Я сознательно не искал игр после "Радуги", понимая, что буду лежать лёжа, но игра сама меня нашла, а воля моя слаба и я редко отказываюсь, когда меня зовут. То есть от чего-то требующего подготовки я бы, может, даже и отказался, но Саломея предложила свой авторский нордик, а это было интересно. Моё предыдущее знакомство с нордиком ("Белая смерть") было всё-таки не релевантно для того, чтобы понимать, что это за жанр, с чем это едят и почему некоторые люди готовы ехать за границу, чтобы в это поиграть.
(По секрету говоря - понимание не изменилось, по-прежнему считаю, что нордик - это такой корпоративный тимбилдинг с нулевым порогом вхождения, без вролинга, но небесполезный, ибо развивает навыки импровизации. И если Белая смерть была довольно унылой, то в этот раз было очень весело, я давно столько не ржал.))
Играли на Третьяковке, в институте Цветмета, маскируясь под "бесплатный пробный урок китайского языка" (от какового я бы тоже не отказался)). Странное началось уже с охранника, который посмотрел на меня и крипово сказал "Где-то я вас уже видел"...

Об игре - техническое"Операторы и Вещи" - книжка Барбары О'Брайен о том, как она жила с шизофренической деперсонализацией (проще говоря - голосами в голове). Чтобы объяснить для себя проявления субличностей, она выстроила картину мира, в которой существуют Операторы, управляющие людьми. Людей они называют Вещами, поскольку те практически лишены свободы воли, говорят и делают то, что Операторы им велят. В это и предлагалось поиграть.
Начали, как обычно, с воркшопов (также всё ещё считаю эту часть во многом излишней, но, возможно, какую-то настройку на взаимодействие она даёт). Поигрались с пластиковым стаканчиком, поочерёдно представляя его какой-нибудь другой вещью, затем осуществили броуновское движение, что коварно перемешало людей в порядке великого рандома. Я сперва оказался в четвёрке с Мори, Лукрецией и Виталиком, поиграли в "марионетку", когда твои движения задают и направляют другие; непосредственно на игре это не пригодилось, поскольку не было тактильности, но само по себе упражнение годное, когда нужно научиться вестись. После меня перекинули в тройку к Гризке и... ну да, ну да, я снова позорно забываю имена. Может, кто-нибудь напомнит.
Можно было играть так, чтобы один человек в тройке всё время был Вещью, а остальные двое - Операторами, но это не так интересно, поэтому все играли "основную личность" поочерёдно. Чтобы создать "Вещь", взяли бумажки с тремя случайными характеристиками. Нам выпали "плюс", "песня" и "тень". Мы и породили человека по имени Саша (имя гендерно нейтральное), который во всём видит плюсы, персонифицирует свою тень (и не хочет, чтобы на неё наступали) и триггерится от музыки в частности и искусства в целом. Сыграло ли это всё? Нет Стоило, наверное, больше сконцентрироваться на продумывании субличностей, которым предстояло перехватывать контроль, а мы как-то не продвинулись дальше перебирания имён (Шурик может быть интеллигентом, Алекс - гопником и т.д.), но нам и так было хорошо.
Меня сразу назначили Вещью на первый раз. В пробном прогоне (вот он был нужен, чтобы не тупить!) я при помощи подбадривающих голосов-в-голове чуть было не закадрил девушку (или не девушку, какая разница) читать со мной Набокова и ехать со мной в Париж, сделав ей предложение в процессе. И это как-то предопределило то, что вся наша дальнейшая игра вертелась вокруг личной жизни. Нас даже спросили после игры, почему у нас все сюжеты были про секс
Игра как таковая состояла из нескольких тактов, каждый такт - один день из жизни текущей личности: в фазе дня происходит некое столкновение с другим персонажем (или двумя), в фазе вечера личность пишет о произошедшем в дневник, и в фазе ночи субличности показывают сон, при желании объединяясь с чужими субличностями для общих снов.
Почему я не причисляю нордики к ролевым играм? - Пожалуй, в первую очередь из-за отсутствия мира. Место и время действия максимально обезличены, а персонаж не может существовать в вакууме и по сути перестаёт быть персонажем. То есть, когда мне говорят, что мир - это условный аналог нашего XXI века, только без гендеров, я простраиваю внутри себя эдакий усреднённый западный мир из фильмов, ближе к Америке. А потом я начинаю играть, и оказывается, что у нас русреал, с гомофобией и прочим, и кто-то по соседству играет про Навального, - а перестроиться я уже не успеваю. Внутри меня персонаж продолжает жить в подобии комиксного Нью-Йорка с пригородами.
И во-вторых, цельная история персонажа получается... с натягом. Наш Саша успел побывать потенциальным эмигрантом, полицейским, официантом и... тёщей. То есть по сути четырьмя разными персонажами, отчего голоса в голове как-то перестают быть самой серьёзной его проблемой.

Об игре - что происходило с персонажем... персонажами...В первом такте Вещью продолжил быть я, и мне надлежало поговорить с матушкой в лице Лотты о предстоящей эмиграции. Я решил пользоваться, так сказать, предыдущими наработками и начал издалека - заявил, что встретил девушку и собираюсь провести медовый месяц в Париже, а там, глядишь, и остаться насовсем. Всё пошло не так, когда голоса в голове начали агитировать "Скажи ей, что ты гей" В итоге ночью бедной личности - с его мамой вместе - приснилось, как к нему с его бойфрендом приезжает в Париж мама со своей подругой МарьИванной и самогоном, попробовав который, бойфренд предпочитает компанию решительных женщин. Герой, изображавший меня, то есть Сашу, во сне печально загибался под мостом.
Во втором такте Саша был полицейским и должен был разогнать митинг, состоявший из одной маленькой швейцарской девочки с плакатом "Свободу попугаям". Мешал случайный прохожий, предлагавший ему выпить кофе. Я уверял над ухом своей личности, что кофе - это шанс на новую личную жизнь и нужно соглашаться. Плакат в итоге удалось отжать. Сон, общий со швейцарской девочкой, был концептуален: наш герой открывал клетку с попугаем, попугай превращался в его мать и начинал его распекать, а девочка спасала его, уводя в джунгли к свободным попугаям.
В третьем такте Саша-официант объяснялся с недовольным клиентом в исполнении Анариэль. Мы снова пошли по выигрышному пути - склеили клиента, предложив ему ужин при свечах с шампанским (и непременно медовый месяц в Париже, да)). Он ещё некоторое время колебался, хотел позвать менеджера, который был бы третьим лишним, или настрочить негативный отзыв, но тут я внёс предложение, которым горжусь: "Хотите, я буду менеджером для вас?". Это породило идею уволиться, открыть вдвоём собственный ресторан лучше нынешнего, а на нынешний написать-таки отзыв как на конкурента. После этого сон мы с Гризкой породили кошмарный: в открывшийся в Париже контактный ресторан с попугаями "Розовый какаду" приходил вооружённый посетитель, расспрашивал, добровольно ли попугаи там находятся, а затем стрелял в официанта-орнитофила. "Мама была права! - восклицал я, умирая. - От мужчин не будет счастья! И от попугаев!".
После этого мы понаблюдали, как другие Операторы закатили сон на троих про страшный суд. Недостижимый для меня уровень благородного упороса.
И, наконец, я сыграл тёщу. Чистая игротехника в таких играх даётся легче всего - я буквально охрип, пока безостановочно гнал в свою дочурку-Лукрецию, что она вышла замуж за бездельника и алкоголика, который ничего не делает, не может даже выбить ковёр, и ей следует его бросить и выйти за сыночку моей подруги, сорокапятилетнего хирурга с двумя детьми. Сон, который мне после этого показали, был вроде как по мотивам Гамлета, где все друг другу родственники и все умерли, но я мало что понял, поскольку все говорили хором и кишели. "Я в своём доме живу, но как будто не своей жизнью, - записал я после этого в дневнике. - Ковёр ещё этот. Сейчас бы в Париж..."
После игры зачитали дневники (Париж стал каким-то общим для всех местом, даже больше, чем попугаи)) и спросили, кто из персонажей будет лечиться и принимать таблеточки. Мне лечиться не захотелось - с голосами не скучно, они не дают плохих советов, поддерживают и придают уверенности. Мы решили составить график управления телом (и были не одиноки в этой идее), а таблетки продавать (и ковёр! продать ковёр!) и уехать-таки в Париж от дочери и ипотеки.
- На Монмартре можно быть либо художником, либо голубем.
- Хорошо быть голубем!
- И организовать пикет против попугаев. Да это же птичий расизм!
- Долой цветных! Париж для голубей!
- В контексте геев "Париж для голубей" звучит прекрасно.
- Так на то и расчёт.
Играть в связке с голосами-в-голове действительно круто, причём с любой позиции. И то, что голоса спорят между собой и перекрикивают друг друга, мне ничуть не мешало, а напротив - додавало атмосферы безумия. А вот пространства побольше, чтобы не мешать друг другу, - хотелось бы, а в идеале - и времени побольше, чтобы следить за сценками других.

Спасибо мастеру и соигрокам за познавательный и позитивный опыт, неизменно готов быть подопытным в экспериментах над людьми