Ещё раз спасибо за компанию, одно удовольствие показывать любимые фильмы человеку, который многое понимает, чувствует и может посмотреть на это с учётом мировой культуры, а не как я.

Пара замечаний от человека, который в своё время засмотрел этот фильм до дыр.О болезнях также ни слова - разве могут болеть и страдать те, кто дышит лучшим воздухом, питается лучшей едой и ограждён от стрессов?
Вообще говоря, нет. Одна из сюжетных линий фильма - о том, как Мик и Фред обсуждают свои болячки, плоттвиста позже оказывается что Фред идеально здоров, насколько это возможно в его возрасте, и, как и в случае с пластырем, просто проявлял солидарность и щадил, как мог, чужие чувства. И одна из трагедий в том, что Мик может скупить пол-аптеки (как он и делает), но не купит себе здоровье. И одна из тех экзистенциальных штук, которые его добили - он больше не может не только снимать женщин, но и их любить. Он может позволить себе проститутку, но что с ней делать при запущенном простатите? Разве что за ручку пройтись. Из этой пресловутой формулы "любить и работать" (она заезжена, но таки работает) извлекли оба компонента, результат очевиден.

А Фред воспринимает его смерть... никак. Ноль реакции, как на нечто предельно предсказуемое вроде включения света по щелчку выключателя.
И снова не соглашусь, мы видим его глаза, слышим его дыхание, видим, как он сидит потом на лугу и смаргивает слёзы. Просто кто-то от горя ревёт белугой, как та же Бренда, сперва нарубившая правду-матку в мелкое крошево, а потом осознавшая последствия, а кто-то цепенеет. С другой стороны, да, полагаю, если тебе за восемьдесят, ты волей-неволей учитываешь вероятность скорой смерти, своей или своих ровесников, и она не потрясает так же, как потрясла бы, например, в двадцать, и это тоже часть правды о человеческих существах. Но если бы Мику было двадцать, он мог бы после провала начать сначала, а так - увы.

Спасибо и надочаще (тм).

Да, я помню, что Фред здоров как конь(с), а для Мика трагедия - физическая и творческая импотенция (то, что автор явно не разделяет два этих разных понятия и что любят вроде как сердцем, а не членом, мы вежливо опустим, простите за каламбур, а то я что-то нынче злой). Но когда я говорю о страданиях, я говорю не о моральных страданиях, которые могут привести человека к суициду, в общем-то, в любом возрасте. Я говорю о болезни как о физическом распаде и разложении - это больно и некрасиво, - о беспомощности и невозможности заниматься любимым делом потому, что ты прикован к постели, а не потому, что у тебя ноги ходят, руки не дрожат, глаза видят, и только член не стоит. Соррентино показывает нам пару человек на колясках, но они так же витальны, как и все остальные, - вон как энергично ругаются, когда сталкиваются. Он не показывает то, что боль - это когда кричат по ночам, а слабость - это когда донести кружку до рта становится подвигом. И он имеет на это право - его история про рай, а не про хоспис. Так же и я имею право больше сочувствовать обычным старикам, нежели небожителям, с которых десятилетиями сдувают пылинки.)
А про оцепенение я и пишу, да. Фред здоров, но дед инсайд, у него уже столько потерь было, что реагировать больше нечем, - и эта инерция, когда ничто уже не выбивает из колеи, пугает больше, чем кризис Мика, которого провал убивает (и ещё вопрос, убивает ли тем, что уже нет времени начать с начала, или тем, что это был первый сквозняк за всю его тепличную жизнь в лучах славы). У Фреда и так во внешнем мире сплошное кладбище (могила Стравинского - зуб на рельсу, что упоминание "гомосексуальных экспериментов" связано с ним, - и квартирка жены), - а теперь ещё и Мик. И если он давно живёт только прошлым, то это мало что для него изменило.

Mark Cain, спасибо за рассказ о фильме! В нем есть что-то волнующее и вдохновляющее - что-то важное, что в кино чувствуется, а в пересказе обычно ускользает. Захотелось посмотреть.
Я иногда захожу в твой дневник молчаливым читателем, очень нравится стиль/взгляд на мир.

Очень рад это слышать! значит, рассказываю точно не зря