Мы не созданы править -
Нам назначено хранить.
Наша древняя память
Не способна позабыть:
Космы седы от боли,
А душа - от прожитых лет...
Кто останется помнить,
Если мы покинем свет?!
(с) Пангур Бан - Краснобокие суда
Нам назначено хранить.
Наша древняя память
Не способна позабыть:
Космы седы от боли,
А душа - от прожитых лет...
Кто останется помнить,
Если мы покинем свет?!
(с) Пангур Бан - Краснобокие суда
Катбад. Отчёт отперсонажный. Возможны нарушения хронологического порядка, ворнинг на смерть персонажа (но не совсем). Часть II- Я прошу богов снять проклятие с этого существа, и вернуть ей память, - сказал я, преклонив колени перед алтарём. - И слово высокого короля будет тому порукой.
- Все ли сейчас здесь из тех, кто может снять твоё проклятие? - спросил дух у птицы.
- Я помню много имён, слишком много имён, - отвечала она.
- Вспомни, что случилось с тобой, - велел дух.
- Я... помню! Король королей не благословил меня, и потому я стала такой. Без благословения короля королей ничего не исправить!
- Должно быть, это случилось давно, - неуверенно произнёс Кайрпре. - И того короля, который должен был это сделать, уже нет.
- Высокий король - это не человек, который рождается и умирает, - сказал я. - Это тот, кто вечно хранит землю Эрин. И сейчас король королей - это ты.
- Тогда я сделаю это.
Птица опустилась перед ним, склонив голову, и Кайрпре, протянув руку, благословил её, а я успел подумать, что вижу первое деяние высокого короля, и об этом деянии можно будет слагать легенды и рассказывать их по всей земле Эрин.
Чёрные крылья упали как плащ, упала чёрная птичья голова с тяжёлым клювом. Перед нами сидела девушка, растерянно и испуганно оглядываясь.
- Где я? Кто вы?..
- Как твоё имя? - спросил я, пытаясь всмотреться в её лицо.
- Лиан, - произнесла она еле слышно.
- Как?.. - я сам недавно говорил, что птица может быть моей сестрой, но оказался не готов столкнуться с невозможным, с тем, на что давно перестал надеяться.
- Где мой брат, Катбад? Он жив?
- Я здесь, - ответил я. - Это я, Катбад, твой брат.
Лиан охнула и взглянула на меня, также не веря.
- Да, я стал стар, - улыбнулся я. А Лиан, которую я помнил совсем юной, стала только красивее. Мы обнялись.
- Ох, Катбад!.. У тебя всё хорошо?
- Я родил сыновей, вырастил внуков, двоих внуков похоронил... Да, у меня всё хорошо. Я на своём месте. Но что же с тобой было? Я верил, что ты жива, но думал, что ты за пределами земли Эрин, а эти земли я не мог покинуть без присмотра. Я был глуп и не понимал, что "не ступать по земле" может означать "летать над землёй", а ты всё это время была так близко...
- Я была под Холмами, у сидов, - отвечала Лиан. - Когда ты был ранен, я пришла к ним за лекарством для тебя, но должна была после у них остаться и служить им. И я не знаю, окончен ли уже срок моей службы...
- Наверняка окончен, столько лет прошло, - успокоил её я. - Но я поговорю с сидами и попрошу их отпустить тебя.
- Катбад... это ты снял с меня проклятие?
- Это высокий король Кайрпре, - указал я на молодого короля. - Я лишь привёл тебя сюда. Прости, что так поздно.
Лиан склонилась перед королём, но он поднял её, и мы вышли из священной рощи. Меня уже ждали и наперебой спрашивали, что это за девушка, и я отвечал, что это моя сестра была заколдованной птицей. Я и Кайрпре подошли к Мирддину и Миранну. Миранн прощался: сидам полюбились его песни, и он уходил вместе с ними в Холмы. Так Мирддин оставался при Кайрпре единственным друидом-советником.
Лиан хотела, чтобы я представил ей её племянников, моих сыновей и внуков, - но меня уже звали со всех сторон.
- У тебя много дел, - склонила она голову понимающе.
- О да! Хлопотный сегодня день, когда все собрались в Таре.
- Я позабочусь о твоей сестре, - сказал Кайрпре, беря её за руку и провожая к столу.
- Спасибо тебе, мой король!
И я отошёл поговорить с римским толмачом, тем самым, что показался мне уроженцем Эрин.
- Ты помнишь меня? - спросил он.
- Нет.
- Конечно, не помнишь. Я был тогда ребёнком. Моя деревня сгорела, я один выжил. Скажи, почему друиды не пришли на помощь? Почему не спасли меня?
- А они должны были?.. - удивился я. - Друиды никого не спасают.
- Что же тогда они делают? Где тогда справедливость?
- Справедливость в том, что многие деревни горят, не одна твоя. Многие люди погибают. Воины ходят в походы за добычей, когда-то я и сам был таким воином, убивал людей и сжигал дома. Если бы не было бедствий, мы все жили бы в волшебном краю, вкушая лишь плоды наслаждений! Но бедствия случаются, такова воля богов.
- И кто меня защитит? Если даже боги не защитили меня!
- И боги не должны тебя защищать! Сейчас ты не малый ребёнок, ты мужчина, ты можешь защитить себя сам. И если боги увидят, что ты достоин их помощи, - только тогда они помогут тебе.
- Но это несправедливо! - настаивал он. - Почему другие получают всё? Почему у них всё хорошо, и они становятся королями, и только я один страдаю?..
- Не ты один страдаешь, страдают все люди! А короли страдают более всех, поскольку на них лежит ответственность за их людей. Но лишения закаляют их, а не делают слабыми.
Меня позвал Найси, и я отделался от бывшего ирландца, а ныне римского беглеца:
- Вот мой совет тебе: не ной и не ищи, кто мог бы о тебе позаботиться, а позаботься о себе сам, и тогда боги примут тебя!
У слабых людей - слабые боги... В Рим приходили те, кто хотел, чтобы их защитили? Чтобы цезарь сказал им, что делать, и поставил служить себе в безопасное место? Но достойное место не может быть безопасным.
- Дед, я прошу у тебя разрешения на поединок с Конхобаром, - сказал Найси. Я вздохнул:
- Вот почему после того, как вернулся к жизни, ты ведёшь себя так, словно хочешь лишиться головы как можно скорее?..
- Но я ведь воин, дед. И наша распря должна прекратиться, иначе она так и будет длиться. Разреши решить наш спор мечом, дай благословение!
- Ты прав, - признал я. - Благословляю тебя.
Найси ушёл, и я хотел последовать за ним, хоть и тяжело мне было бы смотреть, как мой сын, пусть и вероломный, и мой внук, потерянный и лишь недавно вновь обретённый, станут убивать друг друга. Но вдруг, остановившись посреди Медовых покоев, я почувствовал, что что-то изменилось, глубоко и бесповоротно, - в мире, во мне, во всём и во всех. Это было больше, чем ослепнуть: я не ощущал более силы, что давали боги, не ощущал присутствия самих богов. Туата де Дананн и сиды ушли в Холмы, и Холмы за ними закрылись, - мы остались одни. Никто нас более не слышал.
И в то же время я увидел, что среди нас появился чужой бог. Он скрывался под личиной вождя римской миссии, а теперь воплотился, как будто земля Тары была его землёй. А его явление могло значить лишь одно: кто-то из людей Эрин, кто-то обладающий властью, поверил ему, присягнул ему, предав свою землю, своих богов и свой народ, и призвал его, и дал ему силу.
- Кто?!.. - сказал я лишь одно, воздев голову к небесам и не ожидая, что мне ответят.
Но чужой бог приблизился ко мне, склонился, прошипев:
- Ты хочешь знать, кто?
- Да, хочу.
- Кайрпре, - сказал он, указав рукой мне за спину.
Не может быть, чтобы высокий король отрёкся от Эрин. Но чужого бога слышали многие, и я обернулся к Кайрпре, застывшему в изумлении, спрашивая:
- Объясни, зачем ты сделал это?..
- Я этого не делал! - возразил Кайрпре. - Я в первый раз его вижу. Я не присягал ему, я верю нашим богам.
- А я верю тебе, - кивнул я.
- Я тоже верю нашему королю, а не какому-то там пришлому богу, - поддержал Мирддин.
В общей тишине и смятении я услышал слова Конхобара, собирающегося на поединок:
- Пусть боги увидят, кто прав, кто виноват!
- Боги не увидят, Конхобар, - сказал я, подходя к нему. - Я не знаю, что произошло, но боги сейчас не слышат нас. Стоит отложить поединок до тех пор, пока они не вернутся.
- Я не хочу откладывать, - возразил Конхобар.
Тогда я обратился ко всем, кто оставался в пиршественном зале и мог меня слышать:
- Нам следует всем войти в священную рощу и просить наших богов вернуться.
Я не дожидался бы окончания поединка, но из соседнего зала раздались крики, и следом за Кайрпре и остальными я направился взглянуть. Конхобар, сражённый, лежал на земле, а Найси стоял над ним с обнажённым окровавленным мечом.
- Так умри же, - изрёк Найси и вонзил меч в грудь своего недруга.
Я не сомневался, что клинок вошёл прямо в сердце, - я знал этот скрежет металла о рёбра и сочный звук пропарываемого мяса. Однако Конхобар не умер: он продолжал, смеясь, говорить с Найси и подначивать его.
- Да что ж ты всё никак не сдохнешь?!.. - воскликнул Найси, взмахнул мечом и отсёк ему голову.
Тут Лиан появилась за моей спиной:
- Могу ли я чем-то помочь?
- Тут уже ничем не поможешь, - ответил я, - если только ты не умеешь излечивать отрубленную голову.
Но случилось то, чего никогда не случалось прежде: голова приросла обратно. Конхобар лежал, не живой, но и не мёртвый, а Найси злился всё сильнее. Он хотел было порубить Конхобара на куски, но со всех сторон ему сказали, что это недостойно, и он отступился. Я вышел вперёд и взглянул на Конхобара. Вокруг него была лужа крови, но раны затягивались на глазах.
- Что, отец, тебе, небось, тоже радостно это видеть? - спросил он.
- Нет, - покачал головой я. - Мне вовсе не радостно видеть тебя таким.
Я предположил, что Конхобар потому не может достойно умереть, что боги ушли, и некому стало принять его дух и сопроводить в чертоги мёртвых. Я вновь призвал всех как можно скорей идти в священную рощу и вынужден был оставить Конхобара. Кайрпре шёл со мной, торопя и подбадривая людей, и я крикнул:
- Следуйте за своим королём!
И все гости Тары оказались под сводами священной рощи. Кайрпре и я преклонили колена перед алтарным камнем. Я обратился к духу рощи, и он ответил мне:
- Чего ты хочешь, Катбад?
- Я хочу, чтобы наши боги услышали нас, вернулись и вновь защищали землю Эрин.
- Твоих богов здесь нет, Катбад, - был ответ.
- Скажи, как это исправить? Как изгнать пришлого бога?
- Ваши боги ушли, и вы, люди, сами сделали для этого многое, - говорил дух. - Разве вы, дети Миля, не пришли войной на эту землю и не изгнали с неё туата де Даннан и сидов, сделав её своей?..
Я слушал молча, хотя внутри меня скреблось ощущение несправедливости. Мы давно уже не были чужаками на земле Эрин. Да, дети отвечают за деяния своих отцов, - но разве недостаточно мы искупили обиды, нанесённые предками хозяевам этой земли?..
- Значит, такова судьба, и даже богам не под силу изменить её? - спросил я.
Говорил не я один: и Кайрпре, и другие голоса предлагали, спрашивали, просили. Но почему-то голос духа я слышал так ясно и чётко, как никогда прежде.
- Боги не умерли и не исчезли, - произнёс дух. - Они вернулись туда, откуда пришли когда-то: в свой дом, в бессмертные земли. Они не нуждаются в вашей помощи.
- Я понял, - ответил я тогда. - Если боги теперь там, где им хорошо, то иного мне знать не нужно. Спасибо тебе, дух.
Я почувствовал, как дух исчез, - и почувствовал, что теперь он был свободен. Я поднялся, опираясь о посох, и обратился к тем, кто стоял в полумраке под кронами рощи.
- Боги сделали свой выбор, и мы не вправе требовать от них изменить его. Теперь всё, что нам остаётся, - хранить Эрин и оставаться достойными нашей земли и наших богов. Мы должны будем помнить их, и рассказывать нашим детям о том, как наши боги ходили среди нас и сражались вместе с нами, и передавать нашим внукам наши законы и обычаи. Ничто не кончено, всё продолжится, и это в наших руках. Да здравствует Эрин!
Несколько голосов подхватили мои слова. Ещё не так давно я был слаб: лишившись силы, что позволяла мне вызывать дождь или выращивать лес за минуты, я ничего не мог противопоставить чужому богу, - мои силы были силами старого человека, для которого его посох вскоре сделается тяжёл. А теперь я чувствовал, что сила, стоящая за мной, велика и превышает силу многих героев: все люди Эрин стояли за мной, и за своим королём, и каждый из них стоил сотен римских легионов, разучившихся решать собственной волей. И дух словно прикоснулся ко мне на прощание, вселив надежду сродни прозрению, - знание о том, что как мы не забудем богов, так и боги не забудут Эрин.
Люди один за другим выходили из рощи, и кто-то подле меня, скрытый сумерками, спросил:
- И что же, это конец?
- Это только начало, - возразил я воодушевлённо. - Раньше боги направляли нас, теперь же мы можем двигаться сами. Мы должны быть благодарны богам за то, что они помогали нам, подсказывали нам, учили нас, - но мы выросли, и пора показать, что мы достойны этих уроков.
Я слышал, что голоса духов в роще смолкли. Остались лишь голоса птиц и шорох ветра. Выйдя из-под сени деревьев, я почувствовал себя очень уставшим, но ничего не боялся: ни римлян, ни их богов. Первым на глаза мне попался Конхобар, стоящий на ногах как ни в чём не бывало, - и я спросил его только:
- Ты в порядке?
- Да, отец, я в порядке, - ответил он самодовольно.
- Вот и хорошо, - ответил я.
Затем ко мне подошла Лиан и спросила:
- Меня не было столько лет. Нашего старого дома больше нет?
- Не знаю. Я покинул его и странствовал.
- Ты жил в роще? Но где же теперь ты будешь жить, если рощи больше нет?
- В роще нет больше духов, - поправил я. - Но это не значит, что она перестанет быть моим домом.
- Но где-то нужно быть мне, - и она сказала, что сразу двое наших родичей пригласили её жить при дворах своих королей. Кухулин предлагал ей двор Конхобара, но она понимала, что там может быть неспокойно; Найси предлагал ей двор Кайрпре, и она хотела выбрать его.
- Решать тебе, - сказал я. - Но если ты останешься при дворе высокого короля, я более всего буду за тебя спокоен.
И, наконец, я подошёл к своему ученику Мирддину.
- Как ты думаешь, боги ещё вернутся? - спросил он. - Я думаю, что вернутся.
- Как знать, - я с улыбкой пожал плечами. - Быть может, и вернутся, ведь это их земля. Когда-нибудь очень нескоро, когда нас уже не будет в живых, - для них пролетят дни, а для людей могут пролететь годы, столетия...
- А друиды будут? Через сотни лет?
- Думаю, будут. Конечно, они уже не будут колдовать, гадать и предсказывать судьбу, они будут непохожи на нас, и называть их могут иначе. Но они будут рассказывать людям о богах и героях, слагать стихи и петь песни, - а это самое главное, чтобы Эрин оставалась Эрин.
Жалею о двух вещах: во-первых, что так и не случилось магического поединка (с кем бы, зачем бы?..), а я нежно люблю играть в Метаморфозы Талиесина, мне вечно не хватает готовых поиграть людей. Во-вторых, что так и не случилось кровавой жертвы Потому что, ну, для языческого менталитета кровавые жертвы - это нормально, и Катбад осуждал Курои не за то, что тот собирался принести в жертву своего сына, а за то, что между памятью и силой тот выбрал силу. А для Катбада не было хуже проклятия, чем забыть своих, - это равносильно изгнанию, а изгнание страшнее смерти.
Ну и жалею, конечно, что из еды ничего не попробовал, кроме оладушка, и даже не знал, кто готовил, - а аутентичные кухня и посуда всё-таки дают плюс к игре.
БлагодарностиСпасибо мастерам за любимый мир, за повод перечитать Уладский цикл и не только, за годные материалы к игре, за роль и историю. С вами хорошо и я хочу ещё! Только если, гипотетически, будет третий прогон, - хочу куда-нибудь к феям. Чтобы не работать, а развлекаться Хотя понимаю, что и у фей были свои проблемы, и что немало проблем даже прошло мимо меня (фух)). Игра была очень насыщенной, возможно - даже слишком насыщенной для столь короткого тайминга, но - всегда говорю, что не доиграть - лучше, чем заскучать и ждать финала с нетерпением. Отдельное спасибо - за систему гейсов! Как-то я подзабыл о том, что одно из назначений гейса - противовес, и теперь хочу ввести это дополнение в свои игры по феям.
Спасибо игротехам рощи - театр теней был очень атмосферен! Правда, из-за музыки духа было порой совершенно не слышно, так что с каждым разом я всё ближе придвигался ко входу в лабиринт, чтобы расслышать лучше
Спасибо соигрокам!
Спасибо моим родичам - за то, что играли со мной: в случае с незнакомыми игроками это приятная редкость. Конхобару - за моё позорище, теперь бессмертное. Найси - за хорошего внука с головой на плечах (шутки про голову никогда не устареют). Кухулину - за то, что был настоящим Кухулином: почтительный сын, верный воин, понимающий в обычаях, но, к сожалению, сначала делает, потом думает... но хорошо, что ушёл в Дикую Охоту (в самом деле, где ещё быть Псу)). Там думать не придётся, а достойный воин не заскучает.
Спасибо моему ученику Мирддину - за уверенность и разумность, за умение прислушиваться, но и от своего мнения не отказываться. Катбад с лёгким сердцем доверяет Мирддину высокого короля - и доверит Эрин, когда придёт время. А как будущий Мерлин доживёт до возвращения туата де Дананн... ну кто ж его знает - может, застрянет в замке Фата Морганы?..
Спасибо Кайрпре - мальчик-который-вынул был прекрасен! Пока ему немного не хватает уверенности, но это пройдёт, а главное - любовь к Эрин и готовность её защищать - в нём есть.
Спасибо Дёгред за великолепную Медб - вот ещё один столп Эрин, который ничто не сломит и не свалит. Очень много восхищения.
Спасибо Курои - шикарный отыгрыш безумного чернокнижника, хотя канонного Курои я бы в последнюю очередь представил в таком образе. Но игры тем и хороши, что дают нам неожиданные трактовки и неожиданное развитие событий.
Спасибо Миранну, Грейн и другим, с кем довелось обсуждать наши обычаи и наше будущее.
Спасибо туата де Дананн и прочей Дикой Охоте, с кем вообще не удалось повзаимодействовать, о чём страшно жалею Хотя помешать Лианнан трахацца - это ачивка!
Спасибо римлянам - дорогие враги, вас было очень удобно и вкусно презирать! Самовлюблённый Марс, жалкий Марий и кроткий как агнец писец - были максимально чужды Катбаду, хоть он и искренне старался быть вежливым, понимающим и готовым к миру. Увы, если Рим хочет видеть людей Эрин своим плебсом - войны не избежать.
После игры, стоило переобуться из туфель в кроссовки, стопы так свело, что я еле ковылял - видимо, кроссовки теснее, а я всю игру провёл на ногах.
О прочем пожизнёвом-субботнем я уже писал, фото с игры воспоследуют :3