Вот насколько мне отшибли ещё во младенчестве любые попытки высказать недовольство даже в шутку, если в четверг по пути на Семёновскую сидевшая рядом со мной в метро девушка подрывается, ломится через мой открытый нетбук, роняет его на пол, а я говорю на автомате не "Куда прёшь, с@ка слепая", а "Ну спасибо Вам"? Она, конечно, уловила сарказм, обернулась и извинилась, но.
И откуда у меня при всём этом репутация человека с необоснованными претензиями?

Зато потом мы с Птахой уютно посидели в Чёрной Жемчужине и сходили на Доктора Стрэнджа. Лёгкие спойлеры!
Даже если бы одинаковой озвучки и пасхалок не было, Стрэндж всё равно был бы похож на Шерлока - манерой бравировать своей гениальностью и наплевательством на чужие чувства. Даже пациентов выбирает так же - "скучно, скучно, скучно, а это, пожалуй, возьму". С той лишь разницей, что богат как Тони Старк. Правда, потом его жизнь, совсем как у Старка, покатилась под откос, и это удивительным образом повысило его способность слышать не только себя.
После этого в нём начало неуловимо проглядывать что-то от Доктора. Не только из-за постоянного "я не мистер, я доктор", тайми-вайми и искушения бессмертием, но и из-за лейтмотива: человек - лишь песчинка, но нет ничего невозможного для достаточно разогнавшейся песчинки. Спасение мира в его исполнении - очень докторовское, правда, это пробивание алмазной стены благодаря марвеловской иронии выглядело как "я вас за@бу одним аккордом".
Старейшина прекрасна, хотя наши переводчики не знают слова "чародейка" Кецилий классный, но его мало и за него грустно, я надеялся, что его раскроют в следующих фильмах. Вспоминается Цецилий и "зелоты" вместо "зилоты" - они ведь нарочно? Отдельная милота - живой плащ. Правда, схема "главный герой, его наставник, его немногословный помощник, его силовая поддержка, его необычное домашнее животное и его девушка, ждущая дома с борщом" уже приедается.
Но, конечно, этот фильм стоит смотреть ради картинки и в 3D. Зеркальное измерение как графический редактор для реальности и артефакт "провернуть фарш назад" - эффектно весьма. Другие вселенные тоже неплохи, создатели явно вдохновлялись фрактальными гифками. А что особенно радует в магии марвеловского пошиба - она не про духовность, а про мастерство. Тебя учат методу, ты можешь остановиться на любом этапе и использовать полученные навыки как пожелаешь. "Нет светлой и тёмной стороны Силы, есть различия в технике безопасности"(с). Все алкавшие сакральной однозначности и не признававшие компромиссов сломались: один в сторону "можно всем", другой - в "нельзя никому".

Сегодня я всё-таки не поехал на Зерентуй. И даже не потому, что из-за ледяного дождя электрички встали, а потому, что самочувствие побило свои же рекорды - полдня ходил по стеночке, кое-как добил работу, попытался убраться, но в ушах зазвенело, и я упал спать. Вечером выполз с Птахой в Кунцево-плазу - простите, два пятничных игросбора, метро бы меня убило, - где мы заземлились в Тануки и дождались Дугласа.
Выпил местного бамбукового пива - хорошее светлое пиво, просто зелёное. И шоколадный латте на соевом молоке, совсем как какавушка, но более горькая, что для меня плюс. Уютно поговорили о насущном, о Драгонаге и кинематографе. Спасибо Дугласу, что добрался!
Дома мы наконец-то посмотрели Охотниц за привидениями. Лёгкие спойлерыОчень милая штука, хотя с комической прелюдией они на мой вкус подзатянули. Хольцманн - просто ходячий секс И у них есть Тор! Серьёзно, очень похоже, Хемсворт явно получал удовольствие. Этап локального апокалипсиса - зрелищно и с размахом, наверняка отлично смотрелось в 3D. В общем, я буду рад продолжению, миру нужно больше ламповых блокбастеров про I want to believe.
А потом флента принесла вот это. Остерегайтесь подделок, приобретайте только лицензированных призраков!

Некуда девать свою внутреннюю стар.пом. Софию, пусть здесь хотя бы музычка полежит. И чайки.

@темы: 221B, friendship is magic, дорогая, я купил тебе хуйню, кина не будет, електричество кончилось, радио Marcus FM, соседи по разуму, прикладное марковедение, ну оWHOеть теперь, 2 beer or not 2 beer, самое безопасное место в мире

В понедельник героическая Птаха привезла от Кано свой стеллаж, на который можно будет поставить все мышеклетки во имя уменьшения энтропии. Но сначала мы вынесем на помойку одну из тумбочек. Видимо, вдвоём и ночью, потому как разобрать советскую мебель можно только при помощи топора.
Вообще, уборку в этой квартире надо бы начинать с мебели. Очень хочется заменить её всю на более функциональную, компактную и светлую, но пока нет денег - надеюсь к Рождеству выкинуть её архаичное содержимое. Что-то разваряжу - советские учебники, например.

Трое мышат уже опушились - двое агути и один чёрный, видимо, он и есть приёмный - и начали шуршать по своей переноске и пробовать корм на зуб.
И не знаете ли вы кого-нибудь, кто собирается в Гродно и готов захватить с собой трёх мышек?)

Мыши, падение интернета, температура - и вот я порадовался, что не сумел заявиться на большее число игр. Во вторник больному мне пришлось брать себя за опу, причём зубами. Днём поехал на сбор к Аркхм - то есть, хотел днём, но пока проснулся и привёл в относительный порядок себя - успели прийти правки по работе, и получился, скорее, вечер. Оги сдал меня Беркане на ликбез по психиатрии начала XX века, ибо моя шпаргалка к "Лабиринту" относится к более позднему времени.
Убегать мне пришлось слишком рано, чтобы не опоздать на электричку. Мэв повидал только мельком, был обнят Вейларом. По закону подлости, автомат долго не желал возвращать мне Тройку, а у Птахи встал трамвай, но мы воссоединились и отправились к Келир и Руш. Пока электричка ползла до Ховрино, я как раз позвонил Оги в качестве дистанционного разговора с мастером.
Келир накормила нас прекрасной ароматной шарлоткой, напоила чаем и рассказала про Подменышей, к чему позже присоединилась Руш. Вегетарианские готы! Дал бог дубину, даст и клятву! Нашли прекрасный видеоряд кризалиса - заставку "10 королевства", хочется его уже посмотреть наконец, и пересмотреть "Хранителей снов". К двум часам ночи мы попытались отрепетировать "Шалость пака". Весёлая броуновская мясорубка
И всё-таки, когда я болею, ориентация в пространстве отваливается первой. До Оги ехал по приборам: вышел на Римской, долго думал, что не так; дошёл до нужного дома - втупил в вывеску, чтобы убедиться, что он нужный. В метро чувствую себя так, словно по затылку прилетело копытом.
Сегодня еду к Рино, пишу пациентам к Аркхм - и выхожу на прямую к Зерентую.

@темы: moments of life, я и бал, friendship is magic, гнездование пернатых, mice liberation, мечтай, иначе мы пропали

Лёг перед игрой в девять. Не вечера. Всё потому, что в пятницу сеть вернулась к нам только к ночи, а у меня оставались недописанными ликбез и квента на субботнюю космоАрду. До полудня выспался, но собираться пришлось быстро. За завтраком зашли в ТЦ на Пражской - в Крошке-Картошке появились картофельные дольки. Выйдя куда-то на парковку, встретили Луара и сквозь совершенно ирреальную метель добрались до остановки. Прекрасен маршрут, когда автобус проезжает мимо нужного дома трижды.
Многие игроки и мастер были уже в сборе. Картошка оказалась на вкус как пенопласт, но Волчонка накормила меня веганским борщом и угостила нас настоящими шоколадными финиками. Когда я наелся и оттаял, мы с Луаром сходили в Дикси за провиантом и сидром. Птаха завязала на мне платок, а поскольку я забыл озаботиться сменкой, играть мне пришлось в полосатых шерстяных носках - что, впрочем, вполне в духе персонажа, возможно, это его единственная тёплая вещь.)

Из дневника Эжена о вечере в кафе "Гербуа"В Городе шёл снег. Снег в октябре - и тени деревьев на снегу, ни одной одинаковой, и почти не встретишь прохожих. Можно зайти согреться в кафе, увидеть знакомые и новые лица...
Гаспар, один из немногих, кто замечал меня и кого я мог бы назвать другом, настраивает свой фотоаппарат. Женщина в кадре только что закончила увлечённую беседу с кем-то из завсегдатаев и опускается в кресло. Ей не нужно позировать, чтобы выглядеть непринуждённо.
- Представишь нас, Гаспар?
- Княгиня Евгения Николаевна Лестровская...
Гаспар называет меня литератором, это смешно - но он умеет льстить, ему верят. Отвечаю, что мои статьи княгиня могла видеть, только если какой-нибудь лоточник заворачивал для неё в газету горячий пирожок с вишней, а запомнить мои черты по персонажу второго плана картины - лишь благодаря своей наблюдательности и мастерству живописца.
- В Париже все молодые люди настолько скромны?
- О, Вы просто не бывали здесь по вторникам и воскресеньям.
Каролина Бернар представляется сама и склоняется над рукой княгини в чёрной перчатке.
- Вы носите траур? Примите мои соболезнования.
Кажется, о князе Лестровском Гаспар когда-то упоминал. Должно быть, он дружен с этой семьёй - княгиня хвалит его фотографии, рассказывает, что фотопортрет её воспитанницы на первом балу даже пытался похитить поклонник - такая милая детективная история. Вдовство не стёрло её улыбку, не похитило у неё жизнь. Она собирается в Ниццу, затем в Вену; Гаспару по пути - по делам. Она предлагает представить его ко двору, чтобы его фотоаппарат запечатлел королеву Сиси... В её заботе нет снисхождения, прежде никто из моих бывших соотечественников не вызывал во мне столько симпатии. Она совсем не похожа на мою мать, и всё же - заставляет о ней вспомнить.
Писатель Шарль Савари, словно продолжая прерванный разговор, настаивает на том, что фотография не способна, в отличие от живописи, передать состояние души, а изображает лишь внешнее. Ему возражают, вспоминают удачно пойманные фотографами характеры и чувства. Улыбаюсь: быть может, однажды на фото удастся запечатлеть нимб? Гаспар подхватывает - подобные световые эффекты порой возникают, но не из-за святости, а из-за нарушения техники.
По мере наступления сумерек на свет окон кофейни слетались художники, незаметно занимали свои места и утыкались в альбомы, делая наброски. Ещё кто-то незнакомый с толстым блокнотом устроился в углу у двери. Англичанин, корреспондент, щёголь, и явно знаком с Гаспаром, но Гаспар нас знакомить не спешит. Осмотревшись и освоившись, журналист включился в беседу о внешнем и внутреннем и стал расспрашивать художников о том, что для них важней в портрете. И некоторым хотелось подчеркнуть отличие картины от снимка - как будто можно было сравнивать столь различные виды искусства, как сравнивать поэзию и музыку.
- А что если у человека нет души?
- Вы имеете в виду, как изобразить человека без души?
- Нет - что если души нет у всех людей?
Но он не по адресу: здесь нет святош. Каролина тянет внимание на себя, заказывает всем шампанского - но я прошу горячий чай. Хозяин сбился с ног, сетуя, что все официантки снова ушли с художниками - позировать. Каролина хочет узнать от меня, каково позировать, сидя без движения. Сидеть несложно, главное - не заснуть. А вот если часами стоишь в позе, скажем, святого Георгия, попирающего змея, - тогда ноют потом все мышцы. А художники всё о том же:
- Аборигены верят, что фотография отнимает частицу души. Они ближе к природе, может, знают лучше?
- Они знают лучше о природе, но фотография к природе не относится...
В защиту фото - или против души? - журналист говорит, что все внутренние черты человека отражаются на его внешности. И сам, похоже, не понимает, какое блестящее решение спора он нашёл: душа в наших глазах, в нашем лице, нет ничего потайного, мы и есть - душа. Его просят наперебой угадать по чьей-то наружности о характере. Он выбирает Каролину и говорит, что она скучает и приходит сюда, чтобы каждый новый день хоть немного отличался от предыдущего.
- Но это грубо! Скажите же мне хоть что-нибудь приятное!
- Платье у Вас красивое.
Сменили тему: заговорили о погоде, как принято в Лондоне. В Петербурге, по словам княгини, балет и снег; как красиво бы вышло, если бы Гаспар сфотографировал балерину, кружащуюся среди снежных хлопьев! Он как раз работал над увеличением скорости снимка, чтобы на фото не только можно было использовать страусиный пух, но и настоящие снежинки не успевали растаять. От того, как нарисовать душу, перешли к тому, как нарисовать туман, - хотя, подумалось мне, разницы немного. И Тёрнер рисовал туман, да и Моне...
Кто-то сказал, что на пейзажи с дурной погодой стоит любоваться, сидя в кресле перед камином с бокалом шампанского, в компании друзей, чтобы холод и сырость на картине ярче оттеняли жизнь. Я поинтересовался, что делать с пейзажами, если сам живёшь в холоде и сырости, но меня не услышали. Каролина пожелала иметь несколько пейзажей, чтобы менять их в течение года и лицезреть зимой - лето, а осенью - весну.
Гаспар вспоминает, как пил в Лондоне виски. Журналист мистер Грэй возражает, что парижский абсент - ничуть не меньшая гадость.
- Может выйти хорошая статья: "Ячмень против полыни".
- Давайте не будем говорить о политике при дамах!
- Выпивка - это не политика. А вот мексиканские кактусы - тема действительно слишком... острая.
Княгиня Эжени удивляется отсутствию у мистера Грэя патриотизма - разве он не считается признаком хорошего тона? Я пояснил, что английский патриотизм давно уже не имеет с хорошим тоном ничего общего. А Каролина подозревала, что мистер Грэй на самом деле критик. Меня всегда забавляет обычай ругать критиков, якобы не творящих ничего самостоятельно, поскольку многие критики сами подвизались на литературной стезе, да и сам я нередко ел хлеб этой профессии. И если после живописцев останутся их картины, после композиторов - симфонии, то после спектаклей, например, останутся только критические заметки.
- А как же афиши?
- Афиши рисуют те, кому за это платят. Не будет же заказчик просить: "Нарисуйте наши траченные молью костюмы и пыльные декорации"?
Упоминаю о театрах, которые вовсе экономят на всей этой бутафории, и даже на актёрах, когда ставят монологи. Для некоторых это прозвучало в новинку, хотя я не мог похвастаться тем, что держу руку на пульсе театра. Тут же предположили, как все роли мог бы играть один актёр. Я подумал вслух, что такой актёр либо вынужден был бы пренебречь глубиной каждой роли, либо сгорел бы. А необходимость говорить за различных персонажей не поочерёдно, а одновременно... это уже нечто из области чревовещания. Впрочем, есть же кукольники; когда я был маленьким, я видел ярмарочный балаган, но никаких впечатлений, кроме неловкости, он в памяти по себе не оставил.
Мистер Грэй спрашивает меня, кому мне доводилось позировать, явно рассчитывая на сплетни. Спрашивает у Каролины, какие развлечения в ходу в Париже, помимо выставок и салонов, и та охотно упоминает о дуэлях - в Лондоне, видимо, они вышли из обихода: противники слишком боятся запачкать манжеты. Каролина рассказывает, как на днях бросивший вызов гонялся за вызванным по всему кафе, а тот опрокидывал столы и стулья.
- Баррикады - тоже типично парижское развлечение, - эта дурная шутка пришла на ум мне и месье Савари одновременно.
Его спрашивают, работает ли он уже над новым романом. Да - и это будет роман о Жанне д'Арк; но автор собирается изобразить её как святую подвижницу, как человека, достигшего сверхчеловеческой высоты, но не как женщину, что многим кажется старомодным. Читатели хотят, чтобы он принял во внимание женскую физиологию и то, как сложно ей было прятать любовников... Когда я замечаю, что быть женщиной означает не только физиологию, но и некие черты личности, меня, кажется, не понимают и смотрят так, будто именно я сказал нечто непристойное.
Когда я беседую с мистером Грэем, Гаспар встаёт рядом со мной, и я чувствую над своим плечом его руку, которой он опирается о стену. Ревнует? Было бы удивительно, но - невозможно. Скорее, оберегает. Он старше меня вдвое - эта разница всегда будоражила. Мистер Грэй удаляется к другой компании, и Гаспар смотрит ему вслед. Говорит, что в этом человеке есть некий надлом, заставляющий его задевать других. Я и сам это чувствую, но здесь это не редкость. Сюда многие приходят, чтобы заполнить пустоту внутри, но от малейшего сквозняка она выветривается снова.
Слушаю княгиню и понимаю, сколь многое изменилось у неё на родине. По редко доходящим до меня новостям - чужие края меняются так же быстро, как растут чужие дети. А я больше десяти лет не покидал Парижа, Гаспар сказал мистеру Грэю, что я хорошо знаю Город. Но как можно достаточно знать нечто настолько бесконечное, в чём каждый раз открываешь что-то новое?
- А я уезжаю...
- Но ведь ты вернёшься.
Гаспар приглашает меня ехать с ним. Но у меня нет средств на путешествия, и я не хочу его обременять. И боюсь лишиться комнаты за время своего отсутствия.
- ...К тому же, Париж меня не отпустит.
Гаспар понимающе кивает. Ревновать к Городу даже он не вправе. Он кашляет - простужен? Немудрено, я сам четвёртый день без голоса. Он уходит на кухню, должно быть, за горячим чаем. А из усилившейся метели в кафе заходит полицейский инспектор - и уверяет притихшую публику, что он не при исполнении. Он явно чувствует себя не в своей тарелке, сетует на то, что везде вызывает напряжение.
- Если Вы создаёте напряжение, быть может, Вам стоит сдаться на опыты учёным, изучающим электромагнитное поле?
Инспектор говорит, что мой тёзка, художник Эжен Марсиль, - его бывший сослуживец. Услышав о том, что я позирую, с серьёзным видом предостерегает от этого опасного занятия. Натурщиков и натурщиц всегда считали шлюхами - почему же в наше время это слово стесняются произносить? Я ответил, что мне, наверное, повезло, но я ни разу не сталкивался с тем - и даже не слышал о том, - чтобы кто-то из художников или скульпторов прибегал к насилию. Инспектор возразил, что в мастерскую может зайти другой человек и, увидев наброски, начать преследовать изображённого на них человека. Я усомнился - слишком романный сюжет. Но Каролина сразу начала просить, чтобы я написал об этом рассказ: некто перебирает эскизы знакомого художника, видит фигуру юноши или девушки, влюбляется - и бросается на поиски...
- А что если именно на этом рисунке - выдуманный художником человек? - кажется, это сказал Марсиль.
Прекрасная концовка. Из всех людей выбрать того, кого в мире не существует, - такая трагикомедия, превращающая Пигмалиона в Сизифа, как раз по мне. Можно находить сходства в других - но не удовлетворяться сходством, и искать вечно...
- Но люди не живут вечно. А если кто-то живёт вечно, то это уже не человек. - а это, должно быть, Шарль Савари, как всегда, о спиритах и прочей мистике. Не берусь обсуждать с ним посмертные пути.
- Тогда, быть может, наш герой, помимо любви, ищет секрет бессмертия? - кто-то, наверное, снова Марсиль, развивает тему; я слишком поражён внезапным чувством узнавания, чтобы следить за беседой.
- Подобно Гильгамешу? - припоминаю давно читанную легенду. - Только он искал друга, который уже умер. И бессмертие стало его проклятием.
Я отошёл к столу. Почему-то заметил, что в зале нет Гаспара и инспектора. Гаспара не было долго, но не мог же он уйти не попрощавшись? Мистер Грэй спросил, почему Гаспар не взял меня с собой, как будто я был комнатной собачонкой. "Но ведь ты вернёшься".
- Гаспар куда-то отошёл?
- Гаспар отошёл на тот свет, - отвечает хозяин кафе.
Это не смешно. Я переспрашиваю дважды, потом выхожу из зала, хотя хозяин сказал, что инспектор никого не пускает. Инспектор меня словно ждал - встретил в дверях, за его спиной ничего не разглядеть, кроме сидящего в неестественной тяжёлой позе Гаспара, но я всё равно спрашиваю, правда ли это, и как это произошло. Инспектор терпеливо подтверждает, что месье де Люс мёртв, говорит, что выясняет обстоятельства, и затворяет дверь перед моим носом. Я нелепо боюсь, что мне никогда ничего не расскажут, как будто определённость что-то может изменить. Прислоняюсь затылком к холодной стене и пытаюсь унять дрожь.
Возвращаюсь в зал, обхожу его вдоль стены, как опоздавший зритель обходит партер, стараясь быть незаметным. Не помню, спрашивали ли меня о чём-то, - я был неспособен ни врать, ни умалчивать. Я устроился в углу с бокалом вина и кошкой. Я мог провести так остаток вечера, но инспектор вскоре пригласил меня, журналиста и месье Марсиля. Мы вошли на кухню поочерёдно. Я остановился перед Гаспаром - его горло было разрезано, как на бойне.
- Я подумал, что Вы хотели бы попрощаться. Я был прав?
- Да, спасибо. Я хотел бы... увидеть его в последний раз.
Я мог бы сказать, что уже начал прощаться с ним раньше и буду продолжать прощаться, когда уйду, но для этого нужно было слишком много слов, поэтому я просто постоял над телом. Что делают в таких обстоятельствах - говорят вслух, молятся про себя, целуют в лоб? Я боялся к нему прикоснуться и даже наклониться, чтобы не запачкаться его кровью. Если бы он уехал, мы всё равно могли бы никогда больше не увидеться. А теперь он наверняка на пути туда, где ему хотелось бы быть. Доброй дороги! Я отошёл и встал между художником, которого инспектор попросил зарисовать место преступления, и журналистом, который торговался за некролог и намекал, что оный может кому-то не понравиться. Даже если он знал о Гаспаре больше, чем я, мне он был безразличен.
Инспектор Мартен снова и снова извинялся за цинизм и с неловким сочувствием похлопывал меня по плечу. От врачей и полицейских это всегда трогательно слышать, как будто они стесняются своей привычки к крови. А я снова и снова утешал его, говоря, что всё понимаю.
- В этой комнате, я думаю, нет равнодушных. Если бы месье журналист был равнодушен, он не был бы таким нервозным, - мистер Грэй усмехается в ответ, ему действительно здесь не по себе. - А если бы Вы были равнодушны, Вы не выбрали бы такую службу, разве нет?
- Месье журналист просто любит деньги.
- Деньги любят все, но не все могут в этом признаться. Я тоже их люблю.
Хозяин передал, что остальные тоже желают попрощаться, и инспектор непритворно испугался наплыва аффектированных дам. Он велел хозяину организовать очередь, а я, напутствовав его, что дамы - всё же не гунны, удалился, чтобы не путаться под ногами. Я вернулся в зал с твёрдым намерением надраться.
Инспектор нашёл при Гаспаре медальон с маленьким графическим портретом. Его передавали из рук в руки, не узнавая изображённого на овальном рисунке моложавого мужчину с тонкими усами на петровский манер. Наконец, медальон лёг в ладонь Эжени. Этим мужчиной был князь Сергей Лестровский... таким он мог быть лет десять назад. Неловко получилось. Можно ли назвать счастливым того, кто пережил возлюбленного столь ненадолго?..
Я застаю в зале разговор о свиньях, которых художник Роже Мату видел в загоне на вершине холма на некоем острове. Его слушали с каким-то болезненно-острым интересом, чтобы только не думать о произошедшем. Я живо поинтересовался, не были ли свиньи заброшены, но, похоже, по описанию Роже, им хватало всего необходимого: и пастбища, и дождевой воды, для накопления которой был обустроен сток. Загадкой оставалось лишь, как кому-то удалось доставить свиней на вершину, ведь они не козы.
Кто-то в свою очередь вспомнил о монастыре на греческой горе Афон - той самой, куда нельзя войти ни одной женщине, даже если это коза или собака; прилетающих птиц, надо полагать, контролировать сложнее, но кто мог бы соблазниться голубем? Ещё кто-то упомянул овец, сопровождавших паломников на их дороге, - быть может, и овцы совершали паломничество. Тут встрял Шарль и заявил, что животным нужно лишь есть, спать и сношаться, и люди не должны уподобляться им. Но, право, мне также нужно то же самое и, пожалуй, ничего более, и это животных можно оскорбить сравнением с людьми - звери хотя бы честнее.
- Вы хотите сказать, что сытый человек ничем не отличается от свиньи в хлеву?
- У свиньи никто не спрашивал, хочет ли она там находиться - всё решили за неё. А человек как раз тем и отличается от животных, что у него есть свобода выбора.
Я рассказал о человеке, который научил жеребца латыни при помощи карточек со словами, и когда жеребец хотел что-то сказать, он ставил нужные карточки на полку - у него обнаружилось отменное чувство юмора. Потом говорили о кошках, которых в жестокие средние века использовали в кошачьем органе, и о хорьках, которые способны ловить мышей, но чей запах пугает певчих птиц. Княгиня сказала, что её мать держала только диких птиц, которые естественно подражали друг другу, а не кенарей, которых люди учили с голоса, и поведала забавную историю о своём брате, научившем ворона браниться. Ворона выпустили, и он, поселившись поблизости, передал эту науку своему потомству. Однажды какой-нибудь орнитолог опишет новую разновидность бранящегося ворона и даст ей название в честь губернии или приснопамятного брата...
Я отошёл за вином и оказался в компании мистера Грэя и месье Савари.
- Вы когда-либо испытывали противоречивые желания? Сейчас мне одновременно хочется остаться здесь и напиться - или отправиться домой и лечь спать.
- Вы можете пойти домой и напиться там, или остаться и лечь спать здесь. Ещё можно напиться здесь, а проснуться уже дома, если повезёт: со мной такое случалось.
Мне бы Ваши проблемы, месье писатель.
Инспектор вызывает всех свидетелей поочерёдно. Каролина находит его ужасно грубым, хотя я, напротив, считаю его излишне вежливым. Мистер Грэй подслушивает под дверью, инспектор не протестует - журналисту тоже нужна информация для некролога. В свободное время мистер Грэй предлагает поиграть в детективов и попробовать угадать, кто убийца, и сам же выдвигает разные версии. Меня это мало занимает. Самой правдоподобной кажется идея, что Гаспара могли убить из-за его изобретений в области фотографии, чтобы получить патент вместо него.
- Вы журналист, критик, а теперь ещё и частный сыщик! - смеётся Каролина. Похоже, наш лондонский гость её увлёк. И он очень удивляется, когда я называю его байроническим героем.
Говоря об изобретениях, Каролина сравнивает научный процесс с неостановимо несущимся поездом. Я представил себе поезд, мчащийся через всю Сибирь - а дальше? Через Китай, Индию - или, быть может, по мосту в Новый свет? Как знать, вдруг однажды рельсы будут опоясывать весь земной шар, и можно будет отправиться в кругосветное путешествие на поезде.
Инспектор вызвал меня - вернее, я вызвался сам; он только указал мне на стул у окна. Тело уже перенесли на ледник, кровь оттёрли. Мне было неловко отнимать у инспектора время, ведь я не мог сообщить ему совершенно ничего полезного. Я сказал только, что у Гаспара не было врагов, и не было при мне крупных ссор, после которых кто-то мог затаить обиду...
- Вы говорите так, словно смотрите его глазами. Попробуйте взглянуть на него глазами окружающих, ведь Вы наблюдательны.
Ох, инспектор, неужели Вы ещё не поняли, что меня не существует, что я - только отражение? Я выдавил что-то о том, что Гаспар нравился женщинам, ещё какую-то ерунду. Его вопрос, скорблю ли я о Гаспаре как о человеке или как о специалисте, окончательно поставил меня в тупик - любая потеря для науки восполнима, но невозможно заменить человека. Инспектор, добавив очередную порцию соболезнований, позволил мне идти и посоветовал напоследок выпить ещё вина.
- Говорят, бордо помогает.
- Уехать в Бордо тоже помогает в таких случаях.
В зале расспрашивали Эжена Марсиля, который был военным тогда, когда я ещё только ступил на землю Парижа, был занят учёбой и не обращал внимания на политику. Видно было, что ему неприятно вспоминать об этом, но не хотелось отказывать любопытству скучающих дам.
- Я ехал в Мексику сражаться, а приехал - валяться в лихорадке...
Завязался разговор о том, кто что предпримет, если вновь начнётся война. Кто-то уточнял, будет ли то война наступательная или оборонительная. Неужели в случае нападения кто-то из тех, кто отродясь не держал в руках оружия тяжелее мастихина, встанет на защиту города? Вот ещё одна вещь, в которой никогда не признаются: то, что война - ремесло не для каждого. Я точно знал, что если случится война, я буду жить, как прежде. Так долго, насколько получится.
Каролина хотела танцевать, говорила, что танец - язык тела. Заявила, что будет первой женщиной-детективом. Я ответил, что ей придётся носить брюки, чтобы удобнее было ездить верхом. Забавно, но это вызвало ропот, кто-то даже упомянул об аресте - быть может, англичанин, учитывая тамошние нравы? Брюки сами по себе не являются нарушением общественного спокойствия, в отличие от их отсутствия. Каролина посоветовала княгине посетить кабаре, но та отказалась.
Кто-то пошутил о случайно зашедшем в кабаре епископе, и в зале подняли вечную как мир тему храма и балагана, соседствующих на одной площади. К чему писать об этом снова, если не так давно это сделал Гюго?
- Каяться всякому под силу, а вот грешить умеет не каждый...
- А если не грешить, не в чем будет и каяться, - подхватила Каролина.
Кажется, все преувеличивают степень моего знакомства с Гаспаром - не только инспектор, но и мистер Грэй. Разве то, что мы были близки, означает, что он доверял мне все секреты? Разве этой близости я должен стыдиться? Мистер Грэй говорит, что не может этого даже представить. А я-то думал, у него достаточно богатая фантазия. Или, напротив, - слишком богатая?..
В довершение абсурда инспектор заявил, что потерял табельный револьвер и улику - медальон. Расследование убийства плавно перетекало в расследование кражи. Инспектор поочерёдно провёл обыск присутствующих; к счастью, дамы смогли помочь с обыском друг друга. Это не возымело успеха, и инспектор переложил поиск пропажи на гостей кафе, пока сам был занят материалами допросов - было слышно, как на кухне он пьёт кофе и думает вслух. Никто, конечно, не начал переворачивать всё вверх дном и потрошить подушки, но то, что где-то рядом может находиться вооружённый преступник, несколько нервировало. Медальон же нашёлся... у инспектора в кармане.
Вечер затянулся, и дамы были утомлены. Следствие окончилось тем, что инспектор взял подписку о невыезде с нескольких человек, включая меня, Каролину и мистера Грэя - теперь ему предстояло задержаться в Париже на месяц, что запахло локальным дипломатическим скандалом. Только бы толпы сочувствующих англичан из консульства не отпугнули от тихого кафе "Гербуа" художников и поэтов, избегающих шумного городского центра...
Все спешат разойтись по домам, не прощаясь. Оставаться становится невыносимым, идти домой - того хуже, значит, нужно сменить заведение - до утра ещё далеко, а Город и снег сами приведут туда, где мне нужно быть.

фото (с) мадмуазель Бенкендорф

Благодарности и постигровоеСпасибо мастеру Вере за этот подарок, за терпение, за сюжет и за Гаспара! Спасибо прекрасным игрокам за ваши образы и истории, такие яркие и разные, за разговоры и рисунки, за то, что с вами это нелепое создание, Эжен, смог немного побыть живым. Отдельное спасибо Волчонке и Блэквуду за приют, за антураж и атмосферу!
Франция - была. И магия игры - была. И эти несколько часов были необычайно насыщенными. А на эту картинку я просто наткнулся в ночь перед игрой:

Когда мы с Птахой и Луаром втроём ехали домой на такси, я даже удивился, почему радио у водителя работает настолько тихо, - неужели ему хоть что-нибудь слышно? А потом я расслышал знакомый проигрыш. Всегда один и тот же, когда Эжен рядом, - где бы я ни находился. Да, спасибо, дорогое мироздание, я знаю, что он уже слышит музыку. Именно эту музыку.

Он ещё не растворился в Городе, ещё не обрёк сам себя на вечные поиски того, чего в мире нет, - и в этот вечер в кафе "Гербуа" он, определённо, был.

@темы: friendship is magic, радио Marcus FM, соседи по разуму, le goeland, ролевиков приносят не аисты, портрет в интерьере

@темы: лик.без

Невесёлое, проматывайтеНадо, пожалуй, относиться к РИ как к фандомным битвам. Я достаточно самокритичен, чтобы понять, почему мой текст не взяли даже во внеконкурс. Я готов прислушиваться к советам и стараться писать лучше - следить за стилем, за логикой персонажей. Но я всё равно не смогу писать так же, как востребованные авторы, особенно если в упор не вижу в их текстах литературных достоинств.
Но писать в стол я не могу, а играть в стол - вообще абсурд.
На самом деле я очень боюсь остаться на обочине и не очень понимаю, куда с этим страхом идти. Я не умею запрашивать поддержку, когда и так ощутимо злоупотребляю чужим вниманием и терпением.

Уголь не отпускает, а фан-творчества я не нашёл, кроме арта с котиком, потому что в сериале персонажа нет. Видимо, буду читать книжки и додавать самому себе. Даже шипперить его можно со всеми понемногу, ведь он просто создан для френдзоны. Поумиляюсь на Маккея сам с собою


В Самайн хотелось остаться дома и зажечь свечи в темноте, и, поскольку до нас никто не доехал, мы с Птахой так и поступили вдвоём. Купили во Вкусвилле сидр и эль Ред Ривер, очень вкусный и с классной этикеткой, слушали Йовин, ели виноград и рассказывали друг другу персонажные истории и сказки, а потом посмотрели тряпочную экранку Дома странных детей. Лёгкие спойлеры
Заметно, что в один фильм было втиснуто несколько книжек: глубина концепта не раскрыта, логика происходящего грешит because of course, неизбежно скатываясь из фриковатой сказки в финал супергеройского блокбастера "нет времени объяснять, скелеты против слендерменов". Но Бёртон всё ещё умеет в крипи-атмосферу, и дом мисс Перегрин с вечным днём сурка, гиперконтролем и не взрослеющими детьми кажется жутеньким местом, которое стоит покинуть. А превращение в сокола просто очень красивое, я сразу вспомнил трансфигурацию-оригами.

О мышахПотомство мышки-кукушки всё-таки не выжило. Не знаю, от чего зависит материнский инстинкт у мышей, видимо, от рандома. Зато у ответственной матери погиб только один, а оставшаяся троица растёт как на дрожжах, покрывается серым пушком, громко щебечет и норовит уползти из гнезда. Скоро, как мы полагаем, они маму просто поднимут и унесут.
Тяжелобольной мыш на карантине тоже не дожил до ветеринара. С такой степенью некроза не живут, конечно, но он долго боролся, и я им восхищаюсь.
Главаря взрослых самцов я называю Рембо, а Птаха - Паханом. А некоторые мужики из своей клетки просачиваются и не знают, как вернуться обратно. Раньше они ограничивались тем, что так и засыпали на стуле, но сегодня мых вышел прямо к отцу, возившемуся в коридоре с роутером. Молодец. На следующей неделе буду забирать за шоколадку более мелкую клетку.

Начали смотреть Лигу Справедливости, которая мультсериал. И сразу на нас опрокинулся грузовик анаши с тиранидами из метеорита, все друг друга носят на ручках, а Бэтмен такая мышка по повадкам и выражению лица. И Флэш классный. Жаль, что Хэла в этом мульте нет.
Стремительно заболеваю (как обычно, внешнее хочет соответствовать внутреннему), спать не получается, но планы не терпят, завтра надо как минимум дважды выйти из дома.

Загодя упорот в барраярки. Барраяр - это всегда какое-то не@бическое количество боли, надеюсь, что она не помешает мне поиграть людей.
На носу Франция - Les Oiseaux de Paris, и нам очень нужны хозяин кафе и ещё хотя бы пара художников! Ещё можно подать заявку или помочь репостом :3
А эльфийскому экипажу космоАрды Звёзды и камни не хватает целителя медика!

@темы: кина не будет, електричество кончилось, соседи по разуму, прикладное марковедение, гнездование пернатых, flash & lantern, mice liberation, 2 beer or not 2 beer

@темы: friendship is magic, да, волк жуёт траву, вот такой весёлый джир!, кролик - это подходящая компания

@темы: friendship is magic, mice liberation, кролик - это подходящая компания

Когда тебя нежно покусывает за пальцы крыса на тему "есть чо?", это норм, когда то же самое делает кролик - это заканчивается кровью, но он не со зла и вообще приручается всё больше. Общается с крысой Андерсом - крыс свешивается с кресла, Базиль в вольере привстаёт на задние лапы.

Не одни баррикады, так другие: девочку, которую не вытащил на ODM, вытащу на Время вишен, которое про Парижскую Коммуну. И её будут звать Мария, да.)

В пятницу мы с Птахой устроили марафон просмотра рекомендованных серий СтарГейта до самого рассвета, а затем я впал в спячку, как истинный рейф, на десять часов. Вечером собрал шааде Ваариса из шкафа и разослал последние письма по завязкам. Когда моя королева назвала меня "уголёк", и это была Айоланта, а не Алебастр, я осознал, что есть нечто общее у Вазелиса и Угля, которые добровольно отправились в чуждое им общество, чтобы принести своему миру пользу. Но на этом сходство и заканчивалось.
Я поторопился и приехал на Шаболовку за два часа до начала игры, посему решил зайти в Шоко и уединённо выпить чашечку капучино. И этот прекрасный момент, когда в Шоко постепенно собирается пол-полигона, сдвигая столы и стулья. До Коперника дошли все вместе, дождались машины с антуражем, Влад пришёл провожать Тигрисс и остался игротехом. Предыдущее мероприятие затянулось, так что мы пробирались в игротехничку мимо танцующих людей. Спасибо Ортхильде, которая дала мне почитать книжку про шедевры, и Шерхану, у которого я одолжил седой парик для рейфа - отличный парик очень естественного цвета!
Смена эпох в Альконне стартовала в полночь. Не знаю, насколько мне удался игроцкий квест "когда у тебя во вводной две завязки, и обе - на довольно крупные фигуры, которым на 100% будет не до тебя", но мне понравились все разговоры окружающих с Ваарисом, сактийцем не из Сакти, который был не про ответственность, а про завышенное самомнение и эгоизм.
Немного предыстории
Вазелис Аргосиадис родился в Фотиа, рано потерял мать, поэтому его отец, мелкий придворный чиновник, часто брал его с собой во дворец. Вазелис очень хотел дружить с детьми короля, но принц Байон не видел в нём равного и потому пренебрегал, а принцессе Айоланте было совсем некогда с ним играть, ведь именно её готовили к тому, чтобы стать королевой. Несмотря на то, что ему крайне редко удавалось побыть с Айолантой наедине, Вазелис влюбился и, когда ему было 14, предложил ей руку и сердце. Его отец был в шоке и немедленно услал его в дальнюю провинцию - считать налоги и перекладывать бумажки.
Когда Вазелис вернулся, Айоланта уже вышла замуж за Атрея и стала королевой. Вазелис был в ярости - Атрей был совершенно её недостоин! И, чтобы это доказать, он подбил служанку Роксану, которую также знал с детства, соблазнить короля. Поскольку Айоланта никак не могла забеременеть, план удался, и 9 месяцев спустя Роксана подарила королю сына, которого тот признал своим наследником. Вот только Айоланта простила мужа, и Роксана осталась подле короля...
В том же году принц Байон надумал перебраться в Сакти, королева отправилась его провожать и немного задержалась в гостях. Через некоторое время после возвращения она родила сына - на месяц позже Роксаны. (Логика короля, признавшего бастарда при беременной жене, мне неведома.) Видимо, путешествие матери до Сакти не пошло младенцу на пользу - принц Маттиас при рождении чуть не умер, но архивариус Ииаини смог его спасти. Маттиас и после часто болел, а Вазелис, оставаясь при дворе, знал, как измучилась с ним королева и как она говорила, что только мудрецы из Сакти способны ему помочь.
Когда Маттиасу исполнился год, Айоланту навестил Первый советник Сакти, Каалпаник. Они о чём-то говорили за закрытыми дверьми, и отъезд Советника очень расстроил королеву. И Вазелис понял, что это - его шанс. Он приобретёт в Сакти знания, необходимые для того, чтобы оберегать Маттиаса, и тогда станет по-настоящему незаменим и близок к Айоланте. Так он совершил безумство номер раз - догнал Каалпаника и напросился к нему в младшие ученики. Видимо, Советник разглядел в нём некий потенциал - и Вазелис стал гражданином Сакти, пожертвовал прежним именем и стал называться шааде Ваарис.
Изменить можно имя, но не сердце. Обучение затянулось на 17 лет - немудрено, что Ваарис проявлял нетерпение, хотя очень старался. В покрытой лесом Сакти он скучал по просторам Фотиа, в своём доме на дереве окружал себя фотийскими вещами, винами и сладостями, охотно путешествовал верхом на огромном кабане. Три года назад принц Андерра встретил недалеко от границы Фотиа юношу, потерявшего память и способность к магии; родственников юноши не нашлось, он остался при дворе и назвался Агни.
Ваарис с ним вскоре сдружился - Агни напоминал ему себя в юности. К тому же Второй советник, шааде Вишайл, которым сделался Байон, не доверял Агни и отказывался учить его фехтованию - совсем как в детстве, "я слишком хорош, чтобы играть с тобой". Поэтому Агни учился у Андерры и Ваариса, вкусно готовил и жадно слушал рассказы Ваариса о Фотиа: о песчаных бурях, ядовитых змеях и базарах с пряностями.
И - вот он, переломный момент. Каалпаник отправил ученика провести самостоятельное исследование в горной местности. Ваарис карабкался на скалу, чтобы проверить нити энергии, но сорвался. Всё, что он запомнил, - страх смерти, темноту и... ангела, склонившегося над ним, о котором никому не стал говорить. Очнулся он в храме три дня назад, для него пронеслось одно мгновение, для мира - прошло полгода. За это время король Сакти успел умереть, и Первый советник был занят проведением испытаний для двух принцев, которые должны были закончиться коронацией достойнейшего.
Все эти три дня Ваарис ходил с квадратной головой: что Создатель имел в виду, оставляя его в живых? Ведь такое не случается просто так. Значило ли это, что ему был дан второй шанс, чтобы исправиться, побороть страсть, которая сильнее его? Или - чтобы завершить начатое и исполнить свою мечту? К началу игры для него существовало две перспективы: надеяться стать Первым советником Сакти, потому что, по традиции, новый король назначает себе нового советника, либо вернуться в Фотиа и больше не расставаться с Айолантой. Этот выбор ему и предстояло сделать, хотя, когда он снова увидел свою королеву, он всё решил довольно быстро...
Небольшой отперсонажный отчёт
Маскарад по случаю коронации нового правителя Сакти - событие поистине легендарное. На него прибывают короли и королевы всех четырёх стран, чтобы заново заключить торговые договора, обсудить политику и вывести в свет своих наследников. А ещё говорят, что в праздничную ночь исполняются желания - но в Сакти вовсе негусто с праздниками.
Гости прибывали пёстрыми группами и занимали отведённые им покои, где всё было обставлено в привычном им стиле; принцы Андерра и Юдживаль вместе с обоими советниками приветствовали их. Я увидел королеву Айоланту - всё такую же прекрасную, не подвластную времени. Казалось, она узнала меня под чёрной маской с алыми перьями, и моё сердце радостно сжалось от её мимолётного взгляда. Она отошла побеседовать со своим братом. Некто заявил, что празднику не хватает нравоучений, и советник Каалпаник прочёл торжественную речь, открыв церемонию. Звучала музыка, но мало кто желал танцевать даже под огненные фотийские мелодии. Правители поспешили приступить к переговорам за общим столом.
Когда мне всё же удалось поприветствовать Айоланту, она мягко спросила, почему я не писал ей полгода, и я изложил ей обстоятельства своего исчезновения. Она была удивлена не меньше моего, а Байон добавил, что я больше ничего не хотел говорить о случившемся, - он явно не верил в то, что я помнил лишь момент своего падения.
Андерра и Юджи быстро нашли общий язык со сводными братьями из Фотиа, с которыми уже встречались во время путешествий со своим учителем, - принцем Маттиасом и Эсдрасом. Я также не без интереса познакомился с ними, ведь я помнил обоих ещё в колыбели. Они выросли похожими, в отца, так что я их путал. Принцы пригласили молодёжь есть блинчики, которые испёк Агни, - а разве я мог когда-то устоять перед его стряпнёй? Йоханна, принцесса Ильмы, щедро поливала блинчики сгущёнкой и вареньем одновременно. Её отец, король Ильмари, назвал их произведением искусства и предложил гостям посостязаться в гекзаметре. Видно было, что этот человек, не расстающийся с тетрадкой для записей, - большой зануда и души не чает в своей дочке.
Но не бывает праздников без незваных гостей, и самая настырная гостья зовётся бедой. С людьми начали случаться приступы страха. Сначала Юджи забился в угол дивана, дрожа, затем Маттиас сжался в комок, засветив огонёк на ладони. Они пугались тех, кто к ним приближался, и словно ничего не видели и не слышали вокруг. Их братья и друзья поддерживали их, но лишь со временем они приходили в себя. Проверить их нити энергии, не покинув дворца, не представлялось возможным, но я подозревал, что не в энергии дело, а в чьей-то злой шутке.
Зал, в котором поселилась тревога, постепенно пустел. Я составил компанию женщине в зелёных одеждах Даэджи, которая, как и я, покинула родную страну ради жизни в другой. Я не стал её расспрашивать, ведь у женщин за пределами Сакти и Фотиа часто бывает лишь один путь: выйти замуж и последовать за супругом. Вместо этого я рассказал ей о себе. Не принято говорить об обычаях и законах своей страны с чужеземцами, но я не чувствовал себя сактийцем и потому поведал о своей жизни и о нитях энергии, которые тянутся от каждого живого существа и подобны нитям паутины: заденешь одну - задрожат все. А работа с ними подобна настройке камертона - учишься чувствовать фальшь, неверную ноту.
Затем я познакомился с ещё одним человеком, отличавшимся от людей, с которыми прибыл. Юноша из Ильмы не был похож на серьёзных, обстоятельных северян, а порхал по залу с лёгкой улыбкой; он сопровождал человека, в чьих манерах несложно было узнать графа Мауно Н., уже посещавшего дворец Сакти прежде. Юноша ещё не снял маски, хотя большинство гостей успели это сделать, и не называл своего имени, пока не столкнулся с Первым советником. Он назвался пианистом, и я пожалел, что в зале не было ни одного клавишного инструмента.
Побеседовал я и с бастардом Атрея, Эсдрасом. Он напомнил мне о том, что его отец умер пару лет назад - кажется, Айоланта писала мне об этом, но я едва не забыл; я пропустил столь многое - и посетовал, что пропадать где-то, должно быть, моя судьба: я отсутствовал, когда королева выходила замуж, и отсутствовал, когда овдовела. Эсдрас ответил, что и его не ждёт ничего лучше, чем отправиться в какую-нибудь провинцию. Я почувствовал, что и между нами с Эсдрасом есть нечто общее, как между мной и Агни: он желал многого, но, не будучи сыном королевы, был обречён оставаться в тени своего брата. Я горячо отговорил его от работы в провинции и поддержал его желание стать танцором и путешествовать.
Тем временем приступы продолжались, и всё больше гостей становились их жертвами. Пианист, Керкко Воутилайнен, закричал так, словно его ударили ножом, но, к счастью, с ним было всё в порядке; следом король Ильмари почувствовал себя дурно. Шааде Вишайл собрал весь двор вокруг себя и предложил перечислить всех, с кем случались кошмары наяву, чтобы вычислить виновника. Но если ни у кого из, к примеру, Даэджи страхов не было, значило ли это, что злоумышленники - именно они? Я также не сталкивался со страхами - видимо, того, кто смотрел в глаза смерти, уже нечем было напугать. Пострадавшие видели то, чего нет, но ведь такой магии, как магия иллюзий, не существует, - поэтому мы подозревали проректора Академии боевых искусств и магии, который выглядел скользким типом. Также стоило спросить совета у гостей из Великой библиотеки, но они всё время были заняты чередой просителей.
А со Старшим жрецом Главного храма Создателя, Димитрием, я хотел бы побеседовать лично, ведь, как сказали мне в храме, именно он принёс меня и оставил, не дождавшись, пока я приду в себя, - но всякий раз, как очередного бедолагу обуревали его страхи, все звали жреца, и он приходил на помощь. Неловко было отвлекать его от столь важного дела своими сомнениями, тем паче что к середине вечера он стал совершенно утомлённым. Когда он сидел на ступени, склонив голову, пользуясь минутным затишьем, я забеспокоился, не нужна ли помощь ему самому, - но он тут же поинтересовался, о чём я хочу поговорить, уже был готов выслушать и помочь.
Мы ушли туда, где нас не могли бы подслушать. Я сообщил о том, что видел ангела. Димитрий сказал, что слуги Создателя порой помогают людям; он был так спокоен, словно чудесные спасения происходили каждый день. Я продолжал допытываться, раз уж аудиенция состоялась, о том, какова могла быть воля Создателя, - но это жрецу было неведомо. Я сказал, что я не праведник, что ради страсти, снедающей меня, я готов на многое, - а он говорил мне о любви, о возможности пожертвовать всем ради любимого человека. Я ответил, что готов отдать всего себя - но только если я хоть что-то получу взамен. Я и так уже жертвовал слишком много.
Если бы Димитрий велел мне раскаяться и посвятить верному служению ту жизнь, что была мне дарована Создателем вместо ожидавшей меня гибели, - я, может, не подчинился бы, но задумался о том, какова может быть расплата за избрание неверного пути. Но он сказал, чтобы я дерзал, - и, что бы он ни имел в виду, я услышал именно это. И, поблагодарив жреца, я дерзнул. Я поговорил с Каалпаником, осторожно попытавшись выведать у него, чем он планирует заниматься после коронации, но он отвечал уклончиво, и я окончательно убедился в том, что старик сдаёт и уже ничему не сможет меня научить. Чтобы достичь того, чего достиг Каалпаник, нужно было прожить не меньше века - а у меня не было этого века.
Тогда я сказал Каалпанику, что после коронации вернусь в Фотиа. Он стал возражать, что, один раз сменив гражданство, во второй раз уже не сменишь. Я спросил, что случалось с теми, кто передумал. Советник ответил, что я знаю слишком много, и для Фотиа может быть опасно, если я попытаюсь работать там с энергией; я с лёгкостью пообещал этим не заниматься - взаимодействие с энергией никогда не было моей сильной стороной. Мне достаточно было знать, что законов, препятствующих моему возвращению, не было, - да и откуда в Сакти, где не было преступлений, взяться законам? А если после этого мир рухнет... не то чтобы меня это волновало.
Я уже говорил напуганным Маттиасу и Эсдрасу, что учился в Сакти для того, чтобы их защитить - и что вернусь, чтобы такое больше не повторялось. Я видел, сколь они дороги Айоланте, разрывающейся между ними и советом королей, - а значит, должен был заручиться их доверием. Уже беседовал с самой королевой, опустившись, как когда-то давно, в прошлой жизни, у её ног и спросив дозволения вернуться, - и она сказала, что Фотиа - моя страна и всегда была моей, что я могу возвращаться в любой момент. И больше ничьё разрешение мне не было нужно.
Говорить с Айолантой, а затем с Димитрием было непросто, поскольку скучающие наследники трона Фотиа решили угостить всех пуншем с афродизиаком. Я быстро узнал этот вкус, но допил бокал до конца - пунш был хорош и сладок. Попробовавшие его гости мигом рассредоточились по укромным местам, остались лишь благоразумные дамы, которых уговорить выпить было невозможно; среди них была и Айоланта, которая была, конечно, в курсе проделок своих мальчиков и говорила, что пить можно будет после ритуала коронации - и меня настораживало, что проректор Академии слишком настойчиво предлагал ей выпить.
Больше всех страдал шааде Вишайл - он даже у Димитрия спросил, нет ли от афродизиака противоядия; Айоланта только улыбалась, что сам Байон в юности баловался такими же шутками над ничего не подозревающими гостями. Впрочем, не он один как будто не подозревал, каким образом снимаются побочные эффекты: бедного короля Ваттена, Элиаса, кто-то оглушил прежде, чем он наделает глупостей, а затем, чтобы привести обратно в чувство, облил водой при помощи магии, устроив в коридоре кратковременную, но обширную лужу. Я же по старинке прогулялся до места уединённого - заодно и в голове прояснилось.
И вовремя: после краткого затишья неприятности посыпались с новой силой. Один из принцев - Маттиас? попробуй разгляди в толпе - упал на пол и, скорчившись, стал кашлять кровью. Никто не знал, как ему помочь, не навредив, - как вдруг появился граф Н. и взял ситуацию в свои руки. Он обхватил тело принца и велел никому не приближаться. Откуда этот придворный шут знал, что делать? Видимо, не зря он ездил по всему миру, так что его знали во всех уголках. И королева Айоланта доверяли ему жизнь своего львёнка...
А всё же - что происходило? Андерра и Юджи говорили, что это не может быть частью их испытания - ведь оно не должно касаться никого, кроме них. От Каалпаника я услышал, что причина всех странных явлений - сами боги, которые в праздничный день ходили среди людей. Что ж, если это было правдой - значит, не нам судить о божественных намерениях, и, что бы ни случалось, - то к лучшему. Когда Агни в первый раз посетили кошмары, он твердил, что он убийца - и я надеялся, что к нему вернётся память. Окружившие его друзья уверяли его в том, что на убийцу он совсем не похож (как будто у убийц особые лица). Я же сказал, что, кем бы он ни был в прошлом, он не перестанет быть моим другом. Должно быть, из меня паршивый утешитель. А Айоланта просто держала его за руку, и я не мог не ревновать хоть немного.
А когда с Агни случился второй приступ, его окружила такая толпа, что я вовсе не смог бы протолкаться. Он говорил о тьме, а Андерра сидел напротив него, удерживая его за руки, и повторял снова и снова, что в нём есть свет. Мне хотелось сказать, что даже если бы в нём была только тьма, он не перестал бы быть моим другом, - но в нём определённо был огонь: к нему возвращалась магия, и это было важнее всего. Я был рад этому короткому сполоху пламени, который мгновенно затушили, как мало чему иному за тот вечер, ведь он подтвердил, что Агни был, как и я, из Фотиа. А вскоре последовала и ещё одна удивительная новость: я услышал, что Агни - сын Айоланты. Значит, мы могли вернуться в Фотиа вдвоём.
Я зашёл вслед за королевой в покои Фотиа, чтобы выпить пунша без подсыпанных сюрпризов, и спросил, трое ли у неё сыновей. Услышал в ответ, что у неё один сын (что ж, Эсдраса она так и не признала) и что всем вокруг уже известно, что Маттиас - не настоящий её сын, а подменённый. Это превращало Агни из безродного найдёныша в законного наследника её короны. Я сказал, что для меня не важно количество её сыновей, а важно качество, и добавил, когда мы уже вышли в зал, что моё предложение по-прежнему в силе. Нет, не предложение вернуться в Фотиа и помогать ей заботиться о детях, а то самое предложение четырнадцатилетней давности.
Байон, как всегда некстати, не дал сестре ответить. Он заявил, будто из Сакти меня не выпустят. Я поинтересовался, кто именно не выпустит - он сам? Пусть попробует - потому что остановить меня можно будет только силой, а не словами. Но Сакти ведь ничего не знает о законе силы - даже несмотря на то, что генерал шааде Вишайл когда-то прибыл из Фотиа. Он увещевал, говорил о том, что неосторожное использование мною полученных знаний угрожает всему миру, включая Фотиа. Я отвечал, что готов отказаться от любых занятий, способных навредить Фотиа, но у меня нет никаких гарантий, кроме моего честного слова. Он говорил, что сам когда-то отказался от своих чувств, - но это было его выбором, а мой выбор был иным. Он упоминал об ответственности, при том, что Первым советником при новом короле с очевидностью станет брат короля, привлёк для пущей убедительности Каалпаника... Так они стояли передо мной вдвоём, а я повторял: пусть остановят меня силой - или меня не остановит ничто.
Боги не всегда исполняют наши желания, сказал Каалпаник. Нельзя вечно ждать, что наши желания исполнят боги, ответил я. Нужно исполнять свои желания самому.
Нехорошо вышло спорить над головой королевы, которая так и не дождалась, чем это закончится; в её отсутствие Байон даже утверждал, будто говорил с ней и она согласилась с тем, чтобы не пускать меня в Фотиа, но, наконец, отступился. Агни, постепенно привыкающий к своей новой роли, дипломатично сказал, что понимает своего дядю, но и меня понимает также, и что шааде Вишайл перегибает палку. Что ж - это всегда было свойственно Байону. А коль скоро мой друг скоро станет королём, едва ли в Фотиа меня казнят, рассудил я. Агни позволит мне оставаться при дворе его матери.
А пока мы с Агни беседовали, коронация началась неожиданно и без предупреждения. Короновал при этом вовсе не Первый советник, и отнюдь не только нового короля Сакти. Огненную корону водрузили на голову Агни - должен признать, она шла к его чёрным волосам не меньше, чем его матери прежде. Короновали нового правителя Даэджи - почему-то не принца, а генерала. Король Ильмари с помпой передал свою корону дочери. И, наконец, граф Н. преподнёс корону Сакти Андерре, очевидно, имея на то право. Аплодисменты не стихали. Впору сказать "И я там был...", ведь вскоре эта история станет сказкой для мира, который изменится и не заметит, что изменился.
Я, признаться, тоже не вполне понял, что нас ждёт. Только встал за спиной своей королевы и Агни. Байон, оставшийся на стороне Сакти, с упорством, достойном лучшего применения, требовал меня назад. Агни тоже подтолкнул меня - постараюсь не считать это предательством, ведь многие боятся нарушения порядков и правил. Байон пересёк зал и подтащил меня к сактийцам. Мир этого, конечно, не заметил - я даже пожалел об этом, когда услышал, что в эту ночь каждый сможет без последствий сменить место жительства. Что ж: на какой бы земле они ни оказались, какой бы магией ни обладали - я наутро оседлаю кабана и отправлюсь туда, куда отправятся моя королева и её сын.
Благодарности
Спасибо - мастеру и всем способствовавшим за оживший мир и организацию! Чем больше кусочков истории узнаю из разных источников, тем более логичной и красочной складывается общая картина. Жалею, что не дошёл до игры поговорить получше за религию, но буду ждать следующей игры :3
- Шерхану и Игнису за завязки, Вэлу - за великолепную Айоланту. Но, моя королева, в Ад-то зачем?..
- Четырём принцам - за корзинку котят :3 Вы очень милые!
- Дёгред - за бесконечно терпеливого ангела, который так и не признался, зачем приходил поутру спас этого безнадёжного засранца. Силю - за графа, который как Такседо Маск - "нет времени объяснять, держи розу". Граф прекрасен, я как игрок догадывался, что это некто связанный с мирозданием, но для персонажа это было "граф бегает и смеётся", поэтому, увы, пересекались мало.
- И всем остальным - вы красивые и классные, с каждым, с кем довелось пообщаться, было интересно.

@темы: friendship is magic, соседи по разуму, ролевиков приносят не аисты, это крыса и ей не стыдно, кролик - это подходящая компания, альконна

Во вторник Птаха съездила к Сули пить за декабристов и пообещала заявить игру, если не попустит. Мы сели пересматривать ГП с первого фильма, пока не начали засыпать, а проснулся я уже с ролью на обоих прогонах. Да, прогонов два, чтобы хватило на всех желающих, и это будут две разные истории. Если вы - тоже желающие маленького, но сурового междоусобчика по Барраяру, ходите сюда
А на Оккупации у нас свободна ещё половина барраярского блока!

В среду я завертелся во времени и пространстве и примчался в Воблу на Китай-городе поздравлять Кесса с рождением за час до указанного времени. Пришлось сделать привал в Штолле напротив, съесть пирог и выпить морс, а ровно в шесть спасти в Вобле бронь для заблудившегося Кесса (я и сам чудом нашёл дорогу в реставрируемом переходе). Успел и посидеть с Кессом, и повидать Фиори с Эрой, а затем переместился в Старбакс на Павелецкой и дождался Моргана.
С нами немного побыла Дёгред, распаковала коробку по Суицидникам от Лутбокса, поделилась инфой о помещениях. И пока самый гуманный по цене выбор для Франции - Чекпойнт на Лубянке. Съезжу посмотреть и договорюсь.
Проводив Дёгред, мы с Морганом поговорили о грядущих и памятных играх и о том, почему я плохой ролевой игрок. В целом, я и сам об этом знал, но чем больше я играю, тем больше народу узнаёт об этом тоже. И я склонен считать, что момента, когда всё пошло по звезде, не было - я всегда таким был, а тем, кто принимал или принимает меня за игрока хорошего, просто повезло видеть меня в удачных ролях: с мотивацией к действию и/или близкой завязкой. Но такие роли выпадают мне не всегда, а как сделать из любой роли конфетку не только для себя, но и для окружающих - и есть то, над чем я буду работать. И с удовольствием ещё с кем-нибудь об этом поговорю.
Старбакс выгнал нас в девять, и мы пошли гулять вдоль трамвайных рельсов до Тульской. Давно я не был в этой части города, а меж тем там любопытная застройка контрастирующих эпох, и Новоданиловский красиво смотрится в свете фонарей, когда закрыт. С Тульской мы разъехались, и я подхватил Птаху после сбора. Спасибо всем, сделавшим мне тот день! Мне по-прежнему хорошо, когда люди, особенно когда нет сети.
Сейчас сеть у меня обратно есть, и я могу не только катать дыбры в ворде, а завтра намерен продолжать готовиться к Альконне и СтарГейту. Кто ещё готов упороться с нами? Экипажу Атлантиды нужен Ронон Декс!

@темы: friendship is magic, гнездование пернатых