От идеи играть Синчэня снова незрячим я быстро отказался - хватит с него. О прикиде из шкафа.Хотел одолжить у Берканы очки без диоптрий, когда она ещё собиралась на игру; потом забыл написать о них Беркане, когда она приезжала после НГ... Но Саппорт привезла мне восхитительно всратые очки, огромные и круглые. Большую часть времени я их носил висящими на воротнике, поскольку пить в них было неудобно. Это дополнилось белой птахиной толстовкой-оверсайз, очень уютной (и нащупать под ней Синчэня было задачей)), и тематическими носками с кофи (их не видно, но мы с Усянем в этом совпали). Могу иногда позволить себе побыть нелепым! Послеигровое селфи с Сюэ Яном [Амарт] прилагается. Веник над головой - это омела.^^

На игре Синчэнь был занят одним: утыкался в Сюэ Яна, наблюдая за драмами вокруг, и был счастлив. Быть современным человеком в френдли-пространстве и не скрываться - прекрасно А я тоже очень рад, что беззастенчиво подарил себе новогоднюю сказку, запаса тепла от которой хватит надолго.

О персонаже (персонажах) - предысторияСинчэнь рано осиротел, когда его родители разбились на вертолёте в какой-то стране третьего мира, где находились с гуманитарной миссией. Но он толком и не успел побыть в детдоме, когда опеку оформила хорошая знакомая семьи, госпожа Баошань, широко известная в узких научных кругах. К её чести, она не лезла ребёнку в душу, дала ему время пережить горе и не требовала относиться к ней как к матери - отчего Синчэнь называет её наставницей. Баошань была упорота в две вещи: даосизм и домашнее образование. К даосизму Синчэнь проникся сдержанной симпатией - в первую очередь за то, что каждый сам выбирает свой путь: сидеть в монастыре и оттачивать навык каллиграфии - это путь, и стать активистом - тоже путь. За образование он также благодарен, хотя всё его детство и отрочество были непрерывным учебным процессом: строгий распорядок, физические упражнения, боевые искусства, письмо, изучение истории и традиций, закалка, самая простая еда, частые вылазки на природу с "а теперь справься сам". Никаких наказаний, но и поблажек тоже никаких, даже если ты уже десять раз упал. На быт, развлечения и сверстников отвлекаться не полагалось.
А-Цин Синчэнь нашёл сам - та частенько сбегала из детдома погулять, но возвращалась сама или её возвращали, а в тот раз какой-то м#дак её напугал, она побежала от него и заблудилась в трёх соснах в парке. Там её и встретил Синчэнь, и поскольку она упрашивала его не возвращать её в детдом, где наругают за долгое отсутствие, он не нашёл ничего лучше, как привести её домой. Баошань посмотрела на это, да и удочерила девчонку в качестве падаванки для Синчэня. У А-Цин были небольшие проблемы со зрением, которые решились довольно легко (когда-то её просто подкинули к порогу детдома: мало того, что девочка родилась, так ещё и глаза мутные, зачем на такое деньги тратить). Задачей Синчэня было отучить её от детдомовских привычек - воровать, ругаться как сапожник и выклянчивать внимание, - но, кажется, из них отвалилась только первая.
Синчэнь поступил на медицинскую кафедру университета, факультет психологии, отучился по специальности групповой терапии. Жил в общаге с Сун Ланем, старостой и занудой, который пошёл на психолога, потому что не сдал на криминалиста, но быстро загорелся идеей совместного продвижения традиционных (всё новое - хорошо забытое старое) терапевтических техник. С Сюэ Яном они оба впервые столкнулись во время практики в учебном заведении, где тот тогда учился, и оба поняли, что у пацана кукуха не на месте. Синчэнь поговорил с Сюэ Яном и решил не сдавать - это бы тому жизнь сломало, а если выучится, то больше шансов, что выкарабкается сам. У Сун Ланя было другое мнение, но ради Синчэня и он промолчал.
В какой-то момент Баошань удалилась от мира, приобретя домик со всеми удобствами в такой глуши, где нет ни связи, ни вай-фая, и стала писать там научно-философские труды, выбираясь до ближайшей цивилизации раз в полгода. А-Цин съехала в общежитие и появляется по выходным, и то не всегда. Синчэнь же вместе с Сун Ланем получил работу в центре инновационной терапии, где программа его группы включает арт-терапию, телесно-ориентированную терапию, дыхательные практики и выезды на природу, во время которых Синчэнь говорит людям то же, что когда-то говорила ему наставница: не шуметь, слушать себя, слушать мир вокруг. И ещё в поздние студенческие годы он вступил в добровольческий отряд ПСС - хорошие физические навыки весьма пригодились.
Во время одного из поисковых выездов Синчэнь пробирался по краю обрыва к застрявшему в расселине горе-грибнику, подмытый грунт поехал под ногами, и он рухнул головой вниз. Долгая и сложная транспортировка усугубила травму осложнениями, и Синчэнь потерял зрение. Благодаря связям Баошань отыскались чудо-специалисты, и после нескольких болезненных операций зрение удалось почти целиком вернуть, но около полугода Синчэнь провёл незрячим. Не желая коротать все дни в больнице, тем паче что успех операций не был гарантирован, он учился самостоятельно жить вслепую, передвигаться по городу, делать покупки. Это был полезный опыт, но с тех пор он очень ценит возможность видеть. И уговорил оставить его в отряде - для выездов у него есть неубиваемые очки.
Вторая встреча с Сюэ Яном была кармически канонична: просто проходя мимо, Синчэнь заметил его - вернее, услышал, слух намётан на слабые признаки жизни - в тёмном переулке, где тот валялся, избитый до бесчувствия. Сообразив, что в больничке возникнет слишком много вопросов, Синчэнь, матерясь, транспортировал тело домой и оказал всю необходимую помощь, благо ПСС-ная аптечка как раз заточена под всевозможные виды травм. Сюэ Ян в благодарность почистил ему ноут, а Синчэнь, набравшись наглости, предложил ещё увидеться. И инициатива в этой истории была вполне обоюдной - в нынешней жизни Синчэнь, хоть и не имея опыта, свои чувства осознать смог.
Подробностей прошлой жизни Синчэнь не помнит, хотя моменты узнавания - "это уже было" - ловил с детства: от некоторых слов наставницы, от ощущений во время бытия незрячим. Сюэ Ян после второй встречи такое узнавание вызвал тоже, с превалирующей среди Синчэня мыслью "я как будто когда-то уже его терял, и ждал так долго, и не хочу терять его снова". Синчэнь вправду словно соскучился после долгой разлуки, и теперь не может насмотреться (и натрогаться, и тэдэ)). Узнав, что Сюэ Ян дерётся на подпольных боях, - просто попросил всегда возвращаться к нему, или сообщать о себе, чтобы Синчэнь мог сам приехать и его забрать, поскольку эта шкура слишком дорога. И это странное чувство, когда с одной стороны ты страшно беспокоишься, а с другой - гордишься и восхищаешься его победами, радуешься его радости. Разделяешь всё.
И, конечно, мне очень хочется рассказать о других персонажах. О Преступных друзьях - когда Яо наглядно показал Сюэ Яну, что будет, если подсесть на наркоту, методом экскурсии в притон, а Сюэ Ян однажды прикрыл его своим плечом от ножа. О Не Хуайсане, который родился девочкой, а стал ФтМ, но ни разу не конформным, потому как кто сказал, что мальчикам нельзя краситься?, и о Не Минцзюэ, который родился с истинным гермафродитизмом (когда ты Минцзюэ и Бася в одном лице), но отец решил отрезать от него половину и воспитать "настоящего мужЫка". Обо всех, кто обогатил эту AU своими историями и сделал её полноценным миром - живым, дышащим, развивающимся. Но пусть лучше они расскажут о себе сами - они себя знают лучше. А мне и за Синчэня ещё говорить и говорить...
Сяо Синчэнь - вместо отчёта. Отперсонажно эпизодами, местами пошло и матерно.
Кофейня КофиЯо - отдушина посреди шумного города, открывшаяся как раз неподалёку от моего университета. Хозяин кофейни был давним приятелем А-Яна, так что тот забегал его навестить и посидеть за ноутом с большой чашкой какао, - а я, в свободное время, охотно присоединялся к нему. Лучший маття из всех, что я пробовал, и приятная публика. С Не Минцзюэ из МЧС я уже пересекался раньше; в кофейне он порой шумно пререкался со своим младшим братом, порицавшим его пристрастие к крепкому кофе (на такие случаи А-Ян приходил сюда с наушниками). Также сюда заглядывал выпускник нашей кафедры, старший кузен декана Лань Сичэнь - и его многочисленные младшие родственники, сплошь нынешние студенты, поддерживавшие клановый профессионализм в медицинской сфере.
В этот раз мы зашли вечером Нового года. Посетителей было пока немного, только госпожа Ван Линцзяо опять с кем-то разговаривала по телефону на повышенных тонах. Обрывки разговора доносились до нас каждый раз, как она пробегала мимо, - слышалось что-то об утечке топлива.
- Устал на работе сегодня? - спросил А-Ян.
- Да нет. Это вон у кого-то топливо утекает, а у нас всё как обычно.
- А у ваших клиентов подтекают мозги.
- Ну уж не настолько. Мы же всё-таки не психбольница... к счастью.
Со стороны Линцзяо донеслось о том, что несколько тонн топлива были слиты неведомо куда.
- А вот это тянет на экологическую катастрофу, - со вздохом заметил я.
- Так и думал, что ты за это зацепишься.
- Вот только я ничего не смогу с этим сделать.
Следом долетела фраза о том, что кому-то придётся ехать в неведомые гребеня, где всё это произошло.
- А вот это больше похоже на что-то по моей части.
Пока кофейня постепенно заполнялась завсегдатаями, Линцзяо успела неоднократно потребовать от абонентов не звонить ей больше в нерабочее время.
- Может, отключить телефон?.. - предложил я сочувственно.
- А как мне тогда смогут позвонить? - удивилась Линцзяо. - Телефон - он для того, чтобы звонили. Я же не виновата, что звонят всякие идиоты и приходится на них орать. Они по-другому не понимают.
- А может, они мазохисты и им нравится, когда на них орут?.. - предположил Минцзюэ, вошедший в кофейню следом за нами.
- Тогда это можно монетизировать, - сказал я. - Дать объявление: "По этому номеру на вас наорут. Качественно, дорого. Оплата почасовая".
- Или установить фильтр номеров, - добавил А-Ян.
- До чего прогресс дошёл... - впечатлился я.
- Скоро через телефон можно будет даже сексом заняться.
- Технически и сейчас можно, - отозвался я. - Если телефон с вибрацией...
- Жалко его.
- Кого, телефон?
- Нет, того, кто так сублимирует.
- У разных людей разные предпочтения, - пожал плечами я.
Позже, когда Линцзяо пояснила, что топливо просто своровали, списав на "утечку", я выдохнул с облегчением:
- Уж лучше воровство, чем экологическая катастрофа.
- Тоже об этом подумал, - подхватил А-Ян. - Это ты хорошо на меня влияешь.

Не Минцзюэ, Лань Сичэнь и Цзян Янли, хозяйка маленькой кондитерской, сотрудничавшей с кофейней Яо, задавались вопросом, где их младшие братья. Яо был уверен, что все трое где-то развлекаются вместе.
- Мог бы и предупреждать, когда пропадает, - ворчала Янли.
- Если бы люди всегда спрашивали разрешения, чтобы пропасть, и предупреждали об этом!.. - мечтательно вздохнул я. Пока мерились братьями - и их интеллектуальным уровнем - я не мог присоединиться: у меня была только сестра.
Зато один из младших Ланей, Лань Цзинъи, был уже здесь. И неожиданно обратился ко мне.
- Можно вас на минутку?..
- Да, конечно.
- Видите ли, в нашей семье есть традиция - в Новый год дарить подарок совершенно случайному незнакомому человеку. Поэтому я хочу сделать подарок вам, - и он протянул мне крошечный конверт из обёрточной бумаги, тщательно заклеенный скотчем и навевающий ассоциации с порцией кокаина.
- О... спасибо. Это очень неожиданный и приятный сюрприз.
- Если бы это не было сюрпризом, традиция не была бы соблюдена, - серьёзно пояснил Цзинъи.
Я принялся осторожно разворачивать конверт.
- Укусить? - предложил А-Ян.
- За что? - не понял я.
- Помочь открыть.
- Нет, меня кусать можно, а вот бумагу кусать не надо, я справлюсь.
В обёртке обнаружилась игрушечная летучая мышь.
- Летучая мышь - пожелание счастья, - сказал Цзинъи.
- Я об этом знаю, но, если честно, в первую очередь подумал про ром "Бакарди", - признался я. - Кажется, я слишком испорченный.
- А при чём тут ром? - удивился Цзинъи.
- Да просто символом "Бакарди" является летучая мышь, очень похожая на эту.
- Понятно. Правда, не знаю, зачем мне это знание.
- Ну как зачем, - вмешался Лань Сичэнь. - Если когда-нибудь будешь покупать алкоголь, покупай только дорогой и хороший, а не всякую дешёвую дрянь.
Затем Цзинъи рассказал собравшимся о других символах благопожелания, образованных по принципу фонетического созвучия - таких, как рыба и белая обезьяна. Я вспомнил о том, что бывают также и летучие лисицы, а А-Ян спросил:
- А белый бык с железными яйцами что-нибудь значит?
- Знаешь, сколько я ни читал в своё время фольклора... - задумался я. - Но быков с железными яйцами не встречал ни разу.
Я задался вопросом, на какую рыбу я мог бы быть похож.
- На какую-нибудь красивую, белую, с переливающимися плавниками... - предположил А-Ян.
- С красивыми плавниками - это петушки, - определил я. - Но они бойцовые рыбы, так что это, скорее, у нас ты.
- Летучие рыбы! Они красиво выпрыгивают из воды.
Я добродушно посмеялся:
- Летучие рыбы - это те, что выпрыгивают из воды, чтобы их не сожрали в воде, а потом запрыгивают обратно, чтобы их не сожрали в воздухе, и так по кругу.
- А ты много знаешь о живности, доктор. Тебе надо было стать ихтиологом... ихтиандром...
- Ну, жабры у меня пока не выросли.
Цзинъи весь вечер рассказывал о старинных новогодних традициях - например, о том, что кожаного тигра (видимо, бритого) и других демонов отпугивает конопля (как мы предположили - если её поджечь), и о том, что к тем, кто рано встаёт в новом году, приходят красивые боги, а к тем, кто проспит, - похуже. Сообща мы назначили Ван Линцзяо разгневанной богиней, которую можно призвать телефонным звонком. В конце концов, если есть небесные чиновники, то почему бы не быть небесной бухгалтерии?..
- Сорок капель валерьянки под этот столик! - прокомментировал я.
- Валерьянки нельзя, а то придёт Хуан, - напомнил Цзинъи о жившем в кофейне коте.
Рассказ о традиции устраивать на Новый год драки, порой насмерть, чтобы призвать удачу, Линцзяо тоже понравился:
- Жаль, что у нас в офисе нет такой традиции. Есть у нас одна в соседнем отделе...
- После драки полагалось всем помириться, - напомнил Цзинъи.
- Так я ей сначала глаза выцарапаю, а потом обязательно помирюсь.
А я узнал рассказ о даосе, который запер в бутылку сорок восемь горбатых драконов.
- Лучше бы тот даос их в бутылке заспиртовал...
- Тогда получилось бы сорок восемь пьяных горбатых драконов!
Позже я погуглил и узнал, что там, где производят ром "Бакарди", в Каталонии, летучие мыши также считаются символом удачи и гармонии.

Первым делом я заказал любимый маття-латте на кокосовом молоке и цапнул печеньку.
- Опять сегодня забыл поесть? - поинтересовался А-Ян.
- Не забыл, а не успел. То есть я помнил, но времени не было. Но печенье - тоже еда!
Цзинъи приглядывал за Хуаном, которого когда-то сам притащил в кофейню, поскольку дядя запретил оставить кота дома. Сперва у Хуана пришлось отнимать голубя (к счастью, голубь не пострадал и улетел, а то притаскивать в дом голубя на лечение в мои планы на Новый год не входило), затем он сунул морду в чей-то недопитый стакан с кофе.
- Не трясите котом над печеньем, - сказала Линцзяо. - Я-то его есть не собираюсь, а вот другие...
- Кто-то собирается есть кота?
- Не стоит есть кота с крошками от печенья, - согласился я.
Появился Не Хуайсан, что сопровождалось громким матом его старшего брата, поскольку Хуайсан накрасился. Ван Линцзяо сказала, что лучше делать акцент на глазах, и предложила показать. Затем пришли и прочие потерянные младшие братья: Лань Ванцзы уселся с книжкой в углу; Вэй Усянь, сводный брат Цзян Янли, явился в макияже висельника, в котором, по его словам, всегда выступал и репетировал; Цзян Чэн привёл c собой щенка хаски, благодаря чему сразу стал центром притяжения для Цзинъи. Хуан и хаски поладили друг с другом и вместе носились по коридору.
- Когда мой брат был маленький, я звал его звёздочкой, - рассказывал Минцзюэ. - Теперь он вырос, и теперь он пульсар.
- Но пульсар - это же мёртвая звезда.
- Как говорил один астроном, если ваше желание прикоснуться к мёртвой звезде двигает науку вперёд...
- Это уже какая-то астро-некрофилия, - впечатлился я.
- Некрофилия - это желание трахнуть мёртвую звезду.
- Как вы от звёзд перешли к сексу?.. - жалобно вопросил Цзинъи.
- Любой разговор в узком кругу взрослых и хоть мало-мальски знакомых между собой людей рано или поздно неизбежно сворачивает к теме секса, - доверительно сообщил я. - Добро пожаловать во взрослую жизнь.
- О чём разговор? - подошёл А-Ян, отлучавшийся к своему ноуту.
- О желании трахнуть мёртвую звезду, - пояснил я. - Ту, которая горящий газовый шар, а не кого-то вроде Элвиса Пресли.
Чуть погодя Хуайсан припомнил старшему брату патчи, и А-Ян, с которым мы стояли чуть поодаль, откликнулся:
- Что надо пропатчить?..
И тут же поморщился, вспомнив, что ему по работе нужно написать патч к каким-то кривым дровам. Я задумался, и он тут же успокоил меня:
- Не бери в голову. Сделаю, просто не хочется.
- А я просто задумался, как тебя мотивировать. И представил себе заплатки на дровах.
- Дрова - это драйвера...
- Я знаю, что такое драйвера. И даже знаю, откуда их скачивать! Правда, вместе с ними иногда скачивается что-то совершенно лишнее...
- В следующий раз зови меня. Я тебе драйвер установлю.
- Обязательно!
Услышав, как Ванцзы последовательно запрещает Усяню репетировать с его группой: в подвале общежития, на чердаке общежития, в столовой и в морге, - А-Ян предложил ему гараж. Мне подумалось о том, что надо будет выбраться на его концерт (и не только потому, что проходки на танцпол нам будут обеспечены). Также я замечал, что между Ванцзы и Усянем, планомерно его донимавшим и выводившим из равновесия, определённо что-то есть. Та химия, которая отлично рождается на контрасте.
А Янли и Линцзяо за одним столиком обсуждали поведение парней.
- Как давно я не слышал разговоры о "мальчиках", - сказал я А-Яну. - С тех пор, как сестра съехала в общежитие. Правда, от неё я в основном узнавал, что все мудаки и всем им только одного надо.
- Списать?
- И это тоже.
Допив маття (мой сладкоежка находил его слишком горьким), я решил взять пример с А-Яна и выпить какао. Но Яо настолько закрутился, что поначалу приготовил какао на коровьем молоке - к счастью, его спас Сичэнь, сказав, что как раз собирался заказать какао. Затем Яо по привычке насыпал в мой какао маршмеллоу, и к этому придираться я уже не стал. Так я узнал, что маршмеллоу, которые не по вегану, если не съесть их сразу, растворяются в какао в резиновую массу, похожую на молочные пенки. Зато какао, благодаря кокосовому молоку, было вкусным и сытным.
А когда Хуайсан случайно схватил чашку кофе у Минцзюэ, отпил и потом долго не мог прокашляться и продышаться, я немедленно заказал кофе по-минцзюйски - с молотым чили. Было согревающе и вкусно. А-Ян, несмотря на все мои предупреждения и обещания не дышать на него после этого кофе, не закусив чем-нибудь сладким, захотел попробовать - и после окончательно уверился в том, что я извращенец. И попросил у Яо бутылку молока, чтобы запить.

Дважды я коварно затаскивал А-Яна под омелу, и дважды в кофейне звучали вальсы. В первый раз Цзинъи повысил уровень гетеросексуальности всего квартала, пригласив потанцевать Линцзяо. Ванцзы же подошёл к Усяню так решительно, что я ожидал, что молодой господин Лань пригласит его на танец и покажет класс, но тот снова принялся читать Усяню какие-то нотации. Я сказал А-Яну:
- Места ещё достаточно.
- Хочешь потанцевать?
- Хочу.
Он встал, прислушался:
- Музыка слишком медленная.
- Здесь бывают треки и побыстрее, можно найти или подождать.
- Давай подождём.
Сначала плейлист кофейни выдал опенинг из "Саюки", и А-Ян рассказал Цзинъи, что компьютерная игра по "Наруто" - отстой и напрасная трата денег.
- Я "Наруто" даже не смотрел, - признался я. - Но я вообще смотрел очень мало аниме.
- Ты у нас телевизор смотришь, - сказал А-Ян.
- А вот и нет. Все сериалы, что я смотрю, я смотрю из интернета... хотя сейчас я ничего и не смотрю, кроме "Доктора".
- У тебя теперь есть, чем заняться в свободное время? - прищурился А-Ян.
- Ага.
- Когда-нибудь ты мне покажешь, что это за "Доктор" такой, чтобы я понимал, о чём ты говоришь...
- Думаю, я просто покажу тебе несколько избранных серий, - пообещал я и тут же задумался, какие выбрать.
- Это хорошая идея!
Во второй раз зазвучала классика - вальс из "Щелкунчика". Вышли танцевать сразу три пары - танцевали и Ванцзы с Усянем, и Хуайсан вытащил танцевать Яо...
- На этот раз музыка достаточно быстрая? - спросил я А-Яна.
- Да. Но сначала доешь пирог.
Пирог был очень вкусный, с кленовым сиропом и грецкими орехами, но у меня оставалась ещё половина куска, которую я охотно оставил бы на столе.
- Музыка закончится раньше, чем я доем!
- Ты успеешь. А то опять забудешь поесть.
- Я уже наелся! И сейчас слипнусь.
- Ешь.
- Тиран. И деспот.
Пришлось запихать в рот последние крошки пирога и пойти танцевать, дожёвывая на ходу. Пока остальные теснились в зале, в нашем распоряжении был весь просторный коридор. Напоследок А-Ян даже попытался изобразить нечто сложнее вальса - то есть, у него-то получалось, а мне совершенно не хотелось подключать к этому приятному процессу ещё и голову.
- Ты правда ожидаешь от меня какой-то схемы?.. - жалобно вопросил я.
- А ты вполне умеешь танцевать, - заметил А-Ян, посмеиваясь, когда музыка закончилась.
- Не сказал бы.
- По крайней мере, в ногах не путаешься.
- Ну тут ведь как...
- В моих - не путаешься.
- Зато путаюсь в своих!..
После танца Яо куда-то выбежал, и это тревожило, хотя, казалось, никто не сказал ему ничего обидного. Позаботиться о гостях, на правах младшего, остался Цзинъи, но всё, что он мог, это только налить сок; впрочем, мне после танца - и пирога - больше всего и хотелось прохладного. Лань Сичэня не было видно, и я надеялся, что он сейчас с Яо и вмешиваться не нужно.
Но вдруг с той стороны, где скрылся Яо, вернулся Хуайсан, и лица на нём не было, как будто он увидел призрака. Его принялись наперебой расспрашивать, но его трясло, и ответить он не мог. Его усадили, налили ему воды, и я попросил на него не давить и немного расступиться. Затем я направился было на поиски Яо, боясь, что с ним что-то случилось, - следом за А-Яном, который уже выбежал в том же направлении. Но мы оба буквально столкнулись с Яо в дверях кофейни, и лицо у него было точно таким же, как у Хуайсана.
- Всё в порядке?..
- Не проеби его! - заявил Яо, обращаясь к А-Яну и глядя куда-то сквозь меня, и после этого пророчества протиснулся назад в кофейню. Перед стойкой образовалось небольшое столпотворение - говорили, что там разбили стекло, но уже прибрали. Видимо, выяснение отношений дошло до битья посуды.

Когда Яо во второй раз исчез из-за стойки, я точно видел, что он ушёл с Сичэнем, и уже не переживал за него, напротив - хотел, чтобы им не мешали и не отвлекали. Между ними определённо что-то было - по крайней мере, даже когда они просто переговаривались через стойку, ты немедленно начинал ощущать себя третьим лишним. Поэтому я всячески успокаивал остальных посетителей, что баристе тоже нужно отдохнуть и с нами ничего не случится, если мы чуть дольше подождём своего кофе. Цзинъи, то и дело оговаривавшийся и называвший баристу барменом, теперь даже сока налить не мог: сок закончился, осталось только молоко.
И в самом деле ничего не случалось. Из коридора в какой-то момент послышались звуки драки - но у Цзян Чэна и Цзинъи был просто дружеский спарринг для разминки и тренировки. Мы с А-Яном любовались ими с безопасного расстояния.
Затем вновь о чём-то поругались Усянь и Ванцзы, и Усянь притащил его ко мне, заявляя, что я ему нужен как психолог.
- О профессиональной этике ты не слышал? - попытался спасти меня Ванцзы. - Господин Сяо пришёл в кофейню отдыхать, а не работать.
- К тому же это не мой профиль, - мягко заметил я. - Я не семейный терапевт.
Ванцзы сбежал, Усянь устремился за ним. Меня окружили сочувствующие и принялись взволнованно пересказывать, что наговорил Ванцзы, - я даже не сразу их понял.
- С этим можно что-нибудь сделать?!..
- А он сам-то хочет что-то менять? - уточнил я, глядя вслед исчезнувшему Ванцзы.
- Он говорит, что не все части его имеют право на существование! - более всех возмущались братья Не. - От кого он мог в детстве такое услышать? Кто мог ему такое сказать?!..
Я мысленно вздохнул. Семья Лань, конечно, славилась строгим воспитанием, но мне не хотелось, чтобы ответственность сразу возлагали на декана Лань Цижэня.
- Он мог сам неправильно понять что-нибудь случайно услышанное или прочитанное, - заметил я. - Порой с людьми так бывает.
Теперь я говорил, что Ванцзы и Усянь поговорят и сами во всём разберутся, они ведь уже не дети. Почему-то я в них верил. Правда, Цзинъи всё равно позвал Сичэня, но я перехватил того в прихожей и заверил, что всё в порядке, его помощь не требуется, и Ванцзы с Усянем справляются сами. Судя по затянувшемуся затишью в тёмной глубине коридора, у подсобки, - действительно справлялись.

В какой-то момент А-Ян вышел в коридор и поманил меня за собой. Я сел рядом, сперва лицом к лицу, затем бок о бок, обняв его за плечи.
- Тебе тоже кажется, что сегодня здесь слишком шумно?..
- Праздник, - заметил я. - Кофейня пользуется популярностью.
- Я хочу уехать куда-нибудь. Подальше отсюда. С тобой.
- Давай уедем, - согласился я, не раздумывая.
- Я так устал... от работы, от арены, от людей. От всего этого.
- Вот и развеешься. Тебе правда стоит отдохнуть, да и мне не помешает.
- Отключить телефоны, отключить интернет. Только ты и я. Ты правда не против?
- Правда. С тобой я готов куда угодно. А если к этому будет прилагаться ещё и какая-нибудь максимально нетронутая природа - то вообще прекрасно.
- Я хочу того же самого. Куда-нибудь на север, где сейчас много снега...
- Ну, для этого сейчас даже не обязательно лететь куда-нибудь на Аляску, снег можно найти и ближе.
- Я знаю одну базу. Останется только понять, как туда лучше добраться, и не взять ли машину. Права у меня есть, - сказал он, поймав мой взгляд. - Настоящие.
- Я тебе верю.
- И деньги у меня есть. Подкопил кое-что на боях.
- У меня тоже есть. Я ведь не привык тратиться сверх необходимого, и они всё откладывались, откладывались... вот наконец и пригодятся.
- Ну, если хочешь. Тогда я сегодня же начну искать места...
- Найдём, - пообещал я. - Будем решать вопросы по мере появления.
- Нет, - серьёзно возразил А-Ян. - Лучше решить заранее, чтобы всё было идеально.
- Хорошо.
- Ты сможешь взять отпуск? Дней на пять?
- Думаю, мне вполне дадут и две недели.
- Я ненавижу холод... но ты ведь меня согреешь?..
- Конечно.
А-Ян поймал меня за подбородок и поцеловал - долго и как будто слегка отчаянно, как будто и благодаря, и скрепляя, утверждая сказанное. Я ответил, не торопясь разрывать поцелуя.
- Можно будет, наверное, ходить на лыжах... - сказал А-Ян после.
- Я не умею, - признался я. - Но я научусь.
- А нас в детдоме заставляли.
И меня в самом деле не пугала перспектива на пару недель выпасть из социальной жизни, не читать новостей, не получать весточек с работы, пропустить выезды, и быть постоянно рядом с А-Яном. Я даже не предполагал, что мне может наскучить просыпаться с ним, разводить огонь, дышать морозным воздухом, смотреть на звёзды, говорить или молчать, заниматься любовью, и вновь засыпать, - напротив, всё это казалось мечтой, которая была так невероятно близко.
- Помнишь, тогда ты удивился, что я умею ходить по лесу?.. - вдруг проговорил А-Ян. - Меня дед этому научил.
- Да, я помню.
- Он научил меня многому... И он никого не трогал, но земля, на которой он жил, стоила дорого, она была им нужна, а он им мешал. И они его убили.
Он говорил негромко, сбивчиво, но главное я услышал. Я взял его за руку, он переплёл пальцы и крепко сжал ими мою ладонь.
- Твари, - сказал я искренне.
Я понял, что ничуть не пожалел бы, а только поддержал, если бы А-Ян добрался до убийц своего деда и прикончил их. Я не стал произносить банальных фраз о том, что "он был хорошим человеком" и "он бы сейчас тобой гордился", но вправду в них верил.
- Тогда я не мог ничего с ними сделать. Но мне нравится вставлять им палки в колёса. Это дед мне всегда говорил: слушай своё сердце, слушай ветер, слушай дождь...
- Похоже на то, что говорила мне моя наставница.
Мы помолчали ещё немного. С нашего места открывался лучший обзор на происходившее в зале. Вот Хуайсан, проходя мимо, попросил у А-Яна сигарету, хотя прежде я не видел, чтобы он курил; вот Цзинъи, сетуя, что все разбились по парочкам, нашёл себе компанию в лице щенка хаски, и я виновато ему улыбнулся. Затем Ванцзы рухнул посреди зала, к нему сбежались все, и кто-то высказал предложение вызвать скорую, - но врачей и так присутствовало столько, что и моя аптечка не требовалось, а мне совсем не хотелось подниматься и отпускать А-Яна. Вскоре я услышал, что Ванцзы просто выпил лишнего. Сперва я удивился - ведь в кофейне не было алкоголя, - но оказалось, что Ванцзы хватило кофе с ликёром.
- А что если выкупить базу целиком? - предложил А-Ян.
- Куда нам целая база?.. - изумился было я.
- Чтобы совсем никто не мешал. Не волнуйся, денег мне хватит. Ты ведь даже не знаешь, сколько я зарабатываю на боях, - сказал он как будто с вызовом. - Вот и пойдут на благое дело.
- Что ж, тогда это хорошая идея.
- И тишина. И никаких звуков, кроме звуков секса!
- Да уж, - посмеялся я. - В такую погоду птички не поют.
- Впрочем, думаю, мы найдём, и чем ещё заняться. Помнится, ты собирался показать мне пару приёмов?..
- Ага, покажу.
- А ещё ты можешь показать мне этого своего "Доктора". Единственный повод брать с собой ноут.
- Хорошо! Нужно будет скачать серии заранее.
- Знаешь... теперь мне кажется, что я и драться начал потому, что это согревает кровь.
- Есть и другие способы согреться, - улыбнулся я.
- Сейчас - да. Но тогда у меня больше ничего не было.
- Когда-то и у меня... было столько всякой ерунды, - произнёс я задумчиво.
- Ты о чём?
- Ну, в детстве я всё время придумывал, ради чего я живу. Наставница ведь рассказывала мне о моих родителях, и я хотел быть как они. Отправиться на другой край света и там всех спасти...
- Но ты ведь и сейчас спасаешь людей. Ты и меня спас.
- Это правда. И сейчас я на своём месте. С тобой.
- И зачем я тебе... я ведь могу сдохнуть в любой момент.
- Каждый человек может внезапно умереть.
Я думал о том, что не отдам А-Яна просто так, что буду драться за него, если кто бы то ни было рискнёт напасть за пределами арены. И думал, что он тоже меня спас - от жизни, которая переставала казаться мне тем, к чему я стремился. Ещё после паузы я признался:
- То-то на работе удивятся, когда я скажу, что уезжаю.
- А ты когда в последний раз вообще в отпуске был?
- Давно. И у меня никогда никого не было. Сун Лань уже сказал мне всё, что он об этом думает...
- Я ему не нравлюсь? - усмехнулся А-Ян.
- Это же Сун Лань. Он всегда и всё не одобряет. Но ты не представляешь, насколько мне на это наплевать.
Подумалось, что если бы у Сун Ланя было чувство юмора, он бы точно сказал, что всё это похоже на завязку для триллера: уехать в глушь с потенциальным маньяком, отключив телефон, чтобы тело нашли в лучшем случае по весне. А я бы ответил, что я бы и всю жизнь прожил так - разве что пополняя запасы книг и фильмов.

- Он хочет под тебя, - сказал А-Ян о Сун Лане, когда мы вернулись в зал.
- Может быть, - я пожал плечами.
- И ты не сердишься на меня?..
- За что?
- За то, что я говорю такие вещи.
- О том, что ты говоришь, я и сам догадывался. Хотя и не в таких подробностях.
- Я ещё при первой нашей встрече это понял, как только вас увидел.
- Ты наблюдательный. Я тогда об этом ещё не думал... Моя профессия, конечно, развивает внимательность, но, видимо, не во всех сферах.
- Я заметил, как он на тебя смотрит. Интересно, он до сих пор?..
- Не знаю. Надеюсь, что нет, иначе... мне жаль его. Лучше бы он нашёл себе кого-нибудь.
- Твою сестру?
- Хм... никогда не задумывался об этом.
- Можешь их познакомить.
- Они знакомы, и даже неплохо общаются.
- И она даже не называет его мудаком?
- Да я его тоже мудаком не называл!..
И, припомнив, я признался:
- А я ведь тоже запомнил тебя тогда. После первой встречи.
- Ну ещё бы. Такой диагноз не часто встречается.
- Не только поэтому.
Он усмехнулся, будто не веря. Некоторое время мы стояли, а затем я утащил усталого А-Яна на диван. А-Ян, как кот, положил ладонь мне на бедро - "моё", - и я накрыл её своей.
- Но как же мне всё-таки повезло, - сказал я негромко.
- В чём?
- С тобой. Повезло найти тебя.
- Да уж, ты сумел меня услышать... или учуять?..
- Я тебя услышал. Профессиональный слух на людей, которые уже не могут кричать и звать на помощь, а только дышат.
- И хрипят?
- Иногда да.
- Знаешь... меня называют "Приносящим несчастья".
- Кто называет?
- На арене.
- Звучит пафосно.
А-Ян помолчал и произнёс серьёзно:
- За что мне ты?.. Не запрещаешь мне драться, не осуждаешь, не говоришь, что я зарабатываю деньги на чужой крови...
- С чего мне тебя осуждать?.. И я тоже не знаю, сколькими прошлыми жизнями я заслужил тебя...
- Ты просто святой. С неба свалился.
- Какой из меня святой...
- Нет, правда. Я всё удивляюсь, почему ты ещё здесь, а не в какой-нибудь нирване.
- Там скучно. Я бы оттуда сбежал. Как выражалась наставница, когда-то я отказался от бессмертия.
- Когда ты так говоришь... у меня начинает болеть рука.
Он поднял свою ладонь с перебитым, негнущимся мизинцем. Я, встревожившись, прикоснулся к ней:
- Когда говорю что?
- О прошлых жизнях. О совпадениях. Не могу сказать, почему. - поскольку я склонялся к его руке, он близко заглянул мне в лицо: - А ещё, когда я вижу твои глаза, не могу налюбоваться.
- Я тоже на тебя насмотреться не могу...
- Кажется, мне нужно поговорить с твоей наставницей.
- Да, пожалуй. Она, по крайней мере, не скажет, что мы психи...
- Псих здесь я.
- Но она поймёт, если мы скажем, что оба что-то помним.
- Я... не то чтобы помню. Это больше похоже на... повторяющиеся ощущения. Как будто что-то зудит.
- Я понимаю, о чём ты. Чувство узнавания, словно когда-то уже чувствовал что-то похожее...
- И давно у тебя так?
- С детства. Иногда - от некоторых слов наставницы, иногда - на природе... и вот с тобой.
- С тобой у меня тоже это стало чаще случаться. Но захочет ли твоя наставница вообще со мной разговаривать? Я ведь для неё никто.
- Ты делаешь меня счастливым. Думаю, для неё это тоже важно.
- Значит, сначала - всё-таки в отпуск, а потом навестим её.
- Хорошо. Думаю, к тому времени, как мы вернёмся, она как раз выйдет на связь.
- А ты с ней не видишься?
- Приезжаю, когда она приглашает. Но она редко выбирается из своей... комфортабельной жопы мира к ближайшей цивилизации, где есть вай-фай, чтобы отправить весточку.
- Только по праздникам?
- Можно и так сказать.
А-Ян задрёмывал, а я смотрел, как опускаются его ресницы, и гладил его пальцы в перчатке, доходившей до костяшек. И мне больше ничего не нужно было видеть и чувствовать.

Братья Не отлучались куда-то (я думал, они были вместе, а оказалось - порознь), а затем, пока все посетители не разошлись, я напомнил собравшимся о "Тайном Санте": участвовавшие завсегдатаи кофейни оставляли небольшой подарок от себя в мешке для подарков, чтобы каждому достался случайный сюрприз от кого-то другого. Я помог Яо раздать подарки - доставал их из мешка, а он, стоя ко мне спиной, говорил, кому из участников очередной подарок отдать. Мне попалась гирлянда - в доме будет больше огоньков! А А-Яну - большой леденец (и, разумеется, он сразу принялся меня дразнить). Те же, кто в "Санте" не участвовал, тоже не ушли с пустыми руками - они получили случайные значки с говорящими надписями. Их как раз хватило, и остался один для Лань Сичэня.
Я пожалел о том, что Сичэнь попрощался прежде, чем я вспомнил о своём намерении провести конкурс по парному поеданию палочек поки на скорость. Ну то есть как конкурс: разумеется, толком определить победителя было невозможно, и все участники были в выигрыше просто по факту участия. Пожалуй, мне даже следовало бы уточнить, что чем дольше ты "доедаешь" палочку, тем лучше. Ванцзы и Усянь согласились участвовать, а Хуайсан попросил дождаться, когда освободится бариста. Пригласив Яо, к Цзинъи он притащил Минцзюэ, и так - вместе со мной и А-Яном - на старт вышли четыре пары. Покрытые шоколадом палочки слиплись в пачке, но мне удалось их разделить.
...Я был бы не против и повторить, но второго раунда не состоялось.
Вечерняя жизнь в кофейне продолжалась своим чередом. Цзян Чэн и Усянь пили острый какао "по-юньмэнски". Возле стойки обсуждали, безопасно ли Лань Ванцзы, с его реакцией на алкоголь, присутствовать на операции с риском надышаться спиртом. Лань Цзинъи спросил, нужно ли стараться, чтобы пупырышки совпали, когда натягиваешь презерватив с пупырышками на огурец с пупырышками, чем вызвал всеобщий смех.
В конце вечера, когда я сидел на диване в обнимку с А-Яном, а Ванцзы сидел на стуле напротив, с Усянем на коленях (совесть нашёптывала, что на диване хватило бы места для двух пар, но двигаться и тревожить усталого и умиротворённого А-Яна было так лень), - до нас случайно долетели обрывки их разговора. Усянь сетовал на то, что когда-то его изобретение скопировали и испортили дилетанты. А-Ян, некоторое время погодя, спросил, что тот имел в виду.
- А где ты работаешь? - спросил Усянь, заинтересованно глядя на него.
- Официально - чиню компы...
- А неофициально?
- Ещё я дерусь на арене, - сообщил А-Ян, понизив голос. - Подпольные бои.
- Это интересно. Мне нужны трупы.
- Могу договориться. Трупы на арене случаются редко, но бывают.
А чуть позже Усянь попросил:
- Научи меня драться.
- Ты же музыкант. Не боишься повредить пальцы?
- Не боюсь.
- Ну хорошо. Тогда покажу тебе несколько приёмов, если зайдёт - продолжим.
Я сочувственно покосился на слушавшего этот разговор Ванцзы. Что ж, добро пожаловать в клуб тех, кто штопает своих психов после боёв.
Я не знал, какие демоны водятся в этом парне с факультета патанатомии, но понимал, что они с А-Яном смогут понять друг друга. И знал, что не стану останавливать А-Яна, пока он знает, что делает. Я могу только держать его за руку - буквально и фигурально, - и это кажется такой незначительной малостью; но когда он будет усталым или грустным, и когда будет зол на весь свет - я не отстранюсь, не отпущу его руку. И я всегда сумею его согреть.
Итоги и благодарности
Кто куда, а мы - в отпуск. А потом - к Баошань. Я пока не знаю, что она помнит/знает (кажется, это тема для отдельного фичка), но у Синчэня превалирует интуитивное ощущение, подкреплённое взглядом на окружающих, "Я не хочу слишком глубоко закапываться в это дерьмо, сиречь вглядываться в прошлую жизнь". С его точки зрения - что бы там ни было когда-то давно, это не так важно, как здесь и сейчас, а здесь и сейчас он Сюэ Яна нашёл и не оставит.
Спасибо тебе, А-Ян [Амарт]. За то, что ты есть, и есть рядом, и такой, каков ты есть и каким тебя, порой, знаю только я. И ты сам знаешь всё, что я скажу тебе не при всех.
Спасибо тебе, Яо [Птаха]! За кофейню, где "принимают визу, мастеркард, маэстро - и тебя любым". За безопасное, уютное пространство для нас всех, таких разных, и за вкусный кофе.
Спасибо, Не Минцзюэ [Шакал]! За то, что были на одной волне, то и дело начиная гнать посреди кофейни пошлые шутки или обсуждать трупы. Вот что, ты лучше австралийских пожарных, потому что они далеко и на глянцевой картинке, а ты здесь, живой-настоящий бро, на которого смотреть приятней.
Спасибо, Не Хуайсан [Агата]! За то, что заботишься о брате, и об А-Яо, только о себе не забывай, хорошо? Ты нам правда нужен. Порекомендую грамотного терапевта со специализацией в трансгендерности, пожалуй даже не из Китая, Скайп по VPN - наше всё. А там уже сам разберёшься и сам за себя решишь. И твой старший - тоже за себя.
Спасибо, Лань Сичэнь [Сакура]! Пересекались мы мало, но аура спокойного, разумного и сильного человека фонила только так. Верю, что Яо в надёжных руках и у вас всё хорошо сложится.
Спасибо, Лань Ванцзы [Айко]! Все мы когда-то проходили через гейскую панику, а ты большой молодец, что не испугался, принял себя, и принял Вэй Ина. Легко не будет, скучно - не будет тоже, если захочется пристукнуть своего бешеного - заходи, выпьем. Зелёного чаю.
Спасибо, Вэй Усянь [Хель]! Во-первых, очень был рад наконец тебя видеть - 200 вэй инов из 100, главная головная боль семьи и универа и "ЛаньЧжааань!". Во-вторых, забавно, что в этот раз А-Ян станет твоим учителем, а не наоборот... Но что-то мне подсказывает, что о Старейшине Илина ещё услышат - и пусть он живёт ярко, но долго. И счастливо.
Спасибо, ЦзяоЦзяо [Саппорт]! Этой кофейне была нужна та, кто будет заказывать "какое-нибудь кофе" - и просто прекрасная женщина, сильная и независимая офисная богиня. Современный мир держится не только на бывших заклинателях, но и на героинях, способных парой звонков организовать и отменить апокалипсис.
Спасибо, Лань Цзинъи [Арта]! Неиспорченное и любознательное ланьское солнышко, светившее нам всем, "должен же хоть кто-то в этой семье быть со здоровой кукухой"(с). Спасибо за мышь, за вкусный мармелад, за помощь в кофейне и участие во всём кипеше!
Спасибо, Цзян Чэн [Ильмаяр]! Опять же мало пересекался, но испытывал множественные респекты к молодому, но ответственному человеку, присматривающему за братом, сестрой и щенком. Имплантированный Цзыдянь прекрасен! Киберпанк входит в чат!*-*
Спасибо, Цзян Янли [Смехель]! За "Вэй Ин блять!", за умение оставаться одновременно нежной и сильной. Семья, кондитерская, булочки и ваш Юньмэн, которого нет на карте, но есть в сердце, - это прекрасно и правильно.

Ближе к ночи кофейня закрылась, бар открылся - и две остававшиеся с Нового года бутылки красного закончились влёт. Обнимались, обсуждали сыгравшиеся щщи, постепенно собирались и разъезжались. С нами остались Агата и Шакал, и на меня коварно уронили Махабхарату (которая и так во мне не высыпается, но играть негде). Уруру всем ещё раз и много раз!