До игрыУтром перед игрой вынес из дома мусор. Обнаружил, что бутылка виски была не одна, а две. Интересно, в какой-то светлый момент того ночера я подливал (или мне подливали) скотч в бурбон или наоборот?.. впрочем, уже неважно

Понял, что не знаю, что делать с кайлаксом головного мозга. Фички писать не осилю - у меня и по МГ ещё ковёр не дописан, ещё одну словеску не потяну, на ЗВ-кабак не потащишь. Фигурки бывают и по относительно доступным ценам, но маску-то с них не снимешь! Птаха тут уронила мне на мозг мысль про обицу, они бюджетнее и доступнее BJD, но блин.)

Вечером прибыл в Пунктум. Место в центре, просторное, с красивым видом на новогоднюю Тверскую - надо поиметь его в виду, когда всё же будем ставить орлейский бал. Влез в белые джинсы, которые не надевал с выпускного бала, и всю игру радостно пробегал босиком.
Получил от Моранн подвеску, выигранную в лотерею в группе. Артефакты отыгрываются артефактами: в капле запаяна душица, а у меня с собой были чайные пакетики с чабрецом и душицей. Получилась материковая травка во льду. Спасибо мастеру!

А Кактус подарил офигенный мундштук - теперь я знаю, с чем поеду на Винчестер.) спасибо, солнце

На игру по песням Мельницы я ехал много петь, а в итоге один раз потанцевал, но, боюсь, больше не буду лезть на игры, настолько завязанные на танец, пока танцевать не научусь.
Убедился, что играть в своей голове без возможности поиграть об людей - хорошо, но утомительно, к концу игры я был изрядно вымотан. Но тут я сам себе баклан, ибо завязываться надо было заранее, а не за сутки до игры, несмотря на пертурбации в кастинге.
Пустельга же был одним из самых светлых персонажей в моей голове, а теперь повзрослел и изменился - и это было тяжело, но правильно. Для Острова Солнца он изначально был слишком материковым - для него главной ценностью было Доверие, а не Дело и Долг, и для него были нормой перемены, испугавшие жителей Острова. Спасибо Мэв за послеигровые разговоры - я смог вербализировать то, что понял. И "мои дорогие островитяне" в какой-то момент срифмовалось с "дорогие помпеяне".
"Вы жили на вулкане, и вот он проснулся, - а я ходил по действующим вулканам всегда".


Отчёт Квариона Белая Пустельга, чуть более чем полностью состоящий из обвмаМоя история началась почти два века назад, когда я, обычный мальчик с материка, столкнулся с человеком, пришедшим с Острова Солнца. С Острова, который считали затонувшим, из потерянного рая, где, по словам этого человека, сохранялись и преумножались знания и радость, и где правили прекрасная Королева и холодный как снег Король.
Этот человек был стар и вскоре умер. А я решил отправиться на поиски своей мечты, в новый мир, - и я долго шёл через льды, и думал, что иду домой.
Я шёл так долго, что потерял чувство времени и почти перестал чувствовать холод. Я достиг стены, и шёл вдоль стены до ворот, а в воротах сказал рыцарям-стражам: я пришёл учиться, и я уже не пойду назад. Меня впустили в белый город и провели в Зимний двор к Королеве и Королю, я увидел ожившую сказку, воплощённую песню, но на их вопрос ответил честно: я не могу обещать, что останусь здесь навсегда.
Я хотел учиться помогать людям. Я поселился в доме Керидвен и учился у неё создавать из трав целебные сборы. Понемногу я учился и у других, но всё связанное с устройством вещей мне не давалось - я хорошо понимал лишь устройство людей. Магия мне также была не нужна - ни лечить, ни растить травы при её помощи не следовало.
Тут следует немного рассказать об Острове. Там, за стеной, время текло так медленно, что можно сказать - не текло вообще. Вечная зима, как в запаянном стеклянном шаре. Там каждый занимался своим мастерством, и меня также прозвали Мастером Ведающим Травы. А ещё там праздновали, радовались и свою радость отправляли контрабандой на материк, чтобы помочь людям, заражённым падающими сверху снами. С теми, кто сбрасывал сны, Остров вёл войну на небесных кораблях, даже не зная, как выглядят противники, - никто никогда не поднимался достаточно высоко, чтобы на них взглянуть. И бесполезно было предлагать с ними поговорить.
Когда я научился достаточно, я пожелал лететь обратно на материк, но обещал, что вернусь. Один из кораблей контрабандистов доставил меня в порт. С тех пор я возвращался и улетал не раз, и пока я жил на материке, моё время снова текло - так мальчик, к которому привыкли на Острове, превратился в юношу, затем юноша стал взрослым мужчиной... я менялся, и со мной знакомились заново. А пока я жил на Острове - те, кого я знал на материке, старели и умирали. И я решил, что ни к кому не привязываться слишком сильно - лучший выход.
И там, и здесь я не был до конца своим, и порой чувствовал себя одиноко, но это всегда продолжалось недолго. Я был перекати-полем, и меня не волновало, что у меня нет собственного дома, - я ценил свою независимость. Как не волновало и то, что однажды и я смогу состариться и даже умереть на материке, - наверняка во время одной из войн меня убьют раньше. Я не боялся смерти, ведь провести короткую жизнь в пути - лучше, чем столетиями делать изо дня в день одно и то же.

Вот уже около полугода минуло, как я вернулся на Остров, жил у Керидвен, рассказывал о материке всем желающим слушать. В тот день хозяйка пригласила всех отмечать праздник Солнца и встречать военных с последнего трудного боя. Радостно было видеть собирающихся гостей, нечасто навещающих дом на Китовьей бухте: всех обнял и угостил шоколадом белый кит, Мастер Почтмейстер, я поцеловал руку дракона Авроры, а Мастер Парусов Ифа принесла для меня вышитые её руками мешочки, которые я набиваю травами, способствующими спокойным снам, и дарю всем близким. Тихе, Мастер Возвращающая радость, попеняла, что я давно не был у неё в гостях...
Прибыли Королева с Королём и Зимний Двор. Зимний рыцарь Дорон привёл на Остров нового человека - женщину, которую, по его словам, нашёл за стеной, во льдах. Она была напугана и ничего не помнила, даже собственного имени; она едва вспоминала, как говорить, но говорила, что быстро учится. Говорила, что долго бежала, за ней гнались. Рыцарь Гелен предположил, что это были обитающие за стеной хищные твари. А та отвечала, что если люди охотятся на хищников, то они - самые большие хищники и есть. Я не мог с этим не согласиться, но уверял её, что здесь её никто не тронет. Хотя она всё равно боялась всех - и я видел, что многие боятся её.
Кем же она была? Может, среди обитающих за стеной животных тоже есть оборотни, которые могут обращаться человеком, как некоторые жители Острова могут обращаться зверьми?..
Мастер Времени Яннис отметил это событие в своей книжке. Я считал, что новые лица - к лучшему, но он моего мнения не разделял. Аврора спрашивала, могу ли я помочь этой женщине вспомнить прошлое, а заодно - и ей самой, ведь драконы живут очень долго и неизбежно что-то забывают; я отвечал, что травы могут укрепить память, но не могут вернуть утраченное. Всем, кто обращался ко мне по поводу прибывшей, я говорил, что это, скорее, пациент Мастера Возвращающей радость, - но для начала этой женщине нужно отдохнуть и отогреться. Бояться на новом месте - это нормально, я сам когда-то прошёл через льды и чувствовал себя тогда не лучшим образом.
- Она просто найдёт своё место, и всё будет хорошо, - говорил я кому-то.
- То есть, если она найдёт своё дело?
- Да нет, дело - это не главное.
- Но у каждого есть какой-то талант. Если она найдёт свой...
- И талант - это не главное.
- А что же тогда - главное?
- Если она сможет почувствовать себя нужной. Почувствовать, что ей доверяют.
Но Дорон очень ревностно оберегал её от всех, кто допытывался до её прошлого или напоминал ей о льдах, и я рассудил, что можно о ней пока не беспокоиться. Тем паче что в бухту вернулись военные, и после ритуала приветствия жёны обняли своих любимых. Встреча была не слишком радостной - не все вернулись живыми. Зато я заметил военного, которого раньше не видел, а после услышал весть, что сверху спустился Небесный Капитан, не спускавшийся прежде ни разу.
Наконец, прибыл одинокий контрабандист Хели, и прибыл не один. Позади него стоял наёмник Мордос, которого я незадолго до последнего возвращения на Остров подобрал на поле боя на материке тяжело раненным. Тогда меня не волновало, что его тело, которое я штопал, было женским. Волновало другое: то, что короткая эта встреча, когда наши пути разошлись, осталась в памяти. Я никогда не мог и не смогу понять ремесло войны. Я не беру в руки оружие, даже шагая между двух фронтов. А сердцу было не важно. Как я минутами ранее говорил женщине-из-льдов, боявшейся случайно навредить кому-либо из местных: если любишь людей - то любишь их и остаёшься с ними тогда, когда они совершают что-то плохое.
Мордоса представили как Нао, сестру Дорона, и она успела исчезнуть, пока я обнимал Хели и радовался, что он в порядке: путешествовать вдвоём легче, чем в одиночку. После приветствий началась суета - военного связиста Алайоса не было среди спустившихся военных, и его "Светлячок" не отвечал на вызов. Колокол Алайоса не падал, а значит, он был жив; кто-то говорил, что он передумал идти в увольнительную, кто-то - что Капитан видел его на верфи. Некоторые о нём беспокоились и даже собирались обидеться. Как по мне, так Алайос имел право побыть один, - но Керидвен отправила кита на его поиски.
Хели привёз с материка настораживающие известия: от его корабля люди шарахались, как от чумы, - порты пустели при его появлении. Памятуя о том, что последний поезд пришёл пустым, а значит, к нему люди тоже не приближались, - можно было понять, что люди чего-то боялись. Кто-то засветился в полёте? - но раньше это порождало только сказки. Противник создал свои корабли и поезда, чтобы помешать нам помогать материку? - тоже верилось с трудом. Я решил, что в готовящийся рейд полечу вместе с контрабандистами и вернусь на материк, разберусь, что происходит. "Не вымерли же они там все", - произнёс кто-то. Нет, не вымерли! Даже заражённые снами, которых, как вы говорите, уже не спасти, - считаются живыми. Но об этом я промолчал.
Кстати о снах: в рейд "Фаэтона", на котором я прилетел полгода назад, сон упал на Алики, Мастера Лозоходца. Мастер Возвращающая радость помогла ей, но с тех пор в рейды её не брали, хотя я утверждал, что в путешествии ей станет лучше. На меня раньше падали сны, и я знал, что с этим можно жить, - но и об этом я промолчал. На этот раз ей разрешили вернуться к работе. Я держался рядом, когда она собрала по дому всю команду, чтобы обсудить планы на грядущий вылет: стоило ли везти контрабанду? - я высказался, что раз людям на материке плохо, то им, напротив, нужно больше помощи. Да, безусловно, нужно быть осторожными, но если надеть доспехи, как предложил Иолай, люди точно нас испугаются.
Разложили карты, чтобы выбрать точку прибытия. Возникла идея совершить круговой рейд вдоль периметра материка, посмотреть, как обстоят дела. Но контрабандистов останавливали две вещи: во-первых, по их меркам на материке всё менялось слишком быстро, и пока рейд завершится, территорию и власть в некоторых княжествах успеют поделить заново. Во-вторых, они боялись долгого времени - ведь они постареют на несколько месяцев. Но это было уже не важно. Рейд был назначен, я должен был стать пассажиром. К тому же, пока мы говорили, сев на полу в круг, объявился Алайос. Сам не свой, и на вопрос, где пропадал, ответил, что долго спал. Вскоре он попал в руки Тихе, а значит, если и его задело сном, она ему поможет.
Мне удалось столкнуться в коридоре с Мордосом. С Нао. Тоже не важно. Спросил, в порядке ли он; сказал, что физически - да. Подтвердил, что что-то не так с материком, но добавил, что что-то не так и здесь - но что он вряд ли сможет объяснить мне свою тревогу. Но я и сам замечал, что праздник не был похож на праздник. Все перешёптывались по углам - о каком доверии, которое я обещал женщине-из-льдов, могла идти речь? Я чувствовал своё родство с ней, мы оба были чужими. Я мог только ловить обрывки чужих разговоров.
Вот Мастер Почтмейстер говорил контрабандисту Ферро о его картине, в которую он не включил Алайоса, и намекал, что это могло стать причиной того, что с Алайосом произошло. Что тот, кто пришёл, был не совсем - или не до конца - Алайосом, как и Капитан был сначала - не совсем Капитаном... я ничего не понимал,ию и Ферро допытывался, куда делся притворявшийся Капитаном самозванец. Тогда кит прибег к аналогии: если волк догоняет кролика, то для волка это хорошо, если не догоняет - хорошо для кролика. Если волк догнал другого кролика, то это хорошо для того кролика, который остался в живых.
Ферро решил, что если Капитан - это волк, то это может быть опасно для Керидвен. А я заметил, что кролики бывают разные, и прежде, чем от кого-то их спасать, надо позволить каждому самому решить, что для него опасно, а что нет. Как в одной из сказок с материка: Меж твоих зубов нет бессмертней моей души.
Мастер Почтмейстер сказал, что я даже лучше, чем он, отвечаю на вопросы. Сам он только отвечать и мог, но никогда ничего не рассказывал, - вот только зачем отвечать загадками вместо того, чтобы ответить прямо, что случилось с вернувшимися военными?.. Пока, на мой взгляд, всё в доме шло своим чередом. За окнами шумела гроза, звучала музыка, гости танцевали с невидимым ветерком Харой и друг с другом, и, любуясь танцами, я видел, что женщина-из-льдов улыбается, и радовался, что красота возвращает её к жизни. А потом пошёл танцевать Король.
Музыка гремела, Король кружил по залу свою Королеву, и я впервые увидел его улыбающимся - он наконец-то проснулся, очнулся от сковывавшего его льда. Он потребовал позвать Керидвен, затем провозгласил, чтобы танцевали все - иначе тех, кто не танцует, он выставит наружу, в грозу, или вовсе за стену. Зал во мгновение ока опустел - никто не хотел прогневать могущественного Короля Весны, порывистого Мастера Огня. Своего Короля... которому доверяли - до тех пор, пока он не изменился. Он вновь собрал всех, чтобы рассказать свою историю - историю о том, как он добился свадьбы со своей Королевой, едва не убив человека, пытавшегося ему в том помешать. Я слушал вполуха. Я чувствовал диссонанс: я радовался Весне, а остальные боялись. И вновь зал опустел.
Теперь я как никогда понимал своё отличие от жителей Острова. Они никогда не видели весны - ни одной! Мои рассказы о смене сезонов были для них просто сказками. Они никогда не видели смены власти - всю жизнь ими правила Королева. Они боялись перемен - боялись даже того, как за полгода жизни на материке изменилась Нао. А теперь перемены произошли с ними самими. Их привычный мир рушился - а я просто не успевал обзавестись привычками.
- Мне кажется, что мы все находимся в центре урагана, - говорил Хели, Мастер Розы Ветров.
- Так ведь это здорово.
- Но единственный способ выжить в центре урагана - это двигаться.
- Да в любой ситуации двигаться - единственный способ выжить!
Чёрт побери, кто не двигается - тот мёртв!
- Кажется, что земля под ногами пошатнулась, - поддержала его Нао.
- Давно пора было этой земле пошатнуться, не всё же ей оставаться на одном месте.
- Но останутся ли выжившие?
- Как знать.
Нао... Мордос. Должен ли я был решиться? Из всей речи Короля я лучше всего запомнил одно: следуйте своим желаниям и страстям, говорил он, будьте собой, не сдерживайте себя, любите. Но для того, чтобы позволить себе любить, я должен был жить в одном времени: остаться либо на Острове, либо на материке.
Тем, кто жил на Острове всегда, было проще. Алайос и Пистис, Мастер Часовщик, обратились к Мастеру Виноделу за проведением свадебного ритуала. Они выпили вина, и снова начались танцы. Я немного потанцевал в тот вечер, а потом пел, когда зазвучала знакомая мне песня.
And if we shoud die tonight, we should all die together...
...And I hope that you'll remember me.
Я пел, стоя в стороне, закрыв глаза, пел, как молился, - и пошёл в опустевшее святилище. Я опустил камушек в чёрный сосуд Никты и взял лоскут бумаги, чтобы написать свою просьбу.
Мать Ночь, помоги мне сделать выбор.
Зачеркнул. На самом деле выбор я уже сделал.
Мать Ночь, помоги мне сделать выбор шаг.
Я был очень рад за Алайоса и Пистис, и любовался огоньками Алайоса, которыми он украсил венец Короля, - но также в тот вечер произошло ещё два незаметных события, позволивших мне окончательно сделать выбор - и не в пользу Острова.
Первым был разговор в коридоре с женщиной-из-льдов. Она выглядела освоившейся, и продолжала говорить о хищниках и жертвах - а Иолай, Мастер Речей, переводчик, пытался её понять, - и удовольствием было наблюдать, как они ищут общий язык. Говорили о том, что по неким причинам она может исчезнуть, либо может измениться всё устройство мира. Первый вариант, конечно, резко не устраивал Дорона, а со вторым ещё следовало разобраться. По всему выходило, что для того, чтобы всё поправить, придётся отказаться от Мастерства.
- И что же, - спросил Иолай, - опуститься до общечеловеческого уровня?..
- А что плохого, - спросил я, сидя на полу и глядя на него снизу вверх, - в общечеловеческом уровне?
Так я убедился, что никогда на самом деле не был Мастером.
- А чего хочешь ты? - спросили они у женщины-из-льдов.
- Я просто хочу быть с ним.
Так я убедился в том, чего на самом деле хочу.
А главное, она первая назвала это место вслух унылым адом, где большинство разучилось догонять свою жертву - то есть мечтать. Когда она - вспоминающая, как говорить - произнесла, что это и есть мечта, я словно впервые в жизни услышал это слово. На самом деле, я услышал его впервые за очень долгое время.
Кем же она была, так много знающая, говорящая о том, что наша контрабанда радости и сны - созданы из одной материи, которая в таком количестве поднимается с Острова вверх, что тамошним обитателям приходится сбрасывать вниз излишки? Может, она пришла сверху, от тех противников, подняться к которым предложили только теперь - когда на Острове оставалось слишком мало времени, извлекаемого из вещей, которые привозили поезда? Так или иначе, - неизвестно было, откуда она прибыла, и неизвестно, куда она ушла потом вместе с Дороном.
Второе событие произошло почти сразу после. Раздался шум в комнате, все столпились в дверях и на вопрос, что случилось, я услышал "Там человеку плохо". Я потребовал меня пропустить, увидел Хели, бросился к нему, встал на колени, коснулся склонённых плеч - и меня в грудь оттолкнули две руки: Керидвен и недавно появившейся призрачной девушки, за которой Хели погнался и спугнул. Не трожь. Я отшатнулся, встал и вышел.
Так я понял, что больше не нужен здесь. Многие справятся лучше меня.
Что они хотели сделать с ним? Заставить петь - зная, что от попыток он начинает задыхаться?.. Но, кажется, что-то у них получилось. Я видел, как полупрозрачная девушка стала настоящей, из плоти и крови. Как я понял позже со слов контрабандиста Гериона, она и была ветром-Харой, которую Хели всегда называл "противным сквозняком". Однако ветер всё ещё был в доме, а ученицы Керидвен, Люони, нигде не было видно... она заняла место Хары? Я, в отличие от того же Гериона, не обладал способностью видеть ветер и говорить с ним, поэтому Люони - смешная девочка с маяка - для меня всё равно что исчезла. И уже такие перемены - были непростыми для меня.
И всё, что мне оставалось, - ждать, когда закончится гроза. Из своего угла в зале, где играли в шент, я видел, что с Алики тоже что-то не так и Саломея её утешает, но уже не пошевелился: как я могу помочь кому-то другому, когда не могу помочь самому себе? Я никак не мог поговорить с Нао: он...она - не важно - к окончанию ночи подолгу беседовала со Смотрителем небесных китов, оказавшимся белым драконом и летавшим с Авророй. Время от времени её звали на переговоры Дорон и другие. Мне отчаянно хотелось сказать ей "Давай улетим отсюда", но всё, на что меня хватило, - перехватив её в коридоре на бегу, спросить, остаётся ли она на Острове или вернётся на материк. Тогда она ответила, что пока не знает, и побежала дальше.
Только Ифа заметила, что я не первый десяток минут смотрю в одну точку. Я заверил её, что всё в порядке - просто, кажется, за все эти сотни лет меня научили здесь всему, кроме как говорить словами через рот. Она сказала, что я могу обратиться к Мастеру Речей - но в этом мне ничьё Мастерство помочь не смогло бы. И ей единственной я сказал, что собираюсь вернуться на материк - навсегда. Довольно учиться, пора взрослеть. Без меня ничего не изменится - главное, чтобы семена не брались выращивать магией. Спасибо ей за то, что не стала меня отговаривать.
Затем из того же угла я увидел, как Керидвен обвинила Короля в постройке стены, остановившей время. Король справедливо возразил, что это было общим решением, и многие сотни лет это всех устраивало. Как истинное пламя, он воскликнул, что сейчас вообще разнесёт весь Остров к чертям, и выбежал прочь. Но Керидвен хотела, чтобы все решили, что делать дальше - пусть даже без Короля. Ветер выкрутилась - подхватила кусочек мела и написала на доске "Голосование". Неужели сведения о политических войнах на материке ничему их не научили? Нет ничего глупее голосования. Пусть каждый решает за себя. Я за себя уже всё решил, и моё мнение никому не принесёт ни пользы, ни вреда. И когда все ушли в соседний зал, я остался читать сборник материковых сказок, записанных Хели. Была среди них одна, которую я особенно любил - о соколе, заключённом в башню, которая однажды разрушилась.
Если бы у меня ещё были силы и если бы кто-то хотел слушать, я бы напомнил о том, что когда твоя башня рушится - надо скорее взлетать, а не сидеть и думать, что делать с башней: подтолкнуть или удержать. Я так и не узнал, что решили жители Острова. Но мне не верилось, чтобы они договорились разрушить стену. Ведь тогда их время потечёт слишком быстро, они начнут взрослеть, стареть... смогут растить детей, но этого они не умеют. Справятся ли они?..
Гроза шла на спад. Я вышел в коридор и долго смотрел на Нао в отражении зеркала.
Меж твоих зубов нет бессмертней моей души.
В других залах и комнатах жили как ни в чём не бывало. Ферро в своём волчьем обличье играл с неуловимым ветром. Герион играл на гитаре перед Королём. Я не счёл нужным прощаться.
Наступила Весна. Значит, скоро вода подо льдами проснётся и никого не узнает в лицо. Вернуться на материк может быть опасней обычного - но я найду способ. Даже если придётся вернуться тем же путём, каким я сюда пришёл.
Я только теперь возвращаюсь домой.

Я собирался на эту игру сыграть в свой дрим про Сердце моё, навсегда непокорное, днесь продвигается к отчим брегам - и сыграл, да. Просто не думал, что это будут отнюдь не берега Острова Солнца.) Пустельга пока не знает об отмене рейда контрабандистов, но, быть может, сумеет сказать человеку по имени Мордос хотя бы те три слова, которые "Забери меня отсюда". И ещё будет со своей лекарской сумкой ходить по дорогам материка, оставляя следы босых ступней в буром от крови песке, а не на белом как мрамор снегу Острова.
Спасибо мастеру Марте за мир и за то, что приняла персонажа и подарила ему именно такую историю, которая ему подходила. Спасибо Кактусу, Ноэль, Игнису, Мэв и другим за завязки, спасибо всем игрокам и техам, вы были прекрасны! Королю - за стихийность и Весну, Лунг - за отыгрыш уровня "бог" чужака, говорящего на ином языке, Сех, Моранн и другим - за прекрасные танцы, и... всех не перечислю, но до всех ещё дойду.
Единственный личный минус - ту мач метафизики, в модусе "Джон Сноу" поступающая информация в какой-то момент перестаёт конвертироваться мозгом. Но это мелочь, и мне таки интересно знать, как всё было на самом деле и что будет дальше.
После игры
Я реально умудрился пропустить стоп-игру (если она была) и деролился только тогда, когда понял, что вместо стены дома на Китовьей бухте различаю названия настолок на полке Пунктума. Был безмерно тронут, когда Рийя подарила мне вышитые мешочки для трав - а я ведь за сутки до игры чисто гипотетически и виртуально предполагал, что Пустельга мог когда-то попросить Мастера Парусов сшить, например, подушечки. Один мешочек забрал на память себе, другие по-пустельговому раздал окружающим. Спасибо-спасибо!
После игры я не пошёл сидеть в КофеХаосе, забыл в Пунктуме шарф и похитил с собой Мэв в целях обоюдной реморализации. Ввиду закрытия куска синей ветки прокатились по голубой. Дома я напустил на Мэв рыжих крыс, накормил нас веганскими сосисками, мы проговорили до полудня и попадали спать. Проснулись в четыре часа дня - и продолжили до половины восьмого вечера. Ещё раз спасибо за день! Как-то пожизнёвых благодарностей вышло больше, чем поигровых, но мне это кажется правильным.
Вечером я встретил из Тулы Птаху с синей прядкой, и у меня стала синей щека.) А сегодняшние посиделки - уже следующая история.