@темы: friendship is magic, кина не будет, електричество кончилось, соседи по разуму, это крыса и ей не стыдно, mice liberation, мечтай, иначе мы пропали

@темы: осьминоги выходят в открытый космос, мечтай, иначе мы пропали

Этой игры я ждал ещё прошлым летом, но тогда много чего не случилось, - и я очень рад, что Перекрёсток пережил перенос на год. Я много раз говорил и ещё скажу, что страстно люблю формат перекрёстка: это позволяет, во-первых, сыграть персонажа из какого-нибудь сеттинга, по которому вообще не ставят (или ставят, но хочется сыграть ещё раз), а во-вторых, при взаимодействии персонажей из разных сеттингов обнаруживать неожиданные пересечения. Я уже не помню, кому из нас - мне или Птахе - первому пришла в голову идея вывезти Софию и Алекса, но этот перекрёсток подходил для них идеально: место, где встречаются как живые, так и мёртвые, и разница между ними исчезает... и место, полное алых роз.
О доигровом и добираловеКогда я узнал, что игра будет на даче, я раскачался заявиться (игру в лофте я бы этим летом не потянул, меня и так ощутимо подставил финансово перенос двух игр на платные полигоны). Сам дурак, что в пост АХЧ не заглядывал до утра субботы, когда нужно было посмотреть дорогу, и слишком поздно узнал про взнос - уже одолжив у Берканы парик и очки. Играть в долг - неловко; с тем, что ветеринарные долги я закрою только за счёт своего дня рождения, я уже почти смирился; но всё же я никогда не пожалею, что доехал. Перекрёсток получился очень уютным, светлым и по-настоящему жизнеутверждающим.

Накануне, в пятницу вечером, Птаха уезжала на ещё одну игру - пьянку по Барраяру в Черноголовке (не устаю улыбаться с того факта, что первая такая пьянка случилась, когда я собирался сделать небольшую игру и не смог найти игроков, а последующие уже не имели ко мне отношения). Прикиды мы собрали заранее. София, помимо парика и очков, состояла из синей "форратьерской" юбки и моей единственной "нейтральной" чёрной мундирной куртки, быть может самой игранной из всех моих ролевых вещей. Птаха навертела и сшила нам брошки-розочки из красной ткани. Наутро, немного поспав после выкатывания фейского ликбеза, я утрамбовал это всё в рюкзак и поехал на Савёловский, где мы и воссоединились с Ортхильдой, Птахой и Асмелой.
Всё-таки МЦД - удобная штука, особенно по тёплой погоде: проехать по кошельку Тройки, по тарифам диаметра, - дешевле, чем брать билет на электричку (и вдвойне дешевле, когда засчитывается пересадка с метро). Ехали до станции Котуар (гитар, гитар, кам ту май...)), на платформе встретились с Ренджи и Зоем, обнаружили местных таксистов и распределились по машинам. От входа в СНТ шли пешком, дышали разлитыми в воздухе ароматами шиповника и флоксов. Дача Дашпана тоже была вся в цветах (но коли мастеру нужны ко всему этому срезанные живые розы в количестве - значит, таков путь, и они тоже офигенно пахли, как только их перестал перебивать тяжёлый запах благовоний). Из-за дверного стекла и из окон закрытого домика на нас пырились двое ориентальных котов. И с погодой повезло - было тепло, но не слишком солнечно, набегавшие тучи так и не пролились дождём, а от жары можно было прятаться в тени.
Переодевшись, я присоединился к расчленению гранатов на зёрнышки. Накрыв на стол, ждали старта, и я чуть было не смирился, что не поем до возвращения домой, но нашёлся лаваш (о, лаваш в лаваше с лавашом!), а затем и грибы. Первый шампиньон я сцапал ещё сырым и остался сыт на всю игру, а на жареные на костре шампиньоны напал уже после. Спасибо героическому Андреасу, который всех накормил! Трогать и катать черешню - также отличный план для летней игры, а помимо фруктов и овощей был розовый лимонад, розовый рахат-лукум, розовоё всё... Нет, я не возненавидел розы (я всегда любил розовый лукум!), это было вкусно.

Персонажная предыстория (осторожно: спойлеры к аниме Last Exile!)В случае с Last Exile я всегда был подобен тому чукче из анекдота, который десять раз ходил на Титаник, надеясь, что хоть раз Ди Каприо выплывет. Каждый раз, когда я смотрю финал аниме, я вижу очами души своей, что после крушения корабля Дельфины опутанный розами Алекс падает в снега Диззита - и каждый раз присматриваюсь, не шевельнётся ли он на долю секунды. И не сомневаюсь, что приказ всем покинуть посты и готовиться к высадке был отдан Софией для того, чтобы его разыскать. Дальнейшее нам не показывают, но Алекса, конечно, найдут.
А далее вступает классическое фикрайтерское "нет тела - нет дела". За полтора года ожидания игры у меня сложился раскидистый обоснуй возможного выживания капитана - и попадания Софии на Перекрёсток. Я допустил, что раз выращенные в Гильдии розы могут образовывать общую с их жертвой кровеносную систему, вбрасывая в кровь определённые вещества, и их цветы не вянут, - то, вероятно, они могут и поддерживать в жертве жизнь на вегетативном уровне, вроде комы. К тому же они явно смягчили падение. София не рискнула разделять Алекса и розы, и тем паче не стала закапывать: дышит, сердце бьётся, пусть и чрезвычайно медленно, - значит, живой, значит, не всё потеряно. Но официальную погребальную церемонию провела - во избежание лишних вопросов, слухов и домыслов. Для всех, кроме узкого круга лиц (а может, и для всех, кроме императрицы), Алекс Роу считается мёртвым.
А потом прошёл год, в течение которого мир стремительно менялся - и климатически, и социально. Экзайл улетел за пределы атмосферы, к другим мирам, и все узнали, что пути по небу не ограничиваются воздушным пространством Престела - эти пути могут быть бесконечны. София много думала о том, какими путями уходят души, и можно ли последовать за ними. Поэтому, когда ей доставили странное письмо, к которому прилагалась алая роза, с приглашением, состоявшим из небесных координат некоего "замка на Перекрёстке", и с постскриптумом: "Смерть никогда не конец"... Она поняла это более чем однозначно. Хотя на небесных картах не было никакого замка, и можно было с уверенностью утверждать, что не выжило ни одного корабля Гильдии.
Приглашение касалось одной Софии, так что сначала я думал, что для императрицы могут сделать и одноместный ваншип, но потом решил, что это привлечёт излишнее внимание к её путешествию. Летать на ваншипах в одиночку опасно, но технически возможно (Дио же полетел), так что София взяла ваншип Алекса (благо Клаус и Лави были всецело заняты ваншипом своих отцов) и полетела на нём...

После пересмотра последней серии Птаха уронила на меня Вальс для капитана AnnetCat на стихи Айриэн (не знаю, как давать ссылки на музыку в вк, надеюсь, сработает). Пусть будет здесь: Если известно, что смерти нет, - значит, живут и с этим. (с)

София Форрестер. Отперсонажный отчёт эпизодами, возможно нарушение последовательности (и также спойлеры к аниме)Облака расступились, и я увидела внизу посадочную площадку. Не чувствуя никакой угрозы, я посадила ваншип и выбралась из кабины. Передо мной были высокие ворота, и двое стражников в белой форме, не напоминающей однако причудливые костюмы Гильдии, распахнули их передо мной и в вежливом безмолвии проводили во двор замка. Всё утопало в зелени и цветах, особенно розах, повсюду были зеркала, фонтаны и беседки, с ясного неба изливался медовый солнечный свет, а гости собрались вокруг щедро накрытого стола. Такое изобилие фруктов и других плодов было для меня в новинку даже теперь. Похоже, здесь отдавали предпочтение красному цвету, а также белому и золотому; хозяйку замка я узнала по тому, что она находилась в центре толпы, в алом платье, и все благодарили её за гостеприимство.
- Приветствую, - сказала я, не зная, как к ней обращаться, и она ответила мне тем же с такой лёгкостью, словно ждала меня и знала, кто я. Впрочем, и остальные гости не удивлялись ни моему присутствию, ни друг другу, и я решила, что такие приёмы здесь в порядке вещей.
Алекса я также увидела сразу - он стоял чуть в стороне, в такой же белой форме, что и все гвардейцы, следившие за порядком. Я так привыкла видеть его тёмной тенью, что белоснежный траурный цвет сбивал с толку, но это, несомненно, был он - я не могла его не узнать. И подошла к нему, как много раз уже делала во сне, - когда сочла, что отвлечься от хозяйки будет уже достаточно вежливо.
- Здравствуй.
- Здравствуйте, госпожа, - он взглянул на меня бесстрастно, как на чужую, и я заподозрила неладное. Но слишком радостно и слишком тревожно было видеть его живым, как если бы такой подарок судьбы мог развеяться так же быстро, как сон.
- Это и правда ты... И даже вполне материальный. Как такое возможно?..
- Что вас удивляет? Гвардейцы Перекрёстка материальны.
- Если честно, я уже ничему не удивляюсь после того, как получила приглашение. Значит, ты служишь гвардейцем? И как давно?
- Несколько лет.
- Но ведь прошёл только год с тех пор, как... Впрочем, я понимаю, время здесь течёт иначе. И как оно - быть гвардейцем? Вы летаете?
- Летаем?.. Нет.
- Ох, Алекс, чтобы ты, да не летал...
- Мне кажется, вы меня с кем-то путаете.
- А я надеюсь, что это действительно ты, не может же это быть просто шуткой... - я всматривалась в черты лица Алекса: может, это всего лишь иллюзия с целью оставить меня здесь? Или на него наложили чары, чтобы он не захотел вернуться?.. Но всё вокруг так и говорило о том, что злого умысла здесь нет. - Выходит, ты совсем ничего не помнишь?
- А что я должен помнить?
- Я даже не знаю, хорошо это или плохо - что ты ничего не помнишь... Видишь ли, ты был капитаном одного удивительного корабля - Сильваны. А я была твоим первым помощником - поэтому я здесь: первые помощники бывшими не бывают. О, ты ведь, наверное, и моего имени не помнишь тоже?.. Я София.
- Приятно познакомиться.
- О чём бы ещё тебе рассказать?.. С одной стороны, произошло столько всего. А с другой, о самом главном я уже сказала.
- Я всё же думаю, что вы принимаете меня за кого-то другого, - мягко сказал он и удалился, сославшись на дела по службе.
Я осталась с неловким чувством, словно я навязывалась незнакомцу и отвлекала его от важных дел. Но это совершенно точно был Алекс, ошибиться я не могла, - даже если он не помнил меня, даже если он не хотел меня видеть. Если он был счастлив здесь - прекрасно: тогда я попрошу позволения остаться. Мне было всё равно - остаться или вернуться, или отправиться куда-то ещё, - главным было, что я нашла Алекса, и никогда не сомневалась в том, что найду.
Я прислушалась к другим гостям - очевидно, все они были из разных миров, и для многих из них магия была такой же реальностью, как наука. Некий господин возмущался, почему его друг отдал ему не красный с золотом костюм, а зелёный с золотом, - но этот костюм подходил ему очень хорошо, что я не преминула отметить. Гости интересовались мной постольку, поскольку спрашивали, как я попала сюда. Я честно отвечала, что получила в приглашении координаты, а в нужной точке меня подхватил воздушный поток, и некоторое время я летела среди облаков, прежде чем достигла этого места. И что я прибыла за одним человеком, и потому не знаю, вернусь ли назад.
- Наш мир совсем недавно узнал, что существуют другие миры и что мы можем быть не одиноки, - повторяла я.
Подойдя к другой части стола, где стояли блюдо с черешней и кувшин с лимонадом, я не нарочно вновь оказалась рядом с Алексом.
- И часто здесь собирается столько гостей из других миров? - полюбопытствовала я.
- Иногда случается.
- Наш мир так изменился с тех пор, как... тебя нет. Дожди стали обычным делом, представляешь? И всё цветёт... миндаль, оливы, апельсины, виноград!..
- Фруктовые деревья цветут и плодоносят, - он пожал плечами. - Не вижу ничего необычного.
- Да, но раньше такого не было. И небо - ты бы видел, какое чистое теперь небо!.. Почему-то мне хочется, чтобы ты помнил... или знал только хорошее.
- Значит, было и что-то такое, о чём вы не хотите, чтобы я знал?
- Конечно, без трудностей не обошлось. Была война, были потери... но теперь война окончена. И всё это благодаря тебе.
- Я всё ещё считаю, что вы обознались.
- Но меня бы не было здесь, если бы не ты.
- Как вы добрались сюда?
- Прилетела на ваншипе...
- Ваншипе?
- ...Я понимаю, что в одиночку летать на ваншипе опасно, но не одному же тебе совершать безумства. Ты не помнишь, что такое ваншип?.. Я могу тебе показать, если хочешь. Не сейчас, конечно, - может, позже, после праздника...
А пока следовало поговорить с кем-нибудь ещё. Нельзя упускать возможность узнать больше о мирах, которые, быть может, не так далеко, как кажется. Я заметила женщину в чёрном, державшую в руке ветку, которую она называла волшебной палочкой. Ветка выглядела неровной, шершавой, но можно было заметить, что у неё удобная рукоять и лежит она в руке, как оружие.
- Как вы сказали, волшебная палочка? А в чём её... волшебность?
- С её помощью можно применять заклинания. Она как... проводник магической силы.
- Ничего себе.
- В вашем мире нет магии?
- В нашем мире о волшебстве только рассказывают сказки. Мы в детстве верили, что если найти особую волшебную палочку, отличающуюся от других, то с её помощью можно отыскать воду. И то и дело пытались ходить с разными палочками, но, конечно, ничего не находили...
- Только воду, и всё?
- Да. Видите ли, вода была большой ценностью.
- Вы жили в пустыне?
- Не совсем. Но климат был очень засушливым, и лишь недавно начал меняться в лучшую сторону. Я до сих пор ещё не отвыкла экономить воду. А на что похож ваш мир?
- Он... разный. В нём есть и пустыни, и леса, и горы.
- И маги, наверное, правят миром?
- Нет. Магическое сообщество живёт очень обособленно, и обычные люди о нём не знают.
- Почему так? Люди представляют для вас опасность? Или, наоборот, вы хотите обезопасить людей от магии?
- Нет, конечно, люди для нас не опасны! Что может сделать против нас человек, если его можно убить одним взмахом палочки?..
- Да уж, действительно ничего.
- А некоторые из нас думают иначе. Вам, наверное, тяжело жить без магии?..
- Нет, у нас есть наука. О Гильдии говорили, что она обладает магией, но на самом деле это просто более высокие технологии. Гильдия следила за климатом, пока к власти не пришла одна... женщина, которой было наплевать на то, как живут люди. Ей больше нравилось смотреть, как мы воюем друг с другом за последние клочки пригодной для жизни земли.
- Но разве она сама не страдала от засухи?
- Нет. У Гильдии всегда была самая чистая вода и самые свежие фрукты.
- Но чего она хотела? Чтобы все люди вымерли и перебили друг друга, и она осталась бы одна править пустой планетой? Глуп правитель, который не заботится о своих подданных.
- Может, она хотела именно этого. Но мы этого уже не узнаем: она мертва.
- Этого и следовало ожидать.
- Нам стоило некоторых усилий, чтобы перестать воевать друг с другом, объединиться и начать войну против Гильдии. Но... мы победили.
Я не без удивления отметила, что мне было волнительно говорить об этом вслух, и голос сбился, как только я вспомнила, какой ценой я вырвала эту победу. Пожалуй, стоило рассказать об этом кому-то другому прежде, чем придётся рассказать об этом Алексу. Всё же он не заслуживал того, чтобы я держала его в неведении. Рано или поздно я рассказала бы и о Маэстро, и о Юрис - раз он ничего не помнил, для него это будут всё равно что истории о постороннем человеке.
Когда я остановилась в тени, юноша в коричневой робе - его называли джедаем, но, похоже, это было не именем, а названием сообщества, к которому он принадлежал - спросил меня:
- На что похож ваш мир?
- На песочные часы. Как бы вам объяснить...
- Я знаю, что такое песочные часы. Каких только планет ни бывает!
- Да. Одна страна находится в нижней чаше часов, другая - в верхней, и можно пролететь по небу из одной в другую. Раньше в одной стране были жара и засуха, а в другой - вечный холод, но так было не всегда. И сейчас климат снова выравнивается, появляется смена сезонов...
- Значит, два мира стремятся к тому, чтобы снова стать одним целым?
- Можно сказать и так. А на что похож ваш мир?
- Мой мир - это галактика, в которой множество систем. В каждой системе есть обитаемые планеты. Некоторые разумные расы похожи на людей, некоторые - нет...
- Надо же. Должно быть, очень здорово, когда можно посещать соседние планеты. А как вы перемещаетесь? Летаете на кораблях?
- Да. На кораблях с гипердвигателями можно достигать даже дальних систем.
- Гипер...? Наверное, это очень быстро?
- Гиперпространственные двигатели позволяют совершить скачок сквозь пространство к тем точкам, до которых пришлось бы лететь долгие годы или даже сотни лет. Представьте себе пространство как лист бумаги, - он сложил ладони вместе. - Чтобы попасть на другую сторону, можно обогнуть его по плоскости, вот так... а можно просто пройти насквозь.
- Звучит удивительно. Но, быть может, однажды и мы достигнем такого уровня технологий...
А когда я в очередной раз восхищалась фруктами на столе, со мной заговорила странно одетая девушка: на ней была очень короткая юбка и сетчатые чулки.
- В вашем мире нет фруктов? - спросила она.
- Есть, но до недавних пор они были большой редкостью, - ответила я. - Я ещё не привыкла к тому, что могу просто сорвать с дерева яблоко, и это не будет императорской привилегией, - что каждый ребёнок сможет сделать то же самое.
- Это звучит ужасно.
- Не так уж страшно, когда живёшь так всю жизнь и привыкаешь к этому. Не устаю удивляться, что миры могут быть такими разными...
- Я, как человек науки, больше подмечаю сходства, - сказала она.
Хозяйка Перекрёстка объявила, что каждый гость имеет право задать ей вопрос - но всего один. Я пообещала подумать над формулировкой. Что именно я хочу узнать? Спросить, как забрать Алекса отсюда, - слишком эгоистично. Он должен решить сам. Спросить, находится ли он здесь по доброй воле, счастлив ли быть гвардейцем?.. Но есть ли у госпожи Перекрёстка ответ на такой вопрос?..

Алекс сам напомнил мне, что я обещала показать ему ваншип.
- Госпоже что-нибудь нужно? - спросил он, склонившись передо мной. Я встала: привычки сидеть перед капитаном у меня не было.
- Нет. И... это очень непривычно - то, что ты ухаживаешь за мной.
- Такова одна из обязанностей гвардейцев Перекрёстка: следить, чтобы у гостей было всё необходимое.
- Наверное, я слишком мало пробыла императрицей и не привыкла к тому, чтобы за мной ухаживали.
- Госпожа - императрица? Ваше Величество...
- Просто София.
- Вы не заняты? Вы хотели показать мне своё... транспортное средство.
Я провела его через ворота к посадочной площадке. Алекс остановился на пороге, долго глядя на ваншип, затем подошёл, прикоснувшись ладонью к потёртой обшивке.
- Что это?..
- Это и есть ваншип. Красивый, правда?
Алекс смотрел на него молча, словно вспоминая, - его взгляд не был взглядом любопытствующего чужака, столкнувшегося с неизвестной диковиной, а был взглядом человека, не видевшего нечто очень, очень давно. Затем он развернулся обратно к воротам.
- Быть может, я сделала то, что не следовало делать... - проговорила я, догоняя его. - Нарушила какие-нибудь здешние правила?..
Что если приподнимать полог забвения запрещено, и госпожа не обрадуется, если я отниму у неё гвардейца?.. Она была добра ко мне, и мне не хотелось её расстраивать.
- Почему? - переспросил Алекс так же отстранённо, как прежде, и я почти поверила, что он всё же не вспомнил.
- Может, мне не стоило показывать тебе ваншип.
Мы вышли обратно во двор замка. Алекс подошёл к столу, замер и уставился на букет алых роз. Никто не обратил на это внимания, но я-то знала, чем это могло закончиться... Роз вокруг было множество, и даже если Алекс не помнил всего, - он не мог не вспомнить розы. Я окликнула его, но он не услышал. Протянув руку, он взял алый бутон и сжал его в ладони - лепестки посыпались на землю, один пристал к его белому мундиру, напоминая пятно крови. Так же медленно Алекс сам опустился на колени и закрыл лицо руками; я никогда прежде не видела его настолько сломленным, как если бы он решил, что всё потерял и проиграл, - и неудивительно, что не видела: я познакомилась с ним позже.
- Алекс, - позвала я, сев рядом с ним. - Посмотри на меня.
- Она смеялась... - шептал он, опустив голову, и лица не было видно за волосами. - Она смеялась.
- Она мертва. Слышишь, Алекс? Она мертва, мы убили её!
Он по-прежнему не слышал меня и не реагировал. Встряхнуть его за плечи казалось невежливым, так что я просто окрикнула его резче:
- Капитан! Подними голову и взгляни на меня.
Алекс поднял на меня глаза, и в них плеснулось на мгновение несвойственная ему растерянность.
- София?..
- Ну, вот ты меня и вспомнил.
- Что ты здесь делаешь?
- Как я уже говорила - прилетела за тобой.
Я подобрала слегка ощипанную розу, которую он обронил. Алекс встал, и я поднялась также.
- Я... Как будто помню две жизни одновременно. Свою жизнь здесь - и свою жизнь там. Я умер?..
- Я не знаю. Но, думаю, если захочешь, ты сможешь вернуться.
Других зевак я не замечала, но к нам подошла хозяйка Перекрёстка, которая, вероятно, слышала наш разговор.
- Ты встретил Привратника, когда попал сюда? - спросила она Алекса.
- Я не помню.
Я отпустила Алекса говорить с хозяйкой с лёгким сердцем - в конце концов, ему, а не мне, договариваться о своей дальнейшей судьбе. Я не знала, кто такой Привратник, но, по всей видимости, он встречал на Перекрёстке мёртвых, - и то, что Алекс мог с ним не сталкиваться, вселяло в меня надежду. Как издревле говорили: есть мёртвые, живые и те, кто в небе.
Некоторое время спустя Алекс вернулся и предложил мне пройтись по саду.
- Эти розы... Хорошо, что я ничего не помнил, иначе не смог бы прожить здесь так долго.
- А я уже привыкла к ним за этот год. Они даже стали для меня чем-то вроде символа надежды.
- Надежды?..
- На то, что ты жив.
- Значит, Маэстро мертва?
- Да.
- А Экзайл? Он уничтожен?
- Нет. Он улетел.
- Но почему?!.. Это же совершенное оружие!
- Оружием была только его оболочка, при помощи которой он защищался. Что-то вроде кокона, внутри которого пряталась бабочка. Сам Экзайл прекрасен, и теперь он свободен. Он улетел к другим мирам, и молодёжь теперь захвачена идеей путешествий дальше неба. Может, однажды мы действительно найдём дороги в другие миры, а может, Экзайл передаст весточку о нас, и они найдут нас раньше...
- Никто не погиб?
- Нет.
- Это хорошо. А что с Сильваной?
- С ней всё в порядке, и с экипажем тоже.
- Какой у неё статус? Чем она занимается теперь?
- О, Сильвана всегда будет особенной. Теперь она хранит мир в новом небе. Грандстрима больше нет...
- Как это - нет Грандстрима?!..
- Я ведь говорила, что мир сильно изменился. Когда Экзайл улетел, небо стало чистым. Теперь можно пролететь на ваншипе из Анатоля в Диззит и обратно. Идут дожди, представляешь? И всё цветёт, почти как здесь. И бабочки - откуда-то появились бабочки, как будто где-то спали...
- В Анатоле больше не продают воду на рынках?
- Да, это почти сошло на нет: ни к чему, когда можно просто выставить посуду на подоконник во время дождя. Да и в колодцы тоже вернулась вода.
- Невероятно. А в Диззите?
- А в Диззите сейчас воды даже больше, чем нужно: всё тает! Повсюду реки и озёра, и столько зелени.
- А как дела у Жан-Карло? Небось прибрал к рукам Горизонтальную пещеру?
- Можно подумать, она и раньше была не в его руках!..
- Раньше это не было официально. Значит, он и теперь владеет доками?
- Да. Он - твой друг, а твоим друзьям я могу доверять.
После краткой паузы Алекс остановился в тени.
- Ты говоришь - мы убили Дельфину. Кто именно её убил?
- Я... не знаю.
- Не знаешь?
- Только ты был рядом с ней, на её корабле, когда... когда её корабль был уничтожен. Но, зная тебя, я не сомневаюсь, что ты добрался до неё первым и что на момент залпа она была уже мертва.
- Кто дал залп, Сильвана?
- Конечно. Только она смогла подобраться достаточно близко к кораблю Маэстро. Хотя наши пилоты ваншипов тоже молодцы и сделали очень многое...
Я чувствовала, что горечи больше не было, - только гордость за то, что мы все совершили невозможное, и каждый из нас, и Алекс и я, пожертвовал всем. Я была благодарна Алексу за то, что он не спрашивал о том, кто отдал приказ, - это было ясно и так. Мне незачем было извиняться: я всегда знала, что Алекс на моём месте поступил бы так же. Как и всегда знала, что Вина сказала мне неправду - Алекс не мог произнести моего имени, я слишком хорошо помнила, за кого он мстил. Следовать за ним - значило следовать его мести до конца, и если бы я отказалась от обстрела корабля Маэстро, на котором находилось множество лучших солдат Гильдии, - вот тогда Алекс бы мне не простил.
- То есть, у всех всё хорошо? - спросил он.
- Да. Клаус и Лави нашли в пустой оболочке Экзайла ваншип своих отцов, - вспоминала я. - Моран женился.
- Моран Шетланд, тот пехотинец? Ему таки повезло с Татьяной?
- Нет, он нашёл себе девушку в Диззите.
- В Диззите?
- Ага. Кажется, они ждут ребёнка.
- А что с Альвис?
- О, Татьяна её буквально удочерила. Клаус и Лави тоже о ней не забывают... Так что можно сказать, что у неё большая семья.
- А как с твоей семьёй?
- Моей?.. Ты ведь всё знаешь: и мой отец погиб, и наставник...
- Я не об этом. Неужели Винс не добился своего?
Я фыркнула:
- Сейчас не древние времена, так что для того, чтобы оставить Винсента регентом, не требуется выходить за него замуж.
- Значит, всё-таки регент!..
- А где я найду второго такого дурака, который бы на это согласился?
- И то правда.
- Рад, что ты со мной согласен - по обоим пунктам.
- Что ты думаешь делать дальше?
- Я не знаю. Нынешнему миру уже не очень-то нужна императрица Анатоля. Строго говоря, Анатоля и Диззита больше нет, мир становится единым целым.
- Но кто будет управлять этим миром? Ведь ты это умеешь. Ты управляла экипажем.
- Люди, - я с улыбкой пожала плечами. - Люди из Анатоля и Диззита, сведущие в разных сферах жизни, будут управлять миром сообща - да, уже сейчас к этому всё идёт. Конечно, я, со своим опытом, буду помогать этой команде, чем смогу, - но в конечном счёте они справятся сами. А я - твой первый помощник. Какие планы на будущее у тебя?
- Я не знаю, - Алекс ответил мне теми же словами. - Мне казалось, в том мире я никому не нужен и никто меня не ждёт.
- Очень многие ждут тебя, - горячо возразила я. - Тебя очень не хватает на Сильване.
Мы дошли до беседки возле небольшого пруда и сели на скамью, укрытую мягким покрывалом. Я увидела, как на камни из воды выбралась лягушка.
- Но что я буду делать?
- Летать. Беречь наш мир и искать пути к другим мирам... Чего хотел бы ты сам?
- Я хотел мести, и я отомстил. Я жил только ради этого и никогда не думал, что будет дальше.
- Никто из нас об этом не думал...
- А теперь моя месть свершилась, и я хочу просто не быть.
- Невозможно хотеть не быть!..
- Возможно.
- Если ты хочешь отдохнуть, то здесь для этого самое подходящее место. Ты можешь провести здесь сколько угодно времени, прежде чем решить, куда отправиться. Я не настаиваю на том, чтобы ты возвращался в Престел. Можно выбрать любой другой мир...
- Я не знаю, смогу ли вернуться. Значит, это посмертие?.. Я о нём не просил.
- Не худшее из возможных, между прочим.
Долго отсутствовать было бы невежливо, и мы вернулись к гостям. В этот момент джедай, выйдя на поляну посреди сада, продемонстрировал свой меч - клинок состоял из чистого, как будто концентрированного в форме луча, холодного света, испускаемого рукоятью. Джедай говорил о некоем кристалле, лежавшем в основе такого оружия. Женщина-маг - я так и не спросила её имени - также показала, на что способна её волшебная палочка: сначала выстрелила из неё струёй воды, затем - летающим светлячком.
- Тоже какая-то технология?.. - предположил Алекс.
- Возможно, тоже какой-нибудь кристалл. Выглядит безобидно, но она упоминала, что при помощи палочки можно убить человека.
- Как ножом?
- Нет, вряд ли имелось в виду "затЫкать", - усмехнулась я. - Наверное, эта штука стреляет, но мне не хотелось бы это проверять.
Посмотрев в сторону других гостей, я заметила:
- Мне всё ещё непривычно, что у некоторых здесь острые уши. Быть может, у них были общие предки с Гильдией, где-то в других мирах?..
- Надеюсь, что нет, и ублюдки из Гильдии вымерли навсегда.
- Не все гильдийцы были плохими людьми, - напомнила я. - Мой наставник Мариус Бассианус, например... Да и наш управляющий клавдиевой установкой Рассиус Дагобел был хорошим человеком.
- Был? - уточнил Алекс.
- Был и есть: он на месте, как и клавдиевый двигатель. А Альвис и её родители?..
- Её родители сбежали из Гильдии, когда она ещё не родилась, так что она не считается. Она не выросла в Гильдии.
- А Дио и Люсиола? Они тоже были хорошими ребятами. Правда, я не видела их с тех пор, как... - я помрачнела. Я говорила Алексу, что никто не погиб, но Дио тоже стал частью нашей команды. - Клаус говорил, что видел, как Дио затерялся в Грандстриме. Его так и не нашли.
- Значит, "был", - подытожил Алекс.
Мы смотрели на то, как некоторые гости затеяли игру в карты и принимали ставки; судя по всему, азартные игры и тотализатор - то, что существовало во всех мирах без исключения.
- Кажется, я азартен только в том, что касается моей цели, - заметил Алекс.
- Я тоже. Кстати о тотализаторе: помнишь Соню? Её выкупили. Теперь она живёт спокойной жизнью на ферме. Хотя тут ведь как спокойной - когда над головой то и дело пролетают ваншипы...
- Ну, в Горизонтальной пещере она наверняка к этому привыкла.

Один из гостей спрашивал другого, был ли его город или страна частью империи, - похоже, они оба были из одного мира.
- Вы сказали, что вы из империи? - поинтересовалась я. - Из какой империи?
- Той Империи больше нет, теперь это Советский Союз.
- О, это я очень понимаю как императрица империи, которой больше нет.
Сев за стол в тени высокого кипариса, я вновь оказалась рядом с девушкой в короткой юбке.
- Мы с вами постоянно встречаемся, - заметила она. - Возможно, это судьба.
- Возможно, нам обеим нравится тень. В моём родном мире было очень жарко - особенно во всех этих парадных юбках!..
- Ешьте, - заботливо предложила она. - Вам нужно больше есть.
- Спасибо, я уже не голодна. Я не привыкла есть много, к тому же в нашем мире больше нет дефицита воды и даров земли.
- Мне сложно даже представить, чтобы чего-то могло не хватать. Я выросла в золотой клетке...
- В определённом смысле императорский дворец - тоже золотая клетка. Мой отец был занят политикой и войной. Но потом была Академия... А потом отец позволил мне стать старшим помощником на корабле, Сильване.
- Вы этого хотели? Попасть на корабль?
- Ещё бы. Сильвана - это больше, чем просто корабль... это дом. Самое безопасное место в мире - для своих. И самая опасная - для врагов.
- Это пиратский корабль?
- Да нет, почему же... впрочем, для наших врагов он именно таким и был. Сильвана была единственным кораблём, способным сражаться с Гильдией, поскольку у неё была собственная клавдиевая установка. Все прочие клавдиевые установки принадлежали Гильдии, и Гильдия могла в любой момент отозвать установку. А когда установка отделялась от корабля, он разрушался...
- Это звучит очень знакомо. Поистине, разные миры во многом похожи.
- А как выглядит ваш мир?
- Я выросла в городе под водой...
- Под водой? - изумилась я.
- Да. Это очень высокотехнологичный мир. А другая я - из летающего города...
- Что значит - другая вы?
- Это называется суперпозицией. Я помню и ту свою жизнь, что прожила в городе под водой, и ту, что прожила в летающем городе.
- Это очень сложно, но интересно. В нашем мире корабли Гильдии тоже можно было бы назвать летающим городом.
- Мне кажется, вас что-то тревожит, - сказала она. - Что-то из прошлого.
- Не думаю. Худшее уже позади, а будущее... не от меня зависит, но в любом случае будет лучше, - я пожала плечами.
- Но ведь сегодня праздник. Нужно веселиться.
- Есть много способов веселиться, и приятная беседа - одна из них, - я постаралась ей улыбнуться. - Я наслаждаюсь вечером, честно. Просто привыкла сдерживать свои чувства. Но, поверьте, если пойдёт сильный дождь, я могу верещать от радости, как девчонка.
- Разве это что-то плохое?
- Конечно же нет.
Я не тревожилась: я думала о том, что в других мирах, быть может, Гильдия ещё сохраняла свои позиции - и мы ничего не могли с этим сделать. Остроухая девушка в красно-золотом, почти как у хозяйки замка, платье, бывшая однако гостьей, а не фрейлиной, упомянула, что принадлежит к правящему Дому... Но я не успела - или не осмелилась? - спросить её об этом. Вокруг неё начали говорить о смерти (она рассказывала, что попала на Перекрёсток после того, как пронзила себя собственным мечом), и меня нервировало то, что об этом говорили при капитане, так что я не слишком прислушивалась. Поэтому я заговорила с гостями, прибывшими из одного мира, - один говорил другому, уроженцу империи-союза, что он мог бы стать частью экипажа.
- Вы ищете работу на корабле? - спросила я, отчасти в шутку. - А что вы умеете?
- А у вас есть корабль? Пиратский?
- Почему все так уверены, что он пиратский? - засмеялась я.
- Ну, в какой-то степени Сильвана - и есть пиратский корабль, - заметил Алекс.
- Да, для Гильдии она была таковым. Но сейчас она охраняет свободное небо - от пиратов и контрабандистов.
- Небо? - переспросил тот, кому я предлагала присоединиться к экипажу; кажется, его звали господин Бендер. - Он что, летает?
- Ну да. А в вашем мире не так?
- В нашем мире корабли плавают. Под парусом.
- Плавают?.. - я не удержалась от смеха. - Алекс, ты слышал? Корабли, которые плавают по воде!
- Ваншипы могут садиться на воду, - откликнулся он.
- Летают у нас аэропланы, - сказал господин Бендер. - Их, конечно, иногда называют воздушными кораблями, но это больно поэтично.
- Аэропланы? А как они выглядят?
- Двухместная кабина, большие крылья, хвост, пропеллер...
- Это очень похоже на ваншип! Место для пилота, для навигатора, крылья, хвостовая часть, шасси... Алекс, слышишь?..
- Да, похоже, - согласился Алекс, всё ещё не приближаясь. - Только у ваншипа крылья поменьше.
- А какого размера этот аэроплан? - продолжала расспрашивать я.
- Ну, вот как от дворца до тех ворот...
- Ого, какой длинный! Больше ваншипа.
- Это уже целый корабль, - добавил Алекс.
- Он от дворца до ворот - в размахе крыльев? Или в длину от носа до хвоста?
- От носа до хвоста, - ответил господин Бендер.
- Интересно, что в нём занимает так много места... двигатель?.. Хотя, наверное, аэродинамика в другом мире тоже отличается.
- Пропеллер и двигатель, ага. На керосине.
- Керосин... это такой кристалл?
- Нет, это топливо, жидкое.
- Надо же. У нас на ваншипах клавдиевые двигатели. Клавдий, распадаясь под давлением, тоже становится жидкостью и создаёт антигравитацию.
- Клавдий? На Земле такого нет.
- На земле?.. Нет, клавдий добывается не в земле, а в горах.
- Вот было бы здорово, если бы у нас тоже такой был!..
- Ну, зато у нас нет керосина.
- Керосин - незаменимая вещь. Лампы тоже керосиновые...
- У нас есть газовые светильники.
- ...И автомобили. Автомобиль - вообще великое изобретение.
- Что такое автомобиль?
- Он ездит. На четырёх колёсах.
- Интересно. У нас есть ваншипы, поэтому нам не нужно ставить двигатели на повозки и передвигаться по земле.
После, когда Алекс также был рядом, я обратилась к женщине с волшебной палочкой - она представлялась как госпожа Лестрейндж:
- А в вашем мире есть летательные аппараты? Или магам они не нужны?
- Нет, не нужны. Мы летаем на мётлах.
- На мётлах? - я попыталась представить себе полёт на палке. Что сидя боком, что верхом выходило чрезвычайно неудобно. - Но это ведь... жёстко.
- Разумеется, мы используем сёдла.
- Метла с седлом... удивительно. И аэродинамика...
- У метлы её нет, - согласился Алекс.
- Если кинуть метлу, она далеко не улетит... но, видимо, это магия. И как ей управлять?..
- Это как раз просто, - предположил Алекс.
- Ну да, можно рулить... Интересно, на метле можно выполнять фигуры высшего пилотажа?
- Иммельман на метле?
- А почему нет?..
- У нас есть даже игра на мётлах, - добавила госпожа Лестрейндж.
- Гонка?
- Нет. Игра на стадионе.
- Стадион... это вроде ипподрома?
- Да, наверное. Там есть кольца...
Мы с Алексом переглянулись: кольца напомнили о способе раздачи посланий для пилотов ваншипов.
- ...в эти кольца нужно забрасывать мяч. Ещё есть мячи, от которых нужно уворачиваться. И есть самый важный мяч, он маленький, золотой и с крыльями. Его очень сложно поймать, но тот, кто его поймает, сразу выиграет игру.
- Звучит запутанно, но увлекательно, - оценила я. - Должно быть, это хорошая тренировка.
- Да. И команда противника старается тебе помешать...
- Это ещё и командное соревнование? - сказал Алекс, и я услышала в его голосе интерес, который он проявлял так редко. - Пожалуй, если бы мне нужно было придумать испытание для пилотов, я придумал бы что-то похожее.
Некоторое время спустя мы услышали слова джедая о том, что его старшие наставники осудили его за то, что он победил в гонке.
- Но ты ведь победил, - удивился Алекс.
- Гонка - это ведь хорошая тренировка, - удивилась я.
- Азартные игры запрещены.
- Но ты ведь не делал ставки, ты участвовал...
- Я участвовал для собственного удовольствия. Удовольствия запрещены.
- Летать без удовольствия? Это вообще возможно? Что же у вас за общество такое, где запрещают радоваться? - я недоумевала всё больше и больше.
- Орден джедаев должен хранить мир и порядок в галактике. Удовольствия и привязанности мешают и отвлекают от этой цели.
- Но как можно хранить мир, если никого в этом мире не любишь?.. - госпожа Лестрейндж удивлялась не меньше нашего.
- Мы должны любить всех, не отдавая никому предпочтений.
- Но любить всех невозможно, - возразила я. - Что если одни из этих всех захотят уничтожить других?
- Тогда мы это остановим.
- Тот, кого лишают удовольствий и привязанностей, возненавидит весь мир, и будет прав, - заметила я.
- Нас не лишают. Нас воспитывают в Ордене с раннего детства.
- Это очень похоже на Гильдию, - мрачно сказал Алекс. - Только там сначала дают порезвиться, а потом промывают мозги, а у них промывают мозги с детства. Даже как-то гуманней.
- Гуманней, но всё равно жутковато. И правда похоже на Гильдию, - согласилась я. - Превращают людей в безэмоциональных кукол... в ходячие машины.
- Мы не куклы, - возразил джедай. - Скорее, монахи.
- А кто решает, что можно, а что нельзя?
- Совет джедаев.
- И кто управляет этим Советом? - спросила госпожа Лестрейндж.
- Совет джедаев никому не подчиняется.
Восхитительно. Некая организация присвоила себе право "беречь мир" и судить, кто прав, кто виноват, и вот такие мальчики подчиняются ей беспрекословно...
- Валил бы ты оттуда, из этого Ордена, - посоветовала я.
- Я не могу.
- Но почему? Ты ведь сам говорил, что вы можете путешествовать между мирами. Сядешь на корабль, улетишь, и никто тебя не найдёт. Иначе тебя так и будут использовать.
- Меня не используют... они говорят, что я избранный. Что это моё предназначение.
- Когда так говорят, это только подтверждает то, что тебя хотят использовать. Мне тоже говорили, что раз во мне императорская кровь, то моё предназначение - править и вести войну. Но я выбрала другой путь. Не позволяй никому решать за себя.
Мы втроём так горячо убеждали его, что джедай, похоже, начал что-то понимать. Он пожаловался на то, что Совет джедаев не позволял ему спасти его учителя, говоря, что он сделает это из-за привязанности и что этим займутся другие, тогда как ему было ближе лететь, чем этим другим. И, конечно, он всё равно отправится на помощь учителю, даже если тот будет недоволен. И это было правильно. Между правилами, законами и нашими близкими мы всегда выбираем близких.
Ещё он рассказал про "тёмный путь" - потакания своим желаниям. Этому пути следовал другой Орден, ситхов. Джедай говорил, что ситхи представляли серьёзную проблему до тех пор, пока не ввели "правило двух":
- Теперь их всегда двое - учитель и ученик.
- То есть, у каждого учителя может быть только один ученик?
- Нет. Ситхов может быть всего двое - учитель и его ученик, который должен убить учителя.
- А в этом что-то есть: воспитать того, кто однажды убьёт тебя, - признала я. - Это даже красиво.

Вдруг на пороге замка появились двое: мужчина в чёрном, с повязкой на глазах, господин Перекрёстка, и гость, причудливо одетый, как если бы ему приходилось укрываться от палящего солнца в пустыне. За гостем следовал огромный чёрный варан в сбруе, устроился на каменных ступенях и, казалось, задремал.
- Какой красивый! - восхитилась я. - Погладить, наверное, нельзя...
Алекс попытался оттеснить меня назад и заслонить собой, но варан не проявлял никакой агрессии; интереса к людям, впрочем, не проявлял также.
- ...Но хотя бы посмотреть!
Я вынырнула из-за плеча Алекса и смотрела, как один из гостей всё же приблизился к ездовому ящеру и попытался привлечь его внимание - видимо, какими-то магическими трюками. Заметив, что хозяин варана не произнёс при этом ни слова, а лишь объяснялся жестами, которых, в том числе, слушался его питомец, - я догадалась, что он был немым. Сперва я думала, что хозяин Перекрёстка был слеп, но быстро поняла, что это не так: тот понимал жесты своего гостя и следил за происходящим, и можно было почувствовать его взгляд.
- Мы в детстве пытались устраивать бега ящериц, - припомнила я, любуясь вараном. - Ничего не получалось, конечно.
- Разбегались? - усмехнулся Алекс.
- Ага.
- А я впервые увидел ящериц только в Анатоле.
Когда немому гостю нужно было с кем-то объясниться, он писал что-то на бумаге. Я заметила, как гостья в красном, та, что рассказывала, как пожертвовала собой, рисовала для него стрелку с делениями и поясняла, что он - из прошлого, а она - из будущего. Судя по его выразительному лицу, это будущее было не радужным.
- Почему вы так уверены, что для него наступит ваше будущее? - спросила я. - Может, в его мире всё сложится по-другому.
Немой поднял на меня взгляд и печально покачал головой.
- Думаешь, судьба одного мира может сложиться по-разному? - вместо него спросил меня Алекс.
- А почему нет? Некоторые миры очень похожи и различаются лишь в деталях. Одна девушка здесь рассказала мне, что помнит две своих жизни.
- Это как?
- Я не совсем поняла. Она говорит, что проживала две жизни одновременно и помнит и ту, и другую.
- Это похоже на то, что помню я: моя жизнь до Перекрёстка и моя жизнь здесь как бы накладываются друг на друга. Но они были последовательны, а не параллельны...
- Вот именно. У меня бы, наверное, голова взорвалась проживать сразу две жизни.
Немого гостя называли словом "эшу" - и объяснили, что эшу - это те, кто свободно путешествуют и рассказывают истории.
- Похоже на наших пилотов ваншипов, - заметил Алекс. - Только они не рассказывают истории, а доставляют послания и грузы.
- Травить байки они тоже ещё как умеют, - возразила я. - Так что вполне похоже.
Правда, я толком не поняла, чем эшу отличаются от "цыган" - о них также говорили, что они никогда не сидят на месте. Видимо, разница была в том, что одни были волшебными, а другие нет. У эшу также были острые уши... Уши были признаком волшебности?..
Тот гость, что был из того же мира, что и господин Бендер, только из будущего, - его звали господин Старк, - после недолгого отсутствия, пропустив появление варана, чуть было не принял его за камень. Затем я услышала, как он рассказывал о встрече со своим двойником из другого мира. Двойник, по его словам, был лучше него, но смертельно болен. Ему пришлось выбирать между двумя мирами, которые рисковали слиться в одно, и он выбрал свой мир - и этот выбор дался ему нелегко. Девушка из подводного города, выслушав его историю, сказала, что в её мире такие выборы совершают постоянно и уже привыкли к ним. Я же только больше уверилась в том, что нет ничего невозможного. Но если где-то существует мир, где мы не смогли победить Маэстро, - то я бы хотела, чтобы его не стало.
Насмотревшись на варана, Алекс предложил показать гостям ваншип. Я тихо радовалась, видя, что он снова хочет летать - и не просто летать, а на ваншипе! Все годы, что я знала его, он садился в ваншип только в качестве пассажира. Сейчас же, когда мы вышли на площадку, он уверенно занял место пилота.
- Будешь моим навигатором?
- Конечно.
Алекс поднял ваншип в воздух и пролетел над воротами, между высоких башен. Описав круг над садом, он с идеальной точностью посадил ваншип на газон, не задев розовые кусты.
- А парковаться ты не разучился, - одобрила я, спрыгивая на траву.
- Хорошая девочка, - Алекс с гордостью похлопал ладонью по боку ваншипа.
- Надеюсь, это ты не мне...
- ...И ты тоже.
О предки. Того, кто учил капитана делать комплименты, нельзя подпускать к людям.
Ваншип понравился гостям. И хозяйка Перекрёстка даже не осудила эту выходку, только сказала, чтобы в следующий раз мы предупредили генерала гвардии - иначе на нас может напасть дракон, а удирать от дракона в наши планы совсем не входило.
- Мы, конечно, один раз были в Пасти Дракона, - сказал Алекс. - Но это были скалы.
- А у дракона зубы с двух сторон, - сказал кто-то.
- И спереди, и сзади?.. - уточнила я.
Эшу посмотрел на меня страдальчески и показал жестами пасть, а потом хвост.
- Зубы и сверху, и снизу... а сзади на хвосте шипы.
Также хозяйка Перекрёстка напомнила, что осталось немного времени, и если кто-то ещё хочет задать ей вопрос, то самое время это сделать. Алекс пошёл говорить с ней, а я сказала господину Старку:
- Я не знаю, о чём спрашивать. Быть может, то, о чём я хочу знать, госпоже Перекрёстка не известно.
- Но ведь отвечает не она сама, а артефакт. Попробуйте, он может знать всё.
Должно быть, глупо отказываться от такого шанса, но перспектива обратиться не к человеку, а к всеведущему артефакту остановила меня только больше. О чём я могла спросить? О том, что будет дальше с миром, который мы отвоевали? О том, не придётся ли нам в будущем снова столкнуться с Гильдией - или подобными ей существами из других миров? Но порой лучше не знать о своём будущем. Лучше создавать его своими руками.
- Госпожа сказала, что я могу вернуться, - сказал Алекс, подойдя к нам. - Нас проводят.
- Отлично. Я могла бы спросить её о том же самом, но лучше, что ты сам это сделал.
- Мне нужно поговорить с одним человеком.
Я кивнула. Алекс отошёл в беседку с человеком, который носил букет белых роз, - пожалуй, этот человек был единственным, о ком я совсем ничего не успела узнать: кто он и откуда. Я поняла только, что он не впервые был в гостях на Перекрёстке и пользовался некоторыми привилегиями местных жителей - например, мог выходить из замка в город. Однако и в нём я не чувствовала опасности, и Алекс говорил с ним как с давним другом, - и если этот человек был среди тех, кто помог Алексу, я готова была быть ему благодарной.
Устройство, проигрывавшее записи музыки, - господин Бендер называл его "граммофоном", - несколько раз заикнулось, словно музыканты, которых записывали, никак не могли договориться, что играть. Затем зазвучала мелодия вальса.
- Хорошо, что здесь нет Винсента "Ваше-Величество-вы-танцуете?" Альцая, - пробормотала я.
- Вы хотите танцевать? - полюбопытствовал господин Старк.
- Нет, напротив, - радуюсь, что здесь нет одного человека.
- Мы можем потанцевать, - предложил он, и я решила вдруг, что в этом не будет ничего плохого, когда на мне нет чудовищных кринолина и корсета, и на меня не смотрит весь двор.
- Что ж, давайте. Только учтите, что я плохо танцую.
Мы неторопливо вальсировали на широкой дорожке перед ступенями дворца, и сложно было понять, кто кого ведёт в какой момент.
- Уроки танцев я прогуливала в Академии чаще всего. Надеюсь не оттоптать вам все ноги...
- Вы хорошо танцуете.
- Что ж, спасибо.
Господин Старк сдержанно-церемонно поклонился мне, поблагодарив за танец. Кажется, азартными играми сходства между разными мирами не исчерпывались. Я взглянула на поляну, где госпожа Лестрейндж создала своей магией иллюзию танцующей пары, парящей в воздухе над ваншипом, - когда музыка закончилась, пара рассеялась в воздухе. Господин Старк проследил за моим взглядом и заметил ваншип, приземление которого он пропустил так же, как и варана.
- Ух ты! Это и есть ваш... летательный аппарат?
- Да, это ваншип. Хотите взглянуть?
- Я бы не отказался от небольшой лекции.
- О, вы рискуете получить большую лекцию!
Я решительно подвела его к ваншипу по тропке между розовыми кустами и рассказала о принципах работы двигателя, показала места пилота и навигатора и циферблаты приборов. Господин Старк с интересом всё рассматривал - оказалось, он сам был механиком и отлично понимал в устройстве машин. Я готова была спорить, что если предоставить ему все необходимые материалы, не говоря уж о чертежах, - то он соберёт ваншип. Жаль, его нельзя было похитить.
- Хвастаешься? - к нам подошёл Алекс.
- Ага. Представляешь, господин Старк - я ведь не ошибаюсь? - механик...
- Можно просто Тони. Мой отец очень любил летательные аппараты.
- Должно быть, в вашем мире технологии шагнули далеко вперёд, - предположила я.
- Да, мы уже вышли в космос. Но, думаю, и у вас всё ещё впереди. Позвольте, я тоже покажу вам кое-что, - предложил Тони Старк и куда-то исчез.
Вернулся он, держа в руках красно-золотой закрытый шлем с защищёнными прорезями для глаз. Стоило ему надеть шлем, как сегменты доспехов, выглядящие тонкими, но прочными, развернулись словно фольга и заключили в себя его тело с головы до ног, отлично подходя по фигуре, как будто перед нами предстал металлический человек. Но и это было ещё не всё: с почти неслышным жужжанием заработали двигатели, броня начала испускать свет из пяток и ладоней, и Тони Старк приподнялся над землёй. Неужели антигравитация?.. Он взлетел довольно высоко, затем плавно опустился обратно, и вся конструкция снова сложилась в шлем.
- Хотите попробовать? - предложил Старк. Конечно, я уступила первый полёт капитану. - Вы услышите женский голос, это Пятница, искусственный интеллект... особая программа. Она предложит составить для вас программу полёта, или вы можете взять управление на себя.
- А как управлять? - спросил Алекс, уже стоя в броне.
- Просто взглядом, как если бы вы сами летели.
Алекс взлетел и стремительно пронёсся высоко над поляной, заложил несколько виражей и выполнил иммельман. Я не удержалась от аплодисментов. Когда Алекс приземлился, снял шлем и протянул его мне, я сняла очки и надела его не раздумывая. Доспех оказался совершенно не тяжёлым, хотя чувствовать себя внутри него было странно и непривычно. Показания приборов светились прямо у меня перед глазами, без циферблатов, - словно парили в воздухе. Меня поприветствовал приятный женский голос, и я машинально ответила:
- Здравствуйте.
Я понятия не имела, как поднять в воздух эту штуку, но стоило только захотеть подняться - и она сама устремилась вверх. Лететь оказалось почти так же легко, как идти или плыть, - словно во сне, когда летаешь. Я совершила парочку крутых поворотов - летающий доспех идеально слушался моего тела, я не ощущала никакого сопротивления. Похоже, скорость была ограничена исключительно желанием, а единственным риском в выполнении сложных фигур пилотажа был риск, что у пилота закружится голова и он перепутает верх и низ, - но такое грозило лишь начинающим пилотам, поступающим в Академию. Поистине это изобретение было потрясающим, хотя я, пожалуй, не променяла бы ваншип на него.
Я приземлилась и вернула шлем Тони Старку. Тот стал рассказывать господину Бендеру, что такой железный костюм можно использовать для чего угодно: и дать отпор врагу, и снять котёнка с дерева. А лучше всего было то, что Алекс сказал, что у него появились идеи. Каждый пилот - немного механик, и мне не терпится увидеть, что Алекс попробует воплотить в нашем мире.
- Эта программа... может, такая же была у Экзайла? - предположил он.
- Искусственный интеллект? И правда. Много лет рассказывали сказки о том, что Экзайл обладает собственным разумом, а что если это были не сказки...
- Он ведь тоже отзывался на голосовые команды.
- Точно. Они запустили программу, и, возможно, он улетел её выполнять...
Тони Старк дал господину Бендеру адрес своего отца, чтобы тот встретился с ним в прошлом.
- Кто такой Говард Старк? - спросил меня Алекс.
- Это его отец. - Тони Старк в тот день много раз говорил о нём: похоже, он действительно восхищался своим отцом. - То-то господин Говард Старк удивится, когда к нему придёт человек, которого направил его сын из будущего.
- Значит, они из одного мира?
- Похоже на то.
- Я слышал легенду, что наш мир когда-то был колонизирован. Что мы не жили в нём изначально.
- Да, может быть, где-то есть родной мир наших предков.
- Его ещё называли...
- ...Голубая планета, - подхватила я, вспомнив то, что слышала от Альвис. - Но в небе так много...
- ...Звёзд с голубым излучением, это правда.
- Нашу планету иногда называют "голубой", - заметил Тони Старк. - Потому что на ней много воды.
- Должно быть, на многих планетах много воды, - предположил Алекс.
- Да, вода - это жизнь, - согласилась я. - Та девушка, о которой я рассказывала, говорила, что жила в городе под водой.
- Под водой? Но как?
- Высокие технологии. Наверное, под куполом...
- Как у кораблей Гильдии?
- Возможно. Летающие города она тоже упоминала.
- И правда очень похоже на Гильдию.
Хозяйка пригласила всех собраться в центре сада и объявила об окончании вечера. Пришла пора прощаться с Перекрёстком - и мне хотелось поскорее вернуться домой и убедиться, что всё это не было странным сном.
- Ну что, на взлёт? - обернулась я к капитану.
- А ты помнишь координаты точки?
- Конечно.
- Тогда я скажу, что провожать нас не нужно - доберёмся своим ходом.
Мы сели в ваншип, и Тони Старк пожелал нам удачи, а мы - ему. И ваншип поднялся в чистое небо Перекрёстка, чтобы вынырнуть из облаков уже дома.

Итоги и благодарностиМагия Перекрёстка непременно выведет ваншип по назначению. А что будет дальше?.. Возможны варианты. Может, сюжет просто перенесёт назад во времени, и София найдёт Алекса после крушения - совсем живым. Останется только избавиться от роз и подлатать раны. Правда, они, возможно, не вспомнят о случившемся на Перекрёстке.
А может, София просто проснётся утром и увидит, что капитан проснулся тоже.
Или - что нравится мне больше всего, - они оба сойдут с ваншипа. И всё будут помнить, хотя никому не расскажут. А там, где София оставляла тело Алекса, когда улетала на Перекрёсток, останутся лишь невянущие лепестки роз как напоминание о том, что волшебство существует, что оно не только убивает, но и дарит жизнь, и что смерти нет.
Спасибо Дёгред за Перекрёсток, за эту сказку, в которой нет ничего безнадёжного, за возможность создать в ней свою историю и соприкоснуться с другими. И ещё раз с днём рождения!
Спасибо Птахе за Алекса, самого каноничного мрачного капитана с холодной головой и большим сердцем. Шалость удалась, капитана улетели!
Спасибо всем, с кем довелось пересечься: Асмеле - за сильную и независимую Беллатрис (иммельман на метле!!)), Ренджи - за чертовски обаятельного плейбоя и филантропа, Дашпану - за предприимчивого великого комбинатора, Йессе - за загадочную и эмпатичную Элизабет (Bioshock - единственный канон из присутствующих, в котором я вообще ни в зуб), Шаман - за Энакина, у которого просто не было шансов не выбрать Тёмную сторону в такой-то компании, травмированной темой контроля, Ноэль - за невероятно красивого и выразительного эшу (где я раньше встречался с Рыбой и его вараном, на Dream&Dance?..), Ортхильде - за леди Ровенну (толком не поговорили, ибо София не слишком доверяет ушастым, но как же я люблю леди Ровенну, как я рад, что она продолжает жить!), Зою - за Локи, боженьку бухла.
Спасибо ярким и красивым обитателям и завсегдатаям Перекрёстка: Андреасу - за Алэндила, Тайчо - за генерала Эдельвейс, и Лорю - за персонажа, явно связанного с Силой, которого я так и не смог опознать.

Послеигровой пожизнякПосле игры до ближайшей электрички у нас было достаточно времени, чтобы допивать и доедать, переодеться, посидеть-поговорить, собраться и помыть посуду. Мыть посуду я люблю и напал на тарелки, но осознал, что я комар: надышался в помещении горевшей рядом с раковиной спиралью от комаров, и стало мне не очень. Зато утащил с собой немного хлопковой халвы. И зачем я выяснил, что она есть на Вайлдберриз?..
Уезжали тем же составом, что и приехали, на тех же таксистах. Оказались на платформе сильно заранее, запаслись чипсами и колой и хрустели ими. Там к нам присоединилась вторая партия уезжающих, и мы рассредоточились по вагону МЦД. Мы с Птахой ехали до Рабочего посёлка, так что последней с нами попрощалась Аня Провидение - этот героический человек ехал снимать ночную игру. А от Рабочего мы дошли пешком - очень удобно.
...Поставил на рабочий стол картинку с ваншипом, неспешно думаю, заглянуть ли в мангу или во второй сезон аниме, чтобы узнать, как авторы видели развитие мира, или забить и жить в своей AU?.. По описанию на вики, мир там уже совсем другой.

@темы: friendship is magic, радио Marcus FM, соседи по разуму, ролевиков приносят не аисты, моя прописка азкабан, sides of force, север и степь, мечтай, иначе мы пропали, самое безопасное место в мире

@темы: mice liberation, некролог

Продолжаю в хронологическом порядке доносить фото с прошедших игр. И сегодня у нас игра, которая прошла в театральном подвальчике в декорациях Гамлета, сравнительно давно, но тёплые воспоминания всегда будут живы Фото - (с)Аня Като, как ссылаться на телегу - не знаю.
Атмосферный Лань Ванцзи [Ильтин] атмосферен. А некоторую порнографичность Цзян Яньли попытались прикрыть платком, но не сильно преуспели...
Смотреть дальше по сюжету?
Ванцзи и Цзинь Цзысюань [Амарт] зажигают свечи на алтаре.

Вэй Усянь [Мэв] и Яньли и другие обнаруживают обрывки дневника.

Вансяни разделили противоядие.

Атмосферные Цзян Чэн [Тоха] и Вэнь Цин [Федя].

Нельзя не полюбоваться изящным жестом Цзысюаня, завалившего талисманом первого мертвяка. Вэй Ин в зловещем театральном коридоре уложил следующего.

Фейспалм Яньли после того, как все опять полезли куда не надо (в лисьи заросли например).

Все с мечами, а Яньли без меча, потому что опять его где-то продолбала.

Разговор с лисичкой. За лисичку и прочее игротехническое - мастер [Арта].

Ещё немного во что-то вляпавшихся вансяней (стоило оставить без присмотра).

Яньли рассказала всем, что мы знаем о лисе (ничего...).

Первый пророческий сон Цзысюаня...

...и второй.

"Мужик, семена лотоса есть? На, мужик, семена лотоса".

Вэй Усянь и Вэнь Цин куда-то подглядывают.

Также второй разговор с лисичкой.

Ждём явления Гэн Сяо. Просто красиво развевающийся Цзысюань^^

Ванцзи ловит Вэй Ина после Сопереживания и пишет алтарную табличку для Гэн Сяо.

@темы: соседи по разуму, ролевиков приносят не аисты, демоны по вызову круглосуточно, портрет в интерьере

(Снова семейное.)Матушка, чипировавшаяся первой дозой Спутника, сцыт чипироваться второй (что формально вписывается в логику "с прививкой плохо"), но при этом хочет, чтобы чипировался я, иначе мывсеумрём (что формально вписывается в логику "без прививки плохо"). Где там мой стикер "Ещё секунда и я #@нусь". Я привык, что их двое, но лучше попеременно, а не одновременно!..
Сам пребываю в слабых предпростудных ощущениях - пересидел под открытыми окнами, вентиляторами да кондиционерами. Заливаюсь горячим шиповником и ромашкой, вечером добавлю холодного пива, должно сработать.

Вечером вторника приехал к Дугласу и Мэгги и теперь уже двоим крысам. (Крысные подробности.)Апрель заканчивает курс а/б и наконец-то чисто дышит (ура!). Его будущая пара (разумеется, стерильная) - сиамская девочка Марта, с яркими, прямо-таки выставочными пойнтами (сиречь копчёными носом и ушами) и кудрявыми усами (потому что немножко рекс), крупная и плюшевая. Встречаются пока на выгуле и ведут себя вполне интеллигентно - Апрель докапывается, Марта его отшивает, вставая в стойку и пища, но без агрессии или страха с той или иной стороны. И вообще Апреля больше интересует прятать варёную курицу под подушкой, а Марту - стремянка (здорово же перебираться со ступеньки на ступеньку). Думаю, сселятся благополучно.
После крысовыгула (у Апреля из-за уборки клетки он получился долгим, и крыс уже распластывался блинчиком отдохнуть) посидели на кухне, где прохладней, с виноградом и персиками, поговорили с Дугласом о Катастрофе и прочих мастерских планах, а затем снова вместе проехались до Нагатинской. Чувствую себя крёстным (крыстным?..) замечательных хвостов и очень радуюсь, что у них есть всё самое лучшее

Вчера приезжал Нинкве на мастерёжку, но спойлеров я не нахватался - вечером вырубился и проспал. А сегодня к нам заехала на горячую воду Беркана и заодно привезла мне каштановый парик и очки на Софию, собрав мне тем самым добрые две трети персонажного образа. (Об игровом.)Прикиды мы, конечно, не пошили, но пора сказать решительное "хватит" прикидам, которые пригодятся только на одну игру, и уповать на то, что какой-нибудь мундир просочетается с какой-нибудь юбкой. А Беркане спасибо, и посидели мало, но уютно!
Вообще удивляюсь, что при периодическом пожизнёвом придонье я сыграл на двух последних играх, как мне видится изнутри, достаточно активно; пожалуй, и Карл/Роберт, и Анорелотэ меня с этого придонья несколько вытащили. Надеюсь, и с Софией получится насыщенно (хотя она - женщина сдержанная). А на следующей неделе ухожу в затвор и выкатываю Самайн.

Пока нетбук со сдохшей батарейкой стационарен, читаю в метро Царя Ифритов и дочитал уже до середины. Событийная насыщенность изрядно прокачалась, читать интересно! (Ещё немного подробностей, без критичных спойлеров.)Стало больше деталей архитектуры (а не одни только бесконечные колоннады, в которых персонажи встречаются и по которым удаляются), больше красок, стал просторней и глубже мир. То, что главгерой везде находит друзей, которые сходу ему симпатизируют и помогают, воспринимается вполне в рамках волшебной сказки. Первый том видится мне теперь своеобразным камерным предисловием, которое стоит читать, прежде всего, если вам нравится Ардлет и вам интересно, как он дошёл до жизни такой. И-и я опять впилился в пейринг, который с очевидностью будет разбит Лабар - очень классный персонаж: немного Ильсор, немного беглый опричник, и почему-то именно его моё воображение рисует в том типаже восточной красоты, который я нежно люблю. И как-то обидно, что Эшиа после того, как расстался с друзьями, вообще не поинтересовался тем, добрались ли они до места назначения в целости, и как устроились, и не нужна ли им помощь. Надеюсь, Лабар ещё появится (и будет смешно, если он тоже антагонист, как Хайет, - а то у меня прям чутьё). Как не докатиться до фанфиков.
Также на меня напрыгнул Йори со Скейтерами (аниме Ск8 Инфинити, которое я ещё после постов Хиде взял на заметку), попрыгал сверху, и, досмотрев Экзайл, мы теперь смотрим это. Давненько я не брал в руки споконов, а оно меж тем бодрое, хорошо нарисованное, познавательное (ничегошеньки раньше не знал о досках на колёсах) и с вайбами YoI (главпейринг состоит из золотисто-ретриверного японца и ледяного красавца с севера, только из Канады, а не России). Хорошая тема для игропьянки, но анонс Самайна первичнее.

@темы: moments of life, friendship is magic, кина не будет, електричество кончилось, это крыса и ей не стыдно, burn to make history, skaters gonna skate, чукча читатель

Доехал сегодня до Аркадия, был напоен непревзойдённым чаем с огурцом (и названием Get Detox - интересно, гетный детокс - это как? Нетоксичные гетные пейринги?). Посмотрел на шарнирных, позалипал на Вольфа, потому что нельзя не залипать на Вольфа (и на его трость - гоню от себя иррациональное "хочу такую бусину", потому как что я с ней буду делать? У меня даже денег нет, чтобы заказать браслет из паракорда, например, у Грея, если он всё ещё их делает). И любая тема разговора рано или поздно приходит к Вольфу, "о чём вы думаете, глядя на эти дрова"(тм). Дрова здесь.
Мы вот решили, что Вольф с его "не хочу, не буду" не мог не думать о решении проблемы с эпидемией (человеческий мозг так устроен, что ты и рад бы не думать о чём-то, хотя бы краем задевающем сферу твоих знаний и умений, но не получится), - просто не знал, с какой стороны к нему подступиться. Без озарения невозможно совершить открытия (и я очень понимаю, когда идея может вынашиваться годами, но ты не сядешь за стол, пока не поймёшь, как её осуществить). То есть можно, конечно, взяться за работу формально, но чем это закончится? - будешь на виду, советами замучают, усомнятся в твоей компетенции, станут торопить, требовать чуда, собьют настрой, и тогда уже точно никакого озарения не случится.

Затем Аркадий показал мне Город мастеров, который я целую вечность не пересматривал и тем паче не перечитывал. Отличная трава, надо будет ещё "Моего Мио" пересмотреть. Трава здесь.
Что мы имеем? - С одной стороны, типичную социалистическую сказку. Свободный город захватывают чужаки с серебряной кожей - по сути, буквальный перевод людей "голубых кровей" в статус другой расы. Как менвиты, физически неспособные что-либо производить и оттого порабощающие тех, кто, кажется, так же от природы одарён. И это, вообще-то, раздражает - когда автор экстраполирует классового врага на отдельный биологический вид, который вроде как и не жалко, потому как мы прежде всего обеспечиваем выживание своего вида, а паразитов уничтожаем. Нафиг такое расчеловечивание. Далее, мастеровые поднимают бунт (лесные повстанцы с луками и в капюшонах - явная аллюзия на Робина Гуда, но они почему-то в красном, с красным знаменем цвета одного), и несмотря на то, что кузнец тайно сковал им пики, мы видим в их руках палки. И это тоже раздражает - настойчивое утверждение того, что искусство фехтования на мечах и шпагах ничего не стоит против оружия пролетариата, сиречь камня и дубины, даже если палку держит ребёнок. (Кстати, дети в этой детской сказке омерзительны: в их компании нет ни одной девочки, проколовшегося товарища они лупят и называют "девчонкой", а по клеткам с попугаями стучат и просовывают палки, чтобы заставить их говорить.) И это опасно близко к торжеству невежества и косности под видом "эффективности", тому единственному, что я не приемлю в любой революционной теме.
А с другой стороны мы имеем театральную эстетику (и это очень красиво - мизансцены очевидно строятся по законам сцены, как бы ни менялись декорации, и активно используется театр теней) и сюжет из площадного театра. Главный герой горбат - как Пульчинелло/Полишинель и их идейный родственник Петрушка. Можно удивиться, почему горожане протестуют не потому, что их реально грабят и притесняют, а всего лишь потому, что им не дают праздновать, - но всё становится на свои места, если вспомнить, что в площадном театре смеховая культура (языческая, запрещённая) противостоит "Банальности": власти церкви и власти закона. Петрушка лупит дубинкой церковников, сборщиков налогов, армейских рекрутёров, - и так же делает Караколь. Также можно удивиться происходящему в финале зловещему ритуалу: женщины-плакальщицы встают в круг и призывают мёртвого Караколя "вернуться", и он восстаёт из мёртвых без горба, пугающей тенью ("Я для тебя лишь тень на стене..."). Но я заглянул в пьесу, и мне снова всё стало ясно: первый вопрос воскресшего Караколя - "Сегодня праздник?", и ему отвечают: Майский день. Говорят, что без него майского древа не будет. Понимаете? Горожане празднуют Белтайн, король Лета поднимается из могилы и должен убить короля Зимы. И не говорите, что не знали, что у "праздника весны и труда" нет дохристианских корней.
Герцог наш де Маликорн - это то, чему я посвящу отдельный абзац. Если снова абстрагироваться от того, что он - Зима, Неблагое время, - то привет, вечная дискриминация интровертов с ОБВМом (социалистическая повестка всегда любила высмеивать меланхоликов, да и современная культура сравнительно недавно признала за персонажами право не_веселиться и оставаться при этом положительными) в пользу всех желающих бурно веселиться, бухать и шуметь. Я скучал(нет). Плюс нельзя не задуматься о том, что герцог сватается к дочери мастера не только из ритуальных соображений, но и потому, что ему, горбатому, отказывали все дамы его сословия. Но как же душераздирающ его разговор в тюрьме с Караколем, как же я понимаю всем собой это "Открой мне секрет!". Да, это то самое чувство, когда ты знаешь, что тебя ненавидят за твой "горб", тебе об этом не раз говорили, - и вот ты видишь перед собой человека с примерно таким же "горбом", который... не замечают. И очень хочется спросить: в чём твой секрет, почему тебе прощается то, что не прощается мне?.. И даже видно, что "никакого секрета здесь нет"(с), просто Караколь - свой, но "где ж их взять, чтобы были свои"(с). Впрочем, с другой стороны есть Гийом, который явно принимает своего герцога таким, какой он есть, но это вечная история про "Меня никто не любит. - Я тебя люблю. - Другие никто". Поучительная, на самом деле, история - когда у каждого из нас найдутся свои "гийомы", о которых забывать не следует, - но и ни разу не утешительная, поскольку у каждого из нас найдутся свои "другие". А эта история с тем, что горб - это крылья... пусть она действует в обе стороны, окей? "Если оба вы крылаты"(с). Герцог просто не успел расправить свои.
(Что до Гийома, то в фильме он выглядит отчётливым госпитальером, а я слишком хорошо знаю историю славян и викингов, чтобы не вспомнить Готшалка - чьё имя переводится как "слуга божий", и отличился он насаждением христианства, что, естественно, не всем нравилось.)
(Но вообще рыцарская-собачья верность, no slash just vassalage - это мой нержавеющий, не надоедающий кинк, вернейший способ меня зацепить. "Но были ранее мы с тобой одно", да-да.)
Пьесу непременно перечитаю, поскольку не перешедшая из неё в фильм история с волшебным мечом уже сейчас меня цепляет - она настолько фейская! Когда твой вассал обладает артефактом, способным исправить твою главную проблему, но не может пустить его в ход, поскольку для этого ему придётся тебя убить, а вассал не может причинить вред сюзерену... и когда в конце концов этот артефакт используют для спасения твоего врага, который тебя убил... Это слишком хорошо ложится на ши, чтобы я не попятил этот сюжет однажды. (Де Маликорн даже в цветах Скатах, но на гербе у него лев, как у Фиона. Есть ирония в том, что эти два Дома наиболее демократичны.)

Свалил я волевым усилием пораньше, поскольку мне нужно хоть раз поработать в режиме "пока не кончишь, спать не ложись"(с). Хотя, по-хорошему, мне нужна неделя-другая карантина, иначе я с трудом и с кучей сожжённых нервных клеток успеваю в работу - а во всё остальное (анонсировать игру, писать тексты, которых уже больше трёх на очереди и которые того и гляди начнут выветриваться из головы) не успеваю вообще. Буду, конечно, скучать по людям, но, кажется, по-другому уже нельзя, раз не спать ночами не получается.
А Аркадию уруру и будем продолжать!

@темы: friendship is magic, кина не будет, електричество кончилось, серебряная трава, мечтай, иначе мы пропали, внимание, пандемическая тревога

Быстроколлаж к Митриму и тизер Анорелотэ, перводомовской девы с картами созвездий (нарисовал восемь, остановился волевым усилием). Она же будет на Дор Карантире - хочу получше с ней познакомиться и почувствовать.
"Если вы заблудились в лесу и запаниковали, посмотрите на мох - это зрелище успокаивает"(с)

Удачной нам завтра игры! За прошедший день я успел узнать, что: на игру не сможет заехать мастер; я остался один в команде, сам себе отряд; у меня отвалились оба попутчика на электричку, но нашёлся попутчик на автобус. Надеюсь, что всё получится.

@темы: соседи по разуму, aesthetics, я рисую (пытаюсь)

Кто-то может помнить (а кто-то нет), как два года назад я попытался обрести коммишн с Ларой Равель и Владом-младшим и ничего из этого не вышло, ибо гет богомерзкий мало кто рисовать согласится. С тех пор мне периодически дуло из незакрытого гештальта, и я уронил эту заявку на Птаху. Прошло ещё некоторое время, Птаха посмотрела скриншоты из игры (компьютерной) и фотографии с игры (ролевой), но только когда я в какой-то момент поорал про персонажей - она поняла, что и как рисовать. И поняла всё офигенно правильно - получилось очень атмосферно и узнаваемо. Большая кружка чая на двоих, пережидать безвременье. Маркеры и акварельные карандаши.

(с)феникс периода полураспада / твиттер, Птаха берёт коммишны!

@темы: соседи по разуму, фанарт и иллюстрации, город на горхоне, рисуют моих персонажей и коммишны

Когда Дуглас написал в чат первого прогона, что у него отвалился игрок и нужен полуигротех на воскресенье, я прежде всего подумал, что это хорошо - помочь хорошему человеку в свободный день (как оказалось, не совсем свободный, работу я добивал уже после). Потом я подумал, что с точки зрения даже полутехнической импровизации интереснее будет взять ту роль, которую я ещё не играл - рыцаря, а не охотника. Но всё ещё ожидал, что буду не особенно вмешиваться в игру, в которую однажды уже играл, - ну, только поспособствую выполнению зависящих от персонажа задач... Никогда так не ошибался(тм).
Отдельным удовольствием было ещё раз поиграть в театральном подвальчике. Ремонт, совмещённый с переездом, может, и равен двум пожарам, но всё равно же уютно. Я прибыл пораньше, когда уже занималась уборкой Арта, запросил у Микаэля метлу и совок, подмёл сцену и, чихнув, словил сам с себя крабатовские флэшбэки. Потом появился Дуглас, Арта принесла печеньки (вкусные!), начали собираться игроки, и я неспешно переоделся. Во имя наименьшего сопротивления я просто упёр у Птахи прикид Гаэтано и только на месте осознал, что он всё ещё пахнет костром (зато однослойный и не жарко), а засунутый в ботинок колдстил чутка мешал, но был деталью "для наблюдательных". Ждать опаздывающих все собрались вокруг вентилятора - решили, что он олицетворяет собой Колесо Фортуны: то повернётся к тебе, то отвернётся...
Внимание: всё, что под катами, содержит спойлеры. Если вы планируете участвовать в дальнейших прогонах игры, крайне рекомендую не портить себе интригу!
Далее об игреА потом игра началась, и меня втянуло как в пылесос. Очень интересно видеть, как другие игроки воплощают персонажей совсем по-другому, и когда не смотришь в каст заранее и не сопоставляешь - игроцкий склероз позволяет не догадываться, кто есть кто. Я узнал часть ветки охотника (но самым краешком, по упоминаниям сестры травницы), но всё, во что встрял мой рыцарь, было мне в новинку. А был он нарасхват! Видимо, из-за болтливости и хвастовства - раз уж отыгрывать разбойника, то с размахом. Карл фон Мюнхгаузен (Мюнхгаузен, Карл!..)) получился тем ещё авантюристом и после всех денег, которые наживёт на Инквизиции, будет просто обязан на ней жениться
Игротехническое ограничение я себе сделал только одно: поскольку я знал, что все персонажи - положительные, а рыцарь мой не знал, то он никак не агитировал за участие в ритуале в пользу выживания христианского мира, в отличие от моего охотника в прошлый раз. И потому попросту... продал свой голос в лучших традициях выборов Благо на втором прогоне персонажи не особенно старались выдавать себя за злодеев и рыцарь догадывался, что у него есть единомышленники.

Спойлерная предыстория персонажаКарл фон Мюнхгаузен был младшим сыном мелкого феодала из Марибора и, как водится, имения не унаследовал, но и кота с сапогами не унаследовал тоже (разве что схожий с этим котом характер) - отец завещал ему достаточное годовое содержание, чтобы не нуждаться и странствовать в поисках приключений на свою... голову. Карл везде, где находил, вступался за обиженных (...и нет, не обижал сам, если не находил!), и так несколько месяцев назад познакомился в Гамбурге с Анной Вальдер, которую обвиняли в распутстве и мошенничестве за активную гражданскую позицию. Карл за неё поручился, и дама счастливо избежала суда - но вскоре кто-то захотел избавиться уже от самого Карла. В городе был убит ювелир, и некий слуга якобы видел Карла на месте преступления. Анна посоветовала ему бежать, сказав, что за этими кознями стоят могущественные люди, с которыми ему не тягаться, и прежде всего - негоциант Шпеер. Карл хотел бы, чтобы Анна бежала вместе с ним, но она предпочла остаться в Гамбурге.
Решив вернуться на родину и пересидеть там, Карл вляпался в очередную историю недалеко от Дрездена. Проезжая по лесной дороге, он увидел, как медведь напал на человека. Вмешался и убил медведя, но было уже поздно - человек умирал. Он сказал, что его зовут Роберт Локвиц, и это имя было на слуху - известный разбойник, грабит богатых, помогает бедным... Также Локвиц сказал, что ехал в Берлин для участия в ритуале, посвящённом Фортуне, который сможет разрушить Империю и способствовать борьбе за свободу. И что вёз некий артефакт, украденный у караванщика, за который Шпеер из Гамбурга отдаст немалую сумму. Карл заинтересовался, услышав ещё одно знакомое имя, но Локвиц больше ничего не успел сообщить - пробормотал что-то про кровь и умер.
Всё это вполне тянуло на приключение, которое совершенно невозможно просто так бросить на дороге. И просто так похоронить и забыть невозможно тоже. Поэтому Карл переоделся в простую одежду разбойника, нашёл артефакт, выглядевший как диадема с бриллиантами, и отправился в Берлин. Он понятия не имел, где искать место ритуала, и не особенно верил, что на него попадёт, - но на улице к нему подошёл неизвестный, уточнил, он ли Роберт Локвиц, и сообщил, где находится храм Фортуны и в какое время начнётся ритуал. Похоже, теперь нельзя было не прибыть.

Спойлерный отперсонажный отчёт, возможны хронологические неточностиСледовало догадаться, что храм Фортуны - это казино. Прежде мне не приходилось бывать внутри подобных заведений. Полумрак и свечи, и окна завешены чёрным - чтобы игроки не замечали, как идёт время, и играли весь день и всю ночь напролёт... Но служители храма, встретившие меня и других гостей, прибывших одновременно, сказали, что у нас есть лишь два часа. За это время каждый должен был решить, чего пожелать, и отдать свою карту в знак выбора. Время пошло, и некоторые из прибывших тут же стали называть имена тех, кого искали, и находить друг друга.
- Похоже, здесь не казино, а дом свиданий, - заметил я. - Может, я ошибся дверью?..
- Похоже на то, - согласился со мной один тихий человек, по виду горожанин.
- Значит, нам остаётся только разобрать оставшихся женщин.
- А как разобрать? - спросил он наивно.
- Известно как - на плечо...
- Если дамы согласятся, - веско добавила одна из дам.
- Это верно!
Ещё несколько гостей представились, воссоединились и разошлись по углам обсуждать свои дела; я же заявил, что никого здесь не знаю, памятуя о том, что мне неоткуда знать герра Шпеера, и думая, что эта рыба сама приплывёт ко мне в руки. Так и вышло: он сам назвал своё имя.
- Как вы сказали - Шпеер? - я тут же подошёл к нему. - Я слышал о вас. Вы ведь из Гамбурга, верно?
- Верно. Вы тоже оттуда родом?
- Нет, я родом из Дрездена, - я назвал место упокоения незадачливого Роберта. - А в ваших краях давно не бывал. Говорят, у вас неспокойно?
- Да, некоторые горожане мутят воду. Особенно одна дама, Анна Вальдер.
- Это имя я также слышал, - заинтересовался я. - Чем же могла настолько насолить женщина? Может, она ведьма?
- Это вряд ли. Представьте, она написала на меня донос о том, что я колдун, - Шпеер говорил со смехом и, казалось, вовсе не злился.
- Я же не знаю, как это у вас происходит, ведьм да колдунов, - пожал плечами я. - Может, у вас эта, как её... конкуренция, и можно писать доносы друг на друга.
- Может, и так. К счастью, донос не приняли, - закончил Шпеер, посмеявшись.
- Я уж вижу - по тому, что вас не сожгли, - я оглядел его с головы до ног, как бы убеждаясь, что он жив. - Значит, вас можно поздравить.
- Спасибо. А как дела в Дрездене?
- Ничего особенного. Давно никого не жгли, - поделился я доносившимися до меня новостями. - Зимой волки доходили едва не до самого города. А сейчас - засушливое лето.
Так беседа, перейдя на погоду, закончилась сама собой, и вдруг господин в чёрной шляпе, чрезвычайно бледный, вышел из глубины зала и окликнул тоном, привыкшим повелевать:
- Кто здесь Роберт Локвиц?
- Это я.
- Идите за мной, - он махнул рукой.
- Ну охренеть теперь, - вежливо удивился я. - Вы даже не представились.
Он назвал имя Анри и такую же французскую фамилию, которая ни о чём мне не говорила. Он вёл меня за ширмы, в приватную часть зала, и я сказал:
- Что ж, идёмте, если вы меня не съедите.
Есть меня он не собирался, но, оставшись со мной наедине, сразу стал говорить, что я украл некую вещь, и требовать отдать её ему.
- У меня бывало много разной добычи, - заметил я. - Что именно вас интересует?
- Прибор для определения крови. Не притворяйтесь, будто у вас его нет.
- Как-как вы сказали?.. Я понял только слово "кровь", - признался я, ещё сильнее заподозрив, что этот бледный тип был стригом. Вот только зачем стригам определять кровь, которую они пьют?.. Кровь с вином не перепутаешь.
- Просто отдайте его мне.
- Э, нет, так дела не делаются. Я могу продать вам что-то из своей добычи, если хотите.
- Лучше отдайте по-хорошему, иначе мне придётся с вами драться.
- Если вам так хочется, набить вам морду я тоже могу, - согласился я. Угрозы от бледного человека довольно хрупкого телосложения не выглядели серьёзными.
- Скорее уж я - вам.
- Мы в храме Фортуны, всякое может случиться, - пожал плечами я, приготовившись к доброй драке.
Не то чтобы я вовсе не сумел до него дотянуться, но Анри оказался стремителен нечеловечески, да и сильнее, чем выглядел, - уложил меня на пол, едва не сшибив стол с закусками. Я поднялся, потирая челюсть. Похоже, сказки о стригах всё-таки не были сказками.
- Ну что, теперь отдадите мне прибор?
- С какой стати? - снова вежливо удивился я.
- Но он при вас?
- Конечно, нет: при входе сюда у меня всё забрали на хранение. В противном случае мы бы сейчас не на кулачках дрались, как школьники, а я затыкал бы вас ножичком.
- Я затыкал бы вас раньше.
- Вот видите, - примирительно резюмировал я. - Если бы не служители храма, мы бы с вами сейчас не говорили. А договориться можно всегда. Предложите цену, и я охотно уступлю вам ту вещь, о которой вы толкуете.
- Я подумаю.
- Подумайте, - напутствовал его я, возвращаясь в зал.
С одной стороны, получать по морде вместо покойного Роберта было не очень приятно. С другой, теперь я знал, почему он что-то бормотал про кровь, и что именно везли герру Шпееру. Разумеется, я рисковал, отказывая стригу, если это вправду был стриг, - но очень уж он был наглый. А молчать о нашем разговоре как о тайне я не собирался - напротив, теперь я мог выманить герра Шпеера, не выдавая себя, и узнать, в чём был его интерес к этому пресловутому прибору. Поскольку, с одной стороны, получить со Шпеера денег было приятно, а с другой - если окажется, что прибор можно обратить во зло, то пусть лучше он не достанется никому: ни ему, ни стригам.
- Господин очень хотел получить по морде, - прокомментировал я своё возвращение к остальному обществу. - Он так настаивал, что пришлось его удовлетворить. Специфические вкусы.
- Действительно, - покачали головами дамы.
- Впрочем, дерётся он неплохо, - признал я. - Кажется, у меня теперь зуб шатается...
- А по какому поводу была драка?
- О, он хотел получить некий прибор. А я понятия не имею, что из моей добычи может считаться прибором.
- Так вы разбойник?
- Как видите.
- И вы так спокойно в этом признаётесь?
- А почему нет? Разбойники - санитары леса.
- А я думала, волки.
- Мы с ними - эти, как их... конкуренты.
- Но санитары лечат больных, а разбойники?..
- Подобно тому, как доктор отсекает опухоль от тела больного, - патетически заявил я, - так же и разбойник выбирает жертву самую пухлую. Ведь чем пухлее богач, тем больше из него высыпется золота, серебра и камней, если вспороть ему кошелёк. А бедняков нам трогать незачем.
- Значит, вы - благородный разбойник?
- Разумеется. И вы наверняка слышали моё имя: Роберт Локвиц.
- Как, простите?..
- Ро-оберт, - я постарался изобразить торжественные интонации площадного актёра. - Ло-оквиц! А так припоминаете?
- Кажется, да, что-то знакомое.
- Две баллады, четырнадцать песен и сорок пять похабных частушек на всех диалектах, включая верхнелужицкий, - отрекомендовался я.
Нужный эффект был достигнут: сразу несколько человек заинтересовались прибором. Я сказал, что у меня была с собой только одна вещь, и можно попросить служителей храма показать её всем желающим.
- И можно устроить этот... как его... аукцион, - решил я. - Кто даст больше, тому я и уступлю эту вещицу.
Служители храма не отказали в просьбе и провели нас к хранилищу, затем вынесли артефакт-диадему, которую я забрал у Локвица.
- Это же просто дорогое украшение, - сказала кто-то из дам.
- Я тоже был уверен, что это обычные бирюльки, - ответил я. - Понятия не имею, что в них такого ценного.
Как я и ожидал, все посторонние потеряли интерес к диадеме, как только её вновь убрали в сейф, а Шпеер остался и пожелал со мной говорить.
- Где, вы говорите, вы достали эту вещь? - спросил он.
- Ограбил одного торговца, направлявшегося в Гамбург.
- Это очень удачно, поскольку везли её именно мне, - улыбнулся он и вновь как будто не сердился на такое происшествие, как ограбление.
- Мир тесен.
- Но раз теперь она принадлежит вам, я готов купить её у вас.
- С вами очень приятно иметь дело, - признал я.
- Что вы за неё хотите?
- Денег, - пожал плечами я. - Я человек простой. Золотом, серебром, можно драгоценными камнями. Только никаких этих ваших расписок: в банк я не пойду.
- И во сколько вы оцениваете её?
Я ненадолго задумался. Отчасти было совестно требовать денег за то, что досталось мне задаром, да ещё и было взято у мертвеца. Но от негоцианта не убудет, а деньги можно будет пустить на благие дела. Например, раздать бедным, как, по слухам, и делал Роберт Локвиц... Впрочем, откуда-то же стриг узнал о том, что у Локвица оказался прибор, и встретил я его в одиночестве, без его разбойничьей шайки. Может статься, что Локвица предали его же люди, особенно если он решил в одиночку распорядиться добычей и не разделить её ни с кем.
- Двенадцать тысяч золотых талеров, - наконец решил я.
- Десять.
Он нравился мне всё больше: сколько бы влияния у него ни было, он умел торговаться, как простой купец, и не ставил себя выше других.
- Десять с половиной.
- Идёт.
- По рукам. Если никто не заплатит больше, то эта вещь ваша. Только... может, хотя бы вы объясните, чем она так ценна?
- Видите ли, я учёный. И этот прибор нужен мне для экспериментов по переливанию крови.
- Про кровопускание я слышал, а переливание - это как? Это как стриги, что ли, - кровь пить?
- Ни в коем случае. Кровь можно переливать от здоровых больным, например раненым, чтобы восстановить кровопотерю. А прибор нужен, чтобы определить, какая кровь подходящая.
- И где вы собираетесь находить жертв, чтобы брать у них кровь?
- Кровь будут сдавать добровольцы. Думаю, вы знаете, что если забрать у человека всю кровь, он умрёт. Но если брать понемногу...
- Добровольцы? - хмыкнул я с сомнением.
Всё это звучало как чистой воды колдовство. Однако служило это колдовство как будто и доброму делу - спасению раненых.
- Знаете, некоторые дамы занимаются кровопусканием, чтобы сохранять привлекательный бледный вид. Они могли бы сдавать свою кровь.
- Безотходно, - оценил я. - Только вряд ли, если мне откусит ногу медведь, какая-нибудь дама пожелает меня спасти.
- Она не будет этого знать, - снова улыбнулся Шпеер. - Кровь сдаётся и получается анонимно.
- Что ж, в таком случае это хорошая идея.
Действительно ли артефакт пойдёт на пользу людям, или Шпеер что-то не договаривал?.. Так или иначе, сделка была почти заключена, а дальше пусть стриги разбираются с ним, а не со мной. Мы вернулись в зал.
Младшие жрицы Фортуны приносили напитки: угадаешь, в какой руке, - будет прохладная вода, не угадаешь - тёплый чай. Пару раз испытав удачу, я взял судьбу в свои руки и брал чашки с водой, порой не успевшей остыть, со стола с закусками и возвращал их туда пустыми.
Пока другие гости были заняты, я познакомился с женщиной, которая называла себя травницей. Она говорила, что ищет человека, когда-то женившегося на её сестре и пропавшего. Негодяй сбежал прямо из-под венца, и я говорил, что могу, встретив его, набить ему морду, но травница отвечала, что у этого человека могли быть причины скрыться и что ему, возможно, будет небезразлично, что он уже стал вдовцом.
- А его имя? - спрашивал я. - Неужели его не сохранилось в церковной книге?
- Я её не видела.
Должно быть, женщина была ведьмой и опасалась входить в церковь. Правда, я не представлял себе ведьм настолько скромными и небогатыми. Я говорил, что она могла бы неплохо заработать на ядах, но она отвечала, что в её глухой деревне никто не станет платить деньгами.
- Мне говорили, конечно, поехать торговать в город, - говорила она кротко. - Но что если я встречу на дороге такого разбойника, как вы?..
- Да что с вас взять?.. - вздохнул я.
- А когда я поеду обратно из города?
- Это другое дело, - признал я. - Но со мной всегда можно договориться!
- Договориться можно, - посмеялся кто-то. - Вы отдаёте ему все денежки, а он вам - вашу жизнь.
- Можно и так. А можно заплатить мне небольшую сумму заранее, - предложил я. - Тогда я не только не стану вас грабить на обратном пути, но и защищу от других злоумышленников.
- Как у вас всё просто...
Мне и в самом деле хотелось сопроводить эту славную женщину, чтобы её никто не ограбил, раз уж она не хотела торговать ядами и вообще, судя по всему, не собиралась становиться ведьмой. По крайней мере, она говорила, что другая ведьма перед смертью передала ей свой дар обманом, и с тех пор она понимает травы, хотя никогда этому не училась.
- А если вам иноземные травы привезти, которые здесь не растут, - заинтересовался торговец, - вы тоже поймёте, что с ними делать, или нет?
- Не знаю, - покачала головой травница. - Нужно пробовать.
- Это которые иноземные? - спросил я. - Специи всякие, которые дороже пушнины стоят?..
Пока мы говорили о том, что торговец называл коммерцией, другие игроки, во главе с женщиной, скрывавшей своё лицо под платком, говорили о вещах более возвышенных.
- А вы что думаете о судьбе нашего мира? - спросили меня.
- Думаю, что мир катится туда, куда не при дамах будь сказано.
- И что бы вы хотели с ним сделать? Подтолкнуть?
- Да нет, зачем же?.. Разве что подмазать, чтобы не застревал, а катился ровнее.
- А как насчёт немного подтолкнуть его вверх?
- А вот это и есть сизифов труд.
- Разве вы не хотите выжить?
- Хочу. Но кто сказал, что миру грозит Апокалипсис? Что-то я не вижу четырёх всадников, и не слышу трубы Гавриила, да и саранча пока на голову не сыплется.
- То есть вы думаете, что Апокалипсис не случится?
- Рано или поздно случится, конечно. Но не при нашей жизни, и даже не при жизни наших внуков.
Разговор в конце концов перешёл на инквизиторов, и женщина с платком на лице продемонстрировала любопытную осведомлённость: сказала, что инквизиторов клеймят, как скот, чтобы они метку не смыли (я предположил, что, может, им вовсе мыться грешно), и что обучают их с раннего детства, а в обучение берут только сирот. Само собой, что из того, кого с детства пинками учат, ничего хорошего не получится, и детей я ещё согласился пожалеть, а вот взрослых инквизиторов - уже не очень. Кто-то спросил, бывают ли бывшие инквизиторы, - да только я слышал, что уходят из инквизиторов только вперёд ногами.
Вскоре заинтересованные в судьбах мира ушли куда-то, и, конечно, не взяли меня с собой, видимо сочтя неблагонадёжным. Утешился тем, что это означало, что я хорошо притворялся разбойником. И я в самом деле не знал, чего загадать в ритуале, и ждал, что будет. А пока зал опустел, я прошёл за ширмы, где о чём-то беседовали герр Шпеер и учёный-философ:
- Это частная драка или можно присоединиться?
- О, конечно, можно! - обрадовался мне философ. - У нас здесь как раз диспут.
- Боюсь, для этого я недостаточно учёный.
- У вас лицо и манеры аристократа, - заявил философ. - Хотя вы стараетесь это не показывать.
- Мне просто доводилось общаться с разными людьми, в том числе со студиозусами. Знаете, сколько студиозусов уходит в разбойники?..
Тут Шпеер, посмеявшись, оставил нас, видимо устав от диспута, а философ, заявив, что студенты - те ещё разбойники, которые воруют друг у друга знания, спросил:
- Как, говорите, ваше имя?
- Роберт Локвиц. И я не аристократ.
- Роберт? Вы из Бретани? Любят же ссылать наших феодалов...
- Моя мать была из Бретани. Но никто из моих родителей не был феодалом.
- Вот что, Роберт... у меня есть к вам дело.
- Ко мне?.. - удивился я. - Я вас слушаю.
- Вы разбойник, верно? Сколько денег вы выручаете в месяц?
Это прозвучало забавно - как будто разбойникам платили жалование из казны.
- Как повезёт. Зависит от добычи и от того, насколько выгодно удастся её сбыть...
- И насколько вас обманут.
- И насколько меня обманут, - согласился я.
- Какую добычу вы сочтёте удачной? Назовите сумму - хоть в золотых талерах, хоть в серебряных флоринах, как вам угодно.
- Тысяч восемь-десять золотых.
- Я слышал, вы продаёте и покупаете разные вещи. Как насчёт души?
- Вы предлагаете мне купить душу? - я не удержался от смеха. - Я что, похож на дьявола с петушиным пером?..
- Нет, не чужую душу. Вашу.
- Моя душа при мне.
- Но в награду за одно дело я могу выписать вам бумагу, по которой вам будут отпущены все ваши грехи.
- Нет, бумажки меня не интересуют. Только деньги. Да и как ваша бумажка спасёт меня, к примеру, от инквизитора?..
- О, поверьте, спасёт. Я знаю Теодора...
- Вы меня своим Теодором не пугайте, - на всякий случай перебил я.
- Я вас не пугаю ни в коем случае. Просто хочу предложить вам поработать на благо нашей матери Церкви и получить хорошее вознаграждение.
- Почему именно я? - спросил я с подозрением. - У нашей матери Церкви всё настолько плохо?
- Нет. Просто ей нужен человек опытный, который хорошо знает дороги...
- Почему вы сами это не сделаете?
- Потому что это может быть опасно.
- Тогда скажите прямо: вам нужен кто-то, кого не жалко.
- И это тоже.
- Что нужно сделать?
- Доставить одну вещь в целости.
- И что это за вещь?
- Поверьте, вы будете спать спокойнее, если не будете знать, что это. К тому же, если вас спросят, что вы везли, вы сможете сказать, что понятия об этом не имеете.
- Это разумно. - я, впрочем, сомневался, что в случае неудачи меня перестанут пытать, если я отвечу, что ничего не знал, но слабая надежда на это была. - Но я должен хотя бы знать об условиях хранения, чтобы не повредить вещь.
- Она хрупкая. И довольно небольшая.
- Есть ли что-то, с чем я могу столкнуться, кто мне может помешать?
- Нет. Всё зависит от вас и вашего выбора дороги.
- Что ж, хорошо. Я согласен. Поеду без шайки: так быстрее, и одинокий всадник привлекает меньше внимания.
Философ назначил мне встречу на следующее утро на окраине города, назвал сумму, которую я получу вперёд на дорожные расходы, и сказал, что даст мне письмо, согласно которому мне заплатят, как только я прибуду по назначению. И какой чёрт меня дёрнул соглашаться на всё, что мне в этот день предлагали?.. Как будто вместе с личиной Роберта Локвица я взял на себя невозможность сказать "нет". Но он-то мёртв и ему нечего терять, а мне - есть чего!..
Стоило нам ударить по рукам, хоть и в фигуральном смысле, - как герр Шпеер тоже позвал меня для разговора. Видимо, беседа предстояла долгая, поскольку он вывел меня в коридор и пригласил присесть рядом с ним.
- Скажите, вы - человек верующий? - спросил он.
Пожалуй, многие в этот день соревновались в самых обескураживающих вопросах для начала разговора.
- Ну, как сказать - верующий... Конечно, я не сомневаюсь, что наш мир создал Господь, и что дьявол, враг человечества, нас искушает, - но я не праведник. И прежде, чем попаду на свою сковородку в аду, я намерен взять от жизни как можно больше.
- Я вас понимаю. Вы приняли предложение этого господина?
- Да.
- Будьте осторожны. У меня есть основания полагать, что это сам дьявол.
Час от часу не легче. Дьявол или нет, - но тот тип был достаточно проницателен, чтобы догадаться о моём происхождении.
- И с какой стати дьяволу передавать что-то Церкви?.. Впрочем, пусть сами разберутся между собой, пусть хоть сожрут друг друга. Моё дело - доставить посылку и получить свои деньги.
- А что вы скажете, если я дам вам больше?
- Поверьте, никакие деньги меня не спасут, если Инквизиция захочет оторвать мне голову, - усмехнулся я. - А она захочет, если я не довезу то, что должен.
- Посылка попадёт туда, куда она должна попасть, - возразил Шпеер. - Я всего лишь хочу взглянуть на эту вещь и убедиться, что она не причинит никому вреда. Возможно, вы сами захотите, чтобы она не попала к Инквизиции, как только её увидите.
- Что ж, подёргать Инквизицию за усы даже заманчиво, - я потёр подбородок. - И если вы хотите посмотреть, то, допустим, я могу назначить вам встречу в укромном месте, о котором известно только мне и моим людям. Но не задержите меня надолго.
- О нет, надолго я вас не задержу.
Я гадал, какая Шпееру выгода с того, чтобы увидеть груз, - хотел ли он его подменить на подделку или сообщить о нём куда-то?.. Это могло быть ловушкой, - но ведь с тем же успехом и я, будь я настоящим разбойником, мог бы сейчас заманить его в ловушку в том самом тайном месте, где никто его не найдёт. Похоже было, что он мне доверял, - и оттого мне хотелось довериться ему также.
- Значит, мы встретимся с вами, а затем я продолжу путь с этой вещью и смогу выполнить задание? - уточнил я.
- Нет. Вы сможете продолжить путь один и направиться, куда пожелаете, а вещь попадёт туда, где она и должна быть.
Все говорили со мной загадками, и это нервировало. Шпеер собирался собственноручно передать посылку Церкви, поскольку думал, что философ-дьявол меня обманывает?..
- Но вы ведь понимаете, что меня будут ждать, а если я не приеду - будут искать. И найдут. Вы сможете защитить меня от Инквизиции?..
- Да. Я могу сделать так, чтобы вас ни в чём не обвиняли.
Было забавно слышать такие слова от Шпеера после всего, что он - или не он?.. - пытался выдумать против меня в Гамбурге. Слишком забавно и заманчиво, чтобы не воспользоваться столь щедрым обещанием.
- И как вы гарантируете это? Вы что, верховный инквизитор?
- Нет, я и не инквизитор вовсе, - засмеялся Шпеер. - Можем сходить с вами в баню, сами убедитесь.
- Пожалуй, от такого предложения я откажусь, - посмеялся я в ответ.
- Так что же, согласны? Признаться, герр философ так громко говорил о месте и времени встречи, что я и так его услышал. Но мне хотелось бы договориться с вами.
Я прикинул, что если на окраине Берлина случится вооружённое столкновение людей философа с людьми Шпеера, то я окажусь между молотом и наковальней и получу тумаков с обеих сторон. Как будто услышав нас, философ прошёл мимо и в полный голос напомнил:
- Завтра на рассвете, не забывайте.
- Я не страдаю провалами памяти, доктор! - воскликнул я ему вслед. - И не кричали бы вы об этом на каждом углу!..
Я возвёл очи горе: философ как будто нарочно хотел, чтобы тайна перестала быть тайной.
- Предположим, я вам поверю, - сказал я Шпееру. - В таком случае завтра перед рассветом я передам вам карту с указанием того места, где мы встретимся. А там сочтёмся.
Будь у меня и в самом деле шайка сообщников, и можно было бы разыграть спектакль о том, как меня ограбят на дороге. Церковники едва ли поверят, но... Оставалось уповать на могущество Шпеера. Пусть защищает. Пусть только попробует не защитить.
Рядом с нами громко заспорили философ и травница (то есть громким был именно доктор).
- Я убеждён, что крестьяне - самая косная, самая отсталая, самая бесполезная часть нашего общества, - громыхал он.
- А как же хозяйство? Крестьяне дают нам мясо...
- Позвольте, мясо дают не они! - возразил я, поднимаясь с места. - Я ещё не съел на обед ни одного крестьянина.
- Браво! - одобрил философ. - Позвольте, я вставлю это изречение в свою будущую книгу.
- Вы только и можете, что присваивать чужое... - слышал я голос травницы, уходя в дальний зал, чтобы промочить горло и подкрепиться.
Там я во второй раз столкнулся со стригом. Он нетерпеливо поинтересовался:
- И что же вы решили?
- А что я должен был решить?
- Не прикидывайтесь дурачком. Я знаю, что прибор у вас.
- Я не прикидываюсь, я он и есть! - возопил я. - Я в этих ваших приборах не разбираюсь. И я не отрицаю, что эта вещь у меня.
- И где она?
- На хранении. Не могу же я украсть её у казино?..
- Говорят, Фортуна любит отчаянных.
- Безусловно, но обворовать Фортуну - это в какой-то степени святотатство. А вещь можно попросить показать. Её даже уже видели те, кто ею заинтересовался, и мне предложили за неё хорошую цену.
- Кто предложил?
- Герр Шпеер, - я помедлил, прежде чем выдать своего новообретённого сообщника, но всё же постарался придать голосу легкомысленности. - Но вы можете предложить больше.
- И купить её у него?
- Нет, отчего же, - у меня. Кто больше предложит - и только настоящими деньгами, без чеков! - тот и получит прибор. Всё равно я никуда отсюда не денусь до окончания ритуала, и прибор не денется тоже.
- Я подумаю, - бросил стриг.
Служители объявили, что прошёл первый час времени. На игральном столе с пентаграммой уже лежало несколько карт. Торговец также пожелал говорить со мной об артефакте, и его я также предупредил, что он уже третий, кто интересуется этой вещью, и что расписок я не приму.
- Но я ведь смогу заплатить вам деньгами, как только мы выйдем отсюда? - уточнил он.
- Да, конечно, - если вы предложите наибольшую цену. А вам-то прибор зачем, если не секрет?
- За него просто можно будет выручить хорошие деньги.
Но и он сказал, что подумает, и у Шпеера покуда не было конкурентов.
Далее от более мелких сделок у меня отбоя не было. Женщина, скрывавшая лицо, спросила меня о человеке - некоем Дитрихе Эберхарте.
- Не знаком. Кто он такой и где его искать?
- Он игрок.
- Вот как. И вы, полагаю, ему проигрались?
- Я проиграла одну вещь. А он мог проиграть ему кому-нибудь другому...
- Мог проиграть, продать, её могли у него украсть. Что это за вещь? Среди моей добычи разные вещицы попадаются.
- Это деревянный гребень.
- Всего лишь гребень? - я не уставал удивляться. - Да если выйти на площадь, у каждой пятой женщины найдётся деревянный гребень.
- Это не обычный гребень. Я нарочно приехала из другого города, чтобы заказать его у мастера.
- Видать, это действительно прославленный мастер.
- Да. Знаете, этот гребень так хорошо ложится в руку... как оружие.
Я подивился такому сравнению, хотя вслух ничего не сказал. Женщины, привычные к оружию, мне встречались, но я скорее поверил бы, что гребень был ценен редкой породой дерева, инкрустацией, или такой тонкой резьбой, какую выполнил бы лишь тот, кто смог блоху подковать, - но формой?..
- У этого гребня есть какие-то особые приметы? Должно быть, клеймо мастера?
- Да, на нём есть клеймо. Вот оно и мой адрес в Берлине, - дама деловито достала откуда-то бумагу, перо и чернильницу с песочницей, сделала запись и протянула бумагу мне.
- Что ж, если гребень мне попадётся, я буду знать, где вас найти, - пообещал я. - Хоть я и покидаю Берлин завтра, но непременно ещё вернусь.
В другой раз торговец стал спрашивать меня об украшениях и обращался ко мне весьма забавно:
- Как у всякого порядочного дракона, у вас наверняка есть своя пещера с сокровищами...
- Я не дракон и не порядочный, - возразил я. - И те драгоценности и украшения, что попадают мне в руки, я сбываю с рук при первой же возможности.
- Значит, вы знаете скупщиков украшений? - и он сказал, что спрашивает не для себя, а для присутствующей здесь дамы, и что если я сведу её с этими скупщиками, мне заплатят как посреднику. Я согласился поговорить с этой дамой, хотя понимал, что из всех обещаний, которые я надавал от лица Роберта Локвица, выполнить это будет сложнее всего. Я не знал скупщиков краденого, хотя мог догадываться, кто из ростовщиков и антикваров мог этим заниматься.
Когда мне указали на эту даму - одетую по-мужски, улыбчивую, как будто тоже с большой дороги, - я сказал, что не потребую большого вознаграждения и сообщу ей, где искать скупщиков, просто в честь знакомства. Но она, как я и ожидал, сказала, что её интересует одно-единственное украшение - отчего она и заинтересовалась поначалу имевшейся у меня диадемой.
- И что это за украшение?
- Синяя роза. Их несколько, и они очень редкие.
- Синяя роза?.. Впервые слышу, - признался я. - Но если что-то подобное попадёт мне в руки, я найду вас.
Наконец, ко мне вновь обратился стриг и повёл меня за занавес, в маленькую тёмную комнату. И также начал разговор с удивительного вопроса:
- Скажите, вы хотели бы жить вечно?
- Как стриги и оборотни? Нет, - покачал головой я. - Я хочу видеть солнце, чувствовать вкус вина и мяса, а не охотиться на людей по ночам.
- Единственное ограничение из тех, что вы перечислили, с которым сталкиваются стриги такого уровня, как я, - это избегать света солнца, - сообщил Анри, вольготно устраиваясь в кресле. - А едой и питьём вполне можно наслаждаться, если угодно.
- Но пить кровь всё равно придётся.
- Убивать людей при этом не обязательно.
- И так - до первого инквизитора, - усмехнулся я.
- Но я, как видите, до сих пор жив.
- Вам повезло, - я пожал плечами. - Но почему вы предлагаете это мне?..
Было крайне неожиданно слышать такое предложение от существа, которое совсем недавно явно питало ко мне неприязнь. Если слухи не врали, у стригов устанавливались близкие отношения как с теми старшими, кто их обратил, так и с обращёнными ими младшими "птенцами", - почти родственные. Ведь человек, становясь стригом, лишался своей прежней семьи и обретал новую в лице сообщества стригов, выживающего только сообща. И, пожалуй, из всех предложений этого дня - это будет единственным, на которое я отвечу отказом. Отринуть людскую жизнь, из честного христианина превратиться в рыщущее в ночи чудовище... Может, и подошло бы для разбойника, изгоя, преследуемого всеми, - но не для меня.
- Я могу обратить вас, даровать вечную жизнь и неуязвимость, а вы отдадите мне артефакт.
- Быть стригом меня не интересует. Я беру деньгами. Вы можете перебить имеющуюся ставку, и прибор ваш.
- Сколько вам за него предложили?
- Десять с половиной тысяч золотых талеров.
- Я дам пятнадцать.
- Принято.
- Подпишите договор, - стриг протянул руку вперёд, на низкий столик, и под его рукой оказалась стопка бумаг. У него что, был здесь тайный кабинет?..
- Вы мне кровью предлагаете расписаться?
- Отнюдь. Просто зафиксируем нашу сделку.
- Э, нет, в эти ваши бумажки я не играю, я и вовсе неграмотный, - отмахнулся я.
- Но вам же самому так будет выгодней.
- Мне будет выгодней получить больше денег, и кто заплатит больше, тот и получит прибор.
- И какова гарантия, что его получу я?
- А гарантии никакой. Но я сообщу вам, если получу большее предложение. Времени осталось немного, так что у вас есть все шансы.
- И я получу артефакт после ритуала?
- Да, без обмана. Вы мне - деньги, я вам - артефакт.
- Лучше наоборот: вы мне - артефакт, я вам - деньги.
- О боги!.. Сделаем это одновременно, если вы мне не доверяете.
Уже выходя из комнаты, я спросил, для чего ему так нужен этот артефакт, но не услышал ничего конкретного. Шпееру я по-прежнему доверял больше и хотел предупредить его сам, но он нашёл меня первым.
- К вам обращались по поводу прибора?
- Да, вас уже трое желающих. Но один так и не назвал свою цену, а другой предложил мне пятнадцать тысяч.
- Восемнадцать.
- По рукам. Кажется, мне впору уже записывать ставки, иначе я начну забывать, сколько мне предложили!..
Время до конца ритуала пошло на минуты, и я задумался о том, как мог бы распорядиться своим участием в нём, не выдавая себя. Раз сторонники спасения мира не доверяли мне потому, что меня интересовали только деньги... то пусть дадут мне денег вместо доверия.
- Кажется, я научился этой самой коммерции, - объявил я гостям. - И даже странно, что из всех странных предложений, которые я сегодня получал, ещё никто не предложил мне продать свой выбор в этой прекрасной лотерее.
- Но в то, что загадываешь, нужно искренне верить, иначе не сработает, - возразила скрывавшая лицо женщина, но это уже означало, что идея её заинтересовала.
- А я буду верить! - пообещал я. - Видите ли, я достаточно беспринципный, чтобы поверить во что угодно.
- Но ведь вы грабите богатых и помогаете бедным, разве нет?
- Порой помогаю, это правда.
- И каждый разбойник всегда считает бедным самого себя... Но, выходит, и у вас есть принципы.
- Пожалуй. Давайте так: я откажусь загадывать, если это будет совсем уж противоречить моим принципам. Но на это шанс невелик. Скорее всего, наши интересы совпадают, но я не учёный человек и мне нужна помощь с этой, как его... формулировкой. Вы поможете мне, а я вам.
- И сколько вы хотите за ваш голос?
- А сколько вы предложите? - я уселся поудобнее. Даже не ожидал, что моя наглость получит отклик.
- Стоимость хорошей лошади вас устроит?
- Лошадь - это кстати, - одобрил я. - Мне как раз предстоит поездка.
- Две лошади, - вдруг прозвучал голос Шпеера за моим плечом.
Оказывается, это чертовски приятное чувство - когда тебя делят другие люди, и не как шкуру неубитого медведя! А почти как завидную невесту с приданым, прости Господи.
- Две лошади - лучше, чем одна, - признал я.
- Значит, вы согласны?
- Говорите, чего мне пожелать.
- Всё очень просто, - Шпеер придвинулся ко мне и зашептал на ухо. - Чтобы ничто из того, что здесь сегодня произойдёт, не пошло во вред честным христианам.
- С этим я даже согласен, - кивнул я и направился к служителям Фортуны. Шпеер даже не пошёл за мной, хотя ничто не помешало бы мне загадать другое желание и обмануть его; так что, когда я назвал своё истинное имя, никто, кроме жрецов, меня не слышал. Но я передал слова Шпеера в точности, внутренне радуясь, что не ошибся в нём, будь он хоть колдуном, хоть агентом инквизиции. А примирить его с Анной Вальдер можно будет позже.
Перед завершением ритуала все заняли места за игорным столом, словно зрители. Судьба мира уже не слишком меня волновала: я был богат и думал о том, как распорядиться этим богатством. Обзавестись крышей над головой в Гамбурге?..

Итоги и благодарностиДальнейшие приключения Карла фон Мюнхгаузена зависят целиком и исключительно от броска удачи, сиречь от капризов Фортуны, хотя людей с такой фамилией эта богиня обычно жалует. Не исключено, что после успешной доставки синей розы - а это была именно она - в руки инквизитора, который совсем не Шпеер, сей рыцарь раскроет карты и официально станет агентом Инквизиции.
Два часа игры прошли насыщенно и увлекательно. Перипетии вокруг артефактов - пресловутого прибора (знал бы - захватил бы что-нибудь больше связанное с кровью, чем найденная мастером диадема... брошь-механическое сердце, например)) и синей розы - оказались даже интересней, чем основная интрига в духе открывающих и закрывающих (что говорит нам о важности микросюжетов)). Кстати об артефактах: невозможность их отбирать, красть и передавать, возможно, лишила игру элементов развесёлого насилия, зато породила "модель экономики" с аукционом от разбойника И кстати об интриге: после двух прогонов опять запутался, что ложится на чашу весов в "плюс", а что в "минус" - только названное имя (настоящее или ложное), или как имя, так и пожелание. Так или иначе, по-прежнему хочу "Белый пасьянс", чтобы не положительные персонажи выдавали себя за отрицательных, а отрицательные выдавали себя за святош Возможно, потому, что мне реально замеснее играть персонажей с серой моралью.
И да, скажу совсем нехорошее: хочу ещё. Если на третьем прогоне внезапно возникнут сливы в последний момент (чего, разумеется, я мастеру не пожелаю!) и я совпаду с ним во времени - я же нагло и беззастенчиво впишусь. Что-то хочется по итогам какого-нибудь прогона стать стригом. Или обратить кого-то самому. Или... В общем, много вкусных и заманчивых историй в этой коробочке с игрой, и инквизитор тоже, и вообще.
Спасибо Дугласу за игру, Арте и Вере за помощь с игротехникой, спасибо всем игрокам! Спасибо Асмеле за обаятельного и предприимчивого инквизитора, Ингрид - за самоуверенного и целеустремлённого стрига, Константину - за философствующего трикстера Фантомуса, и всем-всем, с кем удалось пересечься (и жаль, что не со всеми удалось).

С игры уезжали вместе с Верой, и теперь я радуюсь, что попадаю на Академию святого Макаренко(сорри нот сорри). Удачи мне с протаскиванием желаемого, и покупайте наших слонов будущих инквизиторов!

@темы: friendship is magic, соседи по разуму, ролевиков приносят не аисты, излечит любые фрустрации священный огонь конгрегации