Найти свободную дату было непросто, - так что как же я был рад, когда Саюри предложила поиграть по феям в воскресенье! Ехал я к Сирше в полной уверенности, что играть будем через онлайн, - и было так непривычно войти во фригольд и не следить, чтобы не выскочили коты. А затем я прошёл в комнату и наткнулся на Саюри во плоти Ибо эта коварная ши сперва забыла написать мне, что приедет в Москву, а потом решила устроить сюрприз. И да будут все сюрпризы в нашей жизни настолько же приятными, - поскольку для соскучившегося и тревожного меня обнять Саюри вживую было ещё радостней, чем видеть на мониторе
Выпили сидра на кухне и плавно перешли к игре. И вообще не было ощущения, что играли мало, - потому что поиграли насыщенно, сюжет продвинули продуктивно, многое узнали. Неустанно буду петь хвалу тому, как Саюри творит мир и персонажей в нём. Дайсы вновь были не на моей стороне, но это даже к лучшему (...да, каждый раз так говорю)): не всё даётся просто и быстро, и невозможно избавиться от осаждающего твой дом соседа в одиночку, потому что он не дурак, - и тем интереснее. Мириам - это мем "Не всё в Австралии может тебя убить, - но это не значит, что оно не хочет (и не попытается))".
Продолжение истории Мириам...А Мириам не повезло: её остановил некий рыцарь. К несчастью, это был не простолюдин, а ши Гвидион, который чуял неправду, - а значит, насвистеть что-то вроде "Я оруженосица знаменитого Красного Сокола" и надеяться, что прокатит, не получится. И поскольку исходный план проникнуть в шатёр Эннеада ночью и отрезать ему голову был отметён, а нового плана как-то не отросло, - Мириам просто собиралась подобраться к Эннеаду как можно ближе, и будь что будет. Вспомнилось, что Эннеад дважды сватался к королеве Дугал, и дважды она ему отказала. Однажды, когда сёстры Мириам и Жемчуг были ещё маленькими, этот Гвидион явился аккурат во время состязания менестрелей, был оным возмущён, в чужом доме вызвал на поединок старшего судью - сатира - и отсёк ему рога. Сатира пришлось уволить (Мириам хотелось бы, чтобы ему сковали новые рога, - но как-то забылось, было ли это воплощено в жизнь), а Мириам ещё тогда спросила маму, почему мы этого наглого Гвидиона не убьём. Что ж, исполнять свои детские желания никогда не поздно!
- Ты кто такая? Как твоё имя? - поинтересовался рыцарь.
- Моё имя Мириам, и у меня есть срочное послание для графа Эннеада, - ответила она. Всё же имя "Мириам" было более распространённым, нежели, например, "Жемчуг". - Я буду очень благодарна, если вы проводите меня к нему.
- Послание от кого?
- От меня. Это очень важно, и я должна передать его графу лично.
- Сдай своё оружие, - велел рыцарь. - Я верну его тебе, как только ты передашь своё послание.
Сколько-нибудь существенного оружия у Мириам и так не было (на акул-то охотились с корабельными гарпунами), кроме кинжала, подаренного подводной матерью. Пришлось его отдать, жалея, что не припасла второго. Но Гвидион оказался опытным и развеял эти сожаления:
- Ещё оружие у тебя есть?
- Больше нет.
- Будешь ли ты нападать или использовать тёмную магию? - продолжал рыцарь.
- Без оружия? Едва ли, - признала Мириам.
- Это не ответ, - настаивал рыцарь. - Да или нет?
- Зависит от того, как меня встретят и как отнесутся ко мне.
- Мы не убиваем посланников, приносящих дурные вести, - заявил рыцарь. ("А если вести хорошие?" - вставила Мириам.) - Ты видишь, чьи знамёна реют над этой армией?
Мириам видела (и Гвидионские знамёна, и личные знамёна Эннеада с взлетающим из вулкана белым фениксом), и это её не обнадёживало. Да, известно, что чутьё Гвидионов можно обойти на формулировках, - но это известно также и самим Гвидионам, так что в эту игру ты всегда будешь играть вдвоём. И Мириам не сомневалась, что привыкшего докапываться к формулировкам Гвидиона ей не обыграть, а тратить время на допрос было просто утомительно. Впрочем, когда собеседник осторожен с формулировками не меньше твоего, это делает твои подозрения обоснованными: в конце концов, Гвидион сказал, что они не убивают посланников, но ничего не говорил про захват в плен, пытки и прочая.
- В этом лагере тебе ничего не грозит. Обещай, что не станешь причинять вред и нападать первой!
- Я не могу дать такую Клятву, которая сделает меня беспомощной, не зная, как могут сложиться обстоятельства.
- Ты что же, сомневаешься в Доме Гвидион?!.. Обещай!
- Я поклянусь графу, а не тебе! - Мириам также начала терять терпение.
- Хорошо. Но я не могу провести тебя к графу, не будучи уверенным, что ты пришла с миром. Если тебя не станут задерживать и отпустят, ты уйдёшь?
- Да, - согласилась Мириам, поразмыслив мгновение. В конце концов, она не давала обещание о том, что не станет возвращаться. - Я уйду.
- Ты уйдёшь с миром?
- Если ко мне не станут применять силу - да, я уйду с миром.
По крайней мере рыцарь остался в уверенности, что посланница просто беспокоилась о своей безопасности. Он повёл её через лагерь, а Жемчуг и братьям-Балорингам ничего не оставалось, кроме как незаметно следовать за ней. Мириам надеялась, что если она попадёт в плен, её не станут сразу спасать: пребывание в плену даёт столько возможностей убить Эннеада!.. Конечно, Гвидион - не Фиона, и его не получится, например, соблазнить, - но у Мириам оставался двухкомпонентный яд, сваренный под руководством Альгара из акульей желчи. А рыцарь, спрашивая об оружии и чарах, ни разу не спросил о ядах, - значит, Эннеада можно было попытаться отравить.
Эннеад всё же был не в первых рядах штурмующих: осада перешла к пассивной фазе, и граф был в своём шатре. Рыцарь, сопровождавший Мириам, доложил о её прибытии стражу, дежурившему у шатра. Ещё какая-то скучавшая фея, находившаяся у входа, окуталась облаком глэмора: видимо, чарами проверяла наличие у гостьи оружия и опасных артефактов. Однако яд она не заметила, и Мириам пригласили внутрь. Полог опустился за её спиной, отрезая от всего происходившего снаружи. Внутри всё было роскошным - зелёным, золотым и белым. Эннеад сидел там со свитой, на дубовом троне (да, Гвидионы притащили на поле боя трон!)), и шкура химеры лежала перед ним на полу. Графа нельзя было назвать красавцем, но выглядел он вполне мужественно: один глаз был закрыт золотой повязкой, на плечах лежала львиная грива волос. И он был облачён в тяжёлые доспехи, при виде которых Мириам поняла, что даже если бы кинжал оставался при ней - пробить им такую защиту было бы невозможно. Добыть другое оружие и ударить в спину - тоже шансов мало...
- Принцесса Мириам, какая неожиданная встреча! - воскликнул Эннеад, что означало, что личина, под которой Мириам пробиралась к лагерю, перестала действовать. И, похоже, она не настолько изменилась с детства, чтобы граф её не узнал. - Вы с дороги?
- Да, моя дорога была долгой и трудной, - ответила Мириам. По всей видимости, Эннеад не знал о том, что принцессы покидали замок, - следовательно, не планировал воспользоваться моментом. - Я хотела увидеть вас.
- Вы здесь одна, без свиты?
- Какая же тут свита... - пробормотала Мириам, но знать о том, что она сбежала из замка против воли матери, Эннеаду не следовало.
- Если вы пожелаете вернуться в замок, я распоряжусь, чтобы вас пропустили.
- Прежде всего, у меня есть сообщение для вас, - Эннеаду также было не обязательно знать о том, что возвращаться в замок Мириам не торопилась. - И я хотела бы передать его без лишних ушей.
- Вы будете на меня покушаться? - заинтересованно уточнил Эннеад.
- Если вы хотите, - усмехнулась Мириам.
- А если я не хочу?..
- Я уже обещала вашему рыцарю, что не стану нападать на вас ни с оружием, ни с тёмной магией.
- Ну так покушаться-то будете?
- Неужели вы вправду думаете, что я, безоружная, смогу что-то противопоставить вам?..
- Всё ясно. Оставьте нас, принцесса желает покушаться, - распорядился Эннеад.
Некоторые из свиты пытались возражать, но всё же вышли из шатра, оставив Эннеада и Мириам наедине. Теперь предстояло узнать, будет ли он бдительным, обо всём догадавшись, - или же, напротив, расслабится, уверенный в своём превосходстве. Но вставать с трона и поворачиваться к гостье спиной граф явно не собирался. Мириам решила тянуть время и заговаривать зубы, и чтобы не врать - заговорить о чём-то, что действительно имело отношение к обороне замка: например, о тайном подземном ходе. Но говорить настолько издалека, чтобы так и не сообщить, где выход из этого хода.
- Итак, я хочу сообщить то, что известно только мне, - и именно поэтому я хотела говорить без посторонних ушей: вы ведь понимаете, что такая информация... - начала было Мириам.
- Лучше скажите мне, какого цвета платья она любит носить, - перебил её Эннеад.
- Королева не появляется всё время в одних и тех же платьях, - пожала плечами Мириам. - Выбор зависит от времени года, от её настроения...
- Но всё же у неё есть любимые цвета?
- Пожалуй, красный и чёрный ей нравятся больше. Но она может выйти и в изумрудном...
- Спасибо, вы мне очень помогли! - обрадовался Эннеад. - А какие ей нравятся украшения?
- Главное - не дарите ей ничего цвета морской волны, - усмехнулась Мириам. - Можно янтарь, рубины, гранаты, гагаты, и что там ещё в том же духе...
- Женитьба - это так сложно! - принялся рассуждать Эннеад. - Но совсем скоро мы с вами станем родственниками.
- Она может не согласиться, - заметила Мириам, стараясь оставаться вежливой.
- О, я делаю всё для того, чтобы она не могла не согласиться!
- Осаждаете её замок?..
- Я хочу, чтобы она видела, что на меня можно положиться.
- Что ж, признаю, это не худшая тактика, - согласилась Мириам.
Королева Дугал уважает силу, храбрость и ум, а боеспособная армия - хорошее приданое. Это было бы неплохим предложением, если бы не исходило от Благого Гвидиона. Во что он может превратить порядки в королевстве - Мириам не хотелось даже представлять; впрочем, и не придётся: огненная королева едва ли согласится делить свои земли и власть с каким-то выскочкой, когда в том нет никакой необходимости и она прекрасно справляется сама.
- Но я в самом деле проделала долгий путь, - напомнила Мириам. - И была бы благодарна, если бы могла чем-нибудь промочить горло.
- Я могу велеть накрыть стол для вас, - предложил Эннеад.
- О нет, не стоит занимать ваших слуг и отвлекать нас от беседы. Глотка воды или вина из вашей фляги для меня будет достаточно: вы ведь меня не отравите, я вам верю.
- А вы - меня?..
Пить в самом деле хотелось, и Мириам предпочла бы прохладной воды, - но Эннеад наполнил массивный золотой кубок вином из своей фляги и протянул ей:
- Будьте у меня в гостях.
Хитрый одноглазый лис и здесь перестраховался: гость уже не имеет права вредить хозяину, оказавшему гостеприимство. Но нарушить Эшеат - чай, не нарушить Клятву: иногда подобраться к врагу стоит того, чтобы огрести временное наказание от Грёзы.
Выпить вместе с гостьей Эннеад, однако, не счёл вежливым, - значит, для попытки отравления у Мириам был только свой кубок. Зато его можно было как бы невзначай отставить на пол или на стол, провести над ним рукой, - и первый компонент яда был потрачен.
- У этого вина необычный вкус, - заметила Мириам. - Оно слишком сладкое.
- Это вино из наших виноградников, - отвечал Эннеад. - После свадьбы оно тоже будет на столе.
Мириам не успела придумать, как получше подсунуть свой кубок Эннеаду, когда снаружи раздались крики: "Тревога! К оружию!" - и полог графского шатра распахнулся.
- Проводите леди в гостевой шатёр, - велел Эннеад. - Но если она пожелает, то может остаться здесь.
- Я могу помочь, - предложила Мириам.
- Навряд ли, - отрезал Эннеад и ушёл, оставив Мириам наблюдать с порога шатра. Выходя, она поставила золотой кубок на место: поближе к графскому трону. Просто прекрасно, что граф отвлёкся!..
Жемчуг и Балоринги всё-таки выдали себя, и завязалась схватка. Как это нередко бывало, Мириам хотелось бы сейчас оказаться на месте Жемчуг, - а Жемчуг хотелось бы оказаться на месте Мириам, поскольку она не планировала убивать Эннеада, и ей не пришлось бы выкручиваться в разговоре. Мириам смотрела, как сражаются братья, - и это было прекрасное зрелище: выхватив клинки, они двигались стремительно и слаженно, как единое целое, как одно существо с восемью конечностями. Клинки мелькали вокруг них, и один продолжал движения другого, как прежде они продолжали слова друг друга, обращаясь к океану. Но всё же двое воинов не могли противостоять целой армии, и их схватили. Жемчуг также повязали - ведь и у неё не было ничего, кроме кинжала, - и она помахала Мириам рукой. Рыбак, надо полагать, сбежал.
- Ваше Высочество... - укоризненно проговорил Эннеад, приближаясь к Жемчуг.
- Ваши подданные напали на меня и моих сопровождающих! - пожаловалась она.
- Вы не представились мне и проникли в лагерь тайно, - парировал Эннеад.
- Возможно, - признала Жемчуг.
- Обезоружьте их и бросьте в ублиет, - распорядился граф, кивнув в сторону Балорингов.
- Не надо их бросать, - попросила Жемчуг.
- Тогда они убегут, - резонно заметил Эннеад.
- Я прошу отпустить мою свиту! И вообще, Мириам вы такого не говорите.
- Потому что принцессу Мириам от входа в лагерь сопроводил ко мне мой рыцарь, это всё равно что представиться.
- Полагаю, моя сестра тоже хотела вам представиться, просто не успела, - вставила Мириам.
- И поэтому мы говорим в самом центре лагеря, - не поверил Эннеад. - Принцесса Жемчуг, я бы не хотел сомневаться в ваших шпионских навыках...
- Они посредственны, раз вы меня видите, - самостоятельно признала Жемчуг. - Но я ничего не замышляла против вас. Я просто возвращалась домой с морской прогулки, а они меня сопровождали. А вернувшись, я увидела, что мой замок окружён! Потрудитесь объяснить, что вы здесь делаете... как вас там, Эннеад!
- Быть может, вернёмся в шатёр и не будем разговаривать посреди поля боя, в грязище и кровище?.. - предложила Мириам. Разговор явно намечался долгий, а Эннеада в шатре заждался яд. Если у Жемчуг получится эффективно отвлекать его беседой, можно будет подсунуть и второй компонент...
- Я воин, и для меня не зазорно говорить среди кровищи, - возразил Эннеад. - Так что вы скажете о ваших сопровождающих?
- Им... нужно было сбросить пар, - сказала Жемчуг.
- Прискорбно видеть вас в такой компании, - покачал головой Эннеад. - Это же печально известные пираты, за голову которых объявлена не одна награда... Я и сам награду объявлял! Так что их ждёт казнь.
- Это мой жених, - прямо сказала Мириам. - И я требую его отпустить.
- А поскольку вы их не различите, вам придётся отпустить обоих, - добавила Жемчуг. - И я тоже их не различаю. А я просто шла домой.
- Я сообщу королеве о том, что её дочери вернулись, и велю проводить вас до ворот замка, - пообещал Эннеад.
- Без своего жениха я никуда не уйду, - заявила Мириам. Ну уж нет, какой-то Гвидион не заговорит ей зубы и не заставит бросить в беде любимого, чтобы под шумок его казнить!
- Вы предлагаете мне оказать пиратам такую услугу? - удивлённо уточнил Эннеад.
- Нет, это Я окажу им услугу, попросив вас их отпустить, - уточнила Жемчуг. - И они останутся мне должны.
- Вы предлагаете обменяться благодеяниями? - заинтересовался Эннеад. - Хорошо, мы это обсудим. Сопроводите принцесс и их свиту к воротам замка! Или, прежде чем вернуться домой, Ваши Высочества пожелают ещё немного отдохнуть в лагере?
- Я уже воспользовалась вашим гостеприимством, но не откажусь, - сказала Мириам. Улизнуть из-под носа матери-королевы в присутствии подданных Эннеада было бы можно, но сложно.
- Глаз с них не спускайте, - кивнул Эннеад на пленных Балорингов.
- Если хоть волос упадёт с головы моего жениха, я вызову вас на поединок, - предупредила Мириам.
- Тем более глаз с них не спускайте, - повторил Эннеад.
Какое-то время Мириам могла быть спокойна: Эннеад не захочет ссориться с "будущими родственницами". Но близнецов нужно было вытащить до того, как он узнает, что королева не желает замужества своих дочерей. Её и Жемчуг вновь пригласили в шатёр графа, где им подали вина и закуски. Говорила Жемчуг, а Мириам сама не сводила с Эннеада глаз: он держал кубок в руке, как будто рассеянно поигрывал им, но всё никак не отпивал.
- Как продвигается ваше сватовство? - спрашивала Жемчуг.
- Недурно, спасибо, - с удовольствием отвечал Эннеад.
- Она к вам уже выходила?
- Да.
- И что сказала?
- О, она была очень... красноречива.
- Полагаю, говорила о ваших... многочисленных достоинствах? - саркастически предположила Мириам.
- Она озвучила какие-то условия? - поинтересовалась Жемчуг.
- Она сказала, что ещё никому из штурмовавших этот замок не удавалось преодолеть третьей стены.
- Но, как я посмотрю, осада в самом разгаре?.. Каков ваш план на случай, если она согласится?
- Жить долго и счастливо, конечно же, - заявил Эннеад.
- Но вы ведь видите, с кем имеете дело. Наша мать - яркая лидерша, и её подданные - ей под стать...
- Дугал - Благой Дом. Ей только нужно помочь об этом вспомнить. Она замкнулась в своём горе, но она не должна переживать его одна. Военный поход поможет ей развеяться.
- У вас уже есть цель для этого похода?
- Мир велик, и в нём много несправедливости, - продолжал уклончиво и размыто рассуждать Эннеад.
Мириам хотелось бы верить, что Жемчуг просто тянет время, но у сестры не было на то причин. Но не могла же Жемчуг всерьёз предполагать, что их матушка согласится на притязания этого самовлюблённого лицемерного... крокодила!.. Разве что она хотела узнать врага получше?..
- Но вы наверняка наметили, куда отправиться в первую очередь, - не отставала Жемчуг.
- Для начала мы объединим всё побережье, - поделился Эннеад. - И там сразу всё пойдёт в рост, поскольку земли будут принадлежать королеве, а вы - её дочери. Народы будут процветать!..
Мириам даже не столько бесила самоуверенность Эннеада, который вообще не сомневался в победе (как-никак не сомневаться - свойственно ши), сколько бесило, что он уже всё за них придумал и решил. Так и подмывало сказать, что шиш ему, а не процветание.
- У меня есть ещё пара вопросов, - тем временем говорила Жемчуг. - Если у вас появится ребёнок, в чью пользу будет осуществлено престолонаследие?
- Это предмет дискуссионный, - признал Эннеад.
- Но у вас уже есть позиция по этому вопросу?
- Я открыт к рассмотрению вариантов. Ребёнок может оказаться как гениальным правителем, так и одарённым менестрелем...
- И в таком случае наследницей может стать одна из нас?
- Не вижу к тому препятствий, если у вас уже есть опыт участия в управлении королевством.
- И второй вопрос: как вы поступите с судом? - всё продолжала Жемчуг. - Вы на своей территории вершите его по-своему, и наша мать - тоже. Вы планируете вмешиваться? Как будете решать возникающие конфликты? Мне кажется, третья стена - не самое высокое и сложное, с чем вам предстоит столкнуться.
- Вы зря считаете, что я не подумал заранее о таких вещах, - Эннеаду её интерес только доставлял всё большее удовольствие.
- И что же вы придумали?
- Всё просто: суд не будет находиться в ведении никого из нас.
И Жемчуг, и Мириам не удержались от смеха: кто же в таком случае будет править королевством?..
- Наедине мы будем принимать решения о законах, - пояснил Эннеад. - Суд будет вершить выборная коллегия.
Менее смешно Мириам не стало, поскольку она живо представила, сколько часов спустя матушке захочется выкинуть эту "коллегию" в окошко.
- А если у вас разойдутся мнения? - спросила Жемчуг.
- Тогда решим вопрос поединком, и Грёза подскажет, кто прав. И сейчас я прав, поскольку сражаюсь за свою любовь.
- А вы её любите? - поинтересовалась Жемчуг, как будто удивившись.
- Я люблю сильных женщин и люблю власть.
В чём преимущество общения с Гвидионами - так это в том, что они разучиваются врать. Даже с посторонними.
- Многих женщин, - усмехнулась Мириам.
- А ваша мать любит проводить состязания менестрелей.
- Но она, по крайней мере, не скрывает, что у неё сменяются фавориты.
Если бы Эннеад действительно любил огненную королеву, - ещё можно было бы отступиться или даже помочь ему. Но, с точки зрения Мириам, её мать заслуживала большего, нежели просто быть одной из многих достижений не в меру амбициозного Гвидиона. Королеве не нужно вспоминать, как быть Благой, - ей нужно вспоминать, как любить. А даже менестрель-неудачник Виноградная Косточка имел больше шансов напомнить ей об этом.
- В этом кубке - плохо сваренный Балорский яд, или мне кажется?.. - задумчиво произнёс Эннеад. - Да нет, - наверное, кажется.
(Выкинул десятку, зараза.))
- Это было ваше вино, - напомнила Мириам. - Так что вам придётся заменить все ваши запасы. Но вы уверены? Хотите, я попробую?
Она не была уверена, что принятое перед балом противоядие ещё работает, - но пока не принят второй компонент яда, первого можно было не опасаться. Она протянула руку к кубку, но Эннеад отказался:
- Ну что вы, я не могу вас заставлять...
- Так вы не заставляете, я сама предлагаю.
- Лучше я предложу вам другое вино, - и кубок Мириам действительно заменили, а Эннеад так и не сделал ни единого глотка из своего. Похоже, об отравлении можно было забыть.
- Вы - достойная фея, но я не знаю, какое решение примет наша мать, - подытожила свои переговоры Жемчуг, и сестёр проводили в отдельные покои, чтобы они могли поговорить.
Всё пришло к тому, что пора было вернуться к первоначальному плану и разделиться: Жемчуг могла отправиться на следующий этап переговоров с матерью Дугал, а Мириам должна была остаться в стороне, чтобы сестра постепенно подготовила мать к идее замужества дочерей. Мириам решила, что попросит у Эннеада возможности задержаться в гостях, и так у неё будет достаточно времени, чтобы продолжать попытки его убить. Жемчуг предложила вызвать Эннеада на поединок, но Мириам ответила, что сделает это только в крайнем случае, если другие способы не подействуют, и если Эннеад подаст повод. Она хорошо помнила слова Балорингов о том, что против Гвидиона ни у кого нет шансов, - а когда увидела графа в его доспехах, убедилась в этом воочию. Если вызвать Эннеада за то, что он считал "сражением за свою любовь", он будет в ярости - и на его стороне будет преимущество. И совсем другое дело - если удастся его обвинить в нарушении законов гостеприимства.
Да, Мириам понимала, что осада замка для Эннеада - своего рода куртуазная игра с королевой, а в чужую игру лучше не вмешиваться. Вот только было очевидно, что Эннеаду нужна не сама королева, а её дочери, чтобы распространить их волшебное влияние на свои земли, - и это затрагивало уже её, Мириам, интересы, и она не собиралась этого допустить. Поэтому она очень удивилась, когда Жемчуг заявила, что с Эннеадом НЕЛЬЗЯ так поступать и ударять его в спину на том основании, что он хорошо с ними обходился и вообще вёл себя как хорошая правильная фея. Да, с точки зрения общих законов и правил Эннеада не в чем было упрекнуть, - но разве от этого он переставал быть врагом? Иначе выйдет так, что назавтра объявится ещё какой-нибудь очень достойный сосед, победит в самом честном сражении, - и с его притязаниями тоже нужно будет просто смириться?..
- Он обращается со мной хорошо, а я обращаюсь с ним плохо. Почему нет? На чьей ты стороне - нашей или его?..
- А как же репутация?
- А почему меня должна волновать моя репутация среди Гвидион?..
(Не говоря уж о том, что Гвидион могут никогда не узнать, по какой причине трагически погиб граф Эннеад.))
- Сейчас он встретил нас мирно именно потому, что у него не было причин думать о нас плохо.
- Он относится ко мне хорошо, потому что я притворяюсь, что хорошо к нему отношусь.
- Но разве наша мать одобрила бы, если бы её ударил в спину её, к примеру, полководец? Разве она наградила бы его и сказала, что он молодец? Нет, она бы его казнила...
- И правильно сделала бы, если бы он попался. Но разве всё в мире даётся только через чьё-то одобрение? Я могу просто взять то, что хочу, и одобрение Гвидион мне для этого не нужно.
Мириам не стала говорить о том, что они к Эннеаду в полководицы не нанимались, не присягали ему на верность, и, следовательно, удар в спину не будет считаться предательством: это было бы слишком долгое объяснение. Хотя, быть может, объяснить вопрос сторон всё же стоило.
- Только Балор известны тем, что бьют в спину! - наконец заявила Жемчуг.
- Так я сама без пяти минут Балор! Стану, как только выйду замуж.
- Так это в нём всё дело? Это из-за него ты так быстро изменилась?..
- Нет, не только. Я и без него защищала бы свою землю.
Если бы осада произошла до знакомства с Альгаром, и Мириам находилась бы сейчас внутри замка, а не снаружи, - её мнение об армии под окнами и о Гвидионском крокодиле, рассчитывающем использовать её для процветания своих земель, уж наверняка не стало бы положительным. И она не понимала, чем Эннеад так понравился Жемчуг, и не видела ни одной причины относиться к нему хорошо. Он даже ничего не предложил - только хотел всё забрать себе и установить свои порядки. Неужели Жемчуг настолько хотела Благое правление, что её даже устраивала перспектива лишиться права наследования?.. Но Благое правление можно устроить и самой. Или самой посвататься к Эннеаду.
Но, как известно, феи предполагают, а Грёза располагает, - и снаружи вновь раздались крики, и на сей раз это были крики: "Дракон!". И это был Игнатий, лавовый дракон королевы Дугал. Крыльев у него не было, и он был покрыт каменной чешуёй, а в трещинах между чешуйками перетекала магма. Эннеад выхватил свой меч и ринулся в бой, а сёстры Мириам и Жемчуг могли наблюдать за ходом поединка от своего шатра. Появление дракона отвлекло стражей, так что о гостьях и пленниках все забыли, - но прежде хотелось посмотреть, чем закончится битва. Судя по тому, что королева выпустила Игнатия, - она явно не собиралась сдаваться на милость захватчика.
("Как его можно сокращать? - Не надо его сокращать, у него всего одна голова!" На самом деле, мне кажется, что "Игнатий" - это УЖЕ сокращённое имя, а полное имя ему дали нокеры королевской мастерской, и оно звучит как-нибудь вроде "Турбоигнациус Вулканис Активус". Но больше всего меня восхищает, конечно, что Игнатий - вероятно от слова ignis.))
Сражение было яростным, и извергаемое драконом пламя разбивалось о золотой щит Эннеада. Но вдруг Эннеад вырвал крупный изумруд из ожерелья на своей шее и поднял его в руке. На гранях изумруда отразилось солнце, и дракон заворожённо уставился на него. Эннеад размахнулся и бросил камень в море - и добросил, зараза, хотя море было неблизко. Дракон помчался за изумрудом, как собака за палкой, прыгнул в море со скал... Поднялись клубы пара - и дракон, по всей видимости, застыл на дне красивой каменной статуей. В наступившей тишине откуда-то сверху послышались очень знакомые медленные аплодисменты: королева, конечно же, стояла на стене и смотрела на это зрелище. Мириам и Жемчуг на пороге шатра она видеть не могла - и удалилась в гневе.
Теперь сёстрам можно было расходиться, пока Эннеад и стражи не опомнились. Мириам прежде всего устремилась к палатке, где держали Балорингов, - и освободить их удалось даже без боя. Воссоединившись, все четверо удалились за пределы лагеря, и Альгар поцеловал Мириам у края обрыва над морем.
- Вообще-то это я ухожу и вы со мной прощаетесь, - напомнила Жемчуг. - А нас не так легко перепутать!
- Вообще-то мы соскучились, - заметила Мириам, обнимая Альгара. Близнецы заставили о себе волноваться, когда угодили в плен, так что пара часов разлуки показалась вечностью. - Ты хорошо сражался, хоть и недолго.
- А вот сейчас было обидно!
- Я могу пойти с тобой и подстраховать, - предложил второй брат, подходя к Жемчуг.
- Как ты со мной пойдёшь?
- Под личиной, конечно.
- Тогда дай мне Клятву.
- Я буду любить тебя до гроба, - с готовностью ответил Альгар.
- Нет, поклянись делать только то, что я скажу.
- А если в самый критический момент ты промолчишь?
- Это в какой же такой момент?.. Мне только что напомнили, что даже если ты мне симпатичен...
- А я тебе симпатичен? - воспрял он с надеждой.
- Я не об этом! Сестра напомнила мне о том, что предательство может быть близко, и никому нельзя доверять. Так что теперь без твоей Клятвы я и шага не ступлю.
Ну вот, снова во всём сестра виновата. Похоже, Жемчуг всё же не уловила главное, что Мириам пыталась донести: что к своим и чужим можно относиться по-разному, - и решила, что раз Мириам не хочет относиться ко всем на свете одинаково хорошо, - значит, нужно относиться ко всем с одинаковым подозрением, будь то враги или друзья. Впрочем, умение заручаться Клятвами от тех, кому не доверяешь, может Жемчуг пригодиться, - а кому доверять или нет - уже её личное дело. И отношения между Жемчуг и Альгаром Мириам также не касались, - просто поди разбери, где ещё куртуазная игра, когда капризы дамы испытывают рыцаря, а где - уже оскорбление любви недоверием. Не иначе как Благой Двор выдумал всё усложнять множеством неписаных правил, законов и умолчаний, тогда как всё может быть так просто: убиваешь, кого захочешь, и любишь, кого захочешь. Мириам любила Альгара - и доверяла ему всецело, так что и яд выпила бы из его рук, не задумываясь.
- Я не замышляю подлости против тебя, - покачал головой Альгар. - Я не могу поклясться, что буду делать только то, что скажешь ты, а не то, что сочту нужным сделать. Но я обещаю не причинять вреда твоим домочадцам иначе, чем защищаясь от них.
- А я не хочу, чтобы ты или твой дорогой брат мне всё испортили, совершив какую-нибудь хрень.
- Что именно считается за хрень?
- Делать то, что вздумается, а не то, что я скажу, очевидно.
- Я сделаю то, о чём ты меня попросишь, - вздохнул Альгар. - Если это не будет поперёк моей чести.
- А у вас есть честь? - удивилась Жемчуг.
- Вообще-то да! У нас есть пиратский кодекс.
- Это-то меня и пугает: что меня будет сопровождать кто-то, руководствующийся пиратским кодексом! Мне не нужно такого сопровождения, чтобы за ним приходилось постоянно следить.
- Если ты о чём-то попросишь, я сделаю... - повторил Альгар.
- Клянись! - потребовала Жемчуг. Быть может, знание о том, что Клятвы порой выходят боком, тоже ей пригодилось бы... - Только тогда сможешь меня сопроводить.
- Хорошо. Призываю в свидетели Грёзу... - и как так вышло, что Альгар сам предложил помощь, и ему же самому пришлось упрашивать, чтобы эту помощь приняли?..
Так двое направились обратно к замку, а двое - обратно к кораблю. Мириам несколько беспокоилась (особенно за того Альгара, который пошёл с Жемчуг), - но у сестёр уже были серьги, выкованные Альгаром и позволяющие держать связь. Мириам планировала отбуксировать за кораблём Игнатия, чтобы его оттаять (в конце концов, он - химера, и разными Искусствами можно попробовать вернуть его к прежнему агрегатному состоянию)), и попросить у подводной матери-королевы небольшую армию на карманные расходы. Определённо не в интересах королевы моря, чтобы Эннеад присоединил к своим землям земли королевы Дугал и установил свои порядки на всём побережье. А Эннеад не ожидает удара с тыла (отдельным удовольствием будет потопить его болтающиеся в море полторы посудины), так что можно будет захватить хорошую добычу - и, в идеале, захватить самого Эннеада живым. Пусть огненная королева сама решит, как поступить с самопровозглашённым женихом: взять в наложники и завладеть его землями, казнить или отпустить на четыре стороны. А главное, - разгромив Эннеада, можно будет уже самой осадить замок. Из такой позиции Мириам считала более разумным разговаривать с сухопутной матерью о своём замужестве: армия - хороший аргумент против заточения в башне.
А общий враг в лице Эннеада может объединять. Конечно, Мириам не ожидала, что две королевы снова сойдутся: иные шрамы никогда не заживают, и не всегда следует входить в одну реку дважды, - слишком уж они разные. Но личные отношения - отдельно, а геополитика - отдельно, - и королевы могли бы хотя бы терпеть присутствие друг друга, и заключить какой-нибудь союз, чтобы никто третий не посягал на их территории. Это могло бы помочь сёстрам свободно перемещаться из одного королевства в другое. Но никогда не стоит забывать, что Грёза может посмеяться над твоими планами...
И, как всегда, на самом интересном месте(тм), - но сыграв достаточно, чтобы было что осмыслять и строить планы на будущее, - мы закончили, потому что Саюри заехала буквально на пару часов (и как было не воспользоваться этим временем, чтобы поиграть!). Немного неловко, что несмотря на все мастерские старания, сёстры всё равно разделились Но это ненадолго (тем паче у них есть средства связи), - к тому же мне вполне привычно, когда патичка разделяется, понаблюдать игроком, а персонажем потом всё забыть. Очень хочется играть чаще, и очень интересно, чем всё закончится - и как повлияет на сюжет истории в современности. Глядя на Мириам, подозреваю немалый шанс в ходе следственных действий выйти на саму себя
Выпили сидра на кухне и плавно перешли к игре. И вообще не было ощущения, что играли мало, - потому что поиграли насыщенно, сюжет продвинули продуктивно, многое узнали. Неустанно буду петь хвалу тому, как Саюри творит мир и персонажей в нём. Дайсы вновь были не на моей стороне, но это даже к лучшему (...да, каждый раз так говорю)): не всё даётся просто и быстро, и невозможно избавиться от осаждающего твой дом соседа в одиночку, потому что он не дурак, - и тем интереснее. Мириам - это мем "Не всё в Австралии может тебя убить, - но это не значит, что оно не хочет (и не попытается))".
Продолжение истории Мириам...А Мириам не повезло: её остановил некий рыцарь. К несчастью, это был не простолюдин, а ши Гвидион, который чуял неправду, - а значит, насвистеть что-то вроде "Я оруженосица знаменитого Красного Сокола" и надеяться, что прокатит, не получится. И поскольку исходный план проникнуть в шатёр Эннеада ночью и отрезать ему голову был отметён, а нового плана как-то не отросло, - Мириам просто собиралась подобраться к Эннеаду как можно ближе, и будь что будет. Вспомнилось, что Эннеад дважды сватался к королеве Дугал, и дважды она ему отказала. Однажды, когда сёстры Мириам и Жемчуг были ещё маленькими, этот Гвидион явился аккурат во время состязания менестрелей, был оным возмущён, в чужом доме вызвал на поединок старшего судью - сатира - и отсёк ему рога. Сатира пришлось уволить (Мириам хотелось бы, чтобы ему сковали новые рога, - но как-то забылось, было ли это воплощено в жизнь), а Мириам ещё тогда спросила маму, почему мы этого наглого Гвидиона не убьём. Что ж, исполнять свои детские желания никогда не поздно!
- Ты кто такая? Как твоё имя? - поинтересовался рыцарь.
- Моё имя Мириам, и у меня есть срочное послание для графа Эннеада, - ответила она. Всё же имя "Мириам" было более распространённым, нежели, например, "Жемчуг". - Я буду очень благодарна, если вы проводите меня к нему.
- Послание от кого?
- От меня. Это очень важно, и я должна передать его графу лично.
- Сдай своё оружие, - велел рыцарь. - Я верну его тебе, как только ты передашь своё послание.
Сколько-нибудь существенного оружия у Мириам и так не было (на акул-то охотились с корабельными гарпунами), кроме кинжала, подаренного подводной матерью. Пришлось его отдать, жалея, что не припасла второго. Но Гвидион оказался опытным и развеял эти сожаления:
- Ещё оружие у тебя есть?
- Больше нет.
- Будешь ли ты нападать или использовать тёмную магию? - продолжал рыцарь.
- Без оружия? Едва ли, - признала Мириам.
- Это не ответ, - настаивал рыцарь. - Да или нет?
- Зависит от того, как меня встретят и как отнесутся ко мне.
- Мы не убиваем посланников, приносящих дурные вести, - заявил рыцарь. ("А если вести хорошие?" - вставила Мириам.) - Ты видишь, чьи знамёна реют над этой армией?
Мириам видела (и Гвидионские знамёна, и личные знамёна Эннеада с взлетающим из вулкана белым фениксом), и это её не обнадёживало. Да, известно, что чутьё Гвидионов можно обойти на формулировках, - но это известно также и самим Гвидионам, так что в эту игру ты всегда будешь играть вдвоём. И Мириам не сомневалась, что привыкшего докапываться к формулировкам Гвидиона ей не обыграть, а тратить время на допрос было просто утомительно. Впрочем, когда собеседник осторожен с формулировками не меньше твоего, это делает твои подозрения обоснованными: в конце концов, Гвидион сказал, что они не убивают посланников, но ничего не говорил про захват в плен, пытки и прочая.
- В этом лагере тебе ничего не грозит. Обещай, что не станешь причинять вред и нападать первой!
- Я не могу дать такую Клятву, которая сделает меня беспомощной, не зная, как могут сложиться обстоятельства.
- Ты что же, сомневаешься в Доме Гвидион?!.. Обещай!
- Я поклянусь графу, а не тебе! - Мириам также начала терять терпение.
- Хорошо. Но я не могу провести тебя к графу, не будучи уверенным, что ты пришла с миром. Если тебя не станут задерживать и отпустят, ты уйдёшь?
- Да, - согласилась Мириам, поразмыслив мгновение. В конце концов, она не давала обещание о том, что не станет возвращаться. - Я уйду.
- Ты уйдёшь с миром?
- Если ко мне не станут применять силу - да, я уйду с миром.
По крайней мере рыцарь остался в уверенности, что посланница просто беспокоилась о своей безопасности. Он повёл её через лагерь, а Жемчуг и братьям-Балорингам ничего не оставалось, кроме как незаметно следовать за ней. Мириам надеялась, что если она попадёт в плен, её не станут сразу спасать: пребывание в плену даёт столько возможностей убить Эннеада!.. Конечно, Гвидион - не Фиона, и его не получится, например, соблазнить, - но у Мириам оставался двухкомпонентный яд, сваренный под руководством Альгара из акульей желчи. А рыцарь, спрашивая об оружии и чарах, ни разу не спросил о ядах, - значит, Эннеада можно было попытаться отравить.
Эннеад всё же был не в первых рядах штурмующих: осада перешла к пассивной фазе, и граф был в своём шатре. Рыцарь, сопровождавший Мириам, доложил о её прибытии стражу, дежурившему у шатра. Ещё какая-то скучавшая фея, находившаяся у входа, окуталась облаком глэмора: видимо, чарами проверяла наличие у гостьи оружия и опасных артефактов. Однако яд она не заметила, и Мириам пригласили внутрь. Полог опустился за её спиной, отрезая от всего происходившего снаружи. Внутри всё было роскошным - зелёным, золотым и белым. Эннеад сидел там со свитой, на дубовом троне (да, Гвидионы притащили на поле боя трон!)), и шкура химеры лежала перед ним на полу. Графа нельзя было назвать красавцем, но выглядел он вполне мужественно: один глаз был закрыт золотой повязкой, на плечах лежала львиная грива волос. И он был облачён в тяжёлые доспехи, при виде которых Мириам поняла, что даже если бы кинжал оставался при ней - пробить им такую защиту было бы невозможно. Добыть другое оружие и ударить в спину - тоже шансов мало...
- Принцесса Мириам, какая неожиданная встреча! - воскликнул Эннеад, что означало, что личина, под которой Мириам пробиралась к лагерю, перестала действовать. И, похоже, она не настолько изменилась с детства, чтобы граф её не узнал. - Вы с дороги?
- Да, моя дорога была долгой и трудной, - ответила Мириам. По всей видимости, Эннеад не знал о том, что принцессы покидали замок, - следовательно, не планировал воспользоваться моментом. - Я хотела увидеть вас.
- Вы здесь одна, без свиты?
- Какая же тут свита... - пробормотала Мириам, но знать о том, что она сбежала из замка против воли матери, Эннеаду не следовало.
- Если вы пожелаете вернуться в замок, я распоряжусь, чтобы вас пропустили.
- Прежде всего, у меня есть сообщение для вас, - Эннеаду также было не обязательно знать о том, что возвращаться в замок Мириам не торопилась. - И я хотела бы передать его без лишних ушей.
- Вы будете на меня покушаться? - заинтересованно уточнил Эннеад.
- Если вы хотите, - усмехнулась Мириам.
- А если я не хочу?..
- Я уже обещала вашему рыцарю, что не стану нападать на вас ни с оружием, ни с тёмной магией.
- Ну так покушаться-то будете?
- Неужели вы вправду думаете, что я, безоружная, смогу что-то противопоставить вам?..
- Всё ясно. Оставьте нас, принцесса желает покушаться, - распорядился Эннеад.
Некоторые из свиты пытались возражать, но всё же вышли из шатра, оставив Эннеада и Мириам наедине. Теперь предстояло узнать, будет ли он бдительным, обо всём догадавшись, - или же, напротив, расслабится, уверенный в своём превосходстве. Но вставать с трона и поворачиваться к гостье спиной граф явно не собирался. Мириам решила тянуть время и заговаривать зубы, и чтобы не врать - заговорить о чём-то, что действительно имело отношение к обороне замка: например, о тайном подземном ходе. Но говорить настолько издалека, чтобы так и не сообщить, где выход из этого хода.
- Итак, я хочу сообщить то, что известно только мне, - и именно поэтому я хотела говорить без посторонних ушей: вы ведь понимаете, что такая информация... - начала было Мириам.
- Лучше скажите мне, какого цвета платья она любит носить, - перебил её Эннеад.
- Королева не появляется всё время в одних и тех же платьях, - пожала плечами Мириам. - Выбор зависит от времени года, от её настроения...
- Но всё же у неё есть любимые цвета?
- Пожалуй, красный и чёрный ей нравятся больше. Но она может выйти и в изумрудном...
- Спасибо, вы мне очень помогли! - обрадовался Эннеад. - А какие ей нравятся украшения?
- Главное - не дарите ей ничего цвета морской волны, - усмехнулась Мириам. - Можно янтарь, рубины, гранаты, гагаты, и что там ещё в том же духе...
- Женитьба - это так сложно! - принялся рассуждать Эннеад. - Но совсем скоро мы с вами станем родственниками.
- Она может не согласиться, - заметила Мириам, стараясь оставаться вежливой.
- О, я делаю всё для того, чтобы она не могла не согласиться!
- Осаждаете её замок?..
- Я хочу, чтобы она видела, что на меня можно положиться.
- Что ж, признаю, это не худшая тактика, - согласилась Мириам.
Королева Дугал уважает силу, храбрость и ум, а боеспособная армия - хорошее приданое. Это было бы неплохим предложением, если бы не исходило от Благого Гвидиона. Во что он может превратить порядки в королевстве - Мириам не хотелось даже представлять; впрочем, и не придётся: огненная королева едва ли согласится делить свои земли и власть с каким-то выскочкой, когда в том нет никакой необходимости и она прекрасно справляется сама.
- Но я в самом деле проделала долгий путь, - напомнила Мириам. - И была бы благодарна, если бы могла чем-нибудь промочить горло.
- Я могу велеть накрыть стол для вас, - предложил Эннеад.
- О нет, не стоит занимать ваших слуг и отвлекать нас от беседы. Глотка воды или вина из вашей фляги для меня будет достаточно: вы ведь меня не отравите, я вам верю.
- А вы - меня?..
Пить в самом деле хотелось, и Мириам предпочла бы прохладной воды, - но Эннеад наполнил массивный золотой кубок вином из своей фляги и протянул ей:
- Будьте у меня в гостях.
Хитрый одноглазый лис и здесь перестраховался: гость уже не имеет права вредить хозяину, оказавшему гостеприимство. Но нарушить Эшеат - чай, не нарушить Клятву: иногда подобраться к врагу стоит того, чтобы огрести временное наказание от Грёзы.
Выпить вместе с гостьей Эннеад, однако, не счёл вежливым, - значит, для попытки отравления у Мириам был только свой кубок. Зато его можно было как бы невзначай отставить на пол или на стол, провести над ним рукой, - и первый компонент яда был потрачен.
- У этого вина необычный вкус, - заметила Мириам. - Оно слишком сладкое.
- Это вино из наших виноградников, - отвечал Эннеад. - После свадьбы оно тоже будет на столе.
Мириам не успела придумать, как получше подсунуть свой кубок Эннеаду, когда снаружи раздались крики: "Тревога! К оружию!" - и полог графского шатра распахнулся.
- Проводите леди в гостевой шатёр, - велел Эннеад. - Но если она пожелает, то может остаться здесь.
- Я могу помочь, - предложила Мириам.
- Навряд ли, - отрезал Эннеад и ушёл, оставив Мириам наблюдать с порога шатра. Выходя, она поставила золотой кубок на место: поближе к графскому трону. Просто прекрасно, что граф отвлёкся!..
Жемчуг и Балоринги всё-таки выдали себя, и завязалась схватка. Как это нередко бывало, Мириам хотелось бы сейчас оказаться на месте Жемчуг, - а Жемчуг хотелось бы оказаться на месте Мириам, поскольку она не планировала убивать Эннеада, и ей не пришлось бы выкручиваться в разговоре. Мириам смотрела, как сражаются братья, - и это было прекрасное зрелище: выхватив клинки, они двигались стремительно и слаженно, как единое целое, как одно существо с восемью конечностями. Клинки мелькали вокруг них, и один продолжал движения другого, как прежде они продолжали слова друг друга, обращаясь к океану. Но всё же двое воинов не могли противостоять целой армии, и их схватили. Жемчуг также повязали - ведь и у неё не было ничего, кроме кинжала, - и она помахала Мириам рукой. Рыбак, надо полагать, сбежал.
- Ваше Высочество... - укоризненно проговорил Эннеад, приближаясь к Жемчуг.
- Ваши подданные напали на меня и моих сопровождающих! - пожаловалась она.
- Вы не представились мне и проникли в лагерь тайно, - парировал Эннеад.
- Возможно, - признала Жемчуг.
- Обезоружьте их и бросьте в ублиет, - распорядился граф, кивнув в сторону Балорингов.
- Не надо их бросать, - попросила Жемчуг.
- Тогда они убегут, - резонно заметил Эннеад.
- Я прошу отпустить мою свиту! И вообще, Мириам вы такого не говорите.
- Потому что принцессу Мириам от входа в лагерь сопроводил ко мне мой рыцарь, это всё равно что представиться.
- Полагаю, моя сестра тоже хотела вам представиться, просто не успела, - вставила Мириам.
- И поэтому мы говорим в самом центре лагеря, - не поверил Эннеад. - Принцесса Жемчуг, я бы не хотел сомневаться в ваших шпионских навыках...
- Они посредственны, раз вы меня видите, - самостоятельно признала Жемчуг. - Но я ничего не замышляла против вас. Я просто возвращалась домой с морской прогулки, а они меня сопровождали. А вернувшись, я увидела, что мой замок окружён! Потрудитесь объяснить, что вы здесь делаете... как вас там, Эннеад!
- Быть может, вернёмся в шатёр и не будем разговаривать посреди поля боя, в грязище и кровище?.. - предложила Мириам. Разговор явно намечался долгий, а Эннеада в шатре заждался яд. Если у Жемчуг получится эффективно отвлекать его беседой, можно будет подсунуть и второй компонент...
- Я воин, и для меня не зазорно говорить среди кровищи, - возразил Эннеад. - Так что вы скажете о ваших сопровождающих?
- Им... нужно было сбросить пар, - сказала Жемчуг.
- Прискорбно видеть вас в такой компании, - покачал головой Эннеад. - Это же печально известные пираты, за голову которых объявлена не одна награда... Я и сам награду объявлял! Так что их ждёт казнь.
- Это мой жених, - прямо сказала Мириам. - И я требую его отпустить.
- А поскольку вы их не различите, вам придётся отпустить обоих, - добавила Жемчуг. - И я тоже их не различаю. А я просто шла домой.
- Я сообщу королеве о том, что её дочери вернулись, и велю проводить вас до ворот замка, - пообещал Эннеад.
- Без своего жениха я никуда не уйду, - заявила Мириам. Ну уж нет, какой-то Гвидион не заговорит ей зубы и не заставит бросить в беде любимого, чтобы под шумок его казнить!
- Вы предлагаете мне оказать пиратам такую услугу? - удивлённо уточнил Эннеад.
- Нет, это Я окажу им услугу, попросив вас их отпустить, - уточнила Жемчуг. - И они останутся мне должны.
- Вы предлагаете обменяться благодеяниями? - заинтересовался Эннеад. - Хорошо, мы это обсудим. Сопроводите принцесс и их свиту к воротам замка! Или, прежде чем вернуться домой, Ваши Высочества пожелают ещё немного отдохнуть в лагере?
- Я уже воспользовалась вашим гостеприимством, но не откажусь, - сказала Мириам. Улизнуть из-под носа матери-королевы в присутствии подданных Эннеада было бы можно, но сложно.
- Глаз с них не спускайте, - кивнул Эннеад на пленных Балорингов.
- Если хоть волос упадёт с головы моего жениха, я вызову вас на поединок, - предупредила Мириам.
- Тем более глаз с них не спускайте, - повторил Эннеад.
Какое-то время Мириам могла быть спокойна: Эннеад не захочет ссориться с "будущими родственницами". Но близнецов нужно было вытащить до того, как он узнает, что королева не желает замужества своих дочерей. Её и Жемчуг вновь пригласили в шатёр графа, где им подали вина и закуски. Говорила Жемчуг, а Мириам сама не сводила с Эннеада глаз: он держал кубок в руке, как будто рассеянно поигрывал им, но всё никак не отпивал.
- Как продвигается ваше сватовство? - спрашивала Жемчуг.
- Недурно, спасибо, - с удовольствием отвечал Эннеад.
- Она к вам уже выходила?
- Да.
- И что сказала?
- О, она была очень... красноречива.
- Полагаю, говорила о ваших... многочисленных достоинствах? - саркастически предположила Мириам.
- Она озвучила какие-то условия? - поинтересовалась Жемчуг.
- Она сказала, что ещё никому из штурмовавших этот замок не удавалось преодолеть третьей стены.
- Но, как я посмотрю, осада в самом разгаре?.. Каков ваш план на случай, если она согласится?
- Жить долго и счастливо, конечно же, - заявил Эннеад.
- Но вы ведь видите, с кем имеете дело. Наша мать - яркая лидерша, и её подданные - ей под стать...
- Дугал - Благой Дом. Ей только нужно помочь об этом вспомнить. Она замкнулась в своём горе, но она не должна переживать его одна. Военный поход поможет ей развеяться.
- У вас уже есть цель для этого похода?
- Мир велик, и в нём много несправедливости, - продолжал уклончиво и размыто рассуждать Эннеад.
Мириам хотелось бы верить, что Жемчуг просто тянет время, но у сестры не было на то причин. Но не могла же Жемчуг всерьёз предполагать, что их матушка согласится на притязания этого самовлюблённого лицемерного... крокодила!.. Разве что она хотела узнать врага получше?..
- Но вы наверняка наметили, куда отправиться в первую очередь, - не отставала Жемчуг.
- Для начала мы объединим всё побережье, - поделился Эннеад. - И там сразу всё пойдёт в рост, поскольку земли будут принадлежать королеве, а вы - её дочери. Народы будут процветать!..
Мириам даже не столько бесила самоуверенность Эннеада, который вообще не сомневался в победе (как-никак не сомневаться - свойственно ши), сколько бесило, что он уже всё за них придумал и решил. Так и подмывало сказать, что шиш ему, а не процветание.
- У меня есть ещё пара вопросов, - тем временем говорила Жемчуг. - Если у вас появится ребёнок, в чью пользу будет осуществлено престолонаследие?
- Это предмет дискуссионный, - признал Эннеад.
- Но у вас уже есть позиция по этому вопросу?
- Я открыт к рассмотрению вариантов. Ребёнок может оказаться как гениальным правителем, так и одарённым менестрелем...
- И в таком случае наследницей может стать одна из нас?
- Не вижу к тому препятствий, если у вас уже есть опыт участия в управлении королевством.
- И второй вопрос: как вы поступите с судом? - всё продолжала Жемчуг. - Вы на своей территории вершите его по-своему, и наша мать - тоже. Вы планируете вмешиваться? Как будете решать возникающие конфликты? Мне кажется, третья стена - не самое высокое и сложное, с чем вам предстоит столкнуться.
- Вы зря считаете, что я не подумал заранее о таких вещах, - Эннеаду её интерес только доставлял всё большее удовольствие.
- И что же вы придумали?
- Всё просто: суд не будет находиться в ведении никого из нас.
И Жемчуг, и Мириам не удержались от смеха: кто же в таком случае будет править королевством?..
- Наедине мы будем принимать решения о законах, - пояснил Эннеад. - Суд будет вершить выборная коллегия.
Менее смешно Мириам не стало, поскольку она живо представила, сколько часов спустя матушке захочется выкинуть эту "коллегию" в окошко.
- А если у вас разойдутся мнения? - спросила Жемчуг.
- Тогда решим вопрос поединком, и Грёза подскажет, кто прав. И сейчас я прав, поскольку сражаюсь за свою любовь.
- А вы её любите? - поинтересовалась Жемчуг, как будто удивившись.
- Я люблю сильных женщин и люблю власть.
В чём преимущество общения с Гвидионами - так это в том, что они разучиваются врать. Даже с посторонними.
- Многих женщин, - усмехнулась Мириам.
- А ваша мать любит проводить состязания менестрелей.
- Но она, по крайней мере, не скрывает, что у неё сменяются фавориты.
Если бы Эннеад действительно любил огненную королеву, - ещё можно было бы отступиться или даже помочь ему. Но, с точки зрения Мириам, её мать заслуживала большего, нежели просто быть одной из многих достижений не в меру амбициозного Гвидиона. Королеве не нужно вспоминать, как быть Благой, - ей нужно вспоминать, как любить. А даже менестрель-неудачник Виноградная Косточка имел больше шансов напомнить ей об этом.
- В этом кубке - плохо сваренный Балорский яд, или мне кажется?.. - задумчиво произнёс Эннеад. - Да нет, - наверное, кажется.
(Выкинул десятку, зараза.))
- Это было ваше вино, - напомнила Мириам. - Так что вам придётся заменить все ваши запасы. Но вы уверены? Хотите, я попробую?
Она не была уверена, что принятое перед балом противоядие ещё работает, - но пока не принят второй компонент яда, первого можно было не опасаться. Она протянула руку к кубку, но Эннеад отказался:
- Ну что вы, я не могу вас заставлять...
- Так вы не заставляете, я сама предлагаю.
- Лучше я предложу вам другое вино, - и кубок Мириам действительно заменили, а Эннеад так и не сделал ни единого глотка из своего. Похоже, об отравлении можно было забыть.
- Вы - достойная фея, но я не знаю, какое решение примет наша мать, - подытожила свои переговоры Жемчуг, и сестёр проводили в отдельные покои, чтобы они могли поговорить.
Всё пришло к тому, что пора было вернуться к первоначальному плану и разделиться: Жемчуг могла отправиться на следующий этап переговоров с матерью Дугал, а Мириам должна была остаться в стороне, чтобы сестра постепенно подготовила мать к идее замужества дочерей. Мириам решила, что попросит у Эннеада возможности задержаться в гостях, и так у неё будет достаточно времени, чтобы продолжать попытки его убить. Жемчуг предложила вызвать Эннеада на поединок, но Мириам ответила, что сделает это только в крайнем случае, если другие способы не подействуют, и если Эннеад подаст повод. Она хорошо помнила слова Балорингов о том, что против Гвидиона ни у кого нет шансов, - а когда увидела графа в его доспехах, убедилась в этом воочию. Если вызвать Эннеада за то, что он считал "сражением за свою любовь", он будет в ярости - и на его стороне будет преимущество. И совсем другое дело - если удастся его обвинить в нарушении законов гостеприимства.
Да, Мириам понимала, что осада замка для Эннеада - своего рода куртуазная игра с королевой, а в чужую игру лучше не вмешиваться. Вот только было очевидно, что Эннеаду нужна не сама королева, а её дочери, чтобы распространить их волшебное влияние на свои земли, - и это затрагивало уже её, Мириам, интересы, и она не собиралась этого допустить. Поэтому она очень удивилась, когда Жемчуг заявила, что с Эннеадом НЕЛЬЗЯ так поступать и ударять его в спину на том основании, что он хорошо с ними обходился и вообще вёл себя как хорошая правильная фея. Да, с точки зрения общих законов и правил Эннеада не в чем было упрекнуть, - но разве от этого он переставал быть врагом? Иначе выйдет так, что назавтра объявится ещё какой-нибудь очень достойный сосед, победит в самом честном сражении, - и с его притязаниями тоже нужно будет просто смириться?..
- Он обращается со мной хорошо, а я обращаюсь с ним плохо. Почему нет? На чьей ты стороне - нашей или его?..
- А как же репутация?
- А почему меня должна волновать моя репутация среди Гвидион?..
(Не говоря уж о том, что Гвидион могут никогда не узнать, по какой причине трагически погиб граф Эннеад.))
- Сейчас он встретил нас мирно именно потому, что у него не было причин думать о нас плохо.
- Он относится ко мне хорошо, потому что я притворяюсь, что хорошо к нему отношусь.
- Но разве наша мать одобрила бы, если бы её ударил в спину её, к примеру, полководец? Разве она наградила бы его и сказала, что он молодец? Нет, она бы его казнила...
- И правильно сделала бы, если бы он попался. Но разве всё в мире даётся только через чьё-то одобрение? Я могу просто взять то, что хочу, и одобрение Гвидион мне для этого не нужно.
Мириам не стала говорить о том, что они к Эннеаду в полководицы не нанимались, не присягали ему на верность, и, следовательно, удар в спину не будет считаться предательством: это было бы слишком долгое объяснение. Хотя, быть может, объяснить вопрос сторон всё же стоило.
- Только Балор известны тем, что бьют в спину! - наконец заявила Жемчуг.
- Так я сама без пяти минут Балор! Стану, как только выйду замуж.
- Так это в нём всё дело? Это из-за него ты так быстро изменилась?..
- Нет, не только. Я и без него защищала бы свою землю.
Если бы осада произошла до знакомства с Альгаром, и Мириам находилась бы сейчас внутри замка, а не снаружи, - её мнение об армии под окнами и о Гвидионском крокодиле, рассчитывающем использовать её для процветания своих земель, уж наверняка не стало бы положительным. И она не понимала, чем Эннеад так понравился Жемчуг, и не видела ни одной причины относиться к нему хорошо. Он даже ничего не предложил - только хотел всё забрать себе и установить свои порядки. Неужели Жемчуг настолько хотела Благое правление, что её даже устраивала перспектива лишиться права наследования?.. Но Благое правление можно устроить и самой. Или самой посвататься к Эннеаду.
Но, как известно, феи предполагают, а Грёза располагает, - и снаружи вновь раздались крики, и на сей раз это были крики: "Дракон!". И это был Игнатий, лавовый дракон королевы Дугал. Крыльев у него не было, и он был покрыт каменной чешуёй, а в трещинах между чешуйками перетекала магма. Эннеад выхватил свой меч и ринулся в бой, а сёстры Мириам и Жемчуг могли наблюдать за ходом поединка от своего шатра. Появление дракона отвлекло стражей, так что о гостьях и пленниках все забыли, - но прежде хотелось посмотреть, чем закончится битва. Судя по тому, что королева выпустила Игнатия, - она явно не собиралась сдаваться на милость захватчика.
("Как его можно сокращать? - Не надо его сокращать, у него всего одна голова!" На самом деле, мне кажется, что "Игнатий" - это УЖЕ сокращённое имя, а полное имя ему дали нокеры королевской мастерской, и оно звучит как-нибудь вроде "Турбоигнациус Вулканис Активус". Но больше всего меня восхищает, конечно, что Игнатий - вероятно от слова ignis.))
Сражение было яростным, и извергаемое драконом пламя разбивалось о золотой щит Эннеада. Но вдруг Эннеад вырвал крупный изумруд из ожерелья на своей шее и поднял его в руке. На гранях изумруда отразилось солнце, и дракон заворожённо уставился на него. Эннеад размахнулся и бросил камень в море - и добросил, зараза, хотя море было неблизко. Дракон помчался за изумрудом, как собака за палкой, прыгнул в море со скал... Поднялись клубы пара - и дракон, по всей видимости, застыл на дне красивой каменной статуей. В наступившей тишине откуда-то сверху послышались очень знакомые медленные аплодисменты: королева, конечно же, стояла на стене и смотрела на это зрелище. Мириам и Жемчуг на пороге шатра она видеть не могла - и удалилась в гневе.
Теперь сёстрам можно было расходиться, пока Эннеад и стражи не опомнились. Мириам прежде всего устремилась к палатке, где держали Балорингов, - и освободить их удалось даже без боя. Воссоединившись, все четверо удалились за пределы лагеря, и Альгар поцеловал Мириам у края обрыва над морем.
- Вообще-то это я ухожу и вы со мной прощаетесь, - напомнила Жемчуг. - А нас не так легко перепутать!
- Вообще-то мы соскучились, - заметила Мириам, обнимая Альгара. Близнецы заставили о себе волноваться, когда угодили в плен, так что пара часов разлуки показалась вечностью. - Ты хорошо сражался, хоть и недолго.
- А вот сейчас было обидно!
- Я могу пойти с тобой и подстраховать, - предложил второй брат, подходя к Жемчуг.
- Как ты со мной пойдёшь?
- Под личиной, конечно.
- Тогда дай мне Клятву.
- Я буду любить тебя до гроба, - с готовностью ответил Альгар.
- Нет, поклянись делать только то, что я скажу.
- А если в самый критический момент ты промолчишь?
- Это в какой же такой момент?.. Мне только что напомнили, что даже если ты мне симпатичен...
- А я тебе симпатичен? - воспрял он с надеждой.
- Я не об этом! Сестра напомнила мне о том, что предательство может быть близко, и никому нельзя доверять. Так что теперь без твоей Клятвы я и шага не ступлю.
Ну вот, снова во всём сестра виновата. Похоже, Жемчуг всё же не уловила главное, что Мириам пыталась донести: что к своим и чужим можно относиться по-разному, - и решила, что раз Мириам не хочет относиться ко всем на свете одинаково хорошо, - значит, нужно относиться ко всем с одинаковым подозрением, будь то враги или друзья. Впрочем, умение заручаться Клятвами от тех, кому не доверяешь, может Жемчуг пригодиться, - а кому доверять или нет - уже её личное дело. И отношения между Жемчуг и Альгаром Мириам также не касались, - просто поди разбери, где ещё куртуазная игра, когда капризы дамы испытывают рыцаря, а где - уже оскорбление любви недоверием. Не иначе как Благой Двор выдумал всё усложнять множеством неписаных правил, законов и умолчаний, тогда как всё может быть так просто: убиваешь, кого захочешь, и любишь, кого захочешь. Мириам любила Альгара - и доверяла ему всецело, так что и яд выпила бы из его рук, не задумываясь.
- Я не замышляю подлости против тебя, - покачал головой Альгар. - Я не могу поклясться, что буду делать только то, что скажешь ты, а не то, что сочту нужным сделать. Но я обещаю не причинять вреда твоим домочадцам иначе, чем защищаясь от них.
- А я не хочу, чтобы ты или твой дорогой брат мне всё испортили, совершив какую-нибудь хрень.
- Что именно считается за хрень?
- Делать то, что вздумается, а не то, что я скажу, очевидно.
- Я сделаю то, о чём ты меня попросишь, - вздохнул Альгар. - Если это не будет поперёк моей чести.
- А у вас есть честь? - удивилась Жемчуг.
- Вообще-то да! У нас есть пиратский кодекс.
- Это-то меня и пугает: что меня будет сопровождать кто-то, руководствующийся пиратским кодексом! Мне не нужно такого сопровождения, чтобы за ним приходилось постоянно следить.
- Если ты о чём-то попросишь, я сделаю... - повторил Альгар.
- Клянись! - потребовала Жемчуг. Быть может, знание о том, что Клятвы порой выходят боком, тоже ей пригодилось бы... - Только тогда сможешь меня сопроводить.
- Хорошо. Призываю в свидетели Грёзу... - и как так вышло, что Альгар сам предложил помощь, и ему же самому пришлось упрашивать, чтобы эту помощь приняли?..
Так двое направились обратно к замку, а двое - обратно к кораблю. Мириам несколько беспокоилась (особенно за того Альгара, который пошёл с Жемчуг), - но у сестёр уже были серьги, выкованные Альгаром и позволяющие держать связь. Мириам планировала отбуксировать за кораблём Игнатия, чтобы его оттаять (в конце концов, он - химера, и разными Искусствами можно попробовать вернуть его к прежнему агрегатному состоянию)), и попросить у подводной матери-королевы небольшую армию на карманные расходы. Определённо не в интересах королевы моря, чтобы Эннеад присоединил к своим землям земли королевы Дугал и установил свои порядки на всём побережье. А Эннеад не ожидает удара с тыла (отдельным удовольствием будет потопить его болтающиеся в море полторы посудины), так что можно будет захватить хорошую добычу - и, в идеале, захватить самого Эннеада живым. Пусть огненная королева сама решит, как поступить с самопровозглашённым женихом: взять в наложники и завладеть его землями, казнить или отпустить на четыре стороны. А главное, - разгромив Эннеада, можно будет уже самой осадить замок. Из такой позиции Мириам считала более разумным разговаривать с сухопутной матерью о своём замужестве: армия - хороший аргумент против заточения в башне.
А общий враг в лице Эннеада может объединять. Конечно, Мириам не ожидала, что две королевы снова сойдутся: иные шрамы никогда не заживают, и не всегда следует входить в одну реку дважды, - слишком уж они разные. Но личные отношения - отдельно, а геополитика - отдельно, - и королевы могли бы хотя бы терпеть присутствие друг друга, и заключить какой-нибудь союз, чтобы никто третий не посягал на их территории. Это могло бы помочь сёстрам свободно перемещаться из одного королевства в другое. Но никогда не стоит забывать, что Грёза может посмеяться над твоими планами...
И, как всегда, на самом интересном месте(тм), - но сыграв достаточно, чтобы было что осмыслять и строить планы на будущее, - мы закончили, потому что Саюри заехала буквально на пару часов (и как было не воспользоваться этим временем, чтобы поиграть!). Немного неловко, что несмотря на все мастерские старания, сёстры всё равно разделились Но это ненадолго (тем паче у них есть средства связи), - к тому же мне вполне привычно, когда патичка разделяется, понаблюдать игроком, а персонажем потом всё забыть. Очень хочется играть чаще, и очень интересно, чем всё закончится - и как повлияет на сюжет истории в современности. Глядя на Мириам, подозреваю немалый шанс в ходе следственных действий выйти на саму себя