, - так эти сказки говорят. Могли ли в роду Роксли быть выходцы из Холмов?.. В таком случае снять проклятие с потомка фэйри будет ещё сложнее, чем с простого смертного!..
- Скажите, а там не упоминается, случайно, что-нибудь... не страшное, а просто странное? - Виржини сверлила Уильяма взглядом, явно пытаясь донести до него что-то, не выдавая своей, уже всем очевидной, тайны. - Понимаете, месье Шарль, это воспринимается как то, что нужно скрывать от других.
- Вы про НИХ? - Уильям всё-таки не понял. Кажется, у него в целом было плоховато с пониманием женских секретов, включая ведьмовство.
- Не совсем, но и про НИХ тоже, - ответила Виржини.
Но единственным удивительным случаем в жизни леди Изабо было удивительное спасение её мужа, который чуть не погиб во время плавания в очередной экспедиции. Леди пространно писала о том, что само провидение спасло его от врагов и позволило избежать некоей опасной встречи.
- Давайте возьмём этот дневник с собой и посмотрим, что ещё здесь есть? - предложила Виржини. Иначе мы могли задержаться за чтением до позднего вечера, пока не прогорят фонари.
Но в следующих двух комнатах не обнаружилось ровным счётом ничего: видимо, всю мебель оттуда вынесли. Мы вышли в коридор и обратили внимание на окна. Заколочены они были не сплошными ставнями, и видно было, что кое-где сохранились стёкла - толстые, поплывшие от времени пластины старого стекла в частых рамах. Царапины на них складывались в старинные рисунки, видимо сделанные алмазом. Виржини стала сводить их карандашом, но их было много. На стёклышках был изображён целый бал с танцующими среди колонн парами в одеждах XVI века. Пары не были одинаковыми, хоть и сложно было утверждать наверняка, были ли это разные люди - или одни и те же, просто в разных нарядах и с разными причёсками. Встречались и надписи - например, "не забыть спросить И. про Д.".
- Зачем вырезать, если можно рисовать по-человечески?.. - недоумевала Виржини вслух.
- Это может иметь разные предпосылки, - серьёзно рассудил Уильям. - Например, при определённом освещении грани стекла в углублениях могут давать разный эффект. Или, быть может, это имело личное значение...
- Или ей больше не на чем было рисовать, - добавила я. Почему-то моё воображение первым делом нарисовало мрачную картину: леди Изабо, запертую в стенах этой старой крепости, развлекавшую себя лишь рисованием алмазным перстнем на стекле... Но всё же у неё был дневник, который ей никто не запрещал вести. Скорее, всё было куда произаичнее: бумаги не хватало, и жители замка писали на окнах и на стенах. Вот только стены съела плесень.
- Это леди Роксли было нечем?.. - усомнилась Виржини.
- А вы уверены, что это была она? - спросил Уильям.
- А кто ещё?
- Да кто угодно, - он пожал плечами. - Если бы она была художницей, об этом были бы упоминания.
- И рисунки на полях, - добавил Фредерик. - А окна - странное место для ведения записей...
И в этом они были правы. Леди Изабо была явно одержима танцами, судя по её дневнику. Но подтверждений её любви также и к рисованию в её записях не было.
- Пойдёмте в бальный зал, - нетерпеливо сказала Виржини. Ведь если сэр и леди Роксли где и танцевали (а судя по дневнику, некоторые балы проводились у них дома), то зал должен был находиться где-то на нижнем этаже.
- Нас как раз наберётся на сет, - заметил Фредерик.
- Я не умею это танцевать, - стушевалась Виржини. Паваны, аллеманды... сейчас такое уже не танцевали.
Мы дошли до просторной лестничной площадки - в прошлом эта лестница явно была парадной - и спустились вниз. Там от лестницы направо и налево отходили два прохода, и один был открыт, а другой закрыт (и, похоже, вёл в ту же сторону, что и дубовая дверь). У этой запертой двери была ручка, но замочной скважины также не было. Сперва мы решили пойти туда, где было открыто, - но пол там был вздыблен: доски разбухли, а кое-где поломались и торчали вверх.
Виржини стала перепрыгивать через доски, но сорвалась и ободрала ногу от щиколотки до колена. Уильям, к счастью, успел её подхватить, и у него нашлось, чем перевязать ссадину, - чем я и занялась, поскольку мне это более приличествовало. Я аккуратно перебинтовала ногу Виржини и закрепила повязку изящным бантом на поясе, чтобы она не сползла. Виржини очень старалась не хныкать, чтобы её не отправили назад, и когда я попыталась её утешить - кажется, затаила обиду, хотя я не вполне поняла, почему. Может, ей не нравилась повязка?.. Но она, пусть и с трудом, могла ходить, и по крайней мере в ранки не попадёт грязь.
В открытом коридоре было три двери: налево, направо и вперёд. Одна из них была заперта, и никакие ключи не подходили к её замку, - но вела она не туда же, куда две другие запертые двери. Другая дверь настолько истлела, что замок вывалился из неё под собственной тяжестью, стоило к нему прикоснуться. В комнате за этой дверью были сложены полусгнившие отрезы ткани и предметы одежды: похоже, вода прибыла так быстро, что их не успели спасти. Виржини, чихая от пыли, принялась копаться в этих истлевших тряпках, и её руки мгновенно покрылись красными пятнами, как от крапивы. Но она всё ещё старалась держаться.
- Надеюсь, там была не чума, - проговорила она.
- Хорошо, что доктор сейчас в поместье, - заметил Уильям. - Когда мы вернёмся...
- ...Он предложит мне лауданум от чумы?
- Думаю, у него есть ещё что-нибудь, - предположил Уильям, но не слишком уверенно.
- Например, кровопускание?..
- С этим мы и сами справляемся, - усмехнулся он невесело.
Когда мы стали подходить к третьей двери, Виржини вдруг резко остановилась, так что я чуть не налетела на неё сзади:
- А давайте туда не пойдём?.. - попросила она испуганно. - Нам, наверное, пока туда не надо... Может быть, я вскрою тот замок? - и она дрожащей рукой достала из причёски шпильку.
Дверь перед нами была большой, обитой железом, и верхняя её часть была более светлой и гладкой, словно её долгое время подпирали каким-то предметом мебели. У меня её вид также не вызывал никакого желания соваться внутрь. Когда дверь оковывают железом, за ней точно нет ничего хорошего, - даже если не думать о том, что фэйри вроде как страшатся железа: не то холодного, не то самородного, не то вообще любого.
- Давайте поспрашиваем прислугу и сэра Хораса, ради чего забили эту дверь, чтобы осознать, к чему готовиться, - уже спокойнее предложила Виржини.
- Я её пока не открываю, - успокоил её Уильям. - Я понимаю, что в вашем предупреждении есть смысл. Но есть ещё одна запертая дверь. Она у вас не вызывает беспокойства?
- Нет. Хотите, в замке поковыряю? - охотно вызвалась Виржини. Похоже, она была готова на всё, лишь бы оказаться подальше от железной двери.
Она сунула шпильку в замок запертой двери, раздался скрип и скрежет - и шпилька сломалась пополам.
- Неудачный день, - констатировала девочка.
- То, что подпирало дверь, исчезло, - Уильям также рассуждал вслух, продолжая рассматривать окованную дверь.
- Вы думаете, ОНО вылезло?.. - с сомнением спросила Виржини. - Но тогда я бы чувствовала что-то не здесь, а во всём замке.
- Если переходить в область легенд, некоторые двери открываются в определённое время и при определённых условиях, - произнёс Уильям.
- Таких, как кровавые жертвы? - уточнила Виржини.
- Этого я не знаю. Но если верить легендам и запискам священника, что-то происходит астрономически циклично.
И почему он всегда так скромничал, когда переходил в "сферу легенд и сказок"?.. Мне всё больше казалось, что Уильям очень сведущ в этом - просто пока не вполне готов поверить в то, о чём сам же и говорил.
- Значит, эта дверь не откроется сегодня?.. - спросила Виржини не то с сожалением, не то с надеждой.
- Может быть, она откроется сама, - задумчиво заметил Уильям. - Что ж, давайте возвращаться, если вы считаете, что нам не стоит её открывать.
Он явственно колебался, не желая уходить. На его лице необычное для него выражение азарта боролось со здравым смыслом. Да и Виржини, похоже, разрывалась между страхом и любопытством. И только для меня в железной двери не было ничего притягательного: она лишь заставляла вспомнить сказки о Синей Бороде. Что если именно в этом подвале мужчины рода Роксли запирались изнутри во время приступов своего безумия? Но что в таком случае могло до сих пор оставаться внутри, что почувствовала Виржини?!..
Но Виржини, заметив сомнения своего гувернёра, буквально вцепилась в его руку:
- Может, всё-таки попробуем открыть тот замочек?..
В конце концов джентльмены высадили обычную запертую дверь - и влетели в неё с разбегу. Внутри, как и можно было ожидать, было много гнилой старой мебели. Виржини стала что-то искать в ней, должно быть тайники, - но нашла только занозу. Она была такой бледной и напуганной, и так мужественно старалась не плакать, что я предложила ей нюхательную соль, но она помотала головой. Уильям вывел её в коридор подальше от греха и вручил ей дневник леди Изабо:
- Пока постойте здесь, посмотрите...
- Будьте осторожны, - напутствовала его Виржини.
Уильяму повезло больше: он нашёл в ящике секретера фартинг и полпенни - целое состояние по тем временам, а нынче просто медяки, - и прописи, исписанные секретарским почерком и, видимо, принадлежавшие ребёнку.
- А то, что стояло возле той двери... не здесь ли оно?.. - задумчиво предположила Виржини. - Но вряд ли дверь сначала заставили чем-то, а потом унесли это. Мисс Элис, поговорите с сэром Хорасом, мисс Вуд, прислугой?.. Даже, пожалуй, начиная с мисс Вуд.
- Может быть, расспросить обоих? Это может быть важно, - предложил Уильям и взглянул в сторону Фредерика: - Кажется, у судейских это называется "сверить показания"?..
- Вернёмся и начнём расспрашивать, если мы ещё не пропустили ужин, - подытожила Виржини.
Но прежде чем уходить, Уильям попытался свериться по памяти с планом замка - а я попыталась ему помочь, но быстро запуталась. По всему выходило, что эта дверь вела в самую древнюю часть замка - в донжон. Напоследок Уильям попросил тишины и прислушался к двери, и после этого мы наконец отправились в обратный путь.
- Я не буду пить лауданум!.. - ныла, хромая, Виржини.
- При внешних ранах обычно применяют что-то обеззараживающее, - терпеливо возражал Уильям.
- Хотите пари?..
- В первую очередь осуществляется перевязка раны...
- ...А потом лауданум.
- А поскольку рану мы уже перевязали, то с лауданума можно и начать, - подхватила я.
Дальше Виржини шла в задумчивости и время от времени оглядывалась. Уильям продолжал присматриваться к пыли на полу, но она хранила только наши следы, и ничего более. Когда мы пришли назад, слуги встречали нас у самой дверки:
- Скорее, господа вас ждут, - сообщили они, и я отметила, что они уже называют сэра Хораса и мисс Вуд "господами". - Без вас они почему-то не могут начать! Но вам понадобится переодеться, - добавили они, глядя на платье Виржини, покрытое пылью, и не только её.
- Я постараюсь побыстрее, - пообещала Виржини.
Мы разошлись по комнатам, чтобы переодеться к ужину, а Уильям позвал к Виржини доктора. В столовой она появилась уже со свежей повязкой и жалуясь, как ей было больно и неприятно. Доктор выдал Уильяму очередной пузырёк с лауданумом:
- И не перепутайте! Тут детская дозировка, - строго напутствовал он.
Виржини сперва состроила укоризненное лицо, затем сделала страшные глаза, провожая взглядом бутылочку, которую Уильям опустил в карман.
Подали суп из пернатой дичи, неведомо откуда взявшейся ввиду того, что в этих краях никто не охотился, - а также свежий горячий ростбиф и пудинг. Ужин был по-настоящему праздничным. Когда слуги разлили по бокалам вино, сэр Хорас попросил всеобщего внимания и поделился радостью:
- Господа, сегодня мисс Вуд согласилась стать моей женой! Она не смогла присутствовать сейчас с нами, - но давайте же выпьем за её здоровье!
Я искренне поздравила сэра Хораса: он поступил благородно, и, похоже, был вполне счастлив. Доктор казался удивлённым, как если бы не ожидал от друга такого поступка, - но благодушно кивал и также поздравлял его.
- А вы уже назначили день свадьбы? - полюбопытствовала Виржини.
- Пока нет, мы же только сговорились, - ответил сэр Хорас. - Ещё столько подготовки предстоит! И всё зависит от здоровья мисс Вуд: когда ей станет получше, тогда и начнём приготовления. Я ведь сам не справлюсь, я без неё как без рук!..
И он, погрузившись в свои мысли, стал загибать пальцы, бормоча: "На Троицу или пораньше". Наверняка он и думать забыл о своём проклятии, - да и я сама, когда видела его, тут же забывала обо всех страхах, связанных с его фамильным безумием, так что они казались глупыми домыслами. Но раз уж мы взялись за здешние тайны, дело следовало довести до конца. А значит, мне пора было расспросить его о подвале.

Уильям: Мы можем взять Библию...
Мастер: Вы что, католики?!
Элис: Она тяжёлая! (с)

Мастер: Это не просто неразборчивый почерк, это такой особый шрифт...
Я: Типографские развалины!

Погулял суслик - никого не встретил(с). Когда уже лиса будет будут фэйри... Всё больше интригующих деталей, а часы с кукухой у Веры, которые звучат, будучи пропущенными через динамики дискорда, словно нож по стеклу, - идеальный саунд для готического романа
А ещё я, кажется, начинаю понимать, что за контрабандисты есть в Роксли. Это контрабанда мечты лауданума