Пост Осенней жизни

В пятницу вашпокорный осуществил квест "заказать очки для работы", а то его положительно задолбало, что из-за разницы между глазами начинает двоиться текст, так что один глаз при чтении с монитора приходится зажимать рукой; и уже ловил себя на том, что сериал иногда пытаюсь смотреть одним глазом, повернув голову вбок. При этом в городе я издалека вижу и различаю вывески, номера автобусов и всё такое, мелкий шрифт тоже читаю без проблем, и цветовое зрение хорошее (а вы думали, почему я так люблю арты в традише: оттенки мои оттеночки!)), - и всё это за счёт одного глаза, который видит хорошо.
Зашёл в Очкарик, благо он буквально в соседнем здании. Проверился. В процессе проверки чуть не отъехал

Заметки о тушке

Укачало и замутило на стадии быстрой смены линз, вставляющихся в специальные очки, как слайды. Попросил перерыв, но зрение уже начало отключаться. До полноценного обморока вроде не доехал: слышал, что мне говорили, отвечал, а там и перед глазами развиднелось. На меня напали с измерением давления - оно было в рамках моей нормы, пульс тоже как у спортсмена... В последний раз такое было при сдаче крови, но тут всё понятно: я могу сколько угодно не бояться вида крови, но с моим пониженным давлением от кровопотери я отъеду. А здесь-то с чего бы, если и вестибулярка у меня отличная?.. Подозреваю, что если бы меня не предупредили, что может закружиться голова, - она бы не закружилась У меня чертовски внушаемый организм, так что если сказать мне "что-то ты неважно выглядишь, бледный какой-то", - я действительно тут же могу начать чувствовать себя неважно. И не дай боже вам сказать, что у меня что-то не так с глазами: мне точно поплохеет.
...Итак, все мои шутки о том, что мне нужен монокль, оказались не шутками Одна линза у меня будет нулёвкой, голым шаблоном, потому что левый глаз отлично видит (-0.25), - а вот правый видит хуже на две диоптрии с копейками. Но очки с разницей от 2 мозг не перенесёт, поэтому вторая линза будет на -1.5, и через пару-тройку лет проверяться снова. И даже с самой дешёвой оправой (впрочем тщательно подобранной под моё расстояние между зрачками, спасибо персоналу) стоимость выйдет под десятку А пока купил себе очечник с птичкой, сижу любуюсь этой птичкой как дурачок.

После этого квеста я сходил в магаз за набором для окрошки (нашёл редис и веганскую колбасу, когда уже отчаивался их найти). Заодно наткнулся на лисички по скидке Стою в очереди на кассу, долго стою и вспоминаю, что давно хотел обновить ловушки для тараканов, а то они в ловушках ПРЯЧУТСЯ от тапка.

Обет ворчания (инсектофобам с осторожностью)

Говорю стоящей впереди меня женщине:
- Я корзину оставлю и отойду на секунду, буквально в соседний ряд за ловушками для тараканов.
- Пойдёмте вместе, мне ТОЖЕ НАДО!
- Так мы из одного дома, наверное?..
- Очень может быть!
ПиК-(дис)комфорт, ага. Кто-то в новом доме развёл тараканов, весь домовый чат жалуется. Я абсолютно уверен, что эти твари к нам не с гостями в гости пришли, а респавнятся из вытяжки. Мелком "Машенька" уже рисовал, и убиваю ксеносов, цитируя Руневского - "Это мой дом! Это моя свадьба!". От всей души надеюсь, что УК почешется и это нашествие закончится.

И у нас неподалёку явно открылся какой-то филиал Общества Сознания Кришны или как оно там: всё чаще видел этих ребят поющими и танцующими у метро, а теперь иногда они проходят шествием у меня под окнами и останавливаются петь у автобусной остановки, и мне их прекрасно слышно, когда форточка открыта. И знаете, - они поднимают мне настроение. Их цель - поделиться со всеми вокруг своей радостью и благодатью, и, может, от их веры и не много пользы, но по крайней мере нет и вреда.

И до жирафа вдруг дошло. Когда-то очень давно я создал персонажа, чья сверхъестественная особенность заключалась в том, что его никто не запоминал, куда бы он ни приходил и с кем бы ни проводил время (кроме тех немногих, кого он мог чем-то зацепить). Чтобы буквально самому стать таким персонажем, блин!.. Неужели, когда я его создавал, я уже что-то предчувствовал?...

Немного нытья, вам не надо

Да, я всегда, сколько себя помню, формулировал, что "счастье - это быть нужным". Но давно привык, что сколько ни пытайся затыкать другими людьми дыру на месте всего себя - дыра всё равно останется. И знаю про чужие приоритеты, и смирился с тем, что если кто-то проводит время со мной - то он всё время на связи с дорогими ему людьми в мессенджерах, а если кто-то проводит время с дорогими ему людьми - то "юзернейм был/а в сети 5 часов назад". Но когда меня накрывает тем, что меня нет, - я могу начать судорожно искать подтверждения своего существования в твиттере и каналах ближних (на дайрях почти уже никого не осталось)... и не находить. Люди пишут о том, что провели время с дорогими им людьми, сопровождают это фотками, смешными цитатами. А о времяпровождении со мной либо не упоминают вовсе, либо пишут о нём так, словно были в это время одни. То есть буквально как было с Эженом, который мог весь вечер беседовать с кем-нибудь за столиком в кафе, но потом этот человек скажет: "я посидел в кафе, выпил кофе". И я это не выдумал, это моя объективная реальность!..
И кто бы знал, как много для меня значит каждый единичный раз, когда кто-то упоминает обо мне - хотя бы на уровне "снилась игра у Марка и Птахи дома". Это фантастическое чувство - Я ЕСТЬ. За неимением сторонних мнений я даже не знаю, какой я, - но у меня хотя бы появляется возможность знать, что я существую. Разумеется, это не запрос, - никто не обязан заботиться о моём ментальном благополучии, это только моя проблема. Люди, опять же, и так заботятся о тех, кто им дорог. Просто отношения с персонажем, похоже, делают новый виток. Знать бы, когда и я смогу раствориться в городе, как будто меня никогда и не было

А во сне я в последнее время то читаю интересные книжки, то слушаю интересные лекции. Жаль, что конспектов во сне не сделаешь.

Чуточку снов

Сначала приснилась чья-то дипломная работа по театроведению, в которой были Качалов, Табаков, какие-то цитаты, и я сам в процессе чтения делал какие-то выводы. В другую ночь в книжном магазине я взял полистать книжку, в которой развенчивались (с фотографиями) всякие паранормальные явления и давались им объяснения. Вот только объяснения были про случайные совпадения, которые сами по себе казались совершенно фантастическими. Например, один случай был про то, как в одной лодке оказались сразу два человека, у которых было не то по шесть, не то по четыре пальца на одной руке. А в другом случае фигурировали две белые собаки с абсолютно идентичными чёрными пятнами (хотя расположение пятен невозможно скопировать даже при клонировании, это рандом пигментации). А в последнем сне я снова сидел за школьной партой, но все уроки были чертовски интересными, так что я жадно слушал, записывал и запоминал. Один урок был посвящён сказкам и легендам (и антураж в аудитории был, как в музее: исторические костюмы на манекенах, рога на стене...), другой - планетам и проходил в амфитеатре, похожем на планетарий, и в полумраке (правда, я проснулся раньше, чем на купол начали что-либо проецировать). Пойду ещё посплю

@темы: moments of life, moments of dream, соседи по разуму, le goeland, прикладное марковедение

---

Вот я и записал последний кусочек дневника Эжена и всё-таки выложу его целиком. Во-первых, потому, что форумные хранилища недолговечны, во-вторых, потому, что здесь уже было столько упоминаний об Эжене и столько музыки, а его самого не было.
Записи начинаются от третьего лица, когда я ещё пытался сохранить дистанцию, но Эжен перетянул одеяло на себя довольно быстро. Осторожно: поток сознания, непосвящённые мало что поймут, но если вы пережили Хоэльо и прочих, то и это стерпите, надеюсь.

23 февраля

Пахнет чужим шерстяным пальто, сохнущим от мелкого весеннего дождя, стекло в витрине кафе дымчатое, и снаружи проходят не люди – тени одна за другой. Прижав ладони к холодной столешнице, он ждёт своей чашки кофе, который склеит внутренности, как пролитые чернила – бумагу, и заглушит голод.
Голод не рад, что он отказался от приглашения князя В. на ужин, сочтя его за подачку, – но там опять собрались бы вчерашние проститутки, вышедшие замуж за стареющих коммерсантов, да и сама усадьба князя с остатками роскоши, наполовину распроданными, наполовину разворованными, представляла собой жалкое зрелище. Нет, к чёрту соотечественников.
Хозяйка смотрит из-под прикрытых век одновременно на всех и ни на кого, и сколько бы раз она его ни видела, она никогда его не запомнит; никто его не вспомнит, и это даёт странную свободу. Пара за соседним столиком бросает на хозяйку умоляющие взгляды, разложив перед собой карту города. Рядом вокзал – ему нравится вокзал, запах и шум поездов, большие часы с выпуклым циферблатом. Ему нравится мысль, что можно уехать навсегда, это почти как умереть, но ему не нужно забвение, и он упрямо поворачивается к вокзалу спиной, снова и снова возвращаясь в город.
Город всегда встречал его, словно им же не до конца придуманный, тянул, как за насквозь продетую нитку, по улицам, каждый раз узнаваемым заново. А сейчас город исчезает, растворяясь в тревожной ряби за окном, и он спешит выйти, не зная и не загадывая, куда именно, и город, едва успев обрести черты, кажется лёгким и звонким под его ногами.
Он идёт мимо переулков, из которых вытекают сумерки, смотрит на крыши – чердаки созданы для кошек, птиц и детей, он хотел бы, но не смог бы стать самозванцем, право быть бездомными имеют только те, кто кормится из ладоней судьбы, а он давно потерял её след и блуждает кругами. Поэтому, увы, у него есть дом, а в доме есть призрак – масляный след огарка, всё, что осталось от навсегда онемевшей женщины, изошедшей на песни на ненужном теперь языке.
Он не хочет идти в этот дом, он взбегает по мосту в омут неспящего квартала, привычно оставляя надежду за порогом – жертву краткому свиданию с тем миром, где один обрывок мелодии на расстроенной гитаре ещё способен высказать за тебя то, что ты не можешь даже выдохнуть. Миром, где так легко обмануться, но риск посвятить свою душу тому, чего наяву не существует, не так страшен, как участь однажды не проснувшихся.
Прекрасный вид, не правда ли? Этого мира, как и этого дождя, у него не отнять, да никому и не придёт в голову покуситься. Этого ему не изменить, да и что, в сущности, значит «менять» для такого изменчивого города? Ждать, что этот город позволит тебе до конца в нём воплотиться, ждать невозможного – только этим и можно здесь жить.

3 марта

Нет, ждать было бы слишком просто; ждать знамения, знака, ждать голоса, который позовёт, ждать ясного указания, в чём твой долг, - это для верующих в себя. Для знающих, что их могут выбрать только главными персонажами пьесы. Он наблюдал за ними, не умея их удержать, - они всё к чему-то готовились и куда-то стремились. Если бы его сейчас, сразу после абсента, попросили пофантазировать о любви, он бы представил мгновение, в которое солдат закрывает кого-то от пули собой и погибает. В его воображении любовь была чем-то нерассуждающим, нечеловеческим, неуловимым. Будучи описанным, такое мгновение неизбежно застывало, подобно бабочке на булавке, - вечно прекрасным и бессмысленным. И ждать такого мгновения, быть готовым к нему, даже желать его - было невозможно.
Воздух, набитый колышущимся табачным дымом, ел глаза. Прищурившись, он мог сейчас различить в нём призраков, таких же, как он сам, видимых только при свете, а затем растворяющихся в городе без остатка до следующего вечера. Не всем быть героями своих пьес - ролей не напасёшься. Может статься, ему так и не приведётся кого-то спасти или быть спасённым, - что, в сущности, одно и то же. Но пустота внутри, оставленная несбыточностью таких фантазий, фантомная боль от неслучившегося пулевого ранения, равноценного случившейся потере, - была не страшнее голода, легко забывающегося при первом же глотке нежности сливочной пенки с горьким кофейным привкусом. Лучше здесь, за столиком под лестницей, знать, что тебе нечем заплатить за обед и нечего предложить миру, чем мучиться с неприкаянным призванием, как с нерастраченным состоянием. Да воздастся им всем по вере их - девушкам, влюблённым в стариков и в актрис, юношам, влюблённым в умирающих шлюх и в убийц, всем пишущим письма без адресата, всем мечтающим о смертельной скуке несуществующих деревень с послеобеденным сном, вареньем к чаю, игрой в серсо и верховыми прогулками. Он всего этого не умел.
Он не умел обращаться со своей жизнью, прежде чем позволить себе прикасаться к чужой без спросу; не умел согреть даже самого себя, прежде чем получить право делиться своим теплом. Да воздастся всем, кто горел, - он же был дымом, только дымом, в котором каждый различал лишь то, что хотел различить, а затем, вдыхая рассветный воздух города, полагал, что примерещилось.

28 марта

Когда солнце водопадом проливается на город, когда цветут каштаны, странно быть серым, странно быть холодным. Снег уходил в землю, корабли уходили в море, друзья уходили в небо, жизнь уходила в прошлое разматывающимся клубком из детской сказки - подберёт ли кто-то там, впереди, красный растрепавшийся хвостик? Не нам, грешным, - в игольное ушко, не ангелы за нашими плечами. Он знал своего демона, чувствовал, как весенним ветром надуваются за его спиной чёрные, как полы отцовского пальто, крылья, несущие его на звуки первой уличной скрипки. Седой сказочник с лукавой улыбкой на шумном бульваре, студент с упрямой осанкой на хребте мостика через канал - заклинатели демонов, ловцы любовей-однодневок. Смотрят поверх безделушек-монет, поверх толпы - чуют ничейное сердце.
И сердце увязывается за ними, как пустоголовая болонка, и целый день ходишь налегке, - но к ночи оно возвращается, как побитое, и снова, как самозванец, живёшь в этом городе неприрученным. И кажется, будто что-то уже было, - быть может, приснилось, привиделось, но отняли, оторвали, как ворот в драке - с мясом. Будто забылось, но не до конца, будто остался в груди осколочек - ходи теперь, люби всё, что в нём отзеркалится, ищи, откуда он выпал; вдруг кто-то тоже ищет? Знать бы, как добежать, как докричаться, вернуть находку вместе с никчёмным этим сердцем.
Это и есть весна - настолько светлая, что даже призраку негде спрятаться, настолько звонкая, что молчать невыносимо. Люблю! - хочется ему так громко, чтобы вспорхнули голуби, громче колоколов, громче скрипок, громче пароходных гудков на вскрывшейся ото льда реке, и сильнее застарелой зарубцевавшейся безнадёжности, привычной, как имя, на которое отзывался. Это и есть молодость - не умеющая сдаваться, но и атаковать не умеющая, после каждой весны затапливающая свои корабли. В юности по весне крови в теле тесно - когда война, таких режут первыми, и чужие, и свои. От крови в теле жарко - люблю! Не услышит никто.
Так и любишь - не видя, не слыша, не прикасаясь, хранишь верность наугад, свет и тепло белого неба пытаешься сохранить про запас. Так бы и истаять вместе со снегом и льдом, стать музыкой, стать ветром - раз некому удержать. Стать музыкой - и тогда точно найти, и не терять больше, не отпускать - у музыки больше власти.

8 мая

А в наши дни и воздух пахнет смертью:
Открыть окно - что жилы отворить.

Как кровопускание - позволить себе слёзы на задней скамье костела.
Нет страшнее обета, чем обет молчания. Каждое слово - как вынырнуть за глотком воздуха.
- Я не успел, наверное? Опоздал? И если да, то на сколько веков и лет?
Кажется, будто всё уже случилось, только не со мной. Без меня.
Так ведь бывает, правда? Явиться после занавеса. Сцена опустела, зрители разошлись, огни погасли, завяли букеты на краю рампы. А ты ещё слышишь отголоски музыки, ты должен сыграть свою роль и уйти. Видит бог, я плохой актёр; когда я был нужен, я не услышал. Но был ли нужен вообще?
Нет, спасибо, мне не нужно утешения.
Да, спасибо, я знаю, что всё будет хорошо.

1 июля

Я слышу музыку. Я засыпаю и просыпаюсь с ней, и слышу её во сне.
Я слышу музыку, когда сумерки гризайлью покрывают город, и ветер подносит к самому лицу холодные капли, дождь мерцает перед глазами фонарей, и шепчут сомкнувшиеся над бульваром кроны деревьев.
Одна нота, другая, я слышу музыку, которую никто больше не сможет услышать, не приложив ухо к моей груди. Я несу её по городу с собой, в себе, я следую за ней, никогда за ней не успевая, я догоняю её и никогда не могу догнать.
Я спешу, и город проносится мимо, словно я быстро пролистываю чёрно-белые снимки, и музыка становится частью всего, что я вижу и слышу - не наоборот. Музыка отражается в горько-оранжевых, как стаканы с виски, окнах, гонит брошенный кем-то на площади чёрный зонт, взлетает голубем из-под ног, задевая волосы крылом, проступает на мольбертах на набережной. Я слышу музыку, и она дрожью проходит по рёбрам, словно я - инструмент, словно я, идущий по городу, - лишь тень чего-то, что может звучать, как тень пролетающей птицы, скользящая по земле.
Я не знаю, куда я иду через мосты и парки, через арки и трамвайные рельсы, куда я пытаюсь вырваться, где найду те струны и клавиши, без которых я был бы другим, я был бы пустым, без которых меня бы не было. Но я слышу музыку, и это - лучшая форма счастья, я буду слышать её всегда, боясь лишь одного - замолкнуть вместе с ней, не успев дойти, но и тогда я подхвачу её - всем существом, дыханием, звуком шагов и сердца, в каждый аккорд вкладывая ещё не прожитую жизнь.
Нет, мне не нужно иной любви и иной веры, мне не нужно иных мелодий, фальшивящих подковами по мостовым, вальсирующих между столиками тесных кофеен, я могу идти, закрыв глаза, пока меня ведёт музыка. Мне не нужно ваших взглядов, ваших протянутых рук, я прохожу сквозь вас, пока я вижу образы, которые она создаёт из ночного воздуха, пахнущего жасмином и папиросной бумагой. Мне не нужно иных миражей, кроме тех, что она заставляет оживать в камнях города, как в янтаре, на который упало солнце.
Вам не нужно спрашивать моего имени и звать меня за собой.
Потому что я слышу музыку.

@темы: радио Marcus FM, соседи по разуму, le goeland, стихи не ведают стыда

---

За минувшую ночь я так и не прилёг, а днём дотопал до выставки-продажи "Самоцветы на Кузнецком", откуда когда-то принёс свой первый лабрадор, покопался в камушках, выбрал три приятные мелочи. Выспался после обеда, и снимать сейчас пришлось не при естественном освещении, а под лампой, так что сорри за пальцы в кадре)
Во-первых, зелёный полупрозрачный пренит, напоминающий заросший ряской пруд или застывший во льду мох:

Во-вторых, кварцевый кошачий глаз (переливчатый соколиный глаз), с которым мне чертовски повезло, ибо по нему с обеих сторон "бегает" много-много тонких волн - завораживающее зрелище:

Имевшиеся тигровые глаза меня как-то не впечатлили - вернее, всё самое классное, как обычно, было уже в оправе или с дыркой.
И, наконец, китайский фиолетовый флюорит, внутри которого живёт радуга. Если повертеть, её можно поймать - как-то так:

И уже стало традицией накануне вылазки за новыми камнями фотографировать старый с песцом.) Аметрин:


Давеча вечером мама с бабушкой смотрели какие-то отборочные туры олимпиады по фигурному катанию. Прохожу мимо, улавливаю краем уха русскоязычную "Если б не было тебя". Ок, под это часто катаются. Сегодня зависаю на выставке - и вдруг слышу небезызвестный проигрыш оттуда. Дабы убедиться, что это не галлюцинации, спрашиваю матушку: сейчас музыка была? Да, говорит, была, а теперь её уже нет. Уточняю: а какая именно музыка? Но матушка затруднилась с ответом.
Эжен, ты пьян, иди домой. А Мироздание продолжает троллить - только что заскринил

@темы: соседи по разуму, драконья сокровищница, le goeland