[marcuscain]

Последняя лента Крэппа (2013)
Театр ОКТ / Городской театр Вильнюса (Литва)
Юозас Будрайтис, знакомый нашему зрителю по советскому кино ("Никто не хотел умирать", "Щит и Меч", "Служили два товарища", "Легенда о Тиле"), снова говорит по-русски в постановке Оскараса Коршуноваса.
Спектакль начинается ещё до третьего звонка - со стороны пустой сцены ритмично лязгает, Крэпп сидит в партере, стеная и кашляя. Наконец, он шумно пробирается к сцене, изображая пьяного призрака, избивает ногами стул и садится за стол - единственное пятно света. Под столом клубится спутанная магнитофонная лента, цепляющаяся за его ноги, когда он шаркает к противоположной кулисе, дабы приложиться к бутылке.
Его кряхтение и ворчание неразборчиво, как детский лепет. С трогательной серьёзностью он сверяется с карманными часами, копается с ключами, отпирает шкатулку и извлекает оттуда банан. С вожделением очищает его и столь же недвусмысленно поглощает, а шкурку швыряет в зал. По окончании пантомимы в шкатулке оказывается второй банан, и эротические фантазии повторяются громче прежнего, но, не закончив, Крэпп запирает половинку банана обратно в шкатулку. Затем вычитывает в тетради номер очередной катушки, ставит её на проигрыватель...

Море

Сначала Крэпп слушает голос себя тридцатилетней давности, смеясь, сплёвывая и поддакивая. Слово "вдовство" педантично выискивает с лупой в словаре, веселится, изображая "вдовствующую птицу ткач", пока не падает, хватаясь за сердце. Но постепенно его реакции меняются. Когда он записывал ленту, он переживал воспоминания по второму кругу; слушая, он переживает их по третьему, но, похоже, ощущения не потеряли своей остроты. Он заново оплакивает мать, обхватывает пальцами мяч, глубоко дышит, замерев, как в идиллический момент любви в лодке. Этот Крэпп не жалок, как герои многих прежних интерпретаций, и ему есть, что добавить в свой аудиодневник, когда он берётся за микрофон. Но когда он из последних сил выкрикивает: "Жить!", свет гаснет, и запись на ленте продолжает звучать в темноте.
Крэпп у Коршуноваса не умирает - заканчивает очередное послание в будущее и сразу выходит на поклон. Это спектакль не только о страхе перед смертью, но и о жажде жизни, о мужестве не сожалеть о безвозвратно прошедшем и быть благодарным за всё, что было. А ещё - о возможности "отделить зёрна от плевел", о том, что навсегда сохраняется только самое ценное, то есть - самые незначительные на первый взгляд мелочи. Когда-то Крэпп умел подмечать жёсткость мяча и царапину на девичьем бедре, а теперь, привыкнув ценить на редких прогулках красноту ягод и звуки колокола, понимает, что был прав. Так же и мы, когда больше ничего не останется, вспомним не достижения и приобретения, а цвет любимых глаз, ночное небо, запах моря, мягкость кошачьей шерсти. Всё то, что "бессмысленно и безнадёжно".
Будрайтис - потрясающий актёр, и в этом спектакле он удваивается: голосом из проигрывателя, передающим тончайшие оттенки чувств и эмоций, и игрой пластики, мимики, интонаций, отзывающихся на этот голос. Немудрено, что и персонаж обрёл талант - талант жить, и наблюдать за ним - захватывающе, как если бы его воспоминания действительно разворачивались перед глазами. Куда там многим мемуаристам до его этюдов, эскизов, созерцательности! Так Беккет вдруг стал прозрачен, словно Басё.

Творческий вечер этого волшебного человека состоится 8 декабря в Доме актёра на Арбате. Если кто-нибудь захочет, можем попробовать попасть.