Отелло (2009)
Thalia Theater (Гамбург, Германия)
"Отелло" Персеваля говорит на современном языке - для него написан новый текст - и укладывается в два часа, что совершенно не мешает - при желании - интерпретировать и спектакль, и шекспировскую пьесу одинаково. А от того, что сейчас люди настолько же ограниченны, что и три-четыре века назад, а уж до Шекспира с его "Золотым веком" - и подавно, - вдвойне страшней. Поясняю: столкновение Отелло и Яго легко можно рассмотреть как столкновение предрассудков, и активная агрессивность одного неизбежно подталкивает к агрессивной активности другого.
Яго закомплексован по уши: мало того, что лейтенантский чин достался не ему, а "педику" Кассио, так ещё и у "ниггера" Отелло - юная невеста, которая только вокруг него и вьётся, а самому Яго жена изменяет направо и налево, особо не таясь. В отличие от някрошюсовского Яго, на личность Отелло ему наплевать - он не то что не видит никакого величия в пожилом генерале по прозвищу "Шоко", он попросту не видит в нём ничего, кроме "макаки". Сквозь такую же призму он смотрит на всех окружающих - призму даже не сексуальную (слишком благородное слово), а бесхитростно озабоченную. Солдафон Яго, отпускающий плоские солёные шуточки и с видимым удовольствием описывающий воображаемые постельные сцены, крайне омерзителен (а вы знаете, что я не ханжа) и отдаёт тюрьмой, но приходится смотреть правде в глаза: теми же гопницкими категориями нередко мыслят видные деятели государства, бизнеса, религии и культуры. А спектакль, напоминаю, приехал из Германии, а не в степях российских вызрел.
Яго действует не из некой демонической хитрости - хватает злобы и чутья на чужую слабину. Подрядив в помощники Родриго, которому обещает будущие утехи с Дездемоной, наш герой сперва обращается к её отцу Брабанцио, уверяя, что Отелло накачивает её дурью. Почва оказывается и без того благодатной. Бурные монологи Брабанцио о том, что "скоро нами будут править чёрные" и о необходимости "чистки" в Венеции, вызывают дружные овации московской публики. Но дож проявил благосклонность, и Яго зашёл с другой стороны: подпоив Кассио и спровоцировав драку, занял его место. Но и того мало - ненавистного соперника нужно уничтожить физически. И после расправы Яго долго кромсает ножом в лоскуты костюм любовника своей жены. Да, ничтожество и убийца. Но и Отелло - едва ли лучше.
Читать дальше!
Thalia Theater (Гамбург, Германия)
"Отелло" Персеваля говорит на современном языке - для него написан новый текст - и укладывается в два часа, что совершенно не мешает - при желании - интерпретировать и спектакль, и шекспировскую пьесу одинаково. А от того, что сейчас люди настолько же ограниченны, что и три-четыре века назад, а уж до Шекспира с его "Золотым веком" - и подавно, - вдвойне страшней. Поясняю: столкновение Отелло и Яго легко можно рассмотреть как столкновение предрассудков, и активная агрессивность одного неизбежно подталкивает к агрессивной активности другого.
Яго закомплексован по уши: мало того, что лейтенантский чин достался не ему, а "педику" Кассио, так ещё и у "ниггера" Отелло - юная невеста, которая только вокруг него и вьётся, а самому Яго жена изменяет направо и налево, особо не таясь. В отличие от някрошюсовского Яго, на личность Отелло ему наплевать - он не то что не видит никакого величия в пожилом генерале по прозвищу "Шоко", он попросту не видит в нём ничего, кроме "макаки". Сквозь такую же призму он смотрит на всех окружающих - призму даже не сексуальную (слишком благородное слово), а бесхитростно озабоченную. Солдафон Яго, отпускающий плоские солёные шуточки и с видимым удовольствием описывающий воображаемые постельные сцены, крайне омерзителен (а вы знаете, что я не ханжа) и отдаёт тюрьмой, но приходится смотреть правде в глаза: теми же гопницкими категориями нередко мыслят видные деятели государства, бизнеса, религии и культуры. А спектакль, напоминаю, приехал из Германии, а не в степях российских вызрел.
Яго действует не из некой демонической хитрости - хватает злобы и чутья на чужую слабину. Подрядив в помощники Родриго, которому обещает будущие утехи с Дездемоной, наш герой сперва обращается к её отцу Брабанцио, уверяя, что Отелло накачивает её дурью. Почва оказывается и без того благодатной. Бурные монологи Брабанцио о том, что "скоро нами будут править чёрные" и о необходимости "чистки" в Венеции, вызывают дружные овации московской публики. Но дож проявил благосклонность, и Яго зашёл с другой стороны: подпоив Кассио и спровоцировав драку, занял его место. Но и того мало - ненавистного соперника нужно уничтожить физически. И после расправы Яго долго кромсает ножом в лоскуты костюм любовника своей жены. Да, ничтожество и убийца. Но и Отелло - едва ли лучше.
Читать дальше!