@темы: все побежали - и я побежал, соседи по разуму, фиделиоприход, стихи не ведают стыда

@темы: friendship is magic

Почему по ночам я не сплю? Потому что вот они спят за меня
Давно во мне созревали сны этой троицы. По тэгу о них что-то есть, в том числе треки, но вкратце напомню: Лэриан - невольник, не успевший поступить в Академию, Гилеар - целитель, потерявший друга, Элькар - пират, слегка помешанный на своём капитане. Слегка.
Салитэрия и всё в ней созданы Игнисом, а мои тут только персонажи и их буйная фантазия.

Из равнодушного предутреннего бормотания, из жёстких складок остывающих простыней, из гулкой пустоты в словно чужом, как обронённый чьими-то пальцами измятый кусок воска, теле – сплетается чуткий сон, спутывается узелками и колтунами, рвётся, едва ухватишься, истлевшей ниткой. Но если крепко закрыть глаза, на этой дрожащей, полупрозрачной нити начинают мерцать, как капли росы, приставшие к паутине, солнечные блики. И эти блики всё ближе, всё ярче, подмигивают, слепят, и Лэриан щурится, смаргивает слезинки, открывает глаза. More
Он стоит, запрокинув голову, тяжесть волос оттягивает затылок, и от жара немного кружится голова. Он пытается рассмотреть сквозь колышущийся занавес солнца, развернувшийся от бездонного безоблачного неба до водостоков, по которым струятся и вспыхивают блики ожившими рыбками, как над городом парит, ничуть его не подавляя, здание Академии – нет, дом Академии, но один дом – как целый город. Не охватишь одним взглядом, и горячий воздух плывёт в глазах, так что кажется – над тобой, тебе навстречу Академия несётся кораблём по волнам света, оставаясь одновременно неподвижной, не приближаясь ни на толику расстояния.
А опустить взгляд – умытые солнцем камни мостовой матово блестят, как новенькие монеты, чётко и ясно лежат бок к боку, округлые, напоминают леденцы в жестяной коробочке, а вовсе не булыжники, которые каждый день топчут пыльными подошвами. Оглядеться – вокруг фонтана на площади, – память не может подсказать, что это за место, такое знакомое, такое открытое небу, как гавань открыта морю, – снуют студенты, поодиночке, парами, компаниями, переговариваются, беззаботными аккордами рассыпается смех, спугнутые птицы хлопают крыльями. Хочется окликнуть – а они исчезают за гладким каменным боком фонтана, за радугами, переливающимися в нём, и за баюкающим шумом воды не слышно, о чём говорят.
И Лэриан чувствует себя таким лёгким, и словно сами камни приподнимают его над музыкой суеты, мягко выгибается под ногами центр площади, как бок привычного домашнего глобуса, и стоит только оттолкнуться, чтобы взлететь, всё выше и выше по лестнице, перемахивая по десятку ступеней, в дом, стоящий так высоко, что оттуда будет виден весь мир. Площадь плавно кружится вокруг него каруселью, покачивается, подставляя солнцу стены и окна, проносятся мимо счастливые лица, скользит мостовая, как чешуя дракона с картинки из книги сказок. Солнечные лучи превращаются в золотой песок, утекающий из-под ног, увлекающий куда-то вниз, а Академия возносится всё выше – и только ступени мелькают перед глазами, как падающие одна на другую пустые костяшки, выточенные для южной игры.
Всё быстрее отдаляются голоса, свет, тепло, вкус полнокровного чистого воздуха, короткий сон выдыхается, растворяется, как обронённый кусочек сахара в мутной воде – не ухватишь, не вычерпаешь. Возвращается давящая усталость, сосущий голод, душное тепло от светильников, пахнущих нагретым металлом. И сколько ни старайся – больше не закроются глаза, не отпустит от себя ноющее тело, не позволит повторить кривое, неловкое плетение ловушки из солнечных нитей, непрошеного зыбкого сна.

Отдаться работе до донышка – лучший способ забыться, под саднящими веками мелькают обрывки давно заученных заклинаний, подрагивающие от усталости пальцы едко пахнут зельями, под короткими ногтями осталась чья-то кровь – на себя самого снова не остаётся времени. Гилеар проваливается в сон почти сразу же, едва сворачивается на узкой кровати, скомкав бахромчатый край пледа в ладонях. Но вместо того, чтобы очнуться уже утром, чувствует, вздрогнув, как его увлекает куда-то, словно потоком, сопротивляться которому нет сил. Он только слышит собственное размеренное дыхание в темноте, и это неожиданно успокаивает – а потом, остановившись, открывает глаза и видит над собой, вокруг себя бархатисто-лиловый небесный купол. More
Легко поднявшись на ноги, оглядывается – не видно ни солнца, ни луны, ни звёзд, но разлитый в воздухе серебристый свет обтекает его, словно вода – весло, свивается волнистыми прядями, путаясь в его волосах. И, насколько хватает взгляда, в одну сторону простирается сияющая зеркальная гладь, и в ней отражается небо, и кажется – под босыми ногами такая же бескрайняя небесная глубина, а отделяет от неё лишь прозрачная, тонкая, как первый весенний лёд, поверхность не то воды, не то света. А в другой стороне – край неба касается этой глади, и грань между ними, узкая кромка, плавится и тает, и невозможно понять, где кончается одно и начинается другое.
Гилеар никогда не верил, что можно уйти навсегда. Всегда представлялось: если отец ушёл в свой мир, и надо лишь знать дорогу, чтобы последовать за ним, – значит, и ушедших в смерть найти можно. И вот он – предел, вернее, предела никакого и нет, достаточно перешагнуть этот порог, колеблющийся натянутой струной, за которым сливаются все миры, как реки, впадающие в один океан. И Гилеар делает шаг навстречу, затем другой – по хрупкой зыби, и в отражении расходятся круги, а в звенящей тишине что-то пульсирует мягкими толчками, кажется, собственное сердце – словно отдельно от тела, или это тело сейчас – отдельно?
Стоит лишь перестать помнить, что воздушная гладь удержит, и можно рухнуть, сорваться в бездну, но Гилеар невесом, словно всё, что ни было в нём, осталось позади, словно белую рубаху, как парус, не наполняет ничего, кроме ветра. И он приближается, или это граница – приближается к нему, а за ней свет клубится туманом, живым и плотным, как мокрая овчина, и он замирает, как будто ожидал иного. Он стоит, спиной к восхитительной, головокружительной пустоте, а за туманом пахнет хвоей, и слышен шорох, с которым падают тяжёлые капли расходящегося дождя, и глухой плеск воды в мягкий камышовый берег, и урчание лягушек, и голоса – и один знакомый, который ни с чем не спутаешь, голос…
И он отшатывается – и просыпается рывком, на рваном выдохе, словно вынырнув, смотрит невидящим взглядом сквозь светлый от утренних сумерек каменный потолок, а на горячих висках высыхают две влажные дорожки, а в горле солёный привкус нездешнего воздуха, горькой лесной свежести, которой не пил с детства. И, остро чувствуя, что этого не вернуть, встаёт, чтобы распахнуть окно и первыми звуками просыпающегося города спугнуть привязавшуюся мелодию дождя и заблудившегося в кронах ветра.

Сон – не более чем необходимость короткого отдыха, тяжесть тела оттягивает парусиновый гамак, плотная темнота накрывает сверху, и доносятся чужие вздохи, всхрапывания, сиплое покашливание. Элькар закрывает глаза – и перед глазами покачивается море, качка отзывается во всём теле, и не замечаешь, когда уже спишь, потому что во сне – всё та же обжитая дышащая тьма, подступающая вплотную, укутывающая ленью, всё тот же бессмысленный ритм, проходящий сквозь него. Лишь одно отличает от яви: слышится шорох приближающегося живого существа, и едва глаза привыкают, как из тени с ними встречается кошачий взгляд – два немигающих зеленоватых огонька, не отражающих ничего, подобно морским светлячкам. More
Он протягивает руку, но кошка, развернувшись, ускользает, и Элькар следует за ней, бесшумно ступая по гладким доскам, не сомневаясь ни на миг – в мыслях только бегущие волны, неведомо откуда, неведомо куда, просто накатывающие одна на другую, словно для того и созданные, чтобы двигаться вместе с ними без остановки, без оглядки к извечно недостижимому горизонту. Из всех, кто поддался им, назад не вернулся ни один, но Элькар идёт за своим провожатым, и без него зная, куда идти, и зная, что дверь будет открыта. Стоит толкнуть ладонью – и можно войти, а качка становится сильнее, и тьма, как чёрный ром, который встряхнули в бутылке, перекатывается из угла в угол, плещет на стены, смешивается с сочащимся из окна лунным светом, разбавляется им, поглощает его, мелькают и вновь исчезают очертания капитанской каюты.
И посреди всего – светлый силуэт, неподвижный, чёткий, спиной к нему. И звали ли его, ждали ли – Элькару сейчас не важно, он ступает, не торопясь, по полу, норовящему уйти из-под ног, удерживает этот пол собой, как держат, стоя, дно лодки ногами, чтоб не перевернулась на один бок. Садится рядом, касается пальцами предплечий, словно боясь, что исчезнет, как мираж, – но, чувствуя тепло, осмелев, обнимает, зарывается лицом в волосы, всей грудью вдыхает, и скорее чувствует, чем видит, как мечутся и гаснут последние отблески света, как штормовые волны играючи подбрасывают корабль, само время ускоряя, вырывая одно мгновение за другим. И не то море шумит за окном, не то – сердце в ушах, не поспевая за гонящим себя самого, безнадёжным течением, рвущимся в пропасть, как если бы у мира был край.
Всё погружается во тьму, но нечего спасать, и нет ничего, кроме того, к кому прижимаешься одними ладонями и губами – а он вдруг оборачивается, по-прежнему молча, и Элькар заглядывает, как никогда близко, в глаза, и вопреки окружающей размытой бесцветности видит свет – неуловимый, притягивающий, как дорога лунного сияния на глади моря. И решает, не спрашивая позволения: нет, не уйду, останусь до утра, а если не наступит утро – до самого дна, которое всё ближе, вот уже захлёстывает мраком над самой головой, но тьме не под силу отнять, а значит, и тьмы тоже нет. И Элькар, не отрываясь взглядом от взгляда, опускается куда-то спиной, и грудь так переполняет теплом, что не задержаться в этом сне, и неумолимо проясняется вокруг спокойная действительность.
И Элькар просыпается, задыхаясь, досадуя на себя за то, что понял, что это сон, и не может такого быть, – оттого и сон закончился, осталась лишь память, плоская, ненастоящая. Но не мог этот сон продолжиться, и без того не вместить в одном сердце бьющегося прибоя, и каюта вдруг кажется тесной и душной. Элькар выходит на палубу и смотрит, долго смотрит, как ласкаются к бортам обманчиво смирные волны с по-кошачьи белой от пены грудкой, как звёздная ночь сменяется огнедышащим рассветом. Так же когда-то стоял он на тёплой гальке, отдавая морю все свои мысли и насыщаясь взамен беспричинной и беспрерывной тягой туда, вдаль и ввысь, и мать качала головой: не нужно тебе того, что рядом, того, что само в руки даётся, тебе подавай звезду с неба, сказку наяву, которой, может, и нет вовсе на свете…
Но без соли – пресно, и уже нельзя – иначе, и каждую ночь баюкает море своего приёмыша, обещая несбыточное.

@темы: соседи по разуму, салитэрия/лиор, you're a pirate

Сегодня мой до непристойности гибкий рабочий график позволил мне выбраться поздравить с днём рождения Раду. Я даже прибыл чуть раньше шести, быстро добежав напрямик через площадь до уже знакомого Старлайта. Зашёл, огляделся - никаких шариков. Сказал себе, что не перегрелся и это действительно Октябрьская и действительно шестое число. Вышел на солнышко и почти сразу же встретил именинника.
Официанты посмотрели на нас с Раду с удивлением - "бронь, какая бронь? ах да, бронь...") И, поскольку они о ней благополучно забыли, нам быстренько сдвинули четыре столика во внутреннем, некогда курящем зале. Раду похвастался своим новым планшетом от Хельги, а я вручил ему зверя молескина, которого сегодня впервые держал в руках, проконсультировавшись с матёрыми хипстерами, какой лучше брать. Вскоре к нам присоединилась Аэда, они с Раду заказали по клубничному мохито, а я рискнул попробовать кокосовый. Льда, конечно, там было больше, чем мохито, и по мере таянья он становился всё менее кокосовым, зато не слишком сладким и вполне освежающим.
Ненадолго до нас добежала Диметра в сопровождении Алексея в роли личного телохранителя, а также Шидо и Дис. Когда Диметра с Алексеем уже отправились гулять дальше, к нам добрался Аркадий, а со временем - Хельга и Джемма, и перед нами воздвиглось фирменное местное гигантское мороженое.) Когда мой истекающий конденсатом мохито подошёл к концу, Аркадий поделился со мной гэммайча - я уж и забыл, каким ароматным и вкусным бывает хороший чай с жареным рисом - и покинул нашу маленькую, но шумную компанию. Шумную потому, что Шидо и Дис как раз делились с Хельгой ценным ролевым опытом и советами по мастерингу, а оперный формат в общепринятые каноны эпических квестов втискиваться не желал.)
В десятом часу мы рассчитались, разобрали бонусные жвачки и разъехались: Раду, Хельгу, Шидо и Диса мы проводили в такси, а с Аэдой и Джеммой я расстался в метро. Глядишь, на какой-нибудь мифичке ещё увидимся, BJD-шный мир тесен.)
Итак, я рад, что поборол в себе загруженного интроверта и душевно провёл вечер - пообнимал Раду, Хельгу, Диметру и Аркадия (жаль, что только по праздникам и видимся), познакомился с новыми людьми. Раду спасибо за приглашение - и ещё раз с днём, мур!
И ещё один далёкий хороший человек родился сегодня) С днём рождения, Джокер!

@темы: friendship is magic

Что угодно, лишь бы не работать
Наконец-то зацвели ГИТИСовские розы, а я без фотоаппарата. Грустно быть мной.
Поэтому вот вам мутные фотки двухлетней давности. С этой песней выкладывал тогда, с ней выкладываю и сейчас.

@темы: радио Marcus FM, фиделиоприход, флора и фауна

currentДошло до меня - не прошло и полувека - что когда я заикаюсь о фидбэке и слышу в ответ "ну ты же для себя пишешь", подсознательно я это воспринимаю как "мне это не интересно", даже если говорящий на самом деле хочет меня ободрить. При этом я не могу не согласиться: да, я пишу для себя, и вообще не умею писать по заказу. Но, чёрт возьми, сейчас я понял, что в сферу моего "для себя" входит желание получить какой-либо отклик на то, что я вытворяю. Для меня это ценно, и я больше не хочу относиться к этому как к чему-то постыдному. Слишком долго и слишком многое уже ушло в "длясебятную" пустоту - целый закрытый блог на гугле тому подтверждением. Я хочу выбираться из скорлупы.
С вами снова пост из серии "медленно, но верно, по раздавленным тараканам, делюсь тем, что грызёт мозг". Кому за это спасибо, тот знает Чувствую в себе достаточно моральных сил натащить сюда и один персонажный дневник, и даже собственных стихуёв многолетней давности. Вот так нагло. Тварь я и право имею.)
А пока - ломтик безымянного мирка, который я сочинял до Ф. Потом накрыло и стало не до него, а сейчас снова вылезло, позволило отвлечься от мимолётного виденья modernAU!Хоэльо. Нет-нет, реинкарнации - это из другой оперы!)

Осторожно: отперсонажноЗдравствуй, тот, чья тень упала на мою дорогу.
Ты хочешь спросить, почему меня называют Койотом?
Потому что вы - Волки. Когда вы чахнете - я процветаю. Когда вы голодаете - я пирую. Когда вы плачете - я смеюсь.
Там, где кончается земля белого человека, на все десять сторон света простирается Большая Земля. Моя земля.
Там Соколица высиживает два яйца - Луну и Солнце. Но её детям никогда не суждено вылупиться, потому что, пока она на одном гнезде, другое успевает остыть.
Много разных народов живёт на Большой Земле. Одни скачут в степи, не зная сбруи, и нет им равных в охоте с ловчей птицей. Я слышу, как поют их гончие.
Другие строят лодки, не зная гвоздей, и ходят по рекам. Их ладони испачканы смолой, и их называют Чернорукими. Я чую, как воняет пот их гребцов.
А ещё я могу видеть, и я видел, как бизоны уходят на Небесные Пастбища. Я видел, как рыба поднимается вверх по течению в Небесные Реки.
Я видел, как люди покидают Большую Землю.

Если быть совсем точным, то Койот - не совсем персонаж. Скорее, непись. И никаких фатальных спойлеров не выдал.)
А картинка на DA нашлась уже после того, как всё это было скурено, а не наоборот, как бы сложно ни было в это поверить.

@темы: соседи по разуму, прикладное марковедение, творю миры, бросаю в воду

Сходил на Малефисенту, вернулся домой, пообедал, начал неспешно листать френдленту... и, наткнувшись на воззвание Диметры ко мне, внезапно!подорвался на квест по спортивно-интеллектуальному городскому ориентированию от Ёgame. Предупредил, что бегать по жаре сдохну, а в итоге меня регулярно просили идти медленней. Привлекли меня в качестве дополнительного мозга, но оный я практически не использовал, зато оказывал моральную и физическую поддержку.)
К пяти доехал до Фрунзенской, куда почти сразу же спустились Диметра и Мангуст с мороженками - команда "Медики" в пешей новичковой категории. Поехали до Университета, мне вручили лист с задачами и спросили, кто был преемником Брежнева. Андропов таки первым пришёл в голову, она не совсем безнадёжна.) На улице Коперника нашлась нужная автобусная остановка, и я поработал фотографом. Затем мы влезли в трамвай, доехали до музея Дарвина и отправились на поиски кинотеатра Салют. Я отобрал у Мангуста сумку, и стало у меня по одной сломанной сумке на каждом плече (у новой торбы лямка вырвалась с корнем). Напротив кинотеатра был сквер с бюстом Лермонтова, который я почему-то помнил. Команда посчитала количество валунов, устроила небольшой привал с круассанами, и мы пошагали в метро Академическая.
Следующий контрольный пункт был на Автозаводской. В мою торбу переселилась диметрина банка маринованных огурчиков.) Мы пробежались по мосту, я уговорил Мангуста заклеить лапки пластырем, а Диметра тем временем обнаружила спортивный магазин, где нам выдали очередной вопрос и скидочную карту и напоили водой. Оттуда доехали до Серпуховской - посчитать количество куполов церкви со стороны остановки. По-хорошему, виден оттуда был только один, что на колокольне. Оставался самый загадочный ребус: фотоаппарат - значит, Никон, который патриарх. Но Патриаршие пруды под описание локации не подходили, зато подходили Чистые, не имеющие к Никону никакого отношения. В итоге приехали на Чистые, даже нашли одинаковые таблички "купаться запрещено", и команда приземлилась на камни у фонтана - подсчитывать собранные цифры по формулам, дабы отгадать последний КП.
Однако результаты не сходились - хотя пробовались все количества куполов от одного до пяти. Диметра доела огурчики, и когда мы уже могли разъехаться по домам, группа поддержки по телефону подсказала, что нам нужен Патриарший мост, что за ХХС. Была половина десятого, а организаторы должны были покинуть последний КП в десять - мы не успели бы финишировать, но завершить квест целиком было делом принципа, и мы поехали на Кропоткинскую. Дальше?И действительно, на мосту оказались две одинаковые мемориальные таблички. Диметра позвонила оргам, чтобы спросить, будут ли где-нибудь выложены правильные ответы для проверки, где кто накосячил... Её попросили продиктовать наши ответы. Всё было правильно, кроме куполов. Их было шесть!
Нам сказали пересчитать формулы и дуть на КП, ибо ждать будут до одиннадцати. На сей раз цифры сошлись и указали на Шуховскую башню и, соответственно, улицу Шухова. Мы поехали на Шаболовскую, доковыляли до заведения под названием "Коперник" (опять Коперник!) и узнали, что финишировали девятнадцатыми из тридцати с копейками команд. Многие новички просто сошли с дистанции. А мы не сдались, хотя столько раз могли это сделать, мы круты! Нам оставили на память лист с задачами, выдали тренироваться лист с более сложными задачами для опытных пешеходов, скидку в магазин путешествий и два билета на что угодно в театр Чихачёва на имя Диметры. Я в чихачёвке один раз в жизни был и мне хватило)
Нас сфотографировали и отпустили с миром. Мы вернулись к метро, пообнимались, и Диметра с Мангустом пошли посидеть в КофеХаосе, а я поехал домой. Я-то за пять часов не устал, просто приятно погулял (единственный минус лета - пух и пыль, я все глаза стёр, но это мелочи), а вот Медики за десять часов... настоящие герои! Спасибо, что вытащили, обязательно повторим!)
Завтра немного свободен - энибади? :3
UPD. ой, походу это мы

@темы: friendship is magic, игры разумом, портрет в интерьере

На вторую карменовстречу я поехал за час - от Арбата дотопал по бульварам до Тверской, сел на лавочку, открыл нетбук, и зарядки как раз хватило до без пятнадцати четырёх. Прибыв в Грабли и никого не обнаружив, я приобрёл себе чайничек "святого Андрея" - и, выходя на веранду, столкнулся с Хильде. Мы нашли свободный столик, и тут до меня дошла загадочная sms с незнакомого номера - нас явно искал кто-то, кто не знал нас в лицо. Хильде отправился на разведку и поймал нашего фотографа Эрнеста-Фредерика, которому и предложил роль художника, поучившегося, вероятно, немного у Каварадосси.) Вскоре к нам присоединилась Кэта, и мы перебрались в более просторный угол. Когда оба игротеха были посвящены в мистичку, вспомнили "Пиковую даму". Хильд, тот немой фильм снял Протазанов, до революции ещё.)
Пришла Диметра - в сомнениях, покупать ли понравившиеся крылушки. В итоге я был приведён в Рив Гош в качестве искусителя, утверждающего, что когда хочется - надо брать. В этом заведении я был впервые, думал, что там только косметика, а там - кораблики, маяки, штурвалы!*-* Крылушки обрели должное им место и смотрелись на Диметре прекрасно, а меня за это и за ушком почесали, и редиской из салата накормили, и хорошей музыкой вовремя поделились, когда речь о Ф.-2 зашла, о чём одним ухом легче слышать, чем двумя. К нам уже добрались Марта и Раду, но на веранде становилось ветрено и недостаточно места, поэтому, когда почти одновременно появились Стрикс и Хельга, мы подхватили чайники и переместились на второй этаж. Там, выбравшись за кипятком, я встретил Наместника, которого Мастер тут же утащил на разговор.
Эрнест-Фредерик уже убёг, Стрикс и Кэта создали творческий союз на музыкальной почве, а мне тем временем ответил Игнис на днём ещё отправленную sms - что, дескать, приезжать ему уже поздно, собираться долго... Пока я любя ворчал матом, формулируя краткие контраргументы, появился сам Игнис.) Когда они с Мартой уже ушли курить, приехала Мэв, и я, глядя на оставленную Игнисом пустую кофейную чашку, почувствовал, что природа не терпит пустоты, и увязался с Мэв за кофе. Игнис, правда, помочь мне с этим кофе уже не мог, и пришлось мне справляться в одиночку, так что я, в свою очередь, не мог помочь ему с легендарными Хамовниками. Зато на сдачу нам с Мэв выдали аж по три Пензенских области. Одну область шлю Кармен через Данкайро контрабандой.) Мор! избавишь от третьей? :3
Лучшее, конечно, впередиПопрощались с Кэтлин, а затем и с Оги, постепенно рассредоточились по углам уютного дивана: в одном - белая сангрия, Хельга и Раду, в другом - я, Диметра, Игнис, Марта и Стрикс, и Мастер успевает везде и ко всем. В момент очередного краткого затишья в отсутствие курильщиков до нас с Диметрой долетел кусочек феерического монолога: принявшая коктейлей пожилая дама в остром приступе попоболи взяла за пуговицу рандомного мужика, сидевшего за соседним столиком, и сообщила, что на этом этаже - сплошь "голубые, проститутки, штук десять лесбиянок". Диметра сложилась в ха-ха первой, затем расслышала Стрикс и, отсмеявшись, строила бедному мужику глазки, мужик ржал. Дали послушать и отпущенной Мастером Мэв, а там и самому Хильде, который изрёк прекрасное - "десять лесбиянок решили пообедать, одна подавилась, их осталось девять".)
Часов в девять вывалились на улицу, где Стрикс смогла выступить с шикарным анекдотом - я бы даже сказал, поэмой - про осьминогов. Проводили в метро Раду и Мэв, да и пошли погулять. Немножко так прогуляться, ага...) Испытал дежа вю: впереди вольно скачет Диметра, сумку на меня повесив, - "следуй за зелёным!", - сзади поют. Ну, я и сам не удержался, когда "Дороги" Мельницы запели, хотя у меня ни голоса нет, ни памяти на текст, а только горячая любовь к припеву, который для меня всегда про Белтайн, ибо - да, мы сильней, и смерти нет. Путь держали в сад Эрмитаж, мимо Новой оперы, там спели и "Королевну" - её я наизусть уже помню, хотя Мельницу на ходу петь - никакой дыхалки не хватит. Набрели на цветущий шиповник - как ни крути, а тоже роза, пусть и собачья, ну а зря я, что ли, про себя давно уже обзываю Хоэльо "старый пёс".) Шиповник я радостно нюхал и за шипы лапал, а он на меня взял и осыпался.
Шли вокруг сада в ожидании Трефа, по поводу спектакля "Под кроватью" вспомнили Дилвина, спели также "Крылатые качели", полюбопытствовали сувенирными павильончиками, постояли перед фонтаном и поиграли во "вспомни песню с ключевым словом" - так мы с Мартой ещё и "Огонь" попытались исполнить. Треф умудрился разминуться и с вышедшей ему навстречу Диметрой, и с нашим поющим табором, но наконец нашёлся, и наша воссоединившаяся толпа ломанулась по газону до голубятни под вывеской "Любовь и голуби". Голуби уже спали и на желание Любви Марты с ними поговорить не ответили взаимностью, зато мы пособирали в траве белых перьев. Уткнулись в тупик, воздержались от перелезания через забор, вернулись к выходу из сада и пошагали куда глаза глядят. Мы со Стрикс и Игнисом спели ещё и "Романс Квентина Дорака" - его я таки тоже помню наизусть прекрасно, благо не так давно тройка "Монсегюрский романс - Тем, кто сводит с ума - Романс Квентина Дорака" в плейлисте не смолкала.
Подобранное перо я Игнису отдал, и он позировал байроном.) Мы с Мартой спели "Соул для Юлии", хоть и забыли какую-то одну звезду из четырёх.) Затем мы незаметно углубились в какие-то незнакомые мне дворы, распевали хором "Это было прошлым летом..." и "Тридцать три коровы" - по просьбе коварного Игниса, ибо тридцать три же! Было сразу переделано в "Тридцать три убито, посчитала Лита", а вариант про корриду мы ещё Эскамильо споём.) Путеводная Диметра благополучно заблудилась в поисках метро ("Надо просто обойти вокруг церкви. - Сколько раз обойти?!"), и я взывал к Мрзд только о том, чтобы мне не позвонили из дома с вопросом, где, собственно, я в одиннадцать вечера шляюсь. Но мы вышли-таки к Новослободской вместо Белорусской - я узнал тамошний рынок. На платформе расстались с Хильде, Хельгой, Стрикс и Диметрой, поехали вниз по кольцу. Проводили Трефа на электричку, попрощались с Мартой до Краснопресненской, ну, а я с Игнисом доехал до Киевской и тоже вышел, и поспешил до Молодёги - и до дома пешком.
Добрался снова заполночь - да, обнаглел я, словно за всю прошлую жизнь навёрстываю, никогда ведь рядом со мной столько людей не было, и много лет уже я вслух не пел. Первым, что я услышал от матушки по возвращении, было "А тут как раз маньяка поймали, десять лет ловили".) Также у меня достижение открыто - не ел с 12 часов дня с копейками до 12 часов ночи с копейками: оладьи из-под полы доставать меня сегодня отговорили, хотя предложили сыграть наркоторговца.) Но сейчас я давно сыт, и снова чай пью, и до завтрашнего утра мне надо текст на три страницы сдать - хорошо хоть, никуда подъезжать утром не придётся. А днём у меня завтра "Золушка" Россини, ждите с впечатлениями :3
Люблю, люблю каждого по отдельности и всех вместе!

@темы: friendship is magic, соседи по разуму, фиделиоприход

За один далёкий прекрасный день ко мне в личку пришли сразу две разные команды и позвали к себе.
Сговорились штоле! я ж порвусь! - подумал я.
И согласился.
Нельзя просто так взять и остаться в стороне, когда Рестлинг-тим идёт на летнюю. У нас была горячая зима, и вот мы живы, мы собрались и мы возвращаемся, чтобы жечь дальше!

И совершенно невозможно отказаться от приглашения в Дом, в котором. Я чертовски тронут, что меня ещё помнят в фэндоме, и теперь у меня есть мотивация довести до ума былые идеи :3


Для тех, кто уже знает, что хочет увидеть - возможно, даже от меня:
Майор Гром принимает заявки здесь
Дом, в котором принимает заявки здесь
Профессиональный рестлинг принимает заявки здесь
Дерзайте!

@темы: на ринге и за рингом, дом, в котором возможно всё, игрища фандомные

@темы: friendship is magic, это гитис, детка