Я никогда не загадывал быть любимым, Но я загадал любить - и дано просящим. (с)Субоши
Ввиду незапланированно свободного вечера (думал съездить за плакатом, но его передадут в магазин только 13-го, а Птаха ушла из дома до полудня и вернулась в половине десятого - со сбора на зумосбор) записал нечто, свалившееся на меня целиком в около-Белтайн под утро. Видимо, от концентрации в ноосфере фей, Дома-в-котором, Крабата и прочая - ко мне внезапно пришла Полынь, в условно современных предлагаемых обстоятельствах (что ей, хтонине, время, - да и создавалась она изначально в похожий на Дом сеттинг). Скучаю по Купале, два года почти прошло - а будто вчера всё это волшебство было. Текст бессюжетный, даже зарисовкой в полной мере не назовёшь, но пусть будет, раз случился.
Жалкие 600+ словМальчик сидит на подоконнике, болтает ногой ("А дома ты тоже на подоконнике сидишь?" - вообще-то да, а иногда лежу) и смотрит в окно. За окном - серая изнанка забора, за забором - лес. - В собачий час, - девочка говорит негромко, размеренно, - смерть накрывает мир. Как простыня. А потом уходит. Оставленная вода в этот час прогоркнет, оставленный хлеб - зачерствеет. Если не допил - вылей. Если не доел - выбрось. Мальчик кивает, косится на стакан. Стакан пуст уже не на половину даже, воды в нём на донышке, а еду забирать с собой из столовой не разрешают: однажды какая-то комиссия увидела, как он доедает печенье (ещё и сидя на подоконнике, который не успели как следует отмыть), - влетело всем. - А почему "собачий"? - Не знаю, - девочка пожимает плечами. Не знать не страшно. - Говорят, собаки смерть чуют и просыпаются. Иногда даже могут залаять и отогнать. Мальчик вздыхает. Собак здесь нет, кошек нет тоже. - Если в такой час не спишь, лучше не быть одному. А если один, лучше встать в текущую воду. Или под воду, душ тоже подойдёт. Смерть воды не любит и по воде не ходит. Мальчик вздыхает снова - на этот раз по поводу душа, куда пускают только по расписанию и сразу всех, в очередь. Когда очередь доходит до него, под ногами уже по щиколотку плещется мыльное и грязное нечто, которое водой не назовёшь. - А если утонуть?.. - Тогда смерть не заберёт, станешь русалкой. - Но ведь русалки - только девочки? - уточняет мальчик с надеждой. - Отчего же? И девочки, и мальчики. Мальчик зябко передёргивает плечами. Он знает, что забор снаружи покрашен облупившейся разноцветной краской, голубой и жёлтой, а за забором - ров, наполняющийся дождевой водой. Утонуть в нём, пожалуй, невозможно, но и выбраться из него, если вздумаешь сбежать, - тоже. Бежать всё равно некуда, но иногда хочется - назло. Девочка смотрит за окно, сквозь подсвеченные тусклым рассветным солнцем разводы на стекле, и её серебристо-серые глаза... не взрослые - у взрослых бывают совершенно пустые глаза, - просто глубокие. Как два таких рва, как омут, на глубину корней. - Что у русалок души нет - это неправда, - встряхивает короткими волосами. - Есть она, просто замёрзшая, как лягушка в зимней спячке. Держишь в руках - холодное, неживое. Но отогреть можно. - Как в сказке "Царевна-лягушка", что ли? - А ты думал, - усмехается, будто само собой разумеется, что сказка именно об этом. Земля во дворе чёрная и вымокшая, вытоптанная прогулками: можно гулять слева направо, можно справа налево, бегать нельзя. Над лесом - облака, будто дедушкой накурено, ниже облаков небо жёлтое, выше - розовое. За окном мир плоский и полосатый, как матрас. - А ты тоже русалка? - спрашивает мальчик, набравшись храбрости. Девочка смеётся коротко, недоверчиво - не понимает, шутка или нет. - Я сестра лесная твоя. Ты чего звал-то? - А ты чего пришла? - мальчик насупился. Когда смеются, обидно. - Живёшь здесь, что ли? - Живу. Где лес, там я. А вы тут устроили... слово такое жуткое - "санаторий". Как гербарий. Ни земли, ни воды, ни солнца. Того и гляди высохнешь. - А возьми меня с собой? - Нельзя. И не ходи за мной. - девочка встаёт, отступает назад от солнечного луча, ложащегося лениво на отдраенные доски пола. - Придумаем что-нибудь. И не таких вытаскивали. Уходит, а в комнате ещё несколько минут пахнет не хлоркой, а так, словно растёр горький лист между пальцами. А наутро - после побудки на завтрак - вдоль забора растёт в тени бархатистая трава, серая на сером. Все говорят, что проросла за ночь после дождя, но мальчику кажется, что в собачий час там были только трещины на бетоне. Лесная сестра уходит, над головой - вечный дуэт кукушки и дятла, будто спор, кто кого упрямей. И всегда же так - находят люди, в чём увязнуть. То в болоте - когда лезли непрошеными, незваными, думая, что смогут лесных перехитрить. То в окопе - в котором собирается теперь дождевая вода, остывшее железо на дне рассыпается в труху от ржавчины. И теперь вот - в... этом. С номером на табличке возле ворот. И всегда зовут.
Я никогда не загадывал быть любимым, Но я загадал любить - и дано просящим. (с)Субоши
Когда я говорил, что хочу играть Сичэня, я не имел в виду по жизни дважды в сутки промывать швы Лань Чжаню (с)Птах КрысохроникаТо есть промывал я, потому как я могу смотреть в дырку-в-крысе не падая в обморок, а Птаха Лань Чжаня держала (всё-таки многие манипуляции с крысами требуют двух пар рук, животные не для одиноких)). Держать надлежало вниз головой, чтобы заливаемый в дырку хлоргексидин выливался через пасть, - но Лань Чжань держал пасть закрытой как партизан (вдруг откроешь, а туда снова как полезут злые ветеринары), поэтому хлоргексидин выливался обратно из дырки. Дырка сначала стала больше, поскольку часть шва повылезла, а потом начала зарастать. И мне не нравилось, что зарастала она в том числе жёлтой некротизированной тканью - при промывании она распадалась на волокна. Но к настоящему времени дырка зарубцевалась вполне здоровым на вид струпом, хотя, возможно, несколько преждевременно. Поедем снимать остатки швов - узнаем, нужно ли дырку подчистить. Проблемой антибиотика в таблетках было то, что Лань Чжань поначалу ел только по ночам - утренняя порция паштета с заветным порошочком рисковала пролежать до вечера, тогда как вечером уже полагался второй приём, а насильственное кормление при наличии дырки небезопасно. Но в понедельник крыс в первый раз поел как следует: и утреннюю порцию доел, и дневную без таблетки получил, а после вечерней ещё ночную. Как только дырка заросла - он перестал черпать нутридринк и пюре лапкой и снова начал лакать. Со вторника я стал ему давать и твёрдый корм, и надо будет налечь на каши, а то схуднул он всё-таки заметно. Иногда Лань Чжань переносил промывание спокойно, иногда - дрожал и обсирался, но кусаться не пытался ни разу. И я с нетерпением жду, когда он снова кусаться начнёт (скорее всего, когда вернётся в родную клетку к Ясону), - это будет значить, что он чувствует себя совсем хорошо.
Грызята растут на глазах: Дориан догоняет Бьякую, хотя пока в основном в длину, Бьякуя не то чтобы догоняет Элрика, но уже не выглядит рядом с ним крошечной мышью. Очень удобно, когда стадо загоняется в клетку командой "домой", а то их же не поймаешь. Но чтобы команда продолжала работать - непременно нужно дать в клетке что-нибудь пожрать, хотя бы добавку корма в миску, или прикорм со стола Лань Чжаня, или бананом поделиться. Обычно выгул заканчивается, когда Бьякуя начинает жрать обои - остальные к этому моменту уже перестают носиться. Когда отодвигаешь плюшевого медведя, а за ним Дориан замирает с клочком обоев в зубах и взглядом "менi п#да" - бесценно Но чего не хватает в организме крысёночка, если Дориан норовит жрать угол стены не только вместе с обоями, но и вместе со штукатуркой... Ильсор через месяц доскрипит до двух, а Споку будет полтора (и Лышко по-прежнему порой на него нападает). Я ни о ком не забываю, конечно, просто меньше пишу.
Птаха перенесла Слово Владыки, и я со своим полыхающим Чжулю тормозил буквально в стену лобовым. Очень надеюсь, что игра всё же состоится, а не тем "потом", которое имеет свойство превращаться в "никогда". Мысли игроцкиеВ другое время я бы приветствовал идею пьянки по Инквизе - у меня два гештальта не закрыто, Изабела и Кусланд, - но, во-первых, так быстро мне не переключиться, а во-вторых, я внезапно исчерпал ресурс на лезть с предложениями завязки и очень боюсь отказов. Переключаюсь плавно на ожидающих меня в мае девушек: Олена, Малинче, Янли - все хорошие, такая зона комфорта. Игр по Магистру много, играть не во что(тм). Спросил себя, что мог бы ещё сыграть. Пожалуй, слегка-AU, в котором пока зрячий Синчэнь пересекается с Сюэ Яном-адептом Ордена Цзинь, я бы поиграл, но (даже если соигрок согласится) мастера это с наибольшей вероятностью видеть не захотят. Быть может, я бы рискнул поиграть в возвращение Синчэня из мира мёртвых (да, стекло, но непременно с ХЭ, я не могу иначе), но - см.предыдущий пункт. И совсем несбыточный вариант - сыграть кроссоверный пейринг доктора Ян и Юй Минъе (это ж мне придётся пересматривать "Сказание о юности", а заставлять кого бы то ни было смотреть "Танец феникса" - слишком негуманно). В общем, всё так или иначе упирается в страх отказа - не соигрока так мастера, - и я не знаю, как подступиться к засыпанию этой ямы.
Во вторник приезжали Сакура и Ликс начитывать Птаху на игру по Небожиже, привезли байки с прошедшего ТвеТве (Ответ Вечности, кажется, уже второй). И почему описания магистроигр всё чаще напоминают дурной фикбук?.. Как бы сеттинг не пошёл по тому же пути, что и ГП, когда игр по канону днём с огнём не сыщешь, зато всратых AU, где от канона только название и совпадения имён персонажей случайны, - пруд пруди Вчера приезжала рисовать Санька. Птаха ставит очень красивые натюрморты, по цветам и композиции, - просто любуешься и удивляешься, как такое можно собрать из подручных предметов, хоть фотографируй. Унылая бытовухаИ рисовать такую красоту - страшно. Понимаю, что это не дао и надо пытаться, но опять же ресурса нет. И нельзя просто так взять и поставить послеоперационную карантинку в комнату, чтобы её не навернули Успел мысленно попрощаться с крысой, но Лань Чжань отделался лёгким испугом, а я - заменой наполнителя и внеплановой уборкой. Даже если ложусь под утро (и не от усталости, скорее потому, что надо) - просыпаюсь легко и рано. Видимо, с увеличением солнечности организму нужно меньше сна - отличное время, чтобы дописать вводные на Пристань. Правда, от сидения дома слегка одичал и соскучился, но без денег и не выбраться никуда, и к себе не пригласить особо. В общем, как-то много получилось в посте нытья, сейчас опять людей распугаю. Но если вдруг захочется помочь - я по-прежнему могу делать расклады за посильный donation, ну и лекции с прикрученной к ним шляпой можно репостить. Больше мне монетизировать нечего.
Посмотрели первый сезон ВандаВижн, и это очень крутая штука (осторожно: спойлеры!)и это очень крутая штука. Прежде всего - по стилистике: каждая серия представляет своё десятилетие, меняются даже открывающие титры и опенинг. Сначала мы видим классический чёрно-белый ситком шестидесятых, с закадровым смехом после нелепых ситуаций, происходящих на ужине с шефом. Ему на смену приходит цветная комедия семидесятых про конкурс талантов среди соседей. Восьмидесятые - добрая семейная комедия, в которой младенцы рождаются сразу полугодовалыми. Мыльная опера девяностых - с непременным участием детей и собачки. Нулевые приходят в духе слегка безумного яркого комикса, использующего крипи-китч, в котором дети с суперспособностями и их чокнутый дядюшка празднуют Хэллоуин. Десятые - депрессивная домохозяйка, говорящие головы в имитации реалити-шоу и мистика, апеллирующая к наследию салемских ведьм. И, наконец, последняя серия - современный марвел с пасхалками, эпическим баттлом, осознаниями и самопожертвованиями. Это поистине экскурс в историю американского массового кино - создатели упоролись в детали как боженьки: во-первых, стилю каждой эпохи соответствуют одежда, причёски, мебель, техника и даже реклама (о, эта реклама!), а во-вторых, бережно переданы атмосфера, жанровые особенности и сюжетные штампы. И это с треском рушит четвёртую стену (мы смотрим кино о создании кино, и актёра на роль Пьетро поменяли как снаружи мира, так и внутри) и даёт нам прекрасный образец постмодернизма. Этот постмодернизм говорит нам, что нельзя деконструировать, не изучив сперва законы жанра (о, как часто об этом забывают... примерно всегда). Говорит, что мы можем (и будем!) наслаждаться штампами и шаблонами, прекрасно осознавая, что это штампы и шаблоны (или, как грубее выражаются мемы, - "мы можем любить любое г#но, понимая, что это г#но", т.е. любить кинокомиксы именно за то, чем они являются, тогда как все "да как вы можете любить такое г#но!" выдают только узколобость). Говорит, что мы пришли к той стадии культуры, когда зритель, с одной стороны, требует иронического переосмысления и снижения пафоса, а с другой - всё равно может сочувствовать персонажам, поскольку есть вещи неизменные со времён древнегреческих трагедий. Так вот, о чём это я. Да, внутри всей этой красоты есть сюжет - далеко не оригинальный жутковатый сюжет о том, как, всё потеряв и обладая почти неограниченным могуществом, поддаёшься соблазну создать иллюзию, в которой всё хорошо, и существовать внутри неё. Но в какой-то момент творец становится заложником своего творения, кукуха едет, иллюзия выходит из-под контроля. И в этом сюжете есть сюжетные дыры. Например, что стало с ведьмой, если Ванда сначала превратила её в комичную соседку в своей иллюзии, а потом иллюзия рассыпалась? Я бы предпочёл, чтобы ведьма оказалась порождением подсознания Ванды, ищущего выход из дня сурка. Или вот два Вижна: первый - иллюзия, осознавшая себя таковой, в котором нет ничего, кроме памяти Ванды о нём, второй - собран по образу и подобию, но с заблокированной памятью. То, что оба ненастоящие и оба настоящие одновременно - понятно, про парадокс Тесея я тоже читал, - но: в здание входят два Вижна, а выходит один. Я сперва порадовался было, что таким образом сериал уполз Вижна: иллюзия (информация) слилась с физическим носителем, разблокировав его память. Однако в финале Вижн исчезает как иллюзия. Wtf, куда тогда делся белый андроид, что я пропустил?.. Есть явная затравка на второй сезон, ну а пока у нас есть Сокол&Солдат, да и Локи скоро выйдет. Оставайтесь с нами :3
Я никогда не загадывал быть любимым, Но я загадал любить - и дано просящим. (с)Субоши
Первый Венсан был... давно. Кажется, тогда я уже играл в ролевые игры (то есть лет семь-пять назад), но на эту игру не попал - возможно, у меня была другая игра в те же даты. После того Венсана люди ещё долго бежали орали (и вообще - благословенные времена, когда игр было меньше, и игроки говорили и писали о них больше, так что даже для тех, кто на игре не был, она запоминалась неким событием), и я очень жалел, что не увидел всё это своими глазами. (Если сохранились отчёты-впечатления с первой игры, было бы любопытно почитать их сейчас!) И вот - сезон '21 продолжает быть сезоном закрытия гештальтов, я вижу анонс второго прогона Венсана и сразу набегаю на мастера. Так слово за слово я обрёл Людовига - восхитительного больного ублюдка (а когда доверяют такие роли, это всегда вдохновляет). Доигровое игроцкоеС одной стороны я боялся слить: однажды, на первой Альконне, я уже должен был играть персонажа с внутренним огнём и явно не дотянул (но, будем честны, с тех пор я перестал верить в то, что я плохой ролевой игрок). С другой стороны боялся не успеть всего, что нужно было сделать, - так и говорил перед игрой: "Главное - всё успеть до того, как явится какой-нибудь архангел", как в воду глядел Не успел, конечно, поиграть человека до@бчивого и подкатить к каждому персонажу на полигоне с каким-нибудь неудобным разговором - поскольку всё время что-то происходило; но все завязки сыграл и нужное впечатление вроде произвёл, так что могу поставить себе плюсик. Не слил. С Лесей мы завязались по собственной инициативе, получилось удачно - ведь почему бы Людвигу не переспать пару раз с весьма умелой женщиной, и почему бы не отблагодарить её подарком. Конечно, мне хотелось, чтобы подарок был не просто так, а имел для кого-то значение, - не то чтобы полноценный микросюжет, но повод для движухи. Но потом меня унесло в пожизняк с ветеринаркой всерьёз и надолго, а когда отпустило, появились правила по артефактам и я понял, что артефакт дарить - слишком круто, а обсуждать с мастером привязку к какому-нибудь ещё персонажу - слишком поздно. Так я буквально в последний момент решил, что Людовиг подарил Милене кольцо своей первой женщины (всё равно же больше не носит). И... если и та, и другая женщина побывали воплощениями Любви, то привет магии игры Перед игрой мне было даже как-то неловко от того, сколько персонажей доверяли Людовигу - при том, что я не люблю подыгрывать своим персонажам и честно предупреждал соигроков о всей дерьмовости его характера. Но, видимо, он удачно угадывал, что кому следует говорить. Один минус: теперь хочется ещё такого, а роли с еб@нцой редки и мало в каком сеттинге уместны. Предыстория персонажа, рассказанная не_им Людовиг де Шаэрлан был прирождённым инквизитором: ему с детства нравилось мучить и запугивать сначала животных, затем слуг, а со временем он научился провоцировать гнев или слёзы в сверстниках и даже взрослых. Ничто не вызывало в нём такого эмоционального отклика, как чужая боль, в особенности душевная: это так забавно, тем паче когда ты сам лишён такой слабости. Самого Людовига ничего не могло задеть или ранить, включая смерть отца. А старший брат, Рене, почему-то ему потакал - видимо, просто был тряпкой, неспособным противостоять его эмоциональному давлению. Когда девятнадцатилетний Людовиг соблазнил девицу из благородного рода, она забеременела, а он не пожелал жениться, - разбирался с этой щекотливой ситуацией тоже Рене. Он уговорил девушку не подвергать себя риску, тайно родить ребёнка и отдать ему в качестве воспитанника. Людовиг был намерен повлиять на воспитательный процесс, но в последний раз видел сына ещё малышом. Just for fun Людовиг накручивал и подталкивал брата к восстанию против Венсана - любопытно было посмотреть, как слоники бегают. Граф Химфрид был, мягко говоря, не в духе после того, как был убит его отец (это было, вероятно, случайным стечением обстоятельств, но иронию случая Людовиг оценил), и восстание было кроваво подавлено. А предупредил Химфрида именно Людовиг, почуяв, что Шаэрлану не победить, - всё-таки хотелось жить. Впрочем, нельзя сказать, чтобы Людовиг не любил свою родину, но это была странная любовь: Шаэрлан был любимой игрушкой, и то, что она находится в руках графа де Венсана, всё-таки раздражало. Хотелось играть в неё самому. Рене де Шаэрлан сдался (чем порядочно разочаровал Людовига), его сын Ансельм был забран в Венсан в качестве заложника, а Людовиг угодил в монастырь. Там было смертельно скучно, и он потребовал права сдать тесты на инквизитора. В норме обучение на инквизиторов проходят с раннего детства - шести, самое большее восьми-девяти лет, не позже, а Людовигу было уже двадцать пять, - но ему дали шанс, усложнив тесты. И он справился - у него была хорошая мотивация. Правда, Людовигу пришлось поклясться Химфриду, что он никогда не будет занимать в Ордене руководящих должностей, оставаясь вечно рядовым инквизитором, - но власть как статус, равно как и большая политика, Людовига и не привлекали. Другое дело - власть над умами и душами людскими. В Ордене Людовиг поначалу тоже начал было мутить воду, но эти волны неожиданно разбились о фигуру Верховного инквизитора Мигеля. И, как ни парадоксально, это не разозлило Людовига, а вызвало в нём уважение - впервые: всю жизнь он смотрел на других людей свысока, и только Мигель стал исключением. Во-первых, Мигель не вёлся на провокации, будучи при том умным и красноречивым собеседником, а во-вторых - обладая властью, не злоупотреблял ею и всё же держал Орден в своих руках. И главное - Мигель был искренне праведен, и это восхищало Людовига и ломало ему картину мира. Когда ты - м@дак и считаешь, что все вокруг такие же, а потом вдруг видишь ЕГО... Лишь Мигеля Людовиг слушался, лишь о нём отзывался в превосходных степенях. А для игр у Людовига был Ансельм - который тянулся к дяде как к единственному доступному родственнику, бегал к нему жаловаться, советоваться, просто поговорить. Он был таким же эмоциональным и ведомым, как и его отец, и Людовиг при каждом удобном случае напоминал племяннику, что в Венсане ему все враги и что необходимо бороться, а не ходить на поводке у графа. В то же время Людовиг уверял Химфрида, что без его положительного влияния Ансельм давно наделал бы глупостей, и что мальчишке нельзя видеться с отцом. Пять лет назад, когда умерла жена Рене, Людовиг посоветовал графу не отпускать Ансельма на похороны матери - а Химфрид был достаточно самоуверен, чтобы не замечать, что тем самым растит себе нового врага. (Впрочем, от своего отца Ансельм выгодно отличался благоразумием и не спешил лезть на рожон, что Людовига только радовало: тем интересней, если племянник проживёт подольше и, может, всё же сделает что-то для Шаэрлана, закончив начатое Рене. Я же всегда люблю играть доброго дядюшку Скара с "Прогуляйся на кладбище слонов, будет весело", - никогда не надоест.)) Пару лет назад Мигель рассказал Людовигу о том, как стал Верховным. История была такова: предыдущий Верховный, Пауль, собирался призвать ангела и попросить продлить ему срок жизни. Мигель не мог пропустить такого зрелища (тут Людовиг почувствовал в нём родственную душу). Явилась архангел-дева, и была она в ярости, с объятой пламенем рукой, и многие погибли, включая отца Пауля. Мигель же не испытал страха, зная, что Небесам не за что его карать, - и архангел благословила его стать новым Верховным. Смерти же пришлось повесить на одного из сбежавших инквизиторов. С тех пор Мигель желал призвать архангела вновь и попытаться её исцелить, услышав, что её природа могла быть искажена воздействием человека. Людовиг без колебаний согласился помочь ему в этом - как и младшие инквизиторы Адриан и Гийом, которых Мигель в подробности не посвящал. Увы, ритуал, проведённый с участием двух пленных магов, не удался, а маги погибли. Но рассказ Мигеля произвёл на Людовига огромное впечатление. Он и прежде не сомневался в праведности Мигеля - теперь же получил подтверждение его безгрешности; то, что Мигель был избран ангелами, оказалось не метафорой, а буквальной данностью. Если вначале Людовиг испытывал к Мигелю эмоции, похожие на те, что испытывал к Шаэрлану, - считал своим и не хотел терять, - то теперь эта болезненная привязанность стала сложнее. Людовиг уверовал - в Мигеля. Совершенно платонически, но оттого не менее страстно. А я чувствовал себя немного Сальери ("Ты, Моцарт, бог и сам того не знаешь"), немного Сюэ Яном - правда, без деструктивных порывов (пока?.. - игрового времени на дальнейшее развитие психопатичной логики не хватило). Людовиг не испытывал желания сорвать Мигеля с небес на землю, сделать подобным себе, и тем паче уничтожить, - но и брать с него пример и становиться лучше также не хотел. Он хотел просто следовать за Мигелем, и убивать или умирать ради него, если потребуется. На суд в замке Шаэрлан Людовиг ехал со звёздочками в глазах: во-первых, он не был на родной земле почти дюжину лет и чертовски соскучился. Во-вторых, слоники будут бегать чрезвычайно занимательно! А главное - Мигель лично взял его с собой в качестве своего сопровождающего, а с каждым новым жестом доверия (доверия - ему!..) внутри Людовига что-то понемногу ломалось...
Встал в рань, чтобы успеть все ветеринарные манипуляции и собрать прикид: безотказную мантию (Людовиг носил в кармане свой стакан)), удачно нашедшуюся синюю ленту (когда-то попяченную у Берканы для кос Лассэлин), неизменный розарий. И сам слегка стормозил, так ещё и водитель маршрутки, проигнорировав моё напоминание, проскочил мимо остановки и довёз меня до следующей - благо идти было близко и по прямой. Боялся, что опоздаю, но прибыл даже не последним, быстро переоделся, получил аусвайс. Не перестаю страдать, что игра вышла такой короткой - кажется, часов пять, не больше. Конечно, всегда лучше закончить слишком рано, чем слишком поздно, но я ощущаю, что находил бы, чем заняться, не то что до вечера, а до утра.
Людовиг (де Шаэрлан), отчёт отперсонажный, лайт-ворнинг на слэш (плтнчск)Суд обещал быть изрядной потехой, хотя не все братья разделяли мой оптимизм. А замок Шаэрлан в юности казался мне больше, особенно изнутри, - впрочем, в нём никогда прежде не было стольких гостей. Рене, как я и ожидал, сбежал, так что хозяином дома формально считался Ансельм, который помнил эти владения не лучше моего. Начать невиданную прежде встречу представителей крупнейших графств решено было с проповеди, и отец Мигель готовился к ней, а граф Химфрид готовился к приёму делегаций. Делегации нагрянули почти одновременно, все скопом, случилось столпотворение, в котором я мог лишь разглядеть несколько знакомых лиц, но не успевал их поприветствовать. Не обошлось и без поистине шутовского представления, когда некая дама из Теранса швырнула в Дэмиана де Лютьера увядшим венком, коим он, по её словам, короновал её после недавнего турнира, и обвинила его не много не мало, а в языческом колдовстве. - Как экспрессивно, как театрально, - похвалил я. - Зато справедливо, - сказал Ансельм. - Обвинения без доказательств ничего не значат, - заметил я. Также дама заявила, что делегация Теранса не приблизится к делегации Лютьера и не желает, чтобы та приближалась к ним. Если учесть, что в главном зале замка невозможно было разойтись более чем на четыре метра, а на лестницах и вовсе с трудом расходились два человека, это было смехотворным требованием. Служанка Милена подобрала скомканные останки венка и унесла. - Выбрось бяку, - посоветовал я ей. Люди так нелепы и жалки, когда выставляют напоказ свои эмоции, ожидая сочувствия, - подобно портовым шлюхам, которые распахивают халаты перед моряками, вываливая свои сомнительные прелести. Теранцы пытались опозорить Лютьер, а опозорили лишь самих себя. А графский наследник Дэмиан давно был мне интересен - если хотя бы половина слухов правдива, он позволяет себе всё, что пожелает, и немудрено, что это вызывает во многих завистливую неприязнь. Для проповеди посреди зала установили кафедру, и отец Мигель первым взошёл на неё. Он попросил слушателей присесть и не начинал, пока всем дамам не нашлось места. Я вышел в первый ряд, чтобы не пропустить ни слова, хотя слушал больше голос, нежели слова, - и этот голос, и те чувства, что были в него вложены, действовали почти до дрожи. Мигель говорил о внутреннем огне, дарованном Господом каждому человеку, даже язычнику, и о том, как этот свет помогает выбраться из тёмной бездны, и призывал не бояться этой бездны внутри себя. Он обвинял всех в том, что они, задыхаясь под тяжестью шелков и мехов, бездействуют, не решаются судить, и что здесь некому доверять и не на кого положиться, - и, обводя взглядом аристократов, смело говорил им об этом. Я ловил его взгляд, и мне хотелось сказать ему о своём огне, который ему удалось пробудить, и о том, что во мне никогда не было страха, - мне приходилось сдерживаться всеми силами, чтобы не шагнуть вперёд, чтобы промолчать. Казалось, он говорил долго - и в то же время договорил так быстро. Мигеля за кафедрой сменил отец Бенедикт, Верховный инквизитор Реанье. Он стал развивать метафору Господа как умного врача, который может отринуть милосердие в лечении, когда лекарство оказывается слишком горьким, или когда приходится отсечь поражённый заразой член организма, - а человеческое сообщество также подобно организму. Это было разумно, хотя закончил отец Бенедикт словами о необходимости страха перед Господом. Занятно: Мигель говорил о том, что страх мешает людям служить Господу, а Бенедикт - наоборот. Можно ли говорить тогда о единой вере для всех?.. Отца Бенедикта я слушал вполуха, разглядывая гостей. Как только проповедь была окончена, пришла пора подойти за благословением. Я пропустил вперёд себя только графа Химфрида - он сидел ближе, - и сразу же после того устремился к Мигелю, преклонил перед ним колено и склонил голову. Ради прикосновения его руки я и сквозь огонь бы прошёл. Я не без труда выбрался из толпы и направился к Лансу - воспитаннику Рене, ещё не знающему о том, что он мой сын. Это знание я приберёг для него на сегодня; мне было чертовски интересно, каким он вырос, и я мог без труда сменить власть в Шаэрлане, настроив мальчишку против Рене. - Сколько лет, сколько зим, мой мальчик, - поприветствовал я его. - Рад вас видеть, дядя. - И я рад тебя видеть. Как поживает мой дорогой брат? - Отбыл на охоту, - ответил Ланс явно без приязни. - И взял с собой инквизитора. - На что же он собирается охотиться... с инквизитором? - усмехнулся я. Ланс вскоре отговорился тем, что его ждут дела, и убежал. Я заметил, что он уже восстановил былую дружбу с Ансельмом, и сейчас они были практически неразлучны. Тем проще будет его использовать, ведь Ансельм уже был на моей стороне. Мигель, переговорив с инквизиторами из других графств, подозвал меня и сказал, что в замке присутствует боевая ведьма, оставшаяся без присмотра инквизитора. Адриан и Гийом присматривали за Элестрен, воспитанницей нашего графа, и Мигель поручил мне шаэрланскую ведьму. Я терпеть не мог таскаться за ведьмами, но от Мигеля любое поручение было честью. Он добавил, что при необходимости Адриан и Гийом мне помогут, - но они сами с трудом справлялись с Элестрен. Она всегда плохо контролировала своего демона, вот и сегодня то и дело выглядела умирающим лебедем, а молодые инквизиторы обращались с ней слишком мягко из-за того, что граф Химфрид и её брат Артур прыгали вокруг неё как наседки. Как по мне, от таких слабых ведьм нет никакой пользы кроме вреда, и их следует пускать в расход, а не тратить на них силы Церкви. Чем раньше я познакомлюсь со "своей" ведьмой, тем лучше - это должна была быть ещё не знакомая мне женщина, и поначалу это казалось простой задачей. Я увидел, как с некоей дамой весьма светского вида беседуют у входа в гостиную Ланс и Ансельм, и решил, что это она и есть. - Вижу, вы уже познакомились, - порадовался я, подойдя. - Дочь моя, расскажи о себе. - Меня зовут Изабелла Кьерис, - ответила она послушно. Мальчишек же как ветром сдуло. - Я занимаюсь благотворительностью... Так вот, значит, как выглядит хозяйка Милены! Я представлял её совсем другой. Милена, с которой я пару раз приятно проводил время и обратил внимание на её выдающиеся навыки, говорила, что была некогда хозяйкой борделя, и я сказал, что на месте маркизы Кьерис я бы брал у неё уроки. Однако Милена описала свою хозяйку благочестивой вдовой, так что я никак не ожидал увидеть ещё молодую, чертовски красивую женщину, одетую довольно фривольно, как любили одеваться ведьмы. Такая, пожалуй, сама могла бы чему-нибудь научить. - Стало быть, я обознался и вы - не та ведьма, которую поручил мне Верховный. - Видимо, да. Но я рада знакомству с вами. - И я рад. Но мне всё же стоит найти ведьму. Я вышел из гостиной и сходу налетел на Гислена, инквизитора из Реанье. Лет пять назад, когда я только стал инквизитором и впервые патрулировал границу графства, я столкнулся с ним, ещё молодым инквизитором - хоть и старше Гийома и Адриана, - во время половодья, отрезавшего нас от обитаемой земли. Обузой он не был - напротив, проще было выбраться сообща, - так что я помог ему, а он, видимо, испытал благодарность и считал меня с тех пор чем-то вроде друга. Я также его запомнил: иметь союзника из Реанье никогда не будет лишним. - Брат Людовиг, я хочу познакомить тебя с достойной девушкой, - заявил он и представил мне дочь графа де Реанье, Жаклин. Совсем юная девица выражала своим обликом всю суть Реанье: с ног до головы она была в мышино-сером, как монашка, от юбки в пол до покрывающего голову платка. Голову она почтительно склонила, но взгляд из-под платка был цепким. - Приятно познакомиться, - откликнулся я. - Я, похоже, как раз занимаюсь новыми знакомствами с женщинами. Где-то среди них должна оказаться ведьма, которую поручил мне Верховный Мигель. - Может, спросить у него? - предложил Гислен. - О нет, не стоит беспокоить его по пустякам. Лучше я спрошу у Ланса, уж он-то должен знать. Ланс снова попался мне на глаза, и я обратился к нему: - Отец Мигель поручил мне присмотреть за местной ведьмой. Ты знаешь её? - Да, это вторая жена виконта... и моя мачеха, - он указал на женщину в красном, видимо происходившую из Лютьера, хлопотавшую на кухне. - Значит, она оставлена и без инквизитора, и без мужа? Узнаю своего брата!.. - Я люблю своего отца, но это его решение одобрить не могу. - Родственники даны нам для смирения, - вздохнул я. - Сколько я знаю своего брата - практически ни одно из его решений я одобрить не мог. Не откладывая, я подошёл к Эл де Шаэрлан. Она была к тому же беременна - видимо, одного наследника Рене недоставало. Она также была совсем не рада тому, что муж бросил её в таком положении, и не скрывала своего недовольства. Я проговорил все дежурные фразы о том, что если ей понадобится помощь, то пусть обращается ко мне, и заодно спросил, чем можно промочить горло. Хоть Эл и была ещё юна, мне думалось, что с ней не будет проблем: она производила впечатление куда более зрелое и уверенное, нежели Элестрен. Такие ведьмы обычно хорошо держат в узде своего демона. - Ну как, нашёл ведьму, брат Людовиг? - спросил меня Гислен, когда я вышел из кухни. - Да. Это новая жена моего старшего братца. Мы уже поговорили, она кажется мне благочестивой женщиной. - Она в положении, или я ошибаюсь?.. - О, это сложно не заметить, - усмехнулся я. - А это правда, что в такой период демон особенно опасен? - Да, демоны не любят делить хозяйку с кем-то ещё. Иногда демон убивает младенца ещё в утробе, иногда делает так, что тот рождается с какими-либо уродствами... а иногда нападает на уже родившегося ребёнка. Но если ведьма будет усердно молиться, с ней этого не произойдёт. Я не вижу смысла тревожиться прежде времени. Сказать по правде, отпрыск Рене волновал меня в самую последнюю очередь. Лучше бы ведьмам вовсе запретили иметь детей, дабы не провоцировать демонов. Многие ведьмы теряют детей и становятся после этого слабее, а то и вовсе теряют контроль, - ну и кто от этого выигрывает?.. Граф Химфрид собрал вокруг себя гостей, и совершенно случайно я услышал, как он произнёс моё имя, и остановился послушать, не вклиниваясь напрямую в разговор. Он предлагал включить меня в состав судей как родственника виконта, дабы представлять сторону Шаэрлана (как будто Шаэрлану было дело до грызни Теранса и Лютьера! - я даже не особенно вникал в обстоятельства конфликта). Несложно было догадаться, что граф хотел собрать в рядах судей как можно больше лояльных Венсану людей, и то, что он доверял мне, было весьма забавно. Также он говорил, что светских и духовных людей среди судей должно быть поровну - четверо с одной стороны, четверо с другой; однако Лютьер взял с собой всего одного инквизитора - при двух ведьмах! - и это был брат Пьетро, который сам должен был выступать ответчиком. Это было дополнительной причиной тому, почему к Мигелю, Бенедикту и Доменику из Теранса должен был присоединиться я. Граф подозвал отца Мигеля и меня и сообщил, что мы будем участвовать в решении суда, а затем спросил, не против ли мы, если одним из судей также станет Ансельм. - Это ваше решение, - сказал я. - И я с ним согласен. Доверял ли Химфрид Ансельму - или, наоборот, хотел держать его при себе на время суда?.. Мне, откровенно говоря, также совсем не улыбалось провести пол-дня на нудном совете, пропуская немало интересного. Что ж - значит, стоит ещё до суда посеять припасённые зёрна. Химфрид пригласил всех в гостиную, где должен был проходить суд. Я спросил, не слишком ли рано он хочет начать, - но граф хотел лишь обсудить процедуру: совместных судов ещё никогда не проходило, и как мы решим (точнее - он решит), так и будет правильно. Мигель сказал, что если его присутствие не требуется, то он согласится с любыми правилами, и вышел; я остался, дабы быть в курсе. Согласно предложенному графом (он наверняка продумал всё заранее), мы будем вызывать свидетелей по одному, дабы они не слышали показаний друг друга, выслушивать их, затем задавать вопросы. Если по мере получения показаний появятся новые вопросы, можно будет приглашать свидетелей во второй раз, поодиночке или по двое; хотелось надеяться, что этот процесс не затянется бесконечно. Также граф предоставил возможность тому, кто будет не согласен с решением большинства судей, выйти из судейского состава, чем дал понять, что оспариваться таковое решение не будет. Все единодушно согласились с такими правилами. Граф явно спешил и хотел начать суд через полчаса, но брат Доменик мягко настоял начать в три. Выйдя из гостиной, я незамедлительно обратился к Ансельму: - Мне хотелось бы поговорить с тобой до суда. - Я тоже хотел поговорить с тобой, дядя. Нужно найти место, где нас никто не услышит. Пойдём в мои покои... - Я могу говорить и на конюшне, - пожал плечами я. В детстве мы с Рене часто убегали туда, чтобы родители нам не помешали. Ансельм привёл меня в свою комнату, закрыл дверь и заговорил с порога: - Тебе тоже кажется, что граф нарочно включил меня в судейский состав, чтобы отвлечь от всего остального? - Да, похоже на то, - кивнул я. - Вот видишь, ты всё прекрасно понимаешь и без меня. Как и то, что сейчас самое подходящее время, чтобы действовать. - Это так. Я не сижу сложа руки, но в одиночку нам не справиться, нам нужны союзники. Что ты думаешь о Реанье? - Ну, если нам будет что им предложить... - А проповедь отца Бенедикта? Разве это не было похоже на объявление войны? - О Священном походе уже сто лет говорят и всё никак не соберутся, - отмахнулся я. - Бенедикт вряд ли пойдёт против Венсана. - У меня уже есть план. Он метался по комнате туда-сюда, так что я едва успевал за ним поворачиваться. Все годы, когда я растравлял в нём неприязнь к Венсану и тягу к свободе, напоминал о его зависимом положении и подстрекал к бегству, не прошли даром: теперь его впору было сдерживать, а не подстёгивать. И он даже ни разу не спросил о том, что сделал я... Лишь услышав за дверью громкие голоса, Ансельм остановился, открыл дверь и выглянул наружу - там столпилась делегация Лютьера. Закрыв дверь, он ушёл в глубину комнаты и сел, а я сел напротив. Мы заговорщицки склонились друг к другу, чтобы нас не подслушали. - Так вот, я хочу жениться на дочери графа Реанье. - Неплохо! - одобрил я. - А она согласится? - Помнишь, я отлучался из замка пару месяцев назад?.. - и Ансельм шёпотом рассказал о том, как попал в какую-то передрягу на границе и встретил девушку, которая ему помогла. Похоже, встреча вышла обоюдно приятной. И если речь шла о той девице, с которой познакомил меня Гислен... то праведница-то не промах! Я только и мог, что присвистнуть. - Я женюсь на ней, потом стану графом Реанье, - тараторил Ансельм. - Виконтом Шаэрлана станет, скажем, Ланс, он присягнёт мне... Уступить Лансу виконтство - как благородно!.. Я с восхищением слушал, как эти двое мальчишек всерьёз собрались менять карту мира. Быть может, они ещё не до конца понимали, что это не игра, что такие затеи заканчиваются войнами и смертями, - но тем веселее. И, чёрт побери, шанс у них был. - Это долгая многоходовочка... - заметил я. - Но верная. В конце концов, я умел ждать - не любил, но умел, служение инквизиции приучило меня к этому. Нынешний граф Реанье может не успеть обзавестись наследником мужского пола. К тому же издавна повелось, что политику Реанье определяет не столько граф, сколько Орден. А договариваться с Верховным Бенедиктом о покровительстве Шаэрлану - через Гислена, отвечающего за дипломатию. И Бенедикт уже стар и не вечен, и если именно Гислен займёт его место... Может статься, что мне на своём веку доведётся поиграть не только с целым виконтством, но и с целым графством. - Тогда я поговорю с ней, - решил Ансельм. - Удачи, - напутствовал я его. Ансельм сбежал по лестнице, окрылённый, хотя я толком ничего и не сказал (порой даже как-то обидно, когда заготовленное красноречие не пригождается). Я вышел следом, поймав на себе любопытные взгляды лютьерцев. - Молодёжь, - пояснил я с самым легкомысленным видом. Неторопливо спускаясь, я наткнулся на Ланса и Гийома. Тоже быстро сошлись - возраст лёгких знакомств, да и Гийома любят все, как червонец. Мимо пройти не вышло - настиг вежливый вопрос: - Брат Людовиг, вы ведь тоже в судейском составе? - Да, граф оказал мне такую честь, - усмехнулся я. - Хочется верить, что суд будет справедливым, но не забудет также о милосердии, - кротко вздохнул Гийом. - Впрочем, то, что говорил о милосердии отец Бенедикт... - Милосердие не всегда уместно, - кивнул я. - Но отец Бенедикт показался мне мудрым и рассудительным человеком. Он точно не станет рубить сплеча. А поскольку в судейском составе будет также отец Мигель, я могу быть спокоен за исход суда. - Мы все собрались здесь для того, чтобы выяснить истину. - Истина известна одному лишь Господу, - возразил я. - Но мы, по крайней мере, можем выбрать наиболее подходящее решение. И я, в свою очередь, постараюсь... Но я, кажется, прервал вашу беседу? - Есть немного, - с обезоруживающей честностью признался Гийом. - Но побеседовать с вами - всегда удовольствие. Льстец. Так липко, что аж на пол капает. - В таком случае я похищу тебя позже, - сообщил я Лансу. - Хочу с тобой поговорить. - Да, конечно, дядя. - А что за местная ведьма, у которой нет инквизитора? - полюбопытствовал Гийом. - Отец Мигель поручил её мне, - ответил я. - Думаю, с ней не будет проблем. - А разве вы не должны находиться рядом с ней? - Вы думаете, я не справлюсь? - уточнил я с угрозой. - Я держусь неподалёку, и в случае проблем она обратится ко мне. Пойду проведаю её. Она всегда находится на кухне. Спустившись в главный зал, я убедился в том, что Эл де Шаэрлан действительно не отходит от кухни. - Как ваши дела? - полюбопытствовал я, прихватывая со стола пригоршню сладостей. - Всё в порядке. Но я хотела бы исповедаться вам, когда вы будете не заняты. - О, в любой момент, хоть сейчас. - Дать вам тарелку?.. - Я доем по дороге. - Мне сейчас тяжеловато ходить по лестницам, - Эл неунывающе улыбалась. - Вы будете не против поговорить в купальне? - Разумеется, нет. Но купальня была занята, и виконтесса, вздохнув, поднялась в свои покои. Вставать на колени она не стала, сославшись на своё положение, и я согласился с тем, чтобы мы просто сели друг напротив друга. Я с самого начала понимал, что это будет не исповедь, а обычный разговор. - Я очень зла на своего мужа, - заговорила она. - После того, как он поступил со мной сейчас, мне сложно его простить. Порой мне хочется его убить. - Это грешные мысли, - заметил я, но изображать осуждение не стал. - Я понимаю. Но вы же знаете своего брата... - О да, я знаю. И он всегда был таким, с самого детства. Остаётся надеяться, что следующий виконт Шаэрлан будет более толковым. - Возможно, я как раз его рожу, - улыбнулась Эл. - Мне очень хочется, чтобы это был мальчик. А вот мне очень хотелось, чтобы у моих мальчиков не было конкурента. - Ланс и Ансельм - толковые ребята. И они любят Шаэрлан. - Вы думаете? Мне кажется, Ланс очень похож на своего отца. - А я в них верю. Верю, что они не наделают глупостей. - Ещё Рене говорит, что вы его предали. - Предал? И в чём же? - а вот удивление мне даже изображать не пришлось: о моих переговорах с Химфридом Рене узнать не мог. Разве что кто-то предал меня самого. - Думаю, вы и сами это знаете. - Но мне интересно услышать его версию. Она может отличаться от того, что было на самом деле. Так в чём, по его мнению, я его предал? - Видимо, в том, что хотели остановить кровопролитие и не позволить убить его детей. Самое время вызвать к себе ещё больше сочувствия. - Значит, то, что я до последнего был рядом с ним, и пытался объяснить, что если он хочет угробиться сам, то пусть хотя бы не тащит с собой на тот свет своих родных и не прикрывается ими... теперь для него значит предательство. Яс-сно. - Вы поэтому стали инквизитором? - О, передо мной стоял прекрасный выбор: смерть, монастырь - или попытаться сдать тесты на инквизитора. Я попытался, и у меня получилось. - А если бы не получилось? - Тогда я остался бы гнить в келье, и меня не было бы сейчас здесь, рядом с вами. - А как становятся инквизиторами? - Это закрытая информация. - Так же, как боевыми ведьмами? Какой-нибудь жуткий ритуал с древним артефактом? - О нет, никаких мистических тайн, - усмехнулся я. - На самом деле всё гораздо проще. Но да, это больно. Впрочем, что это мы всё обо мне да обо мне... - Я хочу сказать вам ещё кое-что. Что вы знаете о Милене? - То, что она служанка Изабеллы Кьерис. - И более ничего? - Я не могу нарушать тайны её исповеди. - Вам не кажется странным её поведение? Разумеется, кажется - иначе я не обратил бы на неё внимание. Милена порой смеялась или плакала невпопад, порой разговаривала сама с собой, и я всё ждал, не проявится ли в ней магия, но так и не дождался. И мне не хотелось, чтобы её подозревали и чтобы мою женщину сжёг кто-то другой, пока она ещё была нужна мне живой. - Да, она... не то чтобы блаженная, но странная. Но магии я в ней не замечал. У неё... свои таланты. - Какие таланты? - Ничего такого, что могло бы быть опасным. Иначе я уже давно занялся бы ею. У вас есть конкретные подозрения? - Она так странно двигается. Так плавно и изящно, будто она танцовщица из бродячего цирка. - Вы почти угадали, - усмехнулся я. Я решил, что раз Эл так настойчива, то можно и выдать ей всё. Любопытно будет посмотреть, где после всплывёт эта информация. - Когда-то у неё был свой бордель. Именно там Изабелла её и нашла. - А ещё у неё странная метка на руке. Которую она постоянно чешет. - Метка?.. Когда мы в последний раз уединялись, я бы заметил метку на Милене в любом месте, не то что на руке. Значит, это появилось совсем недавно. В большинстве случаев "дьявольская метка" была старым народным предрассудком, на деле оказываясь родинкой, признаком дурной болезни или ожогом, а не следом магии, - но я уже предвкушал, как поговорю с Миленой об этом. Если шантажировать человека подозрениями в языческом колдовстве, от него можно многого добиться. А если она и впрямь окажется ведьмой... тогда можно будет преподнести её на блюдечке Мигелю - вдруг ему пригодится расходный материал для очередной попытки вызова архангела. - Спасибо за информацию, я присмотрюсь к ней, - пообещал я. - А что вы знаете о её хозяйке? - Только то, что сама Милена о ней рассказывала. Что она занимается детскими приютами... - Она приезжала сюда, в Шаэрлан. И сразу очаровала всех мужчин - и Рене, и Ланса... Но я сержусь даже не на то, что она зачем-то пыталась увести у меня мужа, - не больно-то он мне нужен, этот муж. Просто... считайте это женской интуицией, но мне кажется, она опасна. Наверное, вы мне не поверите. - Отчего же? - улыбнулся я. - Я ведь не вырос в монастыре. Когда-то и я был молод и имел дело с женщинами, и знаю, что их не стоит недооценивать. Банальная женская ревность? Или чутьё ведьмы? Стоит проверить. - Будьте с ней осторожней. - Спасибо. Я присмотрюсь. - Кажется, это уже не исповедь, а просто беседа, - произнесла Эл извиняющимся тоном, словно только сейчас заметила, что говорим мы вовсе не о грехах. - Почему бы и нет, - я пожал плечами. - Но я рада с вами поговорить. Всё-таки родной человек... Вы сможете бывать в Шаэрлане? - Не уверен. Я всё же невыездной из Венсана. - А если я попрошу графа Химфрида? Он позволит вам немного здесь задержаться? - Попробуйте. Я был бы рад. Кто-то уже потерял хозяйку дома и заходил к нам (но слово "исповедь" всегда действует безотказно, чтобы твой разговор не прерывали), так что мы вернулись в зал, пока нас не хватились. - Ты ведь будешь участвовать в суде? - Гислену тоже было интересно. - У тебя уже есть мнение по этому делу? - Я не стану судить прежде, чем выслушаю все стороны. - сказать по правде, мне было плевать. - Надеюсь, суд будет справедливым. - В судейском составе будет отец Мигель, так что я почти не сомневаюсь... нет, не так - я уверен, что всё будет по справедливости. - Ты думаешь? Он, конечно, красноречив... - Поверь мне, я знаю его уже довольно давно, и его красноречие - не просто слова. Он действительно праведен. - Я тебе верю. - А ты, должно быть, так же хорошо знаешь отца Бенедикта? - Да, конечно. Он мой учитель. - Вот как. - Знаешь, когда выжившая ведьма говорила с нами... она сказала, что при нападении её демон вёл себя странно и был бесполезен, - зашептал Гислен. - Она может побояться говорить об этом всем, но мне это кажется важным. - Да, это довольно интересно, - признал я. - А ещё она сказала, что когда её подруга погибла, из неё вылетело... что-то. Она не могла сказать, что именно. - Не вещь? Не существо? Как можно этого не разглядеть? - Она не поняла, что это было. Она была очень напугана и плакала, так что она может об этом забыть - поэтому я говорю об этом тебе. - Спасибо. Это уже отчётливо пахнет колдовством, - усмехнулся я. - Если она умолчит об этом, я донесу эту информацию до сведения суда. Я искал глазами Мигеля: после его проповеди с ним мне также хотелось поговорить, хотя я толком не знал, о чём. Тут ко мне подошёл брат Адриан: - Ты не видел нашего Верховного? - Нет. Я исповедовал и давно его не видел. Адриан вошёл в часовню - мельком я увидел, что в ней были Мигель, Химфрид, его наследник Клод и кто-то ещё. Пару мгновений спустя Адриан вышел и сказал: - Отец Мигель велел никого не впускать. Сможешь проследить? - Да, конечно. Только по просьбе Мигеля я мог стоять под дверью на страже, как последний оруженосец. Только ради него я мог быть настолько вежлив, чтобы не вломиться в часовню и не поинтересоваться, чем он занят, хотя я, признаться, ревновал, что он не позвал меня. А впрочем, чего я хотел - я всё время был со своей умножившейся шаэрланской роднёй. Дважды я говорил подходившим к часовне гостям, что она закрыта. Гислен сказал, что тогда его подопечная ведьма помолится у порога, поскольку такова была её епитимья. - Помолиться можно в любом уединённом месте, - заметил я. Но вот ко мне подошёл Ланс: - Дядя, вы хотели поговорить со мной. - Да, хотел... но отец Мигель поручил мне охранять часовню. Надеюсь, это ненадолго. До начала судебного заседания оставалось немного времени, и я встал перед выбором: продолжать исполнять распоряжение Мигеля или успеть поговорить с сыном. Второе было важнее. Один из ключевых моментов моего сегодняшнего спектакля. К тому же Гислен был рядом - сидел возле часовни, беседуя со своим Верховным. - Ты ведь никуда не уйдёшь?.. - обратился я к нему. - Я могу передать тебе поручение отца Мигеля никого не впускать в часовню? Мне очень нужно поговорить с моими мальчишками. - Вы позволите?.. - Гислен почтительно склонился к отцу Бенедикту. - Я позволяю. Гислен с самым ответственным видом встал перед дверьми часовни, как прежде стоял я. - Стоять не обязательно, - заверил я его напоследок и окликнул Ланса. Рядом с ним, как обычно, был Ансельм. Для него мои запланированные откровения предназначались также. - Ты тоже можешь присоединиться, - сказал я ему. - Я подойду чуть позже. Ланс провёл меня в свободные покои, сел, посмотрел на меня вопросительно. Я драматично подошёл к окну. - Что вы хотели мне рассказать? - Знаешь, когда я был ещё молод, и был таким же рыцарем, как и мой брат... я полюбил одну девушку, и хотел на ней жениться. Но она была незнатной, и мой брат, а также наши родители, были против. Они считали, что эта девушка мне не ровня. - я импровизировал: для этого достаточно было знать, какие истории трогают за душу зелёных юнцов. - Когда мой брат стал виконтом, он выслал её из Шаэрлана, и я больше никогда её не видел. Но прежде, чем уехать, она оставила у порога нашего дома ребёнка... мальчика. Но даже его Рене отнял у меня: запретил называть своим сыном и объявил своим воспитанником, безродным подкидышем. Думаю, ты уже понял, что я хочу тебе сказать. В этот момент дверь отворилась, и вошёл Ансельм. - Ты как раз вовремя, - заметил Ланс. - Что произошло? - Ансельм переводил напряжённый взгляд с Ланса на меня и обратно. - В общем... познакомься с моим сыном, - сообщил я. - Что ж, я догадывался, - пробормотал Ансельм. Ланс вновь обратился ко мне: - Но почему вы не сказали мне раньше? Почему молчали семнадцать лет? - О, поверь, у моего брата были способы заткнуть мне рот, - усмехнулся я с нужной мерой горечи. - Но теперь, когда я под защитой Церкви, я могу говорить всё, что пожелаю. - Но почему он не хотел, чтобы об этом стало известно? - Потому что это позор, - ответил за меня Ансельм. Быть может, язычники правы и где-то есть бог хороших шуток, который подыгрывает мне?.. Мальчишки мне поверили, даже не придираясь к деталям. - Да, связь с неблагородной женщиной - это позор, - подтвердил я. - Я уже убедился, что мой опекун - подонок, и получил только ещё одно доказательство, - произнёс Ланс. С таким отношением к нему жены и обоих сыновей Рене - точно не жилец, это лишь вопрос времени. Я даже не стал пока говорить мальчишкам, что от виконта следует избавляться: посмотрю, догадаются ли сами. От Химфрида тоже стоило бы избавиться, но это не так просто. - Но по сути ведь ничего не изменилось, - сказал Ансельм примирительно. - Да. Но я рад, что теперь мы близки не только по духу, но и по крови, - ответил Ланс. - Я верю в вас, мальчики, - добавил я пафоса. - Верю, что вы сумеете закончить то, что Рене начал так топорно. Вы - будущее Шаэрлана. - Но лезть на рожон нельзя. - Само собой, - поддержал я. - Мёртвыми мы уже ничего сделать не сможем. - Граф Химфрид только что сделал мне предложение, - заявил Ансельм. - Какого рода? - осторожно уточнил я, успев представить всё самое пошлое. - Предложил мне жениться на его воспитаннице. - Чтоб его!.. - восхитился я. - Он как будто предугадывает каждый наш шаг. Граф вовсе не дурак, хотя порой успешно таковым прикидывается. - Я должен принести графу присягу, - сказал Ланс. - Но я сделаю это так, чтобы не уточнять, какому именно сюзерену и в какой именно верности я клянусь. - Это разумно, - одобрил я. Нет, это совершенно не разумно, поскольку наши тайные помыслы имеют значение только для Господа, а для графа всё равно будут иметь силу сказанные ему слова, и ничто не помешает ему однажды обвинить Ланса в предательстве, если (когда?..) тот изменит клятве и присягнёт Ансельму. Но мой сын всё же вырос таким же хитрецом, как я - и Химфрид ему непременно поверит. А потом я посмеюсь с тем из них, кто посмеётся последним. - Тогда лучше сделать это сейчас, до суда. Ланс устремился вниз, Ансельм - за ним, а я, как обычно, никуда не спешил, чтобы никто не подумал, что я с ними заодно. Когда я, пропустив на лестнице пару дам, спустился к залу, с удачной верхней точки я как раз увидел Ланса, стоящего на коленях перед графом. Химфрид держал его ладони в своих и выглядел растроганным. Он сказал, что принимает клятву Ланса и в свою очередь обязуется защищать его как своего вассала. Мне отчаянно хотелось поговорить с Химфридом, намекнуть, что не зря я поговорил с Лансом и что только благодаря мне воспитанник Рене де Шаэрлана ныне лоялен Венсану. У графа передо мной уже скопился порядочный должок, о котором я не напоминал ему до поры - пригодится, когда мне будет угрожать опасность. Но рядом с Химфридом стоял Ансельм, а говорить при нём такое я не решался - не потому, что он может во мне усомниться, а потому, что он может меня выдать. Граф объявил о начале суда. Участников процесса начали созывать в гостиную, а я протолкался на кухню, дабы наполнить свой стакан. - Расскажете, по какому поводу суд? - спросила меня леди Эл. - Если вкратце, то на пограничных землях столкнулись два отряда, из Теранса и Лютьера, - пояснил я. - В результате погибли рыцарь, инквизитор и ведьма из Теранса, а потом кое-кто сдуру притащил выжившую ведьму в Венсан. Теперь одна сторона будет лопаться от ярости, вторая - выкручиваться как уж на сковородке, чтобы не огрести Священный поход, а третья... представлять здравый смысл. - Тот, кто сдуру притащил... будет представлять здравый смысл? - уточнила Эл. - Вы всё правильно понимаете, - похвалил её я. На кухню как раз вошёл Клод, тот самый виновник того, что Венсан оказался втянут в разборки между Терансом и Лютьером в качестве стороны-миротворца. При нём я поостерёгся добавлять, что какой у графа наследник, такой здесь и здравый смысл. На родном сыне неглупого и расчётливого Химфрида природа отдохнула - Клод был той дубиной в белом плаще, который разбивает себе лоб, когда молится Господу. Поскорей бы Химфрид уступил место новому графу - и тогда Венсан точно будет обречён. Впрочем, если граф в самом деле умён, он избавится от такого наследничка и заведёт нового. Я едва не последним вошёл в импровизированный зал суда, занял место с краю, подле Ансельма, - так, чтобы можно было поставить стакан на тумбочку и дотягиваться до него при необходимости. Ансельм взял на себя обязанность приглашать ответчиков; граф Химфрид каждый раз повторял одну и ту же фразу - просил ответчика рассказывать обо всём, даже о том, что оный мог посчитать незначительным. Позади ряда судей набились зеваки. Первой отвечала выжившая ведьма, Аэль Ламбер. Сначала она говорила тихо и неуверенно, но, обвыкнув, заговорила громче и смелее и даже смеялась, расписывая жестокие злодеяния своих противников. Похоже, она ничуть не сомневалась в том, что сочувствие публики будет на её стороне. По её словам, её отряд преследовал еретика до границ графства Арно и оказался на территории Лютьера случайно; на момент нападения они ни за кем не гнались и никого не выслеживали, а двигались мирно, однако были атакованы людьми Дэмиана де Лютьера. Её демон повёл себя необычно - не так, как демоны выходят из-под контроля, а как бы затаился и был бесполезен в бою, отчего она не смогла защитить своих рыцаря и инквизитора. Далее две ведьмы были схвачены и доставлены в сарай, и Дэмиан вместе с лютьерской ведьмой Альбой де Мюи якобы пытал их, силой выставив за дверь инквизитора Пьетро. Альба, как описывала Аэль, рвала их собственными ногтями, а Дэмиан пытал саму Аэль и обесчестил её - и всё это сопровождалось оскорблениями и обвинениями в подготовке покушения на наследника. Вопреки опасениям Гислена, рассказала она и о том, как грудь её подруги словно разорвалась, и из неё вылетело нечто, а сама Аэль потеряла сознание и пришла в себя, когда уже прибыл Клод де Венсан. Она путалась в последовательности событий, но это можно было списать на то, что она была сильно напугана и многое пережила. Я видел, как другие боевые ведьмы ужасались её рассказу: поистине, Аэль мастерски умела давить на жалость. И зачем было поднимать столько шума из-за того, что Дэмиан попортил чужую собственность? В своих владениях он был в своём праве, а Терансу следовало лучше следить за тем, куда ходят его ведьмы. Пара нестыковок нашлась сразу же: Арно и Лютьер не граничили напрямую - кроме как через портал. Чтобы оказаться там, отряд должен был пройти через Венсан или другое графство. Ансельм велел принести карту и развернул её перед собой. Я взглянул и убедился, что путь от Теранса до Лютьера был чертовски неблизким. Всё указывало на то, что теранцы полезли в Лютьер нарочно. А во-вторых, Аэль никак не могла ответить на простой вопрос Мигеля о том, какие именно пытки к ней применялись. - Разве это так важно? - выкрикнул кто-то. - Зачем заставлять её вспоминать снова и снова? Да, чёрт возьми, вообще-то это было очень важно. На деталях проще всего уличить человека во лжи. Если Аэль никто не резал, не душил и не топил - значит, её не пытали, а то, что её обесчестили, неизбежно применив при этом силу, она могла называть пыткой, однако это было другим видом насилия, имеющим под собой иные цели. Когда Аэль отпустили, присутствовавшая в числе судей ведьма из Теранса, дочь графа Вероника, сказала: - Прошу суд обратить внимание на то, кто именно мог воздействовать на чужого демона. - Сильный языческий маг, Повелитель демонов, - ответили ей. У неё, похоже, был пунктик на магах. Она что, вправду считала, что Дэмиан может быть Повелителем?.. Маги такого уровня не попадаются так глупо. Вторым ответчиком был рыцарь, сопровождавший Дэмиана в тот день, - Фабьен де Оберин. Он рассказал, как их отряд выехал из охотничьего домика и вдруг обратил внимание, что в роще затихли птицы и послышался храп лошадей. Они велели чужакам показаться и назвать себя, но в ответ женский голос произнёс: "Доброе утро", после чего они были атакованы. Фабьен лично ранил инквизитора и убил рыцаря, защищая своего сюзерена. Ведьмы были захвачены живыми, поскольку Дэмиан, недавно переживший покушение, желал выяснить, откуда и с какими целями они взялись. Фабьен утверждал, что ведьмы оскорбляли Дэмиана такими гадкими словами, что тот отвесил им пару пощёчин, но более пленниц никто не мучил и не унижал и самым крепким словом в их адрес было "сука". Пьетро выставили из сарая якобы потому, что тот был поражён зрелищем боя, плакал и не мог держать себя в руках. Затем Фабьен описал, как пленницы стали вести себя странно: начали недвусмысленно ластиться, и Дэмиан поддался на заигрывания Аэль - но "всё выглядело добровольно". Тем временем Альба увлеклась и стала царапать грудь второй ведьмы, однако, когда её отвлекли, одумалась и даже нанесла на раны пленницы целебное зелье. Разорвавшуюся грудь ведьмы - без участия Альбы - описал и Фабьен: некий сгусток вырвался изнутри, устремился к потолку и разбился о него. Тогда, вероятно, вошёл Пьетро и сотворил молитву, а следом появился Клод, - в окончании истории Фабьен явно не был уверен. - То есть вы видели, как три боевых ведьмы выходят из-под контроля, а ваш сюзерен сношается с одной из них у вас на глазах, - и вы по-прежнему находили это нормальным и не сочли нужным обратиться к инквизитору?.. - уточнил я. Фабьен признал, что это было глупостью и что он только теперь понимает, что Дэмиан повёл себя необычно. Но, как по мне, он безбожно врал, - хотя заявил, что в истинности своих слов готов поклясться на Священном писании. Брат Доменик протянул ему книгу, и Фабьен возложил на неё руку. Смело - и глупо. Такая слепая преданность Дэмиану делала ему честь, но не доведёт до добра. Судьи - не иначе как с подачи Вероники - почему-то прицепились к словам Фабьена о том, что он ощутил дуновение горячего воздуха, когда ведьмы потеряли контроль: дескать, уж не маг ли он случайно? - Маги видят направление потоков магии, - объяснил я. - А ощутить её могут и простые миряне. Однако Вероника настояла на том, чтобы Фабьена проверили боевой молитвой. - Молитва всегда во благо, я готов, - сказал Фабьен. - Я могу прочитать Credo, - предложил я, пока отец Бенедикт листал свой молитвослов. - Прочитайте, дядя, - попросил Ансельм. - Лишним не будет. - Если Верховный инквизитор позволит... Он позволил. Я взялся за крест и прочитал Credo. Мне нравились боевые молитвы, нравилось течение духовной силы сквозь моё тело - явственное могущество. Фабьен только перекрестился: молитва на него не подействовала. - Прошу суд обратить внимание на то, на что указывает такое поведение ведьмы, - вновь заговорила Вероника. - На демона похоти. - Верно. Отец Бенедикт, вы должны знать, какого демона подселили Аэль Ламбер. - Мне кажется, как раз демона похоти, - неуверенно произнёс отец Бенедикт. - Но я проверю записи. - В крайнем случае есть способ проверить: Низший крест. Жестоко, но эффективно. Аэль, если я ничего не путаю, была дочерью графа де Реанье, так что ритуал она проходила у себя на родине - а в Реанье никогда не призывали демонов похоти. - Вы ошибаетесь, - возразила Вероника. - Я точно знаю, какой у неё демон. Это демон страха. Может ли демон имитировать поведение другого демона? - На такой вопрос вам сможет ответить только демонолог, которого здесь, разумеется, нет, - сказал отец Бенедикт. - По крайней мере, таких прецедентов не было зафиксировано, - добавил я. - Притворяться - слишком хитрое поведение для демона. Они довольно тупые твари. Фабьен ответил на ещё несколько вопросов - он утверждал, что никогда прежде не сталкивался с языческим колдовством, поскольку у них в Лютьере маги вообще встречаются редко, практически превратившись в бабушкины сказки, - и его отпустили. Каждый раз, когда Ансельм выходил звать следующего ответчика, зрители выходили также, и приходилось загонять их обратно, дабы они не совещались друг с другом. Увы, мы не могли помешать переговариваться между собой ответчикам, поскольку замок Шаэрлан не располагал отдельными камерами для каждого из них; впрочем, у ответчиков было достаточно времени для общения до суда, и всё равно они не смогли договориться, выдавая столь разные версии происходящего. Мигель, который на утверждении регламента не присутствовал, возмущался, почему зал суда покидать нельзя, и в конце концов вышел за водой. В какой-то момент некто ворвался в гостиную со словами, что на верхних этажах кого-то пытают, и Ансельм пошёл разобраться; тревога оказалась ложной - это Аэль стало дурно, и её инквизиторы приводили её в чувство. В другой момент Вероника получила сообщение о гибели её отца, графа Теранса, но заявила, что сможет продолжать участие в заседании. В качестве третьего ответчика был приглашён брат Пьетро. В начале своего рассказа он совпадал с Фабьеном: "Доброе утро", затем нападение, во время которого он мужественно спрятался в кусты. Он также говорил, что ведьмы оскорбляли Дэмиана, назвали его "шлюхой", и что во время допроса к ним применялись "щипки, шлепки", чтобы заставить их говорить. Как и Фабьен, Пьетро заметил, что ведьмы путались в показаниях, что показалось ему нелогичным: сперва они отрицали, что собирались пересечь границу Лютьера, затем говорили, что их послал граф Арно, и хотя клялись, что не хотели причинить вреда Дэмиану лично, уклонились от ответа на прямой вопрос, хотели ли навредить Лютьеру. Затем, по словам Пьетро, все ведьмы, включая Альбу, начали терять контроль, и он ощутил в воздухе демоническую силу, - но, несмотря на то, что его предупредили об опасности, Дэмиан привязал Фабьена к столбу, а Пьетро вышвырнул вон. Вместо того, чтобы звать на помощь, Пьетро молился снаружи, чувствуя внутри сарая настоящую "демоническую бурю", и не мог сказать, как много времени прошло, прежде чем прибыл Клод (и, вероятно, взломал дверь). Пьетро сообщил ещё один интересный факт: якобы после сего инцидента на Альбу было совершено покушение. Он-де пришёл её проведать, и именно в этот момент (какое удачное совпадение!) она подверглась воздействию некроманта, находившегося в отдалении, возможно даже, в другом графстве, так что выследить его не представлялось возможным. Почему-то Пьетро был уверен, что это был именно некромант, и даже назвал конкретное заклятие, хотя о произошедшем в сарае не мог в точности ответить, ощущалась ли там языческая магия или только ведьмовская, ссылаясь на то, что прежде никогда не имел дела с языческими магами, но "в сарае было жарко". Было похоже на то, что о некроманте он говорил с чужих слов, будучи человеком ведомым. И зачем таким типам доверяют боевых ведьм? Это всё равно что ребёнку дать в руки цепь сторожевого пса, который потащит его за собой. Когда отпустили Пьетро, пригласили Альбу де Мюи. С её точки зрения, во время стычки первыми напали не ведьмы, а рыцарь и инквизитор. Также она честно подтвердила, что Дэмиан приказал ей пытать пленных ведьм, нанося на их тела неопасные порезы. - Ножом? - уточнил я. - Ну что вы, - Альба даже обиделась за свой профессионализм. - Небольшим лезвием. К Альбе претензий не было: она исполняла приказ. Ведьма - просто инструмент. Но, значит, это не слухи - что в Лютьере ведьм используют для пыток. По словам Альбы, она вообще не обращала внимание на то, что Дэмиан делал с Аэль, поскольку сама она была занята второй ведьмой и в какой-то момент "увлеклась" из-за своего демона боли, что было для неё нетипично. Пьетро был изгнан потому, что был против пыток, и Альба не обратилась к нему, а потом потеряла сознание (удобная отмаза, чтобы не объяснять происходящее). О Фабьене она помнила только, что он также не одобрял пытки, но находился в противоположном углу сарая и она не видела, что с ним происходит; того, как она применяла исцеляющее зелье, она не помнила также. Она пришла в себя, только когда прибыл Клод и забрал то, что осталось от пленниц. Альба охотно говорила о необычном поведении демонов (как её собственного, так и демона пленницы, которая начала к ней ластиться), и также упомянула, что по дороге в Шаэрлан почувствовала себя плохо, но по-другому. О покушении некроманта она не говорила. Когда были заданы все вопросы Альбе, решено было объявить перерыв. С первой половины заседания я вышел с мыслью, что стоит какой-нибудь женщине, не заинтересованной в результатах суда, осмотреть Аэль и подробно описать оставшиеся на её теле повреждения (даже после исцеляющих молитв следы видны ещё некоторое время), раз уж от второй ведьмы осталось кровавое месиво. Я предварительно считал, что имела место провокация третьей стороны, желавшей стравить Теранс с Лютьером либо просто дискредитировать Лютьер. Вероятно, и все ведьмы, и сам Дэмиан были не в себе из-за постороннего воздействия. Выйдя из гостиной в зал, я услышал, как Дэмиан де Лютьер говорит, что только что получил известие о смерти своего отца. Старый граф болел, но Дэмиан не предполагал, что всё настолько серьёзно, - однако причиной смерти целители назвали в письме именно болезнь. - Значит, когда я был ещё в дороге сюда, отец был уже два дня как мёртв, - говорил Дэмиан и чуть не плакал. Его эмоциональность и уязвимость притягивали, как запах крови притягивает пиявок. Если бы у меня было больше времени, чем один день, я непременно попробовал бы с ним сблизиться. Случайностью ли были почти одновременные смерти двух графов - Теранса и Лютьера - в отсутствие их наследников? Кто-то не просто воспользовался тем, что наследники уехали на суд в Шаэрлан, - кто-то наверняка запланировал это заранее. На месте Вероники и Дэмиана я бы задумался о том, почему Клод де Венсан "случайно" оказался возле непримечательного сарая на территории Лютьера, и почему их вызвали на суд именно на территорию Венсана, заставив покинуть свои владения... и это вызвало бы к Венсану очень много вопросов. Мог ли третьей стороной, организовавшей провокацию, быть граф Химфрид, или, будь он настолько умелым игроком, я разглядел бы это раньше?.. Но времени на то, чтобы намекнуть на это наследникам, подавленным горем и занятым претензиями друг к другу, мне тоже не хватило. Едва я отлучился, пользуясь перерывом, по нужде, как в замке раздался шум, и зал слегка опустел. Я вышел на кухню. - Что произошло? - спросила леди Эл. - Прямо сейчас? - уточнил я. - Это я и сам пропустил. - Нет, между теми сторонами, которые прибыли на суд. Были два отряда... - Это долгая история. - А мы никуда не торопимся. - При столкновении отрядов были убиты рыцарь и инквизитор из Теранса. Ведьмы были захвачены в плен, одна погибла, другая выжила и обвинила Лютьер бог весть в чём... - В чём же? - В том, что Дэмиан её пытал и надругался над ней. - Вы ей не верите? - Отчего же? Верю. Но всё не так просто. Следует выяснить, не был ли он сам жертвой магического воздействия. Гости теперь были озабочены тем, что где-то в замке присутствовал некромант, и вроде как это было доказано, но кем он был - не было ясно. Дэмиан и Фабьен громче всех предлагали проверять боевыми молитвами всех присутствующих, явно для того, чтобы избавиться от подозрений. - Вы можете использовать Credo? - обратился Фабьен ко мне. - Ещё пару раз, - ответил я. - Потом мои силы иссякнут. Но я не отказался один раз прочитать Credo на Дэмиана. Фабьен призвал свидетелей - эффекта молитва не принесла. Пьетро сказал, что можно не тратить силы и читать Patrem Deum - но я читал то, к чему привык, к тому же Patrem Deum действовала на магов и инквизиторов одинаково, а подозрения дошли до того, что маг мог прятаться под видом инквизитора. - В таком случае какой-то инквизитор должен был отдать магу свой крест, - заметил я. - И тогда это ещё веселее. Перерыв всё никак не заканчивался, поскольку участники судебного разбирательства разбрелись кто куда и их невозможно было собрать. Тут ко мне подошёл отец Мигель: - Ты видел Адриана? - Уже некоторое время как не видел. - Тогда пойдёшь со мной, - и он начал подниматься по лестнице, объясняя что-то вполголоса, так что я толком ничего не слышал. На верхнем этаже он заглянул поочерёдно во все покои, но никого не обнаружил. - Ещё раз: инквизитор делает что?.. - попытался уточнить я. - Тебе нужно будет задержать боевую ведьму. - Которую ведьму? - спросил я уже на ходу и сам осознал неуместность вопроса: какую увижу, такую и задержать. Наконец, мы вошли в купальни, где застали брата Поля из Реанье вместе с Аэль Ламбер. Мигель прочитал Низший крест, и ведьма упала без чувств. Не успел я выйти вперёд, заперев за нами дверь, как Мигель прочитал Credo на Поля, и того отбросило на пол; он был оглушён, но удар явно подействовал на него сильнее, чем обычно действует на инквизитора, хоть и слабее, чем на мага. - Добавить? - поинтересовался я. Хорошо, что я не стал разбрасываться Credo для проверки гостей в третий раз. - Нет, не нужно. - Связать его? - Да. И обыскать. Забери его крест. Я связал Поля его же ремнём (он не отличался аскетизмом, и у него был хороший кожаный ремень), предварительно сняв с него короткий меч - в нарушение всех догматов Поль носил не только крест, но и оружие, - а затем вынул у него из кармана моток верёвки и снял с шеи серебряный крест. От Мигеля мне не нужны были доказательства: если он считал, что Поля необходимо задержать, - значит, это будет сделано. - Ведьму тоже связать? - Да. И усади её в кресло. Я перетащил Аэль в кресло и связал её поясом (у неё был удачно длинный пояс). - Приведи её в чувство. Я отвесил ведьме оплеуху: - Цитируя вас же - доброе утро! Аэль очнулась и сразу же заверещала: после воздействия Низшего креста ведьмы ещё некоторое время не могут контролировать своего демона. Что ж, теперь мы точно знаем, что у Аэль демон страха, - вот только это привлекло слишком много внимания, и в дверь начали стучать. Мигель что-то спрашивал у Аэль, заверяя её, что мы не желаем ей вреда, а я нависал над ней, поставив руки на подлокотники, напоминая, что лучше бы ей было ответить, - но она испуганно пялилась на нас, и от неё невозможно было чего-либо добиться. Тем временем стук в дверь и голоса снаружи становились громче и настойчивей. - Скажи им, что сюда нельзя, - распорядился Мигель. Я подошёл к двери и прокричал, что у нас с отцом Мигелем всё под контролем. - Можно ли продолжать суд без вас? - прокричали в ответ. - Да, можно! Зря я отлучился от Мигеля: Поль пришёл в себя, умудрился схватить связанными руками свой меч, оставленный мной на подоконнике, кинулся на Мигеля и успел ранить его по бедру прежде, чем тот его вырубил. К счастью, клинок прошёл вскользь, но сутана Мигеля всё равно промокла от крови - а он как будто вовсе этого не замечал, словно бесплотное существо, и стоял на ногах, даже не хромая. Я незамедлительно забрал меч и больше не выпускал его из рук. - Успокой её, - Мигель кивнул на ведьму. - Помолись вместе с ней. Я был настолько спокоен, что с куда большим удовольствием придушил бы и ведьму, и в особенности Поля, но подчинился - опустился на колено перед паникующей Аэль и взял её руки в свои. О чём с ней молиться?.. Пожалуй, Pater Noster подойдёт. - Давай, повторяй за мной... Но я не успел произнести даже первого слова, как, воспользовавшись ключом, в купальню вошёл граф Химфрид, а следом за ним ввалилось ещё несколько человек, так что в купальне сразу стало тесно. - Тебе нужен целитель, - сказал я Мигелю. - Кто из наших умеет читать исцеляющие молитвы? - Брат Гийом. - Граф, пошлите за братом Гийомом! - попросил я. Я вновь присел перед ведьмой, опасаясь, что без присмотра она потеряет контроль над демоном, но от набившихся в купальню зевак посыпались вопросы: - Вы атаковали инквизитора? - Это называется арест, - пояснил я. - Что здесь произошло? - Боюсь, это не ваше дело, - наконец поднявшись на ноги и разглядев в незваных пришельцах гостей из Теранса, сообщил я. - Нет, это наше дело, это наша ведьма... - Это ваша ведьма? - я нашёл взглядом инквизитора из Теранса, брата Теодора. - Займитесь ей. И уведите её - здесь слишком много людей. Я с облегчением перепоручил Аэль её инквизитору, позволил её развязать и забрать - скорее всего, она была действительно ни при чём, - и подошёл к Мигелю, который разговаривал с графом. Мигель говорил, что у него есть доказательства того, что Поль занимался некромантией. Поль вновь очнулся, сел и стал кричать, что на него напали, на что Мигель ответил, что тот сам напал на него с мечом. Даже если обвинения в использовании магии подтвердить не удастся, он уже совершил преступление - пролил кровь своего брата по Церкви. Я направил на него его же меч, держа острие в паре футов от его горла. В нём и прежде было что-то безумное, но теперь, когда он показал своё истинное лицо... это надо было видеть. Этим можно было любоваться. - Я свидетель, - сказал я. - И где наконец Гийом?!.. Решено было препроводить Поля в подвал и допросить. Мы с Адрианом подняли его на ноги и, держа за плечи, препроводили в темницу в подземелье. Почему-то более всего Поля беспокоило, что я прикасаюсь к его кресту. Гийома я встретил по пути - он в нерешительности топтался за дверьми купальни. - Окажи помощь отцу Мигелю, он ранен, - распорядился я. Но куда там! Мигель следовал за нами. В подвале нас настиг отец Бенедикт и пожелал забрать принадлежавшие Полю вещи. - Вы пристрастны, - заметил Мигель. - Это мой человек. - Именно поэтому вы можете быть пристрастны. - Его вещи лучше отдать на хранение хозяину дома, - предложил я. - Пусть запрёт их в казне. Допроса так и не состоялось: граф настойчиво звал всех продолжать судебное заседание. Мигель велел Адриану и Теодору, как не имеющим отношения к Реанье, сторожить арестанта, и последовал за Химфридом в зал суда. Мне ничего не оставалось, кроме как сделать то же. Если бы не суд, если бы не Адриан и Теодор - я непременно задержался бы наедине с Полем и прикончил бы его - за то, что он посмел пролить кровь Мигеля. На самом пороге гостиной, где проходил суд, я задержал Мигеля: - Ты всё ещё ранен, и тебе всё ещё нужна помощь. - Ах да, действительно, - согласился он легко. - Отец Бенедикт, вы не могли бы меня исцелить?.. - Я могу исцелить вас, - предложил брат Доменик. - Премного вам благодарен. Они сели рядом на места для судей, брат Доменик приложил ладонь к ране и стал читать Sanatio. Я также занял своё место. Ответчиком - возможно последним - вызвали самого Дэмиана де Лютьера. Новоиспечённый граф был неприкрыто взволнован. Он заговорил о том, что ещё с утра у него было иное мнение о собственном поведении, и он отрицал магическое воздействие, поскольку "не знал, что так бывает". А в течение дня он убедился, что магия может управлять человеком, и осознал, что не сходит с ума, а просто подвергся языческому колдовству. И, похоже, он искренне сожалел о том, что совершил с Аэль, - по крайней мере, чтобы сыграть такие эмоции, нужно было быть первоклассным лицедеем, превзойти даже меня. Также, когда он произносил вслух, что был заколдован, ему как будто стало трудно говорить - он буквально выталкивал слова с немалым усилием, словно невидимая рука зажимала ему рот или душила. На это многие обратили внимание и обеспокоились, что он мог находиться под властью мага прямо сейчас. - Кто-нибудь может проверить его на магию? Прочитать Credo? - Я уже проверял его, - сказал я. - Он чист. - Тут не Credo надо читать, а Низший крест, чтобы снять последствия колдовства... Но, кажется, никто так и не успел прочесть молитву. В двери вошёл... Ланс?.. Но у него за спиной были белые крылья, и от него исходила такая мощная аура святой силы, что она придавливала к полу неимоверной тяжестью. Трудно было пошевелиться, трудно было даже дышать - я сполз со стула и кое-как оперся на него, чтобы смотреть на... архангела. Кем ещё, чёрт возьми, он мог быть?.. - Ланс, какого хрена? - вопросил Ансельм. - Ты можешь не давить на нас так? - Я бы с радостью, но я не могу! Так вот, что я хотел сказать... - Да говори уже, не тяни! Как трогательно, что даже сейчас Ансельм видел в нём человека. Ланс-архангел заговорил что-то о том, что он пришёл помешать неправедному суду и принести справедливость. Какую такую неправедность он имел в виду, если приговор ещё не был вынесен?.. Вдруг позади меня раздался крик. Я обернулся и увидел странную картину: Мигель стоял на ногах, выпрямившись (я мельком поразился его нечеловеческой силе воли - ни раны, ни святая сила не могли заставить его преклонить колени), а напротив него стояла Милена и, схватив его за плечи, трясла как грушу. Я подняться не мог, но в два рывка подполз к ним и попытался оттащить служанку: - А ну не трожь! Отстань от него! Не смей его трогать! Но Милена, хоть я и повис у неё на руке, не поддавалась, словно обрела огромную силу - и физическую, и духовную. Она без труда стряхнула меня и не обратила никакого внимания. - Я тебя выбрала! - кричала она в лицо Мигелю. - А ты разочаровал меня! Того, что ты делал, недостаточно! Выбрала?.. Что несла эта сумасшедшая?.. О том, что Мигелю явилась архангел и избрала его новым Верховным, знали только он сам - и я. А я свято хранил эту тайну. Милена стала архангелом?.. А я-то подозревал в ней ведьму... Воздействие святой силы ослабло, люди стали подниматься на ноги и дышать полной грудью. Милена и Мигель вышли из гостиной в зал, я не отставал, хотя совершенно перестал понимать происходящее. Там, окружив Мигеля (других я не особенно замечал, но рядом наверняка был Ансельм, а также Адриан и Гийом), Милена и Ланс стали наперебой говорить о том, что их хрупкие человеческие тела того и гляди разрушатся, не выдержав быть вместилищем архангела. Милена в качестве доказательства показала ожог на руке. - Можно ли вам как-то помочь? - спрашивал Мигель. - Я не знаю! - отвечала Милена. - Мы можем провести ритуал. Если с его помощью можно призвать архангела, то, может, удастся его... изгнать? Возможно ли вообще изгнать архангела?!.. Ланс запротестовал: он не хотел, чтобы ради спасения его жизни кто-нибудь погиб. Милена, напротив, заявляла, что хочет жить. Мигель принял решение проводить ритуал. У нас не было магов, чтобы ритуал черпал их силу, но я без колебаний согласился участвовать. Ради Мигеля и только ради него. Адриан и Гийом согласились также, но с того момента, как я сказал "да", я видел только Мигеля, словно моё зрение превратилось в узконаправленный луч. Мы поднялись наверх, в свободные покои попросторней; оба архангела последовали за нами и остались в стороне. Руководил проведением ритуала почему-то Адриан - видимо, ему удалось добыть где-то записи, некогда утраченные Мигелем. Он начертил на полу четырёхугольник и предупредил: - Самые опасные места во время ритуала - в низу фигуры и сбоку. - А где у неё низ?.. - уточнил я, косясь на занявшего место Мигеля. - Там, - Адриан указал на место, на котором как раз стоял Мигель. Да вашу ж мать. Я не помню, как оказался рядом с ним. Не помню, осмелился ли хватать его руками или только говорил. Отчасти помню, что кричал - тихо, возможно шёпотом, - но никогда прежде в своей жизни я не кричал. - Ты же чёртов святой! Не смей умирать! Мир стоит на таких праведниках, как ты! - Вернись на своё место. - Дай мне встать сюда! Это будет небольшой потерей. А ты такой один! Как мы без тебя?!.. Мигель был спокоен. Всегда спокоен. Думал ли он о том, что Верховный инквизитор не имеет права рисковать собой, что у него нет преемника, и некому занять его место, - Адриан, Гийом и другие слишком молоды, я давал клятву не подниматься выше рядового?.. Безумец. Или ангел во плоти. Что, в общем, - одно и то же. Но точно не человек. - Подчиняйся своему Верховному инквизитору. Займи своё место и молись. Оно тоже опасно. Я не мог ему не подчиниться. Хотя охотнее умер бы тысячу раз, чем позволил ему пожертвовать жизнью. Я только теперь заметил, что моё место - сбоку, и если бы мы поменялись местами, ничего бы в сущности не изменилось. Что ж, если что-то пойдёт не так, то умрём мы оба... это немного меня успокоило. Адриан стоял прямо напротив меня и начал читать молитву. Я сжал в ладони свой крест так сильно, что он рисковал расколоться, и молился о том, чтобы Мигель выжил, чтобы ритуал забрал все мои силы без остатка, если понадобится, но сохранил ему жизнь. Потом воцарилась тишина. Я ещё несколько мгновений не поднимал взгляда. Архангелы упали там, где стояли. Все участники ритуала стояли, как и прежде, на своих местах. - Это всё?.. - спросил я. - У нас получилось? Адриан подошёл к Милене и перенёс её на постель, Мигель и Гийом устремились к распростёртому на полу, уже бескрылому Лансу. Я не знал, к кому из этих двоих, считавших меня неравнодушным к ним человеком, проявить внимание - к женщине или сыну, - и рассудил, что второй мне полезней. К тому же его состояние явно было тяжелее, он никак не приходил в себя. Мигель и здесь был спокоен и просил его вернуться к нам. И я не сомневался, что он дозовётся. После потраченных на ритуал сил всё казалось немного нереальным, словно я не до конца ещё пробудился от странного сна. Мне хотелось, чтобы все, кроме Мигеля, ушли, хотелось сказать ему что-то, чего я не успел сказать и чего не сказал бы при всех, - облегчение от того, что он жив, кружило голову, как воздух на самой высокой горе. Но мы все сели в круг, и я ограничился тем, что сел у ног Мигеля, как сторожевой пёс. - Только попробуй ещё раз угробиться! Ты должен жить. Я тебя ни Раю, ни преисподней не отдам. - Это решать не тебе, а Господу. - Всё равно не отдам. Бывшие архангелы стали поочерёдно рассказывать, что с ними произошло. - Она сказала, что ты - сын Любви, - сообщила Милена Лансу. - И ты тоже сын Любви, - обратилась она к Мигелю. - Все дети рождены в любви, - возразил Мигель. О, как он в этом ошибался. - Нет, ты не понял. Во мне была архангел Любви. - А я не понимаю, как мой сын может быть сыном Любви, - пробормотал я. То есть на самом деле я понимал, и если я понимал правильно, то я трахнул Любовь дважды. И это добавляло мне очков - не в глазах Господа, конечно, но в глазах моих близких. Неплохо, если между будущим виконтом де Шаэрлан и Миленой возникнут почти-родственные отношения: так она останется у меня на виду. - Твой сын? - переспросил Мигель. - Ты знаешь, где его мать? - Мой брат выслал её из Шаэрлана, и с тех пор я о ней не слышал, - повторил я свою легенду и вновь взглянул на Милену: - Надо же, я отдал тебе её кольцо. Милена рассказала, что её тело начало разрушаться из-за конфликта демона, которого ей подсадили (значит, она всё-таки была ведьмой!..), и архангела. Из-за этого и появился ожог на руке. - Это ты явилась мне тогда?.. - спросил Мигель. - Но как такое возможно?.. - Выглядела она иначе, - напомнил я. Рассказ Мигеля о явлении архангела я помнил так, словно услышал его вчера. Более того - так, словно сам присутствовал на том ритуале. Сияющая белая дева, несущая смерть... - И твоя рука... это из-за демона? Я думал, это из-за влияния людей. - Её рука пылала, - снова уточнил я. - Была полностью охвачена огнём. Было выяснено, что Любовь явилась Мигелю раньше, чем воплотилась в Милене. Милена видела это в памяти архангела, чувствовала, что та чем-то недовольна Мигелем, но не поняла, чем именно. Судя по всему, теперь Любовь была свободна, и демон также был изгнан, а магических способностей в Милене не осталось (кажется, кто-то проверил её молитвой), поскольку она сама его не желала. Адриан молился на ритуале о том, чтобы освободились все желавшие освободиться, в том числе от магии, - видимо, это сработало. Ланс же сказал, что "его" архангелом был архангел Справедливость. - Ни разу не слышал об архангеле Справедливости, - заметил Мигель. - Если мы о чём-то не знаем, это не значит, что этого нет, - возразил я. - Быть может, в древности люди не нуждались в ней, а сейчас забыли о справедливости, - предположил Адриан. - Люди всегда были людьми и всегда плевали на справедливость, - усмехнулся я. Ланс говорил, что архангел хотел рассудить всех по справедливости, и сожалел, что без архангела ничего не сможет сделать. Но мне от этой божественной справедливости было как-то не по себе, и я был рад, что теперь она никому не угрожает. Сын был мне нужнее, чем божественный вестник. - Это было твоё желание? - спрашивал Мигель. - Или желание архангела? - И его, и моё. - Но архангелы обычно не вмешиваются в людские дела. Что если человеческие желания их искажают?.. - Он говорил, что явился специально для этого. - Но почему тогда он не вмешался, когда освободился? - Может, он хотел, чтобы люди решили сами? - предположил я. - Свобода воли, вот это всё. - Зачем же ему нужно было воплощаться?.. - Возможно, без человеческого тела архангелы не могут действовать среди людей, - продолжал рассуждать я. - Или могут, но недолго. Ланс сидел таким убитым, будто мы ему не жизнь спасли, а наоборот. Он мог умереть и, вероятно, вознестись вместе с освобождённым архангелом, но Мигель выбрал возвратить не архангела, а самого Ланса. И, видимо, после ненадолго обретённого могущества Ланс чувствовал себя бесполезным. - Эта божественная сила - не для нас, - сказал я ему. - Она нам не по плечу. Ты мог бы распорядиться ею неверно. - Ты сможешь многое сделать и как человек, - напутствовал его Мигель. Я решил побыть хорошим отцом и прикоснулся к ладони Ланса, но он убрал руку. Он прислушивался к Мигелю и благодарил Мигеля - а я не знал, кого к кому я слегка ревную. Конечно, из Мигеля вышел бы идеальный отец, куда лучше, чем я. - Вот что ещё странно, - произнёс Мигель. - Что человек может так просто повелевать архангелами... - Мало кто в этом мире так же могуществен, как человек, - улыбнулся я. Вошёл Ансельм, сел рядом с Лансом. Его заверили, что с его братом всё в порядке. Ланс признался, что был способен исцелять духовной силой и исцелил кого-то сегодня утром; кажется, он надеялся, что этот дар сохранился. - Можно проверить: кто-нибудь порежет палец, а ты исцелишь. - У кого-нибудь есть нож? - я протянул руку. Адриан также протянул ладонь, а Милена - палец. Нож нашёлся, но Мигель запротестовал: - Давайте не будем проливать кровь. - Я не боюсь боли, - улыбнулся я. - Можно сделать проще, - предложил Мигель. - Кто-нибудь из братьев применит на меня слабую боевую молитву. Или я применю. Это не причинит вреда. - Я готов, - согласился я. - Хорошо. Людовиг, прочитай Patrem Deum, - велел он. - Только ради тебя... - вздохнул я и взялся за крест. Я прочитал молитву, и Мигель откинулся навзничь на диван, на котором сидел, потеряв сознание. Его доверие... Я даже испытал определённое удовольствие от мгновения власти над ним. Ланс попытался его исцелить, но, как и следовало ожидать, у него ничего не вышло, и Гийом сам прочитал Sanatio. Под моим укоризненным взглядом Мигель очнулся и сел. Милена сказала, что после всего случившегося с ней она уже не сможет жить, как раньше, и спросила, что она может делать как человек, а не как архангел. Ответ напрашивался сам собой: заняться благотворительностью, подобно её хозяйке. Приютами для детей. - Я так и сделаю, - решила Милена. - Продам бордель и открою приют. Постепенно все разошлись: Милена ушла, Ланс и Ансельм - тоже. Отлучились и Гийом с Адрианом, чтобы разведать, что происходит в замке. На считанные минуты я всё же остался с Мигелем наедине. - И всё-таки ты святой... - выдохнул я. - Нет. Я такой же человек, как и все вы. - Я - грешник, - усмехнулся я. Признаться?.. Отпустит ли он мне этот грех - или, может, возьмёт на себя?.. - Грешник? Ты убил кого-то? - Нет, - ответил я. Своими руками я никого не убивал. Но неужели это и есть мерило греха?.. - А что ты скажешь на то, что я с самого начала знал, что Изабелла Кьерис - ведьма? - Скажу, что ты милосерден. Любой другой на твоём месте её бы сжёг. Я собирался говорить о себе, о своём грехе, о своём огне, - но вместо этого Мигель стал каяться мне. И мне ничего не оставалось, кроме как его выслушать. - Я поступил так не из милосердия. Мне интересно было её изучать. Мы слишком мало знаем о магии, а познание - это путь к Богу. Я думал, что восхищаться им ещё сильнее - уже невозможно, но вновь и вновь он опровергал это. Минель обещал Милене покровительство и помощь с её приютом... у некоторых детей неизбежно открываются магические способности - каким восхитительным испытательным полигоном может стать такой приют! - Ты всё сделал правильно. Знания необходимы. Некстати вернулся Гийом: - Отец Мигель, вы заняты? - Нам нужно договорить, - сказал я, надеясь, что он уйдёт, но помешал ему сам Мигель: - Вы тоже имеете право об этом знать. Гийом, позови брата Адриана. Мы вновь собрались вокруг Мигеля. Я сидел напротив него на полу, пока он не велел мне сесть на стул. Он повторил Гийому и Адриану то, что уже сказал мне. - Изабеллу арестовали как ведьму, - сообщил Адриан. - Но почему?!.. О ней, кроме меня, никто не знал... - Её выявили, когда стали проверять молитвами всех. - Скажите мне, что мне делать? - Она может тебя сдать? - спросил я. - Да. - В таком случае от неё следует поскорее избавиться, - сказал я, не задумываясь. - Ты путаешь верность Господу с личной верностью. - Я знаю. - А ещё Ансельм женился, - сообщили младшие инквизиторы. - На дочери графа де Реанье. Отец Бенедикт обвенчал их. - Мой мальчик!.. - с гордостью откликнулся я. - Странный выбор. - Зато Шаэрлан сможет освободиться от власти Венсана. - Но он не может не понимать, что Шаэрлан попадёт во власть Реанье, - заметил Адриан. - Наверное, это всё-таки по любви, - наивно предположил Мигель. Далее Мигель рассказывал, что знал о том, что Изабелла поместила демона в Милену - без того ритуала, который проводит инквизиция. Милена была не в восторге от такого соседства, но, по крайней мере, они с Изабеллой обе были живы. Также Изабелла дала Мигелю клятву - никогда ему не врать. - А что будет, если она нарушит эту клятву? - Ей будет очень больно. - Не самая высокая цена, - заметил я. И в этом весь Мигель: заключить сделку с ведьмой, не обезопасив себя как следует. - И вот что я подумал, наблюдая за ней, - продолжал Мигель. - Она не совершает ничего дурного, напротив - ведёт благочестивую жизнь, занимается благотворительностью. То, что я скажу сейчас, многие сочтут ересью, и вы можете счесть это ересью. Но что если не магия губит душу, а дурные поступки?.. - Но разве демон не защищает душу ведьмы от воздействия магии? - спросил Адриан. - Демон просто... оскопляет магию, - усмехнулся я. - Это ересь, - строго заметил Адриан. - Объясняю как могу. Если Изабелла посещала храм, молилась и исповедалась, её уже нельзя называть "языческой ведьмой", - но при этом, будучи верующей, магических сил она не утратила. Верно и обратное: такие грешники, как я, или Поль, всё же могли пользоваться духовными силами. Выходит, что силы - отдельно, а спасение души - отдельно? И можно быть праведным магом - или преступным инквизитором? Как занятно. - Я доверяю вам, как тем, кто может молиться вместе со мной, - говорил Мигель. - И думаю, что нам стоит рассказать об этом людям. - Нас сожгут, - ответил я. - Но я с тобой. - Мир меняется. Уже не раз менялся. - Он изменится. Но не при нашей жизни. Люди не любят, когда ниспровергаются догматы. - Мир не ограничивается одним Венсаном, - заметил Адриан. - Есть, например, Лютьер... А Адриан не такой непрошибаемый зануда, как я думал. Или же красноречие Мигеля подействует даже на мраморные надгробия. - Даже Лютьер не захочет революции, - возразил я. Давай, Мигель. Начни революцию, и я поднимусь следом за тобой на костёр. Ты ведь не можешь не понимать, что заявления о безгрешности магии как инструмента нам не простят - просто потому, что борьба с колдунами обеспечивает существование и авторитет Орденов. Начни революцию. Беленьким тебя всякий полюбит, но когда твои руки будут в крови, с тобой останусь только я, потому что меня уже не спасти. Я пойду за тобой, за тебя, вместо тебя, если придётся, и буду ждать тебя в преисподней, чтобы быть рядом - теперь уже навсегда. Итоги, благодарности, сердца...Когда к нам заглянул игротех и сказал, что уже стоп-игра, а за окном ещё даже не смеркалось, я, конечно, офигел Так и не знаю, чем закончился суд в наше отсутствие, поэтому мне сложно предполагать, что будет дальше. Если Поль убил Бенедикта и сбежал, чтобы объявить себя новым Верховным, - Орден Реанье рискует огрести Священный поход, что, возможно, ослабит в Реанье власть Церкви. Возможно, будет война, и для Людовига это будет самым благодатным временем, чтобы вновь подтолкнуть Шаэрлан выступить против Венсана - как бы ни был хорош граф Химфрид, а сражаться на два фронта ему будет тяжеловато. Возможно, всё снова окончится поражением, но главное - не победа, главное - чтобы было весело, не правда ли? И - на что бы ни пошёл Мигель со своими прогрессивными идеями, Людовиг его поддержит. И не предаст. Никогда. Спасибо Хэлкарэль за эту историю! Очень хочу поиграть ещё по сеттингу Венсана, да и не только. Когда у мастера получаются насыщенные истории, в которых каждый персонаж может почувствовать себя главным героем, - я готов хоть по телефонной книге поиграть Спасибо прекрасным соигрокам! Прежде всего Юде за Ансельма и Ярхэ за Ланса - мои п#дюки самые лучшие Людовиг - бесчувственная скотина, а я как игрок горячо полюбил этих мальчиков с их идеализмом и любовью к родине. Они есть друг у друга, и пусть у них всё будет хорошо, и война их не сожрёт. Спасибо Нике за Мигеля - человека с фантастическим внутренним стержнем. Пусть он не праведник - так даже лучше: он истинный лидер, чьи слова ведут за собой и несут перемены. "И если ты миротворец - создай новый мир"(с). Людовиг не уверен, что он этот мир увидит, но - он счастлив уже тем, что нащупал ту струну, на которой нельзя играть и которая играет сама. Спасибо Лесе за Милену - простую женщину в непростых обстоятельствах, которая сделала правильный выбор. Жаль, что не хватило времени толком пересечься! Спасибо Арте за Гислена - он такой славный котик, светлый и тёплый Людовиг определённо не заслуживает доверия таких людей, хотя... если мы - это то, что знают о нас другие, то знакомство с Гисленом - одна из лучших вещей, что есть в Людовиге. Спасибо Джемме за Адриана и Тени за Гийома - наши венсанские младшие были такими классными, такими разными, мы были настоящей командой! Спасибо Ларне за Эл - очень рад был поиграть! Спасибо Манти за графа Химфрида, за организацию суда (и непревращение его в белый совет!) и точку стабильности в целом. Тоже жалею, что не пересеклись, но время, время... Спасибо всем участникам судебного процесса! Герту за Дэмиана - он был чертовски харизматичен и колоритен, Владу за good fellow Фабьена, Карни за Альбу, прекрасную и опасную, Саше за Аэль, Эйсу за Пьетро. Людовиг получил искреннее удовольствие от шоу, только попкорна не хватало Спасибо инквизиторам - Россу за яркого психа Поля, Дугласу за обстоятельного и казавшегося непотопляемым Бенедикта, Ашеру за вежливого и умного Доменика, и всем-всем-всем. Послеигровой пожизняк Когда наша инквизиторская четвёрка договорила разговоры и спустилась, многие игроки уже успели разъехаться. Я обнял мастера, обнял игроков, до кого дотянулся, собрался - и Леся с Карни взяли меня с собой в такси. Доехали до (кажется) Добрынинской, обменялись мастерскими планами. Было очень душевно, спасибо! Дома я был рано, встретил Птаху, которая ездила к Тиму и Ур. Из-за того, что отчёт и работу я плавно начал ещё в субботу вечером, в воскресенье я был абсолютно уверен, что уже понедельник, - причём никто из тех, кому я об этом понедельнике говорил, меня не поправил
Я никогда не загадывал быть любимым, Но я загадал любить - и дано просящим. (с)Субоши
Как я уже говорил, я бы на этого Крабата не выбрался, если бы не завербовал Руси его посмотреть: свежая кровь в нашем маленьком фандоме белого порошка - всегда особое удовольствие. А потом пошла цепная реакция: к нам присоединился Аркадий, и Алёна тоже выбралась (и наконец-то мы свиделись в реале, а то всё как-то не совпадали). Я успел объехать два зоомага с вет-отделами - на Крылатском и на Семёновской, - и инъекционной обезболки не было нигде, пришлось брать пероральную, из-за этого прибыл впритык. Мы встретились вчетвером на Бауманской и пошли в театр заранее - выставку смотреть. В экспозиции авторских кукол были три новые темы: фольклорные лисы (весьма уместно), Гарри Поттер и Нарния. А в зале в этот раз было совсем мало народу - не знаю, набралось ли хотя бы пятьдесят человек. Зато нам предложили пересесть на третий (или четвёртый, не суть) ряд! Нежно люблю театры, в которых зрителей, пересаживающихся поближе, не гоняют, а наоборот, поощряют. Настолько близко я этот спектакль ещё не смотрел. И, как обычно, замечаешь что-то новое и думаешь о чём-то новом. О замеченном и подуманном Мастер перед спектаклем - всегда отдельный спектакль. Сегодня он ходил кругами вокруг Мельницы, задержался на той ступени, которая громко скрипела. Прикасался к пустому месту в шкафу рукой, как выпавший зуб трогают языком. Останавливался перед Мельницей, запрокинув голову, будто свидание под часами назначил. А орла поначалу не было видно, и я подумал, что его завесили какой-то рогожкой - и не отсёк момента, когда он появился. Но, видимо, перед началом орёл просто был повёрнут к Мастеру хвостом А когда Мельницу повернули (ко мне передом, к лесу задом)), - Мастер выходил из шкафа уже под сенью орла. В ТеНеровском спектакле Крабата предостерегает от прихода на Мельницу Пумпхут-Ирко (интересно, это он Крабата от Мастера хотел спасти, или Мастера - от Крабата?..)), а в спектакле МТК - женский голос. Подумалось: а что если это голос Певуньи? Что если она заметила Крабата, а он услышал её - уже тогда? И хотя она уже знала, что такое "парень с Мельницы" (Воршула всё-таки тоже из Шварцкольма, может, они и подружками были), её это не остановило?.. (И что если в начале был только голос - а потом Крабат придумал всё остальное, и оно воплотилось?) Также заметил, что когда Крабат появляется на Мельнице, Тонда, стоя над ним, спящим, вынимает свой нож, открывает его, закрывает, и только потом окликает новенького. Оно, конечно, рефлекторный жест Тонды, как закурить для курильщика, - но что если он увидел, что лезвие почернело, уже тогда? Пришёл двенадцатый, Мельница снова заработала, и судьба сказала Тонде: ты следующий. И чтобы заботиться о том, кто заочно занял твоё место, нужно быть... Тондой. Но нож он Крабату отдаёт так, словно жаждет поскорее от этого ножа избавиться, - что логично: всё-таки вещь, постоянно напоминающая о скорой смерти. Кстати о двенадцати. Мастер говорит Крабату: "Через двенадцать лет ты сможешь тоже найти преемника". Почему именно двенадцать? Что если нужно пройти полный круг циферблата Мельницы, пожертвовать двенадцать душ, чтобы стать свободным? И когда круг замкнулся, из троих пришедших на Мельницу последними Крабат - очевидно самый достойный, и до него Мастер не искал себе преемника? Есть в этом некоторая предопределённость, о которой я раньше особо не думал. Тринадцатого не будет, новый отсчёт начнётся с кого-то другого, и первым будет тот, кого не жалко. Первым будет Мастер. И подумалось, какие же стальные яйца у Юро, у которого, когда Певунья приходит выбирать Крабата, сердце бьётся так же ровно, как у всех остальных! Он ведь все свои надежды возлагал на этот пейринг, второго такого шанса могло не представиться никогда, своей девушки у него нет и вряд ли будет, "вы любите друг друга, а я люблю вас"(с). Да на его месте любой словил бы тахикардию. Продажа быка, мои внутренние гусары хором молчат: "У этого быка с мою руку... рога!"(с) Был не день деревянных плошек: наконец-то они частично просыпались в зал, когда Юро их подбросил (а то я каждый раз восхищался, как их умудряются ловить, что это за магия такая), и в начале второго акта они Крабата и Юро не слушались, не хотели красиво кататься. Поймал ощущение, что актёры немного гнали - не в смысле отсебятины, а в том смысле, что торопились уложиться, чуть не подгоняли друг друга, и одна сцена начиналась прежде, чем успевала закончиться другая. Возможно, я просто отвык от сжатого ритма, особенно на контрасте с недавним спектаклем ТеНера, - поскольку во втором акте это ощущение понемногу меня отпустило. А Мастер в финале... о, Мастер в финале. В этот раз он не просто смотрел на орла, не просто подходил к нему, нет. Когда Крабат и Певунья взялись за руки и ушли, и подмастерья начали разбегаться, - Мастер сидел позади них, ссутулившись и опустив голову, всеми забытый, и явственно уже умирал. И к орлу он совершил не шаг - предсмертный рывок. Он буквально упал на Мельницу и вскарабкался на неё, как на неприступную гору, чтобы только прикоснуться к орлу. Ирко-Ирко, невзятый мой замок(с). Это ж надо - все последние силы потратить на то, чтобы дотянуться, так что на то, чтобы выкопать себе могилу, сил уже не осталось: так и замер соляным столбом, опираясь на лопату и по-птичьи склонив голову набок. Пожалуй, из всех виденных мной здесь финалов Мастера этот - самый душераздирающий, хотя раньше казалось, что куда уж больше. После спектакля вышли под дождь - и я восхитился, что с моей куртки с алиэкспресса, когда-то купленной на питерскую булычёвку, вода скатывается как с гуся, а сама она остаётся совершенно сухой на ощупь!.. Разведали за час до закрытия кофейню Magic, обнаруженную прямо под боком у метро. Там хорошо!Это весьма уютный и атмосферный подвальчик, в котором стены расписаны с ненавязчивым намёком на ГарриПоттера: единорог, сова, портретный силуэт оленя в раме из-под зеркала... И несмотря на то, что это кофейня, там есть целый холодильник крафтового пива. И настолки тоже есть, и (если верить интернету) есть вег-блюда, и оно dog-friendly. Посидели душевно, только жаль, что мало, - ну да в следующий раз стоит прийти туда до спектакля. А в том, что этот следующий раз будет, мы уже не сомневаемся Спасибо всем за компанию, очень рад, что нас становится больше, и надочаще! Тем временем Белтайн. Погода осенняя, настроение какое-то самайнское, так что Крабат был как нельзя более к месту. Отметили с Птахой клубникой, веганским "Наполеоном" от Русской Нивы (матушка нашла в продаже, и он вполне хорош, хоть и пропитки маловато в сравнении с "Наполеоном" из бургерной) и просмотром "Унесённых призраками" - беспроигрышной милоты. Поймал крабатовские ассоциации.крабатовские ассоциации: Тихиро тоже забирает "своего парня" со службы колдунье и тоже должна опознать своих родителей, превращённых в свиней. Завтра Венсан, удачной всем нам игры!
Я никогда не загадывал быть любимым, Но я загадал любить - и дано просящим. (с)Субоши
КрысоновостиКогда пришёл вчера в клинику за крысом: "Забирайте вашего Лань цжж... Лань чцц... вашего Ланя!" А в приёмной - лабрадурочка с очевидным ожирением, улыбчивая тумбочка. Когда её пригласили в кабинет, она просекла, что ей туда не надо, и просто легла. Хозяева эту тушу затаскивали вдвоём: одна тянет спереди, другой сзади толкает. Сидевшая в приёмной старушка комментирует: - Наши крысы посмелее будут! - Не, - говорю, - они просто более транспортабельны...
Инъекционного марфлоксина не оказалось-таки ни дома, ни в ветаптеке, пришлось брать таблетки. Зато в ветаптеке Monge Recovery появился, а я на способность этого паштета впитывать (окунаешь в него ложку с порошком - вынимаешь чистую!) неизменно молиться готов. Детскими пюрешками тоже закупился разнообразными - пока у Лань Чжаня дырка не зарастёт, твёрдого корма ему не положено, чтобы её пылью не засорять. И пригодился наконец целый мешок хлоргексидина, который нам родня ещё к прошлогоднему карантину притаранила Лань Чжань ест не очень охотно, зато сегодня уже похож не на взъерошенную плюшевую овцу, пожелтевшую, будто с антресолей, а на гладкую белую сиамскую крысу. Но пелёнку он распотрошил Видимо, придётся пересаживать-таки на кукурузный наполнитель. И нитки из шва торчат, но это, кажется, неизбежность, всё-таки морда - место подвижное и 24/7 за крысой не уследишь, чтоб не чесался. Главное, что и дырка, и шов чистые. Ясон скучает Стоит открыть клетку - вылезает искать Лань Чжаня. Но ему к Лань Чжаню тоже нельзя, а то разлижет дырку. Чтобы меньше тосковал, пюрешки ему тоже перепадает. Крысята разбаловались, подолгу не уходят с полуночного выгула - Бьякуя бегает за рукой, Элрик сидит на ручках, Дориан исследует территорию в стелсе, кто-то напечатал Амарту в телегу загадочное слово "пюякку" (возможно, это по-фински), но не отправил. Очень потешно Дориан перелинивает из светлого детского пуха в более тёмную взрослую шерсть: неравномерно, художественными пятнами. Возможно, у Этана и Терренса когда-то так же было, но я уже плохо помню - те голубята у нас всё-таки в чуть более позднем возрасте появились.
Я, цитируя из вк: Мозг декоративной крысы потерял 1/10 своего веса за 100 лет эволюции. Птаха: Да ладно, они умные. Дориан: *стоя на задних лапках в гамаке, старательно отдирает от спутника ошмётки бумажной наклейки и пытается их жрать* Я: Правда?.. Чуть вчера не проспал до закрытия ветаптеки - хорошо, что к нам заехал Ильмаяр и я проснулся. Конечно, на вчерашнюю раздачу Джемом постеров для участников краудфандинга я не успел совсем - придётся из какого-то магазина-склада забирать мне причитающееся. Обезболки ветеринарной внезапно не оказалось ни в ветаптеке, ни в Бетховене. А раньше на каждом углу этот Мелоксивет лежал, Лань Чжань и компания им когда-то уже кололись - после кастрации... Что ж, сейчас перед спектаклем заеду в Лапы в Крылатском - может, есть там. Конец месяца вообще подкрался незаметно: я только в среду, сидючи с матушкой в пабе, осознал, что пятница - 30е и Крабат, а суббота - 1е и Венсан, а я ещё взнос не внёс, потому что "сначала оплачу Тарантеллу, взнос же в мае повысится, а Венсан оплачу потом, до конца апреля же ещё будет зарплата". Ну, делать нечего, сегодня взнос переведу, а сделать инквизитору Людовигу крест из палок и палок делегировал Птахе.
Мало того, что я узнал из рабочего чата о существовании фирмы ЮВЕЛИРОЧКА, читаю это название в два слова и хихикаю как дегенерат. Так ещё и увидел давеча очередной всратый рекламный слоган: "Всё будет СЛАДИАЛЬНО". Первая мысль - что с кем-то удалось сладить, а не что кому-то сладко.
А ещё мы с Птахой досмотрели Стражу, и я буду предельно объективен - но это по-прежнему один из лучших сериалов за долгое время. (слабые спойлеры!)я буду предельно объективен. Вторая половина сезона (в котором всего 8 серий) не то чтобы слабее первой, но в ней вау-эффекты от знакомств с деталями мира заканчиваются, и появляется слишком много метафизики, которая местами слишком сильно подыгрывает героям. Наблюдатели, Дева-из-Озера, автомобиль-телепорт, Тьма, параллельные реальности, Ваймс-как-избранный... Я не против того, чтобы Пратчетта забили в косяк и скурили (всё ещё предполагаю, что и сам Пратчетт был бы не против), - но не люблю, когда нечто непостижимое перетягивает на себя одеяло с вопросов личных и социальных. Финальное решение сюжетообразующей проблемы с драконом также выглядит слишком простым и очевидным после всей беготни с артефактами - оно же всё время было на виду, чтобы даже самый невнимательный зритель мог сложить два и два, а персонажи до последнего не догадывались?.. (Но не могу не отметить, что дракон как живая стихия, слышащая при этом музыку, - это очень круто и правильно. В этом больше классического фэнтези, чем даже в самом Пратчетте.) Но - даже этот перекос не затмевает достоинств сериала. Прежде всего, он про любовь. Не про сантименты из ромкомов, а про ту любовь, которая вдохновение, ту любовь, которая доверие, ту любовь, которая отсутствие страха. Ваймс - чёртов святой, и не потому, что избранный, а потому, что не позволяет убить реально отвратительного убийцу, и потому, что тащит в дом раненого врага, вообще не задумываясь, что это может оказаться ловушкой. Сибилла - потрясающей силы женщина, и не потому, что укрощает драконов и машет топором, а потому, что способна сказать человеку, который пришёл её убивать, что у него есть выбор этого не делать. Все мои сердца принадлежат этим персонажам, и хотя в книжном каноне я остаюсь шиппером ветиваймса - здесь я верю в этот гет и любуюсь им. И вообще в этом сериале чудесные женщины. Ни разу не тот случай, когда "ну мы ввели женских персонажей, но не знаем, что с ними делать". И у Шельмы, и у Ангвы глубокие предыстории, так что мне даже становится немного обидно за Моркоу, чья основная драма - в том, что он обычный. А ещё тут злодей поступает как злодей, сколько бы шансов ему ни давали, - ему можно сочувствовать как человеку, который совершил ошибку и поставил не на те козыри, но грань между "хорошо" и "плохо" не размывается. И что самое прекрасное - эти понятия никак не коррелируют с "правильно" и "неправильно". Поясняю: я люблю истории про этику, но её очень часто подменяют фальшивыми скрепами. (Отдельно забавно, что одна из моих любимых пратчеттовских цитат - "Не существует атомов надежды и молекул любви" - вложена в уста именно злодея.) Не плюс и не минус, а просто нейтральный факт, что все силы, кроме Стражи, представлены как зло (что слегка неверибельно): Гильдия убийц - само собой, Гильдия воров - зло помельче, Ветинари - зло (в панк-мире власть иной и быть не может), и Незримый университет - едва ли не самое вредное зло, называющее наркотики алхимией и загрязняющее природу попяченной земной техникой не хуже загрязнения радиационного. Можно попридираться к внешнему облику персонажей: как-то забыли о том, что Сибилла вообще-то носит парики (а я всё надеялся увидеть её в домашней обстановке не при параде), и непонятно, почему после посещения шахты Шельма не снимает бороду и продолжает ходить с бородой. Можно погрустить за Ветинари, таки окончательно слитого в трусливого самодура, непонятно как державшего город. Но всё же грустнее всего - оттого, что сезон заканчивается на самом интересном месте, явной затравкой на продолжение, а продлевать сериал с очевидностью не будут. (И я, и Птаха синхронно подумали, что Смерти нужен дуэт с Богом из Лапенко!))
Я никогда не загадывал быть любимым, Но я загадал любить - и дано просящим. (с)Субоши
Прошедшие два дня Лань Чжань был молодцом: продолжал есть твёрдый корм, кашу и нутридринк зачерпывал лапкой. Но отёк успел увеличиться раза в два, охватив полморды крыса - не только щёку, но и нижнюю челюсть. Сегодня мы вошли в клинику за полчаса до её открытия - я с Лань Чжанем и девушка, обнимающая большую картонную коробку с морской свинкой. Свинка уже почти не дышала, девушка уже почти рыдала, так что я, конечно, пропустил их вперёд. Будни приёмной - работа же с людьми(тм)Женщину, пришедшую в очередь после, к честным девяти, уже завернули - раз случай не экстренный, то места кончились. Следующая женщина стала выносить всем мозг про "у меня два дамбо на госпитализацию" (имелась в виду передержка в стационаре на время отпуска), и ей никак не удавалось объяснить, почему Екатерина Сергеевна не сможет осмотреть её кровинушек ни вотпрямщас, ни через час. По-хорошему, мне уже следовало по карантинным правилам уйти гулять, но я остался, чтобы послужить буфером между хозяйкой крысят и администраторшей. Но, конечно, даме спасибо уже за то, что она, купив крысят с отитом в плодильне, гордо представляющей "дамбо" как отдельный вид грызунов, стала лечить их у лучшей специалистки в городе (и крысята Кокос и Абрикос милые, все рыжие от отофы). Пока реанимировали свинку, принесли сирийскую хомячку, взятую у Фонда помощи крысам (Нагатинская история), даже пока безымянную. Хомячка шаталась, пушилась и тоже норовила откинуться, так что и её приняли незамедлительно. Хомяки карликовые (вроде кэмпы, хотя чорт их разберёт, может, и джунгары или гибриды) у Фонда сейчас тоже есть, и я бы уже взял кого-нибудь на место Ченси, если бы не эти постоянные ветеринарные сюрпризы от крыс. Завернули ещё пару пришедших в очередь человек, но один парень со старенькой крысой упорно остался надеяться на чудо - и вскоре задремал. Принесли переноску, из которой высунулся чёрный котик и выразительно сообщил: - Мяаау-вооу! - Мы все согласны с тобой, котик, - ответил я. - Всё совсем мяаау-вооу. - Мя-вуву, - пожаловался кот напоследок. Наконец нас приняли. Лань Чжань, всё прошедшее время в основном дремавший, попытался сныкать морду под постеленную в переноску майку, но был извлечён, взвешен и осмотрен. Предварительным вердиктом был абсцесс, он же флюс. Предварительной суммой за рентген и операцию под ингаляционным наркозом - 11300. Стоматология - это долго и дорого, да. Я оставил крыса в стационаре дожидаться операции и поехал к метро - перекусить в Макдональдсе в ТЦ. Я как раз сел на автобус обратно к ветеринарке, думая погулять в парке поблизости, когда мне позвонили: Лань Чжань очнулся, можно забирать. Теперь Лань Чжань тоже в клубе крыс с дырочкой, которую нужно будет промывать, и если всё будет хорошо - дней через десять снимать швы. Самое странное в этом то, что в воспалении виноват не зуб! Ветеринарные подробностиНи одного зуба удалять не пришлось. У Лань Чжаня была рана во рту, с некротизированными тканями, от неё и пошёл абсцесс. Что он умудрился так удачно пожрать, не шастая по всей квартире, даже особо не выходя из клетки, в которой нет веток-палок... Везунчик А самая хорошая новость - не наблюдается явных признаков опухоли, хотя, конечно, никогда нельзя сбрасывать со счетов вероятность, что она где-то прячется. Остаётся надеяться, что будет отклик на антибиотик и воспаление затухнет, поскольку остеомиелит бывает упрям. На рентгене кость нижней челюсти слева и кость вокруг уха уже выглядят рыхлыми, и если воспаление будет прогрессировать, может понадобиться удаление части челюсти. В общем, ближайшие пару месяцев я живу на покрытие долга (десять штук я занял у родни, они и вышли все), а разжимать кулаки за Лань Чжаня пока рано. Пойду посплю, и, возможно, мне ещё предстоят увлекательные поиски инъекционного марфлоксина, пропавшего отовсюду, если мои запасы иссякли...
Я никогда не загадывал быть любимым, Но я загадал любить - и дано просящим. (с)Субоши
Сегодня с утра (которое наступает в моём случае в полдень) встретился с матушкой, разведал веган-комбо в Кофиксе, который, в свою очередь, ранее обнаружил в фудкорте Плазы. Кофе - маме, мне - ролл с тофу, холодный, но вполне вкусный и сытный. Оттуда перебрались в более уютное место - в Харатс. О пиве?Заказываю пиво - одного нет, другого нет, "меню старое, ещё не обновили". Спросил, есть ли что-то, чего нет в меню, - и так со мной случился Fuller's Honey Dew Ale (некоторые сайты вводят в заблуждение, что якобы он варится с добавлением мёда, но нет: это медовый солод). Раньше я с ним как-то не сталкивался, а оказался этот эль совершенно прекрасным и весенним. Он действительно нежно-медовый на вкус, но без приторности, с долгим сливочно-карамельным послевкусием, очень легко и приятно пьётся, освежает, и вообще не чувствуется алкоголь. А ещё он красивый - прозрачно-золотой, и можно медитировать на поднимающиеся к поверхности пузырьки. Хорошо мы с матушкой каждый раз сидим в пабе: пью я, а гонит онаСкучные семейные щщиДа, я по-прежнему имею дело с человеком, которому нужен ребёнок, пребывающем в кризисе "зачем мне жить, если не для кого-то"; учиться жить для себя - долго, дорого и, главное, нет желания, а реализовывать потребность - сложно. У неё будет вписываться какая-то девочка из Ярославля (вместе с мамой), приезжающая в Москву на операцию, - но девочка уедет, а проблема останется. Усыновление матушке не дадут - ей 60. Мне - дадут, но два стоп-фактора в этом вижу я. Нет, меня не пугают сбор бумажек и даже школа приёмного родителя, но, во-первых, я не уверен, что хочу добавить в свою жизнь человека, за которого однажды буду отвечать как старший родич. Одновременно оказаться с 80-летней матерью и 22-летней сестрой (а не все люди в этом возрасте полностью самостоятельны, прямо скажем) на руках - так себе перспектива. А во-вторых, я не умею и не люблю врать. Жизнь - не ролевая игра, чтобы убедительно сыграть роль потенциальной матери-одиночки, в жизни я хочу быть собой: агендерной тварью, у которой уже есть семья, и эта семья не предполагает детей. Я бы сам не отдал ребёнка человеку, который врёт о том, что хочет ребёнка. В пабе снова крутили фильм, на сей раз - "Стажёра" 2015-го года. Уловил эпизод: героиня активно обрабатывает руки санитайзером, другой персонаж удивляется - "Чего это ты, хирургическую операцию проводить собираешься?". А будь фильм 2020-го года, шутки бы не получилось
Расставшись с матушкой, успел прибраться у крысят и прихватить в Винлабе клюквенный крик. А клубники взял ещё раньше в Ашане - и, чёрт, они даже на упаковке клубники написали Vegan! Мне страшно представить клубнику не по вегану, которая бегала... или летала... И вечером, дождливой погоде вопреки, доехал Амарт, привёз пива, и мы душевно посидели втроём.душевно посидели втроём. Вспоминали былые игры, договорились до соционики, выпускали крысят, а на часы посмотрели в половине первого ночи и хором сказали "ой б#@":shy: Хорошо, что на пересадку Амарт успел. И я очень рад, что эти два дня я был не один (и они пролетели быстро и в то же время показались долгими, но в хорошем смысле), и очень ценю возможность поговорить не только о ролевом - даже когда я не успеваю вставить слово и высказаться вслух, я могу сформулировать что-то важное хотя бы для себя. Спасибо! И надо чаще! А Элрику не то понравилось сидеть у Амарта на руках и его можно понять, не то альбинос решил, что люди спрятали от него самое вкусное, - но после одного выгула он принялся грызть дверцу и напросился на второй, и в три часа ночи снова начал скрежетать прутьями, пока я не открыл клетку. А он, как котик, выходить не стал, но успокоился Завтра, которое уже сегодня, едем с Лань Чжанем в Ласку, поэтому я, как и в прошлый раз, когда возил Ильсора, не ложусь. Скоро я так или иначе перестану бояться, поскольку пугает только неизвестность. Желайте очень много удачи моей опухшей сиамской булке.
Я никогда не загадывал быть любимым, Но я загадал любить - и дано просящим. (с)Субоши
Сегодня отпраздновали Аркадия, и было это хорошо Ночью этот тревожный сырок толком не спал, утром Птаха меня не разбудила, так что я даже подмести не успел, - хорошо хоть, доехавший Аркадий не разбудил, я проснулся-таки чуть раньше. Посмотрел в окно, а там снег падает и не тает. Не май месяц(тм). Кабы Белтайн не вышел белым... Аркадий привёз нашей одинокой барби подружку, и они идеально смотрятся вместе. Девушка, можно сказать, приехала вместе с родителями - Вольфом и Астрой. Теперь у меня все дома только парами(тм), кроме Доно - но он котик, ему можно. Семейное фото знакомства Я напустил на Аркадия крысят, после чего, оставив кукол, мы перебрались завтракать в Плазу (теперь я знаю, что нового появилось в фудкорте), а потом побродили по Леонардо и пошли в кино. Вторники в кинотеатре Мори-синема, когда все сеансы по 180, по-прежнему всё делают лучше, так что мы заранее запланировали посмотреть мульт "100% волк". Просто потому, что я увидел афишу, потом почитал описание и орнул с того, что оборотень-пудель, который истинный волк внутри, - это же Вольф как есть. Правда, Вольф - однозначно королевский пудель, а не какой-нибудь там ещё. Но положительные отзывы на мульт ввели меня в заблуждение, и я решил на него сходить. Главный спойлер: вам на этот мульт не надо.
Увы, это не более чем очередной тупой мультик, коих, судя по трейлерам, выпускают десятками. Обиднее всего, что их создатели даже не делают вид, что стараются сделать нечто оригинальное: есть же готовые лекала. Сценаристы "Волка" беззастенчиво обнесли всё, что могли, скрестив "Короля льва" со "101 далматином": главгерой - самоуверенный до бесячки юнец, "я так хочу быть королём"(с), чей отец-вожак стаи падает со скалы, а злобный дядюшка (даже его имя Spur похоже на Scar) норовит избавиться от наследничка, договорившись со злодейкой, пускающей собак на парики. Каждый момент мульта мы где-то уже видели, каждую реплику - уже где-то слышали; сценаристы решили, что раз это мульт про собак, то у злодея непременно должен быть доберман (да отстаньте уже от этой прекрасной породы), а в команде героев непременно должен быть бешеный чихуахуа, комплексующий из-за маленькости. Лучшее, что есть в этом мульте, - крутая бабушка, но, будем честны, сколько таких бабушек уже было?.. Плюс сто одна свежая(нет) фекальная шутка (ей-боги, создатели мульта, видимо, очень не любили собак, поскольку единственное знание о собаках, которое ребёнок сможет вынести из просмотра, - это то, что собаки писают, писают и ещё писают), плюс зашкаливающее количество персонажей, у которых серьёзные бе_ды с ба_шкой (это предполагалось быть смешным, но скорее крипово). Также обидно, что удачные концепты могли бы выстрелить, но не выстреливают. Хорошая ведь идея: вервольфы - не прячущиеся в лесу изгои, а элитный клан, который явно правит миром людей, заслужив репутацию супергероев. Я надеялся, что главгерой пошлёт куда подальше эту аристократическую тусовку, где к его пуделиной идентичности отнеслись с позиции "позорище, докажи, что мужик", - но нет. Жаль, что тенденция всеобщего примирения продолжает здравствовать в детском кино, поскольку в жизни так не бывает, в жизни нередко приходится покидать токсичные общества, а злодеи не перевоспитываются методом унизительного прислуживания победителям (вам было бы комфортно рядом с бывшим маньяком, вынужденным чистить ваш унитаз?..). И в который уж раз сценаристы берутся за идею Be Yourself и делают с ней нечто странное. Казалось бы: вот хотел ты мощные лапищи, но ты пудель, зато ты находчивый и храбрый - отлично же! Но нет(2) - в финальном баттле пудель обретает волчьи суперсилы, и вся идея - псу под хвост. Чему такой финал должен учить детей - тому, что если ты родился неидеальным с точки зрения твоей семьи, нужно уповать на чудо, которое всё исправит?.. А вервольфы красиво нарисованы, да. Не все, но некоторые. И мало. Вернувшись к нам за шарнирными гостями, поехали продолжать к Аркадию. Сие имело и практический смысл: я разведал добиралово через МЦД, оно правда быстрее и удобней. Замёрз только как сволочь, но благополучно отогрелся чаем и красным вином. Засмотрели (это как заесть, только засмотреть) одних волков другими - я показал Аркадию WolfWalkers и сам с удовольствием пересмотрел. Очень душевно посидели, Аркадию урр за вечер и ещё раз с днём! На обратном пути даже замёрзнуть не успел (быстро бегаю)). Завтра тоже не останусь один, а в четверг буду одеваться как зимой, чтобы снова наворачивать круги по двору ветеринарки в ожидании приёма. А пока мы с Птахой досматриваем Стражу - но я позже соберу мозг, чтобы поорать о её офигенности.
Я никогда не загадывал быть любимым, Но я загадал любить - и дано просящим. (с)Субоши
Простите за многопостов - иногда нужно потупить в картинки, чтобы выдохнуть. Помните художника (с)Johannes Helgeson, который рисует примархов? Первых пятерых я уже выкладывал, со временем появились ещё четверо. Смотреть? Импозантный Лион Эль'Джонсон и странноватый Фулгрим, похожий на мадам Помпадур: Чрезвычайно суровые Вулкан и Магнус, уже лиловый, а не рыжий: На этом ровно половина примархов автором нарисована. Весьма любопытно, какими будут оставшиеся!
А на меня снова вышли фулгримоферрусы, прям почти идеальные (грешен, люблю традиш), автор - (с)Zhishang Qunxing. Нет, я не знаю, что художник из Китая (судя по меткам геолокации, действительно оттуда) делает во вконтаче, но на всякий случай подписался. И упёр приличного И вот на что ноосфера мне намекает?.. Конечно, я всё ещё хочу сыграть Дюкейна, но всё ещё нужен Акурдуана, чтобы вместе шипперить своих примархов, иначе не так интересно.
Чрезвычайно занятно, когда галёрку мозга делят инквизитор Людовиг и Чжулю: они очень разные, а на контрасте всегда упарываться вкуснее. И в каждом свой огонь, и только бы не слить и тот, и другой. С Чжулю до обидного мало визуала, и это примерно всегда чжучао А гет в этом фандоме как всегда съели рыбы. Но есть вот чжухани от (с)satanflowers. Мне особенно нравится модерн!AUМне особенно нравится модерн!AU, и как-то больше верится во взаимность; в каноне Жохань, пожалуй, для неё слишком горд и эгоцентричен.
Я никогда не загадывал быть любимым, Но я загадал любить - и дано просящим. (с)Субоши
В рубрике #мыши_дебильные - Элрик, Бьякуя и ещё один способ пользоваться спутником: лечь сверху в два слоя и лапкой за решётку держаться. А лежать внутри - всё ещё неспортивно, эдак всякая крыса может! И на похвастаться: вот каким вырос Лышко. Кажется, совсем недавно я его фотографировал ещё подростком, а сейчас ему уже год и два месяца, и 600+ грамм крысанины (взвешиваться точнее - не хочет, сбегает). Не лисёнок, а рыжий кабан. Фоткаться тоже не любит... и хвост мыть не любит Мелкие осмелели окончательно, так что теперь на каждом их выгуле по мне мышат кишата. Бьякуя, стоит открыть клетку, сразу может влезть в рукав и затеряться за пазухой. А Элрик успевает устать и растечься где-нибудь блинчиком, когда Бьякуя и Дориан ещё продолжают скакать. Но обновлённая миска корма возвращает в клетку всех. А царственный жест, когда Элрик одной лапой отстраняет кого-нибудь из лезущих в морду товарищей, - явно из-за плохого зрения. Альбинос плохо видит, но с чОрным мечом его размерами - это не его проблемы Теперь о невесёлом. Только собирался написать, что когда Лань Чжань на выгуле прячется за плюшевыми мишками и один из них падает со спинки дивана, а Лань Чжань его печальным взглядом провожает, - так и хочется озвучить его: "Вэй И-ин!" А вот сегодня заметил, что у Лань Чжаня раздуло щёку. Невесёлое под катомТвёрдый корм вроде ест (каши и нутридринка я ему всё равно подсунул), но порфиринит глазами (хотя это он всегда горазд) и какой-то взъерошенный. Как назло, завтра и послезавтра Новикова не принимает, поеду в четверг, снова к открытию. И мне, конечно, страшно, очень. Вот бы это был абсцесс, который можно вскрыть и промывать (промывать дикаря кусачего, всё как мы любим, и карантинки свободной нет, но хотя бы есть запасные клетки), а не опухоль. С опухолями слюнной железы не живут... Зато Ильсор таблетки ест и шуршит молодцом. Перестал дышать с хрипами и как будто даже прибавил в весе.
Я никогда не загадывал быть любимым, Но я загадал любить - и дано просящим. (с)Субоши
Вчера встретил Птаху с La Magie - то есть из квартиры Тайчо, выглядящей как гора вещей, из-за которой иногда появлялись люди (и пара котиков). Над переходом на Тульской, где мы град пережидали, по-прежнему реет билборд с пугающим словом КОКОСОТИЩА. Подозреваю, что этот йогурт - родственник Пчелохранилища. Когда мы приползли домой, было уже около пяти, но я всё равно вознамерился добраться на сходку московских слушателей Man's Tears (да, это те самые прекрасные девушки, Беатриче и Грэнзи, подарившие нам "огненного дядю Цзинь Лина" и ещё множество песен по Магистру, сероволку, и чему только не, - я просто обязан был их обнять). (Некоторые топографические приключения)В чате был адрес Якитории на Павелецкой, куда сходка перебиралась после коллективного просмотра МайорГрома, и я, выпотрошив копилку, поехал туда. Оглядевшись и увидев пару слишком тихих компаний, позвонил Беатриче с просьбой помахать мне руками и узнал, что они перебрались в какой-то сквер "от метро налево, с памятником". И в чат об этом не написали. Штош. Якитория уже сама по себе была от метро налево, так что сперва я прошёл дальше, до площади, где был памятник Навои - и больше ни души. К счастью, у меня на другом конце телефона была Птаха с картой, которая нашла-таки сквер Ополченцев Замоскворечья, иначе мне бы ничего не оставалось, кроме как ехать домой. Если возвращаться от Якитории к метро, этот сквер был "налево по трамвайным путям", а вот если идти от метро - то очень даже направо... Ну да ладно - главное, что дошёл. Компанию, которая встала в круг и грелась зарядкой, видно было издалека (тем паче что среди них был один Вэй Усянь - на человека в косплее холодно было даже смотреть)). Итого я успел: ~ Попеть "Гейский трунь" и "Ночную охоту" (частично, ибо забыли текст); ~ Сфотографироваться толпой с оставшимися десятью людьми (из 25, бывших в Якитории); ~ Когда ушли в метро и стали разъезжаться по домам - проводил до Курской совершенно вымотанных котиков, которым ещё предстояло ехать обратно в Новгород. (Бессмысленный фотопруф, где даже видно моё литсо) Очень мало, но, во-первых, если бы я сначала заехал на сходку (к двум), а потом уехал встречать Птаху (в три с лишним), это тоже выглядело бы как "всем привет - всем пока". А во-вторых, ни о чём не жалею. Люди, живые люди! Племя молодое, незнакомое! Надеюсь, в более благоприятные времена у Man's Tears ещё будут концерты, особенно с караоке Заодно узнал (да, всё ещё захожу в группы вк в месяц раз) о существовании Кекса, у которого есть песни про Ци Жуна и про ПэйЮэ! (Мой фандомный близнец прямо-таки!) Последняя - даже с артом (чужим).с артом с вейбо (автор - 苜菽蔬, если это вам чем-то поможет, ссылки на вейбо не работают без регистрации), которого я ещё не видел! И не помню, писал ли уже или нет (но лишний раз написать не грех), что у Codra тоже появилась песня про Ци Жуна. Клипов на ютубе пока не сделали, так что встроить сюда не могу. А когда я приехал домой с большими планами на вечер, Птаха уже спала. Посмотрел я на это и тоже упал спать. Следовательно, теперь у меня есть планы на этот вечер.^^
Я никогда не загадывал быть любимым, Но я загадал любить - и дано просящим. (с)Субоши
Когда в четверг я свалился на Дугласа, билетов уже не было, и я подумал, почему бы не посидеть на лестнице, как в старые добрые студенческие времена. Но в пятницу билет даже появился, и прямо позади Аркадия и Берканы. А по Аркадию и Беркане я тоже соскучился. С Аркадием мы встретились сегодня в метро, прошлись через парк с недовольными мокрыми голубями и довольными утками, топающими плескаться в лужах. Заскочив в Магнит, я обрёл себе завтрак, обед и частично ужин - чиаббату, которой можно было забивать гвозди. К своему стыду, вход в театральный подвальчик я нашёл не сразу - но хорошо, что разведал, а то 30-го мая мне там играть. Поприсматривался к антуражу, теперь ещё больше хочется завербовать на игру фотографа. Отметившись, мы поймали подъехавшую Беркану и заняли места. Об этом спектакле в целом я орал уже дважды (один раз вживую и один раз в трансляции, кому любопытно - можно посмотреть по тэгу белого порошка), так что сейчас орну о новом и ранее не замеченном. *Орёт* Новые Михал и Мертен - и сразу видно, кто на Мельнице братья, не ошибёшься И какие же они классные, а. И поющий Михал, и Мертен, который после его смерти так и не оправился, садился в угол и смотрел в пол, пока его кто-нибудь не уводил. Неизменно нездешняя - даже без фиолетовых волос - Воршула. В синем венке, с непокрытыми плечами - русалка как есть. И с полнокровной Певуньей идеально контрастирует. При втором просмотре ещё лучше ощущается перекличка мелодий и песен. Песня, с которой хоронят Тонду (и, внутри реалий мира, - явно не его одного, эдакая мельничная похоронная), - идеальна для того, чтобы каждый, кто не привык плакать (и не только Мастер, хотя, конечно, он - особенно), мог выкричать свою боль. Хором. Есть в этом что-то очень правильное и точное - в том, что песня, порой даже без слов, исконно для того и предназначена, чтобы выражать невыразимое. И как вздрагивает Лышко, когда Мастер поёт - кричит - про "Или лучше вырвать сердце". И во второй раз так же - аж шапка сваливается - когда к нему впервые прикасаются не для того, чтобы ударить или вышвырнуть. Кстати, Андруш - не только заводила всех проказ и радостей, но и зачинщик всех рождественских драк. Даже новички - Витко ("Я же поздравить хотел!") и Лобош ("Я же просто снежок кинул!") от него огребают. Что логично: кто больше всех боится, тот больше всех смеётся. Как всегда впечатляют выходы Смерти и мальчишки-подранки. Что один, с ужасом смотрящий на уже не живых людей, встающих один за другим в хоровод Чумы, протягивающий к ним руку, - что другой, теребящий своих убитых родных... Из приходящих на Мельницу договаривается с Мастером только Крабат - остальные просто приходят, им уже всё равно, куда идти, они как бездомные щенки или котята, которые, едва попав под крышу, в тепло, сначала долго-долго спят, а потом много-много едят. И в очередной раз восхищаюсь, насколько тяжёлые роли у подмастерьев - как Михала и Мертена, так и Витко и Лобоша, - и насколько круто их вытягивают столь юные актёры. Новый Пумпхут - и также классный. Я ещё в прошлый раз не сомневался, что Пумпхут - это Ирко, а сейчас подумал, что золотая серьга - явственно турецкая (точнее даже - тюркская, ибо традиция возникла ещё до распространения ислама) деталь, в Европе мужчины серёг не носили. И что недаром Пумпхут "не хотел становиться мастером" - видать, хорошо знал на чужом примере, как мастерами-то становятся и насколько бытие мастером далеко от свободы. А Мастер даже не защищается толком... И как ни горько от того, что Ирко возвращается лишь для того, чтобы причинить боль, - я уже знаю, что именно так и бывает, не зря я Самайн ставил. Бургомистр тоже новый (и вообще дебютант, хотя не то чтобы новичок на сцене как таковой, ибо музыкант со своей группой, и Беркана его знает - мир тесен)) и тоже хорош. Как всегда прекрасен Юро с его стремительными оборотническими переходами от мямлящего и запинающегося тихони к властному наставнику, с его безумным смехом после песни-признания в том, как он сберёг свою шкуру, вынашивая планы мести. "Я буду Мастером, а ты учись противостоять моей воле", - говорит он Крабату. И ведь в самом деле будет мастером, всё для этого сделает: Крабату пасхальное шествие показать, потом Певунью на Мельницу пригласить, и Корактор забрать себе. За каждой историей любви стоит сводник (ага, недаром я на игре неделю назад "Ромео и Джульетту" вспомнил)). Добавленные детали - сеть духовного общения телепатические звонки Крабата Певунье (я б на её месте сел на кирпичи, когда в голове ни с того ни с сего незнакомый парень разговаривает) и рассказ Юро о Янко и его девушке. Занятно получилось: Юро и Крабат готовились к тому, что Мастер превратит всех в воронов, и решили, что надо прятать клюв под правое крыло... А Мастер тоже не дурак - и завязал Певунье глаза. Казалось бы - зачем, если уже не то чтобы хотел жить?.. Но Мастер наверняка не хуже Юро знает о той магии любви, которой учатся не по книгам, - и понимает, что без этой магии ничего не получится. Что если найти просто смелую девушку и объяснить ей условия задачи (узнать ворона, который чем-то отличается от других) - контракт не разрушится, Мельница не сгорит, Мастер не освободится. (Да, мой внутренний Синчэнь знает всё о том, как узнать человека по биению сердца. Написать, что ли, упоротый кроссовер?..)) Заметил, что подмастерья выгоняют в сарай мучающегося кошмарами Лышко сразу после того, как сочувствуют крестьянам и сожалеют, что не учились вызывать снег. И какой же это классный контраст, как же это верно, что люди склонны сочувствовать тем, кто далеко, а не тем, кто мешает им спать. Где-то дети голодают, как ужасно?.. Ну заберите-ка хотя бы одного такого голодающего к себе, чтобы тоже по ночам орал, - посмотрим, как скоро захочется выкинуть на мороз и его. Также заметил, как Мастер вносит в Крабата тот факт, что кто-то в любом случае должен умереть. И если Мастер останется мастером, и если Крабат станет мастером - ничего не изменится, так что, отказываясь становиться преемником, Крабат прежде всего отказывается от ответственности. А вот если умрёт сам Мастер - то умрёт магия, а значит, некому будет защитить подмастерьев, и они сами не смогут себя защитить (я уже в прошлый раз писал, что если бы не Мельница - тех подмастерьев, кого не сожгли, уже завербовали бы в рекруты). Так себе вагонеточка: либо убиваешь одного, чтобы жили другие, либо умрут все - привет машине Заводного города. И Крабат, как истинный герой, выбирает разрушить машину. Никого из зависящих от неё, в общем-то, не спрашивая. Но Мастер, возможно, лукавил. И магия, возможно, сохранится. И немного перлов:
Мастер: Умеет ли Крабат говорить, когда следует, и молчать, когда следует... Михал: Да, Мастер! Мастер, договаривая: ...и не выболтает ли секретов нашего братства? Михал: *звуки неловкости*
Кто-то Лобошу: Теперь у тебя много новых друзей! Крабат: Ужас какой.
Мастер: Давайте же выпьем за вашу молодость! *внезапно гаснет свет* Крабат: ...Или не выпьем.
- А как Мастер думает... - А никак. В наруже такой дубак, что я очень благодарен Беркане, которая после спектакля посадила нас в машину и довезла до метро Аэропорт - иначе я бы, наверное, околел на полпути к метро. И спасибо Аркадию и Беркане за компанию! А ТеНер, конечно, - ещё раз с прошедшим днём рождения. Надеюсь возвращаться ещё не раз.
А ещё сегодня - международный день защиты лабораторных животных. Между прочим, мышу Конраду через два месяца будет три года со дня спасения. Спасения, а не рождения, - при том, что он был вытащен из вивария уже не мышонком, а юным половозрелым мышом 5-6 месяцев от роду. Ему пофиг, что мыши столько не живут. Завтра попробую совпасть со сходкой чата Man's Tears (будет вторая в моей жизни фандомная сходка)). А печатные комиксы про Элрика так и не купил - деньги кончились. Докупить наконец комиксы по Грому тоже хочется, но... см.предыдущий пункт. Не для меня придёт весна, не для меня Дон разольётся.
Я никогда не загадывал быть любимым, Но я загадал любить - и дано просящим. (с)Субоши
Когда я узнал, что мой субботний выезд игротехом на Каннареджо не состоится? - правильно, в четверг Зато попаду завтра на Крабата в ТеНер - а то очень уж жалко было пропускать, смотрел на посты в группе и понимал, как соскучился. Вставать рано иногда полезно: успел вчера перечитать материалы к Венсану и начать писать соигрокам (раз уж сборы вечно по выходным). А сегодня подбросил до мастерской газели птахину косметичку, сиречь походный рюкзак, под которым слегка покачивалсяИ о погоде.Собирались у Тайчо, на Тульской, - это хорошо, что я уточнил, иначе приехали бы мы к Дёгред на Калужскую. Когда мы выходили из метро, начало слегка моросить, а потом - мы едва успели миновать переход - как хлынул ливень с градом, как ухнул гром! Боже-Свароже, это было красиво, но не очень вовремя Переждали, дошли, и пока газель загружали - я сбегал обратно к метро взять Птахе еды из МакДо. Немного хотелось уехать с ними на La Magie - бывают такие игры, на которых я играть не стал бы (не вижу себя в AU по ГП), а вот посмотреть изнутри и поучаствовать игротехом было бы интересно. Но было поздно, да и не порваться же. Потом приехал домой, взял всё необходимое (переноску, корм, перчатки, перекись на случай покусов) и поехал караулить крысу в Измайловский. Снова о погоде.Где-то через час потемнело, засверкали молнии, и меня вновь смыло ливнем. Я его переждал, написав ещё нескольким соигрокам, вернулся, но быстро вымерз, к тому же земля превратилась в одну сплошную лужу, куда никто, кроме нутрии, не вылез бы. Пришлось отступить. Не знаю, поеду ли ещё, но так хочется верить, что маленькая белая крыса где-то укрылась от непогоды... А раз уж я запилил сейчас большую простыню с картинками, то пора сделать анонс: воть группа для материалов по моему ориджу, там уже три статьи!
Я никогда не загадывал быть любимым, Но я загадал любить - и дано просящим. (с)Субоши
Чуть не забыл написать, что мы с Птахой посмотрели - ещё до выходных - мульт "Тибетский пёс" (Tibet inu monogatari, совместный японо-китайский) по наводке Ине. И это чудо что такое - просто гимн тибетским мастифам как породе. Впечатления (слабые спойлеры).Сюжет там крайне простой, прямо-таки азбучный: мальчик спасает и выхаживает пса, потом пёс спасает мальчика. Я ожидал, что будет какая-то интрига с демоном, но нет - демон действительно демон, хтоническая тварь. Но у этого мульта множество других достоинств. Во-первых, много ли мы видели визуальных произведений по тибетской культуре? А здесь всё нарисовано аутентично и с любовью - национальная одежда, шатры, полувольные собаки, масляный чай, да и демон тоже. И, конечно, красиво и узнаваемо нарисованы черты мастифов. А во-вторых, особенности породы показаны без приукрашивания: это независимые, недоверчивые собаки, бесконечно преданные тому человеку, который заслужил их уважение, и по-настоящему опасные для его врагов. Определённо стоит посмотреть, если вы любите хорошую анимацию и собак И это было очень своевременно к тому моменту, когда ко мне окончательно пришёл Чжулю, - потому что, будем честны, он та ещё тибетская псина.
А в ночь вторника - да, был Вомбат Мортал Комбат в кино. И было это хорошо (почти не спойлеры).хорошо, хотя до старых фильмов всё же не дотягивало по драйву. В старых было как: врубаем музычку, даём акробатику с рестлинг-трюками, и все радуются. В новом решили, что этого недостаточно и нужен какой-то смысл (так я настраивался на фильм без смысла, но всё равно его получил)), и у главгероя появились Очень Типичная предыстория и Очень Типичная семья, и появились Очень Типичные шуточки Кано (а меня чертовски сбивают с настроя упоминания Гэндальфа и Гарри Поттера - я не воспринимаю мир МК как нашу современную Землю). Лучше бы убрали все эти фенечки, беседы по душам и перебранки, поменьше болтали и побольше дрались - я вообще-то за драками в кино пришёл!.. Рейтинга мне тоже недодали, хотя мне всегда недодают. Одна драка в предыстории в начале стоила всего фильма - это было динамично, кроваво, захватывающе, я уж было понадеялся, что и дальше так пойдёт. А в итоге за весь остальной хронометраж кровушкой плеснули трижды и помаленьку: ну оторвали мишке лапу руки Джаксу, ну распилили Нитару пополам (вдоль), ну выпустили кишки Горо, ну и всё. Как-то не впечатляет, когда это делают с нарисованными монстрами - они же всё равно игрушечные, и воспринимается так же, как отрубленная голова орка в каком-нибудь Хоббите с детским рейтингом. Впрочем, первая треть фильма (не считая эпилога, он всё ещё великолепен) проходит довольно бодро: сначала её тащит Сабзиро в роли "Это, б@#, был не Джек Фрост" ("Вам удаление с заморозкой? - Стоматолог из вас так себе!"), потом Соня (она прекрасна) и Рептилия в качестве Годзиллы на минималках. А потом входит секс в лице Лю Кана. Не шипперить их с Кун Лао решительно невозможно, такие даочжаны здорового человека котики Но вторая треть фильма - банкай за три дня - безбожно провисает: главгерой Очень Типично разочаровывается в себе и уходит, чтобы вернуться (зачем туда-сюда ходил?..), главзло заходит себя показать и других посмотреть и уходит тоже (зачем туда-сюда - дубль два), предатель предаёт (но спасибо за то, что в этом фильме м#дак не остаётся частью команды, а поступает как м#дак и получает по заслугам). Птаха задрёмывает, я смотрю второй фильм в голове - про Лю Кана и Кун Лао, потому что их мало. (Ходят слухи, что и режиссёр, и актёры хотят сериал про шаолиньцев, - было бы неплохо, если снимут хорошо.) Последняя треть выглядит довольно скомканно. Как-то ждёшь, что собственно Мортал Комбат займёт основную часть фильма, - а тут быстро и легко расправляются со всеми противниками, кроме Сабзиро. Но дед пришёл назад Скорпион хорош, спору нет. Хироюки Санада стоит того, чтобы сходить на фильм - вместе с его персонажем в одноразовый боевик вламывается с ноги атмосферная драма многовекового противостояния японского и китайского кланов, честь, месть, ад, вот это вот всё. (Теперь я понимаю, почему в моей юности волосатой все вокруг шипперили Сабзиро и Скорпиона.) В целом фильм производит впечатление одной большой затравки к будущей франшизе. Кун Лао убрали в холодильник слишком быстро - я надеялся, что его успеют вернуть, но нет; плюс обещают вербовку новых бойцов и эпик баттл в дальнейшем. Что ж - я буду рад, если серия фильмов продолжится, и готов давать им шансы. А пока - не жалею, что сходил в кино: некоторые визуальные моменты имеет смысл видеть на большом экране. Один минус: игроканоны существуют для меня в виде вики, фанартов и фанфиков (играть мне некогда, не умею, лень), а в случае МК свежего контента... сами понимаете
Вчера вечером в наши тупильные угодья приезжала Мэв. Очень хорошо посидели!Поговорили про этих наших китайцев, потравили байки с прошедших игр, позаманивали на игры грядущие, - моим основным планом было завернуть в ковёр Усяня на кабинетку Арты, и план удался. Всем уруру, было очень хорошо! Сегодня утром я выбрался погулять с Верой в БотСаду перед работой. Там очень красиво.Когда мы встретились на Владыкино (как не обзывать его мысленно Владыкино-Бессмертное?..), начал было моросить дождь, но, спасибо ему, передумал. Я не был в этом парке примерно вечность, а сейчас там очень красиво (жаль, я фотик не взял) - ковры первоцветов, липовая аллея издалека душисто пахнет, нашли невероятный цветущий розовым куст (говорят, багульник, но как-то он скорее дерево, чем трава). Я послушал про Овраг, а про мою игру мы вспомнили, когда уже дошли до Останкино и собирались прощаться у прудов. Отлично прошлись (пару раз чуть не заблудившись), надо чаще! А потом я сел на трамвай до Семёновской и также с удовольствием прокатился. От нас уехала Агата.Вечером, до прихода Саньки на урок, от нас уехала Агата, успев накормить нас греческим салатом с сыром или тофу на выбор (не помню, когда в последний раз ел салаты, особенно дома, - в кафе я их не заказываю, на играх предпочитаю перехватить более быстрой и сытной еды, сам готовить не умею, а меж тем это может быть очень вкусно!) и решить проблему с непрочищенным холодильником. И уронить на Птаху LARPs, да. Спасибо Сове!
Что ещё у меня происходит? - вот зуб ноет.зуб ноет, иногда со всей левой стороной морды, включая висок. Когда давно шатавшийся кусок вывалился, сильно легче не стало - теперь приходится полоскать пасть каждый раз, как поем, иначе как-то совсем больно. Сожрал четвертинку найза, осталось ещё три. Стараюсь вывозить и не падать на днище. Надо поныть. Не открывать, если вас триггерит нытьё!Если случайно кликнули, всегда можно передумать!Может, и неправильно использовать крыс и прочее зверьё в качестве оправдания своего существования, но как-то больше ничего не остаётся, когда осознаёшь, что каким бы ты ни был и что бы ни делал, всегда будут люди талантливее и интереснее тебя. Что всегда будут люди, для которых обыденностью является то, что для тебя является недостижимым чудом - потому что у них достаточно уверенности в себе, чтобы говорить "Идём гулять завтра, да/нет?", пока я думаю, что у человека могут быть другие планы, и говорю "Можем погулять, когда сможешь/захочешь" (и это "когда" не наступает никогда). И каждый раз, когда я это говорю, я чувствую себя прыгающим с парашютом - раскроется или нет; после одного удара о землю я ещё долго не пойду предлагать снова, хотя, конечно, надо бы. И всегда будут люди, у которых достаточно уверенности в себе, чтобы считать, что они делают крутые штуки, - пока я каждый раз преодолеваю внутренний барьер имени "никому это не нужно" как чёртова конкурная лошадь, чтобы просто не бросить, не говоря уж о том, чтобы показать. И, как это ни банально, всегда будут люди, у которых достаточно денег, чтобы предлагать другим что-то более интересное (кино, выставки, кафе, шоппинг), тогда как мне просто нечего предложить. Так и выходит, что я могу быть нужен только зверям, а люди выберут что получше - и имеют на то полное право. Получил от Мэв информацию о белой крысе у входа в Измайловский парк. Сегодня туда доехала одна из волонтёров, но об успехе пока не слышно. Значит, поеду завтра. Друзья, это важно: если вы увидели крысу необычной расцветки - это 100% декоративная крыса, она не выживет на улице. Дикие крысы бывают только одного окраса - агути (коричневого, сливающегося с землёй и корой), перемещаются быстро. Домашнюю крысу постарайтесь поймать (лучше в перчатках - от страха может укусить), если не получилось - как можно скорее сообщите на горячую линию "Крыса в беде". Волонтёры приезжают за 15 минут!
Я никогда не загадывал быть любимым, Но я загадал любить - и дано просящим. (с)Субоши
Основная польза перлов о кроссполе и слэше, таскаемых мною из мейнстримного китаечата, - это последующие обсуждения с ближними (а ору я в Амарта в основном) разнообразной сыгранной лички. Которые и привели меня к выводу, что стоит выходить за рамки привычного и чаще играть в инициативу. Конечно, шанс, что партнёр примет подачу, обычно невелик (будем честны, я не из тех игроков, которыми других игроков на игры заманивают, скорее наоборот), но это в любом случае игровой момент. Обычно я не играю в салоны, но у Веры всегда хорошая компания и получается теплолампово, так что я охотно вписался в кусочек восемнашки (много не бывает). Почувствовав, что слегка устал играть женщин (да, наконец-то со мной это произошло, - но тех, что уже заявлены, жду с нетерпением), а мозга мало, - заявился рандомным шевалье из окружения виконта Коэтлегона (который немножко Вальмон). И подумал, что вот он, шанс. Так появился Винсент (просто потому что песня НН, которой пока даже нет в записи), очередной романтический тип (до романтизма ещё неблизко, но его зайчатки уже зарождаются)). Поставить себе зачёт не могу.Поставить себе зачёт не могу: во-первых, салон для инициатив подходит плохо (в общих беседах приходится соблюдать приличия, даже не понамекаешь - хотя палился я как мог, - а хорошая мысля про записки через горничную посетила опосля), а во-вторых, мне не хотелось играть в "выйдем поговорим", хотелось большей спонтанности. Ну и дождался спонтанного момента - после дуэли Раненого человека к стенке не припрёшь, так что ограничился признанием - что виконта, конечно, позабавило, но могло бы выйти задорней; а в бесплодные признания я и так умею. Впрочем, намёк на продолжение Винсент получил - хотя у Коэтлегона уже был любовник на игре, так что не совсем понятно, зачем был нужен я. Но история сложилась по-своему милая, и игра в целом действительно вышла душевной: все отдыхали, Ле Флок работал (а Винсент вправду ничем не мог ему помочь, ибо никакого отношения к свершившимся преступлениям не имел). Доигровой пожизняк Радостно прихватил чёрную кружевную рубашку, ту самую с разваряжки у Дёгред, которая "на очередного п@дора"(с)Птаха, и давно не выгулянные чёрные бархатные штаны (не менее п@рские). При обретении я рубашку толком не рассматривал, а оказалось, что у неё на вороте неочевидная шнуровка. Слава Тёрн, которая осознала, что с этим делать! (Вот чем надо секс-то отыгрывать - не поиском булавок, а продеванием шнурка в петлицы при помощи булавки!) От жилетки я по трезвому размышлению отказался: нас в квартире Веры было много, и даже при открытых окнах было жарковато.
Винсент Мейо. Краткий отперсонажный отчёт эпизодами (ворнинг: невинный слэш)Литературный салон мадам Дансени - самое известное сборище любителей словесности всех мастей, кое я посещал с кузиной Валери и нашей тётушкой. Это давало мне редкую и тем более ценную возможность видеться с виконтом де Коэтлегоном, гренадёром в отставке, который, будучи хорошим другом мадам Дансени, всегда был в её доме желанным гостем. Даже не с каждой встречей, но с каждой разлукой я понимал всё отчётливее, что моё сердце оказалось привязано к этому человеку словно на нитку, всё более короткую и крепкую, и тянется за ним, так что удерживать его было всё сложнее. В тот день новым гостем был дон Педро Сарате, бывший офицер испанской Армады; также внимание гостей привлекали месье де Лакло, артиллерист, пробовавший себя в литературе, и комиссар полиции Ле Флок - первый давно не был в столице и спрашивал о последних новостях, второй наотрез отказывался рассказывать о происшествиях, называя их слишком скучными. Я счёл, что это оттого, что месье Ле Флок не вдохновляется своей работой. - Следует ввести изящные эвфемизмы для ужасных преступлений, - предположил я. - Так газетные заголовки станут более привлекательными. - А что нового в опере? Были какие-нибудь премьеры? - Нового ничего, - отвечал я. - Всё ставят старое, проходят бенефисы... - Хорошо, когда есть кому рассказать оперные новости, - сказала одна из дам. - Я в опере запоминаю только любовные сюжеты. - Я также, - усмехнулся я. - Слуха у меня нет, и я едва ли могу оценить музыку по достоинству. Один аристократ, что вывез в свет свою дочь из провинции, утверждал, что Вольтер и другие современные авторы слишком непристойны, и читать надобно классику, например - Декамерон. Нас весьма позабавил такой пример пристойной литературы (я гадал, что ещё будет названо в качестве подобающего чтения: Чосер, Рабле, а может, Апулей?..), и виконт де Коэтлегон предложил компании почитать Декамерон по ролям, ежели он найдётся в библиотеке мадам Дансени. Однако, когда художница Лабиль-Жиар, подруга хозяйки дома, согласилась присоединиться, - Коэтлегон уединился в библиотеке с ней одной. Когда же я вернулся в общую залу, речь уже зашла о Шекспире. Почтенный отец рассуждал, что подобные произведения необходимо читать с наставником или наставницей (своего пола, как было уточнено), и я ушам своим не верил: Шекспир, хоть и облагороженный переводами, - литература плебейская, не нуждающаяся в разъяснениях. А дворянин поневоле поставил её на одну полку с Библией, кою также предлагал изучать совместно с духовником - на что, по подсчётам его собеседников, уйдёт не менее пяти лет. - Почему вы так считаете? - спросила меня одна из дам, услышавшая моё недоумение. - Шекспир писал свои пьесы для черни, - пояснил я. - Представления показывали толпе перед травлей медведей собаками... - У Шекспира была разная публика, - возразил кто-то. - Он также писал и для дворян. - Да, я слышал, кто-то из высшей знати сидел у него на сцене, - кивнул я. - Но, конечно, не королева. - Значит, в Британии нет ничего изящного? - Отчего же? Там был славный придворный театр - Джонсона, например, - припомнил я. - И Марло... тоже порой грубоват, но, по крайней мере, не для плебеев. - Вы пишете?.. - другая дама тем временем спрашивала де Лакло. - И даже ставился, - подсказал я. Де Лакло расцвёл от удовольствия. Постановка была провалом, и всё же он не опускал руки, что импонировало мне. - Ну, не то чтобы ставился... - смущённо сказал он. - Я не ожидал, что кто-то помнит... - Вы, главное, продолжайте, не бросайте перо, - подбодрил его я. Коэтлегон вернулся, но вскоре ему сделалось скучно от беседы о Библии, и он удалился в столовую, где подавали кофе; шевалье Сен-Жильбер, месье де Лакло и я последовали за ним, вскоре присоединились и некоторые дамы. Одна из них всё хотела спорить со мной об англичанах. - Вы в самом деле могли читать Марло? И вам не было скучно? - Разумеется. Он пишет о возвышенных чувствах и идеях, ради которых его герои могут жить и умирать. И его герои - титаны, которым хочется подражать; у Шекспира же - просто люди. - Вы читали "Отелло"? Разве это не возвышенные чувства - любовь, ревность?.. - Ревность!.. - воскликнул я. - Такое мелочное чувство. Чернокожий дикарь убивает женщину из ревности на потеху публике: можно ли выдумать что-то более пошлое?.. - Вы ничего не понимаете в литературе, если видите в Шескпире только это... - обиженно заметила дама. - О, я понимаю, что талант Шекспира сделал эту историю сложнее и глубже, так что мы невольно сочувствуем Отелло... - Я вот Отелло совсем не сочувствую. - ...Но я говорю лишь о том, что чернь любит убийства, - а Шекспир писал то, что требовала от него публика, состоявшая из рабочих и матросов! - Да и Отелло - вовсе не дикарь. Он был офицером, совершал подвиги... - И это также понимаем мы с вами, просвещённые люди. Мы знаем, что люди разного цвета кожи бывали пажами, офицерами. Но чернь хочет видеть злодея с лицом, вымазанным чёрной ваксой, - так же, как и жида в рыжем парике!.. - Что же вы читаете, если Шекспир для вас слишком плох? - Я выписывал кое-какие литературные журналы. - И что вам в них нравилось, стихи? - Да, хорошие стихи о любви я порой вырезал или выписывал. И некоторые неплохие пьесы. Впрочем, достойных пьес нынче мало - всё больше пошлые комедии... Де Лакло стал рассказывать о том, что собирается написать поучительный роман для исправления нравов, и прежде всего - для женщин. - Думаю, все согласятся с тем, что женщина должна быть нравственна, добродетельна, скромна, - говорил он с важностью. - Как и все люди, - заметил я. - Также женщине подобает следить за собой, избегать дурных соблазнов, служить примером... - Как и всем нам, - вновь повторил я. - Однако мужчине не обязательно выглядеть красивым, - заявил де Лакло. - Женщина подобна храму в центре города, тогда как мужчина подобен крепости, которая город защищает. Меня так и подмывало сказать, что вкусы в архитектуре могут быть разными. Порой мрачный старинный храм, в котором душно и горит лишь несколько сальных свечей, отпущенных скрягой-настоятелем, совсем не вызывает желания в него войти - в отличие от крепостных башен. - А как вы относитесь к тому, что внутри одной крепости может быть несколько храмов? - спросил Сен-Жильбер. - Отрицательно. - Вы, как христианин, против того, чтобы было больше храмов?.. Также де Лакло утверждал, что среди женщин молодой красивый проповедник всегда пользуется большим успехом. - Вы слишком плохо думаете о женщинах, - возразил я. - Популярен тот проповедник, который говорит интересно. Ум прежде всего и делает человека красивым. Коэтлегон не мог далее выносить эту проповедь и удалился, я же, вступив в беседу, уже не мог покинуть её слишком резко - это было бы невежливо. У де Лакло спрашивали, почему он так уверен, что знает желания и вкусы молодых девушек, если у него нет дочери, и он даже не женат; как оказалось, он всё никак не может найти свой идеал женщины. Причём, по его словам, дело было не в его требовательности - ему просто казалось, что женщина должна быть святой, чтобы вынести его занудство. Я не знал, сочувствовать или злорадствовать. С одной стороны, я вполне мог представить человека - не обязательно женщину, - кому наивный идеализм де Лакло покажется трогательным и милым; с другой - ради любви можно было бы и измениться, а не оставаться эгоистом. Затем размышления де Лакло дошли до того, что он не может читать Вольтера, поскольку тот не соответствовал в жизни тем моральным принципам, каковые декларировал в своих произведениях. Как по мне, так ни один автор не соответствует своим лучшим героям, ведь жизнь отличается от вымысла, - но каждый, и писатель, и читатель, может в меру своих возможностей стремиться стать лучше. - Вольтер, по крайней мере, хорошо устроился в жизни, этого у него не отнять, - пожал плечами я. - И у него был хороший художественный вкус. Если бы не накопленные Вольтером богатства - каким бы то ни было путём, - мы могли бы никогда не узнать о некоторых талантливых авторах, которым он помогал печататься. Когда де Лакло переключился на других собеседников и перестал замечать меня, я всё же незаметно вышел - и, какой бы любопытной ни была беседа, порадовался, что мне удалось ускользнуть от этого сорокалетнего девственника и вернуться в общество Коэтлегона и других.
Мадам Дансени тщетно пыталась разговорить комиссара Ле Флока; я предположил, что допросить полицейского сможет только другой полицейский, а второго такого у нас не было. Тогда Коэтлегон предложил устроить игру в "правду или вызов". Я поддержал эту идею, и правила пришлось припоминать мне: можно было задавать вопросы по кругу, а можно было - по принципу фантов. Мадам Дансени придумала лучший вариант - дважды написать участников на бумажках и вынимать их из шляпы, чтобы каждому гостю довелось как спросить кого-то, так и быть спрошенным. Дабы не писать имена, каждому присвоили номер. Волей хозяйки посчитали всех, включая горничную Жанну. Ле Флок старательно сливался с креслом в глубине залы, но и он не избежал участия в игре. Мадам Дансени взяла две шляпы, с золотым и с серебряным кантом, одна из которых была одолжена у Ле Флока, и игра началась. Де Лакло, считая себя слишком скучным, был одним из немногих, кто выбрал "вызов", и получил пожелание прочитать стихи, но от волнения не мог вспомнить ни одного стихотворения. - Спойте "Жил-был Анри Четвёртый", - подсказал я негромко. В результате его спасла одна из дам. И ещё кто-то из дам выбрала "вызов" - и должна была сделать комплимент каждому присутствующему мужчине. Мне она сказала, что у меня "пальцы художника" - это приятно было слышать, и все посмеялись, что мне впору бросить писать и податься рисовать. Сам я не придумал вопроса заранее, предаваясь мечтам о том, что виконт Коэтлегон может спросить меня о чём-то, - и когда пришла моя очередь, спросил ту даму, что, казалось, и спорила со мной о Шекспире, какова её любимая история любви. - Сложно выбрать. Столько историй у Шекспира и Лопе де Веги... - Почему же вы любите только заграничных авторов? - удивились другие гости. - А как же наши, французские? - Они не писали о любви... - Как это не писали? - тут не выдержал и я. - А как же Корнель, Расин, Мольер, в конце концов?.. - И Вольтер, - добавила другая дама. - И Вольтер, и Руссо, - согласился я. - Но самая любимая история - пожалуй, "Ромео и Джульетта", - закончила дама свой ответ. - Хорошая пьеса, - признал я. - Хоть и весьма непристойная. - Непристойная?.. - Она сплошь состоит из скабрезных шуточек, - пожал плечами я. - Но, разумеется, я не стану их цитировать. - А вы только шуточки там и видите. - вызывать обиду за Шекспира становилось уже забавным. - Вовсе нет, я вижу трагическую нелепость. Двое детей убили себя из-за того, что их сводник, облачённый в рясу, застрял на чумном карантине. И эту историю о страхе и отчаянии, которые чувствовали эти дети, совершенно одни, не знающие, что делать дальше и куда идти, вырванные из дома без возможности вернуться, - считают историей любви?.. Незрелое чувство, на котором сыграл развращённый священник, не следует называть любовью: никогда ещё влечение в таком возрасте не длилось долго. Задать вопрос Ле Флоку выпало аристократу-отцу, собирателю книг, - и все замерли в ожидании, прося его как следует распорядиться шансом. Увы, это был не лучший выбор фортуны: тот спросил, как долго Ле Флок уже служит в полиции. Ле Флок ответил, что скоро минет десять лет. Эту "тайну" можно было узнать и так... Мне же задавала вопрос горничная Жанна. Она спросила, какой спектакль запомнился мне больше всего. - Порой более всего запоминается даже не сама пьеса, а то, как складываются обстоятельства, заставляя чувствовать себя частью волшебства. Однажды один мой друг позвал меня на спектакль, когда я ещё не был таким искушённым театралом, как сейчас. Был весенний день, а в театре горели свечи и играла музыка... Я плохо запомнил, что происходило на сцене - какая-то любовная история, драма с наследством, - но я запомнил этот день и эту музыку. Такого дня больше не повторится. Когда игра закончилась, многим хотелось её продолжить, но следовало не утомлять хозяйку и сделать перерыв. Я сказал, что оставшиеся вопросы можно задать в частном порядке: я бы ответил, мне нечего было скрывать. А Коэтлегон предложил выйти в сад и поиграть во что-нибудь ещё - например, в фанты. Как за дудочкой крысолова, все дамы пошли за ним; я пропустил их вперёд и вошёл в сад следом. Для игры каждому полагалось отдать небольшую вещь и положить её в мешочек. На мне не было украшений, и виконт снял за меня одно из своих колец, с чёрным камнем. Я вскоре получил фант сказать комплимент кому-либо из присутствующих - противоположного пола. Сложно было выбрать, никого не обидев. - Мои тётя и кузина слышат от меня комплименты каждый день, - сказал я и наткнулся взглядом на художницу Лабиль-Жиар, не расстававшуюся с альбомом. - Поэтому я скажу вам. Редко можно встретить женщину не только красивую и со вкусом одевающуюся, но и талантливую. Может, я и не умел делать изящные комплименты, но по крайней мере это было правдой. - Спасибо. На самом деле, многие женщины рисуют на полях писем и в альбомах, например цветы, но не все решают продолжать. - Это правда. Немало женщин думают, будто это баловство, а у них и так много других дел... Но я считаю, что талант зарывать нельзя, и нужно его развивать. - К тому же женщинам труднее, чем мужчинам. - И это также. Тем ценнее то, что мы всё же можем увидеть. Когда пришла моя очередь доставать чью-то вещицу из мешочка, который держал Коэтлегон, виконт задержал мою ладонь своей, чтобы тот, кто придумывал фант, не увидел раньше времени, кому загадывает. Я бы никогда прежде не подумал, что моментом, который мне захочется запомнить на всю жизнь, будет банальное "наши руки соприкоснулись"... И всё же его пальцы действительно касались моих пальцев, сжимавших карандаш Лабиль-Жиар, и это казалось мне неслучайным, и хотелось, чтобы очередной игрок думал над фантом целую вечность. Наконец, мы явили миру карандаш, и Лабиль-Жиар было загадано сравнить с цветком каждого присутствующего человека иного пола. Это было любопытно: обычно с цветами сравнивают женщин, и редко - мужчин. Она сравнила де Лакло с чертополохом, который, несмотря на колючесть, красиво цветёт, мне же достались весенние первоцветы, появляющиеся из-под снега, - это было красиво. Ненадолго она задумалась, глядя на Коэтлегона, и я задумался также. - Ирис, я бы сказал, - проговорил я. Бывают ирисы тёмные, бархатные, среди легкомысленно-ярких сразу притягивающие взгляд, - и я отчётливо увидел этот цветок во всём облике Коэтлегона. - Пожалуй, нарцисс, - сказала Лабиль-Жиар. Домашние нарциссы излишне ярки, но дикие также считаются весенними цветами, что заставило меня улыбнуться. К тому же аромат нарцисса славится как пьянящий, почти ядовитый... Де Люс своевременно улизнул из сада, за что Лабиль-Жиар присвоила ему лютик ускользающий. Игра продолжалась. Кому-то, кажется кузине Валери, выпал фант придумать, какое преступление она могла бы совершить. Остальным игрокам сделалось любопытно, что ответили бы другие, и решено было предложить эту игру в салоне: пусть каждый выберет преступление для себя. После того, как виконт почти держал меня за руку, я уже чувствовал себя преступником и готов был в этом признаться, и хотел задержать Коэтлегона на выходе из сада, - но мадам Дансени позвала всех в залу, и всем пришлось возвращаться немедля. Игра в преступления встретила отклик у гостей, и все вновь собрались в круг. Коэтлегон, с которого и началась игра, сказал, что мог бы совершить похищение. - Женщины или мужчины? - уточнила Лабиль-Жиар. - Возможно, речь идёт о похищении сердец, - заметил я. Валери сказала, что могла бы прибегнуть к колдовству, чтобы завоевать чьё-то сердце. Интересно, чьё сердце её интересовало?.. Мы могли говорить о театре и моде, о стихах и романах, - но я не знал, говорить ли с ней о делах любовных, поймёт ли она меня... - Кузине не нужно колдовство, чтобы завоёвывать сердца, - сказал я. Когда очередь дошла до меня, я, как обычно, был и не готов, и готов одновременно, - я не умел придумывать ответы заранее, но я просто знал, о чём говорить. - Я - мирный человек и не люблю кровопролитие. Но я уверен, что ради любви можно совершить любое безумство и любое преступление. А порой любовь - уже сама по себе преступление. - Любовь может быть преступлением?.. - переспросила Лабиль-Жиар. - Впрочем, если влюблённые принадлежат к враждующим сторонам... Мадам Дансени была впечатлена и попросила поднять руки тех, кто готов был убить ради любви. Таких, как я, было трое, не больше; некоторые другие гости также говорили, что могли бы пойти на преступление ради защиты родины или дорогих им людей, родных и друзей. Собиратель книг сказал, что преступление - продать книгу дешевле, чем она по-настоящему стоит. Это было остроумно, и нельзя было не согласиться. Ле Флок свою способность совершить преступление отрицал, говоря, что это противоречит его профессии. Неужели он не мог бы нарушить закон ради преследования опасного преступника?.. Это так скучно. Дон Педро также никак не мог выдумать для себя преступление (дуэль уже была занята певицей Фарбье-Лярош), и мы все дружно помогли ему, перечислив всё, что могло пойти не так на корабле.
Вечер продолжался. Дона Педро просили рассказать о пиратах - но они не нападали на военные суда, и потому дон Педро с ними не сталкивался или же топил их издали. К тому же многие каботажники не выходили далеко в океан, а ходили вдоль побережий. - Но это же скучно - ходить вдоль берега, - удивился виконт Коэтлегон. - Одни и те же пейзажи. - Думаю, они ходят там не ради красивых пейзажей, - заметил я. - А кого же тогда вешают, если всех пиратов топят? - Кого поймают, того и вешают, - пожал плечами я. - Так, бывает, какой-нибудь бедный дворянин получит каперский патент, а потом захватит торговый корабль... - Если это будет не французский корабль, то и не повесят. - А если французский? Богатая добыча - большой соблазн. Подумает, что никто не узнает, а его уже на берегу поймают - и повесят... Вспоминали легенды о пирате по имени Питер Блад - я слышал о нём как о доне Педро Сангре и думал, что он испанец, но говорили, что он не то ирландец, не то шотландец. Коэтлегон успевал оказывать знаки внимания всем дамам, не исключая и моей кузины Валери. Я осознал, что ревности я не испытываю: он может сделать счастливой - а затем несчастной - каждую из них, но ни одна женщина не сумеет любить его так, как я люблю. Ле Флок, хоть и находился не на службе, то и дело говорил с кем-то наедине. Он и с Валери вышел в сад, и я стоял поодаль, не выпуская их из виду, но не слыша, о чём они говорят, - иначе их разговор выглядел бы неприлично. Впрочем, я не смог бы ответить наверняка, за кем я присматривал больше - за ней или за Коэтлегоном, который всё чаще выходил поговорить с Сен-Жильбером и другими мужчинами, обсуждая некие дела, в кои я посвящён не был. После к Ле Флоку и Валери присоединилась и тётушка. Я продолжал ждать - как их возвращения, так и возвращения виконта. Валери подошла ко мне первой. - Что хотел от вас комиссар? - Спрашивал о смерти Лилиан. Лилиан Лаббе была подругой Валери и умерла при неизвестных мне обстоятельствах некоторое время назад. - Ох... Не очень-то вежливо с его стороны заставлять других вспоминать о столь грустных вещах. - Это его работа... хотя сейчас он и не на работе. - Вот именно. Лучше бы он в другое время так работал... Когда был найден мёртвым мой младший дядя, и семья обратилась в полицию, - следы убийцы так и не были найдены. - Надеюсь, он ни в чём вас не подозревает? - спросил я. - Думаю, нет. Говоря с Валери, я упустил возвращение Коэтлегона. Теперь его вниманием целиком завладела художница Элиана Моро. Он разглядывал пастельный эскиз, на котором женщина в белом стояла спиной к зрителю, приподнимая ветви, преграждавшие ей путь. Я также подошёл посмотреть, как и месье де Люс. Моро рассказывала, что эскиз изображает путешествие души в грёзах. - Та часть души, что способна грезить, представляется мне женщиной, - говорила она. - А разве мужчина грезить неспособен? - улыбнулся я. - Мужская часть души кажется мне более рациональной. Быть может, в этом был смысл - если у каждого человека, как говорили древние философы, были и анима, и анимус. И если моими мечтами, и даже моей любовью я был обязан женской половине моей души, то в этом не было ничего дурного или постыдного. - Мне видится здесь предвкушение встречи с кем-то или с чем-то желанным, - сказал я. Поза женщины казалась мне нетерпеливой, замершей в порыве, словно она уже представляла, кому бросится навстречу. - На готовой картине я хочу немного изменить цвета, - продолжала тем временем говорить художница. - Розовый не кажется мне уместным. - Но это красивые, рассветные цвета, - сказал я. - Каким цветом вы хотите его заменить? - Более тёмным. Багровым. - Получится более тревожно, - заметил я. В отличие от де Люса, мне эскиз вовсе не казался мрачным, скорее наоборот. - Когда вы закончите картину, эскиз вам ведь больше не понадобится?.. - спрашивал Коэтлегон. Он умел изображать заинтересованность, в том числе подкрепляя интерес деньгами... Или же в самом деле был увлечён живописью? - Вы хотите его купить? - Да. И заказать ещё несколько картин по своим идеям. Я не умел рисовать и мог лишь мечтать о том, чтобы те образы, что порой приходят ко мне, воплотились на холстах, - но не было художника, которому я мог бы их доверить. Коэтлегон и Моро, не откладывая, договорились о встрече на следующий день в её мастерской. Де Люс, похоже, завидовал и произнёс: - Поздравляю, виконт. Завтра вы сможете вновь увидеть прекрасные глаза мадмуазель Моро. - Вы говорите так, словно я пригласил её на свидание, однако речь идёт о покупке картины, - холодно заметил Коэтлегон. - Я хочу сказать только то, что глаза мадмуазель Моро прекрасны. - Вы мне льстите, - сказала она. - Впрочем, продолжайте. - А разве лесть - это что-то плохое? - удивился де Люс. - Лесть - это выдумка, - заметил я. - Учитесь говорить искренне. - Я всего лишь поддерживаю беседу. Лесть отлично для этого подходит. - И долго ли можно так беседовать? - поинтересовался Коэтлегон. - О, бесконечно. - "У вас красивые глаза - Ах, оставьте, - У вас красивые волосы - Ах, оставьте"... - Коэтлегон начал терять терпение. - Это не беседа, а пустые слова. Может, вы сами хотите пригласить мадмуазель Моро на свидание? - Может, и хочу, да только она не согласится. - Быть может, потому, что вы излишне настойчивы? - намекнул я. Мы едва отделались от де Люса, но когда Коэтлегон вновь вышел куда-то с Сен-Жильбером, и де Люс последовал за ними, я подумал, что у них есть общие дела, и даже предположить не мог, что это дело закончится кровью. Когда в сад вбежал де Лакло и стал звать врача, а Коэтлегон ещё не вернулся, я испугался сильнее, чем когда-либо прежде за всю свою жизнь. За врачом немедленно послали, де Лакло громогласно распоряжался, чтобы Жанна нагрела воды, а я побежал следом за ним к месту происшествия. К счастью, Коэтлегон был на ногах, только ранен в руку; де Люс лежал на земле, раненый дважды, весь в крови, но и он был жив. Подоспевшего Ле Флока заверили, что не произошло ничего, что противоречило бы дворянской чести. Ещё до прибытия врача Ле Флок помог перевязать раненых. Переносить де Люса было слишком рискованно, потому собравшиеся мужчины занимались тем, что старались не допустить к месту дуэли женщин. Коэтлегон, которого усадили, вынужден был даже повышать голос, прося женщин удалиться, и, боясь, что он потратит на это остатки сил, я сам поговорил с одной из дам, объяснив, что она ничем не сможет помочь раненым, зато сможет помешать. Как ни странно, это возымело действие, и она позволила себя увести. Я держался подле Коэтлегона, готовый в любой момент предложить свою помощь, но не навязывающий её без просьбы, поскольку это могло бы его унизить, как и выражение радости по поводу того, что он жив. Дуэли были обычным делом, а сомневаться в том, что виконт выйдет победителем, не приходилось. И всё же я был счастлив видеть, что он не сильно пострадал, и невольно думал с содроганием о том, что я мог бы потерять его - потерять, даже ничего не сказав. Врач осмотрел раненых, подтвердил, что рана Коэтлегона не опасна; де Люса погрузили на носилки, перенесли в карету и сочли за лучшее отправить домой, на попечение родственников. Зеваки стали постепенно расходиться. Коэтлегон также поднялся и направился к дому мадам Дансени - и тогда-то я остановил его в саду: - Вы не могли бы уделить пару минут и мне? - Да, конечно, - ответил он, как будто не удивившись. - Только не добейте его, - напутствовал меня Ле Флок. - Я вовсе не собираюсь драться! При мне и оружия-то нет. То, что Коэтлегон попросил других оставить нас наедине, укрепило мою решимость. Но то, что он был ранен, вынуждало меня быть осторожным и не прикасаться к нему... но как сложно бывает заставить разум говорить там, где он привык действовать!.. - О чём вы хотите мне сказать? - Коэтлегон сел, глядя на меня с любопытством, пока я не находил себе места. - Видите ли, я стою перед сложным выбором. Я боюсь... Боюсь потерять вашу дружбу, но и молчать более не могу. - Вы что-то знаете? - Нет. Я хочу признаться в чувствах. - К кому же? - К вам. - Я не уверен, что понимаю вас правильно... - Вы можете понять меня превратно, - поспешно сказал я, опустившись перед ним на колени. - Но я ценю вас и люблю вас прежде всего как человека умного и вдохновляющего. Я не тот, кто запятнает вас и пойдёт дальше, я не посмею... Тут в сад заглянула одна из дам, говоря что-то о том, что непременно выяснит, из-за какой женщины он дрался на дуэли, - но Коэтлегон прогнал её такими словами, что её как ветром сдуло. - Если бы вы сказали о своих чувствах к ней, я бы вам посочувствовал, - усмехнулся он. - Я сам бы себе посочувствовал! - согласился я. - Но так наказала меня судьба - а может, и наградила, - что я полюбил не женщину. - Лучше бы вы влюбились в женщину... - Может, и так. Но я ни о чём не жалею. А вы можете теперь презирать меня. - Для чего вы говорите мне об этом? - Я просто хочу, чтобы вы знали. - я почувствовал укол совести: я будто перекладывал на плечи Коэтлегона часть собственной ноши, которую он не обязан был разделять. - Знали, что вам принадлежит моя верность, что вы можете распоряжаться ею... - Чего вы хотите от меня? - Я не вправе требовать... - Я говорю не о требованиях. Он говорил спокойно, без отвращения, не отослав меня немедленно прочь, и это придало мне уверенности. - Я понимаю. Вы говорите о желаниях, - я посмотрел в его лицо. - Но вы ранены, и я не смею быть настойчивым. - Сейчас я не смогу ответить вашим желаниям, - ответил Коэтлегон легко, откинувшись назад. Не было похоже, чтобы он сидел так оттого, что рана его утомила; скорее это была поза человека, осознающего себя красивым и наслаждающегося этим. - Но, может, позже... Да сядьте вы, наконец! Я сел рядом с ним, хотя более всего хотел не то провалиться сквозь землю, не то воспарить к небесам. Виконт дал понять, что мои чувства не найдут взаимности, - однако мои желания, возможно, будут удовлетворены. И этого ли не много для счастья - быть с ним, пусть и в роли любовника, пусть и последним в ряду других женщин, а может, и мужчин?.. Быть с ним - а более ничего не имело значения. - Это как-то нелепо... и, пожалуй, даже смешно, - сказал он. - Да, быть может, смешно, - согласился я. Коэтлегон предложил вернуться в салон и встал. Я последовал за ним. - Так или иначе, я буду рад быть вам полезен. В любом качестве, - сказал я. Я протянул руку, взялся за щеколду калитки сада, и Коэтлегон накрыл мою ладонь своей. - Хорошо, - сказал он с обещанием, и мы вышли. В салоне появление Коэтлегона с рукой на перевязи из бордового шарфа вызвало ещё большее внимание дам, нежели прежде. Он утверждал, что упал с коня и столкнулся с деревом (в чём-то это было правдой, де Люс был тот ещё дуб). Мадам Дансени решительно усадила его на своё место среди подушек. Подшучивали над Фарбье-Лярош, высказывавшей в игре готовность вызвать кого-нибудь на дуэль, и придумали целый сюжет для пьесы, как если бы драться на дуэли вышла сестра-близнец Коэтлегона. Валери и тётушка всё пропустили - так что моя кузина была заметно встревожена, заметив, что виконт ранен. - Господа немало нас напугали, - поддержал я её. - Но всё уже в порядке, все живы. - Вы видели, что произошло? - Нет, я не был секундантом, но я подоспел позже. - В кои-то веки заварушка без твоего участия, - с облегчением заметила тётушка. - Как можно!.. Я даже не при оружии. - Вот и замечательно. Неожиданно Ле Флок захотел говорить и со мной. Мы вышли в столовую. - Вы можете уделить мне пару минут? - Сколько угодно - хотя едва ли я смогу быть вам полезен. - Я должен задать вам несколько вопросов. Что вы делали позавчера? - Позавчера... дайте вспомнить... Я решил, что незачем утаивать что-либо от комиссара полиции: он всё равно либо уже знает обо всём, либо сможет узнать, а скрытность вызовет подозрения. - Позавчера, в день, когда де Люс-старший потерял свою библиотеку, - подсказал Ле Флок. Коллекционер книг де Люс приходился дядей тому де Люсу, что отправился домой с двумя дырками от шпаги. Я слышал, что библиотека не то была похищена, не то сгорела, отчего де Люс-старший тронулся умом и был отправлен в жёлтый дом. - Днём я сопровождал кузину в парк. Ей нужно было встретиться с одним человеком, а без сопровождения это было бы неприлично. - Этим человеком был де Люс? - Думаю, да. - О чём они говорили? - Понятия не имею. Я держался в отдалении и не подслушивал. - И она вам не рассказала? - Нет. У моих кузины и тёти могли быть свои дела с де Люсом, связанные с покупкой книг. Если бы я что-то знал, я бы, конечно, сообщил вам, но... я ничего не знаю. - Какими были ваши отношения с младшим дядей? - Мы... были дружны. Ввиду небольшой разницы в возрасте мы могли общаться на равных. Он был... интересным и умным человеком, и его убийство стало для меня тяжёлым ударом. - Вы уверены, что это было именно убийство, а не дуэль? - Может, и дуэль. Вы ведь понимаете, как порой тонка грань между дуэлью и убийством. - Вы знаете, кто мог это сделать? У него были враги? - Как у всех людей, вращавшихся в свете, у него были друзья, женщины, были и соперники, ссоры... Но я не замечал, чтобы он ввязывался в серьёзные конфликты или получал угрозы, и сам он мне об этом не говорил. Так что подозрений у меня нет. - Хорошо. Вы испытываете финансовые трудности? - Не жалуюсь, - пожал плечами я. - О чём вы разговаривали с месье де Коэтлегоном после дуэли? - Это был личный разговор. - Личный и настолько срочный? - О, вовсе не срочный. Я весь вечер ждал, когда он освободится, чтобы поговорить с ним, - усмехнулся я. - И вот выдался подходящий случай. - И всё же, о чём вы говорили? Хотя бы в общих чертах. Я ни за что бы не подумал, что наш разговор покажется подозрительным - и не сплетникам, а комиссару полиции! И тут правду совсем не следовало говорить - и я не был уверен, что сумею убедительно соврать. - Это был просто дружеский разговор. О ближайших планах, о премьерах в театре... - Что ж, спасибо. Не уезжайте до окончания вечера - мне может понадобиться задать вам ещё несколько вопросов. - Я никуда не тороплюсь, - заверил его я, но мне сделалось тревожно. Следовало спросить у виконта, по какой причине им может интересоваться комиссар Ле Флок, дабы знать, каких тем избегать при допросах; но вы уже могли убедиться, сколь сложно остаться с Коэтлегоном наедине... Вечер подходил к концу. Одна из дам, кажется приходившаяся родственницей хозяйки дома, пожаловалась на некоего человека, который никак не ответит на её чувства, и мадам Дансени, припомнив ответ Коэтлегона в игре, предложила ему похитить жениха и вывезти в Британию, где находились родители девицы. Я предложил похитить священника, поскольку в Британии со времён Елизаветы католического пастора сыскать сложно; впрочем, если проводить венчание на корабле, то капитан может исполнить обязанности пастора. Так мадам Дансени разрядила обстановку после отъезда месье де Люса, и гости начали разъезжаться в добром расположении духа.
Немножко благодарностейЯ давно не перечитывал Переса-Реверте, а "Опасные связи" - ещё давнее, но после игры открыл "Добрых людей" и ещё раз восхитился тому, что наши де Лакло, Коэтлегон, мадам Дансени, Лабиль-Жиар, дон Педро и другие словно со страниц книги сошли. А это особое удовольствие - почувствовать себя внутри произведения и писать отчёт как фанфик. Так что спасибо Вере и всем соигрокам за салон - было красиво и нескучно! Ну, и ещё одно отдельное удовольствие: говорить гадости про Шекспира - легко и приятно, когда нежно любишь его по жизни И, кажется, у моих мальчиков на историчках карма - их принимают за драматургов. Театрал - далеко не всегда драматург (многие, как выразился Пушкин, просто "употребляли и протежировали" актрис и актёров), но я уже не отрицаю: драматург так драматург... А стоило один раз сыграть сыграть критика, давным-давно И есть некоторая забавная преемственность, когда на первом "Деле о театре" я с персонажем Птахи "в саду" битый час (по ощущениям; на деле едва ли сильно дольше, нежели признание Коэтлегону) разговаривал о Шекспире. И понят был совершенно недвусмысленно, хотя тот-то мальчик ничего такого в виду не имел (почти) - он просто был настолько невинен, что мог сказать любую глупость... Впрочем, всё закончилось благополучно. Для Винсента финал также благополучен, и даже вероятность тройничка его не пугает Он никогда не рассчитывал быть единственным, а возможность дружбы - даже если однажды они с виконтом перестанут быть любовниками - для него в самом деле важнее всего. Тут ещё раз спасибо Дикте за Коэтлегона, он хорош Спасибо Мэв и Ханне за родственниц (не додал, признаю, откровенно не додал, от влюблённого Винсента очень мало проку), Тёрн - за хозяйку салона, Тикки - за Ле Флока, и всем-всем-всем гостям, дамам и господам. Ящик шампанского и всех обратно - пока за нашими головами не пришла революция.
А после игры было очень славно прогуляться пешком до метро - давненько я этого не делал.
Я никогда не загадывал быть любимым, Но я загадал любить - и дано просящим. (с)Субоши
Вчера был насыщенный день, начавшийся с того, что в десять утра меня разбудил телефон, на вибрации доползший до края столика и в отчаянии навернувшийся оттуда на пол - иначе я бы его не услышал. Это добрался курьер с наполнителем из интернет-зоомага, откуда я уже лет пять как заказываю. Внимание, выглядит как попытка развода!Меня предупредили, что курьер карты не принимает, оплата через сбер-онлайн. Курьер продиктовал мне номер и сразу же убежал, не дожидаясь, пока перевод подтвердится. Вечером, ближе к полуночи, курьер мне звонит и заявляет, что деньги ему так и не пришли, и предлагает перевести на тот номер, с которого он звонит. Я обещаю разобраться, проверяю историю переводов - деньги ушли благополучно, но номер, на который они ушли, и номер, с которого мне звонят, не похожи ни единой циферкой. Пытаюсь позвонить по номеру получателя, но у телефона садится батарейка, и он встаёт на зарядку до утра. Ночью и утром, как сообщил мне телефон, его обрывали явным автодозвоном. Проснувшись, я снова позвонил получателю, и оказалось, что никакой ошибки нет - это номер хозяина интернет-магазина, оплату заказа он получил. Когда я вежливо сообщил об этом курьеру и предложил требовать свою долю не с меня, а с магазина, - тот запросил чек на почту "для отчётности" и больше меня не беспокоил. Сейчас мне перезвонила девушка, принимавшая заказ, убедилась, что всё в порядке, - так что к зоомагу у меня претензий нет, а вот курьер явно рассчитывал на лоха (интересно, кто-нибудь вообще соглашается заплатить дважды?). Когда уже введут доставку автопилотом... Очень хочется минимизировать человеческий фактор
После курьера заходила матушка, напустил на неё крысят. В результате оторвать её от крысят было сложно - а потом от кукол, когда она их заметила. Днём приезжала Саня на натюрморт, постановка с веером и свечами была очень красивая, а я её проспал. То есть я бы и так её, наверное, пропустил, потому что ещё пытался работать, - но просто упал и вырубился. Может, в следующий раз догоню. Вечером приехала Агата с вкусняхами, оставшимися с китае-кухни, приехал Амарт с пивом - обсудить мелкоигру, куда мы с Птахой завербовали его Жоханем (заодно игра переехала на более удобную дату - ура, я не умру после Венсана, хотя май в принципе выглядит так, что мы все умрём)), и объяснить Птахе покрой рукавов. Я внёс сливовый крик и клубнику (она слегка акселератная, но позиционирует себя краснодарской, пахнет как клубника и на вкус как клубника!), а когда Птаха и Амарт как раз перешли на швейные звуки, мы с Агатой сходили за ещом (сидром и закусью). Отлично посидели, переопылились мастерскими планами, игроцкими желаниями и не только. Спасибо всем причастным, очень нужна была эта отдушина посреди всего бардака! Проводив Амарта, пока метро не закрылось (что ж время так быстро летит, что ж всегда так ма..? надо чаще!), хотели показать наконец Птахе LARPs, но они долго скачивались, и мы упали спать. Впрочем, Птаха уже не увернётся Да и я с удовольствием посмотрю ещё раз. И, пересмотрев в воскресенье второй из старых фильмов по Мортал Комбат (а сериал нам, кажется, влом смотреть), собираемся сегодня на полуночный сеанс нового фильма (в этот вторник все сеансы по 180, грех не потратиться). МайорГром жив в моём сердце, но хорошей ностальгической травы много не бывает
Я никогда не загадывал быть любимым, Но я загадал любить - и дано просящим. (с)Субоши
Прежняя итерация этого поста с радостным уведомлением "запись успешно опубликована" провалилась в никогде - и в дневнике не появилась, и из черновиков исчезла. Со времён ЛиРушечки у меня такого не было - что ж, спасибо, что это не большой отчёт был! Меж тем я нагнал все долги по фотографиям с прошедших игр (остались только рисунки, их тоже постараюсь в скором времени выложить), пришло время фотографий с последнего бала Миндона - Чёрно-белого дня рождения. Кажется, ещё не все фотографы их выложили, - значит, надо не забыть заглянуть в альбом чуть позже
Второй автор - (с)Скъяви. Как кто-то уже справедливо заметил, фото похожи на кадры из старого фильма - получилось довольно атмосферно. Сохраню красивый затылок Птахи (жалею, что мы протупили захватить такую же белую маску для меня). И нельзя просто так взять и не упереть на память фотку с тортом!И нельзя просто так взять и не упереть на память фотку с тортом - и с миндонцами (Ноэль, Андреасом и Субоши), которые, конечно, куда важнее любого торта, каким бы вкусным он ни был.
И этот пост мог бы заканчиваться словами, что я уже с нетерпением жду летнего бала, - но нет худа без добра: из-за написания поста заново я вновь заглянул в соо Миндона, а бал как раз анонсировали! Астрологи объявили месяцы страданий по дресскоду
Я никогда не загадывал быть любимым, Но я загадал любить - и дано просящим. (с)Субоши
Вещание крысятМизансцены: Элрик возлежит пузом кверху, а Дориан сидит на нём всеми четырьмя лапами и когти на задней лапе ему выкусывает. Или Элрик стоит в углу столбиком, прижмурившись, а Дориан и Бьякуя выкусывают ему спинку вдвоём. Элрик клубочится в спутнике, Дориан возлежит на спутнике сверху, а Бьякуя внизу дёргает то за один свисающий хвост, то за другой, пока оба не подбирают хвосты. Хозяйственный Элрик на выгуле тащит в клетку мой телефон за провод зарядки. Пригодится же! Но телефон перевешивает и с дивана падает. Сегодня вечером крысенята (прежде всего Бьякуя, Элрик помогал) упорно старались проковырять донце подвесной металлической миски. Вдруг снизу что-нибудь высыпется, ведь сверху есть не так вкусно! Штош, миска навернулась. И крысята сразу принялись с аппетитом из неё есть - сами же заохотили добычу! Так что теперь их клетка иллюстрирует тезис "мы всё уронили": и гамак (полностью), и спутник (частично), и миску (одну из двух). Поилки пока держатся, но тоже регулярно подгрызаются. Я пока делаю с этим ничего, хотя гамак закрепить надо бы... А по мере того, как Дориан растёт (а растёт он буквально на глазах), белое пятнышко у него на пузе становится ярче и заметней.
Удачно обрёл дырку в планах и приехал сегодня к Дугласу на Аркхэм. Там напротив театр Шалом - и если этот театр не пережил карантин, то это очень грустно, он такой один Боялся опоздать - приехал первым, получил чашку с гуцинем и с чаем (сиречь на чашке нарисован гуцинь, и это красиво!), поговорили за игропланы и китайцев и как раз дождались Арту. Поскольку Мэгги после прививки была плоска, и ещё один участник до нас не доехал, - играли мы втроём. Так я узнал, что Аркхэм на троих - это быстро и больно Также было непривычно быть тем человеком, который сидит на правилах, но, честно говоря, я сам на них сел, ибо играл недавно; и это было увлекательным опытом. Везло нам фантастически: периодически на нас нападали монстры прямо в локациях (на Арту - дважды подряд), при первой партии Врата падали на одну локацию раза три, вызывая засилье, да и события выпадали такие, что заниматься приходилось не только Вратами, но и устранением развивающегося процесса. Если бы я мастерским произволом не ввёл хоум-рул, что из уже исследованных врат, на которых сидит сыщик, засилья не происходит, - мы бы столкнулись с Древними ещё раньше. Но мы всё равно закончили обе партии битвой с Древним, и во второй раз Дуглас даже завалил Йига на последнем дыхании!
Партия раз, отчёт отперсонажный. Бомж Бродяга Пит-мусорщик, посмертно^^Вообще-то мне плевать на всякие тайные знания. Проблем крупнее, нежели конкуренты по сбору хлама, у меня никогда не было, а с ними отлично справлялся верный пёс Дюк. Но в последнее время мне стали сниться кошмары о приближающемся конце света, пробуждающемся и поднимающемся из глубин древнем боге с щупальцами на морде, и даже виски не помогал. Подолгу не спать - также плохая затея, так что в конце концов я почувствовал, что начинаю терять и рассудок, и здоровье. Пора было с этим покончить - убегая от кошмаров, я приближался к Аркхэму, который, очевидно, и должен был стать полем битвы. Чтобы не сдохнуть в этой битве сразу, я подрезал в какой-то церкви крест, а на свалке обнаружил книжку "Невыразимые культы". Что значит "невыразимые", я не понял, но в Аркхэме была заброшенная халупа, которую называли "неименуемой", - может, это одно и то же и мне туда и надо?.. В крайнем случае просто поищу там мусор. Халупа была полна крыс, которые шуршали и пищали в стенах, - к такому соседству я уже настолько привык, что поначалу не обратил на него внимания. Зато крысы обратили внимание на меня. Похоже, они меня окружали, и они, мать их, были огромными! Я решил не дожидаться, пока они захотят мной позавтракать, и еле успел выскочить наружу. Что-что, а умение вовремя смыться - моя самая сильная сторона. Вот только я не убежал далеко: улица была перекрыта, по ней шествовал парад в честь дня Независимости. У этих психов ещё хватает духу праздновать свободу от англичан, когда нас того и гляди поработят головоногие моллюски!.. Парад - это весело, говорили они... Когда шествие миновало и я остался на улице один, на меня вышел пёс Тиндалоса. Ему даже вынюхивать меня не пришлось - посреди дороги прятаться мне было негде. В душе не гребу, кто такой Тиндалос, но у него явно не все дома, если он назвал псом эдакую тварину, похожую на выкидыш Годзиллы. Обычно я люблю собак, а собаки любят меня, но в этом случае как-то не срослось. Слышал, что оружие таких существ не берёт, - зато порвать псу пасть голыми руками вполне получилось. Да здравствует демократия, говорили они. А потом я пошёл на безлюдный остров и прыгнул в очко хаоса, из которого этот пёс вылез. Кажется, мир, в который я провалился, красиво называется Миром Грёз, но какие грёзы могут быть у бездомного?.. Так что больше всего это было похоже на горы. Горы мусора. От моего падения хлам пришёл в движение, началась лавина, но и тут я храбро взял ноги в руки и убежал. А после, порывшись вокруг себя, откопал свиток с полезным заклинанием исцеления. Порывом ветра его чуть не вырвало у меня из рук, но в свою добычу я вцепился крепко. Не на того напали! Я выпал из Врат обратно, вот только следовало прикрыть за собой форточку. С первого раза мне это не удалось, и пришлось иметь дело с ведьмой, ошивавшейся рядом. Красотке я не понравился, она захотела меня убить - и это стало последним опрометчивым выбором в её жизни. Теперь мне ничто не мешало запечатать дырку так, чтобы оттуда больше ничего не выползло. Как всякий честный бродяга, полученными знаниями я мог распорядиться только одним способом: продать их. Сдавать рассказы об иных измерениях - почти то же самое, что сдавать бутылки и банки, и даже платят лучше: инструкциями по выживанию. На пути к интеллектуальному богатству на меня спикировал ночной призрак (...какого хрена средь бела дня?), был придушен, и тушку этого чахоточного Бэтмена я также прихватил с собой. В лабораторном корпусе Университета я поведал о закрытом проходе через Грёзу, и хотел было задержаться, дабы в соседнем корпусе сбагрить трофеи, - но было поздновато: Ктулху продрал глаза. Какая сука разбудила, кому мешало... Поначалу я был совершенно бесполезен, но другие неудачники сыщики не оставили меня в беде. Студентка отдала мне заклинание иссушения, которое срабатывало через раз и било по мозгам, зато давало мне хоть какие-то шансы навредить древнему ублюдку. Пригодилось разок и припрятанное исцеляющее заклинание. Коллеги же устроили пикник на краю конца (...гусары молчат) света - у кого нашёлся вискарь, у кого закусь. Когда мой рассудок уже висел на волоске, читать заклинания я уже не мог - и студентка отдала мне волшебную лампу Аль-Хазреда, исцелила своего товарища-детектива и героически об это закончилась. А мне даже в голову не пришло пожертвовать своим псом, чтобы продлить себе жизнь. Мы с детективом остались вдвоём, и я ещё успел засветить Ктулху своей аль-хазредовой лампой, прежде чем он сожрал и меня. Да чтоб он подавился. Партия два, отчёт отперсонажный. Сестра Мария, тоже посмертно^^Да благословит бог тех, кто принял решение перевести меня из монастыря в Аркхэм, в помощь отцу Майклу! Так я оказалась в месте, которое более всего во мне нуждалось. Слухи о том, что этот город полон пороков и ужасов, были, несомненно, преувеличены, но дьявольские силы положили на него глаз (а может, и ещё что-нибудь, прости господи). Однажды ночью в дверь храма постучали, но, отворив дверь, я обнаружила на пороге лишь дневник со странными записями. Пролистав их, я показала находку отцу Майклу, ожидая, что он назовёт дневник вымыслом или бредом безумца. Однако он перепугался до полусмерти, кинул тетрадь в огонь и заявил, что я должна забыть об увиденном. Но если угроза христианскому миру реальна - как можно закрыть на неё глаза?.. Для защиты от дьявольских козней у меня были крест, святая вода - и пара заклинаний, которые я успела запомнить из странного дневника: одно лишало врага сил, другое, на крайний случай, могло обезвредить любое чудовище ценой моего рассудка. Также в дневнике содержалось указание на то, что вторая часть записей хранится в ведьмином доме. Мне ли бояться ведьм?.. - Я направилась туда. И ещё одна тетрадь записей словно сама пришла мне в руки. В этот раз я читала более внимательно - хотя чувствовала, что, вникая в письмена, теряю разум. Но, пожалуй, это было равноценной платой за полученные знания. Теперь я понимала наверняка, что конец света начнётся в Аркхэме и что есть кое-что, о чём не упомянул Иоанн Богослов: Врата в иные миры, в саму преисподнюю. Чем больше Врат, тем больше сил у Древнего ложного бога. Следуя в другой зловещий дом, известный как "неименуемый", я не знала лишь одного: как эти Врата найти. И Врата нашли меня сами - стоило мне переступить порог дома, как подо мной разверзлась бездна. С большой буквы Бэ. Должно быть, бог не оставил меня даже в аду и ниспослал мне средство самозащиты: рядом с местом моего падения валялся нож. Господь намекал на то, что нож надёжнее креста?.. Сжав сей дар в руке, я начала осторожно продвигаться вперёд. И столкнулась почти нос к носу с тварью, что в ведьминских тетрадях называлась псом Тиндалоса. Закручивающийся сгусток тьмы, переходящий в пасть, полную зубов, каждый из которых был вдвое длиннее моего ножа... Господи, лучше бы ты сил мне дал. Я так испугалась этого зрелища, что меня покинули те остатки разума, кои ещё оставались после чтения дневника и комментариев. Говорят, если твой разум помутится в ином мире, ты никогда более не вернёшься домой. Но только не с божьей помощью. Не иначе как ангелы (они точно были в белом) перенесли меня в психиатрическую лечебницу Аркхэма - не рай, конечно, но какой-то препарат привёл меня в чувство. Следовало бы остаться там, пройти полный курс терапии... Увы - некогда лечиться, если того и гляди вострубит ангел смерти. К тому же лёгкое помешательство даже помогало воспринимать изменившуюся действительность, не слишком ужасаясь происходящему. В общем, из психушки я сбежала ушла. Врата следовало закрывать, любой ценой, - и когда по дороге к площади Независимости, где зиял очередной портал в пекло, на меня с неба упало чудовище, похожее на жука с крыльями летучей мыши и мордой хищника, я не задумываясь ударила его ножом. Демоническая тварь сдохла, а я, зажмурившись, прыгнула во Врата. Я успела опознать место, где очутилась, как Великий зал Целено, - и более ничего уже не успела. Пробудился Йиг, омерзительный змееподобный бог. И все избранные встали плечом к плечу - то есть на самом деле бегали вокруг Йига, уворачиваясь от его стремительных атак. К счастью, моё проворство превосходило мою физическую силу. Я выплеснула на змия святую воду, отчего он зашипел, как угорь на сковороде, а затем старалась задеть его ножом. Крест, следовало признать, в самом деле был бесполезен - или же это ослабла моя вера?.. Утомляясь, мы, смертные, становились всё медленнее, - и ядовитые челюсти Йига настигли меня, когда все его чешуйчатые кольца, кроме одного, были уже уничтожены. Я умирала с верой - верой в человека, остававшегося один на один с древним богом, и имевшего шансы отменить апокалипсис. При жизни я и не представляла, что воля человека может простираться до таких пределов... Уруру Дугласу и Арте, поиграли отлично, надо чаще! А я вернулся домой, и поскольку все вокруг смотрят новый МорталКомбат, бегут@орут, - мы с Птахой сели пересматривать старый. С самого первого фильма. Не видел его лет 15, а то и больше, олдскулы свело качественно, секс на кулаках прекрасен, хочу теперь на новый фильм.
Я никогда не загадывал быть любимым, Но я загадал любить - и дано просящим. (с)Субоши
Очень рад, что мы заманили Луара фотографировать моих последних китающих летайцев - я вспомнил, какими классными были фото со второго Самайна, и захотел ещё. Потому что у меня все такие красивые, а я их вижу только до игры и после А благодаря фото могу узнать, как всё выглядело. Спасибо фотокоту (с)Luar Soll, сейчас здесь будет много прекрасного! Пойду по порядку событий, начиная Вэй Усяня [Хель], который канонично прячется за Лань Ванцзи [Айко]. Смотреть дальше? У Цзян Чэна [Лайверин] к Цзинь Лину [Азя] много вопросов... Синчэнь [впс] и Сюэ Ян [Амарт] напряжены тоже - демон знает, что происходит. Просто Сюэ Ян красиво против света - следит за даочжаном, решившим... осмотреться. Ванцзи и Усянь разговаривают, пока молодёжь - Цзинь Лин и Цзинъи [Арта] - увлечённо составляет список ключевых слов. Синчэнь и Сюэ Ян тоже поговорили. А-Ян от всего услышанного, мягко говоря, в шоке. Тот самый список! "Чёрн.закл." - это Сюэ Ян Очень вежливый Сычжуй [Кристиан] обращается к небожителю. Просто выразительный Вэй Усянь. Пока все стоят - два гопника в чёрном сидят на полу... ...И говорят что-то умное. Цзинь Лин что-то пишет на фоне моей пожизнёвой янсинской полочки Суровые Лани суровы. Но переглядываются попарно^^ "Тебе тоже кажется, что наши истории похожи?"(с). Нет, я не знаю, почто этот кадр такой красивый Одно знаю - я такой выразительности ни в одном косплее не встречал, на артах только. А когда фото с игры воспринимается как арт с персонажами - очень редкое и очень ценное ощущение. Первые два иероглифа. Страсть и равновесие, чувства и гармония. Тихий уголок на кухне. Лампа и её отражение периодически создают нимб самым неожиданным персонажам^^ Выразительные Юньмэн-бро. Сичэнь пришёл поговорить с Синчэнем. Сичэнь красивый, и даже я себе нравлюсь. Сюэ Ян бдит. Как сжатая пружина. (Видят боги, как мне сложно выбирать только один кадр с таким красивым Сюэ Яном!) Душераздирающий финал - Яо остаётся по ту сторону, и Цзинь Лин удерживает Сичэня.
Я никогда не загадывал быть любимым, Но я загадал любить - и дано просящим. (с)Субоши
Ещё крысоэпопеиУ крысят всё штатно: вечером Дориан в стиле "мужики, я медведя поймал!" периодически напрыгивал на Элрика или свешивался с гамака, когда тот пил из поилки, и орал ему сверху в ухо. Элрик оборачивался и озадаченно теребил гамак с видом "откуда ты это сказал?..", но интересовали его в основном две вещи: пожрать и поспать (в идеале - чтобы доставучая синяя мышь не беспокоила). Бьякуя продолжал дуться из спутника, но за ночь они, видимо, как-то договорились, поскольку утром уже кишели все вместе как ни в чём не бывало - ели и пили нос к носу и затевали общую возню на троих. Итог дня: эти крокодилы отгрызли одну из лямок майко-гамака; Теремок спутник печально висит на одной ноге из трёх, поскольку когда в него набиваются все трое крысят одновременно - он не выдерживает; на выгульном диване троица тыгыдычит как стадо ёжиков, включая Дориана, окончательно осмелевшего и освоившего не только задиванье, но и диван, спинку дивана и придиванный столик. Помимо того, что полагается есть крысёнку, Бьякуя и Дориан пытаются есть: спутник, днище подвесной миски, крепление поилки, плюшевых медведей, обои, меня, небо и аллаха. Элрик также выкусывает меня везде, где дотягивается (что вы знаете про кусь за локоть?..). Сухофрукты из миски из троих не ест никто. Слайды: полугодовалые тапочки Ваймс и Джоул вылезли на крышу нарываться на почесушки; Дориан и Бьякуя считают, что лучше спать НА спутнике, а не В спутнике. Снаружи. Они так видят, им удобно. ...пока я писал, хороший мальчик Элричек отгрыз вторую лямку майко-гамака.
Поздравил сегодня с д.р. отца, презентовал коробку чая, большую шоколадину с коньяком и баночки для специй. В этом году у матушки юбилей, надо будет вытрясти из неё, какую ещё куклу она хочет... А к Птахе приезжала Райна и привезла какао из кэроба. Вкусная штука: более сладкое, чем кофе, но больше штырит, чем какао.
Дочитал Ледяные слёзы Луны Азрафэль (и немедленно подписался на очень интересный паблик об индийском эпосе и культуре!). Немного впечатлений Это отличная по композиции, бодро развивающаяся история с небольшим количеством персонажей, которые всё время чем-то заняты, у которых есть взаимоотношения и у каждого своё место и роль в сюжете; начинаешь читать как отчёт с хорошей ролевой игры. Поначалу немного не хватает описания внешности героев и мира, в котором они живут, но постепенно детали проявляются, к тому же в книжке есть прекрасные акварельные иллюстрации от Блиссер. Это прежде всего волшебная сказка, в которой на помощь одной больной девочке приходят сразу четверо небожителей (хотя мы понимаем, сколько тысяч таких девочек было, есть и будет по всей Индии). Она могла бы стать сценарием для красочного и доброго мультфильма, понятного и интересного как детям, так и взрослым - поскольку поднимает очень важные для человеческой среды вопросы: как помочь и не навредить тому, кто переживает боль потери, как дать шанс тому, кто запутался и оступился, как превратить ответственность во вдохновение. И это сюжет, вдохновлённый даже не тем индийским эпосом, который курю я (Махабхаратой и Рамаяной), а индийской астрологией. В Индии у каждого небесного тела есть бог-управитель, и индусы из чего угодно, даже из астрологии, могут сделать мыльную оперу - дэвы между собой ссорятся, воюют, плетут заговоры, женятся и так далее. У Азрафэль же дэвы ещё более человечны, близки и симпатичны (что не делает их менее волшебными). И, конечно, сходу влюбляет в себя Чандра-дэв - управитель Луны, самого непостоянного и двойственного из небесных тел. Это отличный пример персонажа, не являющегося ни явно положительным, ни явно отрицательным - у него есть и слабости, и сильные стороны. Теперь мне хочется посмотреть сериал "Шани-дэв", которым этот образ был вдохновлён, - можно сказать, захотел припасть к канону после фанфика А ещё эта локальная история - явно часть чего-то большего: за проходящие в повести сутки решена одна проблема, но ещё несколько более глобальных проблем не решено. Так что буду ждать новых, более масштабных произведений - их, к сожалению, напечатать самиздатом уже не получится и придётся читать в электронном виде, но оно того стоит.
Показал Птахе первые две серии Caraibi, продал Птахе козу Хвоста, потом снился слэшный фильм про пиратовслэшный фильм про пиратов. В нём пиратский капитан, немного похожий на Мориниллэ, захватил корабль, вырезал всех, а один юный офицер, очень похожий на Вэла, чудом выжил, упав в натянутую сеть как в гамак. Капитан заявил, что это судьба и он сохранит пацану жизнь, и велел отнести его в свою каюту. Дальнейшее мне, увы, не показали. Заодно осознал, что немало же общего есть между Малинче и моей (ну то есть исходно из птахиного ориджа) Ними-кошкой.Ними-Кошкой. Обе сами завелись, обе просто приходят и ложатся рядом, на расстояние тепла, обе совершенно не ревнуют к тому, что в сердце их мужчин живёт ещё какая-то незнакомая женщина (хотя это тревожит, как всякий не до конца заживший шрам), и к тому же обе смуглокожие. А ведь Ними сколько лет уже со мной... Но и различий, конечно, хватает - всё-таки очень разные социумы.
Также посмотрели ещё одну короткометражку про оборотня-яо - "Раскрашенную кожу". Красивая красота, сложные щщи и "короче, все умерли"(тм).